Глава 15 МОЛОДИЛЬНЫЕ СТРАСТИ
Яга полетела в сторону здания: высматривать в окнах пленных. Несмотря на внушительный возраст, ее зрение было острее нашего раза в два или три и она видела буквы оттуда, откуда мы могли увидеть лишь тонкую полоску неразличимых символов. Заодно узнаем, чем занимаются маньяки в свободное от основного занятия время.
Дракон остался на месте наблюдать за зданием. Если нас заметят, он даст об этом знать, выпустив по переполошившимся врагам огненную струю. Тогда мы начнем биться до последнего вздоха (нашего или вражеского — как повезет), но пока тишь да гладь, ничто не изменит наших планов.
А я с магом и Юлькой, все еще пребывавшей в себе, направился в сторону молодильного сада. Ковер-самолет с легкостью взмыл над забором и подлетел к деревьям. Наземная защита бессильна против умеющих летать.
Я на всякий случай держал при себе свернутую скатерть — дополнительный аргумент в борьбе за пленных. Никому не рассказав о том, что в ней хранится треть озера, я намеревался преподнести сюрприз как врагам, так и друзьям: всегда приятно осознавать, что есть лишний козырь в рукаве, способный переменить ход ситуации, когда она идет не в твою пользу.
— Как мы удачно прилетели! — обрадовался маг, увидев, что яблоки висели на ветках.
— Поздний сорт? — предположил я.
— Скорее не успели вовремя созреть при местном климате. Смотри, только-только поспели, еще ни одно не упало.
Я прикинул количество яблок на одном дереве и умножил на общее число яблонь. Получалось, что злодеи уже с первого урожая могут продлить свою жизнь на тысячи лет. Собирая урожай каждый год, они обеспечат себе самое настоящее бессмертие. Только яблоки придется хранить в надежном месте, чтобы люди не прознали. Впрочем, насчет последнего и так было ясно, что прознавший о яблоках посторонний человек долго на белом свете не задержится.
— Что будем делать?
— Собирать яблоки, что еще. В твоей самобранке хватит места?
— Откуда вы знаете? — изумился я.
— Ощутил ее магические свойства, когда стоял рядом с тобой и ловил карпов. Это из-за нее уменьшился уровень воды?
Не получилось сюрприза.
— Да.
— Мощно вышло, — похвалил Григорий, — у меня волосы дыбом встали в первый момент!
— У меня тоже! — признался я.
— Значит, идея такая: пока Яга летает вокруг здания, мы собираем яблоки и прячем их в скатерти. Если что — пусть ищут, не найдут.
— Тогда начнем! — Я подошел к дереву и потянулся, чтобы сорвать несколько яблок, но Григорий остановил меня и дружески ухмыльнулся.
— Иван, что за примитивный способ сбора урожая? Не трогай, сами прилетят и сложатся! Маг я или не маг?
В окне появился темный силуэт. Мы замерли: через кроны деревьев — долго листья держатся! — нас трудно заметить даже при ярком свете, но начнем шевелиться, кто-нибудь обязательно обратит внимание на постороннее движение среди листьев. Человек полюбовался ночным пейзажем и отошел.
Маг хлопнул в ладоши, и с нескольких деревьев упало по яблоку. Я ждал продолжения, но маг стоял и прислушивался, нахмурившись и медленно поворачивая голову, чтобы лучше слышать.
На мой молчаливый вопрос он ответил:
— Есть любители устанавливать магическую сигнализацию на редкие виды растительности. Если она есть, то кто-то должен появиться и проверить, в чем дело.
Минуты шли, охраны не было. Никто не трубил тревогу, не кричал, не стрелял, даже из окон не удосужился посмотреть. Григорий был изумлен.
— С такой системой уничтожения записей настолько легкомысленно относиться к охране яблок? Откровенно говоря, я был о них лучшего мнения. Продолжаем!
С крон деревьев словно слетела золотистая пыльца, они закачались, тихо и мелодично позванивая, а янтарные яблоки замедленно осыпались на землю и нескончаемой вереницей покатились к скатерти-самобранке, которая поглощала их без остатка. Со стороны выглядело так, словно сотни яблок одновременно уходили под землю.
Я подумал, что будь у отца всего один маг в подчинении, тогда садовники собирали бы ежегодный урожай в течение одного дня — только успевай подставлять скатерти-самобранки под новый сорт яблок.
Определенно, надо ему рассказать об увиденных чудесах, пусть лично приедет в семью-восьмое королевство и убедится в том, что маги, о которых он отзывался с неподобающей злостью, на самом деле приносят пользу. Да, среди них попадаются злодеи, мечтающие превратить чужие жизни в сущий кошмар. Но и среди обычных людей встречаются маньяки, однако это не значит, что из царства надо выгнать вообще всех жителей. И среди царей были тираны, что никоим образом не говорит о том, что необходимо уничтожить всех царей и королей поголовно.
Яблоки сыпались и сыпались. Скатерть, что называется, даже не поперхнулась, успевая поглощать возрастающий поток. Мне стало по настоящему страшно, когда я представил, сколько внутри нее свободного места. Создатель скатерти мог бы провести рабочие испытания и поставить штамп о внутреннем объеме скатерти. А вообще удобно получается, как в поговорке: все свое ношу с собой. Хоть дом, хоть дворец, хоть полцарства в дорогу забери, лишь бы оно туда поместилось.
С ближних деревьев яблоки слетели подчистую, подкатывались последние фрукты с дальних углов сада. Маг тем временем присматривался к веточкам и уже срезал несколько штук, улетевших в бездонные закрома скатерти.
Десять минут прошли спокойно. Люди из здания не обращали внимания на то, что яблоки срывались с места, — маг предусмотрительно создал обманки, иллюзорные плоды, выглядевшие точь-в-точь как настоящие, но сорвать которые было невозможно. Руки проходили бы сквозь них.
Григорий какое-то время полюбовался уменьшавшимся потоком молодильных плодов, и внезапно его осенило. Два дерева рядом со скатертью приподнялись вместе с землей и опустились в скатерть вслед за последним поглощенным яблоком.
— Ничего себе, веточку на черный день припас! — воскликнула Юлька.
— Тише! — шикнул маг. — В хозяйстве все сгодится. Ветки могут погибнуть, а тут целое дерево! Посажу у себя, пусть растет в оранжерее. Пока деревца подрастут и начнут плодоносить, оно успеет дать восемь урожаев, не меньше.
— Оно там внутри между собой не перемешается? — Юлька смотрела, как я сворачиваю скатерть и кладу ее в свою походную сумку.
— Нет! — ответил я. — Не должны. В любом случае хуже не будет, только яблоки помоются, и дерево не засохнет.
— Все собрали? — спросил маг. — Теперь уходим отсюда и приступаем ко второй части плана.
Ковер-самолет стремительно поднялся и скрылся в ночной мгле. Мы перелетели к дракону, каждая из голов которого зорко смотрела в свою сторону. Дождавшись нашего приземления, Горыныч прошептал:
— Яги до сих пор нет.
— Что она возится? — буркнул Григорий. — Не ровен час, попала в ловушку со своим любопытством.
— Быть такого не может! — воскликнул дракон. — Чтобы Яга попалась?! Не смеши меня, маг, у тебя слабо получается.
— Вот напущу на тебя заклинание усиленного щекотания, сразу убедишься в обратном!
Минута шли за минутой, но Яга так и не появлялась. Сколько мы ни вглядывались в темноту неба над зданием, единственное, что я видел, — это полет крошечных пылинок у себя в глазах. Когда-то шарлатаны говорили, что точки, видимые краем зрения, — это души умерших людей. И лишь с кратким появлением в наших краях пришельцев (Куда они делись? Не пойму никак. Надоело с нами возиться, что ли?) мы узнали о том, что это крошечные частички пыли, находящиеся внутри глаз. Пришельцы вообще рассказали немало полезного, судя по летописям, но потом почему-то прекратили контакт, и теперь лично мне являются исключительно в идиотских снах.
— Приблизун! — воскликнул маг, и перед нами появилась четырехметровая водяная линза. Изображение увеличенного в размерах здания колыхалось в дымке, напоминающей полуденное марево в жаркий день. Дом был виден как на ладони, и мы обнаружили, что ступа и метелка стоят перед входом в здание, а металлические двери приоткрыты. — Твою муть тебе в болото! Какого лешего она поперлась в здание, не предупредив нас заранее?
— Это склероз! — предположила Юлька. — Старость не радость, да вы и сами знаете.
Мы переглянулись в поисках всезнайки.
— Ты это кому сейчас сказала? — решил уточнить Григорий.
— Э-э-э… Это ваш возраст в сумме.
— Ты забыла разделить, — напомнил я.
— Делить каждый умеет! — взвилась кукла яростным шепотом. — Ты вот попробуй приумножь!
— Хватит чепуху нести, а то рот закрою! — разозлился маг. — Ничего, вот вернется Яга, мигом накормлю ее молодильными яблоками, чтобы пришла в форму и опамятовалась, пожилая диверсантка. Все на себя тянет, единоличница! Пропадет, кто ее возвращать будет?
— Раз она отправилась спасать пленников в одиночку, значит, опыт есть! — возразил дракон. — Ты вот сам, Григорий, сколько на своем веку спас пленных, чтобы так возмущаться, а?
— Сто тридцать семь! — мрачно буркнул маг.
— Сколько?! Григорий повторил.
— Ладно, ворчи! Вопросов нет.
— Горыныч, ты тоже помолчи! — Григорий нервничал: яблоки дались так легко и быстро, что по закону подлости должна была случиться неприятность в другом месте. Я в такие законы не верил, но маг относился к ним серьезно и постоянно находил подтверждение их существования. По мне, так он лучше бы находил подтверждение действия законов удачи, и то больше пользы было бы. Вечно магов тянет на изучение мрачных сторон жизни человека. Суеверные они излишне.
Двери отворились, и мы увидели, что Яга выходит из здания. Живая и здоровая, как ни в чем не бывало она взяла в руку метлу и указала свободной рукой на ступу.
— Спасла? — одновременно выдохнули мы с Юлькой.
В дверях появился силуэт идущего следом за Ягой, и я был готов увидеть Мартина, но оказалось, что следом вышел человек в белом халате.
— Заколдовали! — ахнул дракон.
Яга говорила с человеком, то указывая на яблони, то кивая в нашу сторону. Тот время от времени кивал в ответ и рассказывал что-то свое. В какой-то момент он виновато развел руками, и стало ясно, что Яге никто ничего не приказывает, наоборот, она совершенно мирно разговаривает с убийцами.
— Предательница! — рыкнул маг. — Ну, старая, погоди!
Он резко развел руками в стороны, и четырехметровая линза разлетелась на десятки метров капельками воды.
— Стойте, вы что творите?! – испугался я. — Весь план насмарку пустите!
— Замолкни! — Григорий пошел навстречу Яге. — Сейчас я покажу ей, где раки зимуют, я им всем устрою! Яблоки у нас, они даже пикнуть не посмеют. Вперед, Иван, устроим им бучу! Горыныч, помогай! Пусть она с ними якшается, но если они теперь посмеют поднять на нас руку, мигом разнесу по кирпичику!
Дракон выпустил в небо длинную струю пламени, и здание осветилось красным светом. Яга и человек перестали разговаривать и посмотрели на приближавшихся нас. Я подхватил сумку со свернутой скатертью — хранилище молодильных яблок будет со мной постоянно, мне так спокойнее — и догнал мага. Горыныч остался на месте, предпочитая выпускать пламя из темноты.
— Это они и есть! — услышали мы голос Яги. — Иван, Григорий, перестаньте смотреть на меня такими глазами, лучше познакомьтесь с…
— С убийцами не знакомлюсь! — рыкнул маг. — У нас ваши яблоки! Если не выпустите всех пленников через пять минут, то мы уничтожим их раз и навсегда!
— Пленников?
— Яблоки!
— Нет у нас никаких пленников! — воскликнул человек, потому что маг оказался слишком близко, явно намереваясь придушить заговорщиков голыми руками, чтобы не осквернять магические силы. — Это не мы вас обманули!
— Так я тебе и поверил! — наступал Григорий. Но тут Яга выступила вперед и загородила собой незнакомца.
— Григорий, здесь нет магии! — заявила она. Проверь сам. Мы вдвоем — единственные маги в округе. Ты не ощущаешь их волшебную силу не из-за того, что она чужеродна твоей, а потому что здесь магии никогда и не было!
Увещевания не действовали, обиженный вероломством коллеги маг решил выяснить отношения с помощью грубой физической силы, и Яга выставила перед собой и незнакомцем защитное поле.
— Старушек нужно уважать! — Поле заходило искорками и молниями. — А то метлой по загривку заеду!
Маг врезался в поле, оно спружинило и отбросило его назад. Григорий вскочил и бросился в атаку еще раз, но поле снова остановило неугомонного мага. В третий раз он падать не захотел и потому просто подошел к полю, посмотрел Яге в глаза и медленно опустил занесенную для удара руку. Побелевший от напряжения кулак разжался.
— Ты чего озверел, Григорий? — удивилась Яга, в ее голосе не было ни грамма раскаяния в содеянном. — Это на тебя не похоже! Позабыл про магию, руками размахался…
Маг заморгал: вроде не идиот, а сообразить, что к чему, не получается. Выходит, он же сам и виноват.
— Мы столько летели, — возмущенно выпалил он, — соблюдали маскировку, а ты вот просто взяла и вошла к ним, нарушив секретность!
— Да говорю тебе, что они не маги! Ты видишь, что нас окружают и пытаются уничтожить? Лично я вижу только одного Цербера, готового прокусить глотки и разорвать\ противников в клочья, — тебя!
— Рассказывай! — сдался маг. — Кто они такие и что им надо?
— Простите, — человек выглянул из-за спины Яги — низкорослик, оказывается, — вы собирали яблоки руками?
— Заклинанием! Какое ваше дело?
— То есть вы не дотрагивались до них?
— Нет.
— Честно?
— В лоб закачу, если еще один глупый вопрос задашь!
— Он не глупый! — воскликнул незнакомец.
— Моя очередь! — Я выступил вперед. — Яга, что все это значит?
— Идем, мы все вам расскажем! — Она пригласила нас в здание. — Этот человек… гуманоид, он ученый, лаборант. Его зовут Ор Лисе.
— Что значит «гуманоид»?
— Пришелец! — по-простому объяснила Яга. — Человек со звезд. Именно они когда-то привезли сюда молодильные яблоки.
— Учтите, поблизости прячется огнеопасный трехголовый дракон, — строго сказал маг. — Если мы не появимся в окнах верхнего этажа, он спалит ваши яблоки, сад, вон ту будку и это здание! Живым не уйдет никто!
— Будку? — Ор посмотрел в указанную магом сторону. — Это не будка, это ангар для кораблей.
— Летающих тарелок, — перевела Яга. — Они на самом деле существуют, эти инопланетяне, это не сказки, господа!
— Так… Входим, и пусть мне нормально все объяснят! — потребовал Григорий. Мчаться через тысячи километров ради того, чтобы жестоко промахнуться мимо цели — такого злейшему врагу не пожелаешь!
Мы шагали по каменным полам, сделанным из единого куска камня, — не было ни малейшего следа стыков между плитами, и поднимались по ступенькам из того же камня, с округлыми краями. Маг недоверчиво качал головой: чтобы сделать подобное без помощи волшебства, понадобится много лет кропотливой работы. Стоят ли банальные ступеньки такого к себе отношения? Явно магия, хотя и следов нет. Но вслух ничего не говорил, решив для начала выслушать версию Ор Лисса. Яга вела себя совершенно спокойно, люди в здании шагали мимо нас по своим делам, с трудом скрывая любопытство по поводу нашего появления. Григорий пристально смотрел им в глаза, но не уловил ни малейшего признака скрываемой агрессии и успокоился.
А когда мы вошли в лабораторию и сели на мягкие стулья с колесиками — вот умора, только не говорите мне, что этим стульям положены лошади, которые будут перевозить седока с места на место, — Ор Лисе рассказал историю о молодильных яблоках. Ту часть, которая не вошла ни в одну из книг и которая никогда в них не войдет.
Пришелец со звезд улетел на родную планету и рассказал ученым, что яблоки оказывают на жителей далекой планеты омолаживающее действие. Он рассчитывал на то, что новость окажется достаточно шокирующей и научный свет, не мешкая, соберется в дальний путь выяснить подробности, но ответ Академии наук поразил его самого.
Ученые не поверили и отказались вылететь на место, чтобы лично убедиться в правдивости вышесказанного. Их объяснение звучало просто: космонавт пережил шок, находясь вдали от родной планеты и пребывая в непрерывном поиске решения — как вернуться домой, подсознательно боялся, что не сумеет найти выход, и потому выдумал сказочную историю о молодильных свойствах яблок, которые помогут ему продержаться несколько сотен лет. Никакие клятвы и уточнения о том, что молодыми становились аборигены, а не сам космонавт, не заставили ученых покинуть кресла и рабочие кабинеты, а одиночки, поверившие космонавту и согласные лично выяснить, что к чему, не получили достаточного количества средств на полет к далекой планете.
До самой смерти рассказы космонавта изучали, кое с какими наблюдениями соглашались, но любое упоминание о молодильных свойствах яблок по молчаливому согласию решили считать мелким бзиком и не обращали на них особо внимания. Так, космические байки, увлекательные истории — и ничего больше.
Прошло триста шестьдесят лет после того, как ученые нового поколения отыскали среди старинных записей отчет космонавта о проделанной работе во времена вынужденного пребывания на планете под кодовым названием А4419-Б. Поскольку с записей за давностью лет сняли гриф секретности, к ним получили доступ молодые романтики, мечтавшие открыть неведомое и рассказать миру о том, что сказки — это не вымысел, а зашифрованная информация. Группа ученых-энтузиастов организовала объединение «Яблочная молодость» и принялась собирать информацию как о самом космонавте, так и о тех, кто был с ним до и после знаменитого полета. Люди, окружавшие его, оказались сплошь серьезными, как на подбор, космонавт и сам не страдал склонностью к фантастическим вымыслам, и группа решила, что стоит рискнуть и ответить на вопрос о правдивости его высказываний. Самый надежный способ узнать правду — прилететь на описываемую планету и лично встретиться с теми, кто омолодился за счет диковинных яблок.
Казалось бы, чего проще, но триста лет назад до такого решения не додумались. Более того, в записях не сохранилось имени бедного путешественника: ученые с самого начала затерли его во всех документах, понимая, что в будущем найдутся идиоты, которые поверят в бредни и решат найти потомков фантазера ради уточнения информации. Группа в запале хотела даже подать просьбу о массовом лишении ученых тех лет почетного звания «доктор наук», но здравый смысл возобладал, и молодежь предпочла заняться настоящим, а не изменять прошлое.
Космический корабль взяли в аренду у дальнего родственника одного из ученых. Владелец корабля пообещал, что если найдет хоть одну вмятинку на обшивке, то сдерет с них три шкуры, но почему-то совершенно ничего не сказал насчет целостности оборудования, и группа согласилась не глядя. Договор оформили, включив в качестве пункта требуемое условие, и сделка состоялась.
Корабль «Гордая скала» взлетел, в пересчете на земное время, через два месяца после начала сбора информации о космонавте. Путешествие заняло восемь месяцев, во время которых пришлось преодолеть немало трудностей, но подобное случается в любом полете, и ученые не особо боязливо реагировали на возникающие проблемы. Корабль был новым, управление — отличным, а то, что встречались метеоритные потоки и прочий опасный хлам, так группу больше страшили и заботили цены за топливо на космозаправках: корпорации зверели и повышали стоимость, несмотря на то что добывать топливо было проще простого в любой звездной системе. Звезды дарили энергию в немыслимых количествах, и единственное, что мешало снабдить каждый корабль индивидуальным уловителем-трансформатором, — козни компаний-монополистов, добывавших энергию в межпланетных масштабах и не желавших упускать огромные прибыли.
Точное место посадки молодильных яблонь нашли быстро: местная растительность отличалась небывало ярким зеленым цветом и единственные привычные глазу деревья разительно выделялись среди обилия красок.
— Наши предки высадились около города и без труда определили, что слова легендарного космонавта о разведении на планете яблонь правдивы. Это изрядно добавило им рабочего настроения, потому что половина дела была сделана. Оставалось убедиться насчет молодильных свойств яблок, и ученые не мешкая отправились в город за выяснением подробностей, — говорил Ор Лисе.
Горожане встретили пришельцев так, как не встречали бы ближайших родственников. Шумное празднество растянулось на неделю, во время которой ученые узнали немало из того, что хотели. Оказалось, что до сих пор были живы люди, которые помнили космонавта.
Но его истинное имя, к сожалению, навсегда осталось неизвестным: автоматический переводчик не переводил имен на местные языки согласно общегалактическому правилу, и земляне произносили его искаженно. За прошедшие века искажение становилось все сильнее и сильнее, и прозвучавшее имя оказалось ни на что не похожим. Налицо была тенденция к неизбежному «очеловечиванию» имени, и за прошедшие века оно полностью изменило звучание.
Ученые получили разрешение построить рядом с яблонями научную лабораторию для изучения молодильных свойств яблок, а за это пообещали поделиться с людьми собственными знаниями.
Именно в этот период люди по всему миру контактировали с инопланетянами и учились уму-разуму. Старейшины были безумно рады оказать помощь пришельцам: раз уж те подарили бессмертие, то пусть изучают феномен, тем более что на их родной планете ничего подобного не случалось.
Группа получила-таки добро на проведение экспериментов со стороны Академии наук родной планеты. На полученные средства была отстроена приличная лаборатория, выделено самое современное оборудование и чуть было не заменены сами ученые на академиков со всемирно известными именами: те не желали упускать случая взяться за дело, достойное упоминания их имен и через сотни тысяч лет. Пришлось повозиться, и молодежь отстояла право заниматься изучением яблок путем подачи иска в общегалактический суд.
— Страсти кипели нешуточные, но это к делу не относится! — вскользь заметил Ор Лисе.
Задача была более чем трудной: яблоки оказывали молодящее свойство из-за особенностей микроорганики землян. Попытки внедрить те же самые бактерии инопланетянам приводили к банальным проблемам с пищеварением. Добровольцы не получали никакого удовольствия в ходе экспериментов, и вскоре ученые остались в тоскливом одиночестве: возвращение молодости, ради которой добровольцы терпели невзгоды, не состоялось, а живот мог болеть и без помощи ученых.
Десятилетие шло за десятилетием, широко разрекламированное молодильное средство для инопланетян так и не было выпущено. Прежние ученые состарились и умерли, их дело продолжали дети и внуки. На родине ученых интерес к экспериментам практически угас. В Академии наук, получая новые доклады, привычно подшивали их в папку «неудачные эксперименты», но неизменно вкладывали небольшие средства в изучение феномена: ученой братии некуда торопиться, и, когда жизнь идет о теоретическом бессмертии миллиардов, стоит потерпеть десятки, в худшем случае сотни лет.
Земляне горевали вместе с пришельцами, провожая умерших ученых в последний путь, но ничего не могли поделать. Даже хитрая идея предложить инопланетянам поискать молодильные продукты среди земных — по принципу «мы от ваших молодеем, а вы, стало быть, от наших» — принесла пользу не там, где хотелось бы. Инопланетяне обнаружили немалое количество безумно вкусных растений и даже распространили их по всей Галактике, но молодильных свойств не оказалось ни у сладкой малины, ни у жгучего перца.
Постепенно ученые поделились с землянами всеми знаниями и перестали появляться в столицах стран так часто, как раньше. Человечество получило достаточный толчок для развития науки собственными силами, и пришельцы решили, что дальнейшее вмешательство принесет больше вреда, чем пользы.
Изучение яблок шло своим чередом, но восемьдесят лет назад случилась страшная беда.
— Мы не сразу поняли, что произошло, — рассказывал Ор Лисе. — В тот раз подошла очередь нескольким десяткам старцев съесть молодильные яблоки, мы собрали нужное количество и вручили каждому по одной штуке. Старцы помолодели, как и следовало ожидать, но к вечеру у шести из них пропал аппетит, понизилась температура. Старейшины немедленно обратились к нам, и мы привезли больных в лабораторию. Использовали антибиотки… это лекарства такие… старались выправить ситуацию, и больные в определенный момент вроде как пошли на поправку. Через три дня им стало лучше, и мы вернули их в город. Через неделю потребовалось отправить яблоки еще сорока старцам, и повторилась та же история с несколькими из них. И хотя другие помолодевшие старцы не жаловались на проблемы со здоровьем, стало ясно, что дело в яблоках. Мы перестали распределять их среди людей преклонного возраста, чтобы установить, в чем дело и почему началась такая реакция. Обнесли сад забором, чтобы никто из случайных прохожих не съел яблоки, и приступили к проверке.
Поначалу ничего подозрительного не нашли — состав химических элементов, входящих в яблоки, не изменился ни на толику, и подопытные звери, съедавшие их, молодели прямо на глазах безо всяких последствий. Да, у кого-то изменялась температура, но колебания происходили в пределах допустимого. Звери чувствовали себя прекрасно. И мы, озадаченные происходящим, упустили начало городской эпидемии.
В городе начали происходить страшные события: большая часть съевших яблоки старцев стала вести себя агрессивно. Они крушили мебель в доме, ввязывались в драки, и самых злобных нарушителей порядка пришлось поместить в городскую башню. Но первой же ночью они выломали толстенные двери, убили стражников и устроили бойню в городе. И те старцы, которые оставались дома, присоединились к первым. Они проникали в дома через прикрытые двери — никто не запирал их, потому что воры перевелись сотни лет назад — и кусали людей, вгрызались им в затылки, начисто выедая головной мозг. Из-за того, что старцы действовали тихо, паника не поднялась и жившие по соседству люди понятия не имели, что творится у них под боком.
Утром городская стража, пришедшая на смену ночной охране, увидела выломанные двери башни, вбежала внутрь и столкнулась с убитыми стражниками лицом к лицу. Те, лежавшие в луже крови, при появлении смены открыли глаза и встали на ноги. А пока стража растерянно спрашивала, почему в башне столько крови на стенах и кто учинил подобное зверство, убитые набросились на них.
Через час городские улицы наполнились ходящими мертвецами: все, кто был убит нынешней ночью, вышли из домов и отправились на охоту за живыми.
Стража стреляла по ним, люди сражались и отбивались, как могли, но мертвецы не чувствовали боли и двигались к цели с упорством, достойным лучших воинов города. Утыканные стрелами, как елки иголками, мертвецы и не думали падать. Помогали лишь крайние меры: воины отрубали головы, и тогда мертвецы переставали шевелиться. Но головы все еще старались укусить тех, кто подходил на близкое расстояние.
Люди уничтожали десяток мертвецов, но последним на смену приходила сотня новых. И количество живых стремительно сокращалось, не успевая справиться с нарастающей лавиной кусающихся мертвецов.
За несколько часов все было кончено: в городе почти не осталось живых людей. По улицам бродили толпы мертвецов, а редкие выжившие прятались в укромных местах и думали о том, как спастись. Не знаю, может быть, кто и спасся, кроме одного счастливчика, который и рассказал нам о трагедии, но таких точно были считаные единицы. Мертвецы отыскивали живых даже через толстые стены, и никакие уговоры, требования и мольбы не спасали живых от мучительной гибели.
Если бы старейшины сразу же успели сообщить о случившемся, то мы бы справились с мертвецами и горожане остались бы живы. Но старцы-мертвецы успели побуянить и там, где стоял передатчик, превратив его в гору бесполезных обломков.
А когда мертвецам стало ясно, что здесь больше некого съесть, они решили выйти из города и направиться к ближайшему месту, где были люди, то есть к нам.
С закрытыми воротами удалось справиться далеко не сразу: силы и скорость мертвых час от часа падали, они больше не могли носиться как угорелые, а едва передвигались, переставляя ноги, словно до этого не ходили много лет. Тяжеленная решетка была опущена, цепи сняты — три горожанина, понимая, что мертвецов нельзя выпускать, таким образом заблокировали выход. После этого они попытались спуститься по цепи с каменных стен, окружавших город, но, к сожалению, успел только первый. Второй перебирался через стену, когда мертвецы добрались до них. Единственное, что он успел сделать, пока третий воевал с напиравшими мертвецами — отвязать и сбросить цепь. Он спрыгнул в ров с водой, но глубина последнего оказалась недостаточной, чтобы не разбиться и выжить.
Выжившему показалось, что мертвые надежно заперты в городе, и он бросился к нам так быстро, как мог.
Но мертвецы нашли выход. Они стали прыгать со стены в ров. Многие из них разбились до такого состояния, что не могли толком пошевелить ни рукой, ни ногой. Падавшие последними получали меньшее число повреждений.
— Вы хотите сказать, травм?
— Нет, повреждений. Травмы бывают у живых, а эти стали мертвыми.
— Кстати, когда мы вошли в город, ворота были открыты… — заметил Григорий.
— Это мы их открыли, — пояснил Ор Лисе, — потому что использовали наземный транспорт для исследований погибшего города. Механических лошадей с охлаждением — на случай, если они подцепят опасную гадость с земли. Это маловероятно, но перестраховка лишней не будет.
Из-за приличной горы тел выпрыгнувших ранее мертвецов они падали не так далеко и при падении скатывались по копошащейся горе к ее основанию.
После этого они вставали и шли по направлению к яблоневому саду. Падая, мертвецы ломали кости, и передвигались еще медленнее, чем раньше, кто на четвереньках, а кто и ползком. Силы покидали их, и, дойдя до леса, мертвецы падали, чтобы никогда больше не встать.
Мы прилетели в город, когда все было кончено. Лес заполнился трупами, но, когда мы спустились поближе к мертвецам, они зашевелились и потянули к нам руки. Вопли, которые они издавали, были ужасающими, и мы не верили в то, что люди мертвы, пока спущенный робот-врач не обследовал их. На робота мертвецы не бросались, и он закончил изучение в считаные минуты. Его вердикт был короток: хотя тела шевелятся, среди них нет ни одного живого человека.
Несмотря на то что никто из ученых не жаловался на здоровье — было похоже, что неведомая болезнь действовала только на людей, — мы объявили карантин и отослали на родину доклад о печальных событиях. Спасшийся был помещен под наблюдение, мы изучали проблему со всех сторон. Поскольку мы не могли понять, что случилось, любая ахинея могла оказаться ближе к истине, чем строго научное объяснение. Мы проверяли, изучали, ставили опыты.
Проверив сотни версий, мы остановились на одной из самых странных и антинаучных. Изучив религиозные верования человечества, мы с огромным трудом приняли точку зрения священников, что человек не умирает после смерти. То есть умирает тело, но неизвестная нам субстанция, которую вы называете душой, существует и после смерти. Были проведены десятки опытов на добровольцах — мы набирали людей по всему свету и обещали им или, в случае их гибели, их родственникам приличное вознаграждение, и люди охотно шли на это, зная, что родные отныне не будут пребывать в нищете.
Люди ели яблоки, и у трети добровольцев проявились те же симптомы, что и у первых заболевших старцев. Прикрепленные к телам датчики фиксировали данные, и в какой-то момент показали отделение от тела энергетического сгустка, после чего фиксировалась смерть организма. Но умершие добровольцы не торопились падать замертво. Вместо этого они озлоблялись и набрасывались на живых добровольцев, чтобы впиться им в голову — в то самое место, откуда выходил энергетический сгусток. (После долгих раздумий мы пришли к выводу, что этим сгустком могла быть гипотетическая душа, о которой говорится в местных верованиях.) Мы едва успевали спасать живых. Но люди, до которых мертвые дотрагивались, тоже заболевали и умирали. Так мы определили, что болезнь передается не воздушно-капельным путем, а через прикосновения. И получалось так, что это вещество дарило настолько огромную жизненную силу, что люди могли передвигаться и после смерти. Душа покидала физическое тело, и тело, чувствуя огромнейший дискомфорт, нападало на живых в надежде заменить исчезнувшую душу на другую.
Потому они и вгрызались в голову и поедали мозг, но это не помогало.
Изучая тела погибших, мы обнаружили следы ядовитого вещества, которое являлось катализатором происходящего. В молодильных яблоках оно тоже встречалось — в ничтожном и совершенно безопасном количестве. Человек съедал его вместе с яблоком, и в организме происходила химическая реакция, усиливавшая действие вещества в сотни тысяч раз. Дополнительная проверка показала, что яд присутствует только в молодильных яблоках, а изучение законсервированных образцов яблок прошлых лет привело нас к выводу, что и в них это вещество появилось недавно.
Вскоре мы выяснили причину: радиоактивность вашего солнца выше нашего на тридцать процентов, это и сыграло злую шутку. Бактерии Aldebaranus tarus в яблонях постепенно мутировали и начали вырабатывать яд.
— Aldebaranus tarus?! – перебил его изумленный Григорий. — На вашей планете тоже есть латынь?
— Нет, мы ее у вас переняли, — признался пришелец. — Любая гадость в переводе на латынь так поэтично звучит, что мы просто не могли ею не воспользоваться!
— Прошу прощения, но что это за штука, ваша ради… как ее? — обратился я к ученому.
Ор Лисе замолчал, обдумывая, как объяснить мне смысл понятия.
— Скажем так, — осторожно начал он, подбирая каждое слово, — это невидимый человеку пожар, который обжигает не только кожу, но и внутренности. Солнце дарит вам приятное и безопасное тепло, но среди звезд его свет смертельно опасен. Землю от смертоносных лучей защищает небо, и до вас доходит только солнечное тепло, которому все мы радуемся. Вы видели живых тигров?
— Да.
— Чудесные звери, не так ли? Особенно издалека — грациозные, прекрасные, пушистые, ласковые, обожающие потомство. Но стоит подойти поближе, как вы на собственной шкуре узнаете, что это смертельно опасные хищники, способные без промедления убить любого врага. Так и радиация. Яблони растут здесь несколько сотен лет, за это время облучение привело к появлению опасной разновидности бактерий, живущих в яблоках. Мы проводим исследования, чтобы избавиться от этих микроорганизмов. Вот почему мы спрашивали, не хватали ли вы яблоки голыми руками?
Вас пришлось бы заморозить, иначе вы превратились бы в мертвецов и заразили людей в родном городе. Эпидемия в считаные недели охватит всю планету, и на существовании человеческой цивилизации придется поставить точку.
— Подумаешь, немного померзнуть… — буркнул маг.
Ученый отрицательно покачал головой.
— Бактерии погибают при минус двести тридцати двух градусах, — уточнил он, — зараженному человеку не выжить. Мы не можем рисковать жизнями миллионов из-за одного человека.
— Почему вы сразу не уничтожили яблони? — спросил Григорий. — Чем убивать каждый раз по человеку, лучше уничтожить деревья.
— Дело в том, что заморозить все у нас нет возможности: газ с подходящим охлаждением невозможно сохранить за время межзвездных перелетов. Мы охлаждаем газ прямо здесь, но мощности оборудования невелики. Деревья уничтожаются, но до полной заморозки сада еще далеко. А если деревья уничтожать обычным способом: распиливать и сжигать, то бактерии могут попасть в почву. Щепки съедят или подхватят какие-нибудь насекомые, и тогда бактерии распространятся на огромной территории.
Не буду говорить о том, что история потрясла нас до глубины души. Это и так ясно. Трагедия города оказалась поистине ужасающей, такого не пожелаешь никому на свете.
— Убийства в городе — ваших рук дело? — спросил маг. — Я обнаружил в трех комнатах останки людей, рассыпанных, точно их через жернова пропустили.
— Наших! — не стал отрицать Ор Лисе. — Эти люди похищали яблоки, мы были вынуждены их поймать, пока они не устроили эпидемию. Приходилось использовать гипноз, чтобы они добровольно отдавали яблоко и при этом не убили никого из коллег… Более того, мы организовали экспедиции по библиотекам мира и уничтожили все сведения о молодильных яблоках. Люди должны забыть о том, что на свете есть средство, возвращающее молодость, потому что этого средства больше нет.
— Так это вы вырывали страницы?! – воскликнул я.
— Мы.
— И вы похитили моих друзей, потому что они хотели узнать о яблоках?
— А вот это — нет! Мы никогда не пойдем на такое. Зачем нам похищать людей, какой в этом толк? Вы знаете о яблоках, но понятия не имеете, где они растут — стало быть, шансы на то, что вы найдете крохотный сад, невелики. Мы уничтожили записи повсюду.
— Наши не уничтожили! — возразил маг.
— Иначе вы сюда и не попали бы, — согласился ученый. — Уничтожьте их сами!
Я пошарил в кармане и достал монетку с буревестником.
— Ваше? — Ученый не стал отпираться и в этот раз. — Тогда объясните мне, кто напал на нас из-за этой монетки? Это могли сделать только вы!
На этот раз ученый сменил тактику и начал-таки тотально отпираться. Странно, конечно, но на самом деле не похоже, что они похитили моих друзей: в противном случае Ор Лисе проявил бы завидное непонимание русского языка и эмоционально обвинил нас в жестокости и необоснованной клевете. Либо я чего-то не понимаю, либо не понимаю вообще ничего.
— Стоп! Давайте с самого начала! — потребовал я. — Вы боялись, что яд распространится по белу свету, но не смогли уничтожить яблоки. Так?
— Так.
— Тогда вы решили уничтожить любое упоминание о фруктах и потому отправились выдирать страницы из книг.
Ученый кивнул, значит, пока что все правильно.
— Вы оставляли в порванных книгах монеты. Для чего?
— Компенсация за причинение вреда! — пояснил ученый. — К сожалению, ваши книги не обладают способностью дефрагментироваться. Мы обнаружили это уже после того, как вырвали страницы. Я сам отрывал листки, и был неприятно поражен тем, что остались порванные корешки.
— Какой способностью?!
— Удалять пустые места. Способ был придуман в нашем мире, когда цензоры решили действовать негласно. Они выдирали куски текста из книги-оригинала, и ее голографические копии аналогично лишались ликвидированных страниц. Нумерация изменялась, и следующие странички занимали порядковые номера выдранных. Читатель не замечал, что произошли изменения, и книга оставалась целой. Цензуры давно нет, но способ применяется до сих пор.
Я не понял большую часть объяснений, но заметил, что Григорий сильно заинтересовался. Гарантирую, что книги в семью-восьмом королевстве скоро станут обладать описанными свойствами.
— По словам библиотекаря выходило, что именно те люди, кто варварски порвал страницы, похитили моих друзей. И у меня есть свидетель, который видел похитителей лично! — воскликнул я. Сейчас наступит момент истины. Я покажу Юльку, и она точно скажет, похищали ученые Мартина и Анюту, или нет. — Я покажу его вам, и если свидетель скажет, что похитители — вы, то мы спалим здесь все, до последнего клочка!
На лицах присутствующих нарисовался искренний интерес к моей речи. Даже Ор Лисе заинтересовался, а не испугался, как я предполагал. Я молча вытащил Юльку из-за пазухи.
— Ты слышала? — спросил я.
— Еще бы! — буркнула Юлька. — Я чуть не оглохла от твоих воплей! Показывай подозреваемых.
— Вот он! — указал я на ученого.
Тот, не моргая, смотрел на живую куклу, но о чем думал, не знаю. Может, подозревал меня в шарлатанстве или решал, откуда у меня говорящая кукла?
Юлька всмотрелась и грустно вздохнула.
— Не он!
— Ничего не понимаю! — в который раз повторил я.
— Если бы только ты! — сказала Яга. Молчавшая до сей поры, она ждала, пока мы с магом получим ответы на появившиеся вопросы, но после завершения допроса, прошедшего в мирном русле за чашкой чая, вопросов стало еще больше. — Получается, что за их спиной действовали другие люди, которые воспользовались создавшимся положением в своих целях.
— Но я не понимаю… Все улики ведут сюда, даже подстроенные!
— Значит, кто-то хотел, чтобы ты попал сюда и…
— И похитил яблоки! — догадалась Юлька. — Иван, тебя использовали, как последнего наемника, заставив выполнять приказ тайком от тебя самого.
— Скатерть со мной, и я никому ее не отдам!
Окна в кабинете покрылись паутинками трещинок от ударов камешками. Все, кроме одного стекла, на котором сами собой появлялись кривые линии. Чуть позже до меня дошло, что кто-то старательно выводит текст каллиграфическим почерком.
«Выходите на улицу и идите на юг, — прочитала Яга вслух, — и поверните огнесветы на себя, чтобы мы хорошо вас видели! Захватите с собой молодильные яблоки. Выходите, иначе распрощаетесь с пленниками раз и навсегда!»
— А вот и твой потайной работодатель… Иван, признавайся, кто рассказал твоему отцу о цели путешествия? — потребовала Юлька.
— Он не знает! Ему вручили анонимное письмо. Посыльный обнаружил конверт утром у дверей собственного дома.
— Почему дракон не подпалил этого мерзавца? — недоумевал Григорий. — Мы тоже вышли с южной части леса. Он должен был их заметить!
«Я нетерпелив!» — появилась новая надпись. Буркнув несколько нехороших слов, мы поспешили к выходу, навстречу похитителям.
Прожекторы (как их назвал пришелец) светили точно на юг, и в их свете мы различали силуэты людей, стоявших у кромки леса.
Почему дракон не спалил их, стало ясно сразу же, как мы выбежали на улицу: его безжизненное тело находилось неподалеку от убийц вверх лапами, и длинные шеи лежали под неестественным углом. Он успел напоследок выпустить три струи огня, и костры догорали позади четверки.
— Чтоб ты помер, гад! — прокричала Яга. — За что Горыныча убил, изувер проклятый?!
— Взаимно, крикливая старушка! — прокричали в ответ. — Не переживай: как весь песок из тебя высыплется, так к нему и присоединишься. Недолго осталось!
Маг молча выпустил огненный шестигранник со смещенным центром тяжести, и тот, петляя, полетел в сторону убийц. Но перед ними появилась переливающая белизной стена, и шестигранник отскочил, чтобы взорваться далеко в стороне.
— Коллега, значит, чтоб ему! — сделал вывод Григорий.
— Убил, потому что с ним невозможно разговаривать! — прокричал со стороны леса кто-то другой. Голос показался мне знакомым. — Вы когда-нибудь вели переговоры с извергающим лаву вулканом и пытались его утихомирить? Нет? Вот тогда и не спрашивайте!
Маг заклинанием приподнял прожекторы, и рассеянное сияние дошло до самых ног убийц. Теперь мы ясно увидели трех мужчин и одну девушку. Две фигуры показались знакомыми даже издалека, и сердце забилось от волнения.
Анюта и Мартин. Живые!
Похититель гневно взмахнул рукой: свет бил им прямо в глаза, и прожекторы опустились. Они так и оставались для меня слабо различимыми. Хотя голос одного я точно слышал, но сказать, где и когда, так сразу не мог. Перебирая в уме всех знакомых и малознакомых людей, я подыскивал похожие интонации. Среди придворных не было никого, кто говорил таким голосом, — я встретил этих людей позже.
— Нам нужны яблоки! — прокричал все тот же человек. Похитители были в плащах с капюшонами, и разглядеть их лица не представилось возможным в короткий миг яркого освещения.
— А нам нужны все похищенные! — прокричал я, выйдя вперед. — Где остальные?
Похититель злорадно расхохотался, и я похолодел.
— Если ты о той девчонке, то ее убили! Лорд решил выследить нас, за что и поплатился. Так ему и передашь при встрече, если останешься жив. Пусть до самой смерти кается, что не остался на месте и не стал выполнять наших приказов!
Слова, которыми я охарактеризовал похитителей, легко себе представить. Эти гады следили за нами и ждали, пока мы выполним за них грязную работу, чтобы получить яблоки на блюдечке!
«М-да, теперь все сходится… — промелькнула мысль. — Похитить Мартина и Анюту не для того, чтобы остановить поиски яблок, а ради обмена яблок на пленников».
— Как некультурно, царевич! — укоризненно ответил похититель. — Где твои манеры? Кто обучал тебя вежливости и кто сказал, что это вежливость?
— Ты не переживешь эту зиму, я обещаю!
— На твоем месте я озаботился бы, переживут ли твои друзья эту ночь! Неси яблоки, а то через минуту эта парочка будет летать над облаками вместе с драконом!
— Григорий, сделай что-нибудь! — попросил я. Но маг молчал, застыв и полностью погрузившись в собственные мысли. Нашел время для раздумий!
— Мы пытаемся! — тяжело пропыхтела Яга, ответив вместо него. — Они давят на нас магической силой, мы с трудом отбиваем атаку! Нам противостоит опытный колдун!
— Неси яблоки! — прокричал похититель.
Я медленно пошел к ним, пытаясь понять, кто они такие. Голоса. Спокойные голоса, крикливые, усталые и вежливые, они всплывали в памяти, и я сравнивал их с речью похитителей. У них обычная речь, нет особенностей в произношении, за которые можно ухватиться. Но я слышал, я их слышал! И точно знаю, что…
…что я болван!
Волнение внезапно пропало, ему на смену пришло полное спокойствие. Только сердце колотилось сильно-сильно. События выстроились в логическую цепочку, и стало ясно, что профессиональным интриганом мне никогда не стать: не замечал таких простых вещей.
— А ведь не было никакой дочери Эрбуса! — воскликнул я. — Правда, Правич?
Похититель так удивился, что на миг опустил нож от горла Мартина. Друзья смотрели на меня во все глаза. Анюта ожидала, когда я спасу их от гибели, а осторожный в суждениях Мартин гадал, удастся ли мне это сделать. Руки у обоих пленников связаны за спиной, значит, Мартин не сумеет воспользоваться моментом и напасть на похитителя. И на ногах тоже веревки, передвигаться могут мелкими шажками.
Второй похититель молчал.
— Как ты догадался?
— Ты забыл изменить голос, маскировщик! — презрительно ответил я, остановившись. До них осталось шагов двадцать, не больше. Крохотное расстояние, пройдя которое, я принесу смерть всему человечеству: похитители заберут скатерть и улетят, а мир через неделю наполнится жуткими мертвецами. — Давно вы здесь? Сколько вы ждали, пока мы соберем яблоки?
— Недавно. Новые ковры обладают большей скоростью, чем старые. К тому же они не мокнут в воде и летают в любую непогоду, и мы с трудом за вами поспели, — произнес Правич. — А ты не такой глупый, каким показался поначалу.
— Извини, но не могу ответить взаимным наблюдением! — отозвался я.
Мартин хихикнул.
— Смейся, парень, пока живой! — одобрил Правич. — А скажет твой спаситель еще одну грубость — и придется ему выбивать прощение на твоем могильном камне.
— Только тронь, и я порву скатерть! — воскликнул я.
Правич задумался над странной угрозой.
— И что из этого? — недоуменно спросил он.
— Яблоки в ней! — Я показал свернутую скатерть. — Это самобранка, яблоки хранятся внутри. Не будет скатерти — не будет яблок.
— Ты все-таки глупец! Порвешь скатерть, яблоки высыплются. Лучше достань одно яблоко! — приказал Правич. — И тогда мы не будем убивать тебя и твоих друзей. Достань и кинь его мне.
В груди ощутимо екнуло.
— Сам возьмешь, когда подойду.
— И не надейся: я тебя близко не подпущу! — воскликнул Правич. — Видел бы ты себя: вон как глаза сверкают! Еще вцепишься, укусишь… А бешенство не лечится…
— Возьмите скатерть! — искренне предложил я: на самом деле искренне, по уже известной причине. Пусть сами достают то, что им нужно.
— Докажи, что это настоящая самобранка! И побыстрее давай, холодает! —
— Я не пошел бы сюда с простой тряпкой! — возмутился я. — Зачем? Обмануть и увидеть, как вы убьете моих друзей?
— Достань яблоко и принеси его к нам! — словно маленькому ребенку повторил Правич. — Сделаешь это, и тогда мы заберем скатерть, как ты и хотел. А пленники вдохнут воздух полной грудью и обнимут своего спасителя.
История о живых мертвецах не желала уходить из головы, и я все более отчетливо представлял себя среди них. Такого же опасного и страшного.
Не хочу.
Надо потянуть время, пока Григорий и Яга стараются победить на магическом фронте. Я опустился на колени и начал медленно разворачивать скатерть. Кидать яблоко похитителям, чтобы превратиться в живого мертвеца через неделю? Нет, спасибо! И, похоже, вездесущие похитители не знают об этом свойстве яблок.
— Почему вы сами не взяли яблоки? — спросил я. — К чему эти дурацкие игры с похищением?
Заговорил второй похититель, и его голос я тоже узнал. Разумеется, это лорд Эрбус, если его на самом деле так зовут, а не придумали звучный псевдоним специально ради меня.
— Задание наемнику было простым: добыть яблоко, — объяснил лорд. — Зачем лично бегать по свету, если это сделают другие за хорошую плату? Но пришелец жестоко убил наемника, и я понял, что задание сложнее обычного. А после седьмой провальной попытки пришлось сменить тактику. Я пришел к выводу, что наемники не добудут яблоки, потому что бьются ради денег.
— И поэтому вы использовали меня? Чем я приглянулся?
Лорд усмехнулся. На этот раз беззлобно. Снисходительно так, почти дружески.
— Ты действовал от чистого сердца, не думая о деньгах. Ведь ты должен выполнить волю отца, спасти лучших друзей и мою мифическую дочь, якобы попавшую в беду. Я завидую тебе, царевич: ты хоть и легковерный, но не лишен романтики.
Я почти закончил, осталось еще одно движение, и скатерть ляжет на землю полностью развернутая. Обидно, жестоко, но придется-таки взять это яблоко в руки. Советник был прав, заявив, что перед смертью не надышишься.
Но я все-таки сделал еще один вдох.
— Но почему именно я?!
— Ты обучен воинскому искусству, владеешь разным оружием, деньгами, положением в обществе, — перечислил Правич, — тебе легче вести поиски яблок.
— В мире полно царевичей, и я не самый лучший из них.
— Виновата яблочная слава тридевятого царства. Мы узнали, что у царя Александра есть аж три сына, и решили пополнить багаж его знаний рассказом о существовании неизвестного ему сорта. Три брата отправились на поиски, но именно ты начал в правильном направлении — с изучения старинных книг. Но к тому времени книги с упоминанием о молодильных яблоках остались только в семью-восьмом королевстве. Благодаря пришельцам.
— Как долго вы мною манипулировали?
— Ты и сам хорошо манипулировался, даже без нашей помощи! — Правич изрядно повеселел. — До Троельги добрался без подсказок — ума хватило. А в городе мы устроили несколько представлений: подрались со странствующим рыцарем, похитили сладкую парочку и обвинили в похищении короля Агата. Пришлось убить своего агента, но что поделать — раз наемникам так не везет в последнее время, то почему мы должны делать исключение? Ты помчался в королевство сломя голову, и на месте быстро сообразил, что король-то го… чист перед законом, а тамошние книги должны быть целыми. Ты нашел путь-дорогу, а поскорее попасть сюда помогла еще одна группа наемников. Благодаря их покушению мы заинтересовали происходящим короля Агата, и ты заполучил скоростной ковер-самолет для быстрого перелета на север. Кстати, ковер мы тоже заберем. Он маневренный, быстрый, нам как раз такой и нужен. Погоню в ступе устраивать не стоит — так и передай юркой старушке, иначе она присоединится к дракону, не успев взлететь!
— Вы далеко не улетите!
— Улетим, Иван, еще как улетим: у меня хватит сил защитить ковер от разрушительного заклинания. Маги королевства по сравнению со мной — образованные, но дилетанты… слушай, царевич, хватит ерундой заниматься. Ты не домработница, нечего скатерть разглаживать! Маг не пробьет мою защиту, не надейся. Кидай яблоко, не тяни резину!
Я глубоко вздохнул. Долгожданное спасение, обычно приходящее в последний момент, так и не случилось, придется исполнить приказ.
Снова сев на колени, я приказал:
— Скатерть, скатерть, угости меня молодильным яблоком!
— Подогреть? — поинтересовалась скатерть привычно.
— Остудить до минус двухсот пятидесяти! — обреченным голосом ответил я. Почему бы и не уточнить, если спрашивают?
— Чего?! – Похоже, скатерть потеряла самообладание. Не думал, что она способна на проявление эмоций. Тряпка тряпкой, а все же…
Попытка — не пытка, рискнул — не судьба.
— Доставай как есть!
Скатерть пошла водяными кольцами, и на поверхность «выплыло» яблоко.
— Убедились? — спросил я, указывая на фрукт. — Скатерть настоящая, яблоки тоже!
— Кидай его мне! — напомнил Правим. — На деревьях позади тебя тоже висят яблоки, но схватить их не удастся никому, потому что — магический мираж. А вот дотронусь до него и тогда поверю, что яблоко реально.
— Какой ты привередливый! — ругнулся я. — А не боишься, что я им тебе в лоб попаду случайно?
— Не боюсь! — заявил Правич. — Но ты меня убедил. Возьми его и поднеси.
— В обмен на пленников.
— В обмен на пленников ты отдашь всю скатерть, когда я увижу, что яблоки настоящие. А это так, проверка материала на качество.
Юлька пошевелилась и забормотала:
— Слышь, царевич, а давай я отнесу яблоко! Подумаешь, потом меня заморозят и разобьют на кусочки– я всего лишь кукла, зато ты останешься жив.
Я вздохнул: у Юльки тряпичные руки-ноги, она поднимет только перышко, листик какой. Яблоко окажется ей не по зубам, оно слишком тяжелое.
— Анюта мне потом голову оторвет.
— А если ты передашь яблоко, то через неделю сам будешь головы отрывать! Давай яблоко, я отнесу!
— Не смеши меня, Юлька! — вздохнул я. — У тебя не получится.
Похитители смотрели на меня с нарастающей злостью. Я просунул руки под скатерть, подхватил яблоко снизу, да так и понес, слово каравай с солью при встрече дорогих гостей. Сделал пару шагов, когда лорд остановил меня и поинтересовался:
— Это зачем?
— У меня руки грязные, — пояснил я. — Вот возьмете грязное яблоко, укусите и отравитесь. Что тогда, кого винить?
— И с чего это вдруг такая забота о моем здоровье? — Лорд заподозрил неладное. — Убери скатерть. У тебя нож в руке, а я его не замечу. Лучше неделю в туалет бегать, чем один раз на тот свет отправиться.
Ну вот что прикажете с ним делать? Никак не получается обставить дело культурно и к обоюдному удовольствию враждующих сторон.
— Поторопись, а то простишься с друзьями навсегда!
— Ай! — вскрикнула Анюта, когда нож Эрбуса сделал надрез на ее коже. — Ваня, отдай ему это яблоко, пусть обожрется!
Я в который раз вздохнул. Да и черт с ним. Выхода нет.
Уйду на тот свет вместе с похитителями. И братьям проще станет с престолонаследием.
Я схватил яблоко, отбросил скатерть, подошел к лорду и ткнул его в грудь.
— На, и не говори потом, что я пытался тебя обмануть. Ешь, проверяй, что оно молодильное! Перестраховщик несчастный! Людям надо доверять, понятно? А теперь отпусти пленников, или я за себя не ручаюсь!
Лорд передал яблоко Правичу со словами:
— Отведай. Испытаем, что это за фрукт.
Тот опустил нож от шеи Мартина, протянул руку, взял яблоко, откусил приличный кусок и медленно его прожевал.
Кукла билась головой о мою грудь и приговаривала:
— Вот дурень… Вот дурень! Вот дурень!!!
Седые волосы Правича, которых было не так много, потемнели прямо на глазах. Первые морщины исчезли, а сам он похудел и превратился в моего ровесника. Пленники вытаращили глаза.
— Действует! — воскликнул Правич звонким юношеским голосом.
Интересно, он только на вид стал щуплым или на самом деле сил убавилось до уровня двадцатилетнего?
— Отлично! — Лорд посмотрел на меня с куда большим спокойствием, чем раньше. Но для меня самым главным было то, чтобы похитители отпустили пленников. — Принеси скатерть, и пленники станут свободными людьми.
— Без проблем! — Я поднял брошенную бесформенной кучей скатерть, встряхнул ее и сложил в несколько раз, не особо стараясь попасть по прежним сгибам — кому оно нужно? Правич получил скатерть, вместе с лордом отошел на несколько шагов… И, схватив Анюту за руку, потянул за собой.
Внутри у меня все оборвалось и ухнуло в бездонную пропасть.
— Куда?! – прокричал я. Эрбус хлопнул в ладоши, и ковер-самолет мага сам собой перелетел к ним. — Ты обещал отпустить всех пленников!!!
— Спасибо за работу! — воскликнул лорд, вставая на ковер. Правич держал скатерть и улыбался, радуясь возвращению молодости. Небось думает, чем будет заниматься, получив громадный прилив сил. Пусть думает, последнее желание смертника — закон. — Вот тебе вознаграждение за честно выполненную работу! Я не жадный. Отдыхайте! Девушка полетит с нами… пока мы не окажемся в полной безопасности. Она свободный человек, но послужит гарантом наших жизней. Мы отпустим ее на все четыре стороны, когда улетим достаточно далеко.
— Я тебя придушу! — четким голосом сказала Юлька.
— Не надо, — ответил я тихо. — Я сам.
Ковер взмыл над кронами деревьев, и большой толстый мешок с золотом упал у моих ног. Монеты брызнули золотыми капельками во все стороны. Правич помахал рукой на прощание, ковер полетел на юг и вскоре исчез из виду.
Маг покачнулся, устало выдохнул и повалился без сил. Окружавшее его, Ягу и пришельца серебристое поле исчезло.
Мартин заторопился ко мне, перебирая ногами.
— Развяжи быстрее, летим в погоню!
— Сейчас освобожу! — засуетился я, доставая ножик. — Стой и не шевелись, пока режу веревку на руках. Освободишься — не пытайся до меня дотронуться, я заражен смертельно опасной болезнью!
Мартин побледнел.
— Юлька, хорош меня бить! — пробормотал я устало. — Выпрыгивай, я не хочу и тебя заразить.
— Не беспокойся! — Кукла выбралась и спрыгнула на землю.
— Расскажи Мартину, — попросил я.
— Не скажу! Он убьет тебя быстрее, чем я!
— Юлька!!!
— В чем дело, Иван?! – воскликнул Мартин, когда я разрезал веревки.
— Плохо дело, Мартин. Очень плохо.
Яга и пришелец склонились над поверженным драконом. Яга приложила ухо к его туловищу и прислушивалась к пульсу.
— Драконы живучи, — приговаривала она, — Горыныч не должен быть исключением!
Шатающийся Григорий — обмен магическими ударами оказался невидим для меня, но был очень мощным — подошел к дракону и оперся о туловище расставленными руками. Закрыл глаза и постоял так минуты три.
— Я могу его оживить, — вынес он суровый вердикт, — но…
— Чего медлишь?!
— Дракон был мертвым слишком много времени. — Маг с тоской посмотрел на Горыныча. — В лучшем случае он превратится в жизнерадостного идиота, который только и будет делать, что плеваться огоньками. Его разум не восстановится полностью. Дракон обречен, до конца жизни он останется инвалидом. Я не думаю, что его оживление станет для него подарком.
Яга провела рукой по чешуйчатой шкуре, в ее глазах появились слезы.
— Упокойся с миром…
Пришелец молчал. Юлька рассказывала Мартину о неожиданном осложнении ситуации.
Я смотрел на звездное небо и думал, что… какого черта я вот так запросто отпустил похитителей с яблоками? Пусть я и погибну, но это не повод для хандры! Через неделю начнется эпидемия страшной болезни, и всему виной мое упадническое настроение.
Похитители говорили, что летели на старом ковре, значит, остается его найти и…
В двадцати метрах от меня вспыхнуло яркое пламя, и к небу поднялся пылающий ковер-самолет.
— Сволочи! — рявкнул я. — Уроды!!!
Додумайся до поисков ковра чуть раньше, успел бы его найти, взлететь, и сейчас падал бы живым факелом в дремучую лесотундру. Да и черт с ним, но я убил Анюту, и Мартин вряд ли это переживет.
Господи, столько жизней перечеркнуто из-за одного яблока!
Из лаборатории к нам бежали инопланетяне. В руках у каждого находились баллончики с замораживающим газом. Ор Лисе побежал к ним. Встретившись, они остановились и заговорили, эмоционально размахивая руками. Ор Лисе изредка показывал в мою сторону, пришельцы бросали на меня мимолетные взгляды и вновь смотрели на коллегу.
— Народ, одолжите мне тарелку, хочу поймать разбойников и умереть со спокойной душой! — прокричал я.
Инопланетяне стушевались.
— Краткий курс полетов занимает четыре месяца… — заговорил Ор Лисе растерянно, — Ты не сумеешь взлететь один, а вдвоем — заразишь одного из нас…
— Ступу бери! — предложила Яга. — Я и на метле летать умею.
Ученый указал коллегам направление улетевшего ковра, и группа, передав ему баллончики, наперегонки побежала в ангар.
— Иван, я тоже полечу! — прокричал Мартин. — Я должен убить этого колдуна!
— С ними, — указал я на пришельцев.
— Меня с собой возьми, дубинушка! — прорычала Юлька.
— Еще чего! — рыкнул я. — Желаешь устроить эпидемию?
— Дурак, я кукла! Меня могут заморозить, я все равно останусь куклой.
— С Мартином! — приказал я.
Через минуту в небо взмыл сервиз на шесть персон из летающих тарелок. Мигая разноцветными огоньками, тарелки повисли над нами, определили точное направление и стремительно помчались вдогонку за похитителями.
Я разинул рот: с такими скоростями мне не тягаться.
— Ты обгонишь тарелки, если захочешь! — намекнула Яга, пока я запрыгивал в ступу.
— Как ею управлять?
— Интуитивно! Отдавай мысленные приказы, она их выполнит.
Оказалось, что ступа еще скоростнее, чем я думал: не успел подумать о взлете, как она рванула следом за тарелками. У меня перехватило дух от небывалой скорости, пришлось зажмуриться. Даже конь в момент «подковочного» ускорения не скакал столь стремительно.
Вцепившись в бортик побелевшими от напряжения ладонями, я зажмурился и приоткрыл глаза далеко не сразу. Слава богу, ступа не остановилась, как панически пожелалось, а неслась за тарелками, которые с каждой секундой становились все ближе и ближе. Я вспомнил, как Яга и дракон пролетели над моей головой в семью-восьмом королевстве — с земли их полет не казался настолько быстрым.
Ступа наклонялась влево-вправо, корректируя курс. Ковер Григория показался у горизонта спустя считаные минуты. Тарелки окружали его со всех сторон, но близко подлететь не могли: Эрбус закрылся защитным полем, от которого отражались забавные разноцветные лучики, выпущенные тарелками. Что это за штуки, я понял, когда отскочивший луч ударил по тарелке и проделал в ней внушительных размеров дыру. И еще я понял, что сам хочу обладать таким оружием.
Закрутив лихой вираж (А чего мне теперь бояться, за семь дней до смерти? Хоть здесь отведу душу!), я пролетел над летающими тарелками и повис над ковром-самолетом.
Дождавшись, пока похитители меня заметят, я направил на Правича указательный палец и провел рукой у горла. Правич показал в ответ совершенно непристойный жест, после чего указал на Анюту. Его глаза мстительно сверкнули.
Я спикировал вниз. Ступа ударилась о магическую защитную сферу, и ее повело в сторону, рядом со мной пролетел рой лучиков. Пришельцы перестали стрелять, ожидая, пока я уберусь из зоны обстрела.
Анюта влепила Правичу пощечину — в значении жестов она разбиралась не хуже его. Правич покраснел, но ударить девушку не посмел. Лорд Эрбус рассмеялся и, вытянув в сторону летающей тарелки посох, неведомо как очутившийся у него в руках, выпустил из рукоятки, усыпанной бриллиантами, тонкий белый луч. Попавшая под луч тарелка раскрылась половинками и стремительно полетела к земле.
Тарелки открыли стрельбу с новой силой. Но лорд только подхихикивал, разрезая очередную тарелку на части. Сфера не пропускала лучи внутрь, и попасть в похитителей было невозможно.
Существовал только один вариант уничтожить сферу и справиться с похитителями, и я надеялся, что у меня получится его выполнить. Но придется рискнуть жизнью Анюты — я знаю, меня за это по голове не погладят, скорее ударят по ней же, но выхода нет.
— Ну что, смертнички, развлечемся? — спросил я, обгоняя ковер-самолет и подлетая вплотную к защитной сфере. Поскольку я услышал звук пощечины — надеюсь, что услышал, а не представил его, — сфера должна пропускать звуки. И скатерть обязана выполнить мой приказ.
— Хочу пить! — прокричал я так громко, как мог.
Правич повернулся ко мне.
— Сейчас все брошу и отправлюсь искать для тебя кружку с водой! — прочитал я по губам. Анюта смотрела то на меня, то на него и пыталась понять, что мы говорим друг другу.
Пришельцы решили, что стоит отлететь и подумать над планом дальнейших действий. Или просто не решились испортить оставшуюся в наличии технику: в родные края на чем возвращаться?
— Тебе не придется далеко идти! — сказал я. — Скатерть, я хочу пить!!!
Скатерть выпрыгнула из рук Правича и, упав на ковер, стала разворачиваться. Правич что-то сказал лорду, тот развернулся и полоснул белым лучом по ступе. Я резко рванул вправо, луч прошел ниже, срезав кусочек у самого основания.
Яга ему голову за это оторвет. Или мне за то же самое. Смотря кто из нас двоих останется в живых.
А сейчас скатерть должна спросить: «Подогреть?» — она всегда так делает. Ага, раз лорд перестал стрелять и изумленно поглядел на развернувшуюся скатерть, значит, так и произошло.
Правич пытался ее сложить, но скатерть упиралась, требуя ответить на вопрос. Кроме озерной, в ней не было никакой воды, и скатерть не предложит разные варианты на вкус.
— Да!!! – прокричал Правич, злясь на то, что не может ее сложить. Лорд высказал свое мнение о расторопности помощника, и тот начинал выходить из себя.
Я подлетел к ним, но лорд снова вытянул в мою сторону боевой посох, и ступа взмыла к небесам, аж дух перехватило. Умная: понимает, что нам грозит опасность. Или это я так сильно испугался?
Тарелки вернулись. Обсудили, как поступить, и решили брать измором: кружить вокруг ковра наподобие назойливых мух. Ослепительные прожектора тарелок часто мигали, смотреть на них было невозможно: глаза болели от перепадов освещения, ничего толком разглядеть было нельзя. Лорд закрыл глаза и стрелял наугад.
Скатерть должна спросить, сколько воды нужно, ведь ее там много, очень много. И что должен ответить Правич, взбешенный миганием тарелок и подколками лорда насчет спора со скатертью?
Я думаю, он должен послать все к черту и прокричать: «Всю, мать-перемать! Только заткнись и свернись!» — Молодые злодеи всегда добавляют пару ругательств к указаниям, им кажется, что так они выглядят круто и страшно. Хотя Константину реально ближе к пятидесяти, и он может ничего не добавлять к приказам.
Ожидание затягивалось. Правич ничего не произносил, тарелки носились, создавая хаос и ослепляя огнями, лорд разошелся не на шутку. Луч метался от неба и до земли, разрезая деревья десятками. Я ждал, когда из скатерти потечет вода: похитителей и Анюту собьет потоком. Магическая сфера не пропускает внутрь, но выпускает наружу — иначе луч лорда убил бы его самого. Когда Анюта упадет, я подхвачу ее, а похитители пусть познают прелесть свободного полета. А в падении яблочком закусят, чтобы остаться молодыми навеки.
Есть!!!
Поток воды оказался настолько мощным, что вырвался из скатерти прямоугольным столбом. Склонившегося над ней Правича отбросило ударом ужасающей силы. Он слетел с ковра и скатился по внутренней стенке сферы.
Почему он не упал?! Сфера не пропускает людей? Поток воды ударился о верхушку магической сферы, но не вырвался наружу, как я предполагал, а потек по его краям, заполняя сферу водой. И не только людей не пропускает… Лорд перестал разрезать воздух и направил луч на столб воды, не зная, что делать. Пользы это не принесло: вода поглотила энергию луча и всего лишь слегка запузырилась в ответ. Сфера моментально заполнилась водой наполовину. Скатерть скрыло, лорд и Анюта беспомощно оглядывались, не зная, что делать. Правич барахтался в воде.
Не дай бог, Анюта утонет!
Это не каждому дано — умудриться утонуть высоко в небе, но не такой судьбы я желал девушке. Пусть лорд схватил ее за руку, но он не дотрагивался до ее кожи, только за ткань рукава! Анюта не могла заразиться так быстро, еще не все потеряно!
И лорд не захочет утонуть после того, как яблоки оказались в его руках. Он должен убрать сферу. Он обязан это сделать!
Господи, а это еще что такое?! Аж волосы дыбом встали!
Из скатерти с обиженным ревом высунулась зубастая голова какого-то монстра. Анюта и маг одновременно отскочили к краю ковра, даже тарелки перестали стрелять и отлетели подальше.
Неужели тот самый, из озера, который проглотил камешек? Когда он успел попасть в скатерть?!
Пришло мое время — теперь лорд обязан избавиться от защитной сферы, иначе его банально съедят!
Ступа двинулась к ковру-самолету, увеличивая скорость, а когда я —подлетел, сфера заполнилась водой полностью.
Водяной шар летел над лесом, отражая лунный свет. Неправдоподобное зрелище. Я считал секунды и ждал. И тут сфера исчезла.
Лишенная поддержки вода рассыпалась миллиардами капелек. Сила встречного ветра и собственная скорость сферы наложились друг на друга, разметав шар над деревьями.
Размахивавший руками и ногами Правич устремился к земле в последний раз. Чудовище из озера неслось следом и норовило поймать его и съесть. Метрах в двадцати от них падала Анюта. Лорд каким-то чудом остался на ковре, а скатерть, оказавшаяся в воздухе, взмыла вверх, все еще извергая из недр бешеной силы потоки воды.
— Стой! — Лорд полетел следом за скатертью, я метнулся к Анюте, но летающая тарелка меня опередила. Сравняв скорости, она плавно притормаживала, и Анюта мягко упала на крышу корабля пришельцев. Верхний люк открылся, высунувшийся по пояс Мартин бережно подхватил девушку, и тарелка продолжила преследование ковра.
Дальше там справятся. Надеюсь, Анюта не успела заразиться — микробам тоже нужно время. Одна надежда на это.
Я развернулся и полетел вслед за ковром. Эрбус должен получить если не по заслугам, то хотя бы в морду.
Две летающие тарелки устремились тем же курсом. Рой разноцветных лучиков пронзил скатерть, пробивая в ней десятки дырочек, и ее верхняя часть полыхнула ярким пламенем.
Теперь я могу умереть со спокойной душой, потому что видел невозможное: взлетавший к облакам сгусток огня, из которого вырывались потоки воды.
Только бы яблоки не посыпались: заразим север, как пить дать. Превратим его в страну непуганых мертвецов.
Поток воды ослаб и вовсе прекратился. Скатерть достигла максимальной высоты и полетела вниз, вращаясь бесформенной догорающей тряпкой. Лорд вопил и визжал, поймав ее остатки — ругался, должно быть. Мечта всей его жизни сгорела в глубинах скатерти — довольно эффектно, между прочим, — приведя интриги и планы к полному краху. Ему оставалось одно: отомстить. Мне тоже было что сказать ему в ответ.
Начну прямо сейчас, пока он не направил в мою сторону смертоносный луч. Меч при мне, сразимся. Небольшой опыт битвы на высоте я приобрел благодаря стараниям Эрбуса, за что скажу ему отдельное спасибо.
Ступа подлетела к ковру-самолету, я спрыгнул и выхватил меч.
— Домой! — приказал я, и ступа улетела. Победитель вернется домой на ковре, ступа вернется к единственному законному владельцу. Лорд стоял ко мне боком, потерянным взглядом смотря на сгоревшую скатерть.
— Не думал, что из нее выйдет отличная могила! — сказал я. — Сразимся?
Лорд посмотрел на меня и отшвырнул тряпку. Грязный комок упал и повис на вершине дерева.
— Чтоб ты сдох, царевич! — ответил он. Я покачал головой.
— Твоя мечта сбудется через неделю, Эрбус!
— Чего так долго? Исполняй прямо сейчас! — Он направил на меня посох, но выстрелить не успел: лучи летающей тарелки превратили посох в щепки. Лорд вздрогнул и отбросил оставшийся в руке обломок.
Взмахнул руками, создал шаровую молнию и метнул ее в меня. Я увернулся, но лорд хладнокровно создал вторую.
Так дело не пойдет. Растягивать побоище не было никакого желания, пусть умрет быстро, хоть и порядочный злодей. В смысле непорядочный.
— Прощай, лорд! Зря ты со мной связался, честно! — Тарелки летели рядом, и я безо всякого страха спрыгнул с ковра.
— Добей его, Мартин! — прокричал я. Шаровая молния пролетела мимо, далеко внизу ударилась в дерево и подожгла его. Я поднял голову. Лорд смотрел на меня и создавал третий шар.
Одна тарелка метнулась ко мне, не давая упасть на землю, а остальные без жалости расстреляли лорда и ковер-самолет. Полыхающая фигура упала на горящий ковер, и тот по прямой линии понесся к земле. Задевая за верхушки деревьев, он рассыпался искрами и развалился на куски. Деревья загорались, но огоньки быстро гасли, и через минуту все было кончено.
Внизу остался оброненный во время падения меч, но кому он теперь нужен? Я скоро отправлюсь на тот свет, а там, как говорят, люди живут мирно и не воюют.
Тарелки немного повисели над местом гибели лорда и вернулись на базу.
