Глава 16
ИСПЫТАНИЕ

Поутру Гранди все еще чувствовал себя таким усталым, что не мог ни согнуться, ни разогнуться. Страшное напряжение предыдущего дня продолжало сказываться, хотя ночь он провел не в подземной темнице, а в уютной лиственной каморке. Голема накормили, а его стертые до крови руки эльфийские девы обработали целебным бальзамом. Жаловаться не приходилось, хотя его и содержали под стражей, — точно так же эльфы караулили и ведьму. Гранди знал, что до окончания тяжбы Рапунцель не позволят встретиться ни с одним из соперников.

Эльфийские нравы суровы, но чувствовалось, что этот народ привержен справедливости.

В должное время в каморку вошел страж по имени Безмен. В руках он держал подвешенную на шнурке гирьку, позволявшую безошибочно определить, вертикальна ли та или иная стена.

Чувствовалось, что этот эльф любит во всем точность и определенность.

— Голем, — промолвил он, — ты не сведущ в наших обычаях. Известны ли тебе правила судебного испытания?

— Откуда же?

— Ты заявил, что наш принц не тот, за кого себя выдает. Принц твое обвинение отвергает. Поскольку каждый из вас стоит на своем, мы не видим другого способа установить истину, кроме поединка. Обвинителем выступил ты, а потому право выбора формы поединка принадлежит Штопору. Он выбрал игру в лозы и площадки.

— Во что?

— Кажется, у вас ее называют игрой в черточки — коробочки.

— Черточки-коробочки? — недоверчиво переспросил Гранди, припоминая состязание с муральвом в замке доброго волшебника. Тогда это вовсе не походило на поединок, хотя в случае проигрыша ему тоже грозила смерть.

— Условия таковы: противники раскачиваются на лозах от площадки к площадке, при этом каждый обрезает лозу позади себя ножом. Загнав своего соперника на площадку, ты можешь низвергнуть его в Петлю.

Игра явно отличалась от той, к которой привык Гранди, но некоторое сходство имелось. Не исключено, что удастся использовать знакомую стратегию.

— Сдается мне, раньше я в такие игры не игрывал, — осторожно проговорил Гранди.

— Естественно. Особенность этого состязания состоит в том, что сила и рост не дают ни одному из соперников преимущества. Чтобы победить, нужны смекалка и проворство.

Это внушало надежду.

— А что это за Петля — так ты, кажется, сказал?

— Нечто, издревле пребывающее возле нашего вяза. Природа этого явления нам неизвестна, но все, что попадает в Петлю, исчезает бесследно, разве что бросишь туда что-нибудь на привязи, вот как мой безмен, и тут же вытащишь обратно.

— Похоже на Пустоту, — поежившись, пробормотал Гранди.

— На что?

Кажется, эльфы этого племени плохо представляли себе северный Ксанф.

— Пустота — это черная дыра, которая никогда не возвращает того, что попадает внутрь.

— Может, и так, — согласился Безмен. — Тот из вас, кто провалится в Петлю, назад точно не вернется.

Стало быть, поединок и впрямь предстоит смертельный. Попавший в Петлю исчезнет навеки.

Если удастся спихнуть туда ведьму, Рапунцель наконец-то будет свободна. Ну а если карга отправит туда его…

Безмен проводил голема к месту испытания — находившейся рядом с вязом площадке. С ветвей свисало почти до самой земли множество тонких лоз. Площадки были установлены на вершинах вбитых в землю шестов, достигавших чуть ли не половины высоты ствола. Они мягко покачивались на ветру. Присмотревшись, Гранди увидел, что на каждой площадке имеются тонкие перила, за которые можно держаться, но они все равно казались ненадежными. Лично он предпочел бы довериться лозе, только бы хватило сил. Впрочем, эльфийская мазь сотворила чудо — ладони зажили, хотя на них остались шрамы.

Далеко внизу, в центре образованного шестами круга, виднелась большая воронка, а на дне ее — маленькая черная дыра. Петля.

Безмен вручил голему небольшой, как раз по его руке, отточенный с обеих сторон нож.

— Один хлесткий удар разрубит лозу, — пояснил эльф. — Чтобы перерезать шест, требуется больше усилий и больше времени. Имей это в виду.

Гранди пожал плечами — он изучал игровое поле, пытаясь выработать подходящую тактику.

Площадок было шесть. На каждую приходилось по четыре лозы — по углам. Казалось, будто площадки находятся не так далеко одна от другой, однако в действительности расстояние было таким, что попытка перепрыгнуть с площадки на площадку без помощи лозы неминуемо привела бы к падению. Итак, задача заключалась в том, чтобы изолировать ведьму на одной из площадок, а потом сбросить в воронку.

Удастся ли ему это? Должно удаться, сказал себе голем. Другого выхода нет.

Эльфийские девы подвели к месту состязания Рапунцель. Ей предстояло наблюдать за ходом поединка с одной из ветвей могучего вяза.

— О, Гранди! — воскликнула она. — Мои недобрые предчувствия оправдались. Мы пришли сюда на свою беду.

Голем и сам видел, что его упрямое стремление познакомить девушку с эльфийским народом обернулось несчастьем. Теперь Рапунцель могла стать частью этого сообщества, но таким образом, что не порадуешься.

Появился принц, облаченный в удобную легкую тунику. Он отдал свой штопор одному из воинов, а взамен получил нож — такой же, как у Гранди, только побольше. Принц имел явное преимущество в росте и силе, но если противники соприкоснутся, это не должно иметь значения.

На шатких площадках лишний рост и вес могли даже оказаться помехой. Ну что ж, возможно, испытание и впрямь пройдет честно.

— Соперники готовы? — осведомился один из эльфов.

— Хм, я готов, — буркнул Гранди, надеясь, что это действительно так.

— Начинайте!

Принц ухватился за лозу и перелетел на ближайшую площадку. Гранди поступил так же.

Мускулы заныли, но это еще не было настоящей проблемой. Поединок начался.

Принц взялся за другую лозу и перепрыгнул образованный шестами круг. Гранди удивленно разинул рот и лишь в последний момент заметил нацеленный на него клинок. Вот так игра! Штопор вознамерился попросту пырнуть его ножом, а потом сбросить в Петлю. Какая разница, как умер проигравший?

Едва успев ухватиться за ближайшую лозу, голем прыгнул, промахнулся, не попал на площадку и завис, покачиваясь в воздухе, но потом все же нашел опору. Эльф уже летел следом, выставив острый нож. На сей раз Гранди повел себя иначе. Он перелетел на другую сторону круга и мигом обрезал за собой лозу, чтобы ею не мог воспользоваться Штопор. Он начинал учиться.

Эльф ухватился за другую лозу и вновь устремился в погоню. Гранди вынужден был уходить, двигаясь по кругу и обрезая за собой лозы, — он не мог позволить себе столкнуться с неизмеримо превосходящим его силой принцем. Перелетая с площадки на площадку, он и не заметил, как угодил в ловушку. Выпустив из рук лозу, Гранди внезапно понял, что стоит на площадке, вокруг которой уже обрезаны все лозы. Пути отсюда не было.

В отчаянии Гранди выставил нож, готовясь отразить — или хотя бы попытаться отразить — удар принца. Но тот не стал нападать. Зависнув на лозе, он спустился ниже уровня площадки, на которой стоял Гранди, раскачавшись, подлетел к шесту и принялся пилить его ножом.

Понимая, что еще чуть-чуть, и он полетит в Петлю вместе с площадкой, Гранди принялся судорожно дергать лозу, на которой висел принц.

Штопор держался рукой за лозу, а ногами за шест. Если бы голему удалось вырвать лозу из рук эльфа, тот остался бы на шесте и попал в весьма затруднительное положение.

Однако эльф был несравненно сильнее голема. Легко удерживая лозу, он продолжал пилить шест. Вздумай Гранди скользнуть вниз по лозе, Штопор прикончит его ножом. Но и оставаться на месте нельзя. И тут голему пришло в голову как следует тряхнуть лозу, возможно, тогда…

Зависнув на лозе, Гранди перерезал ее над собой и полетел вниз. Он рассчитывал, что при падении его вес дернет эльфа так резко, что тот отпустит и лозу, и шест.

Все вышло, как было задумано. Штопор издал пронзительный крик, сорвался с шеста и полетел в воронку.

Только сейчас до Гранди дошло, что в его блистательном плане имелся существенный изъян.

Эльф падал вниз, но и голем падал тоже. Оба летели навстречу гибели.

Гранди шлепнулся в воронку первым и заскользил к центру. Следом со стуком упал эльф. Ни один из них не пострадал — поверхность воронки оказалась эластичной, но совершенно гладкой, а потому остановить скольжение было невозможно.

Гранди успел услышать испуганный крик Рапунцель, а потом провалился в непроглядную тьму.

Через некоторое время голем обнаружил, что плавает в странной субстанции — то ли в жидкости, то ли в густом воздухе, затем он приземлился на полу пещеры. Спустя мгновение рядом с ним стоял принц. Точнее, морская ведьма.

— Негодяй! — вскричала она. — Посмотри, что ты наделал!

— Прихватил тебя с собой, — не без удовольствия произнес голем. — Уж теперь-то ты точно не получишь тело Рапунцель.

Ведьма огляделась по сторонам:

— Посмотрим. Мозговитый Коралл иногда отпускает своих пленников, если им есть что предложить взамен.

— Мозговитый Коралл?

— Разве ты не распознал Петлю, голем? Это один из входов в царство Коралла. Никто не возвращался отсюда, ведь Коралл удерживает свои приобретения и освобождает кого-нибудь, лишь если ему вздумается.

Гранди вспомнил, как давным-давно он вместе с Бинком, кентавром Честером, солдатом Кромби и добрым волшебником Хамфри посетил нижний мир Ксанфа. Тогда ему довелось пройти сквозь страшные испытания и повстречаться с самим Иксанаэнным — демоном, источником всей магии Ксанфа.

Гранди знал, что резиденция Коралла расположена под черным озером, воды которого затягивают все живое и сохраняют бесконечно долго в промежуточном между жизнью и смертью состоянии. Здесь же воды не было. Голем с эльфом стояли в просторной сухой пещере, дальняя стена которой походила на… Гранди поежился.

— Может, Мозговитый Коралл отпустит меня, если я предложу ему тебя? — размышляла между тем вслух ведьма. — Или еще лучше, отдам ему тело принца, вселюсь в твое и вернусь за Рапунцель. Вот будет здорово! Думая, будто я — это ты, она сделает для меня все что угодно. Потом я…

— Это не резиденция Коралла, — перебил ведьму Гранди.

— Не мели чушь, я узнала Петлю. Мне, конечно, прежде не доводилось здесь бывать, но я не первый век живу в Ксанфе и про Мозговитый Коралл знаю все, что положено.

— Может, когда-то Петля и вела к Кораллу, — сказал Гранди, — но она дала сбой. Это… — Он поймал себя на мысли, что не может произнести страшные слова.

— Думаешь, тебе удастся пустой болтовней заморочить мне голову? — фыркнула ведьма и схватила Гранди за воротник.

Голем рванулся в сторону и высвободился.

— Хоть ты и в теле принца, но мы теперь не возле вяза, — пояснил он. — Так что силенки у тебя не те. Кроме того…

— Я все равно с тобой разделаюсь! — завопила ведьма и бросилась к нему.

Гранди увернулся. Ведьма пролетела мимо и внезапно замерла. Тонко очерченный эльфийский рот раскрылся, глаза изумленно вытаращились. Затем инерция движения пронесла ведьму на шаг вперед, и она вновь ожила:

— Что.., что это было?

— Ты попала в поток сознания, — ответил Гранди.

— Куда?

— Тыщу лет прожила, а как была невеждой, так и осталась. Да будет тебе известно, что сознание формирует невидимые потоки. Это даже в Обыкновении знают.

— Но там что-то невероятное. Я был.., была… было…

— Вот-вот. Сунься-ка туда еще разок, небось тогда приобретешь настоящий опыт.

— Но…

— Это не озеро Мозговитого Коралла, — заявил Гранди, — а пещера самого Иксанаэнного. И если мы его разбудим…

— Не может быть. — Ведьма снова шагнула к голему:

— Ты говоришь это только для того, чтобы выбраться отсюда…

— На твоем месте я бы поменьше двигался, не то…

Предупреждение запоздало. Ведьма снова вступила в поток сознания и замерла. Отпрянув от нее, голем угодил туда же.

…он был распластан на жертвенном камне.

Некая сущность, именуемая Сириусом, — непостижимый аспект другого, более обширного разума, — жаждала кровавого жертвоприношения…

Когда Гранди выпал из потока сознания, его била дрожь. Ему вовсе не улыбалось быть принесенным в жертву.

Спустя миг очнулась и ведьма.

— Невообразимо! — сплюнула она. — Я должна выбраться отсюда.

— Не дергайся! — крикнул Гранди и опять опоздал. Ведьма бросилась вперед, запнулась в очередном потоке сознания, по инерции пролетела сквозь него и неуклюже ударилась о стену пещеры. — Похоже, мы влипли, — пробормотал Гранди.

Каменная стена имела форму гротескного лика, и эльфийское тело шмякнулось прямо в огромный нос.

Нос поморщился. Каменное веко поднялось.

Демон пробуждался. Лицо ожило, и по пещере пробежала дрожь. Ведьма замерла в ужасе и изумлении. Она прожила тысячи лет, но никогда прежде не встречалась с этим существом. Гранди же с ним встречался, а потому знал, что, как бы скверно ни складывались обстоятельства несколько мгновений назад, сейчас все стало неизмеримо хуже. Каменные губы разверзлись.

— Кто посмел меня потревожить? — прозвучал леденящий кровь голос.

Ведьма молчала, и отвечать пришлось Гранди.

— Это.., несчастный случай, — пролепетал он.

— Действительно несчастный. Ибо случай, мешающий моему отдыху, подлежит устранению.

Таких случаев не должно быть.

Именно этого голем и опасался. Иксанаэнному было наплевать на обычных существ, он лишь хотел, чтобы они держались от него подальше.

Предполагалось, что магический щит надежно оберегает его прибежище от вторжения, но видимо, через Петлю шел обходной путь. Теперь демон, источник всей магии этой земли, был раздосадован. А с досады он способен прихлопнуть Гранди, ведьму, а возможно, и весь Ксанф — как человек раздавил бы надоедливую муху.

Возражать демону казалось немыслимым. Но Гранди знал, что терять все равно нечего, а потому вступил в спор.

— Ты никогда не поступил бы так, будь у тебя хоть малейшее представление о настоящих проблемах настоящих живых существ! — выкрикнул голем.

Мысль, что он может о чем-то не иметь представления, показалась демону столь нелепой и забавной, что Иксанаэнный снизошел до ответа:

— Кто дерзнул спорить со мной?

Гранди уже понесло, и он забыл об опасности.

— Ты всемогущ! — выпалил голем в лицо демону. — У тебя нет никаких проблем, а потому тебе нет дела до наших. Но случись тебе побывать на моем месте, хоть на минутку, ты изменил бы мнение!

Демон призадумался.

— Это что, пари? — осведомился он уже не столь сурово.

— Называй как хочешь! Ты ничего не знаешь о реальной жизни.

— Ну-ну…

В следующее мгновение сознание Гранди проникло в разум и тело демона. Его мысленный взор без труда пронзал толщу камня и прозревал сущность мироздания. Голем ощутил себя демоном, и этот демон пребывал не в лучшем расположении духа. На протяжении многих десятилетий он неуклонно терял свою значимость и не видел способа переломить эту тенденцию. В физическом смысле он оставался всемогущим, но в социальном аспекте все обстояло сложнее. Прочие демоны Системы обретали все большее уважение в ущерб его статусу. Ничем непримечательная демонесса Земли, которую прежде и не называли иначе, как Землянкой или Земляникой, теперь считалась весьма цивилизованной особой.

Самое обидное, что она ради этого и пальцем о палец не ударила, — все было достигнуто стараниями ничтожных людишек, которым эта особа якобы покровительствовала. Демонесса Венеры приобрела

несомненную пикантность — многие посматривали на нее с интересом и говорили, что в ней определенно есть что-то по-настоящему венерическое. Юпитер раздулся до невероятных размеров, а Нептун обзавелся целым океаном самоуважения. Даже обитавший в отдаленнейшем захолустье Плутон прославился удачливостью в делах. Разумеется, его успехи объяснялись в первую очередь плутовством, но демоническая этика этого отнюдь не осуждала. Некоторые уже уважительно называли его не просто Плутоном, а Плутократом. Повсюду наблюдался прогресс, лишь Иксанаэнный пребывал в застое. А ведь он представлял собой подлинный Икс, изначальную загадку мироздания. Однако ныне складывалось впечатление, будто эта загадка неразрешима лишь потому, что ни у кого нет охоты ее решать. Возобладало мнение, будто подлинное значение Икса весьма невелико и на что его ни умножай, ничего путного не получишь. Иные договорились до того, что он вообще равен нулю. Демон готов был на что угодно, лишь бы восстановить свой былой статус.

В сознании демона времени не существовало, но вне его оно продолжало идти, и, спустя минуту, голем снова оказался големом. Головка у него шла кругом. Он и представить себе не мог, что у могущественного Иксанаэнного есть серьезная проблема — и эта проблема сродни его собственной. Различие заключалось только в масштабе. И тот и другой мечтали обрести уважение и стать значительными персонами — каждый на своем уровне.

Огромное каменное лицо приобрело задумчивое выражение.

— Я понял твою озабоченность, голем, — промолвил демон. — Ты бесконечно мал, но твоя цель так же велика, как моя. Только, в отличие от меня, ты имеешь возможность ее добиться.

— Правда? — удивился голем.

— На самом деле тебе нужны всего лишь любовь и уважение хорошей женщины. И ты получишь их, если, конечно, сумеешь выпутаться из нынешнего нелегкого положения.

Голем понял, что демон прав. Сумев выбраться отсюда, он окажется победителем и сможет на полном основании предъявить права на Рапунцель. Теперь уже не оставалось сомнений в том, что она ни при каких обстоятельствах не захочет жить среди эльфов. Уважение Рапунцель позволит Гранди обрести самоуважение, а это самое главное. О чем еще ему мечтать?

Однако все это может осуществиться лишь в том случае, если он останется в живых и выберется наверх, — а последнее представлялось весьма сомнительным. Демон ознакомил его со своими проблемами, но не принял на себя никаких обязательств. И не примет, если только не…

— У меня есть предложение, — заявил Гранди. — Ты предоставишь мне возможность добиться моей цели, если я покажу тебе, как добиться твоей?

— Валяй, голем, — согласился всемогущий демон.

Итак, сделка заключена. В ней имелся только один изъян: Гранди понятия не имел, как помочь демону.

— Хм, но мне потребуется некоторое время, чтобы обдумать…

— Почему бы и нет, — отозвался демон, — этого добра у меня полно, целая вечность. Но ты получишь час. Если к его исходу решение не будет найдено, я заточу тебя в Мозговитый Коралл, а наверх отошлю морскую ведьму.

Уф! Возвращение ведьмы — в эльфийском облике — заставит и эльфов, и Рапунцель поверить, что в поединке победил принц Штопор.

Даже если Гранди когда-нибудь покинет Коралл, будет уже слишком поздно. Рапунцель к тому времени станет ведьмой. Демон умел находить действенные стимулы.

— Может, и я могу заключить сделку? — встряла ведьма, поняв, что демону прекрасно известна ее истинная природа.

— Лучше помолчи, — посоветовал Иксанаэнный. — Пока что у тебя преимущество.

Морская ведьма заткнулась — она и впрямь находилась в лучшем положении. Ей всего-то и надо подождать часок, голем ведь наверняка облапошится. Лик демона снова окаменел, но Гранди знал, что через час он оживет.

К этому времени необходимо найти решение.

Иного выхода нет. Как, впрочем, и ценных мыслей. Как он вообще мог рассчитывать за час додуматься до чего-то такого, что не пришло на ум демону за целую вечность? Он, голем, чей умишко несопоставим с могучим интеллектом Иксанаэнного! По существу, он такой же узник, как и ведьма. Узник, имеющий шанс получить преимущество, если ему удастся принести пользу тюремщику. В противном случае выиграет другой узник. Может, не стоит и дергаться? Тогда, во всяком случае, в плену останется и ведьма. Вот уж воистину дилемма узника.

Дилемма узника… В голове Гранди что-то шевельнулось. Он вспомнил, что Бинк, побывавший в Обыкновении и любивший рассказывать чудные обыкновенские истории, приводил пример обыкновенской головоломки. Она как раз касалась двоих узников. Один из них мог улучшить свое положение, дав показания против другого, но, коли другой сделает то же самое, с обоими будут обращаться еще строже, чем прежде.

Оба это знали. Что же им оставалось делать?

Гранди отмахнулся от этой мысли, ведь она явно не имела отношения к его главной задаче — как помочь Иксанаэнному повысить свой статус в сообществе демонов.

В голове снова сделалось пусто, и от отчаяния голем вернулся к дилемме узника. Если бы один из узников знал, что другой показаний против него не даст, он мог бы сделать это сам и улучшить свое положение, не повредив товарищу по несчастью. Однако другой мог рассуждать точно так же…

Хм… В данном случае вторым узником была морская ведьма, способная на самое гнусное предательство. Кто-кто, а она непременно дала бы показания против него. Ему следовало бы или промолчать и позволить ей получить преимущество, или дать показания и угробить ее вместе с собой, как он поступил во время игры в черточки-коробочки.

Беда в том, что такое решение не принесло ему победы. А Гранди хотел оставить ведьму здесь и вернуться к Рапунцель. Значит, он должен решить проблему демона.

А не может ли дилемма узника помочь и Иксанаэнному? — задумался голем. Демон стремился получить определенное преимущество перед своими соперниками, тогда как они делали то же самое по отношению к нему. Если считать демонов узниками собственного тщеславия, дилемма применима и к ним. Но есть ли у нее решение?

Предположим, существует тактика, обеспечивающая преимущество независимо от действий соперника. Такая, что, даже воспользуйся ею и соперник, все равно не приведет к поражению.

— Предположим, что луна сделана не из сыра, — буркнул себе под нос голем. — Размечтался!

Однако мысли его вновь и вновь возвращались к одному и тому же. Нашел же он беспроигрышную тактику во время игры с муральвом. Она требовала жертвы, казавшейся поначалу бессмысленной, но в итоге привела к желаемому результату.

Если подобная тактика существует, Гранди решил ее найти.

Он принялся рисовать на полу пещеры черточки и коробочки, надеясь, что это наведет его на верную мысль, но толку не было. Как ни крути, выходило, что ведьма не предоставит ему ни малейшего шанса. В лучшем случае, он мог добиться того, чтобы проиграли оба, но тогда ведьма получит свободу в силу невыполнения им, Гранди, обязательства перед демоном.

Гранди вдруг сообразил, что положение демона отличается от его собственного еще в одном отношении: соперников у Иксанаэнного больше, чем двое. Может ли выигрышная тактика, применимая в борьбе один на один, оказаться такой же в случае с большим числом участников?

Демон, припомнил голем, побывавший в его сознании, всегда тягался только с одним соперником. С одним, потом с другим.., и так далее.

Порой ему удавалось добиться некоторого преимущества, но в конечном счете он оставался в проигрыше. Все сводилось к повторяющимся встречам один на один, и другие демоны набирали очки. Видимо, они были более ненасытны и циничны. По демоническим меркам Иксанаэнный казался хорошим парнем, а хорошего парня всякий норовит облапошить. Как же сделать так, чтобы хорошие ребята выигрывали?

А если…

Мысли голема прояснились. Тактика хорошего малого объективно не обеспечивает победы, точно так же, как и тактика плохого. Скверные ребята могли воспользоваться и той, и другой.

Требовалась иная тактика — жесткая, но справедливая. Такая, которая вознаграждает хороших ребят и наказывает плохих, — причем все это знают.

Допустим, предположил Гранди, демон применит жесткую, но справедливую тактику — ЖНС — против всех прочих. Хорошие ребята вскорости выйдут из игры, но как насчет скверных? Поможет ли ЖНС побить их? Голем считал, что это возможно, если…

— Время! — возвестил демон.

— Так скоро! — Гранди казалось, что Прошло лишь несколько минут, но он знал, что в действительности миновал час, — ни секундой больше, ни секундой меньше. — Я…

— Есть у тебя ответ?

— Э.., думаю, да, но мне нужно проверить его…

— Конечно, — кисло согласился демон. — Я бы не хотел использовать неопробованную методику. Сейчас и проверишь.

— Мне.., э.., нужны еще несколько участников, таких, как ведьма и я, чтобы…

— По скольку каждого?

— Хотя бы по двое. Понимаешь, типы…

Он не успел закончить фразу, как и у него, и у ведьмы появилось по двойнику. Голем имел в виду нечто иное, но спорить не осмелился. Демон мог решить, что ему попросту морочат голову, и присудить победу ведьме.

— Хм.., благодарю тебя. Теперь правила.

— Ты собрался диктовать правила мне? — спросил демон.

— Правила необходимы для того, чтобы показать, как работает метод, — пояснил Гранди.

— Продолжай.

— Думаю, лучше всего воспользоваться системой набора очков. Демонические затруднения выше нашего понимания, но принцип…

— Верно, — согласился демон.

— Значит, так: побеждает тот, кто набирает больше очков. Если моя тактика всегда ведет к выигрышу, то…

— Тебе никогда ничего ни у кого не выиграть, паршивый големишка, — встрял один из пары эльфийских принцев. — Это все знают.

— Заткнись, карга! — немедленно откликнулся второй Гранди. — Окажись здесь все, ты получила бы пинок под зад от каждого.

Гранди нашел, что его двойник неплохо умеет выражать мысли. Правда, по чьей заднице пришелся бы пинок…

— Хм…

— Все так все, — решил демон. — Пусть посмотрят.

И в тот же миг в пещере оказались все. Пещера превратилась в гигантский амфитеатр, заполненный зрителями, представлявшими весь Ксанф. В первых рядах сидели король Дор с королевой Айрин, принц Дольф и принцесса Айви, бывший король Трент с бывшей королевой Айрис, Бинк, Хамелеоша, прославленные кентавры Честер, Арнольд и Чери, — короче, все, кто пользовался в Ксанфе уважением и влиянием. В задних рядах сидели менее значительные персоны вроде Джордана, Панихиды и паровика Стэнли, а позади них и вовсе безвестные особы. Над последним рядом парила надутая, мрачная тучная королева. Почти все выглядели удивленными, но никто не протестовал. Зрители ждали, что продемонстрирует им Гранди.

Голем никогда не сомневался во внушавшей благоговейный трепет мощи Иксанаэнного; даже появись у него такое сомнение, в этот миг оно улетучилось бы без следа. Все волшебники и волшебницы, люди и полулюди разом оказались здесь, — а демон и глазом не моргнул.

Голема одолел страх. Казалось, зубы его склеились, а язык распух и прилип к гортани. Только сейчас он осознал, что за ним наблюдает весь Ксанф.

— Не дрейфь, — прошептал голему его двойник, — ты должен показать всем беспроигрышную тактику.

Но Гранди не мог даже шевельнуться.

— Нет у него никакой тактики, — заявил один из эльфийских принцев, обращаясь к демону. — Все это пустая трата времени. Лучше плюхни голема в озеро Мозговитого Коралла, а меня отпусти на волю.

— Кого-кого надо отпустить на волю? — поинтересовался второй принц.

— А ты не встревай, когда не просят, — отрезал первый.

Гранди оставался недвижим. Он понимал, что бездействие может быть засчитано как поражение, но у него не было сил заставить себя раскрыть рот на глазах у всего Ксанфа. Из оцепенения его вырвал голос Рапунцель.

— О, Гранди! — воскликнула девушка, и голем мигом преодолел свою робость. Ведь если он потерпит поражение, Рапунцель достанется ведьме! Этого допустить нельзя!

— Цель состязания состоит в том, чтобы набрать очки, — объявил Гранди собравшимся. — Количество очков варьируется в зависимости от комбинаций показаний участников. Например, если каждый дает показания против другого, каждый зарабатывает одно очко.

— Одно очко, — повторила одна из ведьм, неожиданно преисполнившись внимания. Она хотела быть уверенной в том, что голем не сумеет потрафить демону.

— Предположим, ни один из пары соперников не дает показаний против другого, — продолжил Гранди. — В этом случае каждый набирает по три очка. Счет остается равным.

— Три очка, — повторила другая ведьма.

— Теперь возьмем такой случай: один участник дает показания, а другой нет. В этом случае давший показания получает пять очков, а его противник — ни одного.

— Разумно, — согласились обе ведьмы, облизывая тонкие эльфийские губы. Обе явно намеревались нащелкать по пять очков.

— Что-то я не вижу тут никакой тактики, — пробормотал демон.

— Суть в том, что нас не двое, а четверо, — пояснил Гранди, — два голема против двух морских ведьм. Ведьмы, конечно, ничего никому не уступят…

— Естественно, — в унисон отозвались ведьмы.

— А второй голем будет придерживаться моей тактики. — Гранди обернулся к напарнику:

— Тебе ведь она известна?

— Само собой, я ведь твой двойник.

— Вот и хорошо. Сделаем так, чтобы демон мог четко видеть, что происходит. Каждый из нас четверых должен провести матч с каждым.

Причем матч, состоящий из нескольких.., скажем так, раундов. Тогда будет ясно, что победа или поражение не простая случайность. Я начну. — Гранди шагнул было к одной из ведьм, но остановился:

— Чуть не забыл. Нам потребуются бумага и карандаш для…

Все четверо игроков уже держали в руках карандаши и листы бумаги. По огромному амфитеатру прокатился шелест — у каждого из зрителей тоже появились карандаш и листок бумаги. Все собрались подсчитывать очки.

На Гранди вновь накатила робость. Лишь сейчас до него дошло, что, если его наскоро придуманный метод не сработает, он не только отправится в Мозговитый Коралл и отдаст Рапунцель во власть ведьмы, но и опозорится перед всем Ксанфом. Все увидят, что он не более чем никчемный голем, застрявший между шестеренками безжалостного механизма.

Бедняга поежился, его прошиб пот. Как он осмелился думать, будто обыкновенный болтливый голем способен совершить что-то значительное и важное? К чему все эти бесплодные потуги?

Но тут от увидел, как наблюдавшая за ним Рапунцель улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. Она верит в него. Она верит в него.

Гранди мог подвести себя и других — такое случалось не раз. Но как он мог подвести ее?

— Сделаем так, — сказал голем ведьме, — каждый рисует на своем листе физиономию — « угрюмую, если он решил дать показания, и веселую, если предпочел этого не делать. Назовем их плохой и хороший парень. Мы оба знаем, что обоим будет лучше, если плохим не окажется никто, но любой может вырваться вперед, коли он станет плохим, а другой хорошим. Каков был выбор, мы узнаем, когда покажем друг другу листки.

— За дело, паршивец, — нетерпеливо сказала ведьма.

— Я готов.

Гранди изобразил на своем листе улыбающееся лицо. Ведьма что-то начирикала на своем.

Показываем, — провозгласил Гранди и поднял лист бумаги.

Ведьма неохотно подняла свой. Как голем и ожидал, на нем был изображен неулыбчивый плохой парень.

— Итак, ведьма решила дать показания, а я нет. В итоге она получает пять очков.

С амфитеатра донесся дружный вздох разочарования. Видимо, зрители болели за голема.

Но игра только началась. Если его тактика оправдает себя…

— Второй раунд! — объявил Гранди.

Соперники снова принялись рисовать, и на сей раз голем изобразил злое лицо.

— Рисунки совпали. Мы оба дали показания и получаем по одному очку.

— Но я веду в счете, жалкий големишка! — радостно воскликнула ведьма.

— С этим не поспоришь, — согласился Гранди.

В следующим раунде оба снова нарисовали плохих парней и заработали по очку.

— Семь — пять в мою пользу, — злорадствовала ведьма.

Четвертый раунд закончился с тем же результатом. Два злобных лица, и по очку на соперника.

— Восемь — три, — захохотала ведьма. — Ну у тебя и тактика, болван безмозглый!

— Пятый раунд, — угрюмо промолвил голем.

Ничего не изменилось. Два плохих парня на бумаге, два очка на двоих, общий счет девять — четыре.

— Раунд шестой, последний! — объявил голем. По его расчетам, это был жизненно важный момент. Хотелось верить, что расчеты оправдаются.

Соперники вновь изобразили два сердитых лица.

— Десять — пять! — залилась смехом ведьма. — Я выиграла.

Ты выиграла, — мрачно подтвердил Гранди.

Собравшиеся хранили мертвое молчание.

Губы демона дрогнули.

— Но испытание еще не закончилось! — воскликнул голем. — Это всего лишь первый матч.

— Мои матчи продолжаются целую вечность, — проворчал демон.

— Вот именно. Один матч — ничто, значение имеет лишь общий счет. — Голем подошел к другой ведьме:

— Играем по тем же правилам. Ты готова?

Второй матч оказался точно таким же, как первый. Соперники рисовали те же лица в той же последовательности и закончили с тем же счетом: десять — пять в пользу ведьмы.

— Мне нравится твоя тактика, голем, — хихикнула она.

— Итак, — объявил Гранди, — я провел два матча и набрал десять очков, тогда как мои противники двадцать.

Публика помрачнела — довольной казалась только тучная королева.

Однако Рапунцель по-прежнему улыбалась.

Возможно, она все еще верила в него. Хотелось надеяться, что не зря.

Начался следующий матч. Гранди подошел к последнему своему противнику, второму голему.

Оба нарисовали улыбающиеся лица.

— Каждый предпочел быть хорошим, — объявил Гранди, — оба получают по три очка.

Остальные раунды прошли в той же манере, и матч закончился ничьей со счетом восемнадцать — восемнадцать.

— Таким образом, — подвел итог Гранди, — у меня двадцать восемь очков. У остальных в совокупности тридцать восемь.

— Но ты вышел из игры! — воскликнула одна из ведьм. — Победит кто-нибудь из нас.

— Возможно, — не стал спорить голем. Приближался следующий критический момент игры.

Если все пойдет как надо…

— Кончай тянуть резину, — сказал другой голем, — мне еще играть с двумя ведьмами.

— Давай. Только не отступай от тактики.

— Не учи ученого. Я пошел.

Он начал играть по той же схеме, что и Гранди, и в результате продул матч со счетом десять — пять. Затем таким же манером проиграл второй ведьме. Обе не скрывали злобного ликования.

Публика хранила угрюмое молчание, а демон выглядел утомленным.

В последнем матче ведьме предстояло выступить против ведьмы. У каждой из них было по двадцать очков, потому что каждая одолела двух големов.

— Думаю, ты не против, чтобы я заработала несколько очков, — сказала одна ведьма другой.

Гранди внутренне напрягся, хотя пытался выглядеть спокойным. Удача зависела от того, насколько верно он оценил натуру ведьмы.

Теперь решалось все. Если расчет был ошибочным…

— С какой стати, старая калоша? — отозвалась вторая. — Я сама хочу победить.

— Много хочешь, мало получишь!

Гранди расслабился. Он рассудил верно.

Ведьмы исчиркали листы и показали злобные лица, что принесло им по очку. Обе рассердились и во втором раунде поступили точно так же. Продолжая играть тем же манером, они закончили матч вничью со счетом шесть — шесть.

— Подвожу общий итог, — провозгласил Гранди. — Каждая ведьма набрала по двадцать шесть очков, а каждый голем по двадцать восемь. Големы впереди.

По рядам пробежал ропот удивления, но, сверившись с листами, зрители поняли, что Гранди прав. Ведьмы разразились проклятиями, Рапунцель захлопала в ладоши, а сонные глаза демона неожиданно оживились.

— Прошу обратить внимание, — продолжил Гранди, — ни один голем не выиграл ни одного матча, но окончательная победа должна быть присуждена голему. Чем дольше продлится состязание, тем очевиднее будет преимущество моей тактики.

Демон выдохнул пар — он явно был заинтересован:

— Что это за тактика?

— Я называю ее ЖНС — жесткой, но справедливой. Делая первый ход, я не желаю противнику дурного, но в дальнейшем веду себя по отношению к нему так же, как и он ко мне. На зло отвечаю злом, на добро — добром. Я начал с того, что не стал давать показания против ведьмы, но, когда она нарисовала плохого парня, я сделал то же самое. Другой голем рисовал только .хороших парней и получал взамен то же самое.

— Но ты не выиграл ни одного матча, — заметил демон.

— Так и есть. А ни одна ведьма ни одного не проиграла. Но итог игры в мою пользу. Сотрудничая с другим големом, я набрал больше очков, чем потерял, проигрывая ведьмам. Их эгоистичные повадки позволяют добиваться кратковременного успеха, но в перспективе приводят к поражению.

— Счастливая случайность! — взвизгнула ведьма.

— Закономерность, — возразил Гранди. — Вы, ведьмы, не способны сотрудничать ни с кем, даже друг с другом, а разумное сотрудничество — это ключ к успеху. — Он повернулся к демону:

— Разумеется, сама эта игра не стоила твоего внимания, но мне кажется, в ее основе лежит здравый принцип. Твой отношения с другими демонами выше моего разумения, но подобная тактика может оказаться полезной и для тебя. Взяв на вооружение этот метод, ты будешь иногда уступать, и твои соперники сочтут себя победителями, но по прошествии времени, а времени у тебя сколько угодно…

Демон медленно улыбнулся.

Пещера исчезла. Гранди стоял рядом с эльфийским вязом. Стэнли увидел его и поднял голову.

А с вершины дерева, раскачиваясь на лиане, спускалась вновь сделавшаяся ростом с голема Рапунцель. Нет, это была не лиана, а ее собственные волшебные волосы во всем их великолепии.

Демон выдал Гранди дополнительный приз.

Рапунцель приземлилась. Она была прекрасна, прекрасна во всем. Окруженная дивным облаком сияющих, словно нимб, волос девушка устремилась к голему.

— О, Гранди! — Она заключила его в объятия, и оба они затерялись в этом облаке.