Глава 33
Тави смотрел на горящие вдали корабли, обдумывая те выводы, что следовали из их присутствия. А из них следовало, что как бы Канимы ни поступали в прошлом, основа их нынешних действий изменилась, причем кардинально.
За всю историю Алеры, конфликты с Канимом всегда проходили за контроль над различными островами между Алерой и суровой родиной Канимов, в точечных боях за прибрежные укрепления, в основном в морских или смешанных сражениях.
Каждые несколько лет рейдерские суда Канимов мчались из морских просторов к берегам Алеры, поджигая и грабя города, до которых могли дотянуться, унося ценности, имевшиеся там, и время от времени захватывая и похищая алеранцев, чью судьбу никому не удавалось выяснить. Но, стали ли они рабами или едой, конец их был неприятен.
Более редкими были большие Канимские вторжения, некоторые из которых происходили у побережья таких приморских городов как Парция, дюжины кораблей устремлялись вместе в единой грандиозной атаке. Канимы сожгли Парцию до основания около четырех веков назад, и не менее трех раз ровняли с землей город Родес.
Но Эрен сказал, что это вторжение безгранично больше, чем любое из виденных ранее. И значит у них не было намерения ударить по Алере и вернуться на родину.
Канимы по какой-то причине, собирались остаться, и последствия этого ужасали.
Для Канимов, их нападение на Алеру буквально стало ситуацией "сделать-или-умереть". Им нечего было терять, на карту было поставлено все, и они были уверены, что единственным способом гарантировать собственную безопасность было уничтожение народа Алеры, легионеров и гольдеров, также как и городов со стедгольдами.
Они в ловушке, без надежды, а Тави хорошо знал вид неистовой, бесстрашной свирепости, проявляющейся у любого пойманного существа.
Он наблюдал за пожарами с минуту, а затем обратился к Китаи:
– Это первый раз, когда я вижу море. Я хотел бы, чтобы это произошло по-другому.
Она не ответила, но ее теплая рука скользнула к нему, и их пальцы переплелись.
– Как ты увидела эти пожары в первый раз? – спросил Тави Китаи. – Что ты делала по дороге сюда?
– Охотилась, – тихо сказала она.
Тави нахмурился.
– Охотилась за чем?
– За ответами.
– Почему?
– Потому что я убила человека, которого ты хотел заставить говорить. Я думала, это правильно загладить свою вину за ту грубость. – Она перевела взгляд с далеких костров на Тави. – Когда ты вернулся в лагерь с арестованными, я увидела Высшую леди Антиллус, выезжающей из города по большому мосту. С тех пор я следила за ней. Она отправилась в местность неподалеку. Я могу показать тебе куда. Возможно, у нее будут ответы, которые ты ищешь.
Тави нахмурился и мгновение пристально смотрел на Китаи.
– Ты представляешь, как она опасна?
Китаи пожала плечами.
– Она не видела меня.
Тави слегка стиснул зубы и сказал:
– Она чересчур сильна для нас, чтобы справиться.
– Почему? – спросила Китаи.
– Она Высшая леди, – ответил Тави. – Если бы ты хоть немного представляла, на что она способна…
– Она труслива, – заявила Китаи, с презрением в голосе. – Она позволяет другим делать все для нее, убивать для нее. Она подстраивает несчастные случаи. Только то, в чем она никогда не будет обличена, или обвинена.
– Что не означает, будто она не сможет сжечь нас дотла одним движением руки, – возразил Тави. – Это невозможно сделать.
– Как невозможно было вытащить Макса из Серой башни, алеранец?
Тави открыл рот, чтобы возразить. Потом он закрыл его и хмуро посмотрел на Китаи.
– Это другое. – Он прищурился. – Но… почему из всех дорог она выбрала именно эту. Ты сказала, она разбила лагерь?
Китаи кивнула.
– В узком ущелье недалеко отсюда.
Ноги Тави ужасно болели, а желудок буквально кричал, требуя еды, после длительного бега, превышающего его силы.
Леди Антиллус была смертельно опасным противником, и без свидетелей, здесь, в глуши, она почти наверняка убьет их обоих, если заметит их присутствие, но и возможность узнать больше о любых договоренностях, котрые могла заключить предательница с врагами, была незаменима.
– Покажи мне, – сказал он Китаи.
Она поднялась и повела его глубже в ночь, за гребень холма и вниз по его обратной стороне туда, где из земли поднимались скальные кости древних гор, сточенные временем до округлых холмов, разбитых то здесь, то там зазубренными трещинами.
Там густой, низкий лиственный подлесок и крупные деревья речной долины уступали место тощим вечнозеленым растениям и кустам ежевики, некоторые из которых достигали в высоту нескольких футов.
Китаи слегка напряглась, входя в чащу, и пошла медленней, продвигаясь вперед с осторожностью и совершенно бесшумно. Тави подражал в этом ей, пока она вела его через узкий коридор среди деревьев.
После нескольких шагов, они были вынуждены лечь и ползти. Маленькие шипы кололи Тави, как бы осторожно, или медленно он ни двигался, и ему приходилось сжимать зубы и душить рвущиеся наружу болезненные стоны, чтобы не выдать себя.
Преодолев казавшийся бесконечным, десяток ярдов, они вылезли из зарослей в сравнительно густой роще сосен, Китаи медленно прокралась вперед через относительно открытое, защищенное хвоей пространство под деревьями, затем легла на землю и поманила Тави.
Он опустился вслед за ней, улегшись на живот рядом, и посмотрел вниз, сквозь ветви деревьев, в незначительное, полукруглое расширение одной из больших трещин, изрезавших каменные холмы. Вода стекала по скальной стене, заполняя бассейн размером чуть больше миски стедгольдского повара, и затем продолжая свой ??путь вниз по камню.
Небольшой костер, разложенный в ??собственном маленьком углублении, лучше скрывавшем его ??свет, был не дальше двадцати футов от места, где они лежали. Леди Антиллус сидела рядом с бассейном, видимо в самый разгар беседы с маленькой и нечеткой человекообразной водной фигуркой, стоявшей на поверхности крошечного бассейна.
– Ты не понимаешь, брат мой, – сказала леди Антиллус обеспокоенным тоном. – Они пришли сюда с чрезмерно большими рейдовыми силами. У них сотни кораблей, Бренсис. Которые они сожгли, сойдя на берег.
Жестяной, раздраженный голос донесся от водной фигурки.
– Не используй мое имя, глупое дитя. Это сообщение могут перехватить.
Или просто подслушать, лорд Калар, подумал Тави.
Леди Антиллус раздраженно фыркнула.
– Ты прав. Если нас подслушают, это может заставить кого-нибудь заподозрить тебя в измене. Конечно, если все твои легионы, убийства и похищения, еще не сделали этого.
– Востать против Гая это одно, – ответил водный образ. – Быть обвиненным в сговоре с рейдерами Канимов, нечто совсем другое. Это может сподвигнуть нейтральных Высших лордов выступить против меня. Это могло бы даже вызвать осуждение у северных лордов, включая твоего собственного дорогого мужа, а я работал слишком тяжело, чтобы допустить это сейчас.
Голос фигурки стал тихим и угрожающим.
– Так что следи. За своим. Языком.
Леди Антиллус выпрямилась в едва заметном, испуганном напряжении, и лицо ее побледнело.
– Как хотите, милорд. Но вы так и не выслушали мою точку зрения. Канимы пришли сюда не просто для создания этого облачного покрова, замедлившего войска Первого лорда. Они прибыли сюда не для обычного рейда, и не для того, чтобы обеспечить отвлечение его сил. Они намерены остаться.
– Невозможно, – ответил Калар. – Нелепо. Их сбросят назад в море еще до конца лета. Они должны понимать это.
– Если они понимают, – сказала леди Антиллус.
Калар прорычал что-то бессвязное.
– Ты на месте встречи?
– Для заключения сделки. Да.
– Внуши Сари бесперспективность его позиции.
Леди Антиллус колебалась, прежде чем сказать:
– Он могущественнен, мой лорд. Больше, чем я была готова поверить. Его нападение на командование Первого Алеранского было… гораздо более впечатлающим, чем я когда-либо могла представить. И произошло быстрее, чем мы считали. Я была вынуждена… оставить несколько незначительных вопросов без внимания.
– Тем больше оснований напомнить псу с кем он должен бороться. Ты не должна бояться его примитивной магии, и ты это знаешь. Передай ему мое предупреждение, затем возвращайся в Калар.
– Что насчет вашего племянника, мой лорд?
– Конечно, Крассус также желанный гость.
Леди Антиллус покачала головой.
– Он остается с Легионом.
– Тогда он берет риск на себя.
– Он не готов к войне.
– Он не ребенок. И достаточно повзрослел, чтобы принимать собственные решения. Если он не был достаточно подготовлен, чтобы выжить, принимая эти решения, это не является ни моей виной, ни чьей бы то ни было еще. Включая его родителей.
Ее голос приобрел намек на гнев.
– Но милорд…
– Довольно, – прорычала фигура Калара. – Я должен работать. Ты подчинишься мне.
Леди Антиллус мгновение смотрела, а затем вздрогнула. Она склонила голову.
– Да, милорд.
– Мужайся, малышка, – произнесло изображение Калара, тоном мягче. – Мы близки к концу гонки. Осталось совсем чуть-чуть.
Затем образ скользнул обратно в крошечный бассейн, и леди Антиллус тяжело осела рядом. Тави увидел, как ее руки сжались в кулаки так сильно, что ногти поранили ладони. Крошечные капельки крови упали на каменный пол трещины, сверкая в свете небольшого костра.
Потом она резко поднялась, и щелкнула рукой по каменной стене трещины. Та потекла, запульсировала, и скорчилась в барельеф изображающий молодого человека. В действительности…
Это был образ Тави в натуральную величину, до жути тщательно продуманный в каждой детали.
Леди Антиллус плюнула на него и ударила одной рукой, вложив в удар столько силы, подкрепленной фуриями, что каменная голова буквально разорвалась при ударе о стену и с грохотом рассыпалась облаком осколков по земле.
Следующий ее удар пришелся в область сердца фигуры, ее рука по локоть вошла в камень. От точки удара по фигуре поползли трещины, еще больше обломков статуи посыпалось на землю.
Она повернулась, отошла на два шага от статуи и с ревом ударила по остаткам изображения Тави ребром ладони. Огонь пронзил темноту и тишину ночи вспышкой света и громом, и камень протестующе заскрежетал.
Облако пыли и дыма покрыло всё вокруг. Камень стучал о камень. Когда дымка рассеялась, стал виден гладкий, как стекло, пол на протяжении пяти футов от того места, где было изваяние.
Тави сглотнул.
Рядом с ним то же сделала и Китаи.
Он заставил себя дышать ровно и медленно, чтобы справиться с пугающей дрожью в руках. Он чувствовал, как рядом с ним дрожит Китаи. Они отползли от небольшого лагеря Высшей Леди так же тихо, как и добрались до него.
Бесконечно долго выбирались они из густых зарослей, стараясь не шуметь, и Тави захотелось немедленно рвануть с места, как только он принял вертикальное положение. Но, в непосредственной близости к Леди Антиллус, это могло стать фатальной ошибкой.
Поэтому он и Китаи медленно крались почти полмили, прежде чем Тави наконец остановился возле ручья и прерывисто выдохнул.
Они присели возле ручья друг рядом с другом, черпая воду ладонями. Пока они пили, Тави заметил, что руки Китаи дрожат.
И хотя она пыталась оставаться спокойной, в глубине ее необыкновенных глаз Тави видел, что она едва сдерживается.
Напившись, они помолчали какое-то время. Тави нашел ладонь Китаи в темноте и крепко сжал ее.
Она тоже сжала его ладонь и прильнула к нему плечом. Они смотрели на отражения редких алых молний в воде.
Вдалеке Тави услышал низкий, чуждый, ревущий зов канимского боевого рога.
Пальцы Китаи сжались крепче.
– Они идут, – прошептала она.
– Да, – ответил он. Тави перевел взгляд на запад, откуда слышался зов рога.
У него возникло ужасное чувство беспомощности в момент внезапного и сокрушающего осознания того, что перед лицом происходящего, он был очень, очень мал. Огромные силы приходили в движение, и он ничего не мог сделать, чтобы остановить их, и почти ничего, чтобы повлиять на них.
Он чувствовал себя легионером на доске для людуса, медленным, имеющим малую ценность или способности. Другие руки совершали ходы, тогда как и легионер людуса, он мало что мог сказать об этих ходах и имел еще меньше возможностей повлиять на исход игры, даже если он делал эти ходы сам.
Это было ужасно, неприятно, несправедливо, и он прислонился к Китаи, ища утешение в ее присутствии, ее запахе, ее прикосновении.
– Они идут, – пробормотал он. – Это не займет много времени.
Китаи посмотрела на него, ее глаза испытующе смотрели на его лицо.
– Если это правда, если они придут огромной толпой, сможет твой легион уничтожить их?
– Нет, – сказал Тави тихо. Он закрыл глаза на секунду, беспомощный, как фигура для людуса, и вероятно, со столь же большими шансами быть уничтоженным в стремительно приблежающемся мрачном финале.
Конец игры.
Волчьи боевые горны канимов прозвучали вновь.
Людус.
Тави внезапный глубоко вдохнул и встал на ноги, его мысли разгонялись. Он уставился на пламя горящих в гавани Фаундерпорта кораблей, которое отражалось в низко висящих над головой облаках.
– Мы не можем уничтожить их, – сказал он. – Но я думаю, я знаю, как мы можем остановить их.
Она склонила голову.
– Как?
Тави прищурился и сказал очень тихо:
– Дисциплина.
