ГЛАВА 15
Если передо мной будет выбор — возможность спать каждый день столько, сколько хочется, или стать королем, я выберу первое. Качественный сон — залог жизненного благополучия.
Персиваль фон Клоц о приоритетах
Наверное, то обстоятельство, что я могла ощущать свое тело и активно сопротивляться, было для Жадимира сюрпризом, потому что на мгновение мне удалось сбросить подушку с лица и глубоко вдохнуть. Неужели он действительно решил меня убить? И это все ради домена? Ну да, если следовать его логике, он, став вдовцом, вполне может претендовать на домен. Я напряглась, и магия пришла на помощь — наволочка разлетелась на сотни кусочков, и мы оказались усеяны перьями.
Жадимир чихнул так, что из глаз у него брызнули слезы. Воспользовавшись этим, я вырвалась из его хватки и скатилась с кровати на пол. Однако Ножов пришел в себя быстрее, чем я ожидала, и успел поймать меня за ногу. Он так сильно дернул меня на себя, что я ударилась головой и грудью об пол, едва не сломав ребра. Если бы я только знала, где мой кинжал! Как же мне не хватало возможности пустить в ход любимое оружие!
— Дрянь! — пробормотал Жадимир. — Сколько ты еще будешь мне сопротивляться?
И тогда я набрала полные легкие воздуха и закричала. Мой муж спрыгнул с кровати и попытался добраться до моей шеи. Но я свернулась в клубок и обхватила голову руками, пытаясь защититься. Тогда разъяренный мужчина принялся пинать меня ногами, целясь по почкам. Это было очень, очень больно, и я кричала, кричала, кричала… Ну ведь кто-то же должен мне прийти на помощь, должен, да?
Внезапно удары прекратились. Я нерешительно открыла глаза, сморгнула слезы и быстро поползла к кровати, готовая под нее нырнуть.
— Ясноцвета! — Рычание Волка заставило меня остановиться и обернуться, чтобы понять, что происходит.
На полу лежал Жадимир, а на нем сверху сидел Ярослав. В руках у Волка был кинжал, которым он был готов зарезать моего мучителя.
— Не убивай его! — закричала я и повисла на руке капитана, мельком удивившись тому, что избитое тело еще способно так двигаться.
Волк легко вырвал свою руку из моих и посмотрел на меня бешеными глазами:
— Оденься!
Я отступила к кровати и нашарила покрывало. Завернувшись в него, я снова попросила:
— Не убивай его, пожалуйста.
Ярослав молчал, не отводя кинжал от горла Ножова. Лицо благородного было каменным.
— Почему? — спросила я шепотом. — Жадимир, почему ты меня хотел убить? Почему ты меня бил? Почему?
— А почему ты меня не хотела? Почему ты отказывалась? — прохрипел он. — Ты должна была меня хотеть! Должна!
— Но… я хотела тебя, но не могла предать интересны своего домена! — честно ответила я. В комнате было слишком темно, чтобы разглядеть выражение лица Ножова, а по бесстрастной маске на лице Ярослава я ничего не могла прочесть, кроме того, что он с трудом сдерживал ярость, но об этом я знала и так.
— Ты должна была хотеть меня так, чтобы забыть про все и всех! — крикнул Жадимир. — Ты должна была!
— Почему это я была должна? — прошептала я.
— Потому что он применял к вам магию, Ясноцвета, — раздался голос Мезенмира.
Я обернулась. Молодой Нож стоял у дверей, а над ним горел магический огонек — словно невидимая свеча плавала в воздухе. Лицо у мага было сочувствующим, а вот у Даезаэля, который небрежно облокотился о стену рядом, — как обычно, любопытное и довольное.
— Как это… магию? — спросила я шепотом. Мне казалось, что я маленькая девочка, которая верит, что если говорить тихо-тихо, то притаившееся под кроватью чудовище ничего не услышит и уйдет в свою берлогу.
— Любовную, — объяснил Мезенмир. — Я чувствую на вас ее следы.
— Магию, — прошептала я, кутаясь в покрывало.
— Очень умелую и тонкую, которую практически невозможно почувствовать. Войди мы несколькими минутами позже, даже я бы не смог понять, что на вас накладывались чары. Наверное, я не ошибусь, если скажу, что эту магию ты применял к ней с первого дня знакомства? — Мезенмир подошел к Ножову, которого продолжал удерживать Волк и наклонился над ним: — Здравствуй, кузен.
Теперь я видела лицо Жадимира. И лучше бы мне его не видеть! Его ясные синие глаза, обычно такие безмятежные, теперь горели жгучей ненавистью.
— Конечно, применял! — прошипел он. — Эта безмозглая курица, которой через пару лет должен был обломиться домен, иного и не заслуживала! А мне нужны были власть и богатство! Нужны были! Вы — ах, ну конечно же благородные Сиятельные! — вы не знаете, что такое мерзнуть зимой в продуваемом всеми ветрами доме, когда нет денег на дрова! Вы не знаете, что такое есть месяцами только кашу из дешевой крупы, а из наследства иметь только портреты великих предков, которые спустили все деньги! Мой отец верой и правдой много лет служил королю, и что он получил в награду? Жалкую пенсию и кусочек земли!
— Мой отец был готов возвысить тебя, — заметил Мезенмир. — Ты бы имел и богатство, и почет. А ты отплатил ему тем, что добрался до архивов с запрещенными заклинаниями, которые когда-то разрабатывали маги нашего Дома! Что, удивлен? Отцу нужно было сразу же, как только ты женился, вызвать меня из университета, а не плакаться соседям о потере такого ценного секретаря! Уж я бы ему объяснил, как можно так быстро покорить сердце девушки из семьи Сиятельных! Что, удивлен? Да, я тоже в свое время побывал в этих архивах. Жаль, молод был и не догадался уничтожить все записи.
Жадимир бросил на Мезенмира яростный взгляд и сменил тактику. Его голос зазвучал жалобно и проникновенно:
— Ясноцвета, скажи, разве тебе было плохо со мной? Разве ты не была счастлива? Если бы не твой слишком настырный отец, ты бы и до сих пор была примерной и влюбленной женушкой, воспитывала бы наших детей, не интересуясь ничем другим, а я бы правил! Правил!!! У меня было бы все! Богатейший огромный домен!
— Не такой уж он и большой, — сказала я. Мне казалось, что я стою посреди раскаленной пустыни — так сухо было в горле, а глаза жгло и щипало от невидимого песка.
— Домен Крюка? Он же самый большой и самый богатый во всем государстве! Я отвечу тебе, моя милая женушка! Твой брат под железной пятой отца вырос таким же рохлей, как и ты! Совсем скоро он бы отдал мне в управление свой домен, чтобы свалить с себя обязанности!
— А зачем же ты хотел меня убить? — почти равнодушно спросила я.
— Я всегда знал, Ясноцвета, что ты глупа. — Жадимир зашипел, когда Волк сильнее прижал свой кинжал к его горлу. — Ты внимательно читала наш контракт? Там нет ни слова об имущественном наследовании! То ли твой папаша думал, что сможет уберечь тебя, то ли планировал ничего тебе не давать в руки, но таким образом мы подчинены общекоролевскому закону о наследовании, а значит, домен после твоей смерти будет моим! Но, Ясноцвета, я же хотел, как лучше… Чтобы наши дети…
— Ясно. — Я перебила его откровения. — Прошу вас, не убивайте его, Ярослав. Его нужно заключить под стражу до тех пор, пока не закончится действие нашего брачного контракта. И прошу вас, оставьте меня одну.
— Давай его зарежем, — кровожадно предложил Даезаэль, так и не отлепившийся от дверного косяка. Выглядел он не очень хорошо, наверное, и чувствовал себя соответственно, раз так долго удерживался от комментариев.
— Нет, — покачала я головой. Пусть Жадимир оказался негодяем, и Ярослав с удовольствием бы его зарезал, но я не могла перечеркнуть то, что было между нами. В чем-то он был прав: за месяцы нашего супружества мы ни разу не поругались и я была полностью и беззаветно счастлива.
— Вы уверены? — спросил Мезенмир. Судя по всему, он не испытывал к родственнику теплых чувств.
Я кивнула.
— Ну, хорошо, пошли уже, — поторопил Даезаэль. — Дайте девушке пострадать вдоволь.
Ярослав встал с пола и поднял Ножова, заломив ему руку.
— Ясная моя, — умоляюще произнес Жадимир, — мы еще можем быть счастливы!
Я хранила молчание до тех пор, пока комната не опустела и не раздался щелчок закрывающейся двери. А потом просто рухнула на пол.
Мне казалось, что я умираю. Не было никаких чувств, даже боли не чувствовалось. В голове было так пусто, что казалось, звенит эхо, будто входишь в большую бальную залу, когда там никого нет.
Не знаю, сколько я так пролежала, слушая, как мерно стучит сердце, не способная даже удивиться тому, что оно все еще продолжает упрямо гнать кровь. Мне-то казалось, что оно разлетелось на тысячи обжигающе горячих осколков.
— Котя, — ласково произнес голос тролля, — вставай, а то простудишься.
Я медленно повернула голову. В свете пробивавшихся через шторы рассветных лучей надо мной склонился Драниш. Его голова, грудь, руки были забинтованы, под глазами залегли глубокие тени, а губы были бледными-бледными. Я протянула руку и прикоснулась к его ладони.
— Теплая… ты жив, Драниш…
— Да, — кивнул тролль. Взгляд его был серьезным и ласковым одновременно. — Я не мог умереть и оставить тебя одну. Наверное, я слишком много о себе думаю, но мне казалось, что без моей помощи ты пропадешь. Вставай, котя. Прости, но я не смогу тебя поднять.
Я медленно встала, потуже завернулась в покрывало и замерла, не зная, что делать дальше.
— Давай приляжем, — предложил Драниш и первым осторожно присел на кровать. Вероятно, это движение причинило ему сильную боль, потому что он зажмурился и шумно выдохнул сквозь зубы.
— Я не могу лечь с тобой, — возразила я. — Я обручена. Если Ярослав узнает о таком…
— Котя, — голос тролля прозвучал устало, — как ты думаешь, кто меня сюда послал? Кто помог мне добраться до твоей комнаты?
— Ярослав? — удивилась я. — Но почему? Как? После всего… этого он решил на мне не жениться?
— Насколько мне известно, нет. Котя, прошу тебя, не усложняй! Ярик пытается заботиться о тебе как умеет.
Я залезла на кровать, стараясь двигаться как можно осторожнее, чтобы шевеления матраса не причиняли Дранишу лишнюю боль. Сдула в одну кучу перья из разорванной подушки и смахнула их на пол. Потом легла, натянув на себя одеяло до подбородка. Драниш улегся рядом, не говоря больше ни слова.
— Я была уверена, что ты умер. — Я первой нарушила молчание.
— Я был очень близок к этому, — откликнулся тролль. — Если бы не ваше вмешательство и не целительское искусство Даезаэля, я бы точно умер. После горячки боя я был совершенно истощен и изранен. Но, — тут Драниш повысил голос, — я не думал, что ради моего спасения ты снова будешь рисковать своей жизнью! Когда ты прекратишь играться с магией?
— Я не игралась! — возразила я тоном обиженной девчонки.
Драниш фыркнул:
— Ну да, конечно! Только утром встав с постели после исцеления, ты вечером уже снова обращаешься к силе рода!
«Вообще-то за день я три раза обращалась», — подумала я, но ставить в известность Драниша не стала.
— Даже мне, полному профану в магии, понятно, что это очень опасно! — сердито выговаривал мне тролль.
— Ты что, меня отчитываешь? — Я изумилась настолько, что даже приподнялась на локте, чтобы взглянуть ему в лицо.
Драниш раздраженно хмурился и совсем не скрывал этого. Все-таки насколько с ним проще беседовать, чем с непроницаемым капитаном!
— Кто-то же должен это сделать! — ответил он. — Почему не я? Разве послушаешь ты Мезенмира? Или Ярослава? А твой дядя сейчас не в том состоянии, чтобы что-то говорить.
Мне стало стыдно. Носясь со своими личными проблемами, я совершенно забыла про дядю и отряд, который должен был сопровождать меня обратно в домен.
— Как он? Как его люди? — спросила я.
— После вашего бегства из лагеря Сыча их осталась только половина, а Велимор тяжело ранен, но Даезаэль обещает, что он выживет, — ответил Драниш. — Наш хозяин тоже ранен, но больше, чем ранения, его печалят огромные потери, которые понес замок во время осады. Тар Уйэди еще вчера послал гонцов в Совет ульдонов с просьбой о помощи и извещением об одностороннем нарушении мирного договора.
— Ты хорошо осведомлен, — удивилась я.
— Информация во время войны — это жизнь. — Тролль тяжело вздохнул и замолчал.
— Ты ничего не сказал про Персиваля и Тису, — напомнила я.
— А что с ними сделается? — удивился Драниш. — Тиса не новичок в сражениях, а раны у нее несерьезные. Персик всю битву просидел в колбасном подвале со служанками. Охранял. Теперь гордится своей смелостью — девчонок утешал.
Голос Драниша прервался. Он тяжело вздохнул.
— Прости, — повинилась я. — Ты себя так плохо чувствуешь, а я донимаю тебя разговорами.
— Давай спать, — просто сказал тролль и через несколько минут засопел, иногда тихонько постанывая.
Я долго лежала без сна, вглядываясь в темный полог кровати. В голове крутились обрывки каких-то мыслей, а все тело было таким легким, будто хотело улететь. События последних дней как будто освободили меня от цепей, удерживающих мою душу на земле. Я чувствовала себя так же, как и во время грозы, когда моя сила, унаследованная от поколений магически одаренных предков, рвалась вплестись в танец стихии.
Только сейчас я не стала сдерживаться и поплыла, поплыла в темную высоту, где нет ни сложностей, ни предательств, ни боли…
…Мне было щекотно. Что-то неторопливо ползало по носу, иногда касаясь ноздрей. От этого нестерпимо хотелось чихать. Я сморщила нос, надеясь, что надоедливое насекомое улетит, но это не помогло. Тогда я несколько раз чихнула, да так сильно, что в голове раздался звон.
— Открой глаза, — ласково попросил меня голос Даезаэля.
Я немедленно послушалась, не столько потому, что он попросил, а потому, что он это сделал ласково. Насколько я знала эльфа, за этой лаской могли последовать крайне неприятные вещи, и лучше их встречать лицом к лицу.
— О! — довольным тоном сказал целитель. — Как тебя зовут, радость моя?
— Ясноцвета Крюк, — четко сказала я. Со мной что, было настолько плохо, что я даже собственного имени вспомнить не могла?
— А меня?
— Даезаэль Тахлаэльбрар. А что случилось? Что со мной было?
— А, пустяки. — Даезаэль даже не попытался скрыть фальшь в голосе. Он почесал переносицу перышком, которое держал в своих длинных изящных пальцах, и улегся рядом.
Я приподнялась и покрутила головой. Я была все в той же комнате, в которой очнулась первый раз в замке ульдона и в которой меня пытался убить Жадимир. Над кроватью все так же висел балдахин из темно-зеленой ткани, только в комнате уже не было перьев, а из окна лился яркий полуденный свет.
— Расскажи, пожалуйста, что случилось после того, как мы заснули с Дранишем, — попросила я, подозревая, что сегодня — это совсем не следующий день после бурной ночи. Да и целитель выглядел слишком хорошо, а после магического истощения он никогда быстро не восстанавливался.
— Заснули? — фыркнул эльф. — Эта тупая орясина заснула, а ты…
Он неопределенно помахал рукой в воздухе и сделал такое скорбное и одновременно радостное лицо, что я поняла — дело было плохо.
— А я? — пришлось настойчиво спрашивать, потому что я подозревала, что Даезаэль будет наслаждаться своей игрой так долго, сколь это будет возможно.
— А ты посмотри на свою руку, — посоветовал мне эльф.
Я вытащила из-под одеяла свою правую руку и недоуменно уставилась на нее. Рука как рука, пять пальцев, разве что мелкие царапины, оставшиеся после лесных приключений, зажили. На левой руке тоже никаких особых изменений не обнаружилось. Я вопросительно посмотрела на эльфа, надеясь получить объяснения.
— Ты внимательнее, внимательнее смотри. — Даезаэль излучал крайнее довольство собой.
Я, уже немного испуганная, исследовала свои руки от кончиков пальцев до локтя. Для этого пришлось закатать рукава кружевной ночной сорочки, в которую я была одета. Руки были вполне даже ничего.
— Если не доходит, можешь еще на ноги посмотреть, — сказал эльф.
В кишках у меня екнуло, я пошевелила пальцами ног и несколько раз согнула колени. Ноги слушались отлично. Исследовать их под пристальным взглядом целителя, пусть он и видел меня обнаженной, мне не хотелось.
— Даезаэль, — я приняла смирный и покаянный вид, а голосу придала жалобности, — объясни, пожалуйста!
— Я-то думал, вы, женщины, к такому чувствительны, но твою железную уверенность в собственной красоте ничем не прошибешь, — вздохнул эльф. — Ты же потолстела!
У меня как будто пелена с глаз упала. В то утро, когда я очнулась в замке ульдона, я была тощей, словно одичавшая кошка, только косточки торчали. Сейчас же мои руки выглядели почти нормально. Конечно, до обычной в среде аристократок полноты мне еще было далеко, однако я уже не выглядела так, будто меня может унести легкий ветерок.
— Это когда же я успела так отъесться? — озадаченно спросила я.
— Вот! — Даезаэль в полном восторге подскочил на кровати. — Вот он, главный вопрос — когда! А тогда, когда ты две недели существовала, словно хищный овощ!
— Хищный овощ? — Такая метафора была слишком изощренной для моего разума.
— Вот именно! Просыпалась, ела, как не в себя — первое, второе, третье (двойную порцию!), шла в туалет, засыпала, просыпалась, ела… Ну, и так далее. На вопросы не отвечала и таращила пустые глаза, как две серебряные бляшки, — вот так!
Эльф так качественно изобразил совершенно бессмысленное выражение лица, что я вздрогнула. Да уж, видок еще тот.
— Сначала до тебя пытались достучаться, особенно Драниш упорствовал, но Мезенмир сказал, что это у тебя от магического и нервного перенапряжения. И что ты такой можешь остаться навсегда.
Я вздохнула. Я слышала о таком от своего учителя магии, который категорически запрещал магически перенапрягаться, а также предупреждал о тяжелых последствиях, которые ждали в том случае, если я буду злоупотреблять силой рода.
— А Ярослав… — Даезаэль зажмурился, и мне показалось, что он хочет облизнуться, чтобы не потерять ни крошки вкуснейшего пирожного. — Ярослав сказал, что все равно на тебе женится — раз ты физиологически функционируешь, значит, выносить ребенка сможешь.
Он приоткрыл один глаз и с любопытством посмотрел на меня, ожидая реакции.
Я изо всех сил сохраняла на лице каменное выражение, понимая, что это далеко не все новости.
— А твой дядя как услышал это, так подхромал к Ярику, — продолжал смаковать эльф, — и ка-а-ак даст ему в морду… простите, они же оба благородные! Так вот, Велимор как хлопнет Ярика по высокородному лицу, так нос набок и своротил. А у самого швы разошлись. И он брык в обморок! А у меня целительских сил не было, так что…
— Дядя умер? — тщательно контролируемым голосом я прервала затянувшуюся паузу.
— Нет, — с некоторым сожалением ответил Сын Леса. — Выжил. Сказал, что ваша порода слишком крепкая, чтобы вот так просто концы отдать. Глядя на тебя, я в этом уже не сомневаюсь. Любая другая нормальная девушка уже давно бы почивала в уютной могилке и горя бы не знала, а ты вопреки всем прогнозам постоянно выживаешь и даже сохраняешь трезвый рассудок. Ведь сохраняешь, а?
— Гляжу, ты несколько огорчен этим фактом? — холодно спросила я.
— Ну, с тобой сумасшедшей было бы веселее, — без тени смущения признался Даезаэль, — но я рад тому, что ты выживаешь, несмотря ни на что. Потому что, как я уже сказал, ты — моя радость! Столько развлечений, как от тебя, я в жизни не получал, хотя в начале нашего путешествия думал, что самым веселым будет наблюдение за страдающей Тисой. Ах, кстати, о Тисе! Она же тоже получила по мордасам!
— От кого? — удивилась я.
— От вашего замкового стражника, Хуса, кажется.
Я обрадовалась тому, что старый вояка выжил. Быть виновной в смерти того, кто в детстве мастерил мне мебель для кукол, не хотелось. И так за мной тянулся такой хвост проступков, а грудь сжимало такое чувство вины, что никому не пожелаешь.
— Когда твой дядя врезал Ярику и упал, то наш капитан решил в ответ не драться, но Тиса такого оскорбления своего божества не снесла и пнула Вела. Тогда Хус не остался в стороне, и быть бы Тисе фаршем, если бы не Драниш-миротворец.
— А что они все вместе делали? — спросила я.
— Неправильный вопрос, — покачал головой эльф. — Правильный вопрос такой: что они все вместе делали в твоей комнате? А правильный ответ: решали, добивать тебя или оставить как есть — есть и спать. А потом Ярик сказал, что он все равно на тебе женится, и все закрутилось!
— Он хоть не успел на мне жениться? — спросила я испуганно. Проспать собственную свадьбу — это не самое лучшее, что я могла сделать в своей жизни.
— Как он на тебе женится, если ты еще официально замужем? Нет, они решили подождать, пока закончится действие вашего брачного контракта, и уж потом тебя выдать замуж, в каком бы ты состоянии ни была.
— А почему дядя Вел меня не развел? Он говорил, что у него есть все полномочия…
— Не с кем тебя разводить. Для развода вторая половина нужна, а твой законный супруг — фьють! — сбежал из замковой тюрьмы, куда его любезно заточил твой будущий супруг после попытки убиения общей женщины.
— Как это сбежал? — взволнованно спросила я. Моя личная жизнь никак не хотела становиться проще, более того, она с каждым днем запутывалась все больше. Теперь я смотрела на Жадимира совсем другими глазами и подозревала, что он способен найти в законах — если не нашей страны, то страны ульдонов, на территории которой мы сейчас находились, а значит, были обязаны их исполнять, — какой-нибудь пункт, позволяющий ему оставаться моим мужем и стать хозяином домена.
— Так — сбежал. А как он в твою комнату проник в ту ночь? Ведь Ярик поставил охрану возле дверей! Все просто: он прожил в этом замке несколько лет и знает всех и вся. В общем, твой муж — молодец, видела бы ты лицо Ярослава, когда он узрел пустую камеру. Мечта, а не лицо!
Я вздохнула.
— Ярослав знает, что я пришла в себя?
— Не-а, — лениво протянул эльф. — Никто не знает, кроме меня, потому что сейчас моя очередь дежурить около твоей постели. А что такое? Ты хочешь сбежать? Тебе помочь? Я могу устроить! Так следы заметем, что надежды всех, жаждущих твоего домена, будут надежно похоронены. А ты тем временем доберешься домой, подождешь — сколько тебе там осталось до свободы? — и выйдешь замуж за Чистомира! Ну как, здорово я придумал?
— Подожди, — пролепетала я, ошарашенная таким напором. — Почему ты решил, что я хочу сбежать? И почему ты решил, что Чистомир женится на мне?
— Вот! — довольно сказал Даезаэль, улегся на кровати поудобнее и принялся играть перышком. — Ты спросила не «почему ты решил, что я хочу замуж за Чистомира», а «разве Чистомир женится на мне»? Вот и открылась тайна твоего сердца, ля-ля!
— Я бы на твоем месте не спешила так восторгаться, — мрачно отозвалась я, мечтая прижать подушку к лицу излишне довольного жизнью эльфа. — В сложившейся ситуации, да и вообще в жизни Мирик в качестве мужа выглядит куда более привлекательным, чем все остальные кандидаты.
— Ага, наверное именно поэтому твой отец так не хотел, чтобы вы поженились, и рассматривал это только как крайний случай? — с невинным видом спросил Сын Леса. — Смотрю, у тебя талант подбирать себе в мужья наихудшие варианты. Помнится, от Жадимира старый Крюк тоже был не в восторге.
— Жадимир воздействовал на меня магией! — воскликнула я. — А Мирик…
— Ты можешь поручиться, что твой разлюбезный Мирик на тебя ничем не воздействовал? Второй сын Владетеля, возможно, он уже с детства мечтал о своем домене, а тут так удачно подвернулась ты! Ведь твой друг детства совсем не прост! Ты думаешь, король в свою тайную службу набирает кого ни попадя?
— Нет, — твердо заявила я. — Если я не буду доверять Чистомиру, кому же тогда я вообще могу доверять? В этом мире должен быть хоть один человек, который бы любил меня просто так, не по долгу службы или из корыстных соображений!
— Твоя няня, — тут же предложил вариант эльф.
— Это — моя няня. А я говорю о посторонних людях!
— Э… мм… я?
— Ты? — Я настолько искренне удивилась, что даже забыла о необходимости контролировать выражение своего лица.
— Да, поспешил я что-то с признанием, — согласился Даезаэль. — Но я тебя действительно люблю. Как свою любимую игрушку, потому что ты меня развлекаешь. Рядом с тобой жизнь кажется далеко не такой унылой, какой она может быть. Где уж тут унывать, когда постоянно приходится всяких дурачков от смерти спасать. Зато моя целительская сила растет, и, когда я вернусь домой, я им всем покажу!
— Кому? — заинтересовалась я, надеясь выудить из эльфа подробности отношений с соплеменниками.
— Я же сказал — всем, — отмахнулся целитель. — Так что насчет побега? Бежим? Вдвоем будет куда легче пробираться через страну, чем всем отрядом. А, ты же не в курсе! У нас идет полномасштабная гражданская война! Юг, Восток и часть Севера взбунтовались. Все остальные пока держатся — это потому, что на Западе эльфов много, а мы страшно миролюбивый народ. Бедняжка наш король, опоздал он со службой посланников! Если бы пару лет назад такую организацию создали, очаги непокорности обнаружились бы раньше и бунтовщиков сдали бы нам на опыты!..
— Стой, стой! — взмолилась я. — Что значит — вдвоем пробираться через страну? Я и кто?
— Я конечно же! — серьезно ответил эльф. — Я хочу познакомиться с твоим папашей. Сдается мне, что при нем жить куда интереснее, чем даже наблюдать за твоими мужиками. Я уже все приготовил: сумки, провизию, лошадей…
— Нет, — сказала я. — Что-то тебя занесло, Даезаэль! Или ты думал, что я очнусь и, будучи не совсем здоровой, соглашусь на твое предложение?
— Была такая мысль, — согласился эльф без тени раскаяния.
— Я не собираюсь бежать и бросать Ярослава, за которого я совершенно добровольно согласилась выйти замуж. Я не хочу оставлять людей, которые примчались мне на помощь через всю страну и половина которых погибла…
— Две трети, — вставил целитель.
— Тем более! Они погибли, когда я ринулась в сердце вражеской армии, желая спасти замок от осады!
— Очень глупый поступок, — не смолчал Даезаэль.
— Как бы там ни было, — я не позволяла сбивать себя с мысли, — я добилась своего. И совсем не для того, чтобы все бросить и сбежать! Все, что суждено, я приму, оставаясь рядом с Ярославом и защищая своих близких.
Эльф зевнул.
— Меня от пафоса тошнит, а с тобой стало скучно. Я предлагал тебе выход из положения. Хочешь — оставайся со своим разлюбезным Яриком, но, если что-то пойдет не так, пеняй на себя. Я предупреждал.
— А что может пойти не так?
Неужели целитель знает что-то важное, но никому не признается? Как бы заставить его раскрыть тайну!
— Все может пойти не так, — мрачно предрек Даезаэль. — Разве у нас с начала путешествия хоть что-нибудь шло так, как нужно? Нет, становилось только хуже и хуже! Я не вижу причин, по которым мироздание вдруг изменит свое отношение к нашей компании.
Он встал и направился к двери, стараясь выразить спиной всю степень презрения, которую сейчас ко мне испытывал. Я не стала его окликать, не имея никакого желания утешать эльфа в его надуманных обидах. Сейчас, когда служба королевских посланников прекратила свое существование, Даезаэля никто не держал. Он был волен отправиться куда угодно и заниматься чем хочет. Но он все равно оставался рядом с нами, и я не думала, что из чувства долга, чтобы оказывать помощь раненым. Ему просто нравилось все происходящее.
Приведя себя в порядок, я отправилась искать капитана и съестное. Что бы там ни говорил эльф про то, что я потолстела, мой организм упорно требовал еды, и желательно мяса. Поэтому, не найдя в главном зале Ярослава, я пошла на кухню. Там обнаружился Драниш, травивший армейские байки в окружении молоденьких служанок. В его руках были зажаты две куриные ноги, и он в лицах, точнее, в ногах, разыгрывал какую-то боевую сценку. Девушки безропотно вытирали с лиц летящий во все стороны куриный жир и внимали рассказу с неподдельным восхищением.
— Драниш, — негромко окликнула я.
Он стремительно обернулся, и его лицо просияло такой радостью, что у меня защемило сердце.
— Котя! — воскликнул он. — Ясноцвета! Это ты? Ты вернулась?
— Да, — ответила я, невольно смеясь, — такой заразительной была радость тролля.
Он двинулся ко мне, продолжая сжимать в руках куриные ноги, потом остановился, недоуменно на них посмотрел, кинул на ближайший стол, облизал пальцы и смущенно спросил:
— Я могу тебя обнять? — И он потряс перед моим лицом жирными пальцами.
Я кивнула. Тролль крепко обнял меня, прижав к широкой груди, положил подбородок на мою макушку и шумно вздохнул. Его сердце колотилось быстро-быстро, а дыхание было прерывистым. Он иногда еле ощутимо вздрагивал. Я немного отстранилась и заглянула ему в лицо. Темные глаза Драниша блестели от слез.
— Что ты? — неловко сказала я.
— Ничего. — Он шмыгнул носом. — Просто ты была такой…
— Мне уже Даезаэль изобразил в лицах, — улыбнулась я, стараясь подбодрить Драниша.
— Дурак он, этот ушастый, — сердито буркнул тролль и снова шмыгнул носом. — Он сказал, что ты такой будешь всегда. А я очень волновался за тебя. Знаешь, я тебе книжку по этикету читал. Думал, может, ты услышишь что-то знакомое, ну и… Глупо, да?
— Почему же глупо? — Я почувствовала, как у меня задрожали губы. Вот и ответ на вопрос о том, кто любит меня просто так. Ярослав небось себя заботами о будущей супруге не утруждал.
— Не знаю. — Драниш закрыл глаза и размеренно задышал, стараясь успокоиться. — А ты помнишь, что я тебе читал?
— Да, конечно, — сказала я, придав голосу уверенности. — Ты читал мне учебник по этикету для начинающих. Градусы наклона при встрече с равными, аристократом выше по рангу, королем…
Тролль просиял. Я угадала, хотя мое предположение основывалось на простой логике: в замке ульдона просто негде было взяться другой книжке по этикету для благородных дам, кроме как Тисиного «Наставления в благонравии», которую я в свое время была обязана вызубрить наизусть.
— Ты же, наверное, есть хочешь, — засуетился Драниш, — или, может, Ярослава повидать?
— Нет, — отрезала я. — Ярослава я всегда успею повидать, тем более, насколько мне известно, он не особо огорчался по поводу моей болезни.
— Ты эльфа больше слушай, — проворчал тролль, накладывая мне в тарелку разных вкусностей. На кухне он ориентировался со сноровкой старожила. — Что Ярику оставалось делать? Оставлять тебя беззащитную на растерзание всем желающим или отвезти домой, чтоб отец тебя запер где-нибудь в отдаленной каморке замка? В каком ты бы ни была состоянии, будучи его женой, ты всегда будешь под его покровительством.
Я не удержалась и фыркнула. Тролль покачал головой.
— Пахан знает, — серьезно сказал он, — как я хочу, чтобы у вас все сложилось, раз уж судьба так повернулась. Но даже если у вас не получится стать крепкой, счастливой семьей, Ярослав всегда будет о тебе заботиться просто потому, что ты будешь носить его имя. Иначе он не может.
— Ты считаешь, что для меня это прозвучало утешительно? — буркнула я.
Он вздохнул:
— Я не мастак разбираться в душевных делах, котя. И уж тем более разбираться в отношениях моей любимой девушки и моего лучшего друга. Просто подумай сама, кто лучше: твой первый муженек, который был насквозь лживым, или Ярик, который не скрывает своих намерений? Разве он когда-нибудь после того, как обнаружил, что ты его будущая жена, повел себя по отношению к тебе несправедливо?
— Некоторые вещи логике не поддаются, — упрямо сказала я, понимая, что веду себя по-детски, но не находя сил остановиться.
— У Владетельницы домена логике должно поддаваться все, — сказал тролль и отвернулся, показывая тем самым, что он не хочет больше разговаривать на эту тему.
Я усилием воли сдержала свои эмоции и какое-то время молча ела. Но потом не выдержала:
— Смотрю, ты часто бываешь на кухне?
— Да, — ухмыльнулся тролль. — Когда рядом с тобой не сижу. А чем еще заниматься? Ярик помогает Тару Уйэди восстанавливать поместье — наш хозяин совершенно разбит и беспомощен. Тиса бегает за ними хвостиком. Мои раны еще не зажили настолько, чтобы заниматься физическими нагрузками. Остается караулить нашего ушастого друга, потому что он определенно что-то задумал. А из окон кухни двор просматривается даже лучше, чем с замковых стен.
— Знаю, что он задумал, — призналась я. — Он хотел уговорить меня бежать вместе с ним.
— Еще один соискатель домена? — удивился тролль.
— Нет, ему просто наскучило тут сидеть, и он считает, что у моего отца будет веселее.
— Куда уж веселее, когда там гражданская война вовсю идет! Логика эльфов не эльфам недоступна.
— Мне кажется, что логика Даезаэля не была доступна даже его соплеменникам, — пробормотала я. — Не зря же они с таким удовольствием его вытолкали на службу королевских посланников!
— В общем, с Даезаэлем ты бежать отказалась, — заключил тролль. — Пойдем Ярика найдем, ему будет приятно узнать, что с тобой все в порядке.
Я скривилась, но покорно побрела следом за Дранишем. Почему-то после нашего разговора предстоящая встреча с Ярославом меня пугала. Что ему говорить и как смотреть в глаза после того, как он спас меня от Жадимира, я не знала.
— Ярик! — крикнул тролль, увидев Волка, раздающего указания бригаде строителей, укреплявших замковые стены. — Смотри, кого я к тебе веду! Это Ясноцвета! Она вернулась.
Капитан стремительно спрыгнул с нагромождения камней и подбежал к нам. Однако, когда он посмотрел на меня, на лице у него было обычное холодное и непроницаемое выражение, а серебристо-серые глаза глядели куда-то за мою спину.
— Я рад, Ясноцвета, что вы пришли в себя, — вежливо поцеловал он мою руку. — В таком случае нас здесь больше ничего не задерживает. Драниш, нужно готовиться к отъезду.
— Мы уезжаем? — вырвалось у меня. — Куда?
— Мы сейчас на территории страны, которая, вполне возможно, снова находится в состоянии войны с нашим королевством. Не самый лучший выбор — подвергать себя опасности стать заложниками ситуации. Пока нас охраняет хорошее отношение хозяина замка, но оно может измениться в любой момент.
Ярослав развернулся и отправился обратно к каменщикам.
— Он даже ни разу не взглянул на меня! — прошептала я. Почему-то это сильно меня задело. — А ты, Драниш, мне что-то говорил…
— Ясноцвета, — резко ответил тролль, — я прошу тебя — хватит! Разбирайся в своих отношениях с Ярославом сама. Если ты не замечаешь очевидных вещей, чем я могу помочь?
Он отвернулся от меня и широкими шагами двинулся к замку. Мне ничего не оставалось, как побежать за ним следом.
