Я прождала полчаса, прождала час, но сборам Анабели не было видно ни конца, ни краю. Эткин, вместе со мной отбывавший добровольное заключение на полюбившемся нам пригорке, что-то монотонно бубнил себе под нос. Пытаясь немного скрасить скучное ожидание, я прислушалась.

– Пресвятые боги, только бы ей не пришла идея взять с собой одну из статуй…

В следующий миг со стороны пещеры донесся ужасный грохот и брань, в девичьем исполнении поистине устрашающая. Дракон испугано ойкнул и прикрыл голову передними лапами.

– Статую поволокла, – насмешливо резюмировала я, краем глаза наблюдая за реакцией Эткина.

– Кажется да, – жертвенно вздохнул дракон, трепетно ощупывая ожидаемое место прогнозируемой грыжи.

– Ох, кому-то жена достанется. – Я решительно встала. – Вот что, владельцы всех сокровищ мира, пойду-ка я вперед, а вы догоните на бреющем полете.

– С таким грузом не летать, а ползать, – сердито парировал Эткин.

– Ничего-ничего, считай это тренировкой, максимально приближенной к боевым условиям. – Утешение получилось так себе – больше смахивающим на издевательство.

– Если встречу Ринецею – десантирую ей на голову нашу крошку-баронессу вместе с сундуком, – мстительно пообещал дракон, опасливо приглядываясь к огромным тучам пыли, поднявшимся над входом в пещеру. – Думаю, что против бронебойной скалки ей долго не продержаться…

– Слушай, а чего это она там вытворяет? – Я пыталась угадать действия Анабели.

– Похоже, заначку мою нашла, – вымученно улыбнулся претендент на роль тяжеловоза.

– Какую?

– Полный комплект брони для боевой горгульи – из литого золота!

Я громко присвистнула:

– Ну, это у вас теперь надолго затянется. Ты как хочешь, а я пошла пешком.

– Скоро увидимся, – мрачно пообещал дракон, но особого энтузиазма в его голосе я что-то не расслышала.

К счастью, обратный путь к замку Кардиньяк стал намного короче и быстрее, потому что шла я уже знакомой мне дорогой, не утруждая себя поисками каких-то неведомых пещер. В отличие от ног, голова в этом процесс оказалась не задействованной. Этим фактом незамедлительно воспользовались различные запутанные мысли, оккупировавшие и без того перегруженные мозги. Создавшаяся ситуация сильно напоминала шахматную доску, заполненную различными фигурами, каждая из которых вела свою самостоятельную партию. При этом я уверенно склонялась к версии, что сами игроки, ловкими движениями пальцев переставлявшие фигурки с клетки на клетку, до сих пор оставались в тени. Почему я так решила? Да просто при детальном рассмотрении всех разыгранных комбинаций становилось ясно, что наша зарвавшаяся демоница, пусть даже обладающая огромной магической силой, явно не в состоянии провернуть в одиночку столь масштабные акции. Более того, вспоминая воистину невероятный рассказ Генриха, я не смогла логически увязать с какой-либо из враждующих сторон ингвов, Оружейницу, меч «Разящая игла» и еще много чего. Ну, не укладывались они в макет обрисованной мною схемы мироздания. Добро и Зло, черное и белое – вот эти силы разграничивались четко. Но при этом во всей хрупкой конструкции моих выводов и домыслов постоянно проскальзывало почти не ощутимое, но фатально-решающее присутствие какой-то неопределенной третьей силы. Не Свет, не Тьма – всесильный полумрак какой-то. Для полного понимания и последующего анализа ситуации мне элементарно не хватало фактов. Оставалось запастись терпением и ждать развития странной игры противостояния сил, в которую втянули меня и, совершенно не случайно, – моих друзей. Может быть, этого пока не понимали и не замечали Эткин, Ланс, Огвур и Генрих, но все происходящее с ними весьма очевидно связано с тем главным событием, суть которого мне еще только предстояло постигнуть в будущем. И я мысленно пообещала себе – любой ценой раскрыть замыслы таинственных игроков, вывести их на чистую воду и заставить играть на выгодных мне условиях. Возможно, я нашла излишне самонадеянное решение. Но, в конце-то концов, наверно, недаром сама королева Смерть приходилась мне родной бабушкой. Поэтому становилось понятным, что, если я когда-нибудь и умру, то явно не от скромности или нерешительности.

Ближайшая возможность умереть предоставилась мне буквально через полчаса. Используя преимущество своего острого зрения, я затаилась в кустах, окружающих поля, примыкавшие непосредственно к замку Кардиньяк, и удивленно рассматривала потрясающую батальную сцену, развернувшуюся перед моими глазами. От урожая, вызревающего на полях, не осталось ни зернышка. Все оказалось вытоптано ногами и лапами осаждающих, которые, в количестве не менее пары десятков тысяч, сосредоточенно штурмовали замок. И, судя по кучам трупов, во множестве громоздившихся под стенами замка, штурмовали уже не первый день. Внимательнее рассмотрев бренные останки, я присвистнула. Точнее – трупы трупов. Войско, окружившее цитадель славного барона Пампура, состояло из мертвяков разной степени свежести, вооруженных чем попало, и усиленных отрядом не очень крупных, но весьма злобных горгулий. Учитывая количество нападавших, перевес был явно не на стороне моих друзей, запертых за толстыми стенами замка. Самый известный способ, которым можно остановить умертвие, – раскромсать его почти в фарш и, желательно, разбросать разрубленные части как можно дальше друг от друга, чтобы они не смогли срастись вновь. А воевать с таким огромным количеством мертвяков – занятие долгое, нудное и, нужно признать, практически бесперспективное. Груды мелко накрошенных трупов поднимались уже на треть высоты крепостных стен, запах вокруг замка стоял ужасающий, но тупые зомби упорно и безостановочно перли напролом. Стая горгулий, не обращая ни малейшего внимания на снаряды катапульт, периодически ранившие или даже сбивавшие какую-нибудь из них, кружила над замком. Момент, когда силы осажденных просто иссякнут, неотвратимо приближался. И тогда мерзкая орда элементарно затопит, захлестнет маленькую горстку доблестных защитников. Я продолжала пристально разглядывать толпу нападающих, в настоящий момент бестолково толкущихся у замковых ворот. Ров, опоясывающий каменные стены, они преодолели без всяких изысков – примитивно наполнили своими телами. Впечатляло то, что у мертвой армии, кажется, совершенно не наблюдалось какого-либо централизованного командования. Хотя я и не преуспела ни в одной из форм магии, но книги по колдовским наукам, в том числе и по некромантии, занимавшие в библиотеке замка Брен немало полок, изучала старательно. Лично мне до сегодняшнего дня сражаться с умертвиями еще не доводилось. Но из книг я почерпнула основное – неодушевленный зомби управляется не командами и приказаниями, а лишь ментальной силой мага, сумевшего поднять из земли пресловутое мертвое тело. И чем сильнее некромант, тем большее количество мертвяков он способен контролировать. Похоже, что маг, стремящийся захватить замок барона Пампура, обладает колоссальной силой. Не думаю, что ошибусь, если выдвину правдоподобное предположение о совокупных силах самой Ринецеи и ее проклятых братцев, твердо решивших покончить с моей упорно цепляющейся за жизнь особой. Оставалось только удивляться той скорости, с которой лжебогиня сколотила армию из мертвяков, получив от Абигера известие о провале хитроумного плана с письмом.

Впору было кусать локти от досады. Вот когда нам пригодился бы Эткин, с его универсальной негасимой горелкой. Но злополучный дракон на горизонте не появлялся. Ох, попадется мне в руки эта Анабель, с ее неуемной страстью к побрякушкам. Ну, да, за неимением лучшего, придется пока рассчитывать только на собственные силы. Любое промедление, любое отсиживание в кустах может обернуться трагедией для противостояния сил под стенами замка. Поэтому я сбросила наплечный мешок со своим скарбом и извлекла из ножен Нурилон. Предчувствуя жаркую битву, верный друг налился волшебной силой, ощутимо перетекавшей в мою праву руку, и засветился неярким голубоватым светом. Как удачно, что левой рукой я владела почти так же хорошо, как и правой, поэтому могла не только защищаться дагой, удобно умостившей в другой ладони, но и наносить ею колющие и рубящие удары. Молча, используя эффект неожиданности, я выпрыгнула из кустов и вломилась в ряды врагов, пока даже не догадывающихся о моем присутствии. Ха, сначала это напоминало не схватку, а избиение овец на бойне. Зомби оказались слишком неповоротливыми, а многие из них, по причине телесной ущербности, вообще не способными поразить движущуюся цель. Рапиры и палаши плохо держались в насквозь прогнивших конечностях, полуразложившиеся внутренности вываливались из распоротых животов, оплетая ноги горе-вояк и мешая им передвигаться. Но, даже получив смертельные для любого другого существа раны, мертвецы не отступали. Как и любой профессиональный боец, я прекрасно знала все жизненно важные точки на человеческом теле, удар в которые может привести к фатальному или летальному исходу. Раньше я всегда применяла щадящую тактику ведения боя, выводя из строя нервную, кровеносную или дыхательную систему противника, что в первую очередь вело не к смерти, а лишь к потере сознания. Каждый воин, предпочитающий меч-фламмберг всем другим видам оружия, понимает преимущество скользящего рубящего удара над колющим. К сожалению, битва с зомби опровергала все устоявшиеся принципы, делая мертвяков непредсказуемыми, неправильными, а поэтому чрезвычайно опасными противниками. Все это мне пришлось постигнуть на практике уже в первые минуты боя. Колоть умертвия в горло – бесполезно. Ни одна из жизнеобеспечивающих систем у них и так уже давно не работала. Отрубленные конечности прирастали на место с умопомрачительной быстротой. И, в довершение ко всему, противник мог продолжать махать оружием, даже оставшись без головы. Идет себе такой безголовый трупчик и наобум играючи гвоздит направо и налево ржавым полутораметровым двуручником. Тут уж гляди в оба! Зашибет случайно со спины – за милую душу. На секунду остановившись, перестав работать мясорубкой, я вытерла пот со лба и призадумалась. В одном заумном эльфийском трактате об искусстве боя мне как-то бросилась в глаза фраза, гласящая: если ваш соперник ведет схватку с нарушением правил или техники, то вам просто придется ответить ему тем же. Если, конечно, вы не торопитесь упокоиться под холмиком свежей земли, с надгробным памятником, венком и прочими погребальными причиндалами. Умирать в столь раннем возрасте мне почему-то не хотелось. Опять же, в книгах по некромантии ясно – черным по белому – написано, что для темных целей такого мага годится не любой труп, а лишь тот, в черепе которого сохранилась хотя бы часть мозга, независимо от степени всех прочих повреждений организма. Вот почему зомби могут двигаться, имея поблизости свою пусть отрубленную, но относительно целую голову. Именно через мозг, даже прогнивший и превратившийся в омерзительную жижу, некроманты способны управлять своими вонючими подопечными. А если где-то написано, что маги могут поднимать из гроба скелеты столетней давности, то никогда не верьте этим сомнительным байкам.

Итак, единственным уязвимым местом умертвий, как выяснилось, являлись мозги. После осознания этого замечательного факта дела у меня пошли намного веселее. Дагой в левой руке я вполне успешно отражала выпады противников, удерживая умертвий на необходимом расстоянии, а мечом в правой носила точные удары в точку соединения теменной и лобной костей, сокрушая мозг. После подобной экзекуции зомби валились как подкошенные, и никакая некромантическая сила в мире уже не могла вернуть их в строй.

Подобно ножу в куске масла, я прошла сквозь ряды умертвий, оставляя за собой полосу гарантированных на этот раз трупов, и приблизилась к стенам замка. Здесь схватка достигла такого накала, что мне приходилось в большей степени опасаться не воинственных покойников, а бравых защитников замка, со стены выкашивавших толпы умертвий градом стрел и копий. Один раз над самой моей головой, чуть не сняв рыжий скальп, просвистел здоровенный камень, пущенный из катапульты, в лепешку расплющив десяток зомби. Множество омерзительных бойцов разной степени свежести, разбившись на маленькие отряды, пытались подняться на каменные стены с помощью штурмовых лестниц. Пока что защитникам замка удавалось отбивать все атаки но, скинутые с немыслимой высоты, зомби вновь, как ни в чем не бывало, спокойно поднимались на ноги и повторно лезли вверх. В этой мешанине трупов и оружия на меня уже мало обращали внимания – видимо, по чьей-то указке справедливо рассудив, что всех умертвий в одиночку мне не перебить, а взять замок сейчас важнее.

Старательно уворачиваясь от трупов, сыплющихся сверху подобно орехам в урожайный год, я задрала голову, пытаясь рассмотреть, что творится на стене. Вскоре мне удалось выделить из общей живописной картины ритмично подпрыгивающие отблески света. Это были солнечные зайчики, отражающиеся от лезвий размеренно поднимаемой и опускаемой на головы умертвий Симхеллы. Я невольно залюбовалась мастерской работой Огвура. Невозмутимый орк не допускал ни одного лишнего движения, экономно расходуя запас сил, и с каждым очередным ударом уменьшал воинство Ринецеи на одного бойца. Видимо, мой мудрый друг пришел к тому же самому выводу относительно единственного уязвимого места зомби – и теперь вовсю применял свежеобретенные знания. Причем очень успешно, в чем я и имела возможность убедиться.

Я остановилась под маленькой декоративной башенкой, частые сполохи света над которой свидетельствовали о ратных достижениях орка, и, набрав воздуха в легкие, закричала, стараясь перекрыть шум и лязг сечи:

– Огвур, я нашла дракона!

Спустя всего лишь миг черноволосая голова, причесанная так аккуратно, словно ее владелец развлекался на балу в королевском замке, свесилась через зубчатую стену:

– Здравствуй, Мелеана! Я и не сомневался, что ты успеешь вовремя. Ланс… – Тут Огвур небрежно отмахнулся секирой от какого-то не в меру самоуверенного зомби. – Ланс пока держится.

– Чем это вы тут без меня занялись? – Я развела руки, пытаясь одним жестом охватить всю масштабную картину вдохновенной баталии. – Можно подумать, не могли меня подождать.

– Сама видишь, не в игрушки играем. – Тысячник легко, словно отгоняя назойливых насекомых, махнул секирой и выругался. – Вот достали, не дадут поговорить спокойно…

С этими словами орк недолго думая перемахнул через высоченную крепостную стену и прыгнул вниз. Я сложила губы трубочкой и восхищенно присвистнула. Несмотря на внушительную высоту стены, Огвур мягко, без малейшего ущерба для своего здоровья, приземлился на ноги и тут же занял выгодную позицию у меня за спиной, надежно прикрыв незащищенный тыл.

– Вот теперь можно и поговорить, – удовлетворенно выдохнул он, не переставая орудовать тяжелой Симхеллой.

– И что я пропустила?

Со стороны мы, соприкасающиеся плечами, наверно, напоминали некое необычное существо, в четыре руки сеющее неумолимую смерть. Ни одного удара не пролетало мимо, не пропадало зря. Раз – это Нурилон раскроил голову ближайшему зомби, два – секира Белого Волка расколола пополам череп умертвия, размахивающего хорошей эльфийской рапирой.

– Посоревнуемся, кто больше? – в шутку предложила я.

Огвур через плечо покосился на меня лукавым черным глазом и хмыкнул:

– Я их тут со вчерашнего дня столько нащелкал, что ты меня уже не догонишь.

– Ясно, – немного разочарованно протянула я, не спуская глаз с совсем свежего трупа, пытавшегося незаметно подкрасться к нам под прикрытием тел своих сородичей. – Значит, штурм начался вчера. Огвур, справа!

Орк совершил сложный выпад, навсегда успокоив не в меру прыткое умертвие:

– Вчера на рассвете. Считай, уже больше суток прут, не переставая. Гвардия барона Пампура сильно поредела, да и вымоталась изрядно. Так что ты подоспела вовремя. Еще пару часов – и замок падет.

– А Сугута?

– А что Сугута? – Друг выразительно фыркнул, недвусмысленно демонстрируя свое пренебрежительное отношение к магическим талантам баронского советника. – Хиловат ваш хваленый Сугута. Запулил в мертвяков пару огненных шаров и валяется теперь без сил рядом с Лансом, в таком же бессознательном состоянии… Это еще что? – Орк неожиданно замолчал.

– Где? – я повернулась в направлении, куда указывал смуглый палец Огвура.

Небо на севере потемнело. Десятки черных, неумолимо увеличивающихся в размере точек закрыли солнечный свет. Туча двигалась в направлении замка.

– Какого демона… – неуверенно начал орк, лицо его побледнело. – Ульрика, если это то, о чем я думаю, то твоему дракону лучше бы прибыть именно сейчас, пока не стало слишком поздно.

– Да. – Я печально кивнула: – Это свежая стая горгулий, посланная Ринецеей. И Эткину лучше появиться до тех пор, пока все мы не превратились в горстку обугленных костей.

Бой приостановился. Все – и нападавшие и осажденные, – подняв головы, всматривались в темное небо.

И дракон появился…