ГЛАВА 15

Чтобы пересечь Сум'Дхе, «Щуке» понадобилось больше суток – в стоячей воде ее скорость падала с двадцати трех переходов в час до жалких четырех с половиной.

Тортлоу посмотрел на корму – там Круприг, один из матросов, умело флиртовал с одной из служанок графини. Со второй красавчик сейменер успел перепихнуться еще вчера, а судя по тому, как невинно хихикала эта, она тоже не устоит. Будь их хозяйка помоложе хотя бы лет на тридцать, он и ее бы наверняка охмурил. А вот к маркизе матрос даже близко не подходил. Во-первых, капитан строго-настрого приказал ему держаться от нее подальше, иначе он отрежет его достоинство кортиком. Все знали, что у капитана Тортлоу слова с делом не расходятся. А во-вторых, Круприг попросту боялся ухаживать за этой дамой с диковинными глазами. Особенно после того, что случилось этой ночью.

В озерах всегда есть риск нарваться на грампа. Вот один и напал на «Щуку» – уродливая тварь, похожая на огромного дельфина с головой свиньи, попыталась протаранить циклбот, чтобы потом полакомиться человечиной. Разумеется, впередсмотрящий, ни на минуту не оставляющий своего поста именно для того, чтобы команда успела приготовиться к подобным неожиданностям, тут же помчался будить лода паладина. Но первой на палубе появилась маркиза. Она увидела грампа ненамного меньше самой «Щуки», но, вместо того чтобы завизжать и спрятаться в трюме, как минутой раньше сделала одна из служанок графини, вынула из-за пояса какой-то странный предмет. Этот предмет с оглушительным грохотом метал в чудовище крохотные металлические снаряды – Тортлоу успел извлечь один такой из фальшборта, хотя в следующую секунду он растаял у него в руке…

Конечно, грамп от этого не погиб – озерная тварь на редкость живуча. Но чудесное оружие маркизы позволило выиграть время, пока на помощь не подоспел паладин.

Серебряный Рыцарь, не тратя времени даром, мощным рывком запрыгнул на спину грампа и вонзил меч ему в затылок. Чудовище громогласно завизжало и начало биться, окрашивая воду кровью. Его твердокаменную шкуру, недоступную арбалету, покрывали десятки крохотных дырочек, оставленных маркизой, а тут еще добавился керефовый меч, способный проткнуть даже закаленный стальной лист.

Тортлоу думал, что поединок уже закончен, но из глубин неожиданно всплыл еще один грамп – судя по окраске, самка. Капитан отдал приказ срочно тащить гарпуномет, чтобы помочь маркизе и паладину, но это оказалось излишним. Из своей каюты вышел виконт, который первым делом наорал на всех вокруг, перемежая свою речь именами каких-то демонов, и только потом заметил, что происходит. Уже молча он приблизился к борту, выкрикнул несколько слов, вскинув руки, и прямо с чистого неба сорвалась ослепительно-голубая молния, ударившая в спину самке грампа. Огромное чудовище мгновенно превратилось в тяжелый обугленный труп и начало медленно тонуть. Лод паладин, уже успевший добить своего грампа, подхватил веревку, брошенную матросами, поднялся обратно на борт и уважительно поклонился виконту и маркизе, благодаря их за помощь. При этом он называл виконта «святым Креолом».

После этой бурной ночи вся команда, да и сам капитан, начали относиться к своим пассажирам с еще большим благоговением, чем раньше.

По крайней мере, озеро осталось позади, и теперь «Щука» снова шла по водам могучего Зии-Тола. Капитан Тортлоу любил эту реку, он родился на ней, он прожил здесь всю свою жизнь. Зии-Тол был для него и отцом, и другом, и средством для пропитания. По национальности Тортлоу был ижцем – он родился на севере королевства Ижи. Но капитан покинул родину еще в возрасте двадцати лет и, хотя с тех пор много раз посещал ее речные порты, ни разу не оставался ни в одном из них надолго.

Ванесса с Креолом стояли на носу и созерцали расстилающийся впереди пейзаж. «Щука» пересекала Арганы. В этом месте горная цепь как бы прерывалась, образовывая ровный участок шириной в сотню километров. Именно по этому перешейку и протекал Зии-Тол, соединяющий королевства востока и запада. На всем Каабаре не было более удобного перехода через Арганы, чем это. Ну разве что на крайнем севере, там, где горная цепь уже заканчивалась. Северный переход принадлежал Шимиру, и уж шимирцы-то выжимали из него все что можно, хотя Кахала уже много лет всеми правдами и неправдами старалась заполучить его в свою собственность.

А этот путь делили между собой два маленьких узких герцогства – Лояли и Трионтл. И то и другое взимали пошлину со всех кораблей, проплывающих по этим местам, но не слишком умело – середина реки оставалась нейтральной территорией, и большинство циклботов нагло игнорировали «таможню». Из-за этого герцогства постоянно ссорились и частенько пытались завоевать друг друга. Однако пока что у них ничего не получалось.

– Повторим урок, – скучным голосом предложил Креол. – Ответь, ученица, что содержит в себе ману?

– Ману, да?.. – задумалась Ванесса. Она помнила, что здесь какой-то подвох, но вот какой именно? – Э-э-э… кажется… почти всё?

– Неверно! Не почти всё, а просто всё! Всё! Земля. Вода. Воздух. Огонь. Животные. Растения. Энергия. Разум. Душа. Эмоции. Металлы. Звезды. Механизмы. Боги. Демоны. Жизнь. Смерть. Даже пустота! Маг может извлечь ману из чего угодно, главное – уметь. Запомни, ученица, никогда не зацикливайся на чем-нибудь одном, иначе станешь уязвима. Чистый пиромант может получить ману только от огня – чего стоит его умение, если поблизости нет ни единого язычка пламени? Геомант лишается силы в море, гидромант – на суше. Некромант ни на что не способен, если рядом нет хотя бы одного трупа. Если ты черпаешь ману, например, от людей, то кому ты будешь нужен там, где людей нет? Специализируясь в чем-нибудь одном, ты можешь добиться больших высот в этом чем-нибудь, но у тебя будет слишком много слабых мест!

– Всё, всё, поняла, – поспешила заверить его Ванесса. – А где этой маны больше всего?

– В корне неверный вопрос! Мана везде разная! Огненная мана отличается от ледяной, мертвая ни в чем не похожа на живую, мана, полученная от любви, не имеет ничего общего с той, что произошла от ненависти. Мана есть мана! Объяснить, что вообще такое мана, нельзя – каждый маг должен понять это сам…

Эти уроки продолжались на протяжении всего плавания до Дримоса. А оно растянулось на целую неделю – пять дней «Щука» спускалась вниз по течению, потом повернула в другой рукав Зии-Тола и еще двое суток шла вверх. Путешествие могло бы продлиться и гораздо дольше, но Ванесса строго-настрого приказала капитану двигаться с самой максимальной скоростью и по дороге нигде не останавливаться.

Как и большинство каабарских рек, Зии-Тол служил еще и государственной границей, так что страна по левому борту вовсе не обязательно была той же самой, что и по правому. Большую часть пути справа можно было видеть родину капитана Тортлоу – Ижи. Это королевство, формой напоминающее веретено, протянулось на три с половиной тысячи километров в длину – внушительно даже по меркам Земли, где имелись такие гиганты, как Россия и Канада.

А вот слева государства всё время менялись. Королевство Браксаро сменилось Варимом, потом друг за другом шли шесть небольших герцогств, затем можно было любоваться густыми влажными лесами Тайдалазии, а за ним последовали не менее густые леса Урука. Название последнего, кстати, очень заинтересовало Креола.

– Да, святой Креол, Урук – молодое королевство, оно образовалось меньше века назад, – подтвердил лод Гвэйдеон. – Его назвали в честь священного города, в котором родился святой Алкеалол.

– Он, конечно, родился в Уруке, но я впервые слышу, что это священный город, – фыркнул маг. – В Шумере моей молодости было три главных города – Ур, Йоланг и Вавилон. Еще были Урук, Лагаш, Ларса, Умма, Ниппур, Сиппар, Аккад, Симуррх, Ашшур, Кальху, Нимруд, Ниневия… долго можно перечислять. В честь этих у вас ничего не названо?

– Нет, святой Креол, ничего не могу вспомнить, – невозмутимо ответил паладин. – Должен сказать, что сейчас Урук славится только одним – его король носит на редкость дурацкое имя.

Креол вопросительно поднял бровь.

– Его зовут Остолоп Второй, – еле заметно улыбнулся лод Гвэйдеон.

– Подразумевается, что был еще и первый? – съязвила Ванесса. – Ну и что, бывают имена и похуже…

После того как «Щука» свернула в другой рукав великой реки, королевство Ижи по-прежнему осталось по правому борту. А по левому теперь был Никклан. Уже в последний день путешествия циклбот вошел в воды Кнегздека – эта часть реки ничего не разделяла, она полностью принадлежала самому крупному королевству Каабара, по территории и влиянию уступающему только обеим империям.

Дримос оказался удивительным городом. Креол и Ванесса побывали уже в пяти больших каабарских городах, но Дримос – самый большой и самый красивый из всех. Миллиона человек населения в нем не набиралось, но девятьсот тысяч – это ненамного меньше. Чувствовалось, что еще триста лет назад он был столицей могучей и очень старой империи Двуречье (тут у Креола не возникло никакой аллюзии – сами шумеры свою страну Междуречьем не называли). Теперь же Дримос оказался на положении Рима после падения Римской Империи.

Дримос выделялся не только архитектурой, хотя здесь тоже замечалась немалая разница. К примеру, вокруг него не было крепостной стены – для этого он слишком разросся. Точнее, такие стены были, целых три, но все они были построены довольно давно и теперь находились внутри города. Здания тоже отличались – кнегздеки строили дома в виде усеченных конусов или половинок бочек. Использовали они для этого по большей части кирпичи из обожженной глины, хотя дерево применялось не менее широко – две трети Кнегздека покрывали хвойные каабарские леса, типичные для крайнего юга.

Еще в Дримосе было намного холоднее, чем в остальных частях Каабара, посещенных Креолом и Ванессой. Он располагался в широтах, примерно соответствовавших Германии, поэтому очень скоро здесь должен был выпасть первый снег – в южном полушарии Каабара сейчас стояла середина ноября. На южном побережье Кнегздека снег вообще лежал большую часть года – оно находилось уже за полярным кругом.

Но главное, что отличало Кнегздек от более северных земель, – цвет кожи его обитателей. Кнегздеки вполне могли бы сойти за негров, будь у них более курчавые волосы – у южных каабарцев волосы были такими же прямыми, как и у северных. В Шелере и Киу'Лха тоже было немало темнокожих, но большая часть населения этих стран была все же не черной, а коричневой – местные обитатели смахивали на мулатов.

С языком в Кнегздеке обстояло примерно так же, как в России восемнадцатого века, – простонародье говорило на одном языке, аристократия на другом. Причем оба не были распространены в старой империи. Язык Двуречья сохранился на западе – в Йоуже и Виндзердзее, но Кнегздек и Никклан полностью перешли на ижети – язык Ижи. А дворянство и богатое купечество пользовались кахаль-ским – среди дворян попадались и такие, которые вовсе не знали наречия простых граждан и соответственно не могли изъясняться даже со своими слугами. Конечно, слугам волей-неволей приходилось учить язык господ…

В том, что Дримос такой старый, имелось и множество неприятных сторон – улицы были узкими, дома теснились так плотно, что с крыши на крышу вполне можно было просто перепрыгнуть. Когда по такой улице проезжала карета или скакал всадник, пешеходам приходилось прижиматься к стенам, чтобы их не забрызгали грязью или тем паче не задавили.

– Надо было купить новую машину… – ворчала Ванесса, с жалостью глядя на свои когда-то чистенькие сапожки. – Хотя здесь бы она всё равно не проехала… Эй, куда прешь, дура?! Глаза растеряла?!

Расфранченная наездница, только что промчавшаяся по улице и буквально чудом не наехавшая на Вон, резко натянула поводья, чтобы посмотреть, кто это осмелился повысить голос на дочь герцога. То, что телохранители давно отстали, потерявшись в лабиринте улочек Дримоса, ее не волновало.

Впрочем, уже через секунду весь гонор с девчонки слетел. Двое титулованных дворян с камушками в перстнях – это вам не какая-нибудь мелочь. А уж когда ее взор упал на седые усы паладина…

– Сплошные феодалы… – сердито буркнула Вон, не слушая бессвязных извинений юной дворяночки. – Держу пари, если бы мы были простыми фермерами, она бы еще и кнутом стегнула…

– Вот было бы хорошо… – с затаенной надеждой вздохнул Креол.

– Ты что, мазохист?! – поразилась девушка.

– Кто-кто? – не понял маг.

– Просто если на хозяина нападут, ему можно будет обороняться, – объяснил Хубаксис, устроившийся у Ванессы под воротником. – Ты сама говорила, что в виде самообороны можно даже убивать!

– Да, ты не мазохист… – печально вздохнула Вон. – Ты садист! Ну вот почему ты такой жестокий?!

– Это не я жестокий, это жизнь такая, – пожал плечами Креол, что-то выглядывая в магическом зеркальце.

– Троя ищешь? – попробовала догадаться Ванесса.

– Мне что, больше нечем заняться? – рассердился Креол. – Да какой же маг позволит увидеть себя в таком зеркале? Разве что самый неумелый… Хотя очень хорошо, что напомнила, – я так и не поблагодарил это отродье скверны за его подарочек! Вернемся на ту лодку с колесами – обязательно отправлю ему послание… А пока я просто свяжусь с Хубертом…

– Слушаю вас, сэр, — как раз вовремя отозвался домовой.

– Что у вас ?

– Всё в порядке. Уже четвертый день летим над океаном. Сэр, это немного неестественно – океан на половину планеты …

– Плевать на океан! Что с Сущностью Тьмы ?

– Уменьшилась еще на двадцать процентов. Сэр, могу ли я поинтересоваться вашими дальнейшими планами? Что нам делать, когда это заклятие рассеется совсем ?

– Тогда подберешь нас. Всё, связь окончена .

Эссум – дворец королей Кнегздека, триста лет назад бывший дворцом императоров Двуречья, больше всего напоминал венецианское палаццо Дукале, более известное как Дворец дожей. Конечно, с поправками на местные архитектурные вкусы. Нижний этаж открывался широкими стрельчатыми арками на коротких, толстых колоннах. Им соответствовало двойное число арок аркады второго этажа, а третий, четвертый и пятый этажи были выложены ромбовидными плитками мрамора и украшены пышным орнаментом капителей. В Эссуме благополучно царствовало уже седьмое поколение Уриманов – династии, которая почти два века назад сменила династию Мзерглов. Именно Лугаций Мзергл был вожаком бунтовщиков, которые свергли молодую императрицу Вевонну и умертвили ее, и именно он стал королем самого крупного куска бывшей империи, получившего название Кнегздек. Но его потомки продержались недолго – внук Лугация Цареубийцы вошел в историю под именем Хомера Безумного. Он умер бездетным в пятьдесят два года, выпрыгнув с балкона этого самого дворца, и после нескольких недель разборок на престол взошел первый Уриман – король Хду Своенравный. Сейчас на троне благополучно восседал его отдаленный потомок – король Лестрендор Благочестивый.

Стражники на парадных воротах Эссума при одном лишь виде лода Гвэйдеона вытянулись в струнку, отдавая честь. Никто даже не соизволил поинтересоваться, кто и зачем направляется вместе с ним во дворец, хотя большинству посетителей приходилось преодолевать уйму бюрократических рогаток, чтобы войти вовнутрь. Ванесса задумалась о том, как же попадают во дворец те, кто имеют на это право, – всякие там министры и прочая прислуга, и решила, что для них сзади устроен черный ход.

– Уважают вас здесь, лод Гвэйдеон, – заметила она.

– Да, похоже, еще не забыли… – улыбнулся паладин. – Помните, я вам рассказывал о Лорде Теней, леди Ванесса?

Во дворце лод Гвэйдеон ориентировался как у себя дома. Он преспокойно шел самым коротким путем к королевскому кабинету, и никто здесь не решался не то что остановить, даже просто спросить, кто он такой. Хотя ничего удивительного – если человек уже внутри и вид у него уверенный, значит, он имеет право здесь находиться.

– Мое почтение, лод паладин, лорд виконт, леди маркиза, – сухим кивком поприветствовал их личный секретарь короля, охраняющий дверь от длиннющей очереди самых разных посетителей – от мелкопоместных дворянчиков до непризнанных гениев. Сегодня у короля был приемный день. – Изложите ваше дело к его величеству и займите очередь…

– Мне можно без доклада и без очереди, – усмехнулся лод Гвэйдеон, без лишних слов распахивая двери.

– И даже без стука! – подтвердила Ванесса, не удержавшись и показав бюрократишке язык.

Очередь возмущенно загомонила – паладинов уважали, но кое-кто стоял здесь уже много часов. В королевской приемной не было даже диванчиков, – наверно, их убрали отсюда загодя, скорее всего, для того чтобы на аудиенцию приходили только те, кому это действительно нужно.

– Кто там еще?.. – тоскливо простонал стоящий спиной к дверям король Лестрендор. – Я же предупреждал, что у меня перерыв!

– Неужели не найдется даже минутки для старого друга? – укоризненно спросил паладин.

Лестрендор резко обернулся и сразу словно бы помолодел лет на двадцать.

– Гвэйдеон! – радостно вскричал он, заключая Серебряного Рыцаря в объятия. – Дружище! Эй там, Тенерик, на сегодня прием для всех отменяется! Срочно вина дорогим гостям! Маркиза, виконт, прошу со мной отужинать – друзья Гвэйдеона всегда желанные гости в Эссуме!

Король выглядел одногодком лода Гвэйдеона. Полный, невысокого роста, но на вид очень веселый и боевитый. Буйная грива полуседых волос, усы и бородка клинышком. На Каабаре такую бородку называли «паладинкой» – за то, что ее носил весь Орден без исключения. Одет очень просто, особенно с учетом его высокого статуса – укороченный камзол с рубашкой навыпуск и широкие панталоны. Обуви вообще нет – его величество предпочитал разгуливать по залам своего дворца босиком.

Молчаливые слуги работали с точностью хорошо заведенных автоматов – уже через несколько минут посреди кабинета стоял полностью накрытый стол с королевским угощением. Хубаксис сразу завозился в своем укрытии – крохотный джинн не мог сидеть спокойно, когда без него ели что-то вкусное.

– Нет ли новых угроз, ваше величество? – поинтересовался паладин, отправляя в рот ложку бараньего пилава. – Нежить, твари?

– Ай, да брось ты эту чепуху с «величеством»! – вскричал король. – Или мы не бились бок о бок на цитадели Лорда Теней?! Или ты не спас жизнь мне и всему королевству?! Леди Ванесса, – доверительно наклонился он к Вон, – вы не можете представить, что это было! Дримос буквально утопал в упырях! Кладбища опустели – повылезали все! Все, понимаете?! Все улицы кишели этими мертвяками! На крышах нет свободного места – везде люди! Мне, королю, пришлось лезть Близнец знает куда! Хорошо хоть, королева с детьми тогда как раз отбыли с визитом к ее брату, королю Йоужа…

– И что дальше? – заинтересовалась девушка. Вкратце она уже слышала эту историю от лода Гвэйдеона, но тот, конечно, максимально поскромничал.

– Как это – что?! – даже возмутился Лестрендор Благочестивый. – Да разве кто-нибудь об этом не знает?! Пришли паладины, конечно! Как всегда, вовремя! Вы знаете, Эссум ведь самое высокое здание в Дримосе, так вот когда я самый первый увидел на горизонте весь Орден!.. весь Орден во главе с Гвэйдеоном!.. Честно признаюсь вам, леди Ванесса, – прослезился от счастья! Это же Близнец знает что было! Как они расправлялись с этими трупами… это надо было видеть! Ну а потом уже я собрал войско, – он грозно стукнул кулаком по ладони, – и вместе с Орденом пошел на юг! Сначала освободили остальные города, а потом переправились через пролив… и на штурм Лорда Теней! Проклятый колдун! Вы не видели, леди Ванесса, вы не видели, как Гвэйдеон с ним сражался! Один на один, глаза в глаза, меч против колдовства! Мы с ним после этого побратались кровью! Да что я вам говорю – все кнегздеки ежедневно воздают хвалу Пречистой Деве за то, что у нас есть Орден!

Лод Гвэйдеон сидел донельзя смущенный. Ванесса посмотрела на пожилого паладина с нескрываемым уважением – не каждый день удается похвастаться тем, что знакома с героем легенд. Впрочем… Она перевела взгляд на Креола, невозмутимо грызущего цыплячью ножку, и подумала, что знакома даже с двумя такими героями. Человек, на равных общающийся с богами и рушащий горы мановением руки, – это вам не какой-нибудь пустяк…

А еще через минуту Ванессе пришла в голову мысль, от которой она чуть было не поперхнулась проглоченным вином. Да ведь теперь она и сама… Девушка почувствовала, как ее начинает распирать от собственной важности, и постаралась выгнать эту мысль из головы.

– А то еще лопну от гордости… – еле слышно пробормотала она.

– А что вас привело сюда? – с жадным интересом спросил Лестрендор. – Где-нибудь снова зашевелились мертвяки? Скажи только слово, Гвэйдеон, и я выставлю сорок тысяч мечей в помощь Ордену! – гордо закончил он.

Вон посмотрела на Креола, ожидая, что тот заинтересуется таким предложением. Но маг только равнодушно зевнул. Рядовых солдат он и без того мог раздобыть сколько угодно – миров предостаточно, и разного рода наемников в них хоть отбавляй. Но в войне против Лэнга от «серой скотинки» толку будет немного. Креолу требовались такие несокрушимые бойцы, как Серебряные Рыцари, – элитные мастера, лучшие из лучших. Количеством поменее, качеством поболее, как говорил лучший полководец в земной истории.

– Хвала Пречистой Деве, сейчас Ордену не требуется собираться вместе, – смиренно потупился лод Гвэйдеон. – Мы заглянули к тебе совсем по иному поводу, мой старый друг.

– Всё, что в моих силах! – ткнул вилкой в куриную грудку король. – Только скажи, Гвэйдеон.

– Императрица Вевонна. Тебе знакомо это имя?

– А-мх-м? – наморщил лоб Лестрендор. – Да, как же, помню, все-таки тоже кое-чему учился. Последняя императрица Двуречья, а? А что это вы вдруг о ней вспомнили?

– Не подскажешь, где она сейчас?

– Хах-ха-ха-ха-а! – развеселился король, хлопая себя по коленям. – Гвэйдеон, что за глупости? Она умерла Близнец знает когда! Ну где она может быть, как не на том свете?!

– Я знаю, – виновато поправился паладин. – Я имел в виду ее тело.

– А, ну это надо спросить… – прочавкал король, жестикулируя вилкой. – Тенерик! Тенерик, сюда!

В кабинет молча скользнул королевский секретарь и замер в чопорном полупоклоне. Сейчас он до удивления напоминал Хуберта… только был вдвое выше.

– Тенерик, где сейчас покоится тело императрицы Вевонны? – потребовал ответа Лестрендор, опрокидывая в глотку бокал вина.

– Полагаю, там же, где и последние два с половиной столетия, ваше величество, – холодно ответил секретарь. – В старом Склепе Императоров…

– А, да-да, верно! – подтвердил король. – Как это я запамятовал? Он здесь совсем рядом – если бы вот этой стены не было, мы могли бы его даже видеть!

Креол начал медленно поднимать руку. Ванесса вмиг сообразила, что этот чокнутый собирается делать, и вцепилась в его локоть, словно клещами.

– Псих! – яростно шепнула она.

Маг изумленно покосился на нее, а потом возмущенно вырвал руку и закончил начатое движение. Он почесал нос.

– Ой! – виновато съежилась Вон. – Прости, я подумала…

– Была такая мысль, – не стал спорить Креол. – Но я же не окончательно спятил – ломать стену во дворце друга моего друга?

Вот тут Ванесса опешила еще сильнее. Она впервые услышала, как Креол открыто признается в дружеских чувствах к кому-то. Может, она всё-таки немножечко на него повлияла?

– Да, ваше величество, склеп не открывали очень давно… – Король, лод Гвэйдеон и Тенерик продолжали выяснять подробности. – Не менее пяти лет. Возможно, вы помните – с тех пор как его посещал профессор суухского университета?

– Да-да, помню! – весело согласился Лестрендор. – Он хотел… хотел…

– Он хотел уточнить даты смерти всех императоров Двуречья, – сухо закончил Тенерик. – С тех пор склеп не открывали. Если позволите, я сейчас же распоряжусь разыскать ключ, хотя, боюсь, на это понадобится время.

– Я могу вышибить дверь, – великодушно предложил Креол.

– Хах-ха-ха-ха-а! Хах-ха-ха-хах! – еще пуще развеселился король. Даже секретарь вяло улыбнулся. – А вы не лишены чувства юмора, виконт! Мне это нравится! Вышибить! Да там вместо двери каменная плита в руку толщиной! Даже боевой арамак не смог бы ее вышибить!

Маг только пожал плечами.

– Давай, Тенерик, ищи этот дурацкий ключ!.. – Король отправил секретаря прочь. – А завтра с утра спокойно вскроем этот склеп! Я и сам составлю вам компанию – любопытно будет посмотреть на древних императоров. Как-никак предки! А сегодня вы мои гости! Гвэйдеон, помнишь ту баронессу? Фрейлину моей королевы? Помнишь, как вы с ней, а?.. – Лестрендор весело пихнул паладина в бронированный бок. – Она вот тебя все время вспоминает! Позвать?

– Даже не знаю… – смутился лод Гвэйдеон. – Все-таки я ей в отцы гожусь – мне шестьдесят один, ей двадцать пять… хотя нет, теперь уже двадцать восемь…

– Хо-хой! – присвистнул король. – Да подумаешь! Мне вот шестьдесят два, а королеве моей тридцать – и ничего, не жалуется! Четверо детей – все вылитые я! Да ведь вам же все равно нельзя жениться, верно? Ну и к Близнецу! Подумаешь, разок… ха-ха! Кому от этого плохо? Ей? Тебе? Мне? Уж точно не мне! Нет, я, конечно, с вами не участвую, я втроем не люблю…

– Я должен пребывать подле святого Креола… – всё еще отнекивался паладин. Но по его глазам было видно, что он хорошо помнит «ту баронессу».

– Нам всё равно придется ночевать здесь, – пожал плечами Креол, откусывая кусок лаостраместного овоща, по вкусу напоминавшего красный перец, – «Щуке» нужно провести мелкий ремонт, запастись провизией… да и склеп мы еще не вскрыли. Считай, что я даю тебе… как ты там говорила? – посмотрел он на Ванессу. – Опуск… нет, отпуск. Отпуск до завтра.

– Если всего на один день, то это не отпуск, а выходной, – поправила его Вон. – Уик-энд.

– Какая разница? – снова пожал плечами маг.

– А я и для вас, виконт, могу кого-нибудь подыскать! – гостеприимно предложил король. – У нас тут на любой вкус найдется… а вы, маркиза?

– Нет! – в один голос рявкнули Креол и Ванесса.

– Ну было бы желание… – ничуть не обиделся Лестрендор.