Часть 2
ОТГОЛОСКИ ПРОШЛОГО

Вампиры долго ждали возвращения своего повелителя. Но дни проходили за днями, повелитель не возвращался, и они не знали, что им делать дальше, в каком направлении двигаться, ведь повелитель всегда давал четкие команды и сам определял курс. Он мечтал поквитаться с силами, истребившими его соплеменников и едва не угробившими его самого, когда они только-только появились на этой отдаленной планете. Он единственный остался в живых, и выжить ему помогла мысль о мести. Жалкие остатки прежней цивилизации, погибшей по неизвестной ему причине, не могли дать вампирам отпор, как когда-то, и он с легкостью убил многих и многих. В местных лесах скрывался вожак, среднее звено между старой и новой цивилизацией — странная женщина из новых, сумевшая изучить тайны и науки прошлой цивилизации и обретшая бессмертие. Он хотел убить ее сейчас, но не успел. На свою беду, он решил сначала захватить замок, запрятанный далеко на севере, идеальное место для спокойной жизни и руководства порабощенными народами. Его мечтой было всемирное государство вампиров, правящих миром и получающих в качестве дани кровь людей. Этот мир мог просуществовать достаточно долго, если жить тихо и не давать знать о себе Космическому Союзу, если строго соблюдать равновесие между воспроизведением людей и потреблением их крови — количество людей должно изменяться в дозволенных рамках. Его мечта реально могла сбыться, если бы… Если бы голодные зубы не решили испробовать его на вкус…

Элитное войско вампиров погибло вместе с ним. Не погибли командиры, но они слабо понимали план действий повелителя. Далекие от его планов мести, они были поглощены заботой о собственном выживании и хорошо уяснили себе одну истину: чтобы остаться в живых, нужно постоянно пить кровь. А чтобы кровь не заканчивалась, часть людей следует оставлять в живых под строгим надзором охраны. Но не все вампиры понимали даже это. Те, что стали вампирами уже во время нашествия и сумели прожить до следующей ночи, влекомые неутолимой жаждой, огромными стаями нападали на города и убивали всех без разбора. Ненасытная жажда крови гнала их вперед, они выпивали кровь у всех живых существ, не шадя ни животных, ни птиц на захваченных территориях. Оставляя после себя полное опустошение, они двигались к новым местам…

* * *

Вечер.

Дивный город Славноград был пуст и безжизнен. Ярослав оторопело озирался, но еще больше была поражена вернувшаяся домой царевна.

— Что толку возвращаться с вестью о победе над Кащеем, если ею не с кем поделиться? — подал голос Ярослав. Царевна не ответила, но мысленно с ним согласилась. Они въехали в распахнутые настежь ворота и остановились, с тревогой глядя на представшую перед ними картину разрушения. Кругом Лежали стрелы, тут и там виднелись пятна высохшей крови, двери и окна были поломаны и разбиты.

— Они не смогли, — тихо сказал Артем. — Неужели Бабай не успел?

— Ого-го! — прокричал Ярослав. — Есть кто живой?

Он спрыгнул с коня, вошел в дом, мгновение постоял, вслушиваясь. Дом будто вымер. Ярослав на всякий случай вытащил меч и стал подниматься по выложенной белыми плитами лестнице. Солнечный свет едва пробивался сквозь запыленное окошко, затянутое по углам паутиной с дохлыми мухами, но и этого хватило, чтобы осмотреться. Ярослав постучал по деревянному столу в надежде, что кто-нибудь отзовется, но ответом была тишина.

— Есть тут кто? — не выдержал он. — Отзовитесь!

Он с детства был готов к тому, что из тайного угла, из шкафа или из-под сундука внезапно выскочит ополоумевшая кошка и с диким кошачьим матом бросится прочь, еще долго выражая недовольным мяуканьем свои претензии к ворвавшимся на ее территорию людям. Однако никакой кошки не выскочило.

Ярослав приоткрыл дверцу шкафа, вещи были на месте, закрыл, подошел к окну и распахнул ставни. В комнату хлынул свежий воздух. На булыжной мостовой стояла царевна и с тревогой смотрела наверх. Ярослав отрицательно покачал головой. Артем вышел из дома в противоположном конце улицы и приблизился к царевне.

— Никого нет, — сказал он.

— Поехали во дворец! — предложила царевна. Ярослав согласно кивнул.

Попетляв по городу, они окончательно убедились, что он пуст. Не было вообще ни одной души, ни живой, ни мертвой.

— А тут нет потайного хода на случай войны? — поинтересовался Ярослав — Я думаю, они могли уйти через него, если здесь началась война или стычка какая.

— Есть! — сказала Мария. — Но кто мог пойти на нас войной? Что мы такого сделали?

— Для войны достаточно простого желания расширить свое государство за счет соседнего. Но, боюсь, здесь было что-то пострашнее, — заметил Артем.

— Вот страна! — со вздохом проговорил Ярослав. — Сплошные приключения! А нам столько лет рассказывали исключительно про красивые места!

— Это правильно, — согласилась Мария, старательно отгоняя мысль о том, что люди погибли. Не время для стенаний. — Места здесь действительно красивые. А про приключения, раз уж ты заинтересовался нашими тайнами, пожалуйста! На нашей территории находятся остатки некогда могущественного мифического государства, в котором жили те, кого теперь называют лешими, водяными и прочими жителями лесов.

— У них было свое государство? — удивился Ярослав. — Вот это новость! А что с ним случилось? Почему оно распалось?

— Этого никто не знает. Государство распалось около пяти тысяч лет назад. Я знаю только, что Баба Яга, например, жила в те времена, когда это государство еще существовало. Она долгожительница. Многие жители этого государства жили долго. И живут до сих пор. А Причудливый лес, через который мы с таким трудом пробрались на нормальную землю, — это след древнего нашествия колдунов. Помните кусты с растягивающимися листьями? И хитрые мордочки — они остались от того мира. Говорят, там встречаются даже говорящие деревья. Они говорят, говорят, говорят, хватают зазевавшуюся жертву ветвями и поедают. А еще там есть зубы с крыльями. Они все время кого-то жуют. А еще… У Ярослава вытянулось лицо.

— Стоп! — сказал он, думая про себя: «Слава богу, что мы ничего не знали! Иначе я в тот лес со своим легким снаряжением не сунулся бы ни за что в жизни!»

Следов борьбы становилось все больше и больше. Теперь уже попадались не только стрелы, но и мечи, и луки, и топоры. А у дворца они увидели сломанные колья, разбросанные тут и там обломки мебели, битое отекло, стрелы, перевернутые телеги, следы от пожара. Впрочем, что касается стекла, так окна были разбиты еще когда сюда наведался Кащей.

Остановившись перед разбитым, обгорелым шкафом, они оглядели место побоища.

— Оставайтесь здесь, — сказал Ярослав, — а я пойду, рроверю дворец.

— Я умею драться не хуже тебя! — заявила обиженная царевна. — Ты думаешь, только мальчишки на это способны?

— Лучше быть вместе! — Артем отвлекся от созерцания заброшенного дворца. Давно ли он сиял светом, был полон веселыми людьми, играл оркестр…

— Ладно, как хотите, — сказал Ярослав. Спорить ему не хотелось, да и во дворце они вряд ли встретят хоть одно живое существо.

Они взбежали по ступенькам и тихонько вошли внутрь. Двери многих комнат были взломаны и раскрыты настежь, повсюду бросались в глаза следы разрушения, не осталось ни одного целого зеркала, люстры были разбиты, осколки хрусталя сияли миллионами звездочек в лучах заходящего солнца. По главному залу, похоже, на скорости пробежало стадо слонов-спринтеров, успевавших или не успевавших вписаться в поворот.

— Просто глазам не верю, — пожаловался Ярослав. — Как это удалось устроить такой разгром?

— У меня тоже с глазами неладно, — согласился Артем. — Но разгром налицо.

Где-то что-то звякнуло и с жалобным звоном разбилось. Обиженный собачий лай громом отозвался в ушах. Ярослав повернулся как ужаленный.

— Это Трезор! — успокоила его Мария. Ярослав опустил меч. Подбежавший пес виновато завилял хвостом.

— Я думал, они, — выдохнул Артем. Царевна вопросительно посмотрела на Артема, потом на Ярослава.

— Мне кажется, вы хотите мне что-то рассказать, — вкрадчиво произнесла царевна. — Я не ошибаюсь?

— Нет. Теперь нет, — ответил Ярослав. — Дело в том, что пока мы мчались вызволять тебя из Кащеева плена…

Он рассказывал долго, Мария требовала подробностей. Артем изредка вставлял свое слово, если картина получалась излишне однобокой. Мария то бледнела, то краснела от волнения.

— Почему вы мне раньше не рассказали? — спросила она, когда братья умолкли.

— Не хотели портить тебе настроение, — пояснил Ярослав. — Мы надеялись, что в столице прислушаются к советам Бабая и успеют подготовиться. А что произошло на самом деле…

— Давайте сходим к летописцу! — предложила Мария. — Он всегда записывает самые важные события.

* * *

В маленькой каморке без окон позади кухни на столике лежала толстая книга. Рядом пустая чернильница, сломанное перо, огарок свечи. Почерк был неровный — писарь явно торопился, — но разборчивый. Артем склонился над книгой и начал читать вслух:

— «В день двадцать седьмой вернулся добровольно ушедший ратник Сарыч с девицей, мальчиком и группой крестьян. Он потребовал встречи с царем и показал медальон царевича Ярослава. Девица предъявила медальон царевича Артема. Они заявили, что на наше царство идет войной Темная Сила, с которой надо бороться по-особому. Царь Никодим выслушал ратника с большим вниманием, но первый советник потребовал доказательств. Он заявил, что опрошенные крестьяне знают о так называемой Темной Силе исключительно со слов Сарыча, а ратник Сарыч двадцать лет назад покинул работу после того, как оклеветал без всяких на то оснований его, первого советника. И теперь желает поквитаться за прошлые обиды. Всем достопочтенным людям хорошо известен его злобный характер и дурной нрав. Он способен на самую наглую ложь, лишь бы вернуться обратно и занять свою прежнюю должность. Никогда, говорил первый советник, никогда его ноги здесь не будет. А за клевету двадцатилетней давности его следует казнить немедленно. И девицу с мальчиком тоже, поскольку они его сообщники и обманным путем завладели медальонами царевичей. Ратник Сарыч употребил слова, не предназначенные для начертания на бумаге, но общий смысл их сводился к тому, что первый советник как был вором, так им и остался и что он, Сарыч, не стал бы приезжать в столицу, чтобы спасти именно этого вора. Ему нужно спасти остальных, добропорядочных жителей столицы. Первый советник сделал недостойное его положения дело и набросился на ратника Сарыча с кулаками. Ратник не стал марать руки и нанес опаснейший выпад ногой советнику прямо в челюсть. Советника унесли к костоправам, а ратника и девицу с мальчиком по указу царя направили в дворцовую тюрьму до возвращения царевичей и разъяснения ими положения с медальонами. В бредни о таинственных существах, выпивающих кровь у людей и превращающихся в летучих мышей, здравомыслящие воины и ученые не поверили и убедили царя Никодима в невозможности существования подобных химер…»

Артем поднял глаза и посмотрел на слушателей. На лице царевны читалось недоумение, по Ярославу же было видно, что он кипит гневом.

— Это еще не все, — сказал Артем и стал читать дальше: «Среди стражи начался ропот. Старая гвардия, прослышав про ратника Сарыча, попыталась высвободить его, но потерпела неудачу. Царь не согласился выпустить ратника до возвращения царевичей. Второй советник объяснил, что, мол, если царевичей убили и с их медальонами решили провернуть обманное дело, то сидеть им в темнице до самой смерти. Если же нет, то по возвращении царевичей их отпустят на все четыре стороны…» А вот самое важное: «Великий боже, ратник был прав! Нынешней ночью на город пошли разрозненной толпой странные люди. Они обладают невероятной силой и могут забрасывать друг друга на стены. Они хватались за крохотные выступы и поднимались по стенам вверх.

Стражи стреляли в них из луков, и они действительно сгорали. Мы отразили первую атаку, но не заметили вторую. Пока стражи убивали карабкавшихся по стенам, стаи летучих мышей влетели в город с неба. Имя им было тьма, они заслонили собой луну, словно черной тучей, и от их писка невозможно было спрятаться. Они залетали в город и превращались в человекоподобных чудовищ! Они набрасывались на всех, кого видели, и выпивали у них кровь! Я пишу эти строки около трех часов ночи. Не знаю, кто из стражи остался в живых, живы ли жители дивного города Славнограда, но моя смерть на пороге. Крепкие двери сдерживают их напор, но уже трещат. Если ты, читающий мною написанное, не из племени вампиров, то спасай живых и спасайся сам! Наш мир отныне — обитель страшного зла…» Это все.

— Где находится тюрьма?

— Сразу за дворцом, — припомнила Мария.

— Идем быстрее! Мне бы не хотелось быть на улице после захода солнца.

— А на улицу и не надо. Во дворце есть свой выход в тюрьму.

— А зачем? — удивились царевичи.

— Батюшка навещал их иногда, выспрашивал у заключенных, как они дошли до жизни такой.

— Стало быть, там постоянно находится охрана.

— Да.

— И заключенные все время под их надзором?

— Да ты просто мудрец! — улыбнулась Мария. — Но к чему ты клонишь?

— А к тому, что мы можем встретиться с ними лицом к лицу.

— Это же хорошо.

— Теперь вряд ли, — сказал Ярослав. — Хочу сказать вам вот что, дорогие мои. Горожане либо успели скрыться, в чем я не уверен, либо стали вампирами и скрылись после этого. Сколько человек жило в столице?

— Ну… — Мария задумалась. — Учитывая, что каждый день прибывает сотня торговцев, плюс две-три тысячи человек… Будем считать, что две с половиной тысячи.

— И нас трое. Немного, — прикинул Ярослав.

— На каждого по три секунды — за час справимся. Еще и выспаться успеем, — подхватил Артем. — Осталось найти приличный коридорчик с крепкой стенкой — чтобы сзади напасть не смогли, выстроить вампиров в колонну и размахивать мечом в свое удовольствие.

— Вы это серьезно говорите или шутите? — Мария выглядела растерянной.

— А как по-твоему?

— По-моему, смеетесь. Братья хитро переглянулись.

— Не исключено.

— Вот ваша тюрьма, мальчики! — сказала Мария.

Дверь приглашающе распахнута. Не хватает самой малости — надписи «День открытых дверей» и делегации с хлебом и солью, ну и с кандалами в качестве завершающего штриха торжественной встречи.

— Как я и думал, стражи на месте нет, — обронил Ярослав. — Стало быть, вампиры погуляли и здесь. Ну как, вы готовы войти и выяснить, что стало с нашими друзьями? Любимая, ты останешься или предпочитаешь нашу скромную компанию?

— Лучше ваша компания, чем неизвестность. Попадете в засаду, а я тут стой до старости? Нет уж.

— Дамы в центре! — предложил Артем. — Замыкающий — Ярослав. — Один на всех!

__ И все на одного!

Мария хмыкнула.

Воинственно топая, они вошли в тюрьму.

В коридоре было сумрачно, дальний его конец терялся во мраке. Кованые металлические двери располагались через каждые десять метров, все были открыты.

— Вандалы! — ругалась Мария.

— Не приведи господь с таким врукопашную схватиться! — пробормотал Артем. — В рулон свернут.

— Есть убедительный аргумент не подпускать их ближе вытянутой руки, — сказал Ярослав. Двери были не взломаны, а самым варварским способом выдернуты, замки смяты, на многих — следы от ударов кулаками. Ярослав припомнил удар вампира и покачал головой — тот, оказывается, был жутким слабаком. Они заглядывали в камеры, пытаясь найти следы попавшей в беду троицы, но повсюду царило запустение. Плотный слой пыли покрывал лежанки, и единственными признаками обитания живых существ были крошечные следы грызунов. Следы вампиров показывали, что кровопийцы не чурались и мышиной крови.

— Деликатес, что ли? — предположил Ярослав. — Зачем тогда было взламывать камеры?

— Зачем нужна большая тюрьма, если в ней некого держать? — возмутился Артем.

— Маленькая тюрьма выглядит несолидно, — пояснила Мария.

— К вам что, приезжал с миссией культурного обмена лорд Гадд Персоной третий?

— Откуда ты знаешь?

— Его словечки! — усмехнулся Артем. — Он и к нам завернул однажды. Все пытался обучить истинным манерам. Мол, качество жизни заключенных — главное дело для царя, и тюрьмы обязаны быть просторными и теплыми. Мы сначала понять не могли, что это такое — тюрьмы и кто такие заключенные, но лорд Гадд…

— Имя дали — под стать характеру, — вставил Ярослав.

— …от наших вопросов пришел в ужас, и у себя на родине (нам потом сообщили) объявил нас варварским и жестоким народом, который попросту убивает провинившихся, и сказал, дескать, с этой страной нельзя иметь дело. Они — то есть мы — далекий от совершенства народ. Только с чего он взял, что везде… как он сказал?

— Воруют и убивают, — напомнил Ярослав. — По его мнению, без воровства, убийств и лицемерия нет настоящей свободы слова. Псих, одним словом.

— Цивилизация, так их через эдак. Выдумали невесть чего и теперь пытаются подогнать соседей под свои странные стандарты, да и страна у них непонятно где находится, — недовольно буркнул Артем. — А Бабая, никак, завели в самую дальнюю камеру?

— Конечно! — сказала царевна. — Страже скучно, делать нечего, а тут придется ходить туда-сюда — какое-никакое развлечение.

— И как долго до нее шагать?

— Думаю, минут десять, не больше.

— Будем надеяться, что вампиры оказались не такими упорными, как мы. — Ярослав смотрел на их следы. — На их месте я не стал бы идти так далеко.

— Если стражники не побежали в ту сторону, пытаясь спастись от смерти, — тихо добавил Артем.

Становилось все темнее. Ярослав зажег факелы и протянул один брату. Мария тоже взяла один. По коридору протянулись длинные, ритмично дергающиеся тени.

— Это еще что? — Ярослав заглянул в камеру, битком набитую вещами.

— Не обращайте внимания! — сказала Мария. — Торговцы у нас первыми оценили прелесть тюрьмы и используют ее в качестве склада. Пока лорда Гадда нет. Не пропадать же месту напрасно.

— Логично, — согласились царевичи. — Но далеко от выхода.

— Недалеко. Видите поворот — это середина тюрьмы. Она огибает стену дворца и выходит на территорию рынка. У того конца есть выход на улицу, — сказала Мария.

Двадцать дверей подряд были целехоньки.

— Алена! Бабай! — громко позвал Артем — Иванушка! Вы здесь? Это мы!

— А это мы! — радостно отозвались сзади. Троица настороженно обернулась. Ярослав хотел было наподдать веселому вампиру, но передумал. Может, удастся что-то выяснить? Вампиры, бывшие стражники, с нескрываемой радостью смотрели на спасательную команду. — Мы так и думали, что вы первым делом броситесь спасать ваших помощников.

От толпы отделился начальник стражи.

— Приветствую вас, царевна Мария. Мы долго ждали вашего возвращения. Уж не обессудьте, что наши планы относительно вас поменялись, но мы все равно рады видеть вас в нашей скромной обители. Нам всегда говорили, что у владык кровь голубая, и нам не терпелось это проверить. И вот наконец мы это сделаем. Не обессудьте! — начальник стражи развел руками. — Против вас лично, как и против Уважаемых царевичей, мы не имеем ничего конкретного, но голод не тетка.

— Где пленники? — повысил голос Ярослав. Копье в его руке подергивалось от нетерпения. — Что вы с ними сделали, упыри хреновы?

— Неужели не ясно? — с притворным сочувствием покачал головой начальник стражи. — Могли бы и догадаться.

— Нет! — вырвалось у Артема.

— Почему? — удивился начальник стражи. — Чем они хуже? Но давайте не будем отвлекаться. У нас режим.

— Какой режим? — возмутился Ярослав. — Каждые шесть часов по человеку?

— Вы прозорливы, дорогой царевич.

— Обойдешься! — сердито сказала Мария, нажимая на кнопки висевшего на ее шее украшения.

— Чтоб ты подавился! — от всего сердца пожелал Артем.

— Захлебнулся! — поправил Ярослав. — Как хотите, но свою кровь я вам просто так не отдам!

— Мальчики, кажется, вот ваша стенка! — Мария показала кивком головы назад. — Все, как вы мечтали. И вампиров не меньше.

— Отходим! — скомандовал Ярослав. — Прячься за нас!

— Я буду драться! — не согласилась Мария. — Дай мне копье!

— А я голыми руками буду бить в их поганые рожи? — удивился Ярослав. Начальник стражи с интересом слушал их болтовню. Он был уверен в своей победе и благодушно давал людям последний шанс посопротивляться. Братья достали из-за спин копья.

— Я начну первым! — твердо сказал Артем. — Ты смертельно оскорбил меня и убил моих друзей! За это ты умрешь в страшных мучениях.

Вампиры искренне расхохотались. Начальник стражи взял протянутую сзади кочергу и без видимых усилий завязал ее в узел.

— Ах ты, крокозябра! — рассвирепел Артем. — Да я убью тебя голыми руками! Выходи один на один! Или ты боишься человека?

Он сунул копье в руки ошеломленной Марии и отдал меч брату.

— Ты с ума сошел! — свирепо прошептал тот. — Умереть хочешь?

— Ну уж нет! Я не доставлю им такого удовольствия! — ответил Артем и дернул себя за рукав, всколыхнув облачко муки. — Вот это видишь?

Он сделал шаг вперед. Начальник стражи жестом показал вампирам, что справится сам.

— Всю жизнь мечтал добить принца! — обронил вампир, отбрасывая испорченную кочергу. Послышался глухой удар и чьи-то гневные вопли.

— Я — царевич!

Артем нанес удар первым. Прямой удар в челюсть, способный выбить предпоследние зубы. Начальник стражи с легкостью уклонился от кулака и ударил сам. Артем стремительно развернулся и перехватил вампира. Он сделал захват, крутанул руку, и начальник стражи, просвистев пятками у самого потолка, звучно грохнулся затылком о каменный пол. Царевич выхватил из-за пазухи холщовой мешочек с мукой и, раскрутив его за веревочку над головой, ударил вампира по клыкам. Белое облачко взметнулось в воздух. На лице вампира отразилась не поддающаяся разгадке эмоция. Он бросил испуганный взгляд на Царевича и дико закричал. Мука превратилась в синий огонь, и он прожигал его насквозь.

Вампиры озадаченно притихли.

— Вот так! — прокричал Артем. — Получайте, кровопийцы!

И заколотил мешочком. Мука разлеталась во все стороны, попадая на вампиров и впиваясь в них пожирающим огнем. Бывшие стражи в испуге попятились, и вдруг тот, что находился сзади, взвыл от боли тонким фальцетом. Это прятавшийся в камере Трезор вылетел из укрытия и пустил в дело острые клыки.

Ярослав, внося еще больше сумятицы, дико закричал:

— УРАААА! — и тараном вклинился во вражеские ряды, ловко орудуя копьем. Стало заметно светлее. Но драки как таковой не получилось — повисшая в воздухе мучная пыль, попадая в легкие вампиров, разъедала их изнутри. Они падали на пол один за другим, судорожно хватаясь кто за горло, кто за грудь, пытаясь справиться с разгорающимся внутри пожаром. Артем выхватил копье у царевны и неистово набросился на врагов.

— Убийцы! Хотели заманить в ловушку? Вот вам ловушка! Получайте! — кричал он. Начальника стражи, катавшегося по полу, он схватил за горло и стал колотить головой о каменный пол. Тот пытался укусить его, но тщетно. От ярости у Артема потемнело в глазах, а когда он очнулся, от вампира не осталось и горстки пепла. Ярослав дергал его за плечи и что-то кричал, но Артем его не слышал, в голове тяжело билась мысль о гибели друзей.

Вампиры сгорели дотла.

Послышался грохот упавшей со стороны улицы двери, затем гулкие размеренные шаги, эхом отдававшиеся от стен. Ярослав схватил копье. Чтобы привыкнуть к темноте после яркого пламени, требовалось несколько минут, но их в запасе не было. Мария зажгла факел от догоравшего вампира, подняла его, и тусклый огонь осветил фигуру в черном плаще.

— Мне очень жаль, что так получилось с вашими друзьями, — неуловимо знакомым голосом сказал подошедший. — Но я пришел к вам не как враг.

Мария медленно опустила факел, не дожидаясь, пока осветится его лицо.

— Он не обманывает! — сказала она Ярославу. — Он действительно пришел нам помочь.

— Кто ты? — спросил царевич. Человек вышел из тени, и Ярослав не поверил собственным глазам.

Кащей.

* * *

— Я же тебя убил собственными руками! — Ярослав был возмущен не столько фактом чудесного воскрешения злобного монстра, сколько тем, что Марии его способности были заранее известны, а она ничего не сказала. Кащей вежливо возразил, что, мол, царевич мог бы и сам обратить внимание на один маленький, можно сказать, микроскопический фактик, а именно: способность к воскресению обозначена на чистом русском языке, так сказать, в определении, приложении к его имени — Бессмертный. С чего бы он называл себя бессмертным, если бы таковым не являлся на самом деле?

— Я сам хотел, чтобы меня поскорее убили и ушли, чтобы спокойно возродиться и исследовать родной замок, — объяснял Кащей. — Я благодарен Марии, она показала мне, что в замке полным-полно разнообразных чудесных штучек, и в знак благодарности подарил ей медальон на случай беды.

— Убил бы тебя за обман! — прорычал Ярослав. — Но дважды не убивают.

— Какой обман? — Кащей сделал удивленную мину.

— Ты жив!

— Но ты сам меня убил, и я действительно был мертв! Ты разве не проверил мой пульс, чтобы убедиться, что я умер?

— Проверил…

— И как?

— Ты был мертв!

— Так в чем же обман?

Ярослав растерялся. Бывший покойник убедительно доказывает, что имеет полное право на жизнь, и возразить ему нечего. За злодейство он получил сполна, а что у него появился новый шанс пожить на белом свете, то тут не ему судить, тем более что Кащей ничего плохого пока не сделал.

— Ты быстро прилетел! — сказала Мария. — А говорил, что на дорогу уйдет целый день.

— Так и есть, — подтвердил Кащей. — Но дело в том, что я вылетел в город еще утром. Я нашел тарелку, которая показывает, что и где творится, вот и решил посмотреть, как вы добрались до дома. Увидел, что город пуст, и понял, что стряслась какая-то беда. Вот и вылетел, не дожидаясь твоего зова.

Он не стал говорить, что тарелку нашел так давно, что и сам потерял счет времени, справедливо опасаясь упреков за то, что ее утаивал.

— Тарелка здесь? — тихо спросил Артем.

— Нет, я оставил ее в замке. Она довольно хрупкая и плохо переносит дальние перелеты.

— Жаль.

— Кащей, ты знаешь, с кем мы воевали? — спросил Ярослав.

— Да. Я довел до истерики одну мартышку, назвавшую себя их повелителем. На мой взгляд, она ни капли не походила на вампира.

— И где она теперь?

— Мартышка? Ее съели жители Причудливого леса. А сами позже сгорели.

— А…

— Минутку. — Кащей остановил поток вопросов и прислушался. — У нас мало времени. Если вы не против, то для начала давайте отыщем тихое, укромное место для непринужденной беседы и уж там поговорим.

— Вампиры? — встревожилась Мария.

— И очень много. Почти все горожане. Ярослав задумчиво посмотрел на стену.

— Как, по-вашему, мы сможем их выстроить в колонну? — без особой надежды спросил он.

— Почему нет, если поставить перед ними гроб с тем, что осталось от их повелителя. Но, боюсь, мы не достанем ни первого, ни второго, — поделился соображениями Кащей. С улицы доносились крики и шум приближавшейся толпы. Голодные вампиры уверенно бежали на звуки.

— Зря я выбил дверь, — удрученно сказал Кащей. — Шустро они отреагировали.

— Уходим! — скомандовал Ярослав.

— Я останусь! — глухим голосом сказал Артем. — Уходите.

— Не говори глупости! — отрезал Ярослав. — Хочешь, чтобы дома меня убили за то, что я не спас тебя в трудную минуту?

— Это я не спас в трудную минуту, — пробормотал Артем.

— Не хочу заранее обнадеживать, — вмешался в разговор Кащей, — но вы видели среди этих вампиров тех, кого ищете?

Троица уставилась на него с недоумением:

— Ты о чем?

— О том, что после нападения вся стража стала вампирами. Разумеется, они с большим удовольствием выпили бы кровь у заключенных. Но и заключенные тоже стали бы вампирами. — Кащей сделал короткую паузу. — Они бы вместе с охраной стали ждать вас. Поэтому я и спрашиваю: видели вы среди вампиров ваших друзей или не видели?

Братья изумленно переглянулись.

— Не радуйтесь заранее! — посоветовал Кащей. — Мы не знаем, что с ними случилось на самом деле. Очень вероятно, что они действительно погибли В другом месте.

— Я найду их, кем бы они ни были! — твердо сказал Артем. — Если они стали вампирами, я сам, своими руками освобожу их от этого проклятия. Если они остались людьми, то я сделаю все, чтобы они никогда не стали вампирами.

— Вот и хорошо. А теперь — бежим отсюда!

— Куда?

— Во дворец!

— Но там же вампиры!

— А секретный ход?

— Откуда ты знаешь? — удивилась Мария. — Я никому не говорила.

— Увидел в тарелке! — пояснил Кащей.

Вампиры вбежали в тюрьму, и их радостные возгласы становились все громче, а силуэты все больше и отчетливее. Кащей достал из кармана самодельные гранаты: заряд из пороха внутри, снаружи ком из деревянных зубочисток.

* * *

… Как-то он набрел на склад, битком набитый баночками с крошечными палочками, и долго не мог понять, для чего их собрали в таком количестве. Ни инструкций, ни картинок для пользователей не было, и он решил, что кто-то просто пошутил. Баночки так и остались бы лежать без дела, если бы он по тарелке не посмотрел, как царевичи дерутся с кровожадной нечистью. Тут ему и пришло в голову, для чего может пригодиться этот никому не нужный хлам…

Вампиры бежали наперегонки, отпихивая друг друга локтями и чем ни попадя. Во время стычек они действовали слаженно, но при дележе добычи каждый стремился быть первым, считая всех остальных своими конкурентами. Вырвавшиеся вперед радовались недолго, те, что были за их спинами дергали и отпихивали их назад, а если кто падал, то ни один не останавливался, чтобы помочь встать, а, наоборот, ступал прямо по нему.

— Изголодались, видать! — Кащей сдернул с самовозгорающихся фитилей защитную пленочку. — Вот вам, на закуску.

На открытом воздухе фитили воспламенились, Кащей размахнулся, с силой запустил три гранаты в самую гущу жаждущей крови толпы, нырнул за угол и прижался к стене.

— Бух! — взорвались гранаты. Поднявшийся следом рев потряс стены.

— Им понравилось! — довольно заметил Кащей. — Видите, сияют от радости, как праздничные свечки!

Выждав немного, он заглянул за угол.

— Мы здесь! — прокричал он во всю глотку. — Ау! Ловите нас!

— О-о-о! — донеслось до них восторженное вампирское. Кровопийцы прибывали.

— Ты что делаешь?!! — ахнули все минус Трезор.

— Добиваю остальных, — невозмутимо пояснил Кащей. В коридор полетели гранаты. — Ло-о-ожись!

Бабахнуло. Коридор осветился, крики стихли. Кащей довольно потер ладони и повернулся к царевне.

— Мария, твой ход! Ты знаешь дворец лучше нас всех, вместе взятых. Тебе и карты в руки. Веди нас в укромное место, где могла бы спрятаться царская семья. Вампиров мы возьмем на себя.

* * *

Потайной ход выглядел неуютно. К чему уют, если он не предназначался для посторонней публики. На верхних этажах находились комнаты для гостей, свободное пространство в стене коридора было умело скрыто хитроумными рельефными украшениями на стене тронного зала и балкончиками для оркестра. Ни один шпион не дотдался бы, что в стене есть проход шириной в два с лишним метра.

Мария вывела группу в пустую каморку, открыв дверь, замаскированную под стенную панель, а оттуда они вышли в огромный зал с троном.

— Неслабое место для пряток от врагов! — восхитился Кащей. — Совсем как тронный зал.

— Ага! — добавил Артем. — И разрушения те же самые!

— Это он и есть, — откликнулась Мария. — Мне надо забрать сообщение батюшки, он должен был оставить…

— Ищи его быстрее! — предупредил Ярослав. — Сейчас весь город сбежится на огонек…

— Сейчас! — Мария побежала в зал и что-то нажала под троном. — Ага, вот он!

Раздался легкий щелчок, и у нее в руке очутилась крохотная бумажка. Царевна быстро вернулась в каморку и при свете факела прочитала написанное:

— «Дверь».

— Дверь?

— Что за дверь?

— Дверь, — повторила Мария. — Мальчики, у нас неприятности.

— А то мы не знаем! Конкретизируй!

— Я думала, батюшка отправился к берегу Искорки, а оттуда уплыл на островок с большой пещерой…

— Но он предпочел дверь! — трагически закончил Кащей и всплеснул руками. — Зашибись!

— Не понял, — протянул Ярослав. — Так нам что, совсем хана?

— Не знаю, — пожала плечами Мария. — За этой дверью вход в запрещенный мир.

— Подземелье?

— Нет. Это совсем другой мир. Опасный, запретный, заклятый.

— Прямо уж и заклятый! — вмешался Кащей. — Какие такие заклятия могут быть, когда на нас кровососы прут. Или, может, что-то изменилось за ту минуту, что прошла с того момента, как ты прочла записку отца? Может, вампиры больше не заклятые враги, а наши друзья?

— Подожди, Кащей, — оборвал его Ярослав и снова повернулся к Марии. — Почему мир за дверью называется запрещенным? Как до него вообще докопались?

— Это они докопались до нас. Давно. Дворца в то время не было. В том мире живут маги, владеющие черным колдовством.

На лице Кащея изобразился живейший интерес.

— В общем-то, — начал он, — любая магия, даже самая черная и злобная, не страдает неутолимым голодом и не атакует кого ни попадя. Конечно, царь посчитал, что там у них будет шанс уцелеть. Пятьдесят на пятьдесят. А чем закончилась история с появлением в здешних краях чернокнижников?

— Да так, ничем. Они пришли и ушли, оставив у нас заключенных из своего мира.

— Лорд Гадд добрался и до них? — ахнул Артем. — Мощно, превратить целую планету в тюрьму! Вот просторы так просторы!

— Дверь они сами поставили?

— Точно неизвестно. Древние легенды говорят разное. Что вроде бы в том мире вскоре началась большая война. И чтобы оттуда сюда не хлынули толпы колдунов, умельцы из местных построили тоннель, заполнили его всякой дрянью, чтобы колдуны подумали, что в этом мире полное запустение, и закрыли его на две двери. Позже здесь поставили город-крепость, а потом, через сотни лет, сделали из него столицу и воздвигли дворец. Место укрепленное, про ход из местных никто не знает, тайна его существования передается из поколения в поколение в моем роду.

— Не легче ли было замуровать выход?

— Нет. Колдуны решили бы, что им пытаются противостоять. Здесь не та ситуация, когда все решает сила. Хитростью надо брать.

— Или бегством, — вставил Кащей, пристально вглядываясь в темноту зала. — Мария, уводи царевичей, а я займусь вновь прибывшими на дружеские посиделки. Ищите и спасайте наших, но старайтесь никого не злить до моего появления. А я, со своей стороны, постараюсь скоро присоединиться к вам. Быстрее! Нет времени на споры.

Он вышел из каморки, и тихий щелчок показал, что царевичи на этот раз не стали качать права и бросаться в бой вторым эшелоном. Вампиры приближались уверенно, без боязни.

— Непуганые идиоты! — буркнул Кащей, нахально уселся на царский трон, закинул ногу на ногу и приготовился к беседе с врагами. Приличная толпа вампиров растерянно остановилась метрах в десяти от трона. Один-единственный факел, зажженный Кащеем, слабо освещал зал, но и этого было достаточно, чтобы увидеть растущее недоумение на их лицах. Пораженные его невозмутимым видом, они не знали, с чего начать. Впрочем, Кащей не без оснований полагал, что это не единственная причина их нерешительности. Их сдерживала также боязнь всеобщей свалки — жертва всего одна, а охочих до нее добраться вон сколько. Конкуренция, прямо скажем, жесточайшая.

— Итак? — начал Кащей. — Кто желает испить моей кровушки?

Толпа сделала шаг вперед.

— Все сразу? — изумился Кащей. — Пипеткой в нос каждому по три капли?

Из задних рядов протолкался здоровенный, под два метра ростом, вампир. Глаза его отливали кровавой краснотой, изо рта торчали массивные клыки. Он хмуро взглянул на Кащея и пробурчал:

— Ты кто такой? Юродивый?

— С чего ты взял? — полюбопытствовал Кащей. — А чего у тебя глаза красные? Не выспался?

— Тебя сейчас в клочья растерзают, — проигнорировал выпад вампир, — а ты тут рассиживаешь, как Царь на троне!

— Что тебя возмущает? — удивился Кащей. — Я имею полное право сидеть на царском троне. И вообще, если ты выбрался, чтобы задавать мне глупые вопросы, то осади обратно. Дай другим поговорить.

Здоровяк нахмурился.

— Я их вожак! — прорычал он. — Они мне подчиняются!

Кащей демонстративно зевнул:

— Слушай, вожак! Ты мне зубы не заговаривай, я и так заговоренный по самые уши. Лучше скажи, куда ваша братия дела местного царя и пленников из дворцовой тюрьмы?

— Так ты — царевич? — удивился вампир. — А где царевна?

— Я — царь Кащей! — рявкнул Кащей. — Протри глазища!

— Кащей? — выдохнула толпа. Вампиры оживились.

— А не врешь? — хмуро поинтересовался здоровяк. — Покажи иголку.

— А вторые девяносто не показать? — съязвил Кащей. — Может, прикажешь мне еще и сломать ее перед всем честным народом? Душераздирающее зрелище: я кончаю жизнь самоубийством перед толпой голодных вампиров, жаждущих испить моей крови. В результате и мне капут, и вам облом. Вы ведь не пьете кровь мертвецов, правда? — уточнил он.

— Что ты хочешь? — буркнул вампир.

— Я уже говорил, — напомнил Кащей. — Где Никодим со товарищи?

— Сбежал.

— А сотоварищи?

— Мы и есть сотоварищи.

— Троих не хватает, — заметил Кащей.

— Сарыча и девчонки с братом? — спросил вампир. — Они сбежали вместе с царем. Трусы. Не захотели встретить смерть лицом к лицу.

— Ты принес хорошую весть! — Кащей пожалел, что царевичи его не слышат. — Выходит, они живы. Поверь мне, клыкастый, у них были дела поважнее, чем смотреть в лицо смерти. Но я знаю, что для тебя ее роль сыграет солнце.

Судя по выражению на физиономиях вампиров, они это отлично знали и без него.

— Встретишься ли ты с солнцем лицом к лицу сегодня на рассвете? Или ты трус?

— Зачем оно мне? — стушевался вампир.

— В бытность человеком оно тебе очень даже нравилось. Сколько я за тобой наблюдал, ты вечно загорал на солнышке, пока твои подчиненные вкалывали от зари до зари.

— Почем знаешь?

— У меня хорошие осведомители.

— Были осведомители, а стати вампиры, — мстительно добавил вампир.

— Не стали. — Кащей улыбнулся. — Мои осведомители — не люди.

— А кто?

— Так я тебе и сказал!

— Но их у тебя больше нет! — Вампир усмехнулся. — Иначе бы ты не задавал глупых вопросов про беглого царя.

— Не твое кусачье дело! — отрезал Кащей. — Я свое выяснил, можете быть свободны!

Толпа послушно повернулась к выходу и сделала несколько шагов, но тут вожак опомнился и закричал:

— Вы куда, идиоты?!! Хватайте его! Кащей вскочил на трон и выхватил из ножен меч-кладенец.

— Давненько я не вырезал кругов на полу! — вспомнил он. — Повторим танцы со смертью? Оркестр — музыку!

Вампиры бросились на него, но вынуждены были отступить. Он так яростно и стремительно рубил их, что первые ряды полегли, не успев толком сообразить, что к чему. Кладенец убивал всех врагов без исключения, не считаясь с тем, что вампиры вообще-то предпочитают погибать от дерева. Огненное кольцо полыхнувших вампиров заставило остальных отойти на приличное расстояние.

— Я доберусь до тебя! — Сквозь пламя Кащей разглядел показывающего ему кулак вожака.

— Сомневаюсь! — парировал он, бросая под ноги противника бомбочку. Тот шустро для своей комплекции отбил ее, и бомбочка полетела обратно.

— Ой! — Кащей еле успел сделать сальто-мортале за трон и спрятаться за спинкой, как над ним со свистом разлетелись кучки зубочисток. Несколько вампиров обратились в факелы. — Ненавижу вытаскивать занозы!

Он стукнул сапогами друг о друга и взлетел под самый потолок, не особенно заботясь о том, чтобы не подпалить преследователей.

— Стой, трус! — гневно призывали вампиры, но он благоразумно не поддавался на уговоры. Каково? Триста вампиров со зверскими рожами упрекают в трусости его одного! А вот было бы наоборот, делали бы они такие оскорбленные лица? Да ни в одном глазу!

С карниза под верхними окнами бросаться гранатами оказалось намного сподручнее, чем с прежней позиции. Он упоенно расшвыривал их целыми горстями, но проблемы это не решило — привлеченные шумом, новообращенные вампиры все прибывали и прибывали.

Кащей посмотрел наверх, прикидывая, сумеет ли он ухватиться за стреху и не упасть при этом на гостеприимных хозяев города. Топливо в сапогах закончилось, а праздничная перспектива свободного полета его, в отличие от тех, кто был внизу, не радовала. Новоприбывшие толпы вампиров наполнили зал, осыпая его гневными криками, вскоре перешедшими в повальное скандирование:

— Трус! Трус!

Кащею на мгновение захотелось спуститься вниз и посмотреть, как они будут пытаться поделить его между собой. Тут уж точно без пипетки не обойтись. Но порцию придется урезать до одной капли в нос, иначе всем не хватит. И вдобавок, его придется изрядно выжать.

Вампиры перестали обзываться, сосредоточившись на размахивании руками Зрелище завораживало, несмотря на свою явную дебильность. Но смотреть — попусту терять драгоценное время. Кащей выглянул на улицу. До земли тридцать метров. Призрачного коня нет, он его отпустил на вольные хлеба, заменив самодельным средством передвижения. Пристроив антиграв к ковру и создав таким образом ковер-самолет, Кащей получил возможность летать куда быстрее и маневреннее, но одного не учел: ковер не подлетал по команде. Пока, по крайней мере… Кащей примерился, прикинул расстояние до крыши, глубоко вдохнул, присел и подпрыгнул высоко вверх. Развернувшись в прыжке на сто восемьдесят градусов, он ухватился кончиками пальцев за стреху, а внизу прокатился изумленный вздох. Толпа восхищенно загудела. Кащей подтянулся и забрался на крышу. Глянул вниз и покачал головой да уж, на огонек действительно заглянул целый город! Причем все присутствующие старательно размахивали руками и то и дело подпрыгивали, убедительно доказывая, что от голода легко сойти с ума. Но оказалось, он их неправильно понял. Вампиры еще раз подпрыгнули и превратились в летучих мышей. Неумело взмахивая огромными крыльями, они падали на землю, но неизменно вскакивали и повторяли попытки. Огромный серый ковер стал подниматься к крыше дворца.

— Я никогда не был так популярен, как сейчас! — заметил Кащей, снимая сапоги. Тщательно прицелившись, он размахнулся и с силой швырнул один сапог прямо в центр летучемышиного покрывала. Воплей пришибленных мышек он не услышал, но отчетливо увидел, как потерявшие равновесие мыши полетели вниз, хватаясь за соседей и утягивая их за собой. Покрывало почти разом рухнуло на землю. От писка ушибленных мышей заломило зубы.

— Он здесь! Я говорил тебе, что знаю ход на крышу!

— Никуда он от нас не убежит!

Кащей медленно повернулся. Меч грозно сверкнул в его руках лунным серебряным светом. Второй сапог просвистел над головами хитроумных вампиров, появившихся из чердачного люка. Эти четверо надеялись обойтись малой кровью и захапать себе драгоценные литры его бессмертной кровушки целиком и полностью, наплевав на голодных собратьев по клыкастости. Кащей сощурил глаза.

Бывшие стражники выхватили мечи.

Первый налетел, по-любительски держа меч над головой. За что и поплатился: Кащей в прыжке крутанулся и с размаху влепил противнику оплеуху ударом ноги. Вампир, получив дополнительное ускорение, потерял равновесие и кубарем скатился с крыши. Через секунду снизу донесся мышиный визг и грохот падающих тел.

— Вы у меня до утра взлетать будете! — мрачно пообещал Кащей. — Следующий!

Трое напали одновременно. Он уверенно отражал выпады, передвигаясь так, что каждый раз третий из врагов оказывался лишним, больше вредя сообщникам, чем ему. Он играл с ними, как с новичками, то нанося порезы, то демонстративно зевая.

Вампиры отступили и на приличном расстоянии окружили его с трех сторон. Кащей опустил меч и сложил ладони на рукоятке.

— Подмогу не позовете? — полюбопытствовал он. — Все легче будет.

— Сами справимся! — не поняли юмора вампиры.

— Тогда торопитесь — мышки высоко взлетели! — Он кивнул в сторону площади. — И мы окажемся по уши в конкурентах! Быстрее!! У нас мало времени!

Вампиры подчинились командному голосу и налетели дружно, одной командой — видимо, испугались подлетающих собратьев. Кащей резко поднял меч. Один настоящий удар, и три вампира превратились в шесть полувампиров. Полыхнуло огнем, на месте сражения остались крохотные кучки разлетающегося пепла.

Кащей подхватил перерубленные мечи вампиров и швырнул их вслед за вторым сапогом. Понаслаждался с секунду поднявшейся волной возмущения и переполохом среди искалеченных падением и ушибами мышек, поводил рукой по подбородку, раздумывая, где найти хорошую обувь — стоять босиком оказалось не так-то удобно, как думалось, крыша уж больно рельефная, потом махнул рукой и достал из кармана запасной антиграв. Приборчик, служивший мотором для ковров-самолетов, намертво сцеплялся с любой ровной поверхностью, поднимая ее в воздух и перемещая в любом указанном направлении. К сожалению, существовали ограничения в его использовании. Его нельзя было крепить к одежде из-за ее тонкости, нельзя было крепить и к живым организмам из-за возникающих электромагнитных полей. Ковер подошел бы как нельзя кстати, но на крыше их не водилось.

— Жаль, — пробормотал он. — До рассвета далеко…

Несколько взмахов мечом, и часть крыши превратилась в компактные блоки, удобные для бросков по взлетающим вампирам. Раскачав блок в руках, он с силой толкнул его в сторону площади, прямо в ее центр, где, не покладая крыльев, вовсю трудились над воспарением злые до чертиков мыши. Камень ухнул вниз, приложив по спинам ниженаходящихся. Более-менее выровнявшийся слой мышек в который раз осыпался на землю.

— Раз-два! — громко командовал Кащей, удобно усевшись на краю крыши. — Вырабатываем равномерные движения! Четче взмах, шире крыло! Не отлынивать! Заставлю начать с самого начала! Раз-два! Веселей! Это кто устроился на спине соседа? А ну, самостоятельно! Раз-два! Не отвлекаться!

— Заткнись! — послышалось в ответ.

— Не пререкаться! — рявкнул Кащей. — Лежебоки! Лодыри! Тунеядцы! О черт! Осторожно! Всем — СТОП!

Взлетевшие мыши испуганно замерли. И опять посыпались на землю. Превращаясь в усталых вампиров, они хором покрыли его такими отборными ругательствами, что любой другой от стыда за поруганную честь совершил бы ритуальное харакири.

— Ну, — разводя руками, посмеивался Кащей, — вы умеете пить кровь, а я умею играть на нервах. Не обессудьте, раз-два! Веселей! Разве это ругательства? Разнообразней! Эмоций побольше, эмоций! Да не хрипи ты! Уберите его, у него пена изо рта идет! Не переигрывать!

Вампиры злобно ругались и тащили к дворцу булыжники, палки и прочие увесистые предметы, намереваясь посостязаться в искусстве точного метания. Кащей предусмотрительно пододвинул к себе блоки и, когда первые камни полетели в его сторону, стал старательно сбивать их своими. Булыжники ни разу не набрали высоту, на которой он находился, и в большинстве своем с достаточно большой скоростью неслись в обратном направлении, нанося непоправимый ущерб здоровью тех, на кого совершали посадку.

Началась большая драка, где никто не разбирал, кто прав, а кто виноват. Про него дружно позабыли, азартно схватившись за приземлившиеся булыжники и отправляя их туда, откуда они прилетели. Большинство перешло в рукопашную исключительно ради того, чтобы отвести душу после перенесенных издевательств.

— Приветствую тебя, Добрый Злыдень! — прокричала, подлетев к нему, Яга. — Как всегда, сеешь разумное, доброе, вечное?

— Взаимно! — отозвался Кащей. — Какими судьбами в наших краях?

— Говорят, ты устроил большую бучу?

— Правильно говорят! — согласился он. — Присмотрись к живописной картине под нами.

Яга послушно уставилась на площадь. Дикие крики и вопли долетали до них единой шумовой волной, мощь которой говорила о том, что силы у вампиров еще не иссякли.

— А все-таки ты садист — задумчиво проговорила Яга. Кащей хитро улыбнулся.

— Сеять доброе и вечное обычными методами — довольно утомительное занятие, — сказал он. — Я слышал, ты хотела победить их с помощью магического зелья?

— И победила бы, если бы ты не похитил царевну.

— Как? Ходила бы по их рядам на манер базарной торговки и кричала бы: «А кому свежей крови? Заговоренной? Кто выпьет, станет обозленный!!», или, нет, среди простого люда: «Заговоренная вода! Выпьете — станете козлами! Не толпись! Хватит на всех!»

— Все шутишь?

— Пытаюсь постичь твою логику. И с какого бока здесь царевна? Уж не ее ли ты хотела заставить раздавать колдовское зелье?

— Лучше скажи, что будем делать? И состава у меня нет, и людей все меньше и меньше.

— Откровенно говоря, я не знаю. — Кащей задумался. — Против ветра с мечом не выходят. Мы не справимся с ними. На одного убитого вампира выйдет на свет тысяча живых. Я думаю, люди обречены… Веселей, народ, гулять так гулять! Вот вам еще булыжники!

Он сбросил последние и потер ладони.

— Замечательно дерутся, правда? Так бы и завалил букетами за достоверность. Яга, у тебя с собой нет цветов? Можно прямо в горшках: лететь дальше будут.

— К сожалению, нет.

— Жаль… Так о чем мы говорили? Ах да! — Он сделал драматическое лицо. — Глубоко раскаиваюсь, но я, наверное, совершил большую глупость, убив их самого главного. К сожалению, у меня не было другого выхода. Поэтому вопрос теперь стоит так — сколько еще люди протянут и не стоит ли тебе, пока не поздно, переквалифицироваться в кошмар для вампиров? Они будут рассказывать о тебе длинными светлыми днями, прячась в кромешной темноте своих надежных, и не очень, убежищ. А вообще-то я бы побродил по деревням, поискал спрятанных детей и их родителей. Особенно детей, потому что родители в основном ушли их защищать.

— А ты уверен, что родители, ставшие вампирами, не вернутся к своим чадам с известной тебе целью?

— Не все, — мрачно ответил Кащей. — Хоть десять человек должно остаться в живых. Надо искать. У тебя есть тарелка, вот и настрой ее на выживших. Или ты планируешь умереть в мире, где вторым и последним живым существом буду я? Я не хочу остаться последним героем. Я хочу быть первым злодеем.

Яга промолчала, погрузившись в раздумье.

— Хочешь принять участие в поисках? — продолжал Кащей. — Точнее, быть основной участницей, поскольку мне срочно надо уйти по делам в некий запрещенный мир, куда убежали на поиски царя Никодима царевичи и царевна Мария.

Яга ахнула:

— Запрещенный мир! О боже…

Кащей подозрительно на нее посмотрел.

— Так-так, — медленно проговорил он, — похоже, я здесь единственный из долгожителей, которого почему-то не посвятили в эту тайну. Рассказывай, что это за мир и чем он нам грозит.

— Не знаю, что изменилось там за прошедшие годы, но одно могу сказать точно: если царь Никодим решил найти там спасение от вампиров, то он влип по уши в одно неприятное вещество. Это все равно, что искать спасения от тигров у льва.

— Зря я их одних отправил, — нахмурился Кащей. — Ты хотя бы знаешь, не убьют ли их сразу по прибытии?

— Сразу — нет. Они доводят жертвы до такого состояния, что те сами просят их убить. Ты, к примеру, логический злодей и все твои злодейства носят интеллектуальный характер. А они — физические злодеи. Некоторые из них тоже любят интеллектуальные игры, но большинство склоняется к обычным пыткам, мордобою и примитивной резне, не оставляющей жертвам никакой надежды на спасение. Приплюсуй к этому умение колдовать и в результате получишь поверхностное представление о запрещенном мире.

Небо посветлело, дальние горы на западе порозовели.

— Светает, — удовлетворенно хмыкнул Кащей. — Всех не всех, но многих сожжет утреннее солнце. Времени мало, а я должен еще многое узнать.

— А давай так — я лечу к царевичам и помогаю, а ты воюешь с вампирами. Я знаю намного больше о запрещенном мире, чем ты.

— О вампирах ты тоже знаешь намного больше, чем я.

— Но у меня нет твоего меча-кладенца и твоей наглости и прыти.

— О чем речь? Держи меч!

— Кащей!

— Да ладно, шучу я. Но все-таки тебе лучше оставаться здесь. Пожелаешь — используй мой замок для переселения отобранных тобой людей, вот пропуск на территорию — я включил защитное поле. Не можем убить вампиров — поможем спастись людям.

Он протянул черную матовую пластину.

— Сделай одолжение. — попросил он. — Пока летим ко мне, ты рассказываешь о запрещенном мире, а я прикину, как мне экипироваться.

— А на чем ты полетишь?

— На ковре-самолете.

— Где он?

— Внизу. Как, по-твоему, с чего бы я тогда так сильно ждал рассвета и сеял доброе и вечное среди этих некультурных драчунов?

* * *

Во дворец Кащей спикировал с трехкратной звуковой скоростью, на случай, если кто-то из вампиров наблюдает за ним из темного уголка. Вечерело, и самые смелые вампиры могли без особой опаски для себя выглядывать из тех мест, куда не доходил свет. Озлобленные донельзя, они жаждали мщения и не упустили бы случай поквитаться.

Дворец после вчерашней вечеринки выглядел вполне прилично, если не смотреть на закопченные до черноты потолок и стены — сгорели дорогостоящие шторы. Кащей совершил крутой вираж, от которого заложило уши и замутилось в голове, а в забитом безделушками сундуке что-то треснуло, и приземлился перед дверью в каморке. Повернул подсвечник показанным Марией способом, и стена отъехала в сторону, открыв вход в подземелье.

— Ну, поехали! — сказал Кащей. Ковер-самолет послушно тронулся в путь. Дверь закрылась сама.

Лететь по прямому коридору было не в пример удобнее, чем идти по нему пешком, потому что пол был завален грудами каких-то предметов. В темноте было не разобрать, что это такое. Всякий хлам. Кое-где все давно превратилось в труху, в других местах торчали то ли доски, то ли палки, не поймешь что. Посочувствовав троице, преодолевшей-таки этот путь пешком, Кащей задумался: кому-то ведь пришлось когда-то складывать здесь эту рухлядь, собирая ее со всего города или привозя из деревень, вместо того чтобы спокойно сжечь на костре. Как только крысы не завелись?

Или завелись?

— Чувствую, визгу здесь стояло. — Он представил себе реакцию Марии на появление у ее ног пищащих мохнатых комочков с холодными лысыми хвостами. Ни одному вампиру не вызвать высокой ноты, достигаемой дамами при виде крыс.

А коридор длинный. Вторая дверь появилась минуты через три скоростного перелета, и Кащей гадал, как далеко уходит он под землю, если за этой дверью оказался еще один тоннель, сильно смахивавший на искусственную пещеру с просочившейся извне водой, сыростью и пятнами плесени. Аромат тоже не из легких. Ни один здравомыслящий человек не сунется сюда без необходимости. Как с той, так и с этой стороны. Особенно колдуны, неустанно заботящиеся о своем драгоценном здоровье.

Ковер остановился перед покрытой ржавчиной дверью. Следы на полу показывали, что ее недавно открывали, грязь была отодвинута характерным полукругом.

Отворилась она без особого труда. А там — пещера. На этот раз настоящая. Кащей уважительно покачал головой. Какими бы могущественными ни были местные колдуны, они все же, не полагаясь полностью на это свое могущество и руководствуясь инстинктом самосохранения, решили на всякий случай не открывать проход в иной мир в часто посещаемом людном месте. Да и в самом деле, кто знает, что за существа могут заявиться. Запустишь кровожадного монстра вроде вампиров в центр города, потом беды не оберешься. А так, скромненькая пещера, хорошо вычищенная, к слову, пол посыпан гравием, разве что цветочков не хватает при выходе. Наверняка сокрыта от любопытных глаз в неприступном месте.

Ковер-самолет вылетел навстречу ясному солнцу, и перед единственным пассажиром открылся живописный вид покрытых зеленой травой холмов далеко внизу, а сам он находился в глубокой расселине на склоне высокой лысой горы.

Кащей открыл рот от удивления.

— Ну почему самые красивые места достаются всем злодеям, кроме меня? — спросил он. Ответа не было. — Надо исправить ситуацию.

Ковер-самолет взмыл над землей.

— Мария! Ярослав! Артем! — прокричал Кащей. — Вы здесь?

В ответ — шум ветра да крики птиц. Кащей вздохнул. Он отстает на целые сутки, за это время могло произойти все что угодно. Во-первых, неизвестно, что стало с первопроходцами, а во-вторых, второпроходец может повторить судьбу первых.

«Жаль, тарелка не показывает, что творится в других мирах, — подумал Кащей. — Я бы просто-напросто прикрепил ее к ковру и летал бы, зная, куда передвигаться и чего ожидать».

В небе появились три точки. Они приближались, Кащей быстро спрятался под деревом и осторожно выглянул. Три старушенции на метлах, одна впереди, две замыкающие, лихо зарулили над лесом и завертели головами.

— Я точно что-то видела! — прокричала первая.

— Опять химеры летают? — предположили с правого края.

— Я те покажу химеру! — ругнулся Кащей. — На себя посмотри, образина старая!

Первая для острастки пальнула из метлы двумя молниями, прогрохотавшими над его головой и вырвавшими огромные глыбы из горы. Глыбы с шумом взлетели на добрые шестьдесят метров и громыхнулись обратно. Молниеметчица пронзительно свистнула, и троица, профессионально развернувшись на месте, с реактивной скоростью удалилась.

Кащей не стал рисковать и полетел под ветвями, почти у самой земли. Внизу было просторно (деревья были долгожителями, их нижние ветки начинались высоко) и сумеречно. Солнечный свет не проникал до земли, заслоненной густыми кронами, и на ней ничего, кроме жухлой травы, не росло.

Постепенно стали появляться пни, их становилось все больше и больше, пока ковер не остановился перед простиравшейся до самого горизонта плешиной с рядами пней и кучами веток с увядшей листвой. Далеко с востока доносился стук топоров, и это означало, что близко поселение. Большое поселение (иначе зачем им столько дров?).

Кащей осмотрелся. Лихих валькирий не было видно, и он тронулся в путь. За пологим холмом, на котором находилась лесосека, стояли два холма повыше, и когда они остались позади, перед изумленным Кащеем предстали сразу два города. Тот, что справа, представлял собой величественную, завораживающую картину страшного бедствия. Высокие дома, тянувшиеся под самые небеса и сверкавшие осколками стального цвета стекол, были разбиты, искорежены, смяты какой-то могущественной силой. Это было царство запустения и разрухи, и лишь покрывавший все толстый слой пыли говорил о том, что город пережил катастрофу многие, многие десятилетия, возможно, даже столетия назад. Но до сих пор там не росли деревья, не было травы и не летали птицы. Город был мертв настолько, насколько это вообще возможно.

А вот город, стоявший слева, практически ничем не отличался от обычных земных городов. Обнесен четырехугольной крепостной стеной с широкими, в добрые десять метров, проходами по верху, плюс четыре башни по углам. Одни крепкие металлические ворота с решетками, глубокий ров, в котором что-то подозрительно громко плещется, и куча стражников на стенах, бдительно устремивших свои взоры в синее небо этого мира. На башнях расположены большие отражатели с лампами неизвестного назначения, нацеленные примерно туда же, куда и взоры стражников. Отряды валькирий, бороздящих пространство над городом — те трое были из их числа, — и возвышающийся над остальными постройками дворец управделами города либо страны.

Осторожность и рассказанное Ягой (кстати, а у нее метла стреляет молниями?) не позволили Кащею с ходу подлететь к воротам и представиться ко двору. Колдуны издревле отличались повышенной мнительностью и склонностью подозревать всякого в тайных умыслах. Кащею подумалось, что разрушенный город, наверное, потому и разрушен, что попался под руку особо мнительному в этом плане колдуну, и, вероятно, не одному.

Кащей спрятался за высоким дубом, достал подзорную трубу и нацелился на городские стены. Стражи ходят — словно против города весь мир ополчился. Вооружения — до зубов и ногтей. За пределами крепостной стены возвышалась одинокая башенка, не то чтобы очень большая — по сравнению со зданиями разрушенного города вообще лилипут, но, в общем-то, не низкая. Стражи на ней не было видно, зато в окно на самом верху выглядывал телескоп.

Стража внезапно переполошилась, валькирии выстроились в колонну. Кто-то показывал руками в небо, кто-то натягивал лук, кто-то готовился метнуть копье. И стрелы, и копья были металлическими. Чуть позже стало ясно, почему. В небе появился гигантский крокодил метров в пятьдесят длиной, с четырьмя крыльями, восемью лапами и острейшими зубами в шесть рядов. Вынырнув из гряды облаков, он спикировал на город, посылая впереди себя струи огня.

— Однако, — пробормотал Кащей. При такой скорости передвижения огонь быстрее опалит самого крокодила, чем городские стены.

Главный среди стражников взмахнул рукой, и в небо взлетела туча стрел. Довершила дело сгенерированная общими усилиями воздушных наездниц гипермолния. Крокодил покрылся металлическими колючками, по ним шарахнуло молнией, монстра тряхнуло мегаваттами энергии, он выдал прощальную огненную струю и замертво рухнул перед воротами.

Стражники шустро сбежали со стен, но вовсе не для того, чтобы подбежать к поверженному чудищу. За какие-нибудь десять секунд стены опустели начисто. Маленькая струйка дыма вырывалась из раскрытой пасти, крокодил уверенно надувался, пока не округлился и не взорвался облаком огня и черного дыма, поднявшегося до облаков: неизрасходованное топливо требовало выхода. Земля содрогнулась так, что дуб покачнуло. Стены, ров и поляна покрылись горящей липкой жидкостью вроде смолы, медленно растекавшейся по поверхности. Крокодил исчез за стеной огня, а когда пожар утих, от него почти ничего не осталось.

На стену взошел человек в фиолетовом плаще с накинутым на голову капюшоном. Он вытянул перед собой руки, пошевелил пальцами.

— Никак, пальчики замерзли? — презрительно буркнул Кащей. — Это летом-то?

Человек развел руки, поднял вверх и резко опустил. Остатки огня сдуло в сторону, и пламя погасло. Кащей вгляделся в подзорную трубу — колдунов надо знать в лицо.

Колдун шептал неразличимые слова, и почерневшая, обуглившаяся и просто сгоревшая трава выросла вновь, приобрела свой прежний цвет, остатки крокодила ушли под землю, металлические стрелы караваном птиц взлетели над землей и одна за другой улеглись в одну кучку у его ног. Стена очистилась, вода во рву тоже, и место падения крокодила больше ничем не выделялось.

Со стражей все ясно. Не кусает, не лает, стреляет, убивает. Тем более стоит быть особенно осторожным. Теперь известно, как здесь обстоит дело с колдовством, ведь появление атакующего крокодила-мутанта ничем иным объяснить невозможно.

Прослеживаются аналогии с Причудливым лесом и его таинственными обитателями. Похоже, они действительно остались с той поры, когда колдуны пытались поработить Землю, но ничего у них не вышло из-за отсутствия там людей. Колдуны-захватчики, по словам Яги, до неприличия обожают захватывать города с хорошо развитой инфраструктурой. Оно и верно: что толку править неграмотными крестьянами, когда нет ни грамма золота, ни привычки к дворцовым подковерным играм? Скукотища с большой буквы. Но на память о себе они оставили приличный подарочек в виде Причудливого леса. Симпатичный подарок. На века.

Надо бы их отблагодарить за это. По-свойски. Но сначала найти беглецов.

— И лучше для всех будет, если они останутся в добром здравии, — мрачно сказал он. — Иначе вам никакие заклинания не помогут.

Решив, что заброшенный город будет самым удобным местом для обустройства лагеря, Кащей направился туда на бреющем полете, посматривая в сторону обитаемого города. Он не сомневался, что его рано или поздно обнаружат.

И все же пропустил этот момент. Изломанная молния внезапно шарахнула метрах в двадцати от него, уткнувшись в траву чуть впереди. Фонтан земли вознесся в небо на добрую сотню метров, от грохота заложило уши. Ковер-самолет увильнул в сторону, вторая молния ударила позади, и снова землю выбросило высоко вверх. Кащей лег ничком, уменьшая сопротивление воздуха, ковер прибавил скорость. Молнии посыпались одна за другой, ковер петлял, как сумасшедший, уворачиваясь от ударов и комьев земли. Позади было темным-темно от земляных фонтанов.

«Крокодила они так не встречали! — удивленно подумал Кащей. — Мне-то за что такая честь? Я еще ничего не сделал».

Валькирии потеряли его из виду, слишком увлекшись стрельбой и устроив самим себе непроглядную тьму. Кащей, тихо посмеиваясь, влетел в заброшенный город. Мимо проносились ряды искривленных фонарных столбов. Совершенно другого вида, не такие, как в земных городах, они больше напоминали электрические светильники в его замке. Это интриговало.

Сзади пронзительно засвистели, и из облака пыли и грязи вылетели изрядно перепачкавшиеся валькирии. Гневные гримасы не добавляли красоты их чумазым лицам. Первая же молния запуталась между столбами. Единственная чудом сохранившаяся лампочка вспыхнула и взорвалась искорками. Кащей завернул за угол и попал на широкую многополосную дорогу. Некогда белые разделители изрядно поблекли и покрылись толстым слоем грязи, но местами все же проглядывали в вымытых дождями прогалинах. Четырехколесные машины в беспорядке валялись тут и там, помятые, перевернутые, разбитые, испещренные многочисленными дырочками.

Валькирии клином завернули следом за Кащеем и одновременно открыли огонь. Машин разметало на атомы каскадами искр, а избежавшие опадания со скрипом завертелись от ударной волны, сплавляясь, переворачиваясь и тараня стены небоскребов. Дорожное покрытие успешно противостояло силе молний, видимо, строилось когда-то с рассветом на подобные события, но местами вздымалось юрками и шло сетью трещин.

Кащей заметил широкую дыру в высотном здании, нырнул внутрь и, петляя по коридорам, стал подниматься наверх. Валькирии с шумом пролетели мимо. Но быстро вернулись, окружили здание и устроили такую пальбу, что небоскреб зашатался и тревожно затрещал. Кащей несся по спиральным лестничным пролетам, а все вокруг приходило в движение и рассыпалось, трескалось и поднимало в воздух плотные клубы пыли. Над головой проскочила толстенная металлическая балка, он чудом успел пригнуться, чтобы не получить по лбу.

— Пыль мы уже проходили! — заметил Кащей, тараня истлевшую дверь на последнем этаже и вылетая на некогда крытую стеклом крышу. Высохшие растения, наполненный осколками сухой бассейн и чудный вид на соседний небоскреб.

Старое здание задрожало, с жалобным звоном полопались толстые стальные опоры, небоскреб просел, выплюнув у основания осколки некогда высокопрочного бетона, и величественно повалился на бок. Валькирии с визгом рассыпались в разные стороны.

— Да что ж такого обо мне наговорили, если они устроили столь незабываемую встречу? — удивился Кащей, когда разбитые рамы вокруг него нырнули вниз, небоскреб повалился на соседний, а тот столкнул следующий и так далее. Загрохотало, задрожала земля, семнадцать многоэтажек превратились в кучи строительного мусора. С устоявших зданий сорвалась своя порция пыли и грязи, и вскоре весь город превратился в одно большое серое пятно.

Во втором городе все население повысыпало на крепостные стены. Кащей не стал дожидаться, пока они обратят свои взоры на одиноко висящую над развалинами точку, и плавно спикировал вниз, на противоположную часть города, подальше от любопытных глаз.

Двадцатиэтажное здание на фоне небоскребов выглядело просто лилипутом, и он решил сделать временное убежище именно здесь. Валькирии, если сами остались живы, наверняка решат, что уж он-то точно погиб. Узнать бы только, охотились они именно за ним или просто за первым попавшимся незнакомым существом?

Непередаваемые ощущения от пережитого складывались в мозаичную картину здешней жизни. Большая часть картины еще пустовала, но что-то различить уже было можно. Города ведут непрерывную войну против химер, искусственно созданных чудовищ. Колдуны обратили свое оружие против себе подобных и теперь вынуждены защищаться самыми неординарными способами. Не исключено, что вид одинокого человека, стремительно удалявшегося сразу же после убийства крокодила, навел валькирий на мысль, что он причастен к созданию и нападению химеры, и они нанесли ответный удар.

Кащей спустился на растрескавшийся асфальтобетон. Слева от дверей висела металлическая табличка, и он без труда прочитал:

«Научно-исследовательский институт прикладного колдовства и магии».

— Ах чтоб мне пусто было, — ахнул Кг-щей, — тот карманный разговорник явно отсюда!

В институт точно стоило зайти.

* * *

Просторный холл до сих пор сохранял остатки былого великолепия. Кащей с удивлением припомнил, что за все время пребывания в городе он не увидел ни одного человеческого следа. Причиной могло быть одно: страх перед неизбежностью. Видать, так крепко поцапались в те далекие времена, что до сих пор на посещение города наложен запрет. Валькирии его нарушили. В результате горожане высыпали на стены. И теперь смотрят на пылевое облако с чувством невыносимого страха.

Чувство дежа-вю острием ножа пронзило его мозг, разрывая темноту амнезии, и перед мысленным взором появился тот самый институт. Всего на миг, но этого хватило, чтобы понять: он здесь был. Потому что всплывшая из глубин памяти картина точь-в-точь соответствовала виду первого этажа института, но…

Не было грязи. Не было разрушений.

Кащей закрыл глаза и вцепился в воспоминания, удерживая их последними силами рассудка и вытаскивая из небытия неведомые частички его прежней жизни.

Холл был неброским, но красочным и чистым. Около проходной с защитным полем, протянувшимся от левого края стены к правому, стоял горшок с мультицветной алимой, кустом с разноцветными листьями и сияющими внутренним огнем алыми цветами. Женщина в фиолетовом костюме, сидевшая в кресле за защитным полем, что-то сказала. Он достал из кармана пиджака… оказывается, он в был форме изумрудного цвета… матовый прямоугольник с полупрозрачной голографической фотографией и вставил его в горизонтальную прорезь прибора. На защитном поле появилось мерцающее изображение человеческой фигуры. Он шагнул сквозь изображение, и поле пропустило его. Кащей вспомнил: если физиологические характеристики, записанные на пропуске, не совпадут с его собственными, то поле превратится в острый луч лазера, а узорчатый круг на якобы бетонном полу раскроется и поглотит его останки. Но в любом случае поле прощупывает его и отмечает любое изменение в его состоянии, отличное от записанного на пропуск. Если он разволновался из-за какого-то пустяка, или недомогает, или находится под неприятным впечатлением дурного сна или чего-то еще, система охраны заметит это и доложит внутренней охране. В таком случае поле пропустит его, но лишь для того, чтобы остановить перед вторым полем. Тогда придется идти по узкому проходу прямиком в кабинет к специалистам института, которые тщательно перепроверят полученные данные и либо пропустят в институт после восстанавливающей душевное равновесие обработки, либо отправят в институтскую больницу или домой. А если все пройдет без сучка без задоринки и его пропустят к рабочему месту, то датчики в лаборатории время от времени будут перепроверять его состояние. Сотрудники спецлабораторий находятся под постоянным контролем, и о любой испытанной ими эмоции тут же становится известно Отделу охраны.

Необычайно строгая система защиты и контроля за состоянием ученых была жизненно необходима. Их работа заключалась в составлении, изучении и проверке магических формул, заклинаний и волшебных приспособлений. Любая эмоция, проявленная не к месту и не ко времени, могла стоить жизни как самому экспериментатору, так и всему институту.

Кащей поднялся на второй этаж…

Воспоминания схлынули. Кащей потряс головой, пытаясь уловить ускользнувшую мысль, но она ушла безвозвратно. Кащей вздохнул. Он знает — он жил в этом городе, он работал в институте. Какого лешего он очутился в другом мире?

Кащей бросил взгляд на проходную. Защитного поля давным-давно не было, но куст алимы до сих пор стоял на месте, высохший и покрывшийся серым налетом. Он дотронулся до цветка, и алима рассыпалась от одного прикосновения серой светящейся пылью.

Кащей немного постоял, потом резко развернулся и пошел в помещение охраны. Специалисты вели постоянную запись происходящего и должны были зафиксировать, что случилось.

— Если успели, — пробормотал Кащей. — Если успели.

В комнате не было погрома. Поле защитило всех, кто в ней находился, но сыграло с ними злую шутку: оно никого не выпустило. Вероятно, неприятность была настолько кошмарной и длительной по времени, что поле просто не могло отключиться. Защита стала одновременно и ловушкой. Истлевшие тела лежали в ряд у дальней стены. Лишь один скелет находился отдельно. Последний из живых тихо умер за письменным столом, и некому было переложить его к скончавшимся товарищам.

Кащей увидел кучу поблекших фотографий на стенде, его взгляд остановился на одной из них.

— Я помню тебя! — воскликнул он. — Я точно тебя помню!

Молодой человек лет тридцати улыбался ему с фотографии, и Кащей вдруг понял, откуда он его знает.

Это был он сам.

* * *

На город опускались сумерки. Пыль успела осесть, добавив серости к мрачному пейзажу разрушения. Валькирии не появлялись, из чего Кащей сделал вывод, что они сочли задание выполненным либо не успели вовремя отлететь в сторону. Над живым городом их витало несколько больше, чем охотилось за ним, но он надеялся, что они не решатся покинуть свой пост.

В памяти всплывали давным-давно забытые слова. До Кащея дошло, почему у него так сильно болела голова, когда он прибегал к помощи карманного подсознательно-развивающего разговорника. Она была вызвана не обучением, а восстановлением старых знаний.

Но все же белых пятен в прошлом оставалось еще много. Кащей оторвал фотографию, надеясь прочитать что-нибудь на обороте помимо названия фирмы-производителя фотобумаги.

— Это не то, — только и успел он сказать, прежде чем фотография рассыпалась в его руках. Кащей вздохнул.

Запись велась на алмазные диски с плотностью практически на атомном уровне, что позволяло хранить ее длительное время, но требовало дешифратор дли извлечения и расшифровки записанного. Обработанные сохраняющим составом диски хранились вечно, чего нельзя было сказать о записывающей и читающей аппаратуре. Отсутствие необходимого электричества, как и недолговечность самой аппаратуры ставили на пути к знаниям непреодолимый заслон.

Кащей, бормоча что-то нелестное по адресу инженеров, убрал диски в боксы, закрыл сейф (никелевый, продержится не меньше алмазов), набрал свой собственный код — старый предусмотрительно был накарябан умирающими специалистами на крашеной дверце сейфа, и, бросив прощальный взгляд на остатки своей фотографии, вышел из кабинета. Воспоминания воспоминаниями, но и про основную задачу забывать не стоит. Кащей хихикнул. Совсем недавно он утверждал, что ничего не знает о запрещенном мире, а, оказывается, он здесь жил, вероятно, даже родился. Вот сюрприз!

«Так, что ж выходит, я и сам запрещенный?» — внезапно подумал он. И расхохотался.

На втором этаже располагались лаборатории. У каждой двери висели таблички с именами ученых и лаборантов, но не стоило и надеяться, что среди общих надписей попадется строчка «Ученый первой степени Кащей Бессмертный». Так нарекли его в том мире, а настоящее имя осталось похороненным в глубинах далекого прошлого. Он внимательно читал и перечитывал имена и должности, надеясь, что при чтении ТОГО САМОГО имени подсознание среагирует, но напрасно.

Лаборатории были полны столов и стульев, повсюду стояли знакомые тарелки на подставках, но вместо яблок были золотые кольца. И ни одна тарелка не показывала ровным счетом ничего. Сквозь дно изредка проскакивали фоновые помехи да простреливали яркие полосы.

— Рогатые четырехногие! — ругнулся он. — Не могли оставить одну исправную модель!

Соседняя лаборатория была пуста. Два кресла, следы от защитного поля, полукругом отгораживавшего сидевших от помоста, на котором что-то происходило. Чем-то оно наблюдателям не нравилось, иначе они не стали бы так прочно отгораживаться, а то, что находилось внутри, не расцарапало бы так безобразно бетонные полы и стены острыми когтищами.

— А потом говорят, откуда монстры в городах… Из лабораторий, откуда же еще?

Многие лаборатории были пусты совершенно — тут ученые экспериментировали с заклинаниями. В других стояли столы, лежали груды истлевших бумаг, и в каждой лаборатории стояли две камеры. Только сейчас Кащей сообразил, что тарелки транслировали происходившее в кабинетах через кабели. Камеры вышли из строя, а тарелки не рассчитаны на трансляцию Галактического телевидения. Не зря у них не предусмотрена каемочка для яблок.

На третий этаж он не стал подниматься. Вечерело, надо было подготовиться к разведке.

Он вылетел из института с наступлением темноты. В глубине души ворочалась тревога, казалось, он вот-вот услышит знакомый шелест крыльев или гневные требования сдать кровь на помощь голодающим. Ковер летел над самой травой, Кащей удобно устроился в мягком кресле, прихваченном из лаборатории.

Несмотря на старческий возраст, оно по-прежнему было крепким и удобным. Мысленно приказав увеличить скорость, Кащей вглядывался в непролазную темноту безлунной ночи. Прибор ночного видения, взятый в замке, лопнул при скоростных виражах у дворца, приходилось рассчитывать на собственные силы.

С трудом подавив желание заняться своим прошлым, Кащей заставил себя думать о том, где найти беглецов. Обитаемый город погрузился в кромешную тьму, не нарушаемую ничем, кроме светящихся щитов на стенах крепости, то и дело прорезавших ее острыми лучами. Надежда на то, что это простое освещение, не оправдалась. Прожектор крайне самостоятельно реагировал на появление неопознанных летающих объектов, нацеливаясь на пойманного летуна, словно магнит, прилипший к железу.

Кащей остановился в паре километров от стены и стал ждать развития событий. И вскоре дождался. Ночная птица, попавшая под освещение, суматошно заметалась, ища спасения, но свет не отпускал, держа ее в центре объемного луча. Несколько охранников пальнули светящимися стрелами. Те длинными лучами прорезали мглу и, пронзив птичку, окрасились в багровый цвет. Птичка крякнула и спикировала в траву. Место падения светящимися линиями проглядывало сквозь траву, и дозору не составляло большого труда найти его и уточнить, кого же они только что убили.

Внезапно на всех четырех стенах загорелись микроскопические прожекторы, лазерные лучи гребешками взметнулись вертикально ввысь, подержались секунду и быстро опустились на восемьдесят восемь градусов к противоположной стене, разрезав небо на ровные квадратики. Небо за пределами крепости прорезалось линиями, уходящими в бесконечность. Прожекторы погасли.

— Перестраховщики чертовы! — выругался Кащей. С такой кровожадной защитной системой ставить на стены еще и простых стражников — явный перебор. — Хлипкие колдуны пошли.

Хронометр отсчитывал время. Ровно через пять минут лазерные лучики вторично разрезали воздух на квадратики. Кащей призадумался. Брать город штурмом в одиночку — не поймут, хотя и оценят. Посмертно. А что толку в том, что ты бессмертный? Умирать каждую ночь, пытаясь в очередной раз найти лазейку в системе защиты — это вам не игрушки.

«Учитывая повышенную бдительность и оснащенность, стража должна была заметить путников задолго до того, как они добрались до города. То, что они шли не прячась, должно было озадачить вояк. А колдун так просто обязан был проявить радушие при встрече с путешественником из далекой страны. Хотя бы ради приличия, — размышлял Кащей. — Далее, он обязан был принять гостей, устроить ужин и отправить их отдыхать. Это в первый день. А вот во второй… Тут все зависит от самого колдуна и его желаний. Они рассказали — не было выбора — про переход из другого мира (интересно, а наш мир называют разрешенным или я первым буду?), и он проявил повышенный интерес к новым землям, где полностью отсутствуют местные колдуны. Баба Яга не в счет. Она не одержима жаждой власти над миром, ей хватает и того, что она проводит золотые годы в тихом живописном уголке дремучего леса. Вообще-то оригинальнее местечка для отдыха и работы не придумаешь. Своеобразно. Далее. Обуян колдун властолюбием или нет, но, узнав о мире, в котором нет его собратьев по цеху, он наверняка решит, что новый мир стоит того, чтобы им завладеть. Есть, правда, одна загвоздка — вампиры, о которых царь наверняка рассказал в первую очередь. Вопрос: что предпримет колдун?»

Надеясь, что выстроенная им логическая цепочка правдива хотя бы наполовину, Кащей вернулся в институт.

Придется нанести обычный дневной визит. Но перед этим запрятать кое-какие приспособления от любопытных глаз.

* * *

Из заброшенного города он вылетел ранним утром. Сделав крюк и подлетев к противоположной стороне крепости, Кащей замаскировал ковер под слоем дерна средь невысокого кустарника, а сам неторопливо, уверенной походкой направился к воротам. Без привычного меча-кладенца он чувствовал себя не совсем уютно, но заменяющая его шпагоплеть была не менее хорошей защитой в бою.

Охрана на стенах тревожно забегала, валькирии кружили в опасной близости над его головой, но он спокойно шел вперед.

Старшая из валькирий не выдержала и приземлилась, перегородив дорогу и уставив на Кащея острие метлы. Он помнил огневую мощь волшебного древка и не собирался испробовать ее на себе раньше времени.

— Далеко ль собрался, добрый молодец, аль ты злобный старец? — поинтересовалась она. Кащей вкрадчиво поинтересовался:

— А добрых старцев разве не бывает или злобных молодцев?

— Не ускользай от ответа, чужестранец! — потребовала валькирия.

— Я — вольный охотник за химерами. — Кащей нырнул в бурные воды фантазии. — Мой родной город был разбит ими очень давно, и я, единственный из оставшихся в живых, решил посвятить свою жизнь уничтожению злобных тварей.

— И многих ты успел извести?

Он сосчитал в уме убитых вампиров.

— Примерно сотен шесть убил и тысячи две свел с ума! — с гордостью сказал он. Валькирия посерела от страха.

— Где ж ты их столько нашел? — осипшим голосом спросила она. — Я за пятьдесят лет убила всего двести!

— Я не сижу на месте, — объяснил он. — Ищу логово. У каждой химеры есть свое логово. А есть химеры, летающие стаями. Я сталкивался с опустошенными землями, где они похозяйничали. Должен сказать, здешние края — самые тихие из всех мною пройденных.

— Ты должен повидаться с нашим королем! — убежденно заявила валькирия. — Он сам считается лучшим охотником за химерами, но не может похвастаться таким количеством уничтоженной нечисти.

— Буду рад встретиться с его величеством, — поклонился Кащей. Валькирия развернулась и подлетела к воротам.

— Открывайте, олухи! Гость короля! Металлическая решетка со стуком поднялась, ворота распахнулись.

— Проходи, охотник! — пригласила валькирия. — Нам нужны люди вроде тебя. И особенно знания.

— Особенно! — согласился Кащей. — С удовольствием поделюсь, чем могу!

Как ни странно, местный дворец был похож на дворец в Славнограде. Просто копия, только постарше. И расцветки другие, под стать колдовскому миру. Таинственностью так и веет.

Пока он следовал в сопровождении эскорта валькирий, было время оглядеться. За исключением дворца, ничто не напоминало более о дивном городе Славнограде. Дома простых горожан отличались редким примитивизмом и однообразием. Такое ощущение, что их строили с намерением временно поселить тут людей, уцелевших во время бойни в заброшенном городе, но потом вошли во вкус и решили, что и так сойдет. А чтобы не перекрашивать дома лишний раз, сразу же покрасили их под цвет местной пыли. Замечательно. Экономично. Убого.

«Безобразие! — думал Кащей. — Строить дворцы по типовому проекту… Стоп! А не колдуны ли построили дворец самого Никодима? Ну да, и тоннель они сами создали, чтобы наши дикари не вздумали нанести варварский визит в их развитой мир. Не могли взорвать, что ли? Или надеялись, что цивилизация появится годков через тысчонку-другую? Хм. Выходит, они и людей перевели на нашу планету, чтобы было потом кем руководить! То-то Яга говорила, что люди и Причудливый лес появились практически одновременно».

Вырисовывалась такая картина: пять тысяч лет назад на Земле жил древний народ, с которым схлестнулись вампиры. Народ победил (ноль-один), но цивилизация рухнула и не сумела возродиться (один-один). Через какое-то время после этого на Землю с захватническими намерениями заявились колдуны (два-один). Но после нашествия вампиров им ничего хорошего не осталось (два-два). Тогда они переселили сюда людей, скорее всего из числа неугодных тамошним повелителям (два-три), а чтобы переселенцы не забывали, кто здесь хозяин, создали Причудливый лес и его неведомых обитателей, тех же химер (три-три). Ничья. Остается один вопрос с какого бока во всем этом участвует он сам? Проклятая амнезия не желала отступать и делиться воспоминаниями о славном далеком прошлом, равно как и напичканные сведениями алмазные диски.

— Надеюсь, это не я здесь покуролесил в свое время, — пробормотал он.

— Что? — повернула голову валькирия.

— Вижу, немало вы испытали в свое время, — «повторил» Кащей. Валькирия согласно кивнула головой. — А в последние дни на вас не нападали?

Валькирия подозрительно сощурилась Стремительные перепады настроения выдавали в ней неуравновешенную особу. Именно такие сначала стреляют, а потом интересуются, во что именно они палили со всей дури.

— А что? — ледяным тоном спросила она.

— Три дня назад я видел высоко в небе огнедышащего крокодила, он летел в эту сторону. Собственно, именно поэтому и я повернул сюда. Надеялся найти его логово, а оказалось, что здесь стоит город. Это так неожиданно. Целый, и ни намека на разрушения. Сразу видно, на века строили!

Эскорт проглотил лесть, не поперхнувшись, и попросил добавки. Кащей только хмыкнул от удовольствия.

Король уже ждал. Он величаво стоял у подножия лестницы, позади толпились придворные, и Кащей с сожалением отметил, что ни Никодима, ни царевичей среди присутствующих нет.

— Здравствуйте, ваше величество! — поклонился он.

Король благосклонно кивнул головой.

— Издалека прибыли, дорогой путешественник? — спросил он.

— Издалека, — подтвердил Кащей. — Из такой дали, что пешком не дойти и бегом не добежать!

— Уж не с той ли части света? — Король приподнял левую бровь.

— Простите, ваше количество, я не силен в географии! — ответил Кащей. — Я всего лишь скромный охотник за химерами, готовый предоставить вам свои услуги, хотя уверен, что вам они не понадобятся, у вас профессиональные воины, о которых иным властителям остается лишь мечтать.

— Полностью согласен! — кивнул король. — И как звать нашего дорогого гостя?

Кащей задумался. Назваться своим собственным именем означает вызвать дополнительные вопросы. Чужим — вдруг подловят, окликнув из-за угла, а он не отзовется?

— Добряк Злыдень, — сказал он. — Вот мое имя. У короля округлились глаза.

— Кажется, твои родители были жуткими оригиналами, — сочувственно пробормотал он.

— Я сирота и не знаю своих родителей, — тем же тоном отозвался Кащей. — А те, кто был со мной, знали меня как беспощадного к врагам и доброго к друзьям. Потому и назвали так.

— В таком случае многие из наших горожан станут тебе тезками, ибо ведут себя точно так же, — сказал король.

— Мир не без добрых людей, — философски заметил Кащей. — Иначе для чего мы живем на свете?

«Только бы обмен любезностями не затянулся до вечера! — мрачно подумал он. — Я хоть и культурно-вежливый, но у всего есть свои пределы!»

У короля, по всей видимости, такие пределы тоже существовали, поскольку он в последний раз согласно кивнул и предложил гостю войти во дворец, чтобы насладиться отдыхом. Первый визирь, он же колдун, туманно намекнул о вечернем банкете. Слуги повели гостя в его покои. Проводив Кащея пристальным взглядом, колдун скрылся в боковом коридоре.

Кащей плюхнулся на покрытую пятнистыми шкурами кровать и осмотрелся. Комната как комната, ничего сверхъестественного, подглядывающего и подслушивающего. Но он все равно не стал делать ничего такого, что могло бы обратиться против него, он знал, на что способны тарелки с яблоками и колдуны со стеклянными шарами. А царевичи этого не знали. Как не знал и Никодим. Если они ненароком что-то ляпнули…

Назад: Часть 1 НАШЕСТВИЕ

На главную: Предисловие

Часть 2 ОТГОЛОСКИ ПРОШЛОГО

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Часть 2
ОТГОЛОСКИ ПРОШЛОГО