Глава 14

— Алир, это ты так шутишь? — «Ну, да, я всегда подозревала, что у рыцаря потрясающее чувство юмора!»… Вот вечно так, когда надо шутить, шиза серьёзничает, когда не надо, в общем, понятно… Я нервно сглотнул и попытался спрятаться за Герионом. Нет, вы не подумайте, пожалуйста, что я струсил. Просто уж очень непрезентабельно выглядел рыцарь. И становиться обедом светлого, доброго Алира не очень хотелось. К тому же, чём я могу помочь? Не убивать же его, право слово.

Алир глухо зарычал.

Не шутит, значит.

Он дернулся, пытаясь принять вертикальное положение. Получалось, откровенно говоря, плохо. Значит, у нас есть ещё секунд тридцать, чтобы все обдумать. Ну, или хотя бы решить, что делать.

— Герион, скажи, после того как ты отвоевал нашего светлого друга, ничего странного не заметил? — Я проверил и на всякий случай достал кинжал. Если что — сталь в глаз, и, думаю, он успокоится. Но как мне не хочется причинять вред мальчишке!

— Ну-у, — глухо произнёс оборотень, — были у него пять царапин небольших на левом предплечье, — говорить с измененными связками ему было непросто, но он всё-таки добавил пару непечатных выражений про то, как крестьянин нанёс визит вежливости к этой смеющейся пакости.

— Вон этих? Будто ребёнок поцарапал? — Я кивнул на черные гноящиеся порезы на руке того существа, в которое обратился рыцарь.

— Ах ты ж!.. Я ведь их обработал по правилам!

— Значит, яд, — констатировал я. — Что же с ним делать?

Алир наконец поднялся на ноги, но ничего больше не предпринимал. Даже не двигался. Просто стоял и смотрел в одну точку. Но думалось мне, что это просто затишье перед бурей.

— Не убивайте его. — Это Анабель перестала, подобно барышне, углядевшей мышь, визжать и решила озаботиться здоровьицем друга. — Может его ещё можно спасти?

— Легко! — оптимистично заявил я. — А таким разве он тебе не нравится? По-моему, ему очень идёт. — «Такой милашка в стиле зомби, кстати, в этом сезоне это писк моды!» — тут же вклинилась шиза. — Я бы даже сказал… — Тут я получил острым локтём эльфийки по рёбрам и кивнул, что, мол да, время для ехидства нашёл неподходящее.

— Не знаю, можно ли его вернуть или нет! Не знаю! — «А хочется?» — вкрадчиво уточнил внутренний голос… Да. Почему ты в этом сомневаешься? «Я не сомневаюсь, это ты, глупый, никак не можешь понять, что за простого светлого нанимателя ты бы так волноваться не стал…» Ааа?.. «А вот за друга…» Но обдумать последнюю мысль мне не дали.

Я нервно сглотнул, обнаружив, что последнюю минуту рыцарь разглядывает меня с каким-то совершенно нехорошим интересом.

— Может, там от Алира ничего и не осталось, — тихо добавил я, пытаясь осторожно передвинуться в сторону, и тут случилось то самое непредвиденное «вдруг». Алир осторожно поправил руками голову, дабы она не сваливалась набок, как у убитого курёнка и, наконец, сказал что-то более-менее членораздельное.

— Тёмный… убить… — с трудом произнёс он, и кинулся в мою сторону, переходя на нечеловеческую скорость.

Герион удивлённо тявкнул, когда рыцарь просто отшвырнул его к стене, как щенка, и атаковал меня. Я еле-еле успел уйти в сторону от удара. Алир бил быстро, без замаха, каждый раз ударяя так, чтобы если попасть, то наверняка вырубить противника надолго. А я даже толком ответить ему не мог, чтобы не повредить. Вдруг его ещё можно спасти? «Только если его светлую душу» — некстати опять включился внутренний голос. «Не отвлекайся. Живым ты выглядишь куда как привлекательнее… Только убивать его всё-таки не стоит». Как скажешь, дорогая, только, пожалуйста, не отвлекай от дела!!! Меня тут убивать собираются! И тут, как раз отвлёкшись на разговор, я пропустил скользящий удар по плечу.

Спорить с самим собой, не было ни какого желания. Приходилось нагибаться, изворачиваться буквой «зю», прыгать в бок и просто отступать, а Алир продолжал методично теснить меня к очистительному контуру. Не выдержав, я всё-таки ударил его в печень. Но то, что сейчас было рыцарем, удар, кстати, не самый слабый, просто проигнорировало, будто бы до него просто дотронулись. А дальше мне не хватило доли секунды, чтобы успеть увернуться, и я весьма ощутимо получил по рёбрам, после чего, пока пытался удержать равновесие, ещё и в челюсть. Теперь я понял, почему рыцарь стал командиром отряда светлых. Он ни в чем не уступал мне по скорости, и даже чуть-чуть превосходил, если учесть, что я, как самый настоящий дурак, после возвращения не додумался полностью разблокировать способности.

Голова, живот, подножка, снова голова. С трудом уклоняюсь от удара в висок, пытаюсь дотянуться до упавшего кинжала. Чёрт, так я скоро начну выдыхаться. А этот всё бьет и бьет, словно и не человек. А ведь нельзя использовать тело смертного, не имеющего потенциал. То существо, что сейчас управляет рыцарем, не смогло бы добиться такой реакции, если у Алира не было способностей к такой скорости. Всё равно, что пытаться троллей научить танцевать балет.

Тьма, снова пропустил удар, теперь уже в мою печень. Больно. Когда я жаловался на скуку, не думал, что Мирозданье и Случай подойдут к этой маленькой проблемке с такой серьёзностью. Знал бы, быстро научился бы получать наслаждение от скучных серых будней. Эй, есть там кто? Мне уже не скучно! Честно-честно!

Сзади раздался разъярённый рык отлепившегося от стенки Гериона.

— Стоять! — закричал я, откатываясь в сторону, стараясь выиграть небольшую передышку. — Ничего не надо делать! Не выходить за черту, что бы ни происходило.

Я уже давно понял, что рыцарь пытается выбить меня за линию зелёного пламени прямо в лапы того, кто смеётся детским голосом и поджидает свою добычу в липкой неприятной тьме. Ну, уж нет. Вот с ним мы точно будем играть по моим правилам. Только с Алиром разберусь. «Хотя кто ещё с кем разберётся… — мелькнула мрачная мысль, — ещё пять минут и он разделает меня под орех». Ну, вот, снова сглупил. Привык к своим непобедимости и могуществу — плохие качества для чувства самосохранения, опять отвлекся.

— Габриэль! — испуганно вскрикнула эльфийка, когда рыцарь особо удачной подножкой отправил меня на каменные плиты пола с выдранными в пылу драки клоками мха. Всего в нескольких сантиметрах от линии очистительного круга.

Лишённые какой бы то ни было мысли, голубые глаза рыцаря сузились.

— Убить… — довольно пробормотал он и медленно двинулся в мою сторону. Намного медленнее, чем двигался до этого. Чёрт, а ведь я понял! Озарение как всегда заставило себя ждать и пришло в тот момент, когда уже никто не надеялся его увидеть. Если за это время Алир и бросил несколько косых взглядов на Гериона, который не решался нарушить прямой приказ, но выглядел при этом так, будто не меня, а его собирались убивать, то на эльфийку рыцарь не смотрел принципиально.

— Леди, вы бы мне не оказали помощь и не заслонили вашего покорного слугу своим прекрасным телом? — Какая чушь! «Нашел время для флирта». И опережая уже готовую, что-то резко ответить дочь леса быстро добавил: — Если не сработает, всё равно терять будет нечего.

Анабель решительно кивнула и, сделав шаг, чтобы преградить дорогу рыцарю, наступила на мою ногу.

— Спасибо, — а я думал, что эльфы не страдают неуклюжестью. Наверное, Анабель в этом плане уникум.

Алир остановился в полушаге от эльфийки, не делая попыток двигаться дальше, и странно задёргался.

— Тёмный… убить… — снова пробормотал он.

Я почти физически ощущал страх сиятельной леди смешанный с яркой надеждой.

— Убить… — Алир попробовал обойти Анабель, но умница-эльфийка тоже быстро сообразила, в чём дело, и опять преградила ему путь. Рыцарь снова остановился.

— Герион, — мне совсем не нужно было кричать. Я прекрасно знал, что старый оборотень расслышит даже самый слабый шепот. — Фас!

Фигура волка превратилась в смазанную тень. На мгновение мне показалось, что он почти вышел из своей сущности, чтобы повалить уже несопротивляющегося рыцаря на камни, прижав когтистой лапой его раненую руку.

Где-то у самой черты раздался вкрадчивый смешок.

— Ах, ты тварь! — теперь я точно знал, что мне нужно делать. — Попробуй вырубить рыцаря, но вреда не причиняй, — крикнул я Гериону и перемахнул через зелёный огонь.

Мне срочно нужно разбираться с этим клоуном. Вот только почему-то страшно не хотелось показываться Анабель в своём нормальном воплощении, а без этого тут точно не обойдёшься. Никогда раньше не замечал за собой такого комплекса. Ни перед кем особо не стеснялся оборачиваться, а тут словно жжет что-то изнутри.

— Габриэль, стой! — Два испуганных крика потонули в окружившей меня тьме.

Я оглянулся, но нашей стоянки уже не было видно. Прекрасно. Замер, подпуская тьму ближе. Только и не тьма это была. Пародия, подобие, никогда не знавшее истинную грацию и величие первородного Мрака. Ближе, ещё ближе, впереди раздались тихие шаги. Раз-два, идущий замер. Снова раз-два и тишина. Короткий смешок уже за спиной. Потом топот маленьких ножек и где-то в отдалении опять смех.

— Боишься? — позволил себе улыбнуться. — Боишься, — констатировал я.

Тихий-тихий смех.

— А больше ничего не умеешь, кроме смеха, пугало для малышни?

Смех.

— Хватит играться! Пока я стою на месте, но скоро пойду знакомиться поближе. Так этого хочешь?

Снова смех.

Я повёл головой, избавляясь от наваждения. Чёрт, да оно меня банально гипнотизирует. Ограничившись трансформацией руки, я с огромным удовольствием провёл когтями по ставшей почти материальной тьме. Она испуганно отдёрнулась, но тут же подступила ещё ближе. Детский голосок, отчаянно коверкая слова, пропел:

— Замолчи! — не думая, я кинулся на голос, в прыжке трансформируясь в Зверя — эмоции захлестывали меня и прорыва не потребовалось. Тьма испуганно отпрянула в стороны, больше не смея ко мне не то что прикасаться, а даже подплывать на расстояние. Почувствовала. Сила переполняла меня до краёв, радуясь, что я, наконец, вспомнил про неё. Она прокатывалась внутри тёплой мягкой волной и очень хотела поскорее размяться на том неудачнике, что рискнул напасть на её Хозяина. И я сам радовался вместе с ней: легкости, удивительно хорошему настроению, что пришло вместе с разблокированной силой, удивительно чёткому мироощущению. В лёгкой дымке сумрака, что заменил подобие Тьмы, мелькнуло что-то маленькое, бросившееся в узкое ответвление лабиринта.

Попалась, гадость!

Кап! Ааа, та самая развилка, про которую говорил Герион. Надеется, что я заблужусь тут? Напрасно, теперь я прекрасно видел топающее впереди существо. Оно завернуло за очередной поворот. Предвкушая скорую развязку, я завернул следом и понял, что тварюшка сама себя загнала в тупик. Или она сделала это намеренно? Приблизившись, я, наконец, смог разглядеть хозяина этих лабиринтов. Тьма и Хаос, что это?!

Несомненно, когда-то это было маленьким ребёнком не старше годика. Маленькое тельце с крошечными ручками и кривыми ножками покрыто трещинами, словно на самом деле передо мной стоит старая сломанная кукла. И лицо у него было совершенно нормальным. Никаких ужасных красных глаз или острых гнилых зубов. Обычное детское личико, голубые, как у всех малышей глаза, ещё не определившиеся с цветом: то ли серые, то ли зелёные. Пухлые губки и щечки. Только и щеки, и лоб ребенка, так же, как тело, покрывали трещины.

— Кто ты? Или ты можешь только повторять фразы, которые успел запомнить? — я остановился в нескольких метрах от существа.

— Она не успела дать мне имя, — ребёнок наклонил голову набок, с интересом меня рассматривая. Он ни капельки не боялся и, кажется, продолжал воспринимать это всё, как продолжение увлекательной игры. — Бросила и ушла. Ты знаешь, что такое голод?

— Знаю, — согласился я, — но это не повод, чтобы добровольно становиться твоим обедом.

— А скука?

— Да, — здесь я и сам ничуть не лучше. «И даже хуже…» Достаточно вспомнить светлых, с которыми я, по сути, играю точно так же, как существо с нами.

— Она хоть как-нибудь тебя называла? — Ребёнок почему-то очень напоминал мне кого-то. Очень-очень напоминал, но я никак не мог вспомнить кого же.

— Называла, — ребёнок ненадолго задумался. — Ты похож на меня. Только ты законченный. Она звала меня Мой первый Мир.

Драки не получится. Я перекинулся обратно и присел на камень напротив Души Заброшенного Мира.

Однако память всё равно отказывалась подсказать, чем же я похож на этого ребёнка.

Анабель нервно оглянулась, словно пытаясь отыскать отправившегося геройствовать Габриэля в окружавшей их Тьме.

— Может мне стоит… — в который раз начала она, с сомнением смотря, как Герион хлопочет вокруг отключившегося рыцаря.

Сначала они осторожно вскрыли раны на его руке, очистив их от скопившегося гноя. Потом эльфийка провела сложный ритуал очищения крови, на несколько минут почти полностью слившись с сознанием Алира. Теперь рыцарь уже не выглядел поднятым с неделю назад трупом, пульс вернулся в привычные для живого человека рамки, дыхание выровнялось, и он просто спал. Только сильная бледность выдавала, что сейчас командиру их отряда приходиться несладко, и он продолжает бороться с чужой сущностью в себе.

— Нет, — не оборачиваясь, в который раз повторил старый оборотень, промокая лоб рыцаря созданным наспех холодным компрессом, — он сам справиться. А ты можешь попасться и только усложнишь задачу.

— Но я…

— Да, да, ты сильная умная эльфийка, сбиваешь с тёмных князей короны, как спелые груши, а сами князья от испуга прячутся под троны, быстро перевоспитываясь, и так далее, и тому подобное, — отмахнулся мужчина.

Анабель покраснела, не зная, на что стоило больше обижаться, на то, что Герион не хочет воспринимать её всерьёз или на то, что в его варианте издевки над ней и неприятия её самостоятельности Князи прячутся от страха.

— Ты намекаешь на то, что я такая страшная? — с подозрением уточнила она, пытаясь собрать в хвост растрепавшиеся локоны и огладить помятый наряд. Потом подумала и применила секретное женское оружие: всхлипнула.

— Нет, ты что! Как можно! — переполошился оборотень, видимо, первый раз видя эльфийку, всхлипывающую из-за того, что кто-то посмел усомниться в её красоте. — Ты само совершенство! Я имел в виду, что князья будут прятаться, боясь, что не выдержат созерцания столь прекрасного существа, и что твоя неземная красота убьёт в них Тьму и заставит повернуться к Свету! — Герион понимал, что несёт полную ахинею, но что прикажете делать, если это чудо ушастое было готово вот-вот разреветься?

— Свет милосерден, — тут же ожив, Анабель начала привычную лекцию, — наш сиятельный Князь Габриэль умеет прощать. — После этого имени Герион совсем непочтительно поперхнулся воздухом, посмотрев на сиятельную леди, как на умалишённую. — Он примет любого, кто будет искренне в него верить, или хотя бы пытаться всей своей душой поверить.

— А если у означенного господина не будет души? — уточнил Герион.

— Этот господин подлежит уничтожению, — пожала плечами эльфийка.

— Добрые вы, прям жуть, какие, — умилился оборотень, пытаясь напоить рыцаря водой из фляжки. Потом осторожно принюхался и поморщился, поняв, что перепутал обычную воду с перебродившим соком. Хотя щеки Алира тут же порозовели, и он стал выглядеть куда лучше. Отметив это, Герион махнул рукой и продолжил поить рыцаря тем, что создал Габриэль.

Неожиданно Тьма дернулась, пытаясь прорваться сквозь черту, но было похоже, что вовсе не затем, чтобы напасть, а просто попытаться сбежать. Но, не сумев преодолеть линию зелёного пламени, она остановила свой натиск.

— Там что-то происходит! — воскликнула Анабель, бросаясь к черте, но не решаясь её переступать. Габриэль попросил не делать этого, а ему можно верить. Эльфийка чуть-чуть покраснела, вспомнив, насколько соблазнительно выглядело тело тёмного, когда он с бесподобным изяществом уворачивался от кулаков Алира, словно танцуя под только ему слышимую мелодию.

Поймав себя на столь преступных мыслях, она рассержено затеребила тонкую обручальную цепочку так сильно, что казалось, та вот-вот порвётся в её пальцах, и эти мысли перестанут быть преступными. Но нет, цепочка была сделана на совесть, и давно данное обещание требовало, чтобы леди немедленно прекратила думать о Габриэле. Получалось плохо, и чтобы вообще ни о ком и ни о чем не думать, эльфийка начала напряжённо вглядываться во Тьму, пытаясь хоть что-то увидеть, или найти в постоянно перетекающих тёмных линиях знакомые контуры.

Наверное, именно поэтому она уже издалека разглядела две приближающиеся фигуры. Одна фигурка была крохотной не выше двух локтей ростом и держала вторую за руку. А вторая была огромна. Анабель даже удивилась, как она не задевает потолок… рогами?! Свет, Свет великий! Анабель замерла перед чертой не в силах даже позвать оборотня. Просто замерла, разглядывая исполина. Неправдоподобно длинные руки, большая голова, странная походка. От могучей широкоплечей фигуры идущего веяло силой и ужасом, а за его спиной, несомненно, были крылья. Оставалось только надеяться, что это была всего лишь игра теней, и на самом деле к их кругу никто не приближался. Потому что если это не игра, от них с рыцарем и оборотнем не останется даже кровавых пятен.

Тут Тьма в испуге раздалась в стороны, но за долю секунды до того контуры фигур поплыли, развеиваясь, и из Тьмы вышел знакомый весело улыбающийся целый и невредимый Габриэль. Эльфийка радостно вздохнула и даже хотела помахать ему рукой, как разглядела, кого тёмный ведёт за руку.

— Герион!!! — От её вопля даже Алир ненадолго открыл глаза и испуганно дернулся. Что уж говорить об оборотне, который попытался обратиться, ударился о каменный пол и запутался в собственных лапах. После чего выматерился и перекинулся обратно.

— Что?! — и тут же увидев, на что ему показывает эльфийка, выматерился ещё раз.

— Привет! — подойдя к черте, Габриэль улыбнулся ещё более приветливо и счастливо. — Ага, судя по вашим лицам, вы считаете, что я это уже не я, а кто-то другой, кто либо занял моё тело, либо принял идентичный моему облик. Забавно. Знакомьтесь, — тут он указал на самого жуткого ребёнка, которого доводилось видеть Анабель, — это и есть наш кошмарик. Он был голоден и очень скучал. Про злость и обиду я молчу, так как это само собой разумеется. Имени у него, к сожалению, нет, хозяйка дать не успела. Он обещал показать выход в наш родной мир. Ну что, пустите нас?

— Ага, как же! Мы тебя впустим, а ты окажешься не Габриэлем, — в голосе сиятельной леди слышалось нешуточное сомнение в подлинности тёмного. И разрешение она давать не собиралась.

— Понятно, — темный подмигнул эльфийке и нарочно грустным голосом обратился к ребёнку, — тут нас не любят. Что будем делать?

Существо, держащее его за руку, широко и очень красноречиво улыбнулось.

— Да, да, конечно, — согласился Габриэль, — кому сейчас нужны чьи-то разрешения? — и, пожав плечами, перешагнул черту.

Ничего не произошло. Оказавшись внутри круга, никто не бросился никого убивать или есть. Мальчишка, оглядев ошарашенные лица оборотня и леди, звонко рассмеялся.

— Ну что вы как не родные! Соскучились? — и совершенно неожиданно закружил пораженно пискнувшую эльфийку в объятиях.