ГЛАВА 17

До того как лод Каббас отправился на юг нести свет иштарианства, на Каабаре было не меньше дюжины великих княжеств. Сейчас осталось всего лишь два, остальные потихоньку мутировали в королевства. Чем великие княжества отличались от королевств? В нашем мире – практически ничем. Здесь кое-какие различия все же имелись, и самое главное – демократическое правление. Правда, в самом зачаточном состоянии – после смерти великого князя на престол восходил не его сын, как в королевствах, а теоретически это мог быть кто угодно. То есть среди дворянской элиты проводились выборы нового великого князя. Голосовать, конечно, имели право только дворяне, и в девяти случаях из десяти это ничего не решало – все и так заранее знали, кого выберут, но все-таки…

– Отвечай, дух, кому ты отдал часть Священного Ключа? – требовал Креол у худого, полупрозрачного старика. Бывший паж императрицы прожил долгую жизнь и теперь выглядел таким, каким был незадолго до смерти. Кстати, призрак получился поразительно блеклый – Сваган Дуа уже давно прошел перерождение, поэтому Креол вызвал не его самого, а лишь его тень – как бы кальку. – Говори!

– Моему сыну, – безразлично ответил старик, – Ме Дуа.

Сына Сваган Дуа назвал местным именем – в великих княжествах Е и Хи даже имена были односложными.

– Сыну, говоришь… – проворчал Креол. – Всё, можешь проваливать.

Маг проводил взглядом растворяющегося в воздухе духа и достал из сумки зеркало.

– Зеркало, покажи мне… – начал он.

– Не нужно, святой Креол! – прервал его лод Гвэйдеон. – Я уже знаю, где искать Ме Дуа.

– И где же? – недоверчиво обернулся маг. Паладин молча указал на соседнюю могилу. Надпись на ней выглядела немного лучше, чем у Свагана, но все же читалась с большим трудом. «Ме Дуа. 1559-1628. Э ми Ли Ора у фу де о та ».

– Ну хоть раз повезло… – проворчал Креол, совершая весь ритуал заново.

Ме Дуа выглядел копией своего отца и, как оказалось, также отдал часть Священного Ключа своему сыну – Хмо Дуа.

Его могилы поблизости не обнаружилось, и Креолу все же пришлось воспользоваться услугами зеркала. Конечно же Хмо Дуа тоже умер давным-давно, но его могила почему-то отыскалась далеко от Великого Княжества Е – в монастыре Святого Улофа, в восточной области королевства Дроссмал Хентара.

– По реке мы туда не доберемся, – тут же доложил лод Гвэйдеон. – Воды Зии-Тола не достигают Дроссмал Хентара.

– Тогда поплывем на восток, – высказала свое мнение Вон. – Мы ведь так и не нашли Кобука, а капитан Тортлоу говорил, что до Окоза отсюда всего три дня пути. А там посмотрим – может, коцебу к тому времени освободится…

Креол молча кивнул.

Столица Хиомонгеи была большим торговым городом, население которого ужасно страдало от того, что у их державы не имелось морской границы. Река рекой, а без моря торговля всегда вялая.

Воровской старшина Окоза – плешивый усатый карлик, бывший в молодости чуть ли не лучшим вором всей державы и парочки соседних, рассказал все, что знал. Ни на кахальском, ни на шумерском он не говорил, поэтому лоду Гвэйдеону пришлось переводить с макийского – языка Макии, Хиомонгеи, Плета и пары десятков Благородных Домов.

Да, был здесь такой Алесто Кобук. Прожил несколько лет. Нет, сейчас его здесь нет, давным-давно отбыл. Когда именно?.. Ну да кто ж его знает, записей-то никаких не ведется… Поспрашивать надо, может, кто из старой гвардии и помнит. Где его искать?.. А вот это как раз случайно известно. Графство Врагач, слыхали о таком?.. Какое-то у него там дело наклюнулось, на пару со старым графом, вот он туда и навострился. Нет, обратно так и не вернулся. Не так уж и далеко, всего четыреста переходов к северо-западу. Хорошая карета дней за восемь домчит. А если рекой поплывете, так и вдвое быстрее доберетесь. Да, если циклбот быстрый, так и вовсе три дня хватит. «Щука»?.. Слышал краем уха, балакают, хороший кораблик, хоть и маленький. Ну для скорости-то размер не нужен, верно?..

На обратном пути компания завернула на рыночную площадь – Креол хотел посмотреть каких-то травок для своих колдовских дел. Бракованное зеркало его не устраивало, он намеревался смастерить новое, пригодное для работы.

– Сум-хунь, лорд маркиз, – ответил на его вопрос торговец редкими травами и пряностями. – Замечательная травка, облегчает головные боли, проясняет ум…

– Беру, – не торгуясь заплатил Креол. – А это?

– Кровавик. Останавливает кровотечение, оберегает раны от черного духа Близнеца…

– Пригодится. А это что за порошок?

– Толченый олений рог. Болтают… – продавец явно сконфузился при даме, – болтают, что он помогает…

– Знаю, – прервал его маг. – Он и для других дел полезен. Беру все.

Креол накупил целый мешок разных ингредиентов. Судя по тому, что он ни разу не уличил торговца во лжи, тот вел свои дела исключительно честно и действительно разбирался в том, что продавал. Под конец маг указал на уродливую голову неизвестной рептилии, висящую над дверью, и спросил:

– А это что?

– На это могу ответить я, святой Креол, – сказал лод Гвэйдеон. – Это гветелквир. Ужасное создание. Ящер в два человеческих роста, покрыт несокрушимой броней, ходит на задних лапах, опираясь на хвост, а передними убивает. Рогат и когтист, ужасен ликом и грозно молчалив. Однако первым на человека никогда не нападает – он к нему безразличен. Но гветелквира выводят из себя звуки человечьей речи – если он услышит хоть слово, то тут же бросается и убивает. Бывает, эти ящеры забредают даже в города, и тогда они превращаются в царство молчания – все боятся словечко произнести…

– Так у нас и было, лод паладин, – закивал торговец. – Пару месяцев назад. Двоих детей эта нелюдь растерзала – видно, не растолковали мальчишкам, что говорить при гветелквире нельзя…

– А кто его убил?

– Паладин, конечно. Такой же, как вы, только помоложе. Очень себя корил, что детей спасти не успел…

– Он продается? – заинтересовался Креол.

– Только чешуйки с хвоста, – высыпал перед ним горсточку мелкой чешуи продавец. – Остальное, уж не обессудьте, давно по рукам разошлось, а голова ненастоящая – муляж восковой. Настоящую в королевский дворец отправили – там она и висит.

Креол не побрезговал и чешуей.

– Алесто? – капризно переспросила графиня Врагача – всё еще миловидная дама лет сорока. – Как же, я его еще долго не забуду! Его батюшка мой нанимал – предыдущий граф. У нашего соседа – герцога Тобуи – была одна предивная статуэтка, ее он для нас и украл… Да вот она стоит, сами посмотрите!

Статуэтка и впрямь была великолепной – неизвестный скульптор вырезал из сердолика Инанну в бальном платье с букетом цветов. Хотя сходство оказалось весьма приблизительным, что, впрочем, и неудивительно – откуда бы этому скульптору знать, как выглядит богиня на самом деле? Но мастерство было на высшем уровне – таким творением заинтересовался бы даже Лувр.

– А герцог не обиделся? – насмешливо спросила Вон.

– А какая теперь разница? – махнула рукой графиня Делеме. – Нет уже ни герцога, ни герцогства – всё Плет сожрал…

Королевство Плет действительно внушало неподдельный ужас Благородным Домам восточного побережья. Всего каких-то сорок лет назад Плет сам был всего лишь крупным герцогством и оставался бы им и по сей день, если бы герцогская корона не досталась юному Ушему Плетскому.

До Ушема династия герцогов Плётских вела исключительно мирный образ жизни – потихоньку торговали с соседями, разрабатывали довольно богатый серебряный рудник, имеющийся в герцогстве, покровительствовали наукам и искусствам… А вот Ушем полностью сломал все традиции, в одночасье начав завоевывать соседей. Он действовал четко и методично – вторгался к одному соседу, присоединял его земли, вырезал весь правящий род, чтобы некому было потом поднять восстание, усмирял недовольных и возвышал тех, кто желал ему служить. После этого нападал на следующего.

За эти сорок лет Плет стал одним из самых сильных королевств Каабара и однозначно обещал еще расти и усиливаться. Изрядно состарившийся Ушем отнюдь не утратил прыти и пожирал соседей все быстрее и быстрее. Связываться с ним уже никто не осмеливался – в начале его карьеры Благородные Дома пару раз объединялись, чтобы унять выскочку, но Ушем Плетский (буффоны в своих представлениях именовали его не иначе как Плетка) оказался одаренным полководцем и искуснейшим дипломатом. Он хитрейшими способами ссорил врагов между собой и потом громил их наголову поодиночке. Даже королевства Макия и Хиомонгея, пару десятилетий назад взиравшие на Плет снисходительно и с некоторым одобрением, теперь все больше нервничали.

Единственное, что всех немного успокаивало, – Ушем Плетский скоро должен был разменять шестой десяток, так что соседи отчаянно надеялись, что он не сегодня завтра угомонится. Его сыновья опасений не внушали – ни один из них даже близко не напоминал неугомонного папашу, все пошли в дедов-прадедов.

– Думаю, он и до меня скоро доберется… – мрачно покачала головой графиня. – А может, и нет – найдется добыча и повкуснее Врагача…

– А всё-таки насчет Кобука… – осторожно напомнила Ванесса.

– Ах, Алесто… Да, батюшка еще долго потом посылал охотников за его головой…

– Почему? Он что-то не так сделал?..

– «Не так»?! – фыркнула Делеме. – Милочка, у вас талант к преуменьшению! «Не так!» Он получил плату за эту статуэтку, а на следующее утро испарился! А вместе с ним испарилась половина нашей казны и моя сестренка! Представляете? Стервочка взяла и сбежала с ним! Оставила папаше записку: мол, не ищи нас, я его люблю и ни за кого другого не пойду… А ее-то как раз собирались выдать за барона Нонтрелле…

– И куда они уехали, вы, разумеется, не знаете? – поджала губы Вон.

– Ну откуда же? – скучающе обмахнулась веером графиня. – Батюшка умер через несколько месяцев после того – жрицы говорили, что ему к сердцу черная желчь прилила… А я ее и не искала – очень мне надо разыскивать эту влюбчивую дурочку! Тем более что она мне старшая сестра…

– Так, значит, это она должна быть графиней? – догадалась Ванесса.

– Как же, держи карман шире! – нехорошо усмехнулась Делеме. – Папаша лишил ее всякого наследства, отрекся по всем правилам… Если она вдруг и заявится – шиш с маслом получит, а не титул!

– Как ее имя? – мрачно поинтересовался Креол, уже нашаривая в сумке зеркальце.

– Шидри, – лениво ответила графиня. – Между прочим, должна заметить, что я была не совсем точна – я не знаю, куда они укатили, но вот где моя сестренка сейчас, мне известно. В прошлом году ко мне заезжал один… ну, скажем, знакомый, так вот он обмолвился, что встречал ее в Пядене.

– Это город на юге Стэрака, – пояснил лод Гвэйдеон.

– Да, я знаю, – недовольно скривилась Делеме.

– Простите, леди Делеме, я сказал это своим друзьям, – вежливо объяснил паладин. – Нам опять везет – Пяден тоже на берегу Зии-Тола.

– Где ты тут увидел везение?! – прорычал маг. – Я очень надеюсь, что этот вор, забытый Есизкуром, отыщется в Пядене, иначе я его в порошок сотру!

– Да, он уже всех достал – порхает с места на место! – пожаловалась Ванесса. – Времени всё меньше, а мы до сих пор топчемся на месте!

– Я могу даже назвать адрес моей сестренки, – сонным голосом добавила графиня. – Улица Добрых Дубильщиков, шестой дом.

– Вот оно, – спустя пятеро суток сказал лод Гвэйдеон, глядя на табличку с надписью. – Улица Добрых Дубильщиков, шесть.

– Ну кто дает улицам такие названия? – брюзжал Хубаксис, пока открывалась дверь. – При чем тут какие-то дубильщики? И почему это они добрые? Почему не злые?

– Молчать, раб! Злой буду я, если ты сейчас же не захлопнешь пасть!

Снаружи дом номер шесть выглядел совершенно непримечательно. Дом как дом, точно такими же были и все остальные здания на этой улице. В Стэраке строили классические дома-прямоугольники в стиле, похожем на тюдоровский. Плоские арки, мелкие карнизы, деревянная обшивка стен – ничего особенного. Два, реже три этажа. Но вот внутри…

– Ничего себе, да это же бордель! – пораженно раскрыла рот Ванесса.

– Где, где, где?!! – затрепыхался в руке Креола Хубаксис. – Хозяин, пусти!!!

– Да простит Пречистая Дева этих леди, вынужденных зарабатывать на хлеб подобным ремеслом, – печально склонил голову лод Гвэйдеон.

– Еще как простит! – фыркнул Креол. – Она и сама когда-то… хотя, может, и врут, – пожал плечами он, заметив ошарашенный взгляд паладина.

Дело здесь было поставлено серьезно. Кругом картины, статуи – все фривольные, но и только. Ничего такого, что нельзя было бы выдать за высокое искусство и поставить в музее. Молодые дамы ухоженные, накрашенные, хорошо одетые. Никакой вульгарщины, никакой обнаженки – как говорится, сначала денежки.

– Добро пожаловать, благородные лорды и ле-эди, – слащаво улыбнулся холеный красавчик за стойкой. Тоже почему-то в женском платье. – Могу я вам чем-нибудь помо-очь? У нас прекрасный вы-ыбор – есть всё, что душе угодно! И для лордов, и для ле-эди…

Креол недобро прищурился, пару секунд смотрел на этого херувимчика, а потом приблизился и ткнул его пальцем.

– Содомит?! – грозно осведомился он.

– Ну-у-у… – засмущался «портье». – Сейчас я немного занят, но если вам так хо-очется…

– Ненавижу содомитов! – зарычал Креол, стремительно чернея лицом. – В Шумере за это сажали на раскаленный медный кол! У меня при себе такого нет, но я и так управлюсь!

– Даже не думай! – схватила его за руку Ванесса. Лод Гвэйдеон, уже знающий, что надо делать, когда у «святого» Креола чернеет лицо, ухватил Посланника Пречистой Девы за другую, стараясь сжимать не слишком сильно.

– Но это же содомит! – пожаловался Креол, с тоской глядя, как перепуганный «мужчинка» улепетывает куда-то за занавеси. – Я их всегда убивал!

– Вернемся домой, отведу тебя в гей-бар, – с легким сердцем пообещала Ванесса. У нее как раз был на примете один, в котором приторговывали наркотой. – Там тебе будет настоящий шведский стол!

– И одного иудея! – потребовал Креол. – Нет, лучше двух!

– Ты маньяк… – ласково погладила его по щеке Ванесса. – Ты психованный маньяк-убийца, вот ты кто…

Креол подозрительно скосил глаза на ее руку и пожал плечами:

– Ладно, не надо иудеев. – Вон похлопала ресницами.

– И содомитов не надо, – растаял под этим взглядом Креол. – Ну, может, одного…

– Одного обещаю, – согласилась девушка.

Вон вспомнила пожилого банкира-педофила, которого она, офицер Ванесса Ли, лично арестовала и отдала под суд, а он нанял себе самого дорогого адвоката и отделался одним жалким годом условно! Вот на него она точно решила натравить своего личного мага. А если соврать ему, что он еще и еврей… хотя нет, это не прокатит – Креол чувствует ложь.

– Между прочим, Гитлер тоже ненавидел как раз евреев и гомосексуалистов… даже пытался уничтожить их всех, – добавила она.

– Достойный человек! – горячо одобрил Креол.

– Вот! Вот, это они, госпожа! – выскочил из-за занавесей обиженный Креолом «портье».

– А ну-ка выпроводите их отсюда… хотя нет, стойте! – На сцене появилась, без сомнения, та самая Шидри Врагачская – почти точная копия сестры, только лет на десять постарше и раза в два пышнее. Полные, румяные щеки, грудь шестого размера, совершенное отсутствие талии и руки борца сумо. Классическая бандерша. За ее спиной маялись двое вышибал – обычные «гоблины», равнодушные ко всему, кроме приказов начальства.

– Ты что же, бестолочь, не сказал, что это дворяне, да еще с паладином?! – яростно схватила помощника за ухо дочь графа. – Ради Пречистой Девы, простите этого[цензура], дорогие гости! Все здесь к вашим услугам, и за весьма умеренную плату! Для паладинов скидка…

– Мы пришли не за этим, – поднял бронированную ладонь лод Гвэйдеон.

– За этим! – еле слышно пискнул Хубаксис, но, кроме Ванессы, которая посадила его под арест в собственный карман, его никто не услышал.

– Я не могу отпустить вас просто так! – засуетилась Шидри, явно пекущаяся о чести своего заведения. – Первый тур за наш счет, идет? Каждому подберем кого хотите – хоть светленькую, хоть темненькую. Можно сразу двух, можно мальчика, можно… у нас даже аристократки имеются! Милочка, а вот у вас такой необычный типаж…

Ванесса молча скорчила зверское лицо.

– А что тут такого? – обиделась хозяйка. – Ничего зазорного – у нас все по высшему разряду! Не то что маркизы – герцогини не гнушаются! Да что далеко за примером ходить – я и сама дочь графа Врагача! Может, не верите?

– Верим, – холодно ответила Ванесса. – И именно из-за этого к вам и пришли. Мы буквально только что из Врагача.

– Вот как? – удивилась Шидри. – Может, тогда и с сестрой моей знакомы?

– Она нас сюда и направила. Кстати, вы очень похожи – она тоже называла меня милочкой… – нахмурилась Вон.

– Вот оно как… – задумчиво погладила переносицу дочь графа. – Ну что ж, если вы по делу, тогда лучше, конечно, пройти в мой кабинет… или, может, сначала все-таки…

– Нет! – решительно отказалась Ванесса

– Зря вы так грубо, милочка, – укоризненно качала головой Шидри, ведя гостей через лабиринт комнат. Из каждой второй слышались всякие подозрительные звуки. – Может, вы не по этой части? Так у нас для вас и девочки найдутся…

– Дорогой, будь добр, если эта особа еще раз заговорит со мной о всякой гадости… – взяла мага под руку Ванесса.

– Легко! – подыграл ей Креол, вспомнив, как притворялся перед Агнесс Ли. – Ты что, женщина, совсем спятила?! Хочешь узнать чудесное заклятие Кровяного Гниения?!

– А, так вы… – понимающе приоткрыла рот Шидри. На угрозу она внимания не обратила. – Так что же сразу не сказали, только людей путаете… Если женаты, так надо кольца носить, как в Астаро велено… И должна вам сказать, к нам иногда и семейные пары заходят – не все же такие ханжи, как некоторые… Ну хорошо, так что вы желаете, если уж обычными услугами брезгуете? – спросила она, усаживаясь за дубовый стол, заваленный бумагами. Похоже, дочь графа крайне ответственно относилась к своему бизнесу. – У вас письмо от сестры? Может, эта[цензура] наконец-то одумалась?

– Нет, нам бы найти некоего Алесто Кобука…

– Алесто?! – ахнула Шидри. – Но откуда вы… ах да, верно…

Хозяйка борделя неожиданно закрыла глаза руками и оглушительно разрыдалась. Креол непонимающе нахмурился.

– Да, похоже, и здесь мы нашего друга не отыщем… – глубокомысленно заметила Вон.

– Этот подонок бросил меня пятна… пятнадцать лет назад! – все еще всхлипывая, сказала Шидри через пару минут. – Я отдала ему всё, что у меня было, а он… а он…

– А он – что? – нетерпеливо забарабанил пальцами по столу Креол. – Поторопись, женщина, мы не можем вечно слушать твое нытье!

Иногда хамство отлично помогает от нервного расстройства. Чаще, конечно, случается с точностью до наоборот, но в этот раз все получилось – Шидри Врагачская мгновенно успокоилась и гневно засверкала глазами на мага. Тот гневно засверкал в ответ. У него это выглядело страшнее.

– Однажды ночью он исчез в неизвестном направлении, – сердито сообщила Шидри. – Как сейчас помню – это было пятнадцатого инитарена тысяча семьсот девяносто четвертого года. А через полгода прислал письмо из Озерного Королевства, город Салимадо. Прощальную записку…

– Этот подлец?! – спустя двое суток воскликнул воровской старшина Салимадо – худощавый мужчина с безобразным шрамом через все лицо. – О, я его не забуду до конца жизни! Он пробыл в моем городе один год. Один вонючий год! Но за этот год он успел натворить больше, чем другие успевают за всю жизнь! Он до нитки обворовал пятерых коронных министров, каким-то образом ухитрился получить дворянство, разыскал легендарный клад Озерного Царя и даже сумел украсть у паладинов шлем Урбанида!

– Так это был он?! – расхохотался лод Гвэйдеон. – Как же, как же, я помню эту историю…

– А что это за шлем? – полюбопытствовала Вон.

– О, всего лишь старая безделушка, – пожал керефовыми плечами паладин. – Знаете, леди Ванесса, мы ведь сейчас совсем близко от Каббасианы – на хорошей лошади вполне можно доскакать за сутки. А этот шлем… У нас есть своего рода музей, мы храним там всякие старые реликвии. Его хорошо охраняют – раньше мы думали, что оттуда и вовсе невозможно ничего украсть. Но, в… да, верно, в тысяча семьсот девяносто пятом году у нас пропал шлем Урбанида – был такой колдун лет четыреста назад. Ничего особенного, всего лишь старая медная кастрюля – если бы он принадлежал кому другому, его бы давно выкинули…

– Не скажите, – злорадно прошипел воровской старшина. – Кобук толкнул эту «кастрюлю» за две тысячи золотых донаро!

– Ничего себе! – присвистнула Ванесса. – На доллары это будет тысяч триста! Неслабый куш! Да уж, нагрели вас по полной…

– Паладинов не интересуют мирские блага, – ничуть не обеспокоился лод Гвэйдеон. – Поверьте, леди Ванесса, у нас осталось еще немало куда более драгоценных предметов. К примеру, плащ лода Каббаса – предыдущий император Кахалы очень хотел купить его у нас…

– И сколько предлагал? – заинтересовался воровской старшина.

– Он набавлял до ста тысяч золотых донаро, – равнодушно ответил паладин. – После этого даже ему показалось слишком дорого.

– Пятнадцать миллионов баксов за какой-то древний плащик?! – чуть не захлебнулась слюной Ванесса. – Он что, волшебный?!

– В народе распространились слухи, что его носитель становится неодолимым в битве, – грустно улыбнулся лод Гвэйдеон. – Мол, именно потому лод Каббас был столь непобедим. Сущая глупость, леди Ванесса – за свою жизнь основатель нашего Ордена переменил почти три десятка плащей, а этот был всего лишь самым последним. Даже предпоследним – в последнем он отправился в Последний Поход… К тому же носить его все равно нельзя – за четыре с половиной столетия он изрядно обветшал.

– Скажите-ка, сударь, – Ванесса вновь повернулась к воровскому старшине, – а за что же вы так ненавидите этого Кобука? Профессиональная зависть, полагаю?

– Зависть, леди? – нехорошо оскалился тот. – Да, не буду скрывать, я ему всегда немного завидовал. Но ненавижу я его за то, что этот подлец убил моего главного помощника, соблазнил мою жену, сестру и дочь – всех троих за одну ночь!!! – и оставил на моем лице вот этот шрам!!!

– О-о-о… – понимающе кивнула Вон. – Да, это… серьезно. А вы случайно не знаете, где он сейчас?

– Конечно, знаю. Я не из тех, кто прощает такое! – Старый вор коснулся шрама на лице и болезненно поморщился. – Он отправился дальше на север – в герцогство Толед, к самым границам земель «Закона»…

– С тех пор прошло пятнадцать лет, и за это время «Закон» приняли Личлиорр, Грэндиши и Хитченваль, – дал справку лод Гвэйдеон. – Граница сдвинулась намного севернее озерных Благородных Домов.

– Это сейчас важно? – желчно осведомился оскорбленный муж, брат и отец. – Я подсылал к нему убийц… да, лод паладин, мне известно, что это грех, но как бы вы сами поступили на моем месте?!

– Убил бы его, разумеется, – совершенно спокойно ответил Серебряный Рыцарь. – Для паладина есть только две настоящих ценности – вера и честь! Оскорбление любой из них смывается только кровью.

– Вы понимаете… – одобрительно проворчал вор. – Да, только вот первые двое потерпели неудачу – Кобук мастерски владеет и шпагой, и кинжалом, его так просто не возьмешь. А заказ на третьего пришлось отменить! За это время Кобук умудрился сам стать воровским старшиной! Вы знаете, что по этому поводу гласит «Закон»?

– «Воровской старшина не должен покушаться на жизнь и деньги другого воровского старшины», – по памяти процитировал лод Гвэйдеон.

– Именно! Мне осталось только скрежетать зубами и ждать… вот и жду до сих пор…

– Так он сейчас в Толеде? – обрадованно спросила Вон.

– Если бы… – усмехнулся воровской старшина. – Три года назад он исчез в неизвестном направлении. Я пытался его разыскать, поверьте! Но вы поспрашивайте там, может, кто-нибудь что-нибудь знает… А если вдруг случится так, что вы его убьете… ну просто предполагаю… в этом случае пришлите мне его голову, а? Я отсыплю за нее серебра по весу!