Ночь еще не успела закончиться. Звезды над селом лишь начинали тускнеть. Вспыхнувшая вдруг на их фоне точка казалась чуть более яркой. Она падала, но загадывать желание было некому — сельские жители еще мирно спали.

Евгений Турин посадил судно у самой кромки леса, хотя Гутторр, выполнявший роль лоцмана, предлагал сесть во дворе его дома. Турин не согласился с ним по двум причинам: во-первых, за селом, на фоне темного леса, катер был совсем не заметен, а во-вторых, посадка возле дома могла напугать Людмилу… Зачем лишние неприятности? Лучше немного пройтись — и безопасней, и подышать свежим ночным воздухом, так похожим на земной, очень уж приятно!

Так и пошагали гуськом по травяной меже через поле: впереди — Гутторр, за ним — Еггенодарра, замыкал шествие Зукконодорр, напряженно всматривавшийся в сумрак и крутивший головой во все стороны.

— Как похоже на Землю! — шепнула Ева, оборачиваясь к мужу.

— Только звезды здесь крупнее и ярче, — ответил тот. — Словно на Турроне.

Евгения замолчала. Если сейчас они заберут Людмилу, то отправятся на Туррон. Именно там и состоится «эндшпиль» — по терминологии мужниной теории о ведущейся «игре». Он прав: Туриных рано сбрасывать с «доски»! Мы — не пешки. И если «игроки», кто бы они ни были, считают иначе — Туриным это только на руку!..

Гутторр, войдя во двор, сильно заспешил — почти побежал. Зукконодорру это не понравилось. Он бросился следом, едва не сбив с ног Еву.

— Скорее! — бросил он жене, не оборачиваясь. Недобрые подозрения, рожденные в нем встречей со странным «контрабандистом», переросли в уверенность: их ждет ловушка!.. Зукконодорр выдернул из набедренного чехла маленький, похожий на пистолет излучатель. Несмотря на размеры, его мощности хватило бы, чтобы испепелить все село.

А ловушки-то и не было. Просто Гутторр спешил убрать силовое поле вокруг «гостьи», чтобы его не увидели джерронорры. Он не успел: Турин вбежал в комнату за ним сразу. Да если бы и успел — вряд ли бы это помогло отвести подозрения…

Люська, оказывается, давно проснулась. Попытавшись встать, наткнулась на невидимый кокон. Теперь она металась внутри него, как посаженная в клетку белка. Рот ее был раскрыт в немом крике — поле не пропускало звуки, глаза — безумно выпучены. В полумраке комнаты, освещаемой лишь малюсеньким светильником-ночником, все выглядело особенно нелепо и страшно.

Гутторр быстро снял поле, и Люськин крик вырвался наружу. Сама она кубарем скатилась с кровати. «Кузнец» метнулся к двери, но ее проем загородил державший навскидку излучатель Зукконодорр. Тогда Гутторр метнулся к окну, прыгнул, вышиб телом стекла, еще в прыжке вспыхнул вдруг ослепительно ярко и, полоснув темноту огненным росчерком, исчез в небе.

— Кто он?! — крикнула ворвавшаяся в комнату Ева.

— Тише, не кричи, — ответил Евгений, показывая на дрожавшую Люську. Та сидела на полу и, часто дыша, клацала зубами.

— Ты был прав, это ловушка, — сказала Ева, настороженно глядя на испуганную девушку.

— Не думаю, — почти шепотом возразил супруг. — Нам ее просто подарили. Поднесли на блюдечке.

— Кто?

— Откуда мне знать. Да и не так это важно сейчас… — Турин жестом остановил Еву, готовую задать новые вопросы, и обратился к Люське спокойно, почти ласково:

— Люся, не бойся. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Д-д-да… — еще сильнее затряслась девушка, уставившись на Туриных. — Д-д-дядя Женя, т-тетя Женя, вы же умерли… — Люська схватилась вдруг за голову и застонала-завыла: — О-о-о!!! Я померла! Я — на том свете! Не хочу-у-у!

— Нет, Люся! Нет! Мы все живы! — шагнула к девушке Ева, но та завыла еще громче и вжалась спиною в стену.

— А! А-а-а!!! Отойдите! — заверещала она.

— Жень, не надо, — дернул супругу за рукав Евгений. — Давай сядем, пусть она придет в себя.

— Эх, Силу бы сейчас, — вздохнула Еггенодарра, усаживаясь вместе с мужем на лавку.

— Силой можно все испортить, — покачал головой Зукконодорр. — Неизвестно, кто и что напихал ей в голову…

Между тем, повыв еще немного, Люська и впрямь стала успокаиваться. Видя, что Турины не собираются бросаться на нее, пить кровь или тащить в преисподнюю, а просто сидят и беседуют, как нормальные люди, она, наконец, тоже решилась заговорить с ними:

— Вы точно не мертвые?

— Абсолютно, — кивнул Евгений.

— А почему?

— Так нам больше нравится, — улыбнулась Ева.

— Но все говорили… — начала Люська и запыхтела, подбирая нужные слова. Слова не находились, и за нее закончила Ева:

— Что нас больше нет? Это так. Нас не стало на Земле. Этот… человек… — Ева кивнула на разбитое окно, — говорил тебе, где ты сейчас находишься?

— Да ну его! Коз-з-зел! — фыркнула девушка, и Турины облегченно вздохнули: если ругается — значит, в себя пришла.

— Почему ты так говоришь о нем? — осторожно спросила Ева. — Он обижал тебя?

— Меня-я?! — возмутилась Люська и гордо выпрямила спину. — Да я его сама обидела! Коз-з-зел! — снова смачно ругнулась она. — У него даже кровь зеленая!

— Что?! — переглянулись супруги.

— Ага, — поднялась, наконец, Люська с пола и плюхнулась на расхристанную кровать. — Я стол опрокинула, а он порезался ножом. Кровь зеленая полилась! Только она потом — ш-ш-ш! — и исчезла.

— Как у Герромондорра, — шепнула мужу Евгения. Тот кивнул и обратился к Люське:

— Он что-нибудь тебе рассказывал?

— Ага. Муть какую-то! Планеты, заднации…

— Чего? Какие заднации? — удивился Турин.

— Ну, че-то там… он из другой заднации…

— Цивилизации, наверное? — догадалась Ева.

— Ага, цилизаднации! — обрадовалась Люська. — Базарил, что меня с Земли украли.

— Кто украл? — насторожился Евгений.

— А он не знал. Меня все выспрашивал. А я помню?!

— А ты помнишь? — эхом отозвалась Ева.

— Че-то помню… — почесала растрепанную голову Люська. — У нас в магазине бодяга была — склад раскурочили ночью. Главное, ниче не украли — только бардак развели и витрину продырявили. Небось разборки бандитские. Утром ментов вызвали, те пошуровали маленько и уехали. А потом бандиты вернулись. Двое. Ко мне подошли — я в штаны чуть не наложила!.. А дальше… ниче не помню. Здесь и очухалась только… Да! Еще Генка ваш приходил!

— Когда?!

— Ну до бандитов. Он лампочку хотел купить.

— Ах да! Гена нам рассказывал, — вспомнила Ева.

— А че, Генка тоже здесь? — обрадовалась Люська. — Круто! Мне ваш Генка нравится! — подмигнула она Туриным и даже слегка зарделась.

— Гена… — замялась Евгения, — ждет нас в другом месте. Скоро мы к нему полетим.

— Круто! — повторила Люська. — Так мы че, точно на планете?

— Ну и Земля — планета, — сказал Турин, уважавший точность. — Но сейчас мы не на Земле, верно. Эта планета называется Леггерра.

— Да по мне хоть Венера! — махнула рукой Люська. — Домой-то когда полетим?

Турины нахмурились.

— А тебе… очень хочется домой? — дипломатично начала Ева.

— Да не… Не знаю… — пожала плечами Люська. — На работу ж надо!

— А если мы предложим тебе другую работу?

— Какую? — заинтересовалась Люська. — Где?

— Скажем… во дворце.

— Бракосочетаний?! — Люська аж подпрыгнула. — Е-о-о! Это круто!

— Нет, в настоящем дворце. Императорском.

— А такие бывают? — выпучила глаза Люська. — Мы че, в Питер поедем? В этот… Эрмитаж?

Турины снова переглянулись, пораженные, что Люська знает такое.

— Нет, Люся. — Ева поднялась, подошла к девушке, села рядом и приобняла ее за плечи. — Этот дворец тоже не на Земле. В нем живет настоящий Император.

— Молодой? — блеснули Люськины глаза.

— Нет, старый, — покачала головой Ева. убив Люськину надежду, но тут же зародила новую: — Он хочет выдать свою дочь — принцессу — замуж.

— За прынца? — усмехнулась Люська.

— Почти, — кивнула Ева. — За сына Вождя могучей цивилизации.

— А я при чем? — сдвинула брови Люська, не в силах понять своей роли. Впрочем, ее умственные способности тут были вовсе ни при чем. Кто бы на ее месте мог ожидать, что сидящая рядом женщина — мать ее бывшего одноклассника — скажет будничным тоном, словно покупая рулон туалетной бумаги:

— При том, Люся, что принцесса — ты.

Если бы Люську напрямую оскорбили, назвав, например, шлюхой или даже более грубо и прямо, вряд ли бы она возмутилась сильнее.

— Что?! — вскочила она, покрываясь красными пятнами. — Какая я вам прынцесса?! Че, раз вы Генкины родичи, то можно меня поливать?! Че я вам сделала? Или за Геночку своего боитесь?! На хрен он мне нужен, успокойтесь!

— Сядь! — стукнул кулаком по столу Зукконодорр. — Замолчи!

Люська на полуслове замолкла и медленно опустилась на кровать, не сводя взгляда с Турина. Таким она его еще не видела. Он был не злым, не рассерженным, даже не строгим — он был другим. Не человек, а сгусток высшей силы, высшей справедливости, благодаря чему имеет полное право делать с любым все, что ему заблагорассудится. И это будет непременно и однозначно справедливо — что бы он ни решил.

И Люська беспрекословно признала это. Слово Турина, равно как и его жены, приобрело для нее значение Истины. Почему так случилось — Турин не смог бы сказать. Ведь у него не было больше Силы… Но, видимо, осталось в нем что-то, вообще отличавшее Избранных, возвышавшее их над остальными. Он не стал размышлять над этим, а просто сказал сухо и жестко:

— Сиди и слушай! И хорошенько запомни то, что я сейчас тебе скажу. Забудь о том, что с тобой было и кем ты была раньше. Все то — ненастоящее. Мы тоже не те, кто знаком тебе по Земле. Мы — Избранные Джерронорры: я — Зукконодорр, моя супруга — Еггенодарра. И ты — не просто человек. Не человек даже по сути. На самом деле ты — Избранная Джерроноррка, дочь Императора, наследница престола великой джерроноррской Империи! — Люська вздрогнула, но не издала ни звука. — Сейчас мы полетим к твоему настоящему отцу в столицу Империи. Ты — принцесса и должна вести себя, как принцесса: подобающе и достойно. Ты должна исполнять волю своего истинного отца — Императора джерронорров, владыки цивилизации столь могущественной, что тебе и не снилось! Со временем ты унаследуешь эту почти безграничную власть… Но у цивилизации джерронорров есть не менее могущественный враг — цивилизация анамадян, во главе которой стоит Вождь — владыка не менее сильный, чем Император. Между этими двумя цивилизациями идет давняя война. Если она продолжится, вся Галактика с миллиардами звезд и планет, включая Землю, может погибнуть. Недавно появился шанс прекратить войну. У Вождя анамадян есть сын. Правители договорились заключить мир, поженив своих детей. У Императора имеется еще одна дочь, но она младше тебя, значит, не является наследницей престола. До недавних пор о тебе не знали, поэтому именно она считается наследницей, именно ее Император собрался выдать замуж за сына анамадянского Вождя. Император не знает о тебе и сейчас. Поэтому если в тебе нет силы взвалить на свои плечи титул наследницы престола, то все останется так, как было. Мы доставим тебя на Землю, ты снова станешь продавщицей лампочек, а наследницей престола будет та, кто на самом деле ею не является. Решай! Только быстро.

Несмотря на обилие незнакомых слов и понятий, Люська поняла главное. И безоговорочно поверила Зукконодорру. Она поднялась, с достоинством расправила покатые жирные плечи и сказала так, как не говорила никогда еще в своей жизни:

— Я решила! Мне, наследнице престола, позорно торговать обоями и лампочками. Я не люблю войну. Если для дела мира мне надо выйти замуж, что ж — я готова пожертвовать своей молодостью и красотой! — Тут Люська слегка прослезилась от собственной речи, но быстро взяла себя в руки: — Раз надо — значит, надо. Везите меня к папе!

Зукконодорр повернулся уже к двери, но Еггенодарра остановила его, показывая на Люську:

— Погоди, посмотри, во что она одета!

— Не она, а принцесса! — Люська капризно выставила из-под белой длинной рубахи босую толстую ногу. Холщовый серый сарафан валялся возле кровати на полу.

— Ты вот что, поприкуси язычок-то, принцесса! — грубо оборвал ее Зукконодорр. — Пока еще ты — никто. И без нас — никем и останешься! Будешь тут, на Леггерре, коров пасти.

— А тут есть коровы? — удивленно спросила Люська, подобрав ногу и виновато потупясь.

— Не знаю, — пожал плечами Турин. — Что, хочешь проверить?

— Нет-нет, — голосом пай-девочки пропела Люська. — Я к папе хочу, во дворец. Простите! — Она бы сделала, наверно, книксен, если бы имела представление, что это такое.

Еггенодарра между тем рылась в обнаруженных в доме сундуках. Нашла растоптанные ботинки, что-то похожее на шаровары, явно женскую вязаную кофту.

— Придется надеть пока это… — Она пододвинула найденные вещи вместе с сарафаном Люське. Та фыркнула было, но, натолкнувшись на красноречивый взгляд Зукконодорра, принялась, пыхтя, одеваться.

Зукконодорр тактично отвернулся.

— Во дворце оденешься как подобает, — сказал он, утешая Люську. — Мы с собой гардеробов не возим

— Слушай, а ведь она, наверное, может… — вспомнила Ева о Силе Избранных.

— Проверять пока не стоит! — жестко оборвал ее Зукконодорр.

К счастью, наследница престола в растоптанных мужских башмаках ничего не поняла.