На рассвете, когда Клоти только прибыла на рабочее место, заявились проверяющие. Север представляла Сиф, юг — Мешент, а восток — Макошь. Каким образом в эту компанию затесался Локки, осталось для Клоти тайной за семью печатями. Судя по задумчивым лицам присутствующих дам, для остальных проверяющих — тоже. Впрочем, одной задумчивостью гримасы богинь было трудно объяснить: дамы аристократически морщили носики, недоумевающе кривились, и вообще, при одном взгляде на рыжего аса в глазах проверяющих появлялось недоумение, смешанное с презрением.

Хотя на Клоти они смотрели примерно так же.

Девушка застыла подле вывязанного цилиндра, не отрывая перепуганного взгляда от высокой комиссии.

Черноволосая смуглая Мешент спокойно прошла мимо остолбеневшей мойры и, проведя кончиками пальцев по подоконнику, брезгливо фыркнула:

— Великий Шу, ну и развели же здесь пыль!

Клоти недовольно поджала губы. В конце концов, она не виновата, что ее рабочий кабинет выходит окнами на безводную пустыню. Жара не проникает благодаря хорошо скроенному заклинанию, а вот от вездесущей пыли избавиться попросту невозможно. И вообще, Клоти — не уборщица!

Замерший на проходе огненно-рыжий голубоглазый мужчина полушутливо подмигнул юной мойре, словно прочитав ее гневные мысли. Хотя почему «словно», может, действительно? Впрочем, задуматься Клоти не успела — золотоволосая, крепко сложенная Сиф, мерящая шагами комнату, остановилась, бросила короткий взгляд на работу плетельщицы, собралась что-то сказать, но ее напарница успела раньше.

Макошь шагнула к недовязанному цилиндру. Хримтурса с два его когда-нибудь довяжут! Хрупкая, синеглазая, она, в своем расшитом васильками сарафане, больше походила на семнадцатилетнюю девчонку, чем на всемогущую богиню.

И именно она и заметила ошибку. Проведя ладонью по-над цилиндром, женщина задержала пальцы над алой нитью:

— Что это? — В голосе грозной богини явственно послышались отзвуки грома.

Клоти, буравящая взглядом пол, вздрогнула и подняла глаза:

— Простите?

Теперь уже и Мешент шагнула к славянке:

— Действительно, что это? Почему здесь не тот оттенок?

— Разве? — попыталась выкрутиться девушка. — По-моему идеально подходит.

Мешент нахмурилась:

— Милочка, если вы не видите такой очевидной разницы — вам здесь просто не место.

Клоти тихо охнула: чего-чего, а такого она не ожидала.

Сиф положила руку на плечо египтянке:

— Не стоит быть столь суровой к девочке. Она слегка ошиблась. Но это ведь не повод, чтобы ее увольнять.

— В самом деле, — ожил молчавший до этого времени Локки, — пусть объяснит.

На мгновение Клоти показалось, что в голосе рыжего аса проскользнула усмешка. Но мойре было не до этого — она принялась сбивчиво рассказывать, что и как.

Вердикт был практически единогласен: найти верную катушку, а неправильную нить либо увести в сторону, на булавке, либо, если уж и это не получится, оборвать. Лишь Локки воздержался от высказывания мнения.

Клоти, не ожидавшая столь варварского отношения к нитям, так и замерла, сумев только выдохнуть:

— А как же смерть для вызова нового?

— Милочка! — протянула Мешент, — у тебя и так на алой нити три или четыре потертости, замкни на них, вместо разрыва. Синюю нить так и быть не рви, ограничься небольшим надсечением. Тем более, что новой мужской катушки у тебя пока нет.

Клоти, надеявшаяся, что отговорка поможет, печально опустила глаза.