Глава 7

Амара и Бернард стояли у кабинета Первого Лорда, когда появились два гвардейца Короны.

Мужчины кивнули им, подтверждая подозрение Амары о том, что Гай хотел поговорить с ними наедине, один из мужчин вошел в кабинет и снова вышел.

Мгновение спустя появился сам Первый Лорд в сопровождении четырех гвардейцев.

— Джентльмены, — проговорил Гай, отпуская кивком гвардейцев, — Ваши Превосходительства, будьте любезны присоединиться ко мне.

Один из охранников открыл дверь, и Гай вошел внутрь. Амара мгновение смотрела ему вслед, ее губы были плотно сжаты.

Волна сильных эмоций хлынула на нее при виде Первого Лорда, при звуке его голоса, от его деятельной, не допускающей возражений манере.

С такой же прямой, спокойной решительностью он освободил великую фурию Калара, убив десятки тысяч невинных алеранцев, граждан, вместе с бунтовщиками Верховного Лорда Калара.

А она стояла рядом с ним на вершине горы, смотрела на город, на то, как эти люди умирают.

Амара ненавидела его за то, что он заставил ее увидеть это.

Бернард положил свою большую, теплую руку ей на плечо.

— Любимая, — тихо произнес он, — идем?

Амара одарила мужа самой широкой улыбкой, на какую была способна, выпрямила спину и последовала за Гаем в кабинет.

Как и остальная часть Цитадели, апартаменты были обставлены роскошно, изящно, но без излишеств.

Там был широкий письменный стол, сделанный из зелено-черных твердых пород родезийского дерева из Хинных Джунглей, окруженный такими же полками, ломящимися от разнообразных книг.

Амара видела много кабинетов, в которых книги служили не более, чем украшением. У нее не было сомнений в том, что в этом кабинете каждая книга была прочитана и обдумана.

Гай быстрым и размашистым шагом подошёл к буфету, открыл его и достал бутылку вина и кубок, каждое движение было точным и аккуратным, прежде чем Бернард закрыл за собой дверь.

Первый Лорд на мгновение склонил голову, его плечи опустились. Он сделал несколько медленных вдохов, и Амара слышала, как воздух со свистом выходит из его лёгких.

Потом он открыл бутылку, от которой исходил резкий аромат крепкого вина с пряностями, которое помогало ему бороться с кашлем, и осушил кубок в несколько быстрых глотков.

Амара обменялась хмурым взглядом с мужем.

Первый Лорд, очевидно, был вовсе не таким сильным и здоровым, каким его считали Граждане.

Правда, Амара не сомневалась, что он позволил им увидеть свое истинное состояние намеренно, из личных соображений. Или, может быть, никаких замыслов в этом не было. В конце концов, Амара и Бернард видели Гая в гораздо худшем состоянии во время перехода через болота Калара.

Ему не будет никакого вреда, если он теперь позволит им увидеть себя без маски.

Гай снова до половины наполнил кубок, тихо подошёл к столу, и, двигаясь осторожно, сел за него, слегка морщась от того, что его суставы хрустели и скрипели.

— Во-первых, Амара, позвольте мне извиниться перед вами за… бескомпромиссный характер приказов, отданных рыцарям, которые привели вас сюда. Учитывая сложившуюся ситуацию, щепетильность пришлось принести в жертву срочности.

— Конечно, сир, — сказала она сухо. — Я не припоминаю, чтобы вы когда-нибудь чувствовали, что цель не оправдывает использованные вами средства.

Он потягивал из своего кубка, изучая ее, а потом опустил взгляд, и слабая, горькая улыбка появилась на его губах.

— Нет. Пожалуй, нет.

Он перевёл взгляд с неё на Бернарда, и сказал:

— Граф Кальдерон, я был впечатлён вашим заклинательством, вашими навыками, и, самое главное, вашей рассудительностью в ходе нашей прошлогодней кампании. Мне снова нужны ваши услуги, как и ваши, графиня, если вы не возражаете.

Бернард склонил голову, выражение его лица оставалось сдержанным и нейтральным.

— Что я могу сделать для Империи?

"Что я могу сделать для Империи?" — Нет, — отметила про себя Амара, — "Что я могу сделать для Короны?"

Если Гай и обратил внимание на формулировку, то не показал этого ни жестом, ни выражением лица. Он вынул из ящика стола и развернул тяжёлый пергамент — огромную карту Империи.

На ней, так же подробно, как на карте, показанной в Сенаториуме, было изображено распространение нашествия Ворда.

— Я не сказал нашим Гражданам, — тихо произнёс Гай, — о том, что Ворд каким-то образом развили способность использовать заклинание фурий.

— Это не новость, — громогласно заявил Бернард. — Они проделывали то же самое в Кальдероне.

Гай покачал головой.

— Тогда они научились использовать способности местных гольдеров, чьи тела захватили, отвечая на продемонстрированное живыми алеранцами заклинание фурий. Это тонкое, но важное различие. В то время Ворд могли применить любое заклинательство, только если алеранцы использовали заклинание фурий первыми. — Гай вздохнул. — Похоже, что теперь всё по-другому.

Бернард сделал короткий, резкий вдох.

— Ворд заклинают фурий самостоятельно?

Гай кивнул, медленно поворачивая кубок в руках.

— Это подтверждают многочисленные донесения. Сэр Эрен видел это собственными глазами.

— Почему? — Требовательно спросила Амара, сама удивляясь, как грубо и резко звучал её голос. — Почему вы не рассказали им?

Глаза Гай сузились. Он молчал несколько долгих секунд, прежде чем ответить.

— Потому, что подобная новость могла напугать Граждан Алеры так, что единства целей они могли бы никогда не достичь.

Бернард прокашлялся.

— Я знаю, что я не политик или Трибун или капитан, сир. Но… Я не совсем понимаю, чем плоха эта идея.

— Две причины, — парировал Гай. — Во-первых, если бы Верховные Лорды по-настоящему испугались, их первоначальным инстинктом была бы защита своих домов. Практически наверняка это сказалось бы на качестве войск и они бы сократили количество, переданное для кампании, что может оказаться фатальным для всей Империи. Если Ворд не остановить в ближайшие несколько недель, он может распространиться настолько широко и стать столь многочисленным, что нам их уже будет никогда не победить.

— Второе, — продолжил он, — именно поэтому. Ворд не уверен, что мы знаем о его новых способностях, и пока я не распространяю такой очень важный факт, есть надежда, что они будут считать, что мы в неведении насчет того, что они могут сделать.

Амара кивнула, уловив ход его мыслей.

— Они хотят сохранить свое секретное оружие до критического момента, когда шок и удивление решит исход битвы. У них будет козырь в рукаве, но они не посмеют его использовать, по крайней мере в первое время, опасаясь, что они зря растратят элемент неожиданности.

Гай кивнул.

— Точно.

— Но что это меняет, сир? — спросил Бернард.

— Это даст нам время.

Бернард кивнул.

— Для чего?

— Найти ответ на важный вопрос.

— Какой вопрос?

— Тот, который я должна была задать в самом начале, — тихо произнесла Амара. — Почему? Почему теперь Ворд способен подчинять фурий, хотя до этого не мог?

Гай снова кивнул.

— Ваши превосходительства, ваши знания в этой области и преданность Империи не подлежат сомнению. Но я не могу приказать вам. Поэтому я прошу вас.

Он сделал паузу, чтобы снова глотнуть пряного вина.

— Я хотел бы, чтобы вы проникли на территорию Алеры, оккупированную Вордом, обнаружили источник их способностей к заклинательству фурий и, по возможности, нашли способ покончить с ним.

Амара недоверчиво смотрела на Гая секунду. Затем покачала головой и произнесла:

— Невероятно.

Бернард резко взмахнул рукой и сказал:

— Точно нет. Я не буду вовлекать жену ни во что, что может быть опасно.

Амара резко повернула голову, чтобы посмотреть на мужа.

Тот скрестил руки, стиснул зубы и встретил ее взгляд.

Гай не оторвал свой взгляд от содержимого чашки, но легкая улыбка появилась на его лице.

— Бернард. Амара. В том-то и дело, что я прошу вас взять на себя миссию, которая, вполне возможно, закончится вашей смертью, — если вам повезёт. Точно так же как я просил попытаться несколько других мелких групп. Но я убеждён, что если кому-то и удастся добиться успеха, так это вам двоим. — Он посмотрел на Амару. — Независимо от того, что могло произойти между нами до сегодняшнего дня, суть дела в следующем: наша Империя стоит на краю гибели, и большинство людей этого даже не осознает. Алера нуждается в вас.

Амара на мгновение низко склонила голову и вздохнула.

— Вороны вас побери, Гай Секстус. Даже когда вы обращаетесь с просьбой, вы не оставляете мне выбора.

— Кажется, вы стали получать его немного реже в последние несколько лет, — спокойно согласился он.

Бернард молча нахмурился и шагнул вперед, чтобы изучить карту.

— Сир, — через мгновение произнес он, — это слишком большая территория. Вы можете направить всю когорту разведчиков в этот район и при этом не найти то, что ищете.

— Вам не нужно проходить ее всю, — сказал Гай. — Когда Легионы прибудут, мы сосредоточим их на Цересе.

Бернард хмыкнул.

— Церес — открытая местность. Неудачное место, чтобы противостоять силе, численно превосходящей вас в такой степени.

— На самом деле, это крайне неудачное место. У нас будет ничтожная возможность защитить его, если Ворд на порядок превзойдут нас числом, оправдывая мои опасения. Это гарантированная победа для врага над теми, кто не будет ему сопротивляться. Ворд сосредоточат свои многочисленные силы там, включая своих заклинателей. Я надеюсь этой суматохи будет достаточно, чтобы позволить вам проникнуть на их территорию и проскользнуть обратно, когда миссия будет выполнена.

— К тому же, — сказала Амара, — вы не намереваетесь удерживать город.

Гай допил свое вино и усталым движением поставил кубок.

— Я выманю их и буду сдерживать столько, сколько смогу. Может быть, три дня. Этого должно быть достаточно, чтобы заставить Верховных Лордов понять, сколь огромную опасность представляют Ворд. Вы можете воспользоваться моей личной казной для необходимых расходов или снаряжения. Если нужны лошади или еще что — только попросите, и они ваши. Поговорите с сэром Эреном, и он их вам предоставит.

Ясно, что это был отказ, но Амара остановилась в дверях.

— Вы держите много людей в неведении, Гай. Поэтому многие из них погибают.

Первый Лорд склонил голову в жесте, означавшем знак согласия, или просто мышцы его шеи обвисли от усталости.

— Амара, много людей погибает. Независимо от моих действий. Этого не изменить. Но я могу с уверенностью сказать, что если мы не найдем способ предотвратить использование заклинательства Ворд против нас, то мы уже потерпели поражение.