Глава 8
Роза
Это были мрачные времена в истории Ксанта. Упадок начался при Короле Громдене, соблазненном демонессой и породившим полукровку по имени Треноди, высланную затем из Замка Ругна, чтобы уберечь его от окончательного падения. Замуж она вышла за преемника Громдена, Короля Яна. В связи с этим Король Ян перенес столицу в Западный Форт, к великому огорчению замка. Через четыре года Треноди покончила жизнь самоубийством и, став призраком по имени Рени, вернулась в Замок Ругна, куда ей при жизни было запрещено возвращаться, и вновь составила компанию своей старой любви – призраку Джордану.
Король Ян был не из тех, кто долго плачет над раздавленным молочным стручком. Он женился вторично и через два года произвел на свет сына. Магическими способностями мальчик не выделялся, и, стало быть, Королем стать не мог. Он был возведен в иной сан, и стал известен с тех пор как Лорд Блисс. Достигнув совершеннолетия, он женился на Леди Розе Эшли, а Роза Мира была их дочерью. Дедушкой ее был злой Король, отцом – равнодушный Лорд, да и Ксант переживал Темные Времена, и все же Роза росла очаровательным ребенком. У нее был талант выращивать розы; казалось, они распускаются сами собой, стоит ей прикоснуться к бутонам. Розовее роз Розы не было во всем Ксанте.
Когда Розе исполнилось четырнадцать, умер ее дедушка Король Ян. Он был злой, но очень здоровый, поэтому смерть его оказалась полной неожиданностью. На трон взошел другой Волшебник – Муэрте А.Фид. Ходили слухи, что он отравил Яна, поскольку талант Фида был связан с алхимией, позволявшей ему превращать добро в зло. Он стяжал славу самого злого Короля за всю историю Ксанта. Однако доказать это было невозможно; кто бы осмелился обвинить в чем-либо самого Короля! И не забывайте, что на дворе стояли Темные Времена. Откуда же было взяться добрым Королям? Добрые Короли, как известно, правят в Светлые Времена.
Лорд Блисс, сын почившего Короля, следовательно, наполовину приличный человек, да еще и женатый на совершенно приличной женщине, немного поворчал. Это была ошибка. Ворчанье сбежало из дому и достигло ушей Короля. Это были злобные уши, полностью спрятанные под кожей черепа, так что наружу вообще ничего не торчало. В те годы Король страдал разжижением мозгов и был особенно завистлив и мстителен, потому что это весьма болезненная хвороба.
Когда Розе исполнилось семнадцать, ее отец получил крайне ядовитое письмо. Конверт был без обратного адреса, но только Королю было под силу выдумать такие ядовитые слова. Роза это знала точно, но доказать ничего не могла. Да и стоило ли доказывать то, что и так хорошо было известно всему Ксанту!
Итак, Лорд Блисс был отравлен. Яд распространялся медленно, но верно. Ухаживать за умирающим пришлось Розе, поскольку мать была сильно занята по хозяйству.
Наступила осень, и стало ясно, что отец долго не протянет. Часы его истекали, и пол под ними все время приходилось протирать.
Лорд Блисс видел все это и сознавал, что жизнь его на исходе. Больше всего его беспокоила судьба той, в чьих жилах текла королевская кровь, – Принцессы Розы. Ясно было, что Принцесса не может претендовать на корону, во-первых, потому что не обладает достаточным магическим талантом, а во-вторых, потому что она – женщина. И все же Роза была достойна лучшего жребия. Один только вид ее уже умилял и успокаивал как умирающего, так и Подкроватное Чудище, с которым Лорд дружил еще в детстве. Теперь оно снова поселилось под его кроватью, потому что детство в чем-то очень похоже на старость, и Чудище хорошо это чувствовало.
Сидя у постели больного, Роза целыми днями занималась рукоделием: плела байки, продергивала красную нить и терпеливо шлифовала эпитеты. Ее молчание Лорд Блисс воспринимал как немой упрек, поскольку Роза до сих пор была еще не замужем. А ведь к тому времени ей уже исполнилось двадцать. Лорд не во всем понимал свою дочь, но любил ее не меньше жизни, и Роза явно отвечала ему тем же.
Но и смерть он оттягивать больше не мог.
– Дитя мое, – использовал он один из последних вздохов. – Ты должна выйти замуж. Но я боюсь этого замужества. Король...
Роза испугалась.
– Король не возьмет меня в жены! – возразила она.
– Еще как возьмет! Он хочет быть полноправным Королем, а в твоих жилах течет истинная королевская кровь. Твой дедушка был злым человеком, но у него хотя бы были добрые причуды. У Короля Фида нет даже этого. Чтобы смягчить впечатление от всех своих жестокостей, он хочет жениться на самой прелестной и невинной Принцессе Ксанта.
– Отец! – вскричала она, прелестно и невинно порозовев.
– Ты должна спрятаться от Короля, – продолжал он. – Пока я жив, он тебя не тронет. Но как только я умру, тебе необходимо отправиться туда, где Король тебя не разыщет.
– Да, конечно, дорогой отец! – согласилась она, холодея.
Затем Лорд Блисс испустил дух; часы его истекли. Роза видела, как дух вылетел в окно, а часы пролились струйкой в направлении порога. Она накрыла бездыханное тело простыней и пошла к матери – сообщить, что необходимо где-нибудь укрыться. Но в это время в дверь постучали два королевских солдата, должно быть, видевшие, как часы перетекали через порог.
– Нет! – вскрикнула Роза, но мать, ни о чем не подозревая, уже открыла дверь.
– Мы пришли забрать Принцессу Розу, – сказал один из солдат.
– Но она в жизни не делала ничего плохого! – запротестовала мать.
– Все правильно. Ее желает видеть Король.
Испуганная до трепета Принцесса была доставлена к Королю. Она не ожидала, что он так скор на руку. Мало того, до последнего часа она даже и заподозрить не могла, что Король ею вообще интересуется.
Вскоре Роза предстала перед Королем. Внешность у Муэрте А. Фида была столь же безобразна, как его имя. Все знали, что он – бессердечное создание, упивающееся чужой болью. Его поры источали бы злобу, имей он поры. Он черпал энергию из хаоса, а если хаоса не хватало, то он делал его сам.
Он раскрывал щелеобразный рот лишь для того, чтобы солгать, оскорбить или унизить. Поговаривали, что когда он терял над собой контроль и принимался ныть, выть и декламировать, из глаз его сыпались желтые искры, а из ноздрей шел ядовитый дым. По слухам нынешний Король был преступным плодом змееложества некой распутной жрицы с хорошо тренированной рептилией. Шептались даже, что аист, взглянув на него, сразу же отказался его нести, и работу пришлось выполнить василиску, да и то – защемив нос прищепкой. Роза не доверяла людской молве, но теперь, глядя в эти черные с двойными веками глаза, она готова была поверить самым мрачным слухам. Сердце ее ушло в пятки и при каждом ударе глухо стучало об пол.
Король был обнажен до пояса. На голове его среди черных седеющих кудряшек красовалась шипастая корона из какого-то искусственного металла, видимо, потому что золото окислялось при соприкосновении с Его Величеством. Тело было сине-багровым, как лицо Лорда Блисса, когда тот испускал последний вздох. Мерцающие кристаллы унизывали ноги, шею, грудь, лицо и хвост Короля.
Он улыбнулся. Страшнее этого Роза еще ничего не видела.
– Мы обвенчаемся на следующей неделе, когда все приготовления будут закончены, – сказал он. – Очень жаль, что твой отец не сможет присутствовать.
Сбывались самые мрачные ее предчувствия. Лучше умереть, чем выйти за такое чудовище!
Эта мысль придала Розе храбрости.
– Для начала следовало бы спросить леди, – сказала она, и голос ее прозвучал удивительно фальшиво, то есть холодно и надменно.
Его змеиные глаза сузились.
– Ах да, я совсем забыл эту формальность! Принцесса Роза, выйдете ли вы замуж за вашего Короля?
Трепеща, она приоткрыла рот и с трудом выговорила смертельно опасное слово:
– Нет.
Он даже не удивился.
– Возвращайся домой, ночью обдумай еще раз свой ответ, а утром собери все свои вещи и будь готова к переезду сюда.
Он повернулся и попылил прочь. В прямом смысле: его волочащийся по полу хвост поднимал при ходьбе ужасно много пыли.
***
– О, матушка, что теперь со мной будет! – всхлипывала Роза. Она едва помнила, как добралась домой. Ей было страшно. Что лучше: умереть или выйти за Короля? Роза не знала. Ее точил червь сомнения, и еще с десяток таких же червей ползли к ней со всех сторон.
– Твой отец и я собирались переодеть тебя в крестьянское платье и отправить в дальнюю деревню, – сказала мать. – Но теперь это невозможно, ибо Король со свойственным ему коварством прикажет следить за дорогами. Мы обманем его на час, самое большее – на день, но не больше. Как только у какого-нибудь фермера ни с того ни с сего объявится взрослая дочка, он сразу же все поймет. Нет, среди людей тебе укрыться не удастся, да и вряд ли тебе понравится крестьянская жизнь. Местные ухажеры будут донимать тебя точь-в-точь как Король. Есть только один выход: спрятать тебя в безлюдном месте, куда и Король не сможет проникнуть.
– Куда же это, матушка? – Сама Роза не видела никакого другого выхода, кроме смерти, но этот выход ей не нравился.
– В Замок Ругна.
– Но ведь он пропал, как только дедушка оттуда уехал!
– Нет, о нем всего лишь забыли. Но мы с твоим отцом бережно хранили память о нем, однако отправить тебя туда не рискнули. Тут, видишь ли, есть одно затруднение.
– Затруднение, матушка? Труднее встречи с Королем не может быть ничего!
Это было очевидно, но за последние часы Роза несколько утратила веру в добро и готова была услышать нечто еще более жуткое.
– Нет-нет, не бойся! Трудность в том, что я не могу сопровождать тебя, а ты не сможешь потом покинуть замок по собственной прихоти.
– Но это же тюрьма! – вскричала Роза, понимая, однако, в глубине души, что уж лучше быть заточенной одной, чем вместе с Королем. По крайней мере, его мерзкие взгляды не коснутся ее нежного тела.
– В каком-то смысле, да. Но тебя ждет там любезное обхождение, ибо ты королевской крови, чего нельзя сказать обо мне. И ты будешь жить там одна, пока не попросит твоей руки Добрый Волшебник и не сделает королевой Ксанта. Конечно, на это потребуется время.
– Время? Какое же? – просветлев, спросила Роза. Любезное обхождение... Добрый Волшебник... Ради этого стоило и подождать.
Мать пожала плечами.
– Может быть, лет десять. А может быть, больше. Не знаю. Тут все зависит от Волшебника.
– Но если я состарюсь, он не захочет на мне жениться! – И Роза тут же представила себе ужасную картину: высокий, юный, симпатичный Волшебник, весело шагает к замку – и обнаруживает там высохшую старую деву. И она не могла осудить выдуманного молодого человека за то, что он отшатнется в ужасе. Через десять лет ей стукнет тридцать! Незамужние женщины (так считала Принцесса) не имеют права жить так долго.
– Ты не будешь там стареть, моя дорогая. Теперь переоденься во что-нибудь похуже, ибо мы должны выбраться отсюда как можно быстрее.
Понимая, что время дорого, Роза решила ни о чем пока не спрашивать. Она напялила самую рваную и грязную одежду, какая только нашлась в доме, но отрепья лишь выгодно подчеркнули ее внешность. Лицо сияло красотой, а прелестные формы так и норовили обозначиться под ветхой тканью. Пришлось обмотать тряпками талию, чтобы была как у всех. Мать сходила за ножницами и хотела остричь блистательные вьющиеся волосы оттенка лепестков чайной розы.
Роза вскрикнула.
– Нет, матушка, только не это!
Стричь волосы ей было нельзя ни в коем случае. Роза запомнила это с детства, когда ей отрезали всего один локон. Упав на пол, локон принялся корчиться от боли, а остальные потемнели от горя и до самого вечера были светло-каштановыми.
Мать вздохнула.
– Понимаю, что это позор, но делать нечего. – С этими словами она заплела Розе косы и, уложив вокруг головы, обильно посыпала пеплом. Роза от этого хуже не стала, но пепел похорошел чрезвычайно. В конце концов, пришлось раздобыть старую мужскую шляпу и, слегка потоптав, нахлобучить на корону из кос. А также вымазать грязью щеки.
Роза подошла к зеркалу. Что ж, если специально не присматриваться, внешность самая заурядная. Может быть, и сработает. Хорошо бы еще ссутулиться, чтобы не выделяться из толпы.
Мать и дочь выглянули в окно. За домом наблюдал солдат. Надо полагать, коварный Король предвидел возможность бегства и принял меры.
– Твой отец, мир его праху, предусмотрел и это, – сказала мать. – Скоро начнется вынос тела. Ты должна быть храброй.
– Храброй?
Мать повела ее в ту комнату, где лежал в гробу Лорд Блисс. Он казался бы спящим, если бы не багровый от яда цвет лица. Роза почувствовала, как на глаза ее наворачиваются слезы. Еще сегодня утром отец был жив, и вот он уже в гробу. И все из-за одного-единственного ворчания, так коварно сбежавшего из дому и достигшего злых королевских ушей.
Роза взглянула на стену, где еще утром висели часы, но они уже, конечно, все истекли. Наступило безвременье.
Мать взялась за угол гроба и сдвинула нижнюю доску. Гроб был с двойным дном!
– Туда? – в испуге спросила Роза.
– Здесь они тебя искать не будут, – мрачно ответила мать.
Роза знала, что мать права. Пересилив себя, она втиснулась в тайную нишу, и доска стала на место. Под головой была плоская подушечка. Сквозь щели едва просачивался дневной свет.
«Не отчаивайся, дочь моя».
Будь здесь побольше места, Роза бы подпрыгнула. Нет, не голос – скорее она услышала мысль, пришедшую из верхнего отделения гроба.
Странно, но случившееся не столько испугало, сколько успокоило Розу. Даже после смерти отец продолжал о ней заботиться. И он поможет ей бежать от Короля.
Должно быть, она задремала и проснулась, когда гроб пришел в движение. Их уже выносили. Шестеро мужчин, нанятые матерью, несли двойную тяжесть на удивление легко. Это были либо очень сильные, либо очень преданные люди.
Роза прислушалась к затрудненному дыханию мужчин и голосу матери, указывающей, как и куда нести. Гроб выплыл из дома и двинулся вдоль деревни. Солдат, мимо которого его проносили, оскорбительно засмеялся:
– Что, ваша благородная доченька даже на похороны не пошла? Может, мне пока заглянуть в дом да составить ей компанию? Хо-хо!
– Загляни, – спокойно согласилась мать. – А утром, когда Король узнает...
Солдат поперхнулся, словно почувствовал, как меч уже вонзается ему в живот. И это была бы еще не самая страшная казнь, заподозри Король что-нибудь худое. А он бы обязательно заподозрил, и можно было не опасаться, что кто-нибудь осмелится подойти к дому, пусть даже с целью проверить, на месте ли Роза.
«По заколдованной тропе ты доберешься отсюда до Замка Ругна, – услышала она мысль отца. – Следуй по ней без страха, ибо, хоть и встретятся тебе чудовища, они тебя не тронут. Скажи лишь, кто ты такая и куда идешь. Не поворачивай обратно, ибо заклинание нарушится и тропа исчезнет».
«Спасибо, дорогой отец», – мысленно произнесла Роза. Теперь она знала, что, помогая ей после смерти, он выполнял свой давний, еще при жизни задуманный план; что даже сама смерть была частью этого плана. И все же Роза предпочла бы, чтобы все было по-другому. Знай она заранее, что в письме содержатся ядовитые слова, она бы уничтожила конверт, не вскрывая.
«Спасибо тебе, доченька».
Процессия добралась до кладбища.
– Лопаты! – сказала мать, притворяясь раздраженной. – Неужели никто не догадался захватить лопаты?
– Сейчас принесем, – ответил один из мужчин. Кажется, никто из них не удивился, что такой важный при погребении инструмент был забыт. И любопытно, что за лопатами они все так вшестером и отправились.
Затем нижняя доска гроба скользнула в сторону.
– Быстрее, пока не вернулись, – сказала мать.
Роза выбралась наружу.
«Прощай, моя дорогая. Таким образом я хотя бы частично отплачу тебе за всю ту заботу, которой ты окружила меня. Я знаю, тебя ждет впереди великая любовь».
– Прощай, дорогой отец, – всхлипнула Роза. На левый глаз ее навернулась слеза.
Мать обняла ее.
– Я должна остаться. Но ты...
– Я знаю, матушка.
И эта удивительная женщина, потерявшая мужа и дочь, была обречена угасать в одиночестве? Теперь слеза навернулись и на правый глаз.
– Ступай этой дорогой! Она идет вокруг деревни. Когда увидишь незнакомую слабо светящуюся тропу, следуй по ней без колебаний. Ступай же, пока они не вернулись!
– Прощай, дорогая матушка. – Роза разомкнула объятия и побежала по тропинке, не смея даже оглянуться.
Мужчины уже возвращались с лопатами. Роза узнала их, но они, кажется, ее не узнали. Лицо девушки было вымазано грязью, и она старательно сутулилась при ходьбе. Во всяком случае, никто из мужчин не проводил ее взглядом.
Вскоре Роза различила слабое сияние, исходящее прямо из земли. Оно было настолько неясным, что Роза чуть было не миновала его. Она быстро выбралась на магическую тропу, двинулась прочь от деревни.
Лес сомкнул ветки над ее головой, и тропа засияла ярче. Роза шла торопливо, страх погони не оставлял ее. Но сзади не раздавалось ни звука, так что в конце концов она замедлила шаг и оглянулась. Тропы за спиной не оказалось – одни лишь стволы, листва да сучья.
Роза чуть было не остановилась, но вовремя вспомнила предупреждение. Это была тропа в одну сторону; шаг назад – и сияющая стежка померкнет, оставив путника в темноте и бездорожье. Поэтому Роза продолжала путь, опасливо присматриваясь к магической, исчезающей под ногами тропинке.
Каким образом удалось родителям проложить такую тропу? Должно быть, не дешево стоила им эта магия. И ведь за столько лет ни разу не обмолвиться! Конечно, они подозревали, что рано или поздно их дочери понадобится что-нибудь этакое. Лишь любящие сердца способны так точно все предвидеть!
Роза шла ровным неторопливым шагом, не зная, долгая ли ей предстоит дорога. Западный Форт располагался недалеко от древнего Замка Ругна, но на каком именно расстоянии – этого не мог сказать никто. Не исключено, что ей придется идти не останавливаясь всю ночь.
Причудливая фигура возникла впереди и заступила тропу. Кто-то огромный, волосатый и невыносимо уродливый. Великан-людоед!
– Во кого!.. того!.. – радостно громыхнул он неуклюжими рифмами.
Уродство является первой и основной особенностью великанов-людоедов. Второй, но тоже основной особенностью является тупость. Людоед воздел руки и нечаянно свалил деревце. В ужасе оно рухнуло на землю. Третья и опять-таки основная особенность людоедов – это, несомненно, сила. Всеми тремя особенностями они очень гордятся.
Роза вспомнила, что необходимо сказать в таком случае. Она придержала шаг и обратилась к чудовищу:
– Я – Роза, внучка Короля Яна, иду в Замок Ругна ждать там Волшебника, чтобы выйти за него замуж. – Больше всего она боялось, что чудовище двинется к ней; отступать было нельзя, тропа могла исчезнуть.
Людоед вникал. Было очевидно, что какая-то мысль проникла в его голову, потому что от головы пошел пар, а из лохм брызнули блохи с ошпаренными лапками. Когда мысль достигла своего завершения, у великана чуть не вспыхнули волосы. Наконец людоед шагнул в сторону.
– Иди-бреди, – проворчал он в растерянности. Видно было, что похрустеть столь нежными косточками он бы не отказался.
Роза продолжила путь, чувствуя облегчение. Проходя мимо людоеда, наморщила нос. Воздух был напоен ароматами обваренных блох, спекшихся клещей и остатками обугленных мыслей. Она оглянулась и увидела в смыкающейся чаще чудовищный силуэт людоеда. Как он теперь будет оттуда выбираться, Роза понятия не имела!
Затем сзади послышался треск ломаемых ветвей – чудовище шло напролом. А ведь кто-нибудь обязательно попадется сегодня в его лапы. Жаль, что не Король. Хотя, как знать, людоед мог бы и побрезговать такой добычей.
Она продолжила путь. Через некоторое или даже чуть большее время она почуяла запах дыма и решила поначалу, что впереди пожар. Оказалось, хуже: дракон. Огнедышащая тварь развалилась прямо поперек тропы. Если бы дракон дохнул дымом в сторону Розы, она бы не смогла из-за кашля произнести ни слова.
Роза сделала еще два шага и остановилась.
– Я – Роза, иду своим путем в Замок Ругна и...
Голова дракона медленно повернулась к ней. Из черных закопченных ноздрей истекали струйки такого едкого дыма, что листья на свисающих над тропой ветвях шарахались в ужасе. Роза чуть было не отступила на шаг.
– ...и буду ждать там Волшебника, который возьмет меня в жены, – твердо закончила она.
Дракон выдохнул нечто расплывчатое. Затем приподнял тушу и пополз с тропы, крайне недовольный. Вряд ли ему сегодня удалось перекусить какой-нибудь в меру пропеченной девой. От досады, не иначе, дракон выдохнул такую дымно-огненную струю, что ближайшая раскидистая путана зашлась в приступе кашля и замахала обугленными щупальцами. Вряд ли теперь это хищное дерево радушно отнесется к следующему встреченному им дракону.
Роза поспешила дальше. Хорошо, что магия тропы была в хорошем состоянии! Дело шло к ночи, но исходящего от земли сияния вполне хватало, чтобы различить дорогу.
Ноги уже начинали ныть от ходьбы, когда Роза столкнулась с очередным препятствием. Деревья впереди пошли больше, гуще, их разлапистые опущенные ветви полностью закрывали тропу. Роза, конечно, могла бы попробовать поднырнуть под них, но не была уверена, совместимо ли это с достоинством девушки и тем более Принцессы.
Однако стоило ей приблизиться к этой чаще, ветви зашевелились. Удивленная, она остановилась; хорошо хоть, что не попятилась. С чего бы это ветвям шевелиться?
Затем она кое-что вспомнила. Вокруг Замка Ругна был разбит огромный фруктовый сад, и внешний ряд деревьев стоял на страже. Это означало, что Роза уже почти пришла!
Она остановилась вновь.
– Я – Роза, внучка...
Ветви пришли в движение. Они взметнулись, открывая путь. Казалось, деревья по-своему приветствуют Розу. Может быть, они знали, что, кроме нее, никто не придет сюда по этой тропе.
Это было большое облегчение, а то она уже была близка от усталости к обмороку. Вымазанная в грязи, измотанная, она продолжала путь. Ни разу в жизни не доводилось ей бродить по лесам, ибо это также несовместимо с достоинством девушки, но сейчас Роза ощущала себя скорее бродягой, чем девушкой.
Дорога вошла во фруктовый сад, огромные деревья-стражи остались позади. Кругом свешивались отягощенные плодами ветви. Было довольно темно, и все-таки можно было различить выступающие из мрака спелые фиги. Некоторые даже с маком.
Внезапно впереди возник причудливый силуэт замка. Замок был настолько высок, что звезды, казалось, гнездятся на крышах его башен. Мрачным провалом зиял ров, но подъемный мост был опущен. Роза двинулась к нему, боясь потерять сознание от утомления и стыда за грязь, размазанную по лицу. Но Роза вновь и вновь напоминала себе, что она девушка и Принцесса.
Деревянные доски моста подрагивали при каждом шаге. Ворота были открыты и решетка поднята. Казалось, что сюда может проникнуть кто угодно. Однако, стоило Розе войти, как мост сам собой поднялся, ворота закрылись, решетка рухнула. Замок охранял себя сам!
– Спасибо тебе, Замок Ругна, – сказала Роза. И все-таки, несмотря на все свое достоинство, упала без чувств. Хорошо хоть никто не видел!
***
Проснувшись утром, она обнаружила, что лежит в постели на чистых простынях и мягчайших подушках.
– Но я же вся грязная! – вскричала она, представив, что стало с простынями.
Что-то затрепетало поодаль.
– Н-не-е-е... – застонало оно.
– И-и-и-и-и-и! – как и подобает девушке, взвизгнула Роза. – Призрак!
Призрак, испуганный визгом, исчез, и Роза поняла, что вышло все несколько неловко.
– Извини, призрак. Я не хотела тебя обидеть, – примирительно сказала она. Негоже Принцессе быть невежливой, пусть даже и с призраком.
Привидение возникло вновь. Было оно туманное и расплывчатое – так, висело себе что-то над полом. Потом собралось поплотнее и обрело очертания человеческой фигуры. Женской.
– Н-не-е гря-а-зна-ая, – выдохнуло оно.
Роза начала помаленьку разбирать, что оно говорит.
– Но я вся покрыта... а простыни... – Она оглядела себя, и ее девичий ротик изящно приоткрылся от удивления. Простыни были чисты. Сама она – тоже.
– Как?.. – спросила она.
Призрак сгустился, то есть сгустилась, окончательно.
– Дру-узья-а при-ишли-и, – сказала она. – Ты-ы бы-ыла-а на-а по-олу-у...
Теперь Роза вспомнила: вчера, лишившись чувств, она упала на каменный пол сразу за воротами. Ноги ее не держали. Вряд ли она сама сумела одолеть лестницу, ведущую в спальню, вымыться и застелить постель. Кто-то должен был ей помочь.
– Какие друзья? – спросила она, пожалуй, излишне резковато.
– З-зо-омби-и, – последовал ответ.
– Зомби? – вскрикнула Роза, снова приходя в ужас. Впрочем, она быстро сообразила, что зомби, будучи мертвыми, практически не испытывают человеческих чувств; раздевая ее, они вряд ли обратили внимание на ее прелести. Итак, приличия были соблюдены. Подумав, Роза решила вообще об этом забыть. Девичья память вещь весьма полезная, кроме того, она помогает сохранить наивность. Очень просто: была грязная – стала чистая, а как – не мое дело.
– Может быть, мы представимся, – сказала она, вспомнив о приличиях. – Я – Роза, дочь Лорда Блисса и Леди Розы Эшли, внучка Короля Яна и его второй жены, чье имя я сейчас никак не вспомню.
Призрак сделал что-то вроде реверанса.
– Я-а М-ми-илли-и, при-изра-ак. Бы-ыла-а про-осто-ой де-евушко-ой. Обручена-а с М-ма-астером Зо-омби-и. – Речь ее становилась все членораздельнее. Да и форма – все определеннее.
– Какая волнующая встреча, Милли! – сказала Роза, протягивая руку.
Милли сделала то же самое. Прикосновение вышло еле ощутимое; все равно что тронуть холодный пар. Но для формального знакомства этого было вполне достаточно.
Роза расспросила призрак и узнала, что Милли при жизни обладала талантом привлекать мужчин и была погублена магией ревнивой соперницы, добивавшейся взаимности от Мастера Зомби. После кончины Милли Мастер Зомби, чтобы не расставаться с ней, зомбифицировал сам себя, но в настоящее время речи о романе между ними быть не может. Милли горестно пояснила, что сама она сейчас нематериальна, да и он изрядно разложился, и все же оба надеются на лучшее. Милли сказала также, что была бы счастлива служить Розе, как служила когда-то живым людям, будучи живой сама.
Роза была голодна. Милли предложила кликнуть ее дружка Мастера Зомби, чтобы он послал зомби-повара на кухню, но Роза изящно рассудила, что не стоит лишний раз утруждать бедных зомби, поднимая их из могил. Сопровождаемая Милли, она прошла на кухню, где было полно фруктов и булочек, кое-где захватанных руками слуг-зомби. Ни слова не говоря, Роза вымыла фрукты и, решив, что особенно жеманничать не стоит, как следует позавтракала.
Так началась ее жизнь в Замке Ругна. Ей разрешалось гулять по замку и по саду, но выйти за кордон деревьев-стражей было невозможно. Роза понимала, что это все для ее же блага, и все-таки скучновато жилось без живых людей. К счастью, на замок наложены были целительные заклятья, а иначе недолго и с ума сойти. И Роза развлекала себя чем могла. Милли-Призрак оказалась приятной собеседницей, впрочем, остальные призраки тоже: страстная Рени, например, и ее дружок Джордан Варвар, Дорин, дитя Баттон и еще одно привидение, чье имя все время вылетало из головы. Даже зомби были вполне терпимы в общении, если, конечно, находились с подветренной стороны. Роза учила призраков играть в карты и довольно успешно. Вот только сдавать и ходить приходилось самой. А большей частью Роза дремала.
Но прошел год, и даже дремать надоело.
– Чем бы все-таки заняться? – воскликнула Роза.
– Можно вышивать крестиком, – предложила Милли. – Мы, призраки, тоже бы с удовольствием занялись каким-нибудь рукодельем, но в этом нам отказано.
Роза взялась за пяльцы и для начала вышила крестиком прекрасное небо в клеточку, что вполне соответствовало ее нынешнему положению. Это навело ее на лирические мысли, и, побродив несколько дней по саду, Роза сочинила первое стихотворение, посвященное как вышивке, так и Волшебнику, за которого она в итоге выйдет.
Не ведаю, как твое имя, но все, что я делаю ныне: и эти стежки, и эти стишки – когда-нибудь станут твоими.
Роза вышивала по канве и ткала гобелены – это занятие позволило ей скоротать еще два года. Но даже рукоделие не спасает от скуки; рукодельничают всегда для кого-то, а если нет никого – как тогда? Призраки и рады были бы принять от Розы подарки, да принять было нечем.
– Но, знаешь ли, ты могла бы посмотреть Гобелен Джонатана, – сказала однажды Милли.
– Кто это Джонатан?
– Мастер Зомби. Он... Нет, я не могу говорить о нем равнодушно!
Однако Милли показала Розе этот Гобелен; аккуратно сложенный, он хранился в выдвижном ящике. Повесив его на стену, Роза была изумлена. Ибо вытканные картины пришли в движение.
По сути дела, перед ней оживала история. Подчиняясь ее приказам, ибо Роза была принцессой, Гобелен показывал все, что она желала. Он был соткан еще Колдуньей Тапис, вручен Мастеру Зомби и повешен на стену после его смерти. Сначала Роза просмотрела трагическую историю Милли, потом свою собственную.
Роза утратила счет времени, увлеченная волшебным Гобеленом. В конце концов она просмотрела его до дыр, изучила всю история Ксанта, и единственное, о чем не попросила ни разу, это показать жизнь своей матери. Роза просто боялась увидеть ее одинокое увядание.
Вновь начала подкрадываться скука. Роза беседовала с призраками, но призраки народ рассеянный, им очень трудно собраться воедино. Она декламировала стихи фруктовым деревьям, она готовила удивительные яства для себя и для воображаемых гостей. Однако, все приходилось съедать самой, и было это чревато. Полнеть Принцессе не положено, поэтому Роза стала представлять гостей маленькими-маленькими. Пробовала она готовить и ненавидимые ею блюда, отчего быстро стала прозрачна, как призрак.
Но основной ее страстью по-прежнему были розы. Талант позволял ей выращивать поистине чудесные сорта. Ах, как бы они понравились гостям, если бы те могли сюда проникнуть! Только, конечно, при условии, что никто не будет эти розы срывать.
Милли вновь попыталась спасти Принцессу от скуки.
– Библиотека...
И Роза немедленно обследовала сумрачную библиотеку замка. Огромные тома, собранные еще Королем Ругном и его преемниками, могли сообщить все о Ксанте, о его народе, истории, магии. Роза никогда особенно не увлекалась чтением, но теперь, насмотревшись картин на Гобелене, она хотела узнать обо всем поподробнее. Многие книги были ей непонятны, но это и неудивительно – они ведь предназначались для Королей-Волшебников. И Роза представляла, как она покажет библиотеку своему будущему жениху и как тот обрадуется этим книгам.
Однажды она вышла в сад нарвать свежих подушек (потому что, согласитесь, было бы неловко перед Волшебником, застань он постельное белье несвежим) и увидела огромную змею.
– И-и-и-и-и! – испуганно взвизгнула она.
Но тварь ей не угрожала. Напротив – виновато склонила голову. Роза сообразила, что сквозь кордон деревьев-стражей сюда может пробраться лишь тот, кому позволено. Сообразив, она сбегала в библиотеку и, разыскав пособие для перевода со змеиного на человечий, вернулась в сад. Раскрыла книгу и опасливо приблизилась к огромной змее.
– Чего ты хочешь? – спросила она, готовая бежать при виде первой капельки яда на клыках.
Тварь зашипела и кивнула на книгу. Роза всмотрелась в текст.
– Не страшись, милая девушка, – перевела книга. – Я вижу, что во рву замка нет ни одного чудовища, и хочу предложить свои услуги.
Роза была приятно удивлена.
– Это правда, – сказала она. – Во рву у нас пустовато. Но обещаешь ли ты, что не проглотишь меня или, скажем, Волшебника, когда он придет, чтобы жениться на мне?
Змея снова зашипела.
– Конечно, – сообщил новый текст, возникший на месте предыдущего. – Это СОП.
Роза взглянула на нижнюю часть листа. Там уже возникла сноска:
«СОП – СТАНДАРТНАЯ ОПЕРАТИВНАЯ ПРОЦЕДУРА, напр. НЕГЛОТАНИЕ РОВНЫМИ И НЕ-РОВНЫМИ МОНСТРАМИ ОБИТАТЕЛЕЙ И ГОСТЕЙ ОХРАНЯЕМОГО ЗАМКА.» – Вот именно так! – содрогнувшись, сказала Роза. Она двинулась к замку, и змея заскользила рядом. – Кстати, как твое имя?
Последовал еще один шип, и книга перевела:
– Суфле, Змей, ваш покорный слуга.
– Суфле? О какое прелестное имя! – воскликнула она чисто по-девичьи.
Змей, казалось, был несколько обескуражен. Позже Роза догадалась, в чем дело: Суфле ожидал, что его грозное имя вызовет приличный трепет. Но что же делать, если Роза очень любила суфле, хотя от него и полнеют!
Суфле поселился во рву, и Роза почувствовала себя в полной безопасности. Кроме того, змей оказался неплохим собеседником в минуты тоски и одиночества, ибо приполз издалека и мог рассказать о многом. Конечно, Роза могла бы узнавать новости и сидя перед Гобеленом, но так хотелось с кем-нибудь поговорить!
Таким вот манером прошло первое столетие.
Роза уже не гадала, когда придет Волшебник. С помощью Гобелена и нескольких магических зеркал она была осведомлена о том, что делается в Ксанте. И все же она страстно ждала дня, когда сможет излить на жениха все свои нежные чувства.
Миновало второе столетие. Все, кого Роза знала, умерли. Но забытый Ксантом замок терпеливо ждал вместе с ней Волшебника, который, став Королем, вернет былую славу столице Ругна.
После двухсот сорока шести лет ожидания появился Волшебник, и сразу же возникли трудности. Во-первых, он не был Волшебником. Роза прекрасно это знала, потому что с помощью Гобелена она изучила всю его жизнь. Бывший Король Ксанта, дважды женатый и дважды оставленный бессердечными женами, просивший руки любимой девушки и получивший отказ. Таким образом он не подходил ей сразу по трем статьям. Далеко не идеал. Но ждать она больше уже не могла. Тем более что человек он был неплохой, и Роза, без конца просматривая его жизнь на Гобелене, в итоге полюбила его. Однажды она даже воспользовалась заклинанием, найденным в одном из томов, и вызвала свой образ в магическом зеркальце, которое он в тот момент разглядывал. Ничего плохого в этом не было, так ведь?
В конце концов, не ждать же ей еще два столетия, пока народится Волшебник, подходящий ей во всех отношениях!
Единственное, что действительно необходимо – это сделать Хамфри настоящим Волшебником. Роза решила, что перелистает всю библиотеку, но найдет такое средство. И тогда все будет хорошо.
Она накинула старинный наряд и пошла встречать своего героя.
