Глава 5
ХАЛЯВА
— Я говорил, — спросил Беф, — что рад тому, что вы наконец-то взялись за ум?
Польщенный Отто улыбнулся, а я обиделась:
— Наставник! Мы давно взялись за ум, а не только в последнее время.
Беф вздохнул:
— Иногда мне кажется, Ольгерда, что у тебя две натуры. Одна — чтобы сводить меня с ума и заставлять объясняться с начальством Университета по поводу новой шалости «этих двоих», а вторая — составляющая успешной пары Мастеров Артефактов. Жаль только, что своему Наставнику поводов для гордости ты предоставляешь куда меньше, чем проблем.
Для гордости? Это что-то новенькое! Я навострила уши. Беф настолько редко меня хвалил, что на мгновение я подумала, что у меня слуховые галлюцинации. Но, посмотрев на раздувшегося от гордости Отто, я поняла, что все услышала правильно… Надо же!
— Хотя я должен сказать, что ваше примерное поведение на протяжении последних месяцев вызывает у меня подозрение. Я чего-то не знаю? Вы затеваете что-то грандиозно ужасное?
Последняя реплика убедила меня в том, что с Бефом все в порядке, поэтому я весело ответила:
— Куда уж ужаснее: нам грозит дипломный проект!
— Профессор Свингдар говорит, что у вас там не все так страшно, как можно было бы ожидать. Как я уже сказал, ваше рвение в учебе радует. Хотя, не скрою, и настораживает одновременно.
— Больше заняться нечем, — сказал Отто.
Я кивнула. Когда прибыльное дело, занимавшее кучу времени, продано, «личная жизнь» пыхтит над диссертацией на другом конце страны, а культурная жизнь в городе притихла, потому что у короля траур по безвременно отравленной соперницей фаворитке, ничего не остается, кроме как учиться. Тем более что наша работа действительно увлекательна — ничего похожего на обычные дипломные проекты, повторяющиеся из года в год. «Добрый» и «заботливый» Наставник расстарался, и мы с Отто трудились над универсальными артефактами защиты от нежити. Конечно, такие артефакты были не очень мощными, но мы разрабатывали модификацию для обычных путешественников, которым «посчастливилось» встретить на своем пути неприятность. Тут главное было оглушить (чтобы успеть самому сбежать), а не уничтожить нежить. Этой идеей и отличался наш артефакт от имеющихся аналогов.
Полугном работой увлекся. А поскольку ему самому в мастерской было скучно, то и меня он заинтересовал. Я сопротивлялась недолго — все лучше работать, чем тратить деньги, шатаясь по лавочкам и рынкам в надежде развеяться. К тому же занудный Ирга в каждом письме интересовался, как продвигается моя дипломная работа и чем я вообще сейчас занимаюсь.
— Нечем заняться? — переспросил Наставник и наморщил лоб.
— Что вы, — поспешила ответить я. — Мы каждый день заняты в мастерской. А еще — прошу это учесть — мы даже пары не прогуливаем!
— Готов выписать Отто премию, — сказал Беф. — Я уверен, что без его влияния тут не обошлось.
Я раскрыла рот. Наставник шутит? Наставник хвалит? Что же нас ждет в будущем?
— Мы решили аттестовать пары наших будущих Мастеров Артефактов, — продолжал Беф, — по международной сертификации.
— И?.. — спросила я, подозревая, что нам это заявление несет только неприятности.
— И вы тоже будете сертифицироваться в числе прочих студентов. Чтобы мы могли наши изделия экспортировать.
— Кому?
— Тому, кто купит. Эльфам, например.
— Эльфы будут покупать наши артефакты? — удивился Отто. — С какой стати?
— Эльфийская наука отличается от нашей, — пояснил Беф. — Наша более успешно борется с нежитью. А эльфы в последнее время от нежити очень страдают.
Он прошелся по кабинету туда-сюда. Мы молча наблюдали за Наставником, пытаясь понять, что для нас это все означает.
— Вот примерный список знаний и умений, которые вы должны будете показать на сертификации. — Беф сунул в руки Отто кипу листов. — Не подведите.
— А если… — заикнулась я.
— «Если» не будет, — спокойно заметил Беф.
— А у нас сессия на носу, — сопротивлялась я.
— Постарайтесь и тут, и там успеть, — порекомендовал Беф и выставил нас из кабинета.
— Что это все значит? — спросила я у лучшего друга.
— То, что Университет собирается на нас нажиться, — рассеянно сказал Отто, просматривая листы. — Тут учить и учить. Поделим пополам. Ты будешь искать ответы на эти вопросы, я — на эти. Умения будем отрабатывать вместе.
Я скривилась, забирая у полугнома свою часть задания.
— Давай откажемся, а?
— Нет, золотце, это нам пригодится в будущем.
— А если не пригодится? А вдруг я надумаю выйти замуж и стать примерной домохозяйкой? Зачем тогда мне международная сертификация Мастера Артефактов?
— Ладно, — согласился Отто, забирая у меня бумагу. — Если ты сможешь продержать свою комнату в порядке неделю, то я подготовлю ответы на все вопросы. Только учти, что к шкафу это тоже относится.
— Ха-ха-ха, — кисло сказала я, выхватывая листы. — Встретимся в библиотеке.
— А как же желание стать идеальной домохозяйкой?
Я промолчала. Легче сдать международный экзамен, чем навести порядок в моем шкафу, который не разбирался уже почти пять лет.
— Ола, это же наш шанс! — сказал Отто. — Шанс показать всем, чего мы стоим как Мастера Артефактов. Неужели ты не хочешь утереть нос нашим соученикам? Вот уж не верю! И разве мнение Бефа для тебя ничего не значит?
— Ему, что я ни сделай, все плохо, — буркнула я.
— Неправда, и ты это прекрасно знаешь.
Я вздохнула. Умеет же полугном найти мотивацию! Увидеть восхищение и одобрение в глазах Бефа мне хотелось больше, чем съесть сдобную булку после жестокой диеты.
Засев за учебу, я поняла, что прогулянные в свое время пары сильно аукаются. Впрочем, на сожаления о собственной лени и халатности времени не было. Мне действительно хотелось сдать международный экзамен и одновременно не провалить сессию. О, как же мне этого хотелось!
Хотелось наконец снять с себя ярлык прогульщицы и лентяйки, недостойной Великого, Умного и Талантливого Ирги. Хотелось, чтобы Беф посмотрел на меня так… ну так… уважительно. Внимательно. Как на перспективную личность, а не как обычно — со вздохом великомученика. А что будет, если я не сдам?! Это будет кошмар и катастрофа. Отто подведу, Бефа подведу, себя подведу… И самое страшное — Ирга расстроится.
Эти мысли теперь постоянно крутились у меня в голове, подстегивая налегать на учебу. Поэтому я зарылась в учебники и забыла обо всем остальном.
Как-то утром, через неделю после начала усиленных занятий, мне совершенно не захотелось вставать. Я целый день провалялась в постели, то трясясь в ознобе, то обливаясь потом. Не было сил даже встать, чтобы налить себе воды. А вечером в комнату ворвался полугном и, увидев мое состояние, начал в сердцах взывать ко всем богам. Я заснула на середине его речи, обличающей несправедливость мира.
Разбудили меня прикосновения прохладных рук Лиры. Рядом с ней стоял Отто и нервно теребил бороду.
— Это грипп, — сказала подруга, тяжело вздохнув. — Сейчас эпидемия, у нас Дом Исцеления переполнен.
— Откуда грипп? Где она его взяла?
Лира пожала плечами:
— Да где угодно! Чихнул на нее кто-то по дороге в библиотеку — и все.
— Почему именно на нее? Почему именно сейчас? — застонал Отто, выдирая из бороды целый клок волос. — Вылечи ее!
— Если бы это было так просто! — огрызнулась Лира. — Мы не можем вылечить грипп одним щелчком пальцев! Мы можем только облегчить симптомы и помочь организму больного самому справиться.
— Тоже мне целители!
— Скажи спасибо Сумеречным горам! Этот вирус — их порождение, — обиделась подруга. — Мы и так делаем все, что в наших силах. Покой, постельный режим и микстуры. Я буду к тебе забегать. Ты уж прости, но жить в этой комнате в ближайшее время мне опасно.
— Забери меня в Дом Исцеления, — прохрипела я.
— Переполнен, — махнула рукой Лира. — Мы новых заболевших на дому лечим.
— А учиться ей можно? — с надеждой в голосе спросил лучший друг.
— Можно, — ответила целительница и добавила: — Если хочешь, чтобы она ослепла. Грипп — штука коварная. Малейшее перенапряжение — и все, тяжелейшие осложнения.
— Я ей вслух учебники читать буду, — не сдавался полугном.
— Да, да. — Лира взбалтывала в чашке жидкость с мерзким запахом. — И ты сляжешь рядом. Кстати, у гномов заболевание проходит тяжелее. Вот, дорогая, пей маленькими глоточками. Я скоро зайду.
Давясь неимоверно гадостным лекарством, я слышала, как по коридору удаляются завывания Отто:
— Мы пропали! Пропали!..
— …Я пропала, — страдала я, когда меня отпустил грипп и выяснилось, что до сессии и международного экзамена остались считанные дни.
— Только не вешайся! — предупредил полугном, подсовывая свои конспекты. — Учи!
— Я не могу выучить сразу столько! Не могу!
— Через «не могу», — отрезал Отто. — Только не вздумай опять заболеть, а то я тебе голову откручу и скажу, что так и было. Законсервированная, она больше болеть не будет.
Я засела за учебу, проклиная грипп, свой хилый организм, экзамены и весь мир в целом. Все пропало… Разве что мне очень-очень повезет с билетами на всех экзаменах… Но даже Госпожа Удача не могла мне в этом поспособствовать, слишком уж это неосуществимо.
Вечером навестить меня пришла Илисса.
— Чего ревешь?
— Я не реву. Это у меня мозги так вытекают. От усилий…
Илисса выслушала рассказ о моих злоключениях и сказала:
— В принципе твоему горю можно помочь. Если это для тебя очень важно.
— Куда уж важнее, — мрачно заметила я.
— Можно вызвать Халяву, — сообщила Илисса. — Только в том случае, если это действительно очень важно. Это черная магия.
— Важно! Мне сейчас наплевать, пусть это будет призыв о помощи хоть самого Ёшки! Мне необходимо блестяще сдать этот международный экзамен! Да и сессию нужно сдать хорошо. Только разве магия такого рода не запрещена на экзаменах любого уровня?
— Э, тут все не так просто! Это заклятие не отслеживается, даже если ты будешь защищать докторскую диссертацию перед всеми архимагами королевства! Его придумал один талантливый маг, специально чтобы экзамены сдавать.
— А почему я до сих пор об этом заклятии ничего не слышала?
— Потому что оно запрещенное и вычеркнуто из всех источников.
— А ты его где взяла?
— А ты вспомни, из какой я семьи, — рассмеялась девушка. — Нашла в одной из старинных книг моего отца и переписала себе на всякий случай. Видишь, пригодилось.
— Как ты думаешь, — спросила я, пока мы шли к общежитию Илиссы за заклятием, — Ирга его тоже использовал?
— Не думаю, — покачала Илисса головой. — Слишком он для этого правильный.
— А ты, значит, нет?
— А ты? — рассмеялась сестра некроманта.
Мы понимающе переглянулись.
Заклятие оказалось довольно сложным. Два дня я собирала необходимые материалы и запасалась силой. Полночь перед экзаменом застала меня в Гаю Влюбленных, где на большой поляне я разложила по кругу дары Халяве — бутылку лучшего эльфийского пива, брусок хьюдорского шоколада, новые карандаши с позолотой и толстенную книгу — сборник непристойных анекдотов. Как ни странно, последнее раздобыть было легче всего. Глубоко вдохнув, я закричала, стараясь выдыхать вместе с криком магическую энергию:
— Халява, приди! Халява, приди! Халява, приди!
На меня пахнуло холодом, и из темноты вышла невысокая розовощекая девушка в темном и очень простом платье.
— Э-э-э… — озадачилась я.
— Звала? Я — Халява. — Девушка окинула взглядом разложенные предметы, улыбнулась, и дары исчезли. — Номера билетов? Желаемые вопросы?
Я торопливо бросила в сторону Халявы листочек с предварительно выписанными данными. Бумага моментально исчезла. Через мгновение исчезла и Халява. Я была слегка разочарована простотой совершившегося действа. Все-таки черная магия. Я думала, что будет что-то более грандиозное. С искрами, вспыхивающими огнями, страшными завываниями…
…Международная сертификация прошла блестяще. Попавшиеся мне билеты на экзаменах во время сессии также не оставили сомнений, что Халява действует…
И вот последний экзамен сдан. После вечеринки в честь окончания сессии я растянулась на кровати с чувством выполненного долга. Завтра нам с Отто предстояла встреча с Бефом, на которой — я была в этом уверена — он нас похвалит. Предавшись сладким мечтам, я пролежала довольно долго, прежде чем сообразила, что сон так и не пришел.
Списав все на нервное перевозбуждение, я поплелась к буфету. Стараясь не разбудить мирно сопящую Лиру, поискала молоко. Горячее молоко с медом — проверенное средство от бессонницы — на этот раз не сработало. До утра я перепробовала все — считала просто овец, овец, прыгающих через забор, овец, спаривающихся в разнообразных позах. Ничего не помогало.
Что делать, я не знала, потому что никогда не страдала бессонницей. Более того, что бы ни случилось, всегда быстро засыпала. Отто утверждал, что это потому, что моя совесть тоже спит крепким сном, пробудиться от которого ее заставить практически невозможно.
На встречу к Бефу я пришла с красными от недосыпа глазами и раскалывающейся головой.
— Хорошо погуляли? — спросил Беф.
— Не спалось, — призналась я.
Отто удивленно вылупился на меня, но ничего не сказал.
— Попробуй на ночь почитать учебник, — улыбнулся Наставник.
— Зачем? Ведь сессия же закончилась!
— Рад, что присущая тебе лень никуда не делась, — сказал Беф. — А то без нее ты не целостная натура. Я думаю, читая учебник, да еще и просто так, без необходимости, ты заснешь очень быстро.
— Наставник… — смутилась я, понимая что Беф прав. — И как мне это самой в голову не пришло?..
— Я доволен вами, — сказал Наставник, одаривая нас одобрительным взглядом и поощрительной улыбкой. — Более того, я очень доволен вами. Вы показали, на что способны!
Я почувствовала укол не вовремя проснувшейся совести, который помешал мне наслаждаться похвалами.
— Но! — продолжал Беф. — Я уверен, что вы могли и лучше. Намного лучше! Поэтому вот вам задание. Мы его разработали вместе с профессором Свингдаром.
— Какое задание? — завопила я. — Каникулы же!
— А нам за это заплатят? — спросил более практичный Отто, прочитав задание. — Я так понимаю, что эти артефакты пойдут на продажу.
— Не заплатят, — ответил Беф, игнорируя мое возмущенное сопение. — Это в рамках вашей практики. Все, аудиенция закончена.
— Ну вот, я так и знал! — сокрушался полугном. — Нашими руками денежки себе загребают. Конечно, это же артефакты, сделанные Мастерами с международной сертификацией! Их дорого загнать можно. «В рамках практики, в рамках практики», — передразнил он Бефа.
— У нас еще нет дипломов, — напомнила я. — Официально мы не имеем права изготавливать артефакты на продажу.
— Конечно! И я уверен, что дипломы нам дадут как можно позже! — бурчал полугном.
Я была с ним согласна, но поддерживать не хотела, потому что чувствовала себя разбитой.
— Отто, я пойду прилягу, хорошо?
— А почему ты не выспалась? — поинтересовался лучший друг. — Я чего-то не знаю?
— Просто не спалось, — призналась я. — На нервной почве, скорее всего.
— Выпей успокоительного, — посоветовал Отто.
Но успокоительное не помогло. Я полежала на кровати, подумала… и выпила еще полбутылки. Глаза слипались, голова гудела, но сон не шел.
Я попыталась читать учебник. Перед закрывающимися глазами все буквы сливались в одну, но заснуть мне не удавалось.
Я страдала до прихода Лиры и, как только она появилась, кинулась навстречу:
— Я заснуть не могу!
— Выпей успокоительного, — посоветовала целительница.
— Я выпила полбутылки!
— Переборщила. Прими теплый душ, выпей молока с медом, расслабься, и сон придет, — отмахнулась подруга и завалилась спать.
Ничего не помогло. Утро после второй бессонной ночи застало меня меряющую шагами общежитский коридор в надежде так устать, чтобы отключиться.
— Я не заснула, — пожаловалась я Лире, собирающейся в Дом Исцеления.
— Да? — Она с тревогой посмотрела на меня. — Если днем поспать не удастся, вечером будем думать.
Весь день я провела как в каком-то мареве. Ближе к ужину в комнату зашел Отто, что-то говорил, но я уже ничего не соображала, способная только тихо плакать. Перепуганный полугном отволок меня в Дом Исцеления.
— Не могу понять, почему ей не спится, — призналась Лира после досконального исследования меня, моей ауры, висящих на мне артефактов и даже моей одежды.
— После пяти-шести дней без сна человек умирает, — вдруг сообщил полугном.
Я тоскливо посмотрела на лучшего друга, уже не зная, что лучше — умереть прямо сейчас или мучиться так еще три дня.
Лира привела старшую целительницу. После долгих пассов руками та сказала:
— За вами тянется какой-то слабый след черного заклятия. Это единственная возможная причина бессонницы.
— Опять Марта шалит? — возмутился Отто.
— Очень сильный маг? — осведомилась целительница.
— Медиум.
— Нет, никто из выпускников этого факультета на такое не способен. Только сильный практик.
Лира и Отто озадаченно посмотрели на меня. Я молчала, зная, что за след тянется за моей аурой. Но признаться в этом означало упасть в глазах лучших друзей. Да уж, теперь пришлось на своей шкуре узнать, что такое бесплатный сыр в мышеловке.
— Я бы посоветовала вам обратиться к хорошему магу-практику, чтобы он отцепил хвост заклятия. Потом только к нам. А так мы ничего сделать не сможем. Наших сил не хватит, даже если обратиться к лучшему целителю города.
— Пойдем к Бефу, — потащил меня за руку Отто.
— Нет! — завопила я, выдираясь. — Мне нельзя к Бефу!
— Ты!!! — заорал лучший друг, прижимая меня к стене и упирая мне в грудь палец. — Ты во что-то опять вляпалась? Куда тебя на этот раз занесло?
— Отто! — испуганная Лира попыталась оттащить разъяренного полугнома, но легче было сдвинуть с места скалу. — Ты же ее так убьешь!
— Какая разница, сейчас она дуба даст или через три дня?
— Ну, — сказала Лира неуверенно, — я бы могла продлить ее жизнь…
— Разве это жизнь? — расплакалась я. — И вы еще ругаете, вместо того чтобы поддержать…
— Беф поддержит, — огрызнулся Отто.
— Я как лучше хотела!
— Во. Что. Ты. Влезла? — угрожающе спросил полугном. — От чего тебя спасать?
— Не скажу! — завыла я. — Моя глупость! Я вообще помощи не прошу!
— Ладно! — решительно сказала Лира. — Выяснением подробностей займемся потом, сейчас надо решать, что делать. Ола, успокойся. Отто просто за тебя очень сильно волнуется!
— Не надо за меня волноваться, сама разберусь, — закусила удила я.
— Ну и хорошо, — буркнул полугном и отошел, но недалеко.
— Стоп! — сказала Лира. — К кому из наших практиков ты можешь пойти?
К тому, кто достаточно силен, чтобы избавить меня от заклятия черной магии и не донести «куда следует»? Что-то я такого не припомню. Я зарыдала в голос. Умирать сейчас, когда я даже не примерила свадебного платья… Не въехала торжественно на белом коне на родное подворье… Не получила выстраданный диплом о высшем образовании… Не переспала с Иргой, в конце концов!
— Прекратить истерику! — крикнула Лира.
Наверное, целителей специально обучали этой фразе, тону, с которым она должна быть произнесена, потому что я мгновенно заткнулась.
— Ни к кому ты обратиться не сможешь, — констатировала она. — Плохо. Но поправимо. Езжай к Ирге.
— Если так будет продолжаться, она умрет раньше, чем до него доберется, — сказал Отто, старательно демонстрируя полное равнодушие к моей судьбе.
— Не умрет, это я беру на себя. А ты сейчас же купишь ей билет на экспресс до Рорритора.
Полугном моментально испарился. Лира тоже куда-то убежала, а я сидела на скамейке в коридоре и ругала саму себя. Вот тебе и легкая сдача всех экзаменов! Вот тебе и одобрительный взгляд Бефа! Вляпалась так вляпалась. Теперь понятно, почему это заклятие относится мало того что к черной, так еще и к запрещенной магии.
— Вот, — сказала запыхавшаяся Лира. — Стимулятор. Создадим у твоего организма иллюзию, что он сам спать не хочет, а не то, что ему не дают.
Я понюхала содержимое склянки.
— Это же запрещенный напиток.
Целительница ухмыльнулась:
— А баловаться черной магией не запрещено? Мы это пьем, когда пациент очень тяжелый и отлучиться от него нельзя. Только никому не говори, что это я тебе дала.
— Как им пользоваться? — спросила я.
— Пей по маленькому глоточку, когда совсем будет плохо. До Рорритора продержишься. Только предупреждаю: потом реакция будет такая, что умереть захочется.
— А у меня есть выбор? — буркнула я. — Так — умрешь, так — захочется умереть. Оба варианта мне одинаково нравятся.
Лира снарядила меня в дорогу. Они с Отто погрузили меня в карету, и я поехала за спасением от собственной глупости.
Рорритор встретил меня слякотью и мокрым снегом. Из кареты я вылезала в состоянии полной прострации: уже начались слуховые галлюцинации, руки тряслись, нижняя губа дрожала, левый глаз дергался. Поддерживая тяжеленную мокрую юбку и замечая, как шарахаются на улице от меня люди, я добрела до общежитий Рорриторского Университета магии. Поймав за руку первого попавшегося студента, я прохрипела:
— Где живет Ирга Ирронто?
— Я не думаю, что ты ему понравишься… — начал было студент.
Я вонзила ногти ему в руку и наступила тяжелым ботинком на его тонкий сапог.
— Где?
— Эй, а я тебя знаю, — сказал студент испуганным тоном. — Ты та психованная из Чистякова, которая Ридера победила!
Я зарычала.
— Сейчас проведу, — правильно понял рорриторец.
Всю дорогу я цеплялась за несчастного паренька не потому, что думала, что он сбежит, а потому что у меня подкашивались ноги.
— Второй этаж, пятая комната, — пролепетал студент.
Подавив желание вскарабкаться по лестнице на четвереньках, я медленно дотащилась до жилища Ирги. «Если его не будет дома, — думала я, — просто умру на пороге».
Толкнув дверь, которая оказалась не запертой, я ввалилась в комнату к некроманту. Сидящий за столом Ирга оторвался от чтения толстенного тома и уставился на меня так, будто увидел привидение.
— Ирга, — сказала я, оседая на пол, — я умираю.
Через мгновение я почувствовала, как сильные руки поднимают меня, а знакомый до боли голос, привычно растягивая гласные, решительно произносит:
— Ты не умрешь, пока я тебе этого не разрешу. А я не разрешу. По крайней мере, до тех пор, пока у нас не появится десять правнуков!
Некромант осторожно снял с меня шубку, сел на кровать и, убаюкивая в объятиях, ласково спросил:
— Что ты натворила?
— Я вызывала Халяву, — сказала я, боясь открыть глаза.
Ирга вздрогнул.
— Ты сможешь с этим справиться? — тоскливо спросила я, не дождавшись ответа.
Парень молчал. Я открыла глаза и, увидев его печальное выражение лица, поняла, что надеяться мне действительно не на что. Пришлось признать, что моя непутевая жизнь подходит к концу.
Что ж, мне положено последнее слово, разве не так? Замечательная возможность рассказать Ирге о моих чувствах. Какая я была дура, что не сделала этого раньше! И как жаль, что у нас ничего не получится. Конечно, Ирга всегда сможет сделать из меня прекрасного зомби… Но я не думаю, что сделанный из меня зомби ему будет нравиться так же, как я живая.
— Ирга, я…
— Конечно, справлюсь, — перебил меня некромант, решительно встряхнув головой, отчего длинная челка упала ему на глаза. — Как ты могла во мне сомневаться? Просто мне нужно время, чтобы подготовиться.
Я подавилась нежными словами.
— У меня нет времени, — сообщила я жениху. — Я уже шесть суток не сплю! Держусь только на стимуляторе.
— Где ты взяла это заклятие? — спросил Ирга, перекладывая меня на постель.
Я сочла нужным признаться:
— Мне его Илисса дала.
— Понятно, — кисло сказал некромант, начиная рыться в огромном книжном шкафу.
— Она его переписала из книги твоего отца, — уточнила я.
— Я знаю, — раздался приглушенный голос Ирги. — Вот она, эта книга. А теперь помолчи.
Он углубился в изучение книги, иногда встряхивая головой, чтобы челка не мешала читать. Я лежала на кровати и думала, что ради какого-то ерундового экзамена я могла потерять это все — объятия сильных рук, улыбку тонких губ, насмешливый и любящий взгляд голубых глаз. Да один поцелуй Ирги стоит десяти международных сертификатов! Какая же я все-таки дура!
«Если я выживу, — сказала я себе, — то я больше никогда…» Обещание пришлось прервать, потому что я вспомнила, сколько таких «никогда» было в моей жизни. Точнее, было желание, чтобы «никогда» не повторилось. М-да…
— Крепись, — произнес наконец некромант. — Я скоро.
— Я умру? — окликнула его я, стараясь не слушать нарастающий звон в голове.
— Нет, — твердо ответил Ирга. — Я на это разрешения не давал.
Я лежала на кровати обожаемого мужчины и не чувствовала ничего, кроме желания умереть побыстрее. Уж очень мне было плохо. Но стоило окончательно погрузиться в мир бредовых видений, как меня тут же бесцеремонно стащили с уютного ложа, напялили шубку и поволокли на улицу. Я спотыкалась и пыталась упасть, но Ирга удерживал полумертвое тело в более-менее вертикальном положении. Периодически очередная лужа, заливаясь в ботинки, приводила меня в почти человеческое состояние, я поднимала глаза на лицо Ирги с упрямо сжатыми губами и снова проваливалась в бред.
Когда мы остановились и некромант наконец отпустил меня, я без сил упала на землю и свернулась в клубок, закапываясь в мокрый снег. Смерть сейчас была самой желанной гостьей.
Сколько я так пролежала, не знаю. Через разные голоса, звучащие у меня в голове, я изредка слышала, как Ирга что-то кричит, как вокруг завывает ветер и раздаются протяжные стоны… Впрочем, вполне вероятно, что стоны эти были мои.
Очнулась я, когда Ирга, тихо ругаясь, пытался стащить с меня мокрую одежду.
— Что?..
— Тихо, спи.
— Уже можно?
— Нужно!
Я проснулась оттого, что мне стало тесно. При попытке потянуться руки уперлись во что-то твердое и теплое. Открыв глаза, я с удивлением увидела перед своими глазами бледную кожу. Дальнейший осмотр показал, что я лежу, упершись носом в подмышку Ирги.
— Проснулась? — спросил некромант откуда-то над моей макушкой.
— Угу, — буркнула я.
— Жаль, а то я только лег.
— Еще сегодня? — удивилась я.
— Нет, уже утро послезавтра.
— Ничего себе я поспала! А ты что же, все это время не спал?
— Почему же, спал. Просто ты ничего не чувствовала, тебя можно было как бревно туда-сюда по кровати ворочать.
— Как бревно? — обиделась я.
— Да, — согласился Ирга напряженным тоном.
— Что случилось? — уловив изменения в его тоне, я насторожилась. — У тебя получилось меня спасти?
— Конечно, получилось. Ты во мне сомневалась?
— А почему ты тогда таким тоном говоришь?
— Тебе не понять.
— Ну скажи-и-и!
— Ты когда-нибудь попадала в ситуацию, когда тебе в под мышку дышит полуголая и бесконечно желанная девушка?
— Нет, — сказала я, подумав. — Мне вообще в подмышку никогда не дышали. А почему полуголая?
— Ты мне уже один комплект белья своей мокрой грязной одеждой испортила. Перед тем как укладывать тебя спать, пришлось позаботиться о чистой постели и о чистой тебе.
— Ты меня раздевал?! — возмутилась я, кое-что припоминая из своих видений.
— А ты предпочитаешь проснуться в высохшей луже? — огрызнулся Ирга. — Клянусь, на твою девичью честь я не посягал.
— А почему? — ляпнула я прежде, чем успела подумать.
— Я некромант, а не извращенец. Хотя некоторые эти понятия путают. Но уверяю, полудохлая девушка меня не возбуждает.
— А совсем дохлая? — спросила я, кляня себя за длинный язык.
— Предлагаешь тебя убить и попробовать?
— У тебя был шанс, — сообщила я, приподнимаясь на локте и заглядывая Ирге в лицо.
Если я хоть что-то понимала в мужчинах, то в глазах некроманта читалось то, что в любовных романах поэтически называется «всепожирающий огонь страсти». Мои губы зачесались от предвкушения поцелуя. Я поерзала, наклонилась над мужским телом. Парень затаил дыхание.
— Ирга, — спросила я шепотом, — а где здесь туалет?
Некромант сморщил нос и, казалось, готов был заплакать.
— В конце коридора справа, — сказал он печально. Молча вытерпел, пока я неуклюже перебиралась через него на пол, и только после этого уточнил:
— Ты собираешься идти по коридору в этом?
Я оглядела себя:
— Ты думаешь, я в твоей рубашке плохо выгляжу? Правда, черный цвет мне не особо идет.
— Я думаю, что ты в одной рубашке слишком хорошо выглядишь. Твоя юбка на спинке стула висит.
— Ты постирал мою юбку? — поразилась я, рассматривая это нечто и сомневаясь, что это моя теплая юбка. Такой чистой она была разве что в день покупки. — Как тебе это удалось?
— У меня две младшие сестры, — напомнил Ирга. — Я, когда они были маленькими, помогал со стиркой. Но учти — это первый и последний раз, когда я за тебя стираю!
Я лучезарно улыбнулась и убежала по своим делам. Вернувшись, я застала некроманта в той же позе на кровати.
— А покушать есть? — жалобно вопросила я.
— В буфете на верхней полке, — ответил Ирга. — Мне одному кажется, что в наших отношениях что-то не так?
Я решила не отвлекаться от еды для ответа на провокационные вопросы.
— Лучше расскажи, почему я не могла уснуть, — прочавкала я.
— Потому что сложились два бестолковых члена уравнения. Одна бестолковая девица переписала из книги черной магии заклятие, а вторая его исполнила, не озаботившись проверить безопасность этого заклятия.
Я не обиделась на нелестную характеристику. Ирга был прав.
— Халява забирала твои ночи. Ведь ты, готовясь к экзаменам, должна была, по идее, за учебой не спать ночами, а ты мирно дрыхла. Запомни — черная магия всегда требует с тебя плату! Всегда!
— Но я же заплатила…
— Ты заплатила только за вызов, а не за услугу.
— А Илисса не знала?
— Думаю, нет. У вас с ней одинаковая манера — никогда не читать внимательно и до последней строчки! Скорее всего, она переписала только заклятие, не потрудившись заглянуть на соседнюю страницу. Илиссе простительно, она еще совсем бестолковая магичка, но вот о чем ты думала?
— О сдаче экзамена любой ценой, — сказала я. И, помявшись, призналась: — Мне так хотелось, чтобы ты меня уважал за то, что я даже международный сертификат получила.
Ирга нежно улыбнулся. Где-то в районе желудка что-то потеплело, растаяло и потекло вниз к копчику. Я постаралась откусить от котлеты побольше, чтобы романтическое настроение не успело испортить мне аппетит.
— Милая моя, я тебя и без международного сертификата уважаю.
Я улыбнулась, постаравшись не открыть рта, под завязку заполненного котлетой.
— Неправильно осуществленное заклятие связало тебя с Халявой, — продолжил рассказ Ирга, верно истолковав мой любопытный взгляд. — Я эту связь разорвал. Это было довольно трудно, поэтому есть предложение — следующий раз, прежде чем что-то подобное учинить, посоветуйся со мной.
Я закивала, постаравшись изобразить на лице собачью преданность.
— А теперь ты набила живот и опять захочешь поспать, — со вздохом сказал некромант, глядя, как я вылизываю тарелку.
— Угу.
Ирга приподнял одеяло, я быстро стянула с себя юбку и нырнула в уютное тепло, прижавшись к боку парня. Он что-то сказал, но я уже не слышала, погружаясь в приятный сон.
Пробуждение было менее приятным. Оказалось, что во сне я практически полностью залезла на Иргу и отдавила на его костях себе все формы. И почему он такой худой? Нет, конечно, он очень мускулистый, но такой твердый! Почувствовав мои шевеления, некромант сразу же проснулся.
— Ирга, — сказала я задумчиво, — мы тут лежим, такая хорошая парочка. Поцелуй так и просится…
— Но… — подсказал некромант.
— Наверное, у меня изо рта воняет, — смущенно призналась я.
— Извини, — ядовито сказал Ирга. — Для тебя зубной щетки не припас. Хочешь мятную конфетку?
— Хочу.
— Возьми в буфете.
Я потянулась и обнаружила, что вставать мне не хочется. Но поцелуя хотелось, поэтому пришлось идти на хитрость.
— Ирга, а ты хочешь меня поцеловать?
— И не только поцеловать, — с готовностью откликнулся некромант.
— Тогда принеси мне конфетку. И не надо на меня так смотреть!
— Лучше бы я тебя убил, — сказал Ирга. — Лежала бы сейчас тихая, смирная…
— Холодная, липкая, и запах изо рта конфеткой не перебивается, — продолжила я.
— Умеешь найти убедительные слова, — вздохнул парень и пошел к буфету.
Я полюбовалась его фигурой в лучах заходящего солнца, льющихся из окна, и подумала, что Марта бы сейчас умерла от зависти, если бы узнала, чем мы тут занимаемся. Впрочем, я всегда могу донести до нее эту информацию. Я улыбнулась собственным мыслям.
— Рад, что ты улыбаешься, — нежно сказал Ирга, присаживаясь на кровать.
Мне было стыдно признаться в том, о чем я думала. Поэтому я просто еще раз улыбнулась и засунула в рот конфету.
Некромант лег рядом и начал медленно меня гладить. Неужели сейчас, сейчас произойдет это?! И как это будет?
— А мне что делать? — полюбопытствовала я и поперхнулась.
Ирга постучал меня по спине, подождал, пока я откашляюсь, и серьезно сказал:
— Молчать.
— А… — начала было я.
Он прижал палец к моим губам:
— Просто молчать. Доверься мне.
— Ирга…
— Молчи, женщина!
— Я не женщина!
— Сейчас станешь!
Я мимикой изобразила все, что я думаю по поводу этого предложения. Ирга засмеялся и повалил меня на подушку.
«Да, — размышляла я через некоторое время, — вот так Лира спросит меня: а как это было? И что я отвечу? Что это было как ласковый ураган, полностью сносящий крышу? А существуют ласковые ураганы? Такое чувство, будто принадлежишь человеку безраздельно, а он так же полностью принадлежит тебе. Никогда не думала, что возможно такое слияние душ и тел. Что бывает такое удовольствие. Что бывает такая нежность. Что бывает так хорошо. Теперь я точно принадлежу ему вся, а он весь принадлежит мне». Потом мои мысли приняли совсем другое направление.
— Ирга, — сердито сказала я.
— М-м? — спросил лежащий на мне некромант.
— Ты мне ногу отдавил, и она онемела. Потом болеть будет. И вообще слезь с меня, ты тяжелый и твердый.
Возлюбленный молча сполз к краю кровати.
— Ирга!
— Мм?
— Я есть хочу. — На это заявление он никак не отреагировал. — Я есть хочу!!! Вот так, — пробурчала я, убедившись, что некромант бессовестно игнорирует мои просьбы. — Стандартное мужское поведение. Удовлетворил свои потребности — и на боковую. А ты, дорогая, как хочешь.
Я перелезла через бесчувственное тело, попробовала вытянуть из-под него свою рубашку, услышала треск и решила, что поесть можно и голышом. Оказывается, любовь такая энергозатратная штука!
Ирга подал признаки сознания, когда я приканчивала съестное в его буфете.
— Всегда мечтал проснуться и увидеть тебя в своей комнате обнаженной… — Он подошел к буфету и оглядел поле боя. — Но вот твоя прожорливость в мою мечту не входила. Ты все съела?
— Все, что смогла найти, — уточнила я, стараясь не пялиться так откровенно на голое мужское тело.
Ирга перехватил мой взгляд и удивился:
— Ты чего?
— Ничего, — покраснела я.
— Ты смущаешься? — еще больше удивился он.
— Да, а что здесь такого? — возмутилась я. — Разве не так ведут себя приличные скромные девушки после любви? Тем более после первой ночи… точнее, вечера любви.
— Кто из нас двоих приличная скромная девушка? — поинтересовался Ирга.
— Ну знаешь! — Я обиженно засопела и демонстративно отвернулась.
На самом деле я не знала, как себя вести. Во всех прочитанных любовных романах этот момент стыдливо опускался. Или, как вариант, главные герои после первой любви лихорадочно срывались с ложа и куда-то скакали, спасаясь от злодеев. Тут уж не до смущения.
Некромант пошарил по полкам буфета за моей спиной и удрученно сказал:
— Ну вот, придется идти за продуктами, потому что даже бутерброд не из чего на работу сделать. Зачем ты сгрызла мои сухари?
— Можно подумать, что ты на работе сухарями питаешься, — огрызнулась я. Моя обида на Иргу быстро росла. Мог бы подойти, обнять, сказать, как ему понравилось, поцеловать, приласкать… А не о сухарях беспокоиться!
— Я их нищим собирался отдать, — сказал некромант, одеваясь. — Тебе купить что-нибудь?
— Нет, — буркнула я.
— Не надо дуться. — Ирга погладил меня по голове и попытался заглянуть в глаза, но я зажмурилась. — Я приду, и мы поговорим, хорошо?
Я подавила всхлип и кивнула.
Как только за парнем закрылась дверь, я заплакала. Разве все должно было быть так? Куда подевался нежный, внимательный и заботливый Ирга? Сухари его беспокоят!
Всхлипывая и чувствуя себя глубоко несчастной, я принялась одеваться. Никогда я не чувствовала себя такой… использованной и выброшенной.
— Домой, домой, к Отто. Может, хотя бы он объяснит мне, что происходит, — вслух сказала я.
Собирая рассыпанные по кровати шпильки для волос, я старалась не вдыхать остатки особенного запаха, свидетельствующего о том, что недавно двоим было хорошо. Хорошо…
Мне уже не хотелось плакать — мне хотелось рыдать в голос. Настроение требовало выхода, поэтому я быстро написала записку и ушла.
На мое счастье, я застала отправляющуюся вечернюю карету в Лолль. Хоть путь в Чистяково и значительно удлинялся, я, не раздумывая, купила билет.
Всю дорогу домой я мрачно смотрела в окно, чувствуя себя самым несчастным существом в мире. Или мрачно спала, видя исключительно мрачные сны. Да, не так я себе это все представляла. Любящий мужчина, желанная женщина, сногсшибательное удовольствие — и упрек по поводу сухарей!
По прибытии я, несмотря на раннее утро, побежала к Отто. Громогласно храпящий полугном проснулся только тогда, когда я забралась к нему в постель.
— Молот и Наковальня! Ола! Ты что здесь делаешь? Ты как?
От неподдельного участия лучшего друга мне опять захотелось плакать.
— Что вообще происходит? — спросил Отто, вытирая мне слезы. — Я получил намедни письмо от Ирги, но ничего не понял. Кто из вас двоих с ума сошел? Что вообще происходит?
Используя бороду полугнома в качестве носового платка, я, захлебываясь слезами, рассказала про свою поездку в Рорритор.
— И он пошел в магазин за сухарями, а меня бросил, — закончила я, икая от рыданий.
— Теперь я точно знаю, что вы друг другу подходите, — сказал Отто, грустно рассматривая то, во что превратилась его борода. — Потому что оба ведете себя как идиоты!
— Мне простительно, а вот ему…
— И ему простительно, — оборвал меня Отто. — Что ты ему в записке написала, что бедный парень вешаться собирается?
— Не помню, — призналась я.
— Сейчас процитирую. — Полугном достал из ящика стола письмо. — «Я тебя ненавижу. Прощай».
— Гм… да? — озадачилась я. Кажется, переборщила. — А чего он? И вообще, ты мой друг, а не его!
— Я и его друг, — сказал Отто, зевая. — И вообще, вы меня со своей любовью уже достали. Зачем все так усложнять, а? На, читай, кажется, это письмо больше тебе предназначено, чем мне. Не мешай досыпать. И утром с тебя за-а-автрак…
Света из окна для чтения явно не хватало, но у меня так тряслись руки, что только с третьего раза удалось слепить пристойный огонек.
Я глотала строчку за строчкой и не узнавала Иргу. Где ровный, почти каллиграфический, слегка наклонный почерк? Где четкость и безукоризненное построение фраз?
«Отто, старый друг.
Кажется, я совершил самую большую ошибку в жизни. Я не знаю, что теперь делать, как мне вернуть Олу?
Я испугался, смутился. Я не знал, что делать и как быть, что говорить и как смотреть ей в глаза, чтобы она не подумала, что я ее использовал…
Я даже не знаю, понравилось ли ей!
Для меня это было фантастически, сказочно прекрасно, я так долго мечтал об этом. А потом все сломалось. Я повел себя как дурак! Но я не знал, чего она ждала от меня, и испугался. Мне надо было собраться с мыслями, а она ушла и написала «Я тебя ненавижу, прощай». Я не знаю, как сказать, что я люблю ее больше жизни! Что мне никто не нужен, кроме нее!
Я никогда ни к кому такого не испытывал. И никогда ни с кем мне не было так хорошо. Не знаю, как убедительно сказать ей об этом… Что она мне нужна любая, что бы она о себе ни думала… А то, что случилось между нами, было самым прекрасным в моей жизни.
Мне не хочется без нее жить, но я сам все испортил.
Дружище, что же мне делать?
Ирга»
— Отто! Отто! — смеясь и плача одновременно, тормошила я полугнома.
— Что еще стряслось?
— Он меня любит!
— Это что, новость? Да об этом даже профессор Партик знает, с тех пор как твои работы по некромантии прочитал.
— Не новость! Но ему хорошо со мной! Все время хорошо, в каком бы состоянии я ни была! Почему он мне об этом не говорил?
— А тебе мало, что он твою задницу регулярно спасал?
— Ну я думала…
— Чистый альтруизм не в моде, — сказал Отто и зевнул так, что хрустнуло что-то в челюсти. — Эй, ты куда?
— В Рорритор!
— Стой! Это ты шляешься неизвестно где столько времени, а Ирга уже третий день у твоих дверей сидит. Ждет. Бледный, несчастный, страдающий…
Последнее, что я услышала, выбегая в коридор и стремясь к возлюбленному, был обиженный вопль лучшего друга:
— А как же мой завтрак?!
