Глава 12
КАЗИНО «РОЯЛЬ»
Некогда затрапезный кабак с покосившейся вывеской «У Черта на куличках» встречал припозднившихся гостей совершенно новой инфраструктурой. Теперь это, светившееся неоновым светом, здание с переливающейся надписью на цоколе — казино «Рояль» — было оборудовано подъездными путями, посадочной полосой и охраняемой стоянкой для любого вида транспорта: от телеги и самоката до ковра-самолета и оседланного птерозавра, стоявшего на привязи в общем ряду с менее экзотическими транспортными средствами. У дверей самого казино стоял представительный швейцар с белой бородой, в блестящем мундире с лацканами и подозрительно смотрел на приближающуюся компанию. Так как Панкратион о данном заведении ничего вразумительного сказать не мог, то Алексею пришлось идти в бой без предварительной оценки обстановки. Оставив на всякий случай друзей невдалеке, Круглов направился к зданию.
— Здравствуйте, любезный! — подойдя к дверям, поприветствовал он швейцара. — Можно перекантоваться у вас до утра, да и перекусить с дороги не мешало бы.
— Сегодня закрытая сходка, — недружелюбно пробормотал швейцар. — Пускать абы кого запрещено. Поищи приюта в другом месте. У нас элитное заведение.
Швейцар насупленно замолчал.
— Будь человеком, — попросил Леха белобородого. — Я с друзьями сегодня норму по военному двоеборью перевыполнил. Куда нам на ночь глядя идти?
— Это ваши проблемы. А к нам нельзя, у нас сегодня сборище игроков со всей Предисходней. Борются за звание самого искусного картежника.
— Здорово! — крикнул уставший ждать непонятно чего сатир. — Мы тоже в «дурака» с ними «зарубимся». Я в свое время неплохо передергивал.
Швейцар, увидев сатира, вздрогнул, словно нарвался на призрак Черной Белочки.
— Обожди, вроде бы я тебя знаю! — указал он на сатира. — Ты же этот, как его, ручной сатир атамана! Точно! Кажись, Фантомас?! Да?
— Меня никто не приручал, это, во-первых, — недовольно наморщил лоб Фавнус. — Во-вторых, я не Фантомус, а в-третьих, откуда у тебя такая информация и не «стукачок» ли ты, мил-человек?
— Али не признал ты меня, — хлопнул себя по колену швейцар. — Я же Гри… то есть Триша Серый. Ну из «яриловских», вспомнил?
Алексей внимательно осмотрел менявшееся красками во всполохах неона лицо швейцара.
— А меня узнаешь ли ты, Триша?
— Ешкин кот! Атама… — вскрикнул Гриша Бледный (а это, как мы с вами интуитивно догадались, был не кто иной), и Алексею пришлось прикрыть ему рот рукой во избежание всякого рода недоразумений и прошептать тому на ухо:
— Здесь меня зовут Воин С Того Света, его, — кивнул на сатира. — Анонимус, этих, — повел глазами в сторону подошедших близнецов с котом. — Пинта, Пихта, а ученого кота величают Панкратионом.
Растолковав — кто, что и почему, Алексей убрал руку с обрадованного лица Гриши.
— Я рад вас всех видеть! — окончательно сбросил швейцарскую спесь Бледно-Серый. — Жаль, что вы тоже, как и мы, преждевременно и скоропостижно. Только не говорите, что и вас «огрызки» завалили!
— Триша, ты будешь смеяться, но мы сюда по делу.
— ???
— Мы не мертвы, мертвы не мы, — сказал Леха. — У нас просто очередное задание, и нам надо укрыться до рассвета. А кто это «мы», ты что, здесь не один?
— Как и положено, со мной моя бригада, точнее, все три гада, — криво усмехнулся Гриша-Триша Бледно-Серый: Филя, Кося и Ося. — Он подмигнул, намекая на законспирированных Космача, Филина и Бзыка. — На «стрелке» с «огрызками» нам всем поровну досталось. Точнее, по полной. То есть по «пернатой». По стреле. Эти коварные дундуки снайпера на дубе посадили. Нашу братву по беспределу пустили.
— Сочувствую и соболезную, — положил руку на плечо Бледного Алексей, и чтобы как-то взбодрить того, соврал, не моргнув глазом: — Для всех оставшихся там это большая потеря, я бы даже не побоялся сказать — утрата утрат, в натуре.
— А-а, пустое, — повел плечом Гриша, не проникшись торжественной речью «атамана». — Мы здесь тоже недурно развернулись. Вот казино, как ты учил, из обычной корчмы переделали. Клиентурой обзавелись.
— Так это ваше заведение?
— Теперь уже нет, — горестно вздохнул Бледный. — У нас его шулер по имени Гавр, сукин сын, в «дурака» выиграл, а мы еще ему и должны остались. Мы-то по темноте своей мужицкой думали, «шулер» — его фамилия. Теперь вот я на дверях караулю, Филя — виночерпием стал, Кося — торопыгой-прислужником, а Ося — полотером. Правда, Гавр нас по-своему зовет: меня — «швейцаром», Филю — «барменом», а Косю, стыдно сказать, «официантом» при всех обзывает. Вот такие кулебяки.
— А Осю как? — поинтересовался сатир.
— Что, «Осю как»?
— Ну, Осю как он переименовал, не пылесосом, случайно?
— А никак, — пожал плечами Гриша-Триша. — Полотер он и в Африкии полотер, — горе-«швейцар» утер рукавом нос. — Так всей артелью и отрабатываем должок шулеру в своем же казине, Черт бы его побрал. Яриловские честные урки-каторжники в услужении у картежника. Какой, блин, позор!
Бледный замолк с грустной миной на белобородом лице. Обступившие его скитальцы тоже не нарушали мигающей разноцветными бликами тишины.
— Знаешь что?! — нарушил мигающую неонами тишину Алексей. — Судя по всему, этот Гавр однозначно вас надурил в картишки. Здесь стопудовый мухлеж, нутром чую. Он вас развел, а вы купились. Давайте-ка мы вышвырнем этого проходимца из казино, вернем клуб хозяевам.
Почувствовав, что намечается потасовка, братья Лычко приободрились и стали разминаться, вращая своими бычьими шеями и гиреподобными кулаками.
— Не выйдет, — сокрушенно махнул рукой Гриша. — Он нас по-честному обдурил.
Впервые услышав подобное словосочетание, Алексей не преминул уточнить, как так можно «обдурить по-честному».
— Все по закону, — ответил Бледный. — Мы сначала договорились, потом ударили по рукам, и только после этого… проиграли.
— Ничего страшного, давайте еще раз ему по рукам дадим, — предложил Леха. — Популярно объясним, что так поступать нехорошо.
И тут вмешался Панкратион:
— Нет, Воин С Того Света, Триша правильно говорит. Лупить Гавра нельзя. Он себя рукопожатием застраховал. Бледному и компании за рукоприкладство аукнется. Они тогда в вечную кабалу к шулеру попадут. Здесь только клин клином.
— Но Гавра еще никто не обыгрывал, — сказал Бледный. — Земля слухами полнится, якобы он самого Черта обыграл в карты. Эх, если бы мы сначала про это узнали, ни за что бы с ним играть не стали. А с виду дурак дураком, вот мы и повелись на его триста сребреников.
Алексей помолчал несколько минут в раздумье. В картах он был не силен, но и «яриловскую» братву, как старых знакомых, в беде оставлять не хотелось.
— Слушайте, а если я его уличу в подтасовке и докажу, что он шулер? Можно будет результат игры аннулировать и вернуть казино?
— Теоретически да, — ответил премудрый кот и лизнул лапу. — Но если ходят слухи, что он Черта облапошил, то тебе даже со своими недюжинными способностями и пытаться не стоит.
— Но это ведь неподтвержденные слухи, — поставил Гриша под сомнение свою же новость. Он почему-то сразу и безоговорочно поверил во всемогущество Алексея. — Как говорил один старец по имени Иосиф (не игумен, а другой, тезка его), «попытка не пытка». Здесь, в Предисходней, все может статься. Только аккуратнее будьте с братцами его.
— С какими еще братцами? — насторожился сразу сатир.
— С Минотавром и Мулотавром, — доложил новую информацию Гриша. — У них с этим сукиным сыном мать общая, а отцы разные. Анонимус, ты ведь должен был слышать про эту семейку?
— Постой! Это не те братья, что уродились у королевны Зофелии, покуда ее достославный супруг Амлет ходил войной на соседей? — всколыхнулась в памяти Фавнуса стародавняя история.
— Они самые! — кивнул Бледно-Серый. — Молва ходит, что ее пояс верности отмычкой гастролеры залетные, кажись, из ансамбля «Обременские менестрели», вскрыли. Вот она и разродилась опосля таким необычным потомством: Минотавром, Мулотавром и этим сукиным сыном, Гавром. Теперича этот Гавр нами вертит как своей собственностью. Эхма!
Триша смахнул скупую «швейцарскую» слезу.
— Решено! — твердо сказал Алексей, приняв решение. — Я сделаю вид, что хочу сыграть с ним, а когда он начнет мухлевать, я схвачу его за руку.
— Браво! Браво! — громким шепотом захрипел Бледный. — Тебя нам сам Бо… кхе-кхе, само Провидение послало. Проходи, Воин, иди и покажи им, как играют рублевские авторитеты. — Гриша распахнул двери настежь. — Ты его сразу узнаешь. Самый дрыщ там, а поблизости с ним всегда два урода.
Алексей сделал шаг вперед.
— Стой! — крикнул кот, не веривший до конца в то, что Леха согласится на эту гибельную авантюру. — Ты забыл, зачем мы здесь?!
— Не слушай кота, Команд… дор, — чуть не проговорился сатир, обращаясь к Круглову, но ловко поправился. — Кто не рискует, тот не пьет «гасконского»!
— Мы тоже во все глаза за шулером следить будем, — подбодрили остановившегося Леху близнецы. — Выведем его дружиной нашей на чистую воду, Командор. — Братьям тоже пришлось по душе придуманное сатиром новое обращение к Алексею.
— Вот видишь, — извиняющимся тоном обратился Алексей к коту. — Большинством голосов. Ложь должна быть наказана. Надо помочь мужикам.
— Азартные игры до добра не доведут, — проворчал кот, видя, что ему не остановить Леху. — Попомните мои слова.
— Да ладно тебе, Панкратион, — по-дружески дернул за хвост кота Фавнус. — Не мявкай под руку.
Алексей ничего не ответил, лишь погладил перепрыгнувшего на плечо Триши кота и шагнул в открытые двери.
В накуренном помещении было многолюдно и шумно. За дубовыми столами, покрытыми зеленым сукном, и подле них суетилось разношерстное сообщество игроков, между которыми сновал с подносом «официант» Кося. Помимо людей, основного контингента заведения, в толпе мелькали недовольные морды тупых, но богатых орков, желанных гостей казино, подозрительных леприконсов и пары-тройки скупердяйских хоббитов, игравших только по мизеру. У сатира глаза лихорадочно загорелись: азартная артель увлеченно рубилась на зеленых полях сражений в кости, в домино, в лото и в… шашки. Играли на деньги: на сребреники и золотые, на рубли и доллары, на франки и марки, на гроши и лепты.
Везде хватало проигравшихся наблюдателей-советчиков, но основное внимание завсегдатаев было приковано к центральному круглому столу, где шел чемпионат Предысходней по картам. За столом сидели несколько вальяжных крупногабаритных особ и один тщедушный нафуфыренный субъект. Алексей сразу определил в нем шулера Гавра. Он по-хозяйски сгребал к себе раз за разом весь банк золотых монет, бумажных купюр и казиношных фишек различного достоинства. По бокам от его кресла стояли двое странных накачанных верзил: один здоровяк с головой буйвола с острыми рогами и кольцом в носу, второй — с лошадиной мордой, с которой ухоженная грива спадала на его широкие плечи. Свирепо вращая глазищами, они оба следили за игроками. Из одежды на них болтались только кожаные набедренные повязки.
В случае заварушки эти мутанты могли быть серьезной проблемой, сделал вывод Алексей, впрочем, не очень огорчившись их наличию.
Пока Алексей осматривался и оценивал обстановку, раздался радостный возглас. Стоявший за спиной Гавра верзила с лошадиной головой — Мулотавр, возвестил об окончании чемпионата.
— Внимание! В чемпионате наше-иго-го, с позволения сказать, мира по иг-го-го-ре в «Полног-иго-го дурака» в очередной раз одержал безо-иго-говорочную победу наш много-го-кратный призер, — произнес с конским акцентом лошадемордый и, набрав в легкие побольше воздуха, протяжно провозгласил: — Гав-гав-гав-гавррр!
Раздались дружные аплодисменты и радостные вопли «болельщиков». Гавр влез на стол и галантно, как это могут только настоящие джентльмены, поклонился и весело помахал… хвостом. Только сейчас Круглов догадался, отчего у этого «сукина сына» было такое «собачье» имя.
— Гавр сделал свое дело — Гавр может уходить! — произнес «сукин сын», смахнул выигрыш в мешок, любезно подставленный Минотавром, и, собравшись покинуть приунывших игроков, спрыгнул со стола.
— Эй, Гавр! — раздался громкий уверенный голос, перекрывший общий шум казино. — Облапошил людей и собираешься улизнуть безнаказанным?!
Все притихли, ища глазами грозноголосого наглеца.
А чего его искать, такой решительный голос мог принадлежать только одному человеку — Лехе.
— Это кто там лает? — взвизгнул шулер, оборачиваясь к Алексею.
— С тобой, собака, не лает, а говорит Воин, Воин С Того Света!
В рядах находившихся в казино игроков послышался недоуменный ропот. Никто доныне не слыхивал о таком Воине, и теперь все втихомолку интересовались друг у дружки, кто и что про такого Воина знает и какой пакости от него ожидать. Минутное замешательство прервал растерянно-блатной возглас Гавра.
— Шо он сказал?! Нет, вы слышали, шо он сказал?! — Шулер огляделся по сторонам, давая понять собравшимся, что это он специально «по непонятиям базарит», дабы разобраться с заносчивым выскочкой только в словесной перепалке. — Меня, Гавра Беспроигрышного, какое-то бородатое мужичье словом грубым поносить будет в моем же заведении?! Да я его, знаете что? Знаете?
Он не успел озвучить страшную кару, которую собирался ниспослать на голову Алексея, потому как в разборки вмешался его брат-рогоносец.
— Братан, давай мы ем-муу с Му-улом бока намнем и вышвырнем-м-м на му-му-усорку, — зычно промычал на человеческом Минотавр.
— Я сог-иго-го-ласен! — заржал Мулотавр и оскалил лошадиные зубы, намереваясь преждевременно запугать Алексея своим оскалом.
Тут не выдержали стоявшие по бокам от Круглова братья Лычко.
— Командор! — запомнил-таки новое звание Алексея Антип-Пинта. — Чего молчишь, дай команду, и не сомневайся, мы этим получеловекам и рога обломаем, и зубы выбьем…
— И нюшку разворотим, и хвост оторвем! — закончил за брата предложение Архип-Пихта.
Пространство вокруг стола резко расширилось. В кругу осталась стоять шестерка настороженных супротивников: боевое звено Алексея и боевое звено Гавра.
— Ты вообще кто такой? — Поняв, что бородатый не один, шулер сбавил обороты. — Тебя вроде бы в списках участников и приглашенных не было. Откуда ты здесь взялся?
— Я бродячий Воин С Того Света, — ответил Круглов, окутываясь ложной «дымовой» завесой тайны. — Иду туда, не ведаю куда, появляюсь там, где шум и гам.
— А-а, так бы и сказал, что побродяжка, — расслабился Гавр. — Таких, как ты, «воинов» здесь знаешь сколько с того или иного света шастает? Что там вы, служивые, особо не шиковали, что здесь вашему брату бомжевать приходится. И за какие такие, спрашивается, идеалы вы на том свете живот свой положили? Нигде вас не жалуют ни славой, ни рублем. — Гавр подал знак своим зверобратьям расслабиться. — Успокойтесь, братки, они безвредны, скажите официанту, пусть отведет их на кухню и покормит остатками какими-нибудь.
«Завеса» получилась какой-то дурацкой, и теперь пришла очередь Лехе возмущенно переглядываться с близнецами, потому как больше не с кем — сатир куда-то запропастился еще в начале заварухи.
— Гавр, ты не на того напал! — подобрал правильные, на его взгляд, слова Алексей. — Я тебе не побродяжка, я реально Воин С Того Света.
— Я и не собирался на тебя нападать! — криво усмехнулся шулер. — Это ты на меня бочку почем зря катишь, батон крошишь и терпение испытываешь. — И тут до Гавра дошло, что, возможно, этот «вояка» контуженый. — Ну все, кто старое помянет, тому мозг вон. Если больше вопросов нет, тогда проваливайте отсюда подобру-поздорову.
Не нравилось Алексею, когда его не воспринимают всерьез, ох как не нравилось.
— Что же ты, сукин сын, кобелина стоеросовая ерепенишься?! — сурово произнес он, давая понять, что с головой у него все в ажуре. — Зачем делаешь вид, что не понял, по чью душу я здесь?!
— Вот достал! — устало вздохнул Гавр. — Чего тебе надо, в конце концов, можешь сказать?
— Я друг Триши Серого и его дружков, бывших хозяев заведения, которое ты у них мошенничеством выудил, да и их заодно поработил.
— Ах, вот оно что! — сказал Гавр и презрительно усмехнулся. — Ловкость рук и никакого мошенничества! — Шулер уже более внимательно оглядел Леху. — Ты, значит, заодно с этими неудачниками? Что, тоже хочешь сыграть со мной?
— А то!
— Но с тебя и взять нечего. Если я соглашусь с тобой играть, что на кон поставишь? Себя, что ли?
— Может, и себя.
— У меня уже все есть, вот только шута личного нет. Коли проиграешь, пойдешь ко мне шутом на тысячу лет.
Алексей задумался.
Все фибры его возмущенной души проголосовали за сиюминутное и немедленное избиение наглой твари, потешавшейся над ним и его знакомыми на виду у всех. Такое он еще никому не прощал. Но холодный разум разведчика-диверсанта нашептал ему мантру успокоения. Он напомнил, что диверсант в любой ситуации должен иметь чистый разум, дабы в данном конкретном случае вывести лжеца и шарлатана на чистую воду. Где-то глубоко внутри его животная интуиция подавала слабый голосок отчаяния, пытаясь отговорить Леху от пусть и очень благородного, но чересчур рискованного поступка. Правда, оскорбленное самолюбие и жажда мести легко заглушили слабый голос интуиции и подсказали окончательное решение хозяину.
— Ладно, я согласен! — заявил Леха, взвесив три «за» и пять «против» и почему-то решив, что «за» перевесили. — Только с условием.
— С каким?
— Если я словлю за руку, как ты мухлюешь, то ты возвращаешь казино Трише и компании и проваливаешь отсюда навсегда, хоть к самому Черту.
— Джеймс Черт меня не примет, я и его однажды одурачил в карты, — проворчал горделиво Гавр. — А так, будь по-твоему. Более того, я сыграю с тобой три раза, и ежели за эти три раза ты словишь меня на подтасовке или сможешь выиграть (окружающие весело захихикали) хоть единожды, забирай тогда и казино, и слуг моих, и меня с братьями. Идет?
— Идет!
— Тогда по рукам?! — Гавр протянул руку через стол.
— По рукам! — Алексей пожал руку шулеру, до конца не осознавая, на что обрекает себя, и, не отпуская руки противника, добавил: — Только пускай карты сдает кто-то другой, не ты и не я.
— Заметано!
Гавр огляделся по сторонам и, увидев сидевшего к ним спиной Фавнуса, указал на него:
— Ни вам, ни нам! Пойдет?
Алексей согласно кивнул.
— Да, хлюзда на правду выведет! — произнес он высокопарно, подразумевая под этим девиз «Пусть победит сильнейший».
Минотавр подошел к столу и, вытащив за шкирку разыгравшегося в кости сатира, принес его к столу, за который уже присели Леха и Гавр. Шулер смерил взглядом расстроенного сатира, которому так фартило за тем столом и которого так бесцеремонно вытащили из-за него.
— Братан! — без тени иронии произнес Гавр. — У меня спор с этим… э-э, фраером. Ты бы не мог потасовать и раздать нам карты? Как сторона сугубо незаинтересованная.
Не понимая, шутит шулер или говорит на полном серьезе, Фавнус молча поглядывал то на Леху, то на Гавра.
— Ты вообще карты видел когда-нибудь, брателло? — поинтересовался шулер у Фавнуса, развернув веером колоду перед его носом. — Или это что-то новенькое для тебя?
— И впрямь, братишка, сдай нам картишки, — незаметно подмигнул сатиру Леха. — По шесть на брата и козырь под колоду.
— Э-э нет! — погрозил пальцем сатиру Гавр. — Дабы не утруждать тебя, мы в «триньку» сыграем. Раскидай нам по три карты.
— Как так в «триньку»?! — всполошился Алексей, в «дурака» он играл хорошо, а в «триньку» из рук вон плохо, да и игрой это назвать было трудно. — У нас такого уговора не было.
— А это, считай, мое условие, — мерзко ухмыльнулся шулер. — Я ставлю на кон казино. А ты?
— А я себя, — махнул угрюмо рукой Круглов, деваться-то некуда.
От таких ставок сатиру стало дурно. Делая вид, что ему вовсе не интересно пари, он дрожащими руками растасовал колоду крапленых по самое «не хочу» карт и, раздав каждому по три карты, положил колоду посреди стола. Гавр поднял свои карты и аккуратно, чтобы другие не видели, заглянул в них. На его лице отобразилась легкая озабоченность. По всему было видно, что с картами у него не все в порядке. Колода лежала посреди стола, а за каждым его движением следило несколько десятков пар глаз, включая внимательный взгляд Алексея.
— Ну что, вскрываемся? — спросил, внутренне уже радуясь успеху, Алексей.
— А-а, что? — рассеянно пробормотал Гавр и почти по-настоящему чихнул.
Этого не могло быть. Ведь мертвые не чихают. Алексей усвоил этот урок еще в самом начале, от сфинкса. Гавр притворился, что чихнул. А это значило…
— Что же, вскрываемся, — уверенно сказал Гавр и бросил карты на стол.
Перед глазами изумленной публики на стол упали три туза. Алексей протер глаза, но тузы так и не превратились в девятки с валетами. Он перевернул свои карты — семерка пик, король крести и десятка бубей — всего двадцать одно очко, в данной партии не составляли конкуренции трем тузам Гавра.
— Вот ты и проиграл себя, вояка, — усмехнулся шулер и придвинул колоду к Фавнусу.
— Но ты ведь смухлевал, я чувствую это! — в сердцах произнес Круглов, упустив шанс «наказать» мошенника в первой же партии.
— Так ведь никто не видел, — ехидно ухмыльнулся шулер. — Так что доказательств нет. А коли так, зазря не разглагольствуй пустопорожней ерунды.
Сатир, взяв себя в руки, более тщательно перемешал колоду и с замиранием сердца раздал по три карты игрокам.
— Я на кон ставлю своих слуг, — щелкнул пальцами Гавр. — Тришу, Филю, Косю и Осю. А ты?
Алексей похлопал себя по карманам и осмотрелся по сторонам.
— Командор, ставь нас! — дружно попросили братья Лычко. — Мы все равно его выведем на чистую воду.
— Согласен! — не дожидаясь ответа от Лехи, сказал Гавр и поднял свои карты.
В этот раз шулер вновь нахмурился, увидев, что раздал ему сатир.
— Твоими руками только приговоры подписывать, — невежливо отозвался Гавр о раздатчике карт. — Ну да ладно! Апчхи!!! — вновь не по-настоящему чихнул шулер, и вновь никто ничего подозрительного не заметил. — Вскрываемся!
Гавр бросил на стол карты, и все увидели неизменную «триньку» тузов.
Алексей перевернул свои карты и застонал. У него красовались две дамы и валет. Раздача еще хуже, чем в первый раз.
— Что же, по последней и по домам?! — подмигнул почти по-дружески шулер Алексею. — Я ставлю на кон себя и братьев. А ты?
Поникший Алексей лихорадочно обдумывал, что он может еще поставить на кон.
— Командор, ставь меня на кон! — не выдержал Фавнус, выдав себя и Леху.
— Опачки! — обрадованно хлопнул в ладоши Гавр. — Да тут против меня целая банда мошенников орудует. С подставным лицом. Ай-яй-яй! А еще меня на чистую воду вывести хотите. Вот я сам и поймал за руку ОПГ — организованную преступную группировку. Ай да я!
По залу вновь пошел недовольный ропот.
— Слышь, Гавр, — высказался один из игроков, недавно сидевших за этим столом. — Воин С Того Света не подставлял сатира. Ты сам его выбрал. Дай ему шанс сыграть в третий раз.
Гавр сделал вид, что обдумывает предложение игрока.
— Хорошо, пусть сыграет в третий раз со мной, только у меня первое условие: тасую и раздаю карты я сам. А второе условие — пусть поставит на кон что-нибудь существенное, сатир мне не нужен.
По залу вновь прошел недовольный ропот.
— Что я могу поставить на кон? — угрюмо развел руками Алексей. — Я проиграл себя, проиграл своих товарищей, у меня больше ничего нет.
— На нет и суда нет! — сказал Гавр и встал из-за стола. — Ты теперь мой шут, неудачник!
— Стоять! — Алексей с силой ударил кулаком по столу, так что все вздрогнули, а из его рукава выкатилось надкусанное с двух сторон яблоко.
— Ишь ты! — удивился фокусу Круглова шулер. — А это что за огрызок?
— Это запретный плод, — произнес Алексей, не менее удивленный внезапно выпавшему яблоку. — Тот самый, с древа познания.
— Ты шутишь! — зачарованно обнюхал фрукт Гавр. — Ай да и впрямь это, судя по запаху, самый сладкий плод. Откуда он у тебя?
— Неважно. Я его ставлю на кон!
Алексей шел ва-банк, ему терять уже было нечего, коли себя проиграл, то и от плода теперь пользы немного станется.
— Идет! — быстро сообразил Гавр что к чему. — Отведав его, я стану самым мудрым шулером во всех мирах, я смогу обмануть даже смерть и вернусь назад.
Гавр молниеносно растасовал колоду и раздал себе и Лехе карты.
— Я выиграл! Я выиграл! — радостно закричал шулер и, не глядя на лежащие на столе карты, схватил яблоко и прижал его к груди. — Теперь я карточный гений!
— Три туза, даму-уы и джентльму-уены! Му-уаля, — перевернул за него карты Минотавр.
Толпа «болельщиков» жалостливо зашепталась.
Алексей обреченно поднял свои карты и заглянул в них: две шестерки и валет червовый. Это полный крах. Прощай, мой мир, прощай, их мир, прощай, моя принцесса, прощайте все…
Алексей бросил карты на стол и уткнулся лицом в ладони.
Все, конец!
Гавр праздновал победу.
Леха так и не смог уличить шулера в мошенничестве. Он так и не смог выиграть у этого ловкача.
Вдруг раздался тихий шепот:
— Смотрите, смотрите, Воин С Того Света открыл свои карты. У него, у него «тринька» шестерок. Он обыграл Гавра. — Голос принадлежал одному из игроков, завсегдатаев казино. — Это обыкновенное чудо! Ваш Командор обдурил Гавра!
Алексей сначала подумал, что над ним просто надсмехаются. Но к шепоту игрока прибавился одобрительный гул окружавших стол людей и нелюдей:
— Гляньте! Три шестерки! Они бьют трех тузов! Молодец! Молодец! Командор — чемпион!
Гавр, все еще прижимавший к груди запретный плод, обернулся, скептически посмотрел на карты Круглова и… побледнел.
— Это блеф, это мираж, это шулерство! — завопил он, поскуливая по-собачьи. — Он не мог… Я сам ему подтасовал шваль… Джокера у него не было!
Услышав истошные вопли Гавра, Леха поднял голову и взглянул на карты: две шестерки и джокер, итого «тринька» шестерок, а по правилам только они бьют «триньку» тузов.
Это победа!
— Вот ты и проиграл, и к тому же раскололся, что мухлюешь, — произнес игрок, ранее просивший дать шанс Лехе. — Вертай-ка наши денежки, Гавр, и выметайся из казино Воина С Того Света!
— Вертай! Вертай деньги, шулер! — заголосила толпа, вводя в ступор поникшего Гавра. — И выметайся! Вали! Вали!
Гавр, обезумев от невиданного краха и позора, вскочил на стол и, прижимая к груди яблоко, завизжал, словно ему наступили на хвост:
— Миня, Муля, они нервируют меня, гасите этих пройдох! Они нас обдурили!
Началась давка. Минотавр и Мулотавр ринулись сквозь толпу к Алексею. Видя, что Командир находится еще в прострации, им наперерез кинулись Архип и Антип. Между бойцами завязалась нешуточная битва. Сатир, узрев обезумевшего Гавра, готового вот-вот вонзить свои зубы в запретный плод, запрыгнул на стол и, схватившись с тем, стал вырывать плод из рук шулера.
Алексей, не обращая внимания на завязавшуюся потасовку, смотрел на джокера. Он ведь точно помнил, что видел валета червей, а как вместо него оказался джокер?! Ай да цыганка, ай да баронесса! Ее рук дело. Но как, как?!!
Круглов продолжал размышлять, не обращая внимания на уже вполне организованную битву.
К этому времени, помимо братьев с одной и с другой стороны, к потасовке присоединились и остальные игроки, разделившиеся на болельщиков «за» и «против», и так как за Леху было гораздо больше «за», чем «против», то «наши» теснили противника, точнее, лупили более результативно. Антип, выплеснувший в краткосрочном поединке свою ярость, уже давно сидел на поверженном Минотавре, откинувшись спиной на стену, и лениво наблюдал, как Архип все еще пытался выбить оставшиеся зубы Мулотавру, продолжая безжалостно метелить последнего со всей дури.
— Ми… ми… ми… — пытался позвать на помощь своего братца Мулотавр, смешно болтая лошадиной мордой под тяжеловесными ударами Архипа. — Ми… ми… ми-ли-ция, — прошептал он из последней лошадиной силы последнее же, что пришло на ум, и окончательно потерял сознание.
Вскоре битва пошла на убыль. В бою остались только два бойца: Фавнус и Гавр, боровшиеся за запретный плод. Обезумевший Гавр изловчился, сбил сатира с ног и наступил тому на грудь. Оставшись один на один с яблоком, Гавр победоносно оглядел казино и (о нет!) вонзил зубы в заветный фрукт.
Раздался страшный хруст, и Фавнуса осыпало брызгами взорвавшегося плода и пеплом шулера. Это все, что осталось и от яблока и от Гавра.
Шулер захотел заполучить не принадлежавшее ему и был сражен молнией возмездия.
От вспышки молнии очнулся Алексей и сразу принялся искать запретный фрукт. Правда, искал он недолго. Сатир честно указал ему на то место, где сейчас находились остатки плода, то есть на себя, но сразу же, во избежание неприятностей, растолковал, кто виновен в порче продукта питания.
— Это полный копец! — мрачно констатировал Алексей факт утери архинеобходимого фрукта.
— Да брось, Командор! — подошли довольные и веселые братья Лычко, они-то отвели душу на Минотавре и Мулотавре. — Ты только скажи, и мы с тобой к тому дереву за яблоками потащимся через все невзгоды, тяготы и лишения.
— Главное, что мы выиграли и в кабалу к Гавру не попали! — подобрал ободряющие слова сатир и потряс головой. — Бли-ин, как в ухе звенит. Кто угадает — в каком?
Леха смерил сатира тяжелым взглядом и ничего не сказал.
В принципе сатир и братья правы. Пусть не придется целоваться с принцессой никогда, зато свою миссию они должны выполнить. Там целый мир, ну кто еще не уснул, только на них молится и уповает. А опосля, если все выгорит, старцы ему, глядишь, еще какую-нибудь идею насчет принцессы подкинут. Ну, Чертушка, держись!
— Что же, пора в путь! — Алексей развернулся к выходу, возле которого суетился хозяин казино Триша Серый, выпроваживающий «гостей». — Ну что там, Триша, рассвело?
— Так точно, Командор! — отрапортовал Триша. — Можно идти на приступ!
— Да ты расслабься, Триша, — грустно улыбнулся Круглов. — И сними свой тришкин кафтан, ты теперь не швейцар, а хозяин своего «Рояля». А кафтан напяль вон Минотавру или второму звероголовому, они теперь у тебя в должниках, если не хотят вслед за братцем исчезнуть.
— Спасибо тебе за все, Воин С Того Света, — вновь утер скупую, но теперь уже хозяйскую слезу Гриша Бледный, он же Триша Серый. — Никогда мы тебе этого не забудем. Никогда-никогда!
Алексей с товарищами вышел во двор. Серое утро с теми же свинцовыми тучами не особо поднимало настроение, но и несмотря ни на что не расстраивало как прежде.
Бледный с Филей, Косей и Осей тоже вышли проводить своих спасителей-освободителей.
— Пусть все у вас получится, друзья! — сказал Триша и вновь смахнул слезу.
«Наверное, я старею, коль стал таким сентиментальным», — подумал Бледный, уже почти не скрывая своих скупых слез, и… заревел.
— Ну ладно, будет тебе, рублевский авторитет, — потрепал Алексей Тришу по щеке. — Ты вот лучше мне открой тайну на прощание.
— Все что знаю, как на духу! — откликнулся Триша.
— Почему все-таки казино «Рояль»? Откуда название такое?
Триша переглянулся с подельниками и улыбнулся.
— Посуди сам, Командор. Казино «Фортепиано» или «Пианино» не очень звучит, согласись? А казино «Клавесин» — так и вовсе глупо. Остается только казино «Рояль», и звучно и солидно. Вот.
— Логика железобетонная, — оценил юмор Леха. — А коли серьезно?
— В смысле?
— Я спрашиваю, на самом деле откуда такое название получилось?
— Если честно, то черт его знает, — пожал плечами и смахнул слезу Триша. — Точно, Черт точно вам скажет, откуда такое название, если моя версия не нравится.
— Не хочешь говорить, не надо, — абсолютно не обидевшись, сказал Круглов, плюнул на это дело и тут же забыл. — По мне хоть «Три шестерки» обзовите. Кстати, а где наш Панкратион?
— Не знаю, улыбнулся хитро так, сказал, что по делам, и смылся, как только вы вошли в казино, — ответил Триша. — А что, он вам денег должен?
— Нет, просто он нас вел к Черту в гости, вроде как Сусанин наш. А теперь куда идти, где замок чертовый искать, мы и не знаем.
— А что его искать, обернитесь назад, — посоветовал Триша.
Алексей и компания последовали его совету и… ахнули.
Посредине, между ними и горизонтом, стоял мрачный готический замок. Его острые башни, пронзая серые тучи, исчезали в вышине, а те, что не доставали до туч, венчались черными траурными знаменами с рогатыми черепами. Зрелище было одновременно и удручающим и завораживающим.
— Это и есть замок Черта, Джеймса Черта! — запросто произнес Триша и хлопнул сатира по плечу.
Благодаря Бледному весь гипнотический транс, вызванный одним только видом ужасного замка, у последнего как рукой сняло. Сатир вновь был готов следовать за своим Командиром хоть к черту на рога, впрочем, почти туда, хотя и не в буквальном смысле, они и направлялись.
— Вам осталось последнее препятствие, — предостерег Гриша-Триша. — Это нападающие вратари Черта.
— Я так и думал, что без наших футболистов в Чертовом княжестве ну никак не обойдется, — высказался по поводу «вратарей» Леха.
— Э нет, Воин С Того Света, не все так просто. Это не просто вратари. Это самые неподкупные и принципиальные, самые суровые и несговорчивые стражи ворот Чертова замка. С ними, говорят, Черту долго повозиться пришлось, покуда они контракт подписали.
— Так у него там контрактники на КПП дежурят?! — усмехнулся Круглов. — Ну, с этими мы мигом поладим. Вояку вояка узнает и без знака!
— Какого знака? — спросил Бледный.
— Без знака различия, — пояснил Алексей. — Короче, все ясно, война план покажет, какие они там принципиальные. Шагом марш!
Алексей подал команду, и его отряд двинулся на приступ готического замка.
— Ни пуха ни пера! — услышали они прощальные возгласы Триши и, не оглядываясь назад (потому как примета дурная), подняли синхронно левую руку вверх и также синхронно ею махнули.
Почему-то никому не захотелось крикнуть «К Черту!».
