Отчет № 3
О ПРАВИЛАХ ПОВЕДЕНИЯ НА ПРИЕМЕ
Примечание Князя: срочно ввести в агентстве униформу.
— Подъем, малявки! — Ударившее прямо в глаза солнце, дополненное именно этим мужским голосом, было худшим из будильников.
Я возмущенно застонала и попыталась натянуть на голову одеяло, но некто предусмотрительно снизу его придержал. Не с тем связался! Я профессионал в деле оттягивания момента подъема. В подлого «будиста» полетела подушка. Одеяло он от неожиданности выпустил, и я благополучно под него закопалась.
— Я не малявка, — тоненько раздалось над ухом.
С меня сон как рукой сняло, я озадаченно высунула нос и с удивлением поняла, что лежу в собственной кровати, хотя прекрасно помню, что засыпала на диване. Рядом Ника, трет кулачками глаза и зевает. Крис с зажатой под мышкой подушкой и намотанным на кулак одеялом злобно ухмылялся в изножье.
— А я тем более, — поддержала я девчонку, еще толком не соображая, что происходит.
— Ты мелкая, а ты малая. Малявки и есть. — С этими словами Крис удалился, для верности прихватив и подушку, и одеяло с собой.
— Ника, — заговорщически прошептала я, — такой мужской произвол безнаказанным оставлять нельзя, это я тебе как женщина женщине авторитетно заявляю.
Не знаю, поняла ли девчонка все слова, но общий смысл уловила и старательно закивала. Даже Барни согласно замахал вместе с ней обвислыми ушами и глазом на ниточке.
— И что мы будем делать?
— Слушай меня, Саби плохому не научит. — Я наклонилась к Нике и прошептала ей на ухо подробную инструкцию.
Девчонка захихикала, а я внутренне возликовала. Месть наша будет страшна!
На кухню мы ввалились, таинственно переглядываясь, и чинно уселись за стол. Крис поставил перед Никой стакан с какао и фирменный бутерброд, шлепнул передо мной тарелку с яичницей. Только он уселся сам, как я подмигнула мелкой, та зажмурилась (благо смысла этой гримасы маг не понял) и выдала:
— Хочу вишневое варенье, а не абрикосовое.
— Какая разница? — удивился Крис, еще не осознав всего того ужаса, который он на себя навлек. — Ты же вчера ела абрикосовое.
— А сегодня хочу вишневое. — Девчонка скрестила руки на груди и надула щеки.
Крис вздохнул и сделал новый бутерброд. Я жевала свою яичницу, стараясь мстительно не улыбаться. Ника откусила от бутерброда, медленно прожевала, после чего отложила его в сторону и объявила:
— Я передумала, хочу абрикосовое.
Крис чуть не подавился этим самым бутербродом, который стал за дочкой доедать.
— Ника, что за капризы? — строго осведомился он и почему-то посмотрел на меня.
Я ответила ему кристально честным взглядом.
Малышка схватывала на лету. Она на время усыпила отцовскую бдительность, сделав вид, что его грозный тон на нее подействовал, и смиренно доела второй бутерброд.
Потом Ника отказывалась чистить зубы. Потом дождалась, когда Крис ее оденет, чтобы заявить, что она хотела сегодня вовсе не платьице, а джинсы с футболкой. Потом ойкала и айкала всякий раз, когда папаша дотрагивался расческой до ее волос. Потом пропал Барни (вернее, он был надежно спрятан в корзине с грязным бельем). И когда ребенок скорее вопреки, чем благодаря стараниям Криса был одет, обут, снабжен кроликом и выставлен на улицу, Ника выдала финальный аккорд: уселась на землю и объявила, что в садик не пойдет, так как ее там обижают.
Когда вконец озверевший маг молча вскинул дитятко на плечо, мелкая обняла его за шею и хитро посмотрела на хромающую позади меня. Я одобрительно подняла вверх большой палец.
Сдав Нику с рук на руки воспитательнице, Крис так грозно обернулся, что я даже поначалу испугалась. Затем сообразила, что на глазах у многочисленных свидетелей меня никто убивать не будет. Главное — не оставаться с темным магом наедине… ближайшие дня три.
— Сабрина, что за детский сад?
— Номер тысяча сто пятьдесят один, — выпалила я, изучив табличку.
Крис закатил глаза, но попыток достучаться до моей суккубовской совести не оставил.
— Тебе не стыдно мелко мстить, используя ребенка?
— Нет, а должно быть?
Мое воображение тут же нарисовало картинку, с каким огромным удовольствием он сейчас образцово-показательно отшлепал бы меня, как трехлетку. Но в итоге Крис только шумно выдохнул, прикрыл глаза, восстанавливая душевное равновесие, потом отвернулся и зашагал в сторону метро.
Я хвостиком последовала за ним, держась на безопасном расстоянии. Стоило магу остановиться, я тоже замирала. Если учесть, что из-за вчерашнего происшествия мне пришлось напялить старые разношенные кроссовки, скрывающую царапины бейсболку, единственно подходящие к ним драные джинсы и футболку с надписью «все бабы как бабы, а я суккуб», которую Чар как-то презентовал мне на день рождения, я чувствовала себя частным детективом, ведущим слежку за неверным суженым. Ровно до того момента, как Крис, воспользовавшись безлюдностью, мгновенно возник за моей спиной и влепил мне профилактический подзатыльник, а пока я возмущенно открывала рот, еще и дернул козырек бейсболки на глаза, закрывая обзор.
— И хватит за мной следить, — припечатал он.
— Вот еще! Я тебя, может, охраняю.
— Ты? Меня?
— А кто тебе вчера дважды жизнь спас?
— Кто?
— Я!
— Ой ли?
Я надулась от возмущения, чувствуя, что вот-вот лопну, как лягушка из басни Лафонтена. А потом наткнулась на саркастический, явно удовлетворенный взгляд, «сдулась», и дальше мы добирались до работы на метровом расстоянии друг от друга, демонстрируя искреннюю взаимную неприязнь.
По дороге я демонстративно зашла в продуктовый, предпочитая опоздать на пару минут и в очередной раз снискать гнев Князя, нежели появиться там в компании этого задаваки. Фей и так уже начал ненужные вопросы задавать. Не хватало еще посвящать остальных в наши давние амурные дела.
В итоге вместо просто поглазеть купила себе три «Марса» и чупа-чупс — заедать печаль-тоску и временную профнепригодность.
Только я успела поздороваться с досыпающим под газетой Чаром, из своего кабинета тут же показался Князь.
— Сабрина, наконец-то, ты мне сегодня очень… Что это?
Я вздрогнула и огляделась по сторонам в поисках страшного ужаса, способного пробудить в невозмутимом вампире столь явное негодование. И только спустя пару секунд сообразила, что пылающий ледяным огнем взгляд устремлен на меня. Вернее, на то место, куда мужчины обычно пялятся, только с несколько иным выражением лица. Подумав, я выпятила грудь, решив, что Князь не разглядел конец надписи, а то не задавал бы глупых вопросов.
— О, мой подарочек, — обрадовался Чар, выглядывая из-под газеты.
— Вы сведете меня в могилу, — кротко заключил вампир, беря себя в руки. — Сабрина, ты по определению демон соблазнения. Впредь, пожалуйста, будь любезна выглядеть соответствующе, по крайней мере, на работе.
— Хорошо, — смиренно кивнула я, решив, что завтра заявлюсь в черных чулках, самом минималистичном из мини и с декольте до пупка. И пусть хоть слово попробует сказать!
— А мне нравится. — Чар подскочил и дернул меня за один из торчащих в разные стороны рыжих хвостиков.
За что тут же получил папкой с документами по голове.
— Так, вы оба — едете со мной. Выходим через десять минут. Чар, ты на четырех. А ты сними хотя бы это. — Вампир сдернул с меня бейсболку и удалился к себе вместе с ней.
Пришлось мстительно отрастить длинную косую челку, закрывающую исцарапанную половину физиономии.
— Я, ты, Князь… романтика! — мечтательно заулыбался оборотень, закидывая руку мне на плечо, и подло воспользовался моей усыпленной бдительностью, чтобы дернуть за второй хвост. После чего ускакал в уборную прежде, чем я успела еще чем-нибудь его огреть.
Я хотела проглядеть почту, пока мы еще не ушли, но в офисе объявился посетитель. На этот раз молодой паренек с растерянным взглядом, в отглаженной рубашечке и роговых очках — этакий вечный студент. На наших обычных клиентов он не походил, так что я моментально его рассекретила.
— Предсказатель? По объявлению?
Он неуверенно кивнул и… чихнул, куда более уверенно и утвердительно.
— Мне через восемь минут уходить, так что давай быстро, — скучающе вздохнула я. На всесильного знатока человеческих судеб вошедший никак не походил.
— А вы, простите, кто? — Паренек, сообразив, что не произвел с ходу благоприятное впечатление, решил добавить весомости своему образу.
Я натянула футболку, расправив сбившуюся надпись, и честно призналась:
— Местное величайшее достояние.
— Сабрина, перестань валять дурака. — Крис решил вспомнить, что он заместитель начальства, и призвать меня к порядку.
С трудом сдержав порыв рукоприкладства в его адрес, я махнула студенту на стул:
— Опыт работы?
— Я учился у великого мастера Вениамина Злародского.
— И чем же он велик?
Не то чтобы мне действительно было интересно, вопрос вырвался машинально, и я о нем тут же пожалела. Парень снова чихнул, на этот раз оскорбленно, и выудил из кармана огромный клетчатый платок.
— Стыдно не знать, девушка, это один из величайших предсказателей России и ближнего зарубежья. Именно он…
Выслушивать дифирамбы неизвестному мне старикашке не было никакого желания. Да и время поджимало, так что я бессовестно парня перебила, мысленно перебирая варианты, как от него избавиться. Было ясно, что в «ТЧК» бедняге не выжить: сожрем и косточки Чару отдадим в качестве премиальных.
— И чему вас научил этот Злорадский?
— Злародский!
— Не важно, — отмахнулась я. — Так чему?
— Могу составлять календари вероятностных событий на неделю вперед, могу предвидеть отдельные элементы судьбы по фотографии и части тела.
— Насколько крупной части тела? — уточнила я, представив, как буду просить клиента к фотокарточке приложить палец объекта, а лучше руку целиком — для верности.
— Волос или ноготь. — Парень посмотрел на меня, как на умалишенную, и… снова чихнул.
— Простуда? — сочувственно осведомилась я, припомнив предыдущего претендента с «ангиной».
— Да дет, вдоде, — прогнусавил студент через платок, высморкался и опасливо поинтересовался: — Вы животных не держите?
Я отрицательно покачала головой и вернулась к допросу:
— Предскажите мне что-нибудь.
— Желательно долгую и мучительную смерть под завалами цветов от незадачливых ухажеров, — хмыкнул Чар, вываливаясь из уборной и встряхиваясь.
Предсказатель обернулся, побледнел, отчаянно расчихался и вылетел из офиса, уткнувшись в свой платок, с полным ужаса воплем:
— Собака-а-а! Уберите ее от меня-а!
Чар проводил его изумленным взглядом, сел и задумчиво поскреб лапой за ухом.
— Хороший песик, — удовлетворенно улыбнулась я, откидываясь на спинку стула.
Волк довольно оскалился, а Крис неодобрительно покачал головой.
— А куда мы едем-то? — полюбопытствовала я, стоило по-классически черному вампирскому «порше» с тонированными стеклами тронуться с места.
Оборотень развалился на заднем сиденье, как заправская овчарка, с интересом шевелил ушами и тяжело дышал, раззявив пасть и вывалив набок длинный розовый язык.
— Деловая встреча, — коротко бросил Князь. — Твоя задача — просканировать парочку человек, на которых укажу. Любая информация, по максимуму.
— А моя? — Волк широко зевнул, демонстрируя великолепные белоснежные клыки, и уронил голову на передние лапы.
— А твоя как всегда.
Под «как всегда» подразумевалось изображать примерную собачку у ног хозяина, а также глядеть на всех проходящих мимо так, чтобы они невольно начинали нервно подергивать конечностями и так же нервно оглядываться в поисках укрытия. На случай, если «хороший песик» вдруг сорвется с цепи. Чар ко всему прочему любил еще и плотоядно облизываться при приближении особенно неприятных личностей.
Это объясняло, почему Князь предпочитал, чтобы оборотень принимал именно такую ипостась. Волк, в полтора раза крупнее обычного да еще скалящий клыки, выглядит куда грознее, чем раздолбай с широкой улыбкой и коротким ежиком золотисто-русых волос. Хотя лично я не взялась бы судить, в каком обличье Чар опаснее.
Ехали мы недолго. Подумаешь, каких-то полтора часа в пробке на Ленинградке. Я успела три раза «повесить» Чара, откопав в бардачке у Князя блокнот и ручку и не забывая всякий раз пририсовывать висельнику уши и хвост. Потом Князь четырежды устроил экзекуцию мне, загадывая старославянские термины. Фантазия оборотня дальше «ромашки», «табуретки» и «пропеллера» не пошла, так что он обозвал нас проклятыми ботаниками и снова заснул, спрятав нос под лапой.
Вырвавшись из Москвы, автомобиль с довольным утробным ворчанием набрал скорость и уже через полчаса миновал указатель перед въездом в поселок с очаровательным названием «Машкинские Холмы».
Машина еще не успела подъехать, а узорчатые металлические ворота уже отворились, и «порше» медленно и величаво вплыл сначала на выложенный желтой плиткой двор, а затем и в гостеприимно открытый гараж. Как только глухая дверь с легким стуком опустилась на пол, а в помещении вспыхнул яркий искусственный свет, Князь вышел из машины. Я не стала дожидаться, пока мне откроют дверцу и галантно протянут руку, ибо на леди я сегодня походила меньше всего, поэтому выскочила самостоятельно да заодно выпустила Чара.
Нас встречали. Импозантный брюнет в черном смокинге приветствовал Князя смиренным полупоклоном, а меня недоуменным взглядом, невольно прорвавшимся сквозь чопорную невозмутимость. Я начала понимать, почему именно сегодня мой внешний вид начальство сильно взволновал.
— Это моя ассистентка, — счел необходимым пояснить Князь. И вздохнул.
Мне даже стыдно стало. На секундочку, не больше. Сам виноват! Мог бы и предупредить, что сегодня суккуб ему нужен в полной комплектации, а не только с базовыми настройками.
— Вас ожидают. — Мужчина снова поклонился и приглашающим жестом распахнул перед Князем дверь.
Роскошные интерьеры, вышколенные слуги и надменные взгляды меня уже давно не впечатляли, поэтому по сторонам я глазеть не торопилась, предпочитая очистить голову от всего лишнего. Сканировать, как выразился Князь, я не очень любила, хоть это и было частью моих рабочих обязанностей.
Суть способности суккуба подстраиваться под чужие идеалы заключается в том, что мы в какой-то степени умеем читать мысли. Но не все, а только те, что человек оформляет в желания или предпочтения, вроде «вот бы сейчас холодного пивка» или «я бы ее за такой боевой раскрас убил». То есть если мужчина просто размышляет, например, о годовом отчете, то я ничего не услышу и не почувствую, если он же страдательно мечтает, кто бы ему с этим отчетом помог, — это другое дело. Мысли и желания — вещь настолько переменчивая, что чаще всего я ставлю блок на большую часть выливающегося на меня потока информации. Да и пудрить мне мозги всякими мелочами при желании, как я уже на примере Криса убедилась, достаточно просто.
Впрочем, служба есть служба. Если уж Князь ради информации готов использовать столь ненадежный источник, как я, значит, дело действительно серьезное и иного способа получить эту информацию у него нет.
Нас подвели к высоким створчатым дверям, которые услужливо распахнули два импозантных лакея, и стоило нам войти, как я действительно почувствовала себя неуютно. Вокруг все блестело и сверкало: позолоченные светильники, люстры с хрустальными подвесками, картины в тяжелых рамах и даже блуждающие по залу дамы в вечерних платьях и господа в смокингах. Придумали тоже, еще и полдень не наступил, а выглядит все вокруг, будто званый вечер в Букингемском дворце в самом разгаре. Любит магическая братия пускать пыль в глаза. И это называется деловая встреча…
— От меня ни на шаг, — бросил Князь через плечо и целеустремленно направился к небольшой группе мужчин в углу.
Чар с сожалением оторвал взгляд от стола с закусками и потрусил за ним, опустив голову и злобно зыркая на окружающих. Верхняя губа приподнялась, пусть не угрожающе, но предупреждающе обнажая клыки.
Я завершала шествие, ловя на себе скорее любопытные, нежели презрительные взгляды. Нечисть вообще сложно чем-либо удивить. Встретилось даже несколько знакомых лиц, опознавших меня не столько по внешности, сколько по особым приметам в виде Князя и Чара. Мы обменялись приветственными кивками, а одну злобно скорченную физиономию с опасно выглянувшими из-под губы клыками я предпочла не заметить. Можно подумать, я виновата, что ее муж решил, будто суккубы куда очаровательнее оборотних. Я тогда вообще оказалась пострадавшей стороной и три месяца с Чаром расплачивалась за те несколько раз, что он выставлял надоедливого ухажера за дверь. Надеюсь, его здесь нет. Очередного просмотра матча «Спартак» — «Локомотив» в компании оборотня мои нервы не выдержат.
— Господин Волконский! — При нашем приближении вампир, в котором я тут же с некоторым удивлением признала заместителя главы Братства Тайн Ключевского Сергея Александровича, широко улыбнулся. — Вы сегодня не один, а… — он окинул меня изучающим взглядом, очевидно пытаясь подобрать подходящее слово, — с дамой.
И неожиданно протянул мне руку. Пришлось подать ему свою лапку для приветствия. Мужчина сжал мои пальцы и с интересом уставился на разноцветного пони, нарисованного на тыльной стороне ладони. Фломастеры оказались невероятно качественными, и смыть этот Никин шедевр мне пока что не удалось. Лично я из-за этого не сильно расстраивалась, зато Князь сделал такие страшные глаза, что пришлось виновато пожать плечами и поспешно спрятать руку за спину.
— Совершенно очаровательно, — пробормотал Сергей себе под нос.
— Кажется, речь шла о приватной встрече, — высказал свое недовольство другой мужчина, чья физиономия мне тоже была смутно знакома. Ах да, Шепелев Ктототам Ктототамович, владелец «Призмы», крупнейшего магического агентства, которое, в отличие от нас, до работы с обычными людьми не опускается. Если я не ошибаюсь, именно ему принадлежит особняк.
Третий мужчина, неизвестный, нервно вытер платочком капельки пота на лбу и круглой лысине. Чтобы его прочитать, даже напрягаться не пришлось: он мечтал оказаться как можно дальше отсюда. И самое удивительное, вовсе не из-за скалящего клыки оборотня. На самом деле он до смерти боялся двух своих спутников.
Вообще я была удивлена. Я догадывалась, что Князь — фигура в магических кругах весьма значимая, несмотря на то что «ТЧК» — агентство вполне заурядное. Но чтобы настолько значимая, что ему назначают приватные встречи столь высокие люди… это уже интереснее.
— Не припомню такого, — холодно возразил Князь, словно невзначай положив руку на загривок Чара. — Да и с каких пор приватной считается встреча в разгар великосветского приема?
— Да полно вам, какой же он великосветский, особенно если учесть наряд вашей очаровательной спутницы, — со смешком возразил Младший Брат, бросая на меня очередной короткий взгляд. И чего он ко мне так прицепился? Кроме праздного любопытства, от него больше ничего не исходило. Может, рыженьких любит? — Соберись мы наедине, об этом по всей Москве бы уже слухи расползлись, а так… старые знакомые беседуют на вечеринке о всякой ерунде, и никого это не волнует.
Господин Шепелев так не считал. От него явственно исходило желание уединиться где-нибудь в тихом уголке, подальше от веселого смеха и звона бокалов, и чтобы никто не догадался, о чем пойдет разговор. Поэтому он продолжал ворчать.
— И оборотня притащили. — Бросающий жадные взгляды на еду Чар навострил уши и неодобрительно на него покосился. — Может, нам всем надо было с охраной заявиться? Господин Волконский, от ваших действий попахивает паранойей.
— Тут случай особый, — неожиданно вступился за Князя Ключевский. — Не далее как вчера на его работников было совершено возмутительное по своей наглости покушение, так что это не паранойя, мой дорогой друг, а скорее разумная предосторожность.
Я начала скучать. Зря все-таки Князь меня сюда привел. Эти мужчины слишком давно крутились в мире интриг и власти. Они даже сами себе уже не признавались в истинных желаниях и стремлениях, а уж в присутствии суккуба и вовсе будут настороже. Поэтому, когда официант услужливо подсунул нам поднос с бокалами, наполненными красным вином, я, не глядя, схватила один из них и сделала большой глоток. А мгновением позже вытаращила глаза и, не сдержавшись, прыснула «вином» во все стороны. Яркие рубиновые капли колоритно украсили белоснежные мужские рубашки, парочка попала на нос Чару, и тот задумчиво облизнулся.
Князь посмотрел на меня так, что я готова была провалиться сквозь землю, а Младший Брат невозмутимо встряхнул забрызганной рукой и отхлебнул из своего бокала.
— Четвертая отрицательная, свеженькая. Большая редкость, между прочим…
От этих слов мерзкий металлический привкус во рту только усилился, к тому же меня замутило.
— Простите, я вас покину, — пробормотала я и почти бегом направилась к выходу.
Ну это ж надо быть такой идиоткой! Князь меня теперь точно уволит. Нет, сначала убьет, а потом уволит!
Я прислонилась спиной к ведущим в зал дверям, не обращая внимания на озадаченные взгляды лакеев. Не дни, а сплошное невезение. Может, это меня расплата наконец настигла? Кара за все разбитые мужские сердца? Далеко ходить не надо, вспомнить того же Игоря. Всем был хорош, а уж любил беззаветно… А я? Или мужа этого, оборотнихинского. Как там его звали, даже не помню. Имя еще было такое… Станислав? Вячеслав? Тьфу ты, это Князь, не к ночи помянутый. А!
— Владислав! — восторженно объявила я лакею, радуясь тому, что записывать меня в старушки с маразмом, помноженным на склероз, еще рано.
— Сабрина! Я так рад, что вы меня не забыли. — При звуках знакомого и не менее восторженного голоса всю мою радость как ветром сдуло.
Я вжалась в дверь, пытаясь незаметно вывалиться обратно в зал, но, на мою беду, та открывалась наружу, а не внутрь. Мужчина торопливо приблизился. С каждым шагом его улыбка становилась все шире, так что мне показалось, что под конец она у него за уши уползет.
— Я счастлив! Я так счастлив! Вы позволите? — Он попытался облобызать мне руки.
— Нет! — почти взвизгнула я, отпрыгивая в сторону, поскольку процедура могла затянуться минут на пять, если не больше. — Они у меня немытые!
Владислав посмотрел на меня несколько недоуменно, но настаивать не стал. В конце концов, несравненный объект обожания имеет право на маленькие женские капризы. Это он мне сказал после того, как Чар вежливо вывел его на улицу, а я не очень вежливо швырнула ему вслед врученный мне веник. Нет, я вовсе не безжалостная стерва! Но упрямцы, которые в ответ на настойчивый отказ заваливаются в три утра под окно и распевают серенады, пугая кошек и соседей, иного отношения не заслуживают.
— Владик?! — переходя на ультразвук, взвизгнули в конце коридора.
Я внутренне съежилась. Ну уж нет! Пусть меня лучше убьет Князь, чем эта мегера! Поэтому пробормотав что-то вроде «давайте мы с вами увидимся… никогда», я развернулась и трусливо бросилась наутек, насколько позволяла раненая нога. Это стало большой ошибкой. Не зря же говорят, что собакам нельзя показывать свой страх. Вероятно, супруга Владика решила, что раз я удираю, значит, виновата в посягательстве на ее драгоценного, и сзади раздался грозный рык, не предвещавший ничего хорошего.
Спасаясь от разъяренной дамы, я недолго думая шмыгнула в ближайшую дверь и поспешно повернула ключ, запоздало сообразив, что это меня вряд ли спасет. Не знаю, сильно ли отличаются самки от самцов, но Чару такая преграда — раз плюнуть.
К моему высочайшему удивлению, топот массивных лап пронесся мимо и стих вдали. То ли у мегеры насморк, то ли от злости нюх отшибло, иного объяснения я не находила. Зато его подкинуло мне буйное воображение, нарисовавшее бесшумно подкравшуюся под дверь зверюгу, готовую растерзать первого, кто попробует высунуть нос в коридор. Примерять на себя роль Красной Шапочки (и уж тем более — бабушки) мне не хотелось, поэтому и покидать свое убежище я не торопилась. И на ближайшие пятнадцать минут, по истечении которых мой инстинкт самосохранения притупится ровно настолько, что я смогу заставить себя выйти, я решила развлечься осмотром интерьера.
Судя по массивному письменному столу из красного дерева, занимающему чуть ли не половину комнаты, и многочисленным книжным полкам, я оказалась в рабочем кабинете. А тонкий, но заметный слой пыли на книгах намекал как на то, что этому месту они служат больше украшением, так и на то, что домработница плохо справляется со своими обязанностями. Так компрометировать хозяев, ай-яй, как не стыдно!
Я обошла стол по кругу, прицениваясь к висевшей на стене картине, и бросила косой любопытный взгляд на разложенные на нем бумаги. Ого, кто бы в этом кабинете ни творил, в нем однозначно загубили художника: листы были исчерканы странными рисунками и символами. Местами они повторялись, складываясь в картинку, местами были нервно зачеркнуты. А может, это господин Шепелев так развлекается, когда нужно руки чем-то занять? Я вот тоже ромашки на полях рисую, когда по телефону разговариваю. Однажды мне пришлось долго доказывать молоденькому налоговому инспектору, что это подпись у Князя такая и что вовсе я не издеваюсь над ним при заполнении декларации.
При виде закорючек и от мыслей о декларациях мне стало тоскливо. Я крадучись приблизилась к двери и прижалась ухом к резному дереву. Тишина как на кладбище. Медленно повернув ключ в замочной скважине, я собралась с духом и рывком распахнула дверь.
Огромная зверюга за ней оскалилась во весь миллиард зубов.
Взвизгнув от страха, я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, в ожидании, что вот прямо сейчас раздастся оглушительный скрежет когтей по дереву и мое ненадежное убежище перестанет существовать. Странно, но негромкое царапанье никак не вписывалось в эту картину, собственно как и знакомый голос:
— Эй, Малая, ну хватит в прятки играть. Я тут уже полчаса жду, сначала думал, ты в дамскую комнату удалилась носик припудрить, а ты там чем занимаешься?! Да еще и орешь, будто призрак моей бабушки увидала.
Выдохнув сквозь стиснутые зубы, я вышла в коридор и обличительно ткнула пальцем в волчий нос:
— Ты. Меня. Напугал.
— Ты чего нервная-то такая? — Оборотень недовольно, но при этом непередаваемо умильно его наморщил. — Кровью плюешься, от меня шарахаешься…
— Станешь с вами нервной, — пробурчала я, имея в виду как вчерашние, так и сегодняшние события. — Ты чего тут делаешь? А как же Князь?
— А, — волк по-человечески махнул лапой, — они все-таки решили уединиться, особенно учитывая их теперешний «боевой раскрас». — Я потупилась. — А меня отправили сказать тебе, чтобы через час мы были у машины.
— Он меня убьет, да? — со вздохом поинтересовалась я, сползая по стеночке, чтобы оказаться с Чаром нос к носу.
Оборотень засмеялся. Ржущий волк — это, я вам скажу, зрелище прелюбопытное.
— Малая, если он от тебя не избавился после того, как ты всем клиентам вместо открыток с Новым годом по ошибке разослала его фото в бермудах, то тебе в этой жизни Князя бояться не стоит.
Я смутилась еще больше. Фото мне тогда прислала Света — посмеяться: они поспорили, и Князь проиграл ей желание. Я сохранила снимок в папке вместе с макетами открыток, потому что туда, кроме меня, никто никогда не заглядывает. Только в тот момент меня кто-то застукал, я поспешила и записала ее поверх новогодней открытки. Что тогда бы-ыло, не передать словами. Князь был в бешенстве, я готовилась к смерти от его руки или из-за сердечного приступа, а все остальные бесконечно веселились и благодарили меня за незабываемый праздник.
— Так что пойдем-ка лучше переку…
Чар остановился на полуслове и втянул носом воздух. Затем снова и снова и вдруг встопорщил загривок и сдавленно зарычал:
— Он был здесь.
— Что? — Я тоже вскочила. — Кто?
— Та сволочь, что улизнула от меня в Видном.
Оборотень уверенно затрусил по коридору, пришлось последовать за ним. У одной из дверей он замер, еще раз принюхался и с рыком навалился на нее. Дверь распахнулась.
Человек, копавшийся в бумагах, которые лежали на столе, изумленно вскинул голову, а затем без долгих раздумий швырнул в Чара огненный шар. Оборотень ловко пригнулся и сорвался в прыжок, но и маг оказался не промах. Он изобразил руками какой-то мудреный жест, после чего по комнате словно пронесся смерч. Чара закрутило вместе с некоторыми предметами мебели и вышвырнуло обратно в коридор. Мужчина повернулся в мою сторону, занося руку с очередным шаром. Я в ужасе вжалась в стену. Только он вдруг ни с того ни с сего выругался, погасил огонь и исчез. А через пару мгновений с улицы донесся рев мотора.
Я кинулась к окну и успела увидеть, как неприметная серая машина едва не снесла не до конца открывшиеся ворота и исчезла за домом.
В «ТЧК» мы возвращались в невероятно мрачном расположении духа. Чар проклинал себя за нерасторопность. Князь после переговоров вышел к нам мрачнее тучи, а уж когда узнал про нападение… От его взгляда теперь цветы вяли. Так что фикус я на всякий случай отодвинула подальше. И вообще, я снова чувствовала себя бесполезным и ни на что не способным суккубом.
К офису мы подъехали одновременно с Феем, который радостно выскочил из машины и, прежде чем Князь успел сказать хоть слово, сунул ему под нос бумажку со Светиной подписью, что-де он уже совершенно здоров и может быть всесторонне использован. Начальству оставалось лишь махнуть на трудоголика рукой.
— А вы чего такие хмурые? — поинтересовался он, когда Князь закрылся у себя, а Чар принял человеческий облик.
Пришлось рассказать, что случилось. Даже Крис оторвался от своих дел, слушая нас.
— А ты номер не запомнила? — со слабой надеждой поинтересовался Фей.
Я покачала головой.
— Если он уехал на машине, хозяин коттеджа должен его знать, — задумчиво произнес темный маг. — Я поговорю с Князем, постараемся выяснить как можно больше.
— Кстати, Крис, чуть не забыл. — Фей обратил к нему сияющую физиономию. Парень откровенно ликовал, вернувшись к работе раньше, чем предполагалось. Мне бы такой энтузиазм! — Мой друг, спец по статичным защитам, про которого я тебе говорил, все сделал. Мы сегодня с утра проехались по всем нашим квартирам, теперь туда даже десяток магов не вломится, гарантирую.
Крис кивнул, Чар довольно потер руки. Одна только я недоуменно хлопала глазами.
— Саби, держи. — Светлый маг вдруг протянул мне браслет, сплетенный из разноцветных веревочек. — От «темной звезды» в лоб, конечно, не спасет, но с пяток простеньких заклинаний отклонит, если что.
Я взяла браслет, буркнула «спасибо» и ушла молча дуться на свое место.
Ну не гады, а? Сами тут оборонные сооружения возводят, защиту устанавливают, амулеты кропают, планы строят, а меня даже в известность не поставили. Не говоря уже о том, чтобы привлечь к обсуждению тактики и стратегии. Действительно, какой толк от суккуба? Лишь бы под ногами не путалась. Даже тот злодейский маг на меня сегодня силы разменивать не стал, махнул рукой и смылся. А я сиди и предавайся теперь ощущению полного бессилия и абсолютной никчемности.
— Чего это с ней? — полушепотом спросил Фей.
Всеобщее недоуменное молчание было ему ответом.
Мой внезапный бойкот светлый маг тоже не выдержал первым, потому что, как ни крути, а бесконечный веселый треп в офисе со всеми по очереди обеспечивала обычно именно я. В гнетущей тишине, где слышалось только щелканье клавиш да перелистывание страниц, светлый внезапно почувствовал себя неуютно. Да и Чар то и дело бросал на меня выжидающие взгляды.
— Саби, а у меня шоколадка есть, — словно невзначай сообщил маг, выкладывая передо мной огромную плитку моего любимого — горького с миндалем.
Я демонстративно развернула купленный утром «Марс» и хмуро его откусила.
— Две шоколадки, — не теряя надежды, произнес Фей.
Я вытащила еще два батончика и припечатала сверху конфетой «Чупа-чупс». Такой контрольный выстрел! Судя по поникшему белобрысому хвостику Олега, противохандрозные средства для суккубов у него иссякли, а имеющиеся в наличии не выдержали превосходящего напора противника.
— Да что случилось-то? — жалобно спросил он.
— Ничего, — отчеканила я, прекрасно понимая, что веду себя как ребенок, который узнал, что Деда Мороза не существует и все это время подарки ему приносили коварные мама с папой. Но ничего не могла с собой поделать.
Фей расстроился и оставил меня в покое. Спустя еще полчаса не вынесла душа оборотня. Чар, оторвавшись от сканворда, который мусолил уже, наверное, с неделю, подвинул фикус и плюхнулся на его место.
— Эй, Малая, как насчет по пивку после работы? Тут такой бар открылся — закачаешься. Да и публика там ничего, найдем тебе нового мужика, лучше прежнего.
Я смерила оборотня строгим учительским взглядом, молча выдернула из-под него папку с документами и начала задумчиво ее листать.
Напористости Чару было, в отличие от Фея, не занимать. Исчерпав словесные аргументы, он привычно перешел к силовым действиям: за подмышки выдернул меня со стула и взвалил на плечо под мой сдавленный писк.
— Отпусти немедленно! — потребовала я, стуча кулаками по его спине.
Удивительно, но Чар послушался и усадил меня на стол. Как выяснилось, только для того, чтобы, клещами стиснув мои запястья одной своей рукой, другой начать меня щекотать. Я визжала, брыкалась и извивалась, но тщетно. Выглянувший на вопли Князь лишь покачал головой и исчез, полностью одобряя садистские методы своего подчиненного, Фей предательски хихикал, а Крис привычно делал вид, что все происходящее его не касается.
— Будешь еще дуться? — требовательно спросил оборотень, останавливаясь лишь на секунду.
— Буду, — из чистой вредности буркнула я сквозь слезы смеха.
Пытка тут же продолжилась, и через несколько мгновений я уже умоляла о пощаде. В итоге Чар выбил из меня обещание не только не дуться, но и приготовить всем чаю и поделиться батончиками.
Темный маг к чаепитию не присоединился, вместо этого закрывшись с Князем. Это никого не удивило: сладкое Крис не любил. Я съела полшоколадки, подобрела и соблаговолила рассказать, чем мужчины заслужили мое недовольство.
— Мы думали, так лучше будет, — смущенно признался Фей. — Ты из-за этого нападения так сильно распереживалась, что мы не хотели тебя волновать обсуждением возможности других покушений. Да еще и, мало ли, не только на Криса.
— Только попробуйте еще что-нибудь от меня скрыть, — проворчала я, ткнув Чара локтем в бок.
— Не то кара будет страшна, — с серьезной миной подхватил оборотень.
Я снова нахохлилась. Даже Фей при всей своей внешней хрупкости себя рядом со мной защитником отечества чувствует. Не спорю, быть слабой женщиной, которую прикрывают широкие мужские спины, приятно. Но, как оказалось, я бы с удовольствием предпочла, чтобы они сосредоточились на деле, а не пеклись о моей безопасности и душевном равновесии.
— Чар, — вдруг ни с того ни с сего попросила я, — а научи меня драться.
Желтые глаза несколько раз недоуменно моргнули, а затем оборотень расхохотался:
— Тебя? Саби, ты на себя в зеркало смотрела? Да я тебя на первой же тренировке убью ненароком, думай потом, где спрятать труп и найти нового суккуба, чтобы Князь твоего исчезновения не заметил.
— Очень смешно, — оскорбилась я.
Оборотень обнял меня за плечи:
— Не сердись, Малая, но кулаками махать — это точно не твой конек. Да и потом… ну представь, ты вдруг станешь Ван Дамом. Меня ж уволят тогда за ненадобностью. Неужели тебе не будет стыдно?
— Ни капельки.
— Врет и не краснеет, — пожаловался оборотень Фею.
А тот вдруг произнес задумчиво:
— Почему бы тебе Криса не попросить?
— О чем? — удивилась я.
— Ты же проклятая, — пояснил маг, однако ни тени понимания на моем лице не увидел, а потому пустился в пространные путаные объяснения. — Проклятие приходит из Астрала, а пожизненное и необратимое, как у суккубов, поддерживает с ним постоянную связь. Значит, чисто теоретически, ты можешь этой связью пользоваться, чтобы использовать силу Астрала. Темную, естественно. И в сильно ограниченных количествах, поскольку связь через проклятие — это вам не магический дар. Я думаю, кое-каким простейшим заклинаниям он мог бы научить. Темной магичкой тебе, конечно, не стать, но все лучше, чем ничего. Если получится. Я читал о таких случаях.
— Я смогу колдовать? — Я изумленно распахнула глаза.
— Немножко. Теоретически. — Фей смущенно потупился.
Однако мой загоревшийся было энтузиазм тут же угас. Все упиралось в «попросить Криса», — вот уж этого человека я точно ни о чем просить не буду. Не хватало еще с ним время за «уроками» проводить. Так что я отрицательно покачала головой.
— Не веришь? — не понял маг. — Или не хочешь?
— Не хочу.
— Может, я его попрошу? — поинтересовался он, словно догадавшись о чем-то.
Я передернула плечами, сбрасывая руку Чара, и соскочила на пол.
— Не надо. А то еще стану вопреки всему темной магичкой, а потом и светлой. И обращаться научусь. А я же не хочу, чтобы вы все такие бедные-несчастные-не универсальные на улице оказались.
Фей неопределенно хмыкнул, но настаивать не стал. К тому же именно в этот момент Крис вышел из кабинета Князя. Разговор угас сам собой, и мы расползлись по рабочим местам.
Казалось бы, этот случай должен был меня многому научить. Например, тому, что мужское коварство не знает границ. Ан нет, я ведь поверила, что эти олухи все осознали, прочувствовали и больше секретных игр за моей спиной вести не будут.
Мечтательница!
Пребывать в этом счастливом заблуждении мне позволили около часа. А затем Князь вызвал нас с Крисом к себе и торжественно объявил, что в целях повышения моей квалификации он отдает меня в полное распоряжение темному магу. Видите ли, работы у обоих все равно на данный момент нет (мои слабые возражения насчет поиска предсказателя были отметены, как несущественные), так что лучше провести время с пользой. Мол, иди и учись, маленькая ведьма, быть ведьмой большой. Если есть возражения, то фикус под мышку, любимую ручку в зубы и — на выход.
Когда я возмутилась, что он меня за это не уволит, Князь предложил проверить. Мы поиграли в гляделки, и в итоге рисковать я не стала, разумно решив, что отравлять ему жизнь проще в офисе, чем вне его.
Судя по лицу Криса, пусть и не сильно радостному, но ни капельки не удивленному, для него это распоряжение не стало новостью. Мужской заговор! Опять! Если узнаю, кто меня сдал — Фей или Чар, — голову откручу. А в целях профилактики оставлю без сладкого обоих.
Из кабинета мы вышли втроем: Князь намеревался в очередной раз куда-то укатить. В ответ на мой разъяренный взгляд Фей с невинным видом возвел глаза к потолку, а Чар спрятался за очками, а потом для верности и за газетой. От лекции на тему «Основные признаки мужской неблагодарности и ее последствия» меня удержало лишь появление посетителей. Вернее, посетительниц.
Две девушки, одинаково рыжие, зеленоглазые и фигуристые. Одна — с трогательной россыпью веснушек на переносице, другая — с кокетливой родинкой над губой, обе были одеты в зеленые одеяния, имитирующие древесные листья. Я догадливо хмыкнула, оживившийся было Чар огорченно вздохнул.
Девицы явно принадлежали к друидской группировке, а если выражаться официальным языком, то к ордену Зеленой Магии. Совершенно безвредные товарищи, утверждавшие, что астральная магия — это зло, светлая ли, темная ли, она чужда человеческой природе, и призывавшие всех податься в леса. Природа не сказать чтобы была этому сильно рада и своими таинствами с ними делиться явно не собиралась. Но ребята не унывали и с завидной регулярностью устраивали всевозможные ритуалы в специально отведенных для священнодействий местах.
А Чар расстроился, потому что с этими дамами ему точно ничего не светило. Недодруиды строго чтили заповеди целомудрия, считая, что только чистый душой и телом человек может приобщиться к природным магическим богатствам. Вопрос о том, как они планируют увеличивать численность населения Земли, если все вдруг обратятся в их веру, они считали несущественным и на данном этапе преждевременным. Мол, проблемы надо решать по мере их поступления.
— Добрый день, — одинаково мило улыбнулись девушки.
Нестройное «доброздрасте» было им ответом.
— Чем можем вам помочь? — любезно поинтересовалась я, вспомнив, кто тут администратор.
— Нам порекомендовали вас как фирму, способную уладить сложности любого рода, — смущенно начала веснушчатая. — Видите ли, уже несколько недель подряд нас донимают сатанисты.
Фей поперхнулся отгрызенной от карандаша резинкой, Чар изумленно спустил очки на кончик носа.
— А поподробнее? — уточнил Князь.
— По договору с Братством нашему ордену отведено всего несколько участков для проведения ритуалов, и вот два месяца назад рядом с одним из них начали собираться эти… товарищи, — пустилась в объяснения та, что с родинкой. — Собираются толпой, сквернословят, крысок режут, мусорят…
Я едва удержала серьезную мину.
— Уже несколько полнолунных ритуалов из-за них сорвалось, — подхватила вторая. — А потом они обнаружили нас, и это уже ни в какие ворота не лезет. Стоит начать ритуал, сбросить земные одежды, как из кустов такие звуки разносятся, что невозможно сосредоточиться на песнопениях. А если переберут лишнего, так еще и вновь прибывших распугивают. Бегают, руками машут, пугают мужчин приставаниями…
Фей спрятался за папочкой, Чар за газетой. Мне оставалось лишь кривить губы и пытаться сделать так, чтобы это выглядело как сочувствие.
— В другое место нам не перебраться. Переговоры с Братством будут лет десять длиться, не меньше, вы же их знаете, — вздохнули они одновременно.
— Так вы хотите, чтобы мы избавили вас от сатанистов? — уточнил Князь.
Девушки переглянулись и кивнули, а затем веснушчатая добавила:
— Но только как-нибудь… мягко. Мы же не звери какие. У нас как раз через пару часов ритуал Благоденствия начнется, они наверняка придут.
Вампир обвел нас задумчивым взглядом и остановил его на темном маге:
— Крис, займись этим.
Тот кивнул, я облегченно выдохнула: на сегодня «уроки» отменяются, вот счастье-то. А Князь посмотрел мне в глаза и мстительно добавил:
— И прихвати с собой… ученицу.
