ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Ты и дальше думаешь упираться? — в сотый раз задавал один и тот же вопрос граф, расхаживая вокруг стула. Сидевший на стуле Бог упорно молчал, с хитринкой в глазах поглядывая на лучников. Те держали его под прицелом необычными стрелами с массивными шарами вместо наконечников.
— Именно так и думаю! — нарушил он длинный, но слишком однообразный монолог. — Ты знаешь, что сам попался в ловушку, когда обманом заманил меня на базу. Кащею убить себя — раз плюнуть, и тогда я выиграю спор. Ты не поймал нас одновременно, и это для тебя огромный минус. Кстати, твой стильный костюм-тройка в нынешние средневековые времена не особо смотрится.
Граф скрипнул зубами. Несмотря на сильное желание вцепиться Богу в шею и задушить его собственными руками, он себя сдержал, но в ответ услышал от Создателя ехидный смешок.
— Да-да-да… — сочувственно пробормотал Бог, посматривая на мысленно злобствующего графа: иначе никак, подчиненные не поймут его вспыльчивости. — Разослать во столько царств якобы старинные пергаменты о волшебном сундуке и так опростоволоситься, не поймав Кащея. Я понимаю, что ты хочешь сам завладеть сундуком, но если бы ты намекнул тем, кому отправил пергаменты, что это не шутка и что при обнаружении сундука ты мог бы их сказочно озолотить, то…
— Разбежался я им правду рассказывать! — грубовато ответил граф. — Они после этого из кожи вон вылезут! Распилят, взорвут, сомнут, раздолбают, дотрут до дыр, но сами его откроют! Обнаружат иголку… И что сделают дальше?
— Отдадут швее? — предположил Бог.
— Сломают пополам в приступе ярости! — сердито воскликнул граф. — Потому что поймут, что их жестоко обманули.
— А представляешь, что с ними будет, когда станет известно, что им в награду за поломку иголки полагается создать новую Вселенную?
Граф остановился и поглядел Богу прямо в глаза.
— На сумасшедшего ты не похож, — задумчиво сказал он. — Я понимаю, когда новую Вселенную можешь создать ты. Ее могу создать я, может создать Кащей. Но люди, которые в этом ни бельмеса не понимают, — зачем их нужно впутывать?
— Я и тебя не впутывал, ты сам присоединился.
— А как же, пропустить такое, тем более лазейка есть — тобой же и оставленная!
— Так интереснее.
— Да? — Граф остановился. — Хочешь, расскажу тебе большую новость?
— Какую?
— А такую! Ты — маньяк почище меня! Я бы ни за что не стал раздавать шансы на постройку новой Вселенной мало соображающим в этом деле людям.
— Быстро создадут и быстро сломают, — ответил Бог. — Чем хуже человек, тем нестабильнее Вселенная у него выйдет.
— Это ты так думаешь! — возразил граф. — А на самом деле они получат такое могущество, что уничтожат любого, кто посмеет что-то сказать им наперекор. И пусть Вселенная у них получится простой, с привычными черно-белыми правилами, но они будут держать ее в кулаке. Чем проще вещь, тем хрен сломаешь!
— У тебя оригинальное образное мышление, — уважительно сказал Бог. — Черно-белые правила — хорошо сказано. У тебя они тоже не особо красочные выйдут.
— Не твоего ума дело, — огрызнулся граф. — Будет моя Вселенная — как захочу, так и построю! Ты вот лучше подумай, как будешь выглядеть в роли оппозиции и что будешь делать? Соблазнять людей добродетелями?
— Извращенец! — Бог глубоко вздохнул.
Несколько дней пути по новому миру настолько пришлись ему по душе, что он на короткое время потерял былую бдительность и позволил себя поймать. Привыкший к тому, что ему достаточно шевельнуть пальцем, и люди увидят высокотехнологические чудеса в его исполнении, он совсем забыл, что на время соревнования является простым смертным и не готов оказать божественное сопротивление окружившим его воинам. Только помахать кулаками.
Изловивший его граф неожиданно для Бога оказался ознакомлен с текстом договора. И потому не только не делал никаких попыток навредить пленнику, но и не давал ему самому совершить над собой какую-нибудь смертоубийственную глупость. Он держал Бога во дворце царя, в комнате, один в один напоминавшей палату для буйнопомешанных. Мягкие стены, полы и даже потолок и мягкий стул, состоящий из кучи перьев и набитой ими причудливо сшитой ткани. Таким стулом ни замахнуться толком, ни ударить. Подушка — она и в Африке подушка, пусть даже оригинальной формы. Кровати не было и в помине. Вместо нее всё тот же мягкий пол.
И конвой, который постоянно дежурил неподалеку.
Когда Бог в первый раз вышел в коридор — его повели в соседнюю комнату, оборудованную под крохотную столовую, — то удивился тому, что и здесь всё было обито подушками и матрасами. Стало ясно, что граф — большой перестраховщик (гипотетическое владение собственной Вселенной того стоило), и в то же время Бог наконец-то сообразил, почему ни разу не слышал шагов охраны: она всегда появлялась бесшумно. С такой обивкой надо было сильно постараться, чтобы твои шаги услышали.
В столовой охранники тщательно следили за тем, чтобы Бог не нанес себе смертельные увечья. Одноразовая пластиковая посуда — граф явно не любил деревянные ложки и ковшики. Легкая ложка и теплый чай, которым просто невозможно обжечься. Разве что захлебнуться, но и этого ему точно не дадут сделать. В крайнем случае откачают.
И не сразишься с ними, потому что граф поставил в качестве охраны профессиональных знатоков боевого искусства, да и сам был постоянно неподалеку. А стрелы с больно бьющими наконечниками — это уже издевательство над пленным. Если бы не боязнь графа потерять Бога, а вместе с его уходом и шанс заполучить Вселенную в свои руки, то злобные охранники с большим удовольствием использовали бы их каждый день.
— Ты стал заложником собственных игр, — сказал Бог. — Не стал никому говорить, что к чему, и проиграл.
— Заткнись! — оборвал его граф. — Ты говоришь, как герой третьесортных боевиков.
— Да, я говорю именно так! — повеселел Бог. — Потому что именно это выводит тебя из себя. Ведь ты с ума сходишь, когда кто-то намекает, что ты злодей из этих самых третьесортных боевиков!
— Издеваешься, значит? — уточнил граф.
— А что я должен, дифирамбы тебе петь? — удивился Бог. — Ты меня поймал, тебе меня и охранять.
— А вот прикажу тебя приковать к стене и кормить черствым хлебом и холодной водой! И что ты будешь делать?
Бог хмыкнул.
— Перестану дышать! — коротко ответил он. — Хм… хм… а хорошая идея, надо попробовать.
Граф покраснел от злости.
— Я тебе попробую! — повысил он голос. Бог принципиально выдохнул и не стал вдыхать.
— Мне его ударить под дых? — спросил охранник. Граф непонимающе нахмурился.
— Это еще зачем?
— Я всегда так делаю, когда они сопротивляются!
— И что в итоге?
— Как снова задышат, то ходят, как шелковые!
— Угу! Даже если пленные всеми силами стараются и сами не дышать? Нет, он так просто не отступится, а ты станешь соучастником его самоубийства. И тогда я отыграюсь на тебе! Ясно?
— Так точно!
Граф сел перед Богом и заглянул ему в глаза.
— Хотелось бы мне знать, — задушевно сказал он, — что бывает с богами, которые заканчивают жизнь самоубийством? Куда они попадают после смерти? И еще мне интересно, Великий Создатель, почему тебя постоянно тянет жертвовать собственной жизнью ради всего человечества? Скажи, Господь, чего ты этим добиваешься? Тебе мало того, что созданные по твоему образу и подобию люди и сами становятся похожи на тебя, готовые пожертвовать собственной жизнью ради чего-нибудь малосущественного? Ради выполнения плана на дышащем на ладан станке? Ради светлого будущего терпеть серое настоящее и черное прошлое?
Бог вдохнул и сердито ответил:
— Это только ты предлагаешь людям жертвовать чужими жизнями ради их собственной!
Граф вскочил и победоносно хлопнул в ладоши.
— Попался! — довольно воскликнул он. — Дыши, парень, вдыхай воздух полной грудью! Ты же Бог, ты так просто не отступишь, иначе я в тебе совсем не разбираюсь.
Бог равнодушно пожал плечами: он на самом деле не собирался умирать, потому что иголки у графа до сих пор нет, и чем закончится игра, никому не известно (хотя узнать хочется всем). Если умереть сейчас, то победителем автоматически станет Кащей, и это будет не спор за звание лучшего, а особо изощренные поддавки. С тем же успехом можно было просто найти вариант, как оставить Кащею жизнь во время уничтожения Вселенной, или же хлопнуть дверью и взвалить на Кащея тяготы уничтожения старой и создания новой Вселенной.
Поскольку два основных спорщика прибыли на место и блокировки у сундука больше нет, то наибольшие шансы на победу окажутся у того, кто сейчас бегает с сундуком, скрываясь от графа. Но новоявленные спортсмены не догадываются ни об игре, ни о положенном в качестве награды призе. И это вносит в игру дополнительную и изрядную долю неопределенности.
— Бог всегда любил подобные споры: они сильно задевают его собственные честь и достоинство! — пояснил граф охранникам. — Если вдруг начнет заново, в чем я сильно сомневаюсь, то вы сумеете сбить его с настроя.
— Какой ты шустрый! — Бог вдохнул и выдохнул. — Я останусь не из-за этого. А из-за того, чтобы посмотреть, как Кащей намылит тебе шею!
— Ты слишком в нем уверен! — заявил граф. — Да, он сбежал от советника Логвина в непонятном для меня направлении, но это ему не поможет. Он обязательно даст о себе знать.
Граф не стал ходить по комнате и гневно размахивать кулаками только потому, что сам знал, как нелепо это выглядит в глазах общественности. Вслух ему не скажут — самоубийц нет, но за глаза могут наговорить немало нелестного: придворные это любят.
— Что значит в непонятном направлении? — озадачился Бог. — У твоих агентов компас сломался, или вы попали в зону аномально-магнитных возмущений?
— А то и значит, что мои агенты не разобрались в отчетах наблюдавшей за Кащеем группы! Бюрократы чертовы, намели-написали там столько всего, что черт ногу сломит, пока найдет запрятанные в воду концы! — Граф пробормотал про себя несколько неласковых слов. — А сама группа исчезла в неизвестном направлении до того, как мои агенты сумели ее перехватить, и теперь одному Бо… Впрочем, тебе сейчас тоже ничего не известно. Иначе ты не попал бы в мою ловушку и не сидел бы здесь, ожидая окончания игры.
В дверь постучали. Граф кивнул охранникам, и те впустили в комнату запыхавшегося посыльного.
— Разрешите доложить?
— «Разрешите»? — недоуменно переспросил граф. — Нет, я приказываю тебе доложить!
— Докладываю! — Посыльный козырнул и выпалил: — Двадцать минут назад поступили сведения о том, что на границе двадцать третьего царства произошел вооруженный конфликт. Подробности мне неизвестны. Знаю только, что отряд Люциана вышел на след профессора Аникса, но попутно обнаружил Кащея Бессмертного и двух его попутчиков. И теперь ведет с ними кровопролитный бой в приграничных лесах. Кащей уничтожил большую часть отряда, и Люциан требует немедленной поддержки!
— И правильно делает, что требует! — воскликнул граф. — Собирай войско, передай, пусть все оборотни летят к Люциану! Мы идем на помощь!
— Мы не успеем, до границы долго добираться… — не удержался посыльный. Граф пристально посмотрел ему в глаза. Охранники положили руки на мечи, и посыльный приготовился услышать приказ о собственной казни.
— Ты прав! — неожиданно ответил граф. — А у меня нет времени. Но это и не важно. Приказываю: открыть секретный гараж!
Посыльный выбежал в коридор, но на выходе развернулся и спросил:
— А что с нападением на таможню?
— В гробу я видел эту там… — сплюнул граф, посыльный тронулся с места. — Стоять! Это не приказ! Граница — второстепенна. Главное — поймать Кащея и Аникса. Готовьте машины!
— Так точно! — посыльный сбежал по широкой мраморной лестнице на первый этаж. Граф вернулся в комнату и победоносно посмотрел на Бога.
— Теперь вы оба у меня в руках, мне остается найти сундук и заполучить Вселенную в свои руки! Всё-таки Кащей поехал именно сюда. С его стороны это весьма удачно для меня!
— Ты думаешь, сказал остроумную фразу? Нет, она тупая. Как и ты!
— Извини, как создали! — пожал плечами граф. — Не будем указывать пальцем, ведь ты и так знаешь, кто этот бракодел. Все претензии к нему.
— Ты не забывай: поймать Кащея — это половина дела! Главное — найти человека, который утащил сундук. До того как он сломает иголку.
— Не порти мне настроение! — огрызнулся граф. — Я занимаюсь и тем и другим одновременно. Хочешь зубоскалить — пожалуйста, тебя никто не держит, говори всё, что пожелаешь. Я и слова не скажу. Но запомни: хорошо смеется тот, кто побеждает.
— Тебе три дня мчать до границы. Не рановато ли ты присуждаешь себе первое место?
— А судьи кто? — спросил граф. — Назови мне хоть одну фамилию, и я с ними разберусь по-свойски, ты меня знаешь!
— Придет время, узнаешь. А теперь сделай одолжение — исчезни отсюда, мне надо подумать.
— О чем, Господь? О чем тут думать?
Граф приказал охранникам забрать свой стул.
— Возможно, мы еще вернемся! — сказал он напоследок. — С хорошими новостями.
— Для кого хорошими?
— Для меня, разумеется! — Граф хитро улыбнулся. — В противном случае сюда уже никто и никогда не заглянет. А если сундук окажется в моих руках, то я приеду попрощаться лично с тобой, а потом уничтожу Вселенную и ее Создателя, чтобы он, в смысле ты, больше не путался у меня под ногами. Покомандовал — хватит, дай и другим порулить.
— Сначала верни себе права на управление Вселенной!
— А зачем? Те, что ты когда-то отобрал, устарели. Я самолично создам себе новые. Удачи, Бог! Сиди отдыхай, думай о прошедшем. А когда умрешь, то дай мне знать, есть ли Рай для умерших богов или это религиозные россказни?
— Ты всё равно туда не попадешь! — Граф остановился у выхода:
— Имея в руках собственную Вселенную, — наставительным тоном произнес он, — как-нибудь обойдусь и переживу. И кстати, я доберусь до границы за считаные часы. Сказать как?
— Как?
— Пока вы перемещались во времени, я тут вкалывал за троих! И собрал за это время двадцать высокоскоростных танков! — воскликнул граф.
— И чего на них не ездил? — язвительно ответил Бог. — Бензоколонку не нашел или не сумел наладить добычу и переработку нефти?
— Много ты понимаешь в средневековой романтике!
— Из тебя романтик, как из меня — балерина!
— А не пошел бы ты…
— Да хоть сейчас! — Бог привстал.
— Сидеть! Я сам пойду!
Дверь захлопнулась, щелкнул замок. Бог остался в полном одиночестве. И просидел, уставившись в одному ему известную точку, целый час.
Через час он был готов действовать.
Он подождал, высчитывая время, когда охранники, ходившие по коридору, отойдут от импровизированной камеры на максимальное расстояние, и рванул нагрудный карман рубашки.
— Не ты один тут сюрпризы в рукаве прячешь, граф! — буркнул Бог. Под первым слоем ткани находился второй, скрывающий собой потайной четырехмерный кармашек.
Когда-то, увидев, во что Кащей превратил собственный плащ, Бог втихаря перенял оригинальный способ хранения необходимых в хозяйстве вещей. И перед отправкой в будущее создал себе рубашку с такими же свойствами, что и у плаща.
Теперь, когда в царство прибыл Кащей и граф покинул дворец, лично озаботившись его поимкой, пришло время совершить побег и присоединиться к поискам сундука.
Шансов на то, что он догонит умчавшегося на танке графа, было ничтожно мало. Но всё-таки они были: граф поедет по дороге, чтобы увеличить скорость, но дорога в двух местах делает большой крюк. И если поскакать на коне, то можно догнать их у первого поворота. Пересесть на последний танк и приехать к месту битвы с Кащеем в то же время, что и граф.
Дешево и сердито.
Но для начала надо бы освободиться.
Охранники возвращались, бесшумно ступая по подушкам, и заглянули в окошко именно в тот момент, когда Бог досчитал до тридцати трех. Он сделал вид, что погружен в глубокие раздумья. Охранники посмотрели, ничего интересного не увидели и пошли дальше. Бог вскочил, снял рубашку и прорвал ее. Достал из четырехмерного кармашка и надел новый костюм. Рассовал боеприпасы по карманам, повесил на плечо пулемет, а к поясу прикрепил меч — все боезапасы когда-нибудь заканчиваются, и только меч вечен. Пока не сломают.
— Ну, со мной! — пожелал он себе и сам себе ответил: — К черту!
Пулемет нацелился на дверь.
— Огонь! — сказал Бог. И был огонь.
И не было больше двери.
И кусок стены превратился в невесть что, и пух разлетелся по коридору, как снег в сильную метель.
— Удобная отмычка, — сказал Бог. — Можете со мной не соглашаться. Аминь.
Охранники торопились на шум, пока еще не зная, что их ожидает в ближайшем будущем. Вынимая мечи, они бежали к превращенной в щепки двери, а когда сквозь падающие перинки увидели выскочившего с пулеметом наперевес Бога, то мгновенно поняли, что бежали не в ту сторону. Не сказать, что они раньше встречались с пулеметами, но соображали неплохо. И поняли, что только эта вращающаяся штука могла сотворить столько разрушений. И когда пулемет пробил первые дыры в стене, вырывая из нее большие куски камня и разрывая подушки, метнулись кто куда: пустых комнат хватало. Открыли окна и выпрыгнули. Благо второй этаж и внизу, окромя аккуратно подстриженных кустов, ничего нет.
— Кого еще благословить на дальнюю дорогу? — кричал Бог, периодически расстреливая фигурные фонтанчики на своем пути. Хотя душа и требовала мира в обычные дни, ныне пришло время раскидывать камни, а не собирать их. И куда удобнее раскидать их с помощью пулемета, а не с помощью меча. Тот хоть и разрежет всё, что можно, но сделает это не так эффектно, как хотелось бы.
Из-за угла бокового коридора осторожно выглянула молодая девушка. Она увидела, что Бог смотрит прямо на нее, и испуганно вздрогнула.
— Ты кто? — спросил Бог, наведя на нее лазерный прицел. — Прислуга?
— Разве я похожа на прислугу? — удивилась девушка.
— А кто вас сейчас разберет? — Бог зыркнул глазами по сторонам: не пытается ли какой сумасшедший охранник внезапно на него напасть? Оказалось, что граф в своих войсках сумасшедших не держит. Честь ему и хвала за это. — Утром вы Золушки, а по вечерам танцуете на балах как самые распрекрасные царевны и сводите с ума влюбившихся в вас царевичей.
— Хм… Теперь понятно, почему на мне никто так и не женился… — призадумалась девушка. — Мне можно выйти из-за угла, или вы предпочтете разговаривать, пока видите только мою голову? Ай!
Оказалось, что один сумасшедший или, точнее говоря, запоздавший к перестрелке и не знавший, что к чему, охранник всё-таки есть. Он схватил девушку за длинные русые волосы и приставил к ее горлу нож. Выскочил в центр коридора и наконец увидел последствия устроенного Богом погрома.
Изрешеченные стены, обломки на полу, куча пыли, летающие тут и там перья, как будто это не дворец, а большой курятник для очень новых куриц. И посреди этого безобразия стоит Бог и целится в охранника из пулемета: оружия, которого охранник раньше никогда не видел и не знал, что оно существует.
— Брось железяку, а не то я убью ее! — прокричал он.
— Железяку убьешь? Ножом? Крут мужик, крут!.. А дальше что? — вежливо спросил Бог. У охранника возникло явное подозрение, что тот принимает его за маленького ребенка.
— Девку убью, идиот!!!
— И что потом? После того, как ты ее убьешь? — намекнул Бог. — Что будет стоять между моим пулеметом и тобой? Как ты защитишься от этого?
Он нацелился на фонтанчик и выстрелил. Дискобол, изо рта которого выливалась вода, рассыпался на полу мелкими обломками. Красная точка лазерного лучика передвинулась на голову охранника, остановившись точно на его переносице.
— Выслушаю любые варианты! — вполне добродушно сказал Бог. Охранник замялся, представляя, что произойдет с его головой, если эта штука полыхнет огнем.
— Отпусти волосы! — сердито воскликнула девушка и ударила охранника локтем под дых. Кольчуга защитила его, но волосы он всё-таки отпустил.
— Тогда, может, я пойду? — Охранник примирительно, но неуверенно предложил миролюбивый вариант развития событий. — Не буду вам больше мешать! Мир да свобода, хорошая погода!
— Пять секунд, — ответил Бог, — потом стреляю.
— Хватит и трех! — срываясь с места, прокричал охранник. На пол упал брошенный им нож. Девушка с облегчением вздохнула. Топот ног стих вдали, чуть позже раздался не менее дикий топот копыт.
— Прямо в окно сиганул! — уважительно сказала девушка. — На коня сразу. Он же себе это… не отобьет… э-э-э… всё что можно? С такой-то высоты!
— Может быть, ты подойдешь поближе? — спросил Бог. — Не люблю разговаривать с людьми через большие расстояния.
— Если ты пообещаешь, что не будешь метать в меня громы и молнии, то могу.
— Если бы я хотел тебя убить, то не разговаривал бы с охранником за твоей спиной, а пристрелил бы вас обоих.
На лице девушки вспыхнул легкий румянец.
— Ты очень любезен, добрый незнакомец!
— Что есть, того не отнять, — согласился Бог. — Продолжаем разговор. Кто ты и как тебя зовут?
— Я царевна. Меня зовут Нита! — Она вспомнила старые уроки иностранных языков. Разговор отдаленно напомнил первые уроки с объяснением на иностранном, кто ты есть, только сразу по-русски, без перевода на тмутараканские языки.
— А меня — Бог! — по-простецки представился Бог. — Рад познакомиться, царевна Нита! Подойди поближе, пока за твоей спиной не спрятался очередной шибко умный охранник!
— Последний только что сбежал, — напомнила царевна, медленно подходя к Богу. — Странное у тебя имя, воин. И оружие необычное. Ты — тот самый пленник графа, которого привели несколько дней назад? Как ты освободился?
— С помощью вот этого! — Бог приподнял в руках пулемет. — Как видишь, я не только вышел из заточения, но и избавился от назойливой охраны, через каждую минуту являющей свой хмурый лик в зарешеченном окошке. Хуже рекламы, честное слово!
Последнюю фразу царевна не поняла, но переспрашивать не стала. Мало ли что?
— А почему ты сразу не убежал и не убил графа, если у тебя такая мощная штука?
— Долго объяснять, что к чему! — сказал Бог.
Убить графа — это проблему не решит, ведь он, сволочь такая, и после смерти вернется во дворец живым и здоровым. За ним не заржавеет, он не подписывал договор. А это еще больше напугает его приближенных и врагов, которые от пережитого шока будут выполнять любой его приказ без промедления. Иначе говоря — его убийство только поднимет его рейтинг.
Только сундук, а точнее, сломанная иголка могла избавить людей от графа раз и навсегда.
— Это твой дворец? — спросил он.
— Частично был моим, пока граф не присвоил его себе.
— Ясно. Я тут немного намусорил, это ничего?
— Если ты хочешь прибраться, то метелка на первом этаже. А если просто извиняешься, то я сама хотела тут что-нибудь разгромить. Ты так и думаешь тут стоять до его возвращения?
— Мне нужна конюшня и самая быстрая лошадь. И проводник.
— Не уверена, что после того, как ты столько всего разрушил, здесь осталась хоть одна нормальная лошадь. Охрана ускакала не на своих ногах. И если кто остался, то старые клячи, которые бегают медленнее, чем мы ходим.
— Проверим?
— Проверим! — согласилась царевна и хитро прищурилась. — Если ты возьмешь меня с собой! Иначе не согласна!
— Конечно, никаких проблем! — с готовностью ответил Бог, и царевна, не ожидавшая получить положительный ответ с первой же попытки, озадаченно притихла. До сих пор ей не удавалось добиться желаемого так легко, и приходилось уговаривать родителей долгие часы, чтобы в конце концов получить отрицательный ответ и сделать всё наперекор. А тут раз — и всё. Даже уезжать расхотелось. Бог помахал перед ней ладонью. — Что с тобой? Столбняк напал?
— Как это ты согласен?! – возмутилась царевна. — А как же упреки, обвинения, упоминание о бедных родственниках, которых я покидаю?
— Ну, если ты так хочешь… А как же родственники, которых ты покидаешь?
— А им до меня нет никакого дела! Им давно всё до свечки, с тех пор, как в царстве появился граф!
— А тебе почему не до лам… до свечки?
— Не знаю. Мне всегда есть до всего дело, даже если меня старательно уговаривают, что мне это безразлично.
— Кто тебя уговаривал? — Бог догадывался, чьих это рук дело, но хотел услышать подтверждающие слова.
— Граф, кто же еще? — воскликнула царевна: мол, что за глупые вопросы? — Он при этом зачем-то размахивал передо мной металлическим шариком на цепочке, и я еле сдерживалась, чтобы не засмеяться. Ты знаешь, зачем он это делал?
— Знаю, — Бог сбежал на первый этаж по широким ступенькам. Как и ожидалось — никого. — Он тебя гипнотизировал. Делал так, чтобы ты слушалась его беспрекословно.
— Ого! — воскликнула царевна. — А хороший метод! Надо на слугах попробовать. Или на будущем муже, если он начнет с друзьями пропадать на охоте. Правда, здорово?
— Не совсем. Муж тоже научится и будет гипнотизировать тебя. Так и проходите остаток жизни под гипнозом, как сомнамбулы, в полусне! — ответил Бог. — Массовый гипноз хорош только для диктаторов. Но видишь, на тебя он не подействовал!
— Нет, он действовал, потому что я ему на самом деле верила, но это было недолго.
— Я знаю почему: его слова не произвели на тебя должного эффекта. В какой стороне конюшня?
— Скажу, если дашь стрельнуть.
— Не дам!
— Не скажу!
— Ты ведешь себя как маленький ребенок!
— Я царевна.
— А здесь полно врагов, которые хотят тебя убить.
— Не тебя, а меня! — не согласилась царевна. — То есть наоборот. И где они? Ты разогнал всех!
Бог оглядел царевну с ног до головы, высчитывая ее вес и сравнивая его с весом пулемета. Перевес был явно в сторону пулемета.
— Так и быть, дам стрельнуть. Если пулемет поднимешь! — согласился Бог, опуская его на выложенную плиткой дорожку.
Царевна оказалась хитрее. Запомнив, на что нажимал Бог при стрельбе, она подошла к пулемету. Делая вид, что старается за него ухватиться, Нита быстро нажала на круглую красную кнопку.
Пулемет выдал короткую очередь и от сумасшедшей отдачи рванул назад. Ремешок захлестнул за ногу царевны и потянул ее за собой. Нита упала, пулемет врезался в миниатюрную скульптуру. Скульптура накренилась, упала и разбилась.
Простреленная скульптура с противоположной стороны рассыпалась горой щебенки.
Нита приподняла голову, посмотрела на испугавшегося Бога. Тот покрутил пальцем у виска. Царевна виновато улыбнулась.
— Когда мне надо будет что-то разрушить у моих врагов, — задумчиво сказал Бог, — я отправлю к ним тебя.
— Я случайно! — оправдывалась Нита, вставая и стряхивая с платья налипший мусор.
— В том-то всё и дело, пояснил Бог. — Никто и не подумает, что ты — засланный диверсант. Спишут на твою неуклюжесть, а дело-то сделано!
— Грубиян!
«С вами поведешься, совсем озвереешь!» — подумал Создатель.
События миллионов лет, происшедшие за время существования человечества, на миг выплыли из глубин подсознания, и в ушах зазвучал хор из бесчисленного количества недовольных такой жизнью. А ведь как хорошо было, пока людей не существовало. Но нет, кому-то показалось слишком скучно, и он подкинул идею о создании школ для обучения молодых душ. И вот вам, пожалуйста: создали на свою голову материальный мир.
Нет, сама идея оказалась оригинальной: в вечный мир допускались только прошедшие выпускные экзамены души, и в Раю с тех пор стало намного спокойнее. Находились немногочисленные души, которых отвергали из-за их внутренней деградации. Некоторых отправляли на повторное обучение. Забавно, но попадались и те, кого просто отправляли на пересдачу из-за мелких недоделок, не стоящих повторного обучения: ангелы возвращали их к жизни для того, чтобы те успели написать дипломную работу в полном объеме, не обрывая ее в самом неподходящем месте.
Но сколько мусора среди учеников собралось и как они выражали свое недовольство — вспоминать жутко! Ведь из-за предложенного ангелами нововведения к обучению созданных Богом людей присоединились и люди, произошедшие от обезьян. И обезьяньи люди крайне быстро захватили власть над Землей, заставив людей, созданных Богом, изрядно мучиться до сдачи выпускных экзаменов.
По крайней мере в этом был один плюс: жизнь после смерти на самом деле казалась выпускникам Раем небесным.
«Сколько пришлось выслушать, сколько требований изучить! А пока старые прочтешь, новые поспевают! И когда, спрашивается, их выполнять, если не успеваешь с ними толком ознакомиться? И мне еще говорят, что я — грубиян! А сами кто?»
— Разве? — вслух спросил он.
— Иди за мной, Бог! — вздохнула Нита. Создатель одной рукой поднял пулемет, стряхнул с него остатки скульптуры и повесил оружие на плечо.
— Обычно я вежливый! — пояснил он. — Но после того как меня поймали, я немного озверел.
— Оно и видно! — кивнула Нита. — Но при чем здесь я? Я тебя не пленила, потому что девушки моего возраста предпочитают пленить мужчин не так варварски, а куда более изящным способом. А то, что тебя граф арестовал, так не надо было вставать ему поперек дороги. Тебе больше всех нужно?
— В какой-то мере мне надо больше всех! — подтвердил Бог, нацелился на высокий тополь и расстрелял ствол у самого корня. Нита вздрогнула, решив, что Бог стреляет ей в спину. Дерево накренилось и упало, по ходу дела сбрасывая с себя спрятавшихся в ветвях охранников. — Слишком велик риск и слишком много поставлено на карту, чтобы довольствоваться малым.
Охранники кое-как вскочили и бросились (заковыляли, поползли) наутек, стараясь спрятаться за густыми кустами.
— А ты говоришь, что никого не осталось! — укоризненно произнес Бог.
— Везде бывают исключения, — пожала плечами царевна. — Ты их отпустишь?
— Они — не главное, — ответил Бог. — Где конюшня?
— Вот там! — Царевна указала в сторону уходящей за дворец дорожки, выложенной белым кирпичом. — Смотри, кто-то из-за тех кустов выглядывает. Видишь?
— Вижу! — пулемет загрохотал. Тех кустов больше не было. — Больше никого не замечаешь?
— Нет.
— Вот и отлично! — воскликнул Бог, переходя на шепот. — Потому что у меня патроны кончились! Только гранаты остались!
— Угостишь?
— Это не те гранаты. Они несъедобные.
— Так бы сразу и сказал, что жадина! — надулась девушка. — А старые патроны собрать можно?
— Можно, но пользы от этого не будет никакой.
— А как ты будешь убивать графа? — Царевна остановилась. — Как же так? Такое оружие использовать против мелких сошек, вместо того чтобы убить графа?
— Их много, а он один! — отпарировал Бог. — Сама подумай, что быстрее: разобраться с его подчиненными, чтобы они не мешались под ногами, и взяться за графа после того, как…
— … как путь к нему будет усеян их трупами?
Бог остановился.
— Скажи мне, милый ребенок, ты какие книжки читаешь на ночь?
— Я не ребенок! Мне двадцать лет!
— А мне… впрочем, ладно, уговорила. Беру свои слова обратно. А теперь перестань меня душить и отпусти мою шею, иначе умру, и ты не поедешь со мной на поиски сундука. Мы не успеем!
Царевна округлила глаза.
— Как?! И ты, Бог? — потрясенно выпалила она, хватая Создателя за грудки и пытаясь его трясти. Получалось плохо: Бог стоял столбом, и вперед-назад качнулась сама девушка.
— Не понял! — он перехватил ее руки и мягко их опустил. — Чего это тебя задергало? Судороги, что ли?
— Граф разломал все сундуки в царстве! — чуть ли не прокричала царевна, на собственном примере узнав, какова сила стоявшего перед ней человека. — Вы маньяки, да? У вас соревнование по уничтожению сундуков на скорость? Граф еще и все иголки в царстве переломал! Ему делать нечего, да? Приказал отдать все старые иголки и выдал взамен новые, лучшего качества! А потом целыми ночами сидел и ломал старые пополам! — Бог глубоко и грустно вздохнул:
— Тренировался он.
— Эгхм… — опешила Нита: задаешь нормальные вопросы, а получаешь странные ответы. Это что: мир сошел с ума за время правления графа или таким и был, но до сих пор успешно притворялся нормальным? — Для чего?! Он настолько не уверен в своих силах? И каждый день калечит иголки, доказывая себе, что одним движением ломает крепкую сталь?
— А это ты у него спроси.
Они вошли в конюшню. Почти все стойла были пусты, и только в дальней части три загона оставались закрытыми.
— Там есть лошади?
— Есть, а как же! — воскликнула царевна. — Только они того, необъезженные. Если хочешь, попробуй доказать, кто из вас двоих сильнее, а я тем временем поищу для тебя бинты и гипс. Да, а ты не мог бы сначала рассказать, в чем дело? На случай, если лошадь победит с большим отрывом?
— По дороге расскажу.
— Ты слишком самонадеян.
— Не я самонадеян, — уточнил Бог, — лошади!
— Ну-ну!
— Учти: не поверишь тому, что я скажу, — это твои проблемы, а не мои. Вопросы есть?
— Есть.
— Говори.
— Обманывать много будешь?
— Достаточно, чтобы ты поверила.
— Варвар!
— Не угадала: грубиян!
— Льстец!
— Где бинты?
— Что?!
— Ты хотела принести бинты. Заодно поищи и марлевую повязку! Будешь много болтать, завяжу тебе рот.
— Ха! — скептицизма в голосе царевны хватало на троих.
Бог поставил пулемет у входа и направился к дальнему стойлу полюбоваться на необъезженную лошадку.
Оказалось, что их не три, а четыре и что самую первую по очень большой ошибке приняли за объезженную, потому что без опаски вошли в стойло. За что и поплатились: лошадка сказала грозное «иго-го!» и неслабо лягнула, в один момент избавившись от зашедшего с седлом и с ним же вылетевшего охранника.
— Вижу, весело тут у вас. — Лошадь повернулась в его сторону.
— Привет! Объезжаться будем, или как? — спросил Бог. Лошадь презрительно фыркнула. — Нет? Ну и ладно! У меня еще три кандидатуры.
— Садись! — буркнула лошадь на чистом русском языке. — Господь, тудыть твою через тудыть… Кто обещал нам, что старая Вселенная будет уничтожена, а? Мы тут сидим, ждем, а он бросил всё и в азартные игры играет!
Бог вытаращил глаза.
— Чего уставился, не узнаешь, что ли?! – недовольно проворчала лошадь. Бог вгляделся, лошадь показала зубы — улыбнулась, как могла.
— Михаил?! – недоверчиво переспросил Бог. — Ты ли это?!
— Правильно мыслишь! — кивнула лошадь, приветливо махнув хвостом, что в общем-то лошадям не было свойственно, — Михаил!
— Ты чего это лошадью обратился?!
— Тебя ждал! — рыкнул архангел. — Садись быстрее, да поехали сундук искать! Терпение закончилось! У тебя на рабочем столе от новых идей, планов и усовершенствований места свободного не осталось. Ангелы ждут, волнуются, что с тобой что-нибудь случится, а ты здесь ерундой маешься, дворцы расстреливаешь!
— Как ты сюда проник?
— Так же, как и граф, тем же способом! — Перекладины в соседних стойлах с треском сломались, и в стойло заглянули оставшиеся три необъезженные лошади.
— Приветствуем, Господь! — человеческим голосом молвили они. — Не тяни время, поехали! Всех накроем в одном месте и победим!
Бог медленно повернулся и уставился на троицу. Довольные произведенным эффектом лошади весело заржали и представились:
— Сириус!
— Антарес!
— Талнах!
— Ну вы даете, парни! — восхитился Бог. — И как только граф вас не раскусил?
— Так он теперь почти обычный человек!
— А вы как лошадьми стали, ангелы? Никому еще не удавалось обойти мой запрет на магию!
— Мы прямо в Раю и превратились, — пояснили лошади. — И потом — сразу сюда, как только узнали, что тебя поймали! Так что, не дай Бог, ты проиграешь и мы уже не превратимся в самих себя, то клянемся — ты получишь сполна! Видишь, какие у нас толстые подковы?
— А вот и я! — прокричала вбежавшая в конюшню царевна, держа в вытянутой над головой руке развевающиеся метровые полоски ткани. Лошади замолчали и вместе с Создателем повернули к ней головы. Царевна замедлила ход. — Ничего себе, синхронность! Как ты их…
Бог вышел вперед.
— По твоему совету я их загипнотизировал! А ты чего бинты развернула?
— Как?
— Очень просто! Такие шуточки позволительны не только графу. Поехали?
— Погоди, — заволновалась царевна, — а ты можешь расколдовать мою семью?
— Предлагаешь сделать это прямо сейчас, среди графских развалин?
— А-а-а… — царевна замялась. — Ты прав, пусть еще немного порадуются жизни. Но обещай мне, что ты обязательно им поможешь!
— Обещаю! — кивнул Бог. — А теперь скажи мне, зачем ты бинты развернула? Думала, что мне настолько срочно требуется медицинская помощь?
Царевна смущенно посмотрела на полоски в руке.
— Кто это? — лошади посмотрели на Бога. У царевны отвисла челюсть.
— Это царевна Нита! — представил ее Бог. — Она — мой проводник!
— А-а-а… У-у-у… — пролепетала царевна. — Не знала, что гипноз может научить зверей разговаривать… А ты можешь моего кота так загипнотизировать, чтобы он на человечьем языке заговорил?
— Делать ему больше нечего, как человечьим голосом мяукать?! – возмутились лошади. — Садитесь, да поехали, время не ждет!
