Возможно, эта сказка должна была меня успокоить, настроить на лиричный лад. Возможно. Вот только ничего, кроме новой волны раздражения, я не почувствовала. Ложь это все! От первого до последнего слова!

Любви не существует. Это все выдумано писателями. Что Дюма в своих «Трех мушкетерах» набрехал (а поведение д'Артаньяна там вообще, мягко говоря, не патриотично!), что этот вот писатель, которого я сейчас прочитала.

Не было ничего у этой Таи хорошего! Не-бы-ло! Пират этот зеленоглазый, даже не пришел к ней, после того как из картины вылез! Да и не вылезал он вовсе! Галлюцинация это была массовая! А кислотой она, небось, сама плеснула! И вообще.

Что именно «вообще» я так и не додумала. Злобно зашвырнула книгу в дальний угол, резко встала на ноги. Все! Сейчас вот найду Ллевеллина и расскажу ему, какой он козел! Пусть знает!

Ну, или я хотя бы постараюсь ему это рассказать.

Рыцаря я нашла в зале, чьи стены были увешаны таким количеством колющих и режущих предметов, что это невольно наводило на мысль о суетности земного бытия. Напротив Ллевеллина замерло странное полупрозрачное существо, более всего напоминающее корявый детский рисунок: кривой набросок сероватого туловища, блеклые пятна глаз, темный провал рта. Единственное, что выглядело реальным, — это меч, который странное существо сжимало в узловатой лапе. Я испуганно шагнула к Ллевеллину, но остановилась, разглядев в руке у Рыцаря похожую железяку. Раз парень не бросается с воплями на стены, логично предположить, что все, что я вижу, не более, чем тренировка?

По большому счету, я шла рассказывать Ллевеллину все, что я о нем думаю (ой, нет, все не надо! Я сейчас такого понадумаю!), а раз так, стоило подойти, похлопать его по плечу и вдумчиво поведать обо всем надуманном, но что-то останавливало меня. Ну, не могла я вот так вот запросто обпарафинить человека. Попытавшись подобрать наиболее подходящее оправдание, я решила убедить себя, что просто раньше никогда не видела тренировок. Вот. Хоть полюбуюсь.

Придя к столь оптимистичным и успокаивающим выводам, я оглянулась по сторонам и уселась на небольшую, случайно обнаружившуюся у входа, лавочку.

Рыцарь отсалютовал своему сопернику мечом. И атаковал первым.

Даже если отбросить в сторону все личные пристрастия и антипатии — Ллевеллин красив. Очень красив. И сейчас, сидя на лавочке и краем глаза наблюдая за боем, я невольно задумалась.

А что же дальше? Что ждет его? И меня…

Ну, с ним-то все понятно и так. Он красив, умен, воспитан. А я. У меня нет даже половины его способностей! Найдет Ллевеллин себе какую-нибудь девицу (благо поблизости, судя по всему, куча всяких деревень), благо поблизости, судя по всему, куча всяких деревень, нарожает детишек, а я. А я что, так и останусь старой девой?!

Буйное воображение мгновенно изобразило убеленного сединами Ллевеллина, и присобачило рядом уцепившуюся за руку Рыцаря пухленькую дамочку с физиономией давешней Хайночки. После секундной заминки поблизости обнаружилось с десяток разновозрастных детишек.

Я тихо хлюпнула носом.

Воображение пожало плечами и спокойно намалевало неподалеку старушку-веселушку в стиле классической Бабы-яги. А после добродушно пояснило, что подразумевает именно меня.

Я разревелась.

Кружевной батистовый платок, который мне подсунули под самый нос, я заметила не сразу — мысли были заняты сплошным самокопанием, так что мне просто было не до платка. Наконец, я таки обратила зареванный взор на кусочек ткани, выцарапала его из руки Ллевеллина, вытерла слезы, шумно высморкалась и подняла взгляд на так некстати подошедшего Рыцаря, А что? Сижу, плачу, никого не трогаю, а он тут.

— Как вы, миледи? — поинтересовался парень, не отводя от меня перепуганного взгляда. — Что-то случилось?

— Нормально, — мрачно буркнула я. — Ничего.

И вообще чего он так на меня уставился?! Фехтует — ну и пусть фехтует дальше, а я…

Только теперь я заметил, что туманный противник Ллевеллина исчез. Попросту растаял в воздухе. Рыцарь же убедился, что более подробного ответа о причинах моего слезоразлива он не получит, кивнул и направился мимо меня к выходу.

Не поняла?!

— Ллевеллин, ты куда?!

Рыцарь, на мгновение задержавшись в дверях, бросил на меня непонимающий взгляд:

— Я выполняю ваш приказ, миледи! — и растаял в воздухе вслед за тем непонятным призраком.

Может кто-нибудь объяснит мне, что происходит, и куда он пошел?!

В любом случае, просто так сидеть и хлопать глазками, я не могла — совесть не позволяла. Нет. Я понимаю, совесть — понятие философское, и вообще, но надо ж в конце концов знать, куда Ллевеллин подевался! Это ж ненормально, когда человек попросту тает в воздухе.

Итак, давайте подумаем. Как он говорил, выйти из Замка можно только через ворота. Значит, Ллевеллин или еще в Замке, или направляется к выходу. Ну, а выяснить, какой из вариантов верен, я могу только одним способом. Знать бы только, где этот самый выход находится, чтоб, значит, проверить…