ГЛАВА 25
Амару разбудило чье-то прикосновение к щиколотке. Она ударила ногой и услышала тихий шорох — какое-то существо убегало прочь. Мышь или крыса. На ферме их всегда было полно, сколько бы кошек или фурий ни использовали в борьбе с ними. Она села и потерла лицо руками.
Большой зал дома был полон ранеными. Кто-то успел развести огонь в очагах, расположенных в противоположных сторонах зала, у входных дверей замерли стражи. Амара встала и потянулась, глядя по сторонам, пока не обнаружила Бернарда, стоявшего возле дверей. Он о чем-то негромко беседовал с Джиральди. Она направилась к ним, обходя лежащих прямо на полу раненых.
— Графиня, — приветствовал ее Бернард, вежливо склонив голову. — Вам бы следовало отдыхать.
— Я в порядке, — ответила она. — Сколько я спала?
— Около двух часов, — ответил Джиральди, почтительно коснувшись пальцем края шлема. — Видел вас во дворе. Совсем неплохая работа для…
— Для женщины? — лукаво спросила Амара.
Джиральди фыркнул.
— Для гражданского лица, — с важным видом ответил он.
Бернард расхохотался.
— Многих удалось спасти? — спросила Амара.
Бернард кивнул в сторону более темного участка посреди зала, где находилась большая часть соломенных матрасов с ранеными.
— Они спят.
— А мужчины?
Бернард кивнул в сторону тяжелых лоханей, стоящих вдоль стены.
— Целители поставили многих раненых на ноги, чтобы они могли сражаться, но без Гармонуса мы не сумели вылечить тех, кто пострадал серьезно. Слишком много костей нужно срастить, а у нас осталось мало магов воды. Некоторые из серьезных ранений… — Бернард покачал головой.
— Мы потеряли еще людей?
Он кивнул:
— Четверо умерли. Мы ничего не могли для них сделать — и двое из трех целителей сами получили ранения. Вот почему их возможности ограниченны. Слишком много работы, рук не хватает.
— Наши рыцари?
— Отдыхают, — ответил Бернард, указывая на матрасы. — Я хочу, чтобы они как можно скорее пришли в себя после событий сегодняшнего утра.
Джиральди фыркнул:
— Скажи правду, Бернард. Тебе просто нравится заставлять пехоту сражаться без отдыха.
— Верно, — мрачно ответил Бернард. — Но на сей раз это просто удачное совпадение.
Амара обнаружила, что не может сдержать улыбки.
— Центурион, — сказала она. — Вы не найдете мне чего-нибудь поесть?
— Конечно, ваше превосходительство. — Джиральди ударил кулаком в центр своих нагрудных доспехов и направился к ближайшему очагу, где стоял стол с провизией.
Бернард посмотрел вслед уходящему центуриону. Амара сложила руки на груди, оперлась спиной о дверной проем и выглянула на жуткий двор, залитый лучами полуденного солнца. Она ощутила, как в ее груди закипают гнев и страх, смешанные с чувством вины, и ей пришлось на мгновение закрыть глаза, чтобы справиться с собой.
— Что будем делать, Бернард?
Тот хмуро выглянул во двор, а Амара немного пришла в себя и посмотрела в лицо лорду. На нем застыло усталое, подавленное выражение.
— Я пока не знаю, — после некоторой паузы ответил он. — Мы только что занесли внутрь раненых и подготовились к обороне.
Амара вновь посмотрела во двор. Легионеры собрали тела погибших возле внешней стены, и они лежали, накрытые собственными плащами. Над ними кружили вороны, некоторые осмеливались опуститься, но большинство довольствовалось растерзанными телами снаружи.
Амара положила руку на плечо Бернарда.
— Они знали, чем рисковали, — сказала она.
— И они рассчитывали, что ими будут руководить разумно, — ответил Бернард.
— Никто не мог предвидеть такого развития событий. Ты не должен винить себя за то, что случилось.
— Должен, — негромко возразил Бернард. — Как и лорд Рива и его величество. Мне следовало проявить большую осторожность. Подождать подкрепления.
— У нас не было времени, — возразила Амара, сжав его запястье. — Бернард, у нас все еще нет времени, если Дорога прав. Мы должны решить, как действовать дальше.
— Даже если мы совершим ошибку? — спросил Бернард. — Даже если погибнут другие люди?
Амара глубоко вздохнула и тихим усталым голосом ответила:
— Да, даже если погибнут все. Даже если умрешь ты. Если умру я. Мы здесь для того, чтобы защищать страну. Десятки тысяч фермеров живут между этими местами и Ривой. Если ворд способен перемещаться так быстро, как считает Дорога, их жизнь в наших руках. То, что мы сделаем в течение нескольких следующих часов, может их спасти.
— Или убить, — добавил Бернард.
— Ты считаешь, нам ничего не следует делать? — спросила Амара. — С тем же успехом мы могли бы сами перерезать им глотки.
Бернард посмотрел на Амару, а потом закрыл глаза.
— Конечно, ты права, — сказал он. — Мы их атакуем. Мы будем сражаться.
Амара кивнула:
— Хорошо.
— Но я не могу сражаться с врагом, пока его не найду, — заметил Бернард. — Мы не знаем, где они. Однажды эти существа заманили нас в ловушку. Мы будем глупцами, если вновь атакуем их вслепую. Люди погибнут зря.
Амара нахмурилась:
— Я согласна.
Бернард кивнул:
— Тогда все предельно просто. Нам нужно их найти и нанести удар. Каким будет следующий шаг?
— Ответ для меня очевиден, — сказала Амара. — Мы постараемся побольше о них узнать. — Она огляделась по сторонам. — Где Дорога?
— Снаружи, — ответил Бернард. — Он отказался оставить гарганта одного.
Амара нахмурилась:
— Дорога единственный, кто имеет опыт борьбы с вордом. Мы не можем им рисковать.
На губах Бернарда промелькнула улыбка.
— Я не уверен, что там ему грозит большая опасность, чем нам — здесь. Похоже, ворд не произвел особого впечатления на гарганта.
Амара кивнула:
— Ладно. Давай поговорим с ним.
Бернард подозвал к себе Джиральди. Центурион подошел к ним с большой жестяной кружкой в руке. Он занял позицию возле дверей и протянул дымящуюся кружку Амаре. В кружке была густая мясная похлебка, которую часто называли «кровь легионера». Амара поблагодарила его кивком, взяла кружку с собой, и они вышли во двор, чтобы поговорить с Дорогой.
Вождь маратов находился в том самом углу, который защищал во время сражения. Кровь и пот запеклись на его бледной коже, отчего он выглядел еще более агрессивным, чем обычно.
Гаргант стоял спокойно, приподняв левую переднюю ногу, а Дорога ее осматривал.
— Дорога, — позвала Амара.
Марат прорычал приветствие, не поднимая глаз.
— Что ты делаешь? — спросил Бернард.
— Ноги, — прогрохотал марат. — Я должен заботиться о его ногах. Когда ты такой большой, как гаргант, ноги очень важны. — Он прищурился — солнце било Дороге в глаза. — Когда мы направимся за ними?
На лице Бернарда появилась белозубая улыбка.
— А кто сказал, что мы будем их преследовать?
Дорога фыркнул.
— Сначала нам необходимо узнать побольше о ворде, а потом мы примем решение, — сказала Амара. — Что еще ты можешь о нем рассказать?
Дорога закончил осматривать передние лапы гарганта. Посмотрев на Амару, он перешел к задней лапе и хлопнул по ней ладонью. Гаргант послушно поднял ее, и Дорога принялся ее изучать.
— Они берут всех, кого могут. И уничтожают остальных. И распространяются очень быстро. Нужно уничтожить их сразу или погибнуть.
— Это мы уже знаем, — сказала Амара.
— Хорошо, тогда вперед, — ответил Дорога.
— Нам есть о чем поговорить, — заметила Амара.
Дорога непонимающе посмотрел на нее.
— К примеру, — продолжала Амара, — я нашла их слабое место — горбы у них на спинах. Если по ним ударить, оттуда начинает течь зеленоватая жидкость, они теряют ориентировку и умирают.
Дорога кивнул:
— Видел это. Думал об этом. Думаю, они тонут.
Амара изумленно изогнула бровь:
— Что-что?
— Тонут, — повторил Дорога. Он нахмурился, словно искал подходящее слово. — Задыхаются. Их душит. Начинают панически дергаться, а потом умирают. Как рыба без воды.
— Они рыбы? — с сомнением спросил Бернард.
— Нет, — покачал головой Дорога. — Может быть, они дышат не воздухом, как рыбы. Нужно иметь чем дышать, иначе они умрут. Это зеленая дрянь в их горбах.
Амара склонила голову набок.
— Почему ты так сказал?
— Потому что от них пахнет кроучем. Может быть, они берут эту жидкость там.
— Тави рассказывал мне про кроуч, — задумчиво сказал Бернард. — Тот материал, из-за которого Восковой лес получил свое название. Они разносят эту дрянь по всей долине.
Дорога крякнул и кивнул:
— И ее было полно в том гнезде, которое уничтожили мои люди.
Амара нахмурилась.
— Вполне возможно, что кроуч совсем не похож на пчелиный воск, — сказала она. — Это не просто материал, который они используют для строительства, Дорога. Тави рассказывал мне, что восковые пауки защищают кроуч, когда его разрывают. Это правда?
Дорога кивнул:
— Мы называем их хранителями молчания. Только самые легкие из нашего народа могут пройти по кроучу и не повредить его.
— Звучит вполне разумно, — сказала Амара. — Если кроуч содержит то, что им необходимо для выживания… — Она тряхнула головой. — Как давно появился Восковой лес в долине?
Бернард пожал плечами:
— Он здесь очень давно — так мне сказали, когда я пришел в Кальдерон.
Дорога согласно кивнул.
— Мой дед его видел, когда был мальчиком.
— Но эти пауки, или хранители, — они никогда не появлялись в других местах?
— Никогда, — уверенно ответил Дорога. — Только в долине.
Амара посмотрела на мертвого воина ворда.
— Значит, они не могут его покинуть. Эти существа быстры и агрессивны. Нечто удерживало их в одном месте. Они должны были оставаться там, где есть источник кроуча, чтобы не умереть.
— Если это так, — заметил Бернард, — то почему они начали распространяться сейчас? Они долгие годы оставались на одном месте.
Дорога поставил ногу гарганта на землю и тихо сказал:
— Что-то изменилось.
— Но что? — спросила Амара.
— Что-то пробудилось, — сказал Дорога. — Тави и моя… и Китаи разбудили что-то, живущее в центре кроуча. Оно преследовало их, когда они убегали. Я швырнул в него камень.
— Если верить тому, что рассказывал Тави, камень был величиной с пони, — заметил Бернард.
Дорога пожал плечами:
— Я швырнул его в существо, которое их преследовало. Камень в него попал. Ранил. Существо убежало. Вместе с ним ушли хранители. Они его защищали.
— А раньше ты его видел? — спросила Амара.
— Никогда, — ответил Дорога.
— Ты можешь его описать?
Дорога задумался. Потом кивнул в сторону одного из убитых воинов ворда.
— Вроде этих. Но не такой. Длиннее. Тоньше. И странного вида. Словно он еще не успел стать таким, как должен.
— Дорога, твой народ сражался с чудовищем много лет, — сказал Бернард. — Как могли Тави и Китаи разбудить эту тварь?
Дорога невозмутимо сказал:
— Может быть, вы не заметили. Тави способен на большие дела.
Бернард приподнял бровь:
— Что ты имеешь в виду?
— Он заметил, как хранители реагируют на жар тела. Заметил, как они реагируют на повреждения, которые получает кроуч. И тогда он зажег огонь.
Бернард заморгал.
— Тави… поджог Восковой лес?
— Про это не говорил, да, — ответил Дорога.
— Не говорил, — проворчал Бернард.
— Существо укусило Китаи. Отравило ее. Тави уже вылезал. Но он вернулся за ней, хотя мог ее оставить. Их послали достать гриб, который рос только там. Сильное средство против болезней и яда. Они каждый добыли по грибу. Тави отдал свой гриб Китаи, чтобы спасти ее от яда. Хотя он знал, что это будет стоить ему гонки. И жизни. — Дорога потряс головой. — Он ее спас. Именно по этой причине, Бернард, я убил Ацурака в сражении. Потому что мальчик спас Китаи. Это был храбрый поступок.
— Тави это сделал? — тихо спросил Бернард.
— Про это не говорил, да, — сказал Дорога.
— Он… он имеет обыкновение приукрашивать, когда рассказывает, — сказал Бернард. — Но о своей роли он умолчал.
— Дорога, но если Тави отказался от победы, чтобы спасти твою дочь, как он мог выиграть испытание? — спросила Амара.
Дорога пожал плечами:
— Китаи отдала ему свой гриб в знак уважения перед его смелостью. И его жертвой. В результате она лишилась того, чего очень хотела.
— Про это не говорил, да, — с улыбкой сказал Бернард.
Амара нахмурилась и закрыла глаза. Немного подумав, она сказала:
— Мне кажется, я знаю, что происходит. — Она открыла глаза и увидела, что оба мужчины на нее смотрят. — Я думаю, Тави и Китаи разбудили королеву ворда. Наверное, она находилась в долгой спячке. И то, что они сделали, почему-то ее разбудило.
Дорога задумчиво кивнул:
— Может быть. Сначала королева пробуждается. Рожает двух новых, меньших королев. Они разделяются и отправляются на поиски новых гнезд.
— Из чего следует, что им потребуется покрыть новое место кроучем, — сказала Амара. — Если они хотят выжить.
— Мы сможем их найти, — возбужденно сказал Бернард. — Брутус чувствует Восковой лес. Он поможет найти нам нечто похожее.
— Как и гаргант, — проворчал Дорога. — У него лучше нос, чем у меня. Мы найдем их и дадим им бой.
— Нам совсем не обязательно с ними сражаться, — возразила Амара. — Достаточно лишь уничтожить кроуч. Если наша догадка верна, они рано или поздно задохнутся.
— Но если ты права, — покачал головой Бернард, — они будут отчаянно сражаться, чтобы защитить кроуч.
Амара кивнула:
— Тогда лучше заранее знать, с чем нам придется столкнуться. Это восковые пауки. Какую опасность они несут?
— Ядовитый укус, — ответил Дорога. — Они размером с маленького волка. Паршивые твари, но им далеко до этих. — Он наступил сапогом на кусок хитина одного из воинов ворда.
— Как ты думаешь, легионер в броне способен сразиться с такой тварью один на один? — спросила Амара.
Дорога кивнул:
— Металлическая кожа остановит клыки хранителя. Ну а если они не смогут укусить, то не так страшны.
— Значит, остаются воины, — сказала Амара, оглядывая двор. — Они куда опаснее.
— Но не в том случае, когда инициатива будет на нашей стороне, — возразил Бернард. — Центурия Джиральди противостояла им довольно успешно, когда они успели подготовиться.
— Да, — кивнул Дорога. — Впечатляет. Твои люди, должно быть, долго тренировались вместе.
Бернард усмехнулся:
— Да, но оно того стоило.
— Я вижу, — сказал Дорога. — Нам следует подумать о ночном сражении. Хранители ночью двигаются медленнее. Может быть, у другого ворда все устроено так же.
— Ночные атаки дело опасное, — заметил Бернард. — Многое может пойти не так.
— А как насчет королевы? — спросила Амара. — Дорога, ты сражался с королевой в том гнезде, которое тебе удалось уничтожить?
Дорога кивнул:
— Королева спряталась под несколькими большими поваленными деревьями вместе с двумя королевами-детенышами. Ее охраняло слишком много воинов, чтобы мы могли до них добраться. Поэтому Хашат подожгла деревья и мы убивали всех, кто выходил наружу. С королевами-детенышами мы управились легко. Последней вышла сама королева, окруженная вордом. Ее было трудно разглядеть. Меньше обычного воина, но двигается быстрее. Она сумела убить двоих моих людей и их гаргантов. Кругом было полно огня и дыма, ничего не видно. Однако Хашат бросилась вперед, она говорила мне, куда наносить удары. Гаргант растоптал королеву. Мало что осталось.
— Он сможет сделать это еще раз? — спросила Амара.
Дорога пожал плечами.
— Ноги у него в порядке.
— Может быть, у нас есть план. Мы сумеем сдержать пауков, воинов ворда и королеву, — сказала Амара. — Мы нападем на них, легионеры защитят наших рыцарей огня. Они подожгут кроуч. А потом мы можем просто отступить и дождаться, пока ворд задохнется.
Дорога покачал головой:
— Ты кое-что забыла.
— Что именно?
— Взятые, — ответил Дорога. Марат прислонился к стене, стараясь оказаться в тени, и грустно посмотрел на небо. — Взятые. Теперь они принадлежат ворду. Нам придется их убить.
— Ты несколько раз говорил о своих людях, которых захватил ворд, — сказала Амара. — Что это значит?
— Взятые, — повторил Дорога. Он несколько мгновений молчал, подбирая нужные слова. — Тело остается здесь. Но человека уже нет. Ты смотришь в их глаза, но человека не видишь. Они мертвы. Но ворд взял их силу.
— Они находятся под контролем ворда? — спросила Амара.
— Но это невозможно, — нахмурившись, сказал Бернард.
— Вовсе нет, — возразила Амара. — Ты видел, что могут сделать с рабами ошейники? Рабы становятся очень послушными.
— Тут нечто большее, — сказал Дорога. — Внутри ничего не остается. Только оболочка. Но эта оболочка становится быстрой и сильной. И не чувствует боли. Не имеет страха. Не говорит. Только снаружи кажется прежней.
Все внутри Амары сжалось от ужаса.
— Значит… исчезнувшие фермеры. Все, кого мы не нашли здесь…
Дорога кивнул:
— Не только мужчины. Женщины. Старики. Взятые дети. Они будут убивать. Пока мы не убьем их. — Он прикрыл глаза. — Именно поэтому наши потери были настолько большими. Трудно сражаться с таким противником. Видел, как многие хорошие воины колебались. Всего мгновение. И умирали.
Все трое немного помолчали.
— Дорога, — наконец спросила Амара, — почему прежде ты называл их меняющими форму?
— Потому что они меняются, — ответил Дорога. — В наших легендах мой народ встречал ворда трижды. И всякий раз они выглядели иначе. У них было другое оружие. Но действовали они всегда одинаково. Пытались взять всех.
— И как это происходило? — продолжала расспрашивать Амара. — Это какая-то магия?
Дорога потряс головой и ответил:
— Не знаю, что это такое. Рассказывают, иногда ворду достаточно просто на тебя посмотреть. И ты попадаешь под контроль, как тупой зверь.
Гаргант глухо затрубил, а потом легонько стукнул Дорогу толстой мохнатой ногой.
— Заткнись, зверь, — рассеянно сказал Дорога, восстанавливая равновесие и опираясь на гарганта. — Еще рассказывают, что они отравляют воду. Иногда посылают нечто, заползающее в тебя. — Он пожал плечами. — Не видел, как это происходит. Только что бывает потом. Целые племена уходят. Скорее всего, они так и не понимают, что с ними происходит.
Теперь они молчали дольше.
— Мне не хочется говорить, — тихо начал Бернард, — но если ворд захочет использовать фурий взятых фермеров?
По спине Амары пробежал холодок.
— Дорога? — спросила она.
Марат покачал головой:
— Не знаю. Фурии не принадлежат к моему миру.
— Это может изменить все, — сказал Бернард. — Рыцари — вот наше преимущество. Некоторые из целителей очень сильны. Иначе и быть не может, ведь до других поселений далеко.
Амара задумчиво кивнула:
— Но даже если предположить, что ворд получил доступ к магии, мы все равно обязаны выполнить свой долг.
— Верно, — согласился Бернард.
— Тогда мы должны быть готовы к худшему, — сказала Амара. — Рыцарей следует держать в резерве, чтобы они могли защитить нас от магии врага. И если мы увидим, что враг не применяет магию, рыцари огня уничтожат кроуч. Мы можем поступить именно так?
Бернард нахмурился, а потом задумчиво кивнул:
— Если наши предположения верны. А что думаешь ты, Дорога?
— Я думаю, у нас слишком много «если» и «может быть», — проворчал Дорога. — Мне это не нравится.
— Мне тоже. Но выбирать не приходится, — сказала Амара.
Бернард кивнул:
— Тогда мы выступаем. Возьмем рыцарей и центурию Джиральди. Феликса оставим здесь для защиты раненых.
Амара кивнула и почувствовала, как недовольно заурчал желудок. Она подняла к губам забытую кружку с похлебкой. Еда показалась ей слишком соленой, но ощущение сытости было приятным.
— Ладно. Нам нужно договориться о паролях, Бернард. Если взятые алеранцы лишаются дара речи, по этому признаку мы сможем отличить друга от врага. Мы должны признать, что сами можем стать жертвами ворда, как и обитавшие здесь фермеры.
— Хорошая мысль, — ответил Бернард и мрачно оглядел двор. — Великие фурии, как это отвратительно. Все живые существа разбежались, остались только вороны. Я не вижу ни одного животного. Даже птицы улетели прочь. Даже проклятые крысы исчезли.
Амара покончила с похлебкой и пристально посмотрела на Бернарда:
— И что?
— Это меня пугает, вот и все, — ответил Бернард.
— Ты хочешь сказать, здесь не осталось крыс? — пробормотала Амара, чувствуя, как дрожит ее голос.
— Извини, просто думаю вслух, — сказал Бернард.
От ужаса у Амары онемели пальцы, и жестяная кружка упала на землю. Она вспомнила, как что-то маленькое скользнуло по ее ноге, и она проснулась, охваченная жутким страхом.
«Иногда они посылают нечто, вползающее в тебя».
— О нет, — выдохнула Амара, бросаясь обратно в дом, где отдыхали уставшие легионеры и раненые. — Нет, нет, нет.
