Глава 2

Святослав Степанович Моручи тем временем бился на больничной койке, пытаясь стряхнуть с себя смирительную рубашку.

— Я капитан звездолета «Вурдалак»! — рычал он. — Я дворянин Империи! Я требую вызвать имперского посла! Или хотя бы сообщите на галактосскую базу! Немедленно развяжите меня и верните оружие, я требую! Если среди вас есть лица благородной крови, я вызываю вас на дуэль! Всех разом, сколько бы вас ни было! По очереди или одновременно!

— Необычный бред, я раньше такого не слышала, — поджала губы пожилая женщина в докторском халате. — Валерий Игнатьевич, как ваше мнение?

— Вы говорите на имперском, вы носите имперские имена — как вы можете не быть имперцами?! — возмущенно закричал Святослав.

— Натуральный псих, — скучающе почесал шею молодой лейтенант милиции, который его сюда доставил. — Мы его даже в участок везти не стали — сразу к вам. Смотрим — прет по проезжей части этакий амбал и орет какую-то[цензура]…

— Аркадий, здесь же дамы! — возмутился врач.

— А чего я такого сказал? — удивился милиционер. — Мы сначала решили — пьяный или обколотый, но вот фигу… Ну и вот — скрутили мы его, да и привезли к вам. Хорошо, что не сопротивлялся, а то б мы такого бугая и не осилили… Э, доктор, а у него в карманах ничего нету? Что он там про оружие вопил? Вы одежду его пока не унесли?

— Вот, пожалуйста, — поднял костюм врач. Если бы здесь сейчас был Михаил, он сразу бы узнал свою кожанку.

— Кошелек, паспорт, ключи от квартиры, ручка, полиэтиленовый пакет, немножко мелочи… — просмотрел вещи лейтенант. — Оружия нет. Денег в кошельке… две тысячи триста. Нежирно… хотя и не бедно. Паспорт на имя Михаила Петровича Ежова… только вот лицо на фотографии вроде как другое… хотя похож, похож… А вас как зовут, товарищ псих?

— Святослав Моручи! — гордо, насколько это можно сделать в смирительной рубашке, подбоченился Святослав.

— Не совпадает, — развел руками милиционер. — Тут явно русский, а вы, товарищ… казах, что ли? Или кореец? Фамилия у вас какая-то…

— Я имперец, кретин! — гневно крикнул капитан «Вурдалака». — Дайте мне хоть саблю, хоть кинжал, хоть эспантон, хоть боевой серп — и я от тебя мокрого места не оставлю!

— Аркаш, сейчас в мире осталась только одна империя, — подергал милиционера за рукав врач. — Япония. Их императора Акихито зовут, кажется…

— А, ну так бы сразу и говорили! — обрадовался лейтенант Аркадий. — Мать моя женщина, что ж вы мне столько времени мозги[цензура]?!

— Аркадий!

— Все, все, прошу прощения, — прижал ладонь ко рту милиционер. — Японец, значит? Ну правильно, и фамилия японская. Хотя несет все равно какую-то ху… ой, дико пардонирую, Валерий Игнатьевич. Светлана Васильевна, может, вы выйдете? А то я при вас нормально говорить не могу!

— Святослав Степанович, успокойтесь и давайте попробуем все выяснить, — присел на кровать доктор. — Как называется ваша империя?

— Империя! — ожесточенно выплюнул Моручи.

— Но должно же у нее быть какое-то название, — как маленькому, стал объяснять врач. — Ну а как, к примеру, называется столица?

— Столичная планета — Сварог. А город — Нео-Хоккайдо.

— Ну ничего, не переживайте, мы вас вылечим, — вздохнул врач. — Светлана Васильевна, запишите — считает себя инопланетянином. Бывает сплошь и рядом — у нас и сейчас трое таких сидят.

— Что это за примитивная планета? — простонал Святослав, дико вращая глазами. — Почему если я инопланетянин, то сумасшедший?!

— Доктор, а он не прикидывается? — неожиданно заподозрил неладное милиционер. — С чего это у него вдруг чужой паспорт на кармане? Вдруг дурика нам гонит?

— Да нет, не похоже… — задумался врач. — Да вы не волнуйтесь, Аркадий, мы таких симулянтов в момент раскалываем — если что не так, я вам тут же звякну.

— Договорились, — кивнул Аркадий. — А вещи я с собой заберу — вещдоки. Надо этого Ежова пробить — может, обокрали? Кстати, я о нем, кажется, что-то слышал… ну да, точно, он же сыщик частный! Ничего так мужик, путевый… У нас в ментовке когда-то служил, на соседнем участке.

— Думаете, это он у него украл? — погладил подбородок доктор. — А где тогда сам Ежов?

— Выясним, — пообещал лейтенант, глядя на фотографию в паспорте. — М-да, а лица у них все-таки здорово похожи… Тут немного добавить, там немного убавить, и будет прямо близнец… Ну, товарищ псих, готовьтесь. Если выясним, что никакой вы не псих, а просто[цензура] нам мозги, пойдете под суд, как миленький… Капитан Ломакин жуть до чего не любит всяких симуляторов…

— Симулянтов, — автоматически поправила Светлана Васильевна.

— И их тоже, — проявил покладистость Аркадий. — Ну все, доктор, пойду я, меня уже ждут там… Если что — звоните.

— И вы позвоните, если о пациенте что-нибудь узнаете, — попросил врач. — Знаете, проще лечить, когда не вслепую. А то мы только его имя знаем, да и то…

— …может, врет, — закончил за него лейтенант. — Позвоню обязательно.

— Доктор, что это за планета? — тоскливо спросил Святослав, когда милиционер покинул палату.

— Это Земля, Славик, Земля, — ласково погладила его по голове врачиха. — Ты не волнуйся, скоро прилетит ракета и отвезет тебя на твой Марс…

— Хватит надо мной издеваться! — вспылил Моручи. — Какая еще Земля?! Старая?

— Единственная… — вздохнула Светлана Васильевна. — Ты в России, в городе Тверь, сегодня двенадцатое мая…

— Уже тринадцатое, — взглянул на часы доктор. — Час ночи. Между прочим, отбой был уже давным-давно, а мы тут колобродим, пациентов будим… Ну-ка, быстро спать всем! Быстренько, быстренько!

Врачи покинули палату, погасив свет, и Святослав остался один. Хотя не совсем один — все-таки положили его в общую, и кроме него здесь было еще целых семь ненормальных. Двое — тоже в смирительных рубашках, остальные так.

Как только шаги докторов окончательно затихли, с соседней койки спрыгнул плюгавый мужичонка с узким лицом и хитроватыми глазками. На вид лет сорок, неровные вихры, торчащие в разные стороны, трехдневная щетина на правой щеке (левая совершенно гладкая), очень тонкие пальцы, постоянно шевелящиеся, как щупальца осьминога.

Он уселся рядом с Моручи, посмотрел ему в глаза и спросил:

— Слышь, Степаныч, а у тебя правда кукушка уехала, или ты косишь?

— Я нормальный, — огрызнулся Святослав. — Только вот как это доказать? Ну что я за дурак — пять лет в Академии Разведчика, и так глупо маздануться! Сразу должен был понять, что это не серав!

— Вот это последнее я не понял, — глубокомысленно заметил мужичок. — Жалко, блин, я-то думал, будет с кем побакланить. Я тут единственный без кукушки — от ментов прячусь… Два месяца уже. Сам понимаешь, лучше тут, чем на нарах. Меня Колькой зовут, не слышал? Колька-Хорек?

— Не слышал.

— Денисов, Николай Николаич, очень приятно, блин, — пожал сам себе руку Колька-Хорек. Святослав подозрительно посмотрел на него, и решил, что он все-таки тоже немножко того. — Я тут делаю вид, что думаю, что я как будто бы из стекла. Проще, чем ларек обокрасть: как кто близко подходит, так я сразу говорю: «Осторожно, не разбейте». И все — врачи тупые, не всасывают ни хрена. А ты у нас, значит, марсианин?

— Я со Сварога, — мрачно буркнул Святослав.

— Ну я и говорю, марсианин, — кивнул Денисов. — Тут жить, вообще, можно — хавчик так себе, повара козлы, но к нам тут одна благотворительница ходить любит. Жена одного магната, нефтяника. Дура дурой, и на рожу чисто корова. Зато бананы таскает на халяву. А вот дочка ейная — самый смак, я бы ей так вжарил, блин… Только она за ней следит, как Зюган за партбилетом, курица… А через пару недель выборы будут… куда-то там. В общем, тоже что-нибудь обломится, думаю. Под выборы всегда благотворительность прет, как из параши.

— Николай, ты кто по национальности? — совершенно не слушая, что он там бормочет, спросил Моручи.

— Русский, кто же еще? — пожал плечами Денисов. — Коренной тверяк… или тверец? Не, тверчанин — вот так правильно! А ты откуда? Ну, если только по натуре, без кукушки?

— Имперец… — вздохнул Моручи.

— Да, кукушку надо лечить, — глубокомысленно покивал Николай. — Никогда не угадаешь, в какой момент клюнет.

— Ничего не понимаю, — все сильнее мрачнел Святослав. — Какая еще Россия? Ну какая может быть Россия, если ее нет давно! Откуда она вдруг взялась?!

— Э, Степаныч, ты так не говори, — обиделся Денисов. — Как это — России нет?! Ну е-мое! А это че тогда — хрен собачий? Ты хоть и с кукушкой, а Родину не трожь, е-мое! Россия, блин, уже тыщу лет стоит, и еще столько простоит!

— Россия стала частью Единой Земли еще в 2975 году, — терпеливо объяснил Моручи. — Через сто лет после основания Империи. Историю учить надо, софтер!

— Хе-хе! Хе-хе-хе! — развеселился Николай. — Ну, блин, Степаныч, так ты у нас не просто марсианин? Ты еще и из будущего? Ну, блин, я хренею, по натуре хренею! Меньше кина смотреть надо, дурик!

— Как из бу… Какой сейчас год?!

— Вчера был две тысячи пятый, — задумчиво поглядел в потолок Денисов. — А какой сегодня… да тот же самый, наверное. Чего б ему меняться-то вдруг, а? Ты как думаешь?

— Сейчас семь тысяч сто двенадцатый! — возмутился Святослав. — Должен быть…

— Блин, это ты глубоко провалился, — посочувствовал ему Николай. — Ну ты, Степаныч, не переживай, кукушку тебе подлечат…

Моручи замолчал и мрачно уставился в потолок. Денисов некоторое время смотрел на него, а потом предложил:

— Хошь, развяжу? Только ты не буйствуй сильно, а то мне за тебя всыпют…

Святослав молча повернулся к нему спиной, протягивая руки. Николай деловито распутал узлы, и хлопнул пришельца по могучей спине:

— Готово, Степаныч, как новенький! А ты не переживай — подлечишься, и все нормально у тебя будет. Хошь, я тебя охранником в ювелирку устрою? У меня там братан двоюродный директорствует. Во такой мужик — это он меня от тюряги отмазал!

— Да какая еще ювелирка?! — схватился за голову Моручи. — У меня там корабль, экипаж, а я здесь! У меня ценный груз — мне срочно нужно на Деметру!

— А че за груз? — заинтересовался Денисов.

— Лекарства. Редкие. Ценные.

— «Белый», что ли? — прищурился Николай. — А на хрен тебе на Деметру — «белый» и тут неплохо расходится… У тебя его много?.. или это опять кукушка?

— Мориалин, хатара осто лауака! — застонал Моручи. — Ничего не понимаю — как я могу быть в прошлом?! Это же закон Лейбеля… Во имя Аллаха, как?!

— Ты мусульманин, что ли? — зевнул Николай. — А кто такой Лейбель? Лейбница знаю, а Лейбеля нет. Ты на рожу мою не смотри — у меня почти половинка высшего за плечами. Думаешь, так легко психом прикидываться? Не, Степаныч, тут целая наука, блин…

— Все имперцы — мусульмане, — хмуро ответил Святослав. — Мусульмане-хеббриды. Ла-иллаха-илла-алла!

— А это че за хрень такая?

— Сейчас как засвечу в глаз, так узнаешь, что за хрень, — буркнул Моручи.

— Извините, ваше высочество, мы люди темные, необразованные, — издевательски поклонился Денисов. — Давай-давай, блин, свети, живо опять в рубашку закатают! Я тут, понимаешь, его развязываю, а он, как последняя падла, меня за всякую хрень бить собирается! У тебя, блин, совесть есть?!

— Извини, — протянул руку Святослав. — Руку на дружбу!

— Идет! — пожал ему руку Николай. — Ты, Степаныч, хоть и с кукушкой, а мужик правильный! А правда — че это за хергиды такие?

— Хеббриды! Основные положения, как у суннитов, но жену можно иметь только одну, салат не обязателен, а хадж… ну, хадж все отменили…

— Насчет жены я понял. А салат тут при чем? — наморщил лоб Денисов. — Я думал, вы только свинину не жрете?

— Салат — это ежедневное пятикратное совершение молитвы, — терпеливо объяснил Святослав. — Нам, хеббридам, это не обязательно — мы считаем, что Аллах нас и так слышит, без стуканья башкой в пол.

— А хадж-то че отменили, блин? Мекку, что ль, взорвали? — хихикнул действительно довольно грамотный Денисов.

— Взорвали… — вздохнул Моручи. — На месте Мекки уже больше ста лет ядерная пустыня — с тех пор, как триадцы воевали со Старой Землей… Святотатцы… Они и Иерусалим разбомбили, и Константинополь…

— Стамбул?

— До 2572 года — Стамбул. После — опять Константинополь, — пожал плечами Моручи. — У нас и других отличий много — наша вера, хеббридская, самая правильная.

— Ишь как… — понимающе закивал Денисов. — Ну ладно, харэ уже меня своей кукушкой грузить. Давай я лучше тебе про аборигенов расскажу, а то еще лопухнешься… Вон, видишь, те, что в рубашках? Ты их не развязывай, даже если будут просить, они буйные. Горец еще так-сяк, только башкой о стены бьется, а Кук и укусить может.

— Почему горец? — не понял Святослав.

— Да это у него кликуха — Горец. У него такая кукушка, как будто ему уже пятьсот лет.

— А на самом деле сколько? — стало интересно Моручи.

— Да хрен его знает — у него никаких документов нету, блин… На вид как тебе — лет тридцать…

— Мне сорок девять, — поправил его Святослав.

— Е-мое, гонишь, Степаныч! Хорошо сохранился! — позавидовал Николай. — Я б тебе столько не дал…

— В Империи средняя продолжительность жизни сто пятьдесят лет, — встал с койки Моручи. Он прошелся по палате, разминая мышцы — скрутили его туговато. — Я еще полста лет таким же буду, а потом уж стареть начну…

— А. Ну, флаг тебе в руки, — потерял интерес Денисов, решив, что это часть галлюцинаций его нового соседа. — Ну, в общем, насчет Горца ты понял. А Кука не развязывай — покусает! Он еще при совках какую-то брошюрку написал, про этого капитана, у него кукушка и уехала — вообразил себя Куком. Но переклинило его капитально — хочет отомстить тем, кто его съел. Аналогичным образом, блин! Видал дурика?

— Понятно, — кивнул Моручи. — А остальные?

— Так, мелкота всякая… Вон Жека-Паровоз — этот машинистом был. Эй, Жека, к Бологому подъезжаем!

Маленький седоватый псих моментально проснулся, вскочил и начал громко пыхтеть, подражая тормозящему паровозу.

— Сейчас к станции подъедет — успокоится, — с удовольствием наблюдал за ним Денисов. — Рядом с ним Володька-Химик. Этот так — почти нормальный. Только ты его по химическим темам ниче не спрашивай, а то начнет грузить часа на два… Он раньше учителем был. Толстый — Леха-Строитель, он все время в уголочке сидит, домики из кубиков строит. Студент, блин, с архитектурного. Вон тот, с усами — Василий Иванович, его по натуре так зовут. Воображает себя Чапаевым…

— А кто такой Чапаев? — не подумав, ляпнул Моручи.

— Либо у тебя кукушка уехала очень далеко, либо ты нерусский, — ничуть не удивился Денисов. — Ты правда, что ль, японец?

— Я имперец.

— Знаем, выучили, — весело хлопнул его по плечу Николай. — Ладно тебе дуться, Степаныч, ты мне лучше расскажи, че у нас в будущем будет. Как твоя кукушка думает — кто у нас следующий президент? Хотя это и так все знают…

— Я не помню, — поморщился Моручи. — Вот ты можешь мне перечислить… ну, скажем, египетских фараонов? А вы для меня такая же древность!

— Я из фараонов только Нефертити помню… и Хеопса еще, он пирамиду построил, — глубокомысленно сообщил Денисов. — А, да, еще Тутанхамон был… и Клеопатра! Блин, Клеопатру чуть не забыл… Ну а че помнишь? Ну давай, скажи че-нибудь интересное, повесели лекторат, блин!

Святослав крепко задумался, припоминая курс древней истории, изучаемый в средней школе. Увы, историей он никогда особо не интересовался, поэтому вспомнить сумел немного. Впрочем, это «немного» все равно было намного больше, чем знает средний землянин — в Империи очень хорошая система образования, одна из лучших в Галактике. Поэтому все самые основные даты он помнил.

— В 1961 году человек впервые…

— Гагарина вспомнил! — развеселился Николай. — Нашел свежую новость, блин! Это ж давно было — ты про будущее рассказывай!

— В первой половине двадцать первого века… — с трудом вспомнил Моручи, — …человек впервые ступил на поверхность Марса. В 2042 году.

— Ну надо же… — сделал вид, что удивился, Денисов. — Ну тогда тебя скоро выпустят — убедятся, что не гонишь, и сразу выпустят. Сорок лет подождешь? Ой, блин, даже не сорок — тридцать восемь! Совсем фигня!

— Не юродствуй, — холодно посмотрел на него Моручи. — Еще я помню, что в начале двадцать первого века на земле жил один мегаломаньяк — из-за него чуть не погиб весь мир. Что-то там с программой, из-за которой взбунтовались все информы… компьютеры, по-вашему. Да, точно, его еще казнили через четвертование — американский президент лично распорядился, и все одобрили. Я про это фильм смотрел, исторический…

— Надо же… А как звать? Маньяка, а не президента, конечно…

— Билл Гейтс… а ты чего смеешься?!

— Да ниче, ниче… — утер выступившие слезы Денисов. — Давай, трепись дальше, блин, становится интересно. Че там у нас еще прикольного будет? Только лучше про космос рассказывай, а не про маньяков.

— Э-э-э… В 2079 построят первую постоянную базу на Луне. В 2109 — первую базу на Марсе. В 2182 году построят первый город на Луне, и в том же году — на Марсе. В 2184 году — первый контакт с инопланетянами. 2204 — испытание первого звездолета.

— Степаныч, а ты ниче не путаешь? — хихикнул Николай. — Это как же это люди на Марс-то, блин, летали до звездолетов?

— Звездолет — это космический корабль, способный к межзвездному полету, — угрюмо объяснил прописную истину Моручи. — 2223 год — первое инопланетное посольство на Земле. 2263-2265 — первая война Луны за независимость. Провалившаяся. 2282-2283 — вторая война Луны за независимость. Удачная. 2298 — независимость получает Марс. 2328 — первая база на поверхности газового гиганта. Юпитера. 2339 — первая колония на другой звезде. На… я не знаю, как она называется у вас. Планету назвали Зевсом. Кстати, именно после этого пошла мода называть планеты всякими мифологическими словами…

— Не, Степаныч, ты не прав, эта мода раньше началась, — не согласился Денисов. — Марс, по-твоему, хрен собачий?

— В 2372-2376 — война за астероиды. 2378 — начало Великого Передела Солнечной Системы. Все планеты разграничили, даже Марс разделился на два государства. 2389 — начало Войн за Независимость. К 2395 году независимость получили все планеты, кроме газовых гигантов — там все равно никто не жил. Их решили оставить нейтральной территорией.

— Как сейчас Антарктида?

— Антарктиду еще в 2083 году разделили между Австралией, Аргентиной, США и Россией. 2415-2420 год — Первая Космическая война. 2475-2476 — Вторая Космическая война. 2508-2514 — Третья Космическая война. В 2536 году всю Солнечную Систему окончательно разделили на двадцать одно государство — время независимых планет осталось в прошлом. Каждую планету разделили между странами по честному, и астероиды тоже, и спутники. Названия стран перечислять?

— Ну, блин, если не упаришься, — становился все серьезнее Николай. Ему казалось странным, что этот ненормальный выстроил такую складную систему, и до сих пор нигде не сбился. Обычно психи хоть где-нибудь, да прокалываются. Поэтому он решил пытаться подловить Моручи до последнего — может, фантазия все-таки откажет?

— Североамериканские Штаты — туда вошли США и Канада. Латиния — Мексика, Центральная Америка и Вест-Индия. Бразилия — Бразилия и Уругвай. Аргентина — Аргентина, Парагвай и Чили. Грит-Колумбия — остальные страны Южной Америки. Австралия — Австралия, Новая Зеландия и часть островов. Сахара — все страны пустыни Сахара. Нигер-Эфиопия — Нигерия, Эфиопия, Сомали, Камерун, Судан, Центральноафриканская республика, Габон и обе Конго. Южная Африка — все, что южнее Нигер-Эфиопии. Свободная Африка — все, что западнее Нигер-Эфиопии и южнее Сахары. Индокитай — страны полуострова, Индонезия, Филиппины и оставшиеся острова. Индия — Индия, Пакистан, Непал, Бангладеш. Аравия — Аравийский полуостров, Иран, Ирак, Сирия. Греко-Турция — Греция, Турция, Кипр, Албания, Югославия. Испания — Испания и Португалия. Франция — Франция, Бельгия, Нидерланды. Германия — Германия, Швейцария, Австрия, Венгрия. Италия — сама по себе, и ненадолго. Великобритания — Великобритания и Ирландия. Скандинавия — Дания, Швеция, Норвегия, Исландия, Литва, Латвия, Эстония. Япония — Япония, Корея, Китай. Россия — Россия, Украина, Белоруссия, Финляндия, Польша, Чехия, Словакия, Румыния, Болгария, Кавказ, Средняя Азия, Афганистан, Монголия. Ах да, была еще и двадцать вторая страна, им ни одного кусочка в космосе не дали. Израиль. Так и остались ничтожным пупырышком, вплоть до открытия Шеола.

— А Евросоюз как же? — удивился Денисов, порядком ошалевший от такого длиннющего списка без единой запинки. — Распался, что ли?

— Еще в середине двадцать первого века. Точную дату не помню… 2569 год — начало Эпохи Колонизации. 2600 — американцы и латиняне закладывают колонию Деметра. 2622 — россияне и японцы закладывают колонию Сварог. 2675 — германцы и французы закладывают колонию Зигфрид. 2721 — последняя звездная колония, сто двадцатая по счету. После этого года земляне больше не смогли занять ни одной свободной системы — дальше начались территории чужих. 2732 год — новые войны за независимость, теперь среди звездных колоний. С этого момента уже идет история Империи — в 2739 году планета Сварог отвоевала независимость. Только сначала у нас там была демократия. В 2865 году Сварог стал империей и сменил название. Мы единственная империя среди человеческих миров, потому и называемся очень просто — Империя. В течение следующих ста пятидесяти лет к нам примкнули еще двадцать одна планетная система — Йормунганд, Аластор, Тифон…

— Да не надо, не перечисляй, задолбал уже со своими списками! — взмолился Николай. — Верю на слово! Слышь, Степаныч, ну ты, блин, даешь стране угля… Может, ты правда откуда-то оттуда?.. Я б так симулировать не смог!

— В 2975 году началось объединение Солнечной Системы, — уже не мог остановиться Моручи. — В первый же год восемнадцать стран объединились в Единую Землю. В 2977 году к союзу присоединилась Латиния, в 2980 Австралия, а в 2984 сдался и Израиль. Уж очень неуютно было быть «второй страной». С этого момента Солнечную Систему стали называть Старой Землей. А наша Империя за четыре тысячи лет изменилась не сильно — у нас по-прежнему двадцать две системы, та же форма правления, та же конституция. Наука, конечно, на месте не стояла, императорские династии несколько раз сменялись, войны были, перевороты были, все было…

— Все, все, все, сдаюсь, блин! — поднял руки Денисов. — Ладно, Степаныч, признаю: кукушка у тебя улетела конкретно. Или ты и правда не врешь, или по тебе диссертацию писать можно — с такой кукушкой…

— Ты мне веришь? — прямо спросил Святослав.

— Нет. Но сомневаться немножко уже начал. Вот если б ты доказал как-нибудь… Ты, случайно, какой-нибудь хреновины с собой не прихватил? Лазер-шмазер там, или еще че… Ты вообще тут откуда взялся-то?

— Я сам не знаю, как я тут оказался, — мотнул головой Моручи. — Был у себя в каюте, а теперь здесь… неизвестно где… в каком-то месте, очень похожем на прошлое. Но это не может быть прошлое — закон Лейбеля неоспорим!

— Достал со своим Ебелем, блин… Ну а еще как-нибудь доказать можешь? Может, ты умеешь че-нибудь этакое… интересное?

— Я пять лет учился в Академии Разведчика, еще пять — в Академии Офицера… — задумался Моручи. — Умею драться холодным и стрелковым оружием, владею рукопашным боем… А хочешь, я эту кровать сломаю?

— Ну, это любой качок может, — философски заметил Денисов. — Блин, а в будущем разве осталось холодное оружие? Типа финки?.. А как же лазеры-шмазеры?

— Конечно, осталось! — возмутился Святослав. — Дальний бой не всегда эффективен, часто удобнее драться вручную. Есть виброоружие, есть электрооружие, есть лазерное, есть мономолекуляры, есть шоковое, есть со встроенным ИРом… да всего не перечислишь!

— Охренеть можно, — зевнул Николай. — Ну ладно, вот найдем тебе какую-нибудь пукалку, покажешь, как ты стрелять умеешь.

— Еще я немножко учился на ментата… но я только два уровня закончил.

— А это че за зверь такой?

— Уровень? — удивился Моручи. — Ну, это то же самое, что класс или курс…

— Степаныч, ну че ты тупишь, в натуре? Не уровень, а это, на «м»… мандат, что ли?

— Ментат! У вас что, ментатов нет? — спросил Святослав голосом, которым спрашивают «ты в самом деле не умеешь читать?!». — Ну вы даете… Ментат — это человек, способный своим разумом управлять энергетическими, пси — и биополями и воздействовать на материю.

— Че? — безуспешно попытался понять Николай. — Блин, Степаныч, объясни подоходчивее!

— В древности ментатов называли магами, чародеями, волшебниками… — попытался объяснить подоходчивее Святослав. — Ну вот, смотри…

Он положил подушку на край кровати, уставился на нее, резко дернул ладонью, и она сама собой отлетела к стене. Рот Денисова начал медленно раскрываться.

— Но я почти ничего не умею, — виновато признался Моручи. — Основы телекинеза, шоковая психокоррекция, начала технотренинга… Все самое простое. Если бы я был полноценным мастер-ментатом, я бы эту больницу обрушил к шайтану… Эх, поленился учиться — слишком долго показалось…

— Степаныч… Степаныч… блин, Святослав Степанович… капитан… — сглотнул Денисов. — Ты че, блин… это… ты не псих, что ли?! Е-мое, ты правда это… блин! Не, ну блин, и все тут!

— Ты чего? — подозрительно посмотрел на него Святослав. — Что такого странного в ментате?

— Е-мое, блин, Степаныч, с этого начинать надо было! — возмутился Николай. — Слышь, ты это, ты главное — никому больше не показывай, какую ты хрень умеешь, а то начнут на тебе опыты ставить! Не, ну е-мое, блин, в натуре пришелец… из будущего! Е-мое, а так на кукушку похоже… Слушай, вот это, с подушкой, это че было? Ты там че-то говорил… какое-то био, какое-то техно… Я не понял ни хрена — ты поясни, а?..

— С подушкой — это телекинез, — объяснил Моручи. — Я владею только самыми основами — могу притянуть предмет к себе, или, наоборот, толкнуть.

— А остальное — это че?

— Могу парализовать человека минут на пять, — пожал плечами Святослав. — Но только одного — больше не осилю. Еще немножко умею управлять сложными приборами… вон, видишь, часы висят?

Над дверью висели электронные часы. Работали они очень плохо — постоянно моргали. Моручи уставился на них, наморщил лоб, и цифры начали стремительно сменять друг друга. Продолжалось это секунд десять, а потом часы зашипели, из них посыпались искры и показалась струйка дыма.

— Вот так всегда… — вздохнул Святослав. — Не умею я — все время ломается…

— Слышь, капитан, а ты и сигнализацию в банке так сможешь закоротить? — мгновенно заинтересовался Николай.

— Мне нужно вернуться обратно, — твердо заявил Моручи. — На «Вурдалак». Я же капитан, в конце концов! И ты мне в этом поможешь…