Глава 4
Я проснулась, сладко зевнула и потянулась. Ладони и локти моментально во что-то уперлись. Шершавое. Я поковыряла пальчиком неопознанную стенку, поднесла к носу, понюхала… Запах обычного дешевого картона. А, вспомнила, меня же вчера подарили! Очевидно, именинник вечером был слишком сильно занят празднованием, чтобы до подарков добраться. Вот и хорошо, вот и чудненько. Надеюсь, он и сегодня занят. Отходняком от вчерашнего. Мужчины же совершенно невоздержанные животные в отношении алкоголя. Это я еще со времен университета уяснила, когда во время дежурств по этажу в общежитии бутылки на тачке вывозила.
Если верить моему центру тяжести, то коробка находилась в горизонтальном положении. Я уперлась попой в пол, а руками в крышку, но та не поддалась – посередине ее что-то крепко держало. Демонова ленточка! Как я успела понять, максимально приподняв картон. На огорчение и слезы не было времени, поэтому я отложила женскую беспомощность на потом и задергалась что есть сил, пытаясь разломать свою темницу. Пять минут усилий – результата ноль!
Лежа в помятой коробке, полуголая, в незнакомом месте, скорее всего в непосредственной близости от сексуального маньяка мужского пола, я боролась с двумя противоположными желаниями, устроившими мышиную возню в моей голове: по-женски, даже по-детски, разреветься и позвать на помощь или бороться самостоятельно до упора. М-да… Вот только я уже уперлась! Набрав в легкие побольше воздуха, я приготовилась издать отменного качества вопль, как услышала мягкие шаги, затем шелест снимаемой ленты. Крышку отбросили, и надо мной… склонилось… склонился… парень лет пятнадцати?! Мы несколько секунд молча рассматривали друг друга, а дальше я взвизгнула и прикрыла грудь руками. Женские инстинкты. Защищать нечего, а они все равно работают.
– Ты чего орешь? – Парень отшатнулся от звуковой волны. Почесал пальцем в ухе. Вытер его о ковер.
– Я стесняюсь! – Неужели не ясно?!
Я села в коробке, притянув колени к груди, и еще раз внимательно осмотрела нового знакомого. Признаться, его облик поражал воображение. Начиная от карих глаз и волос до подбородка, выкрашенных во все цвета радуги, до костюма пастельно-зеленого цвета, состоящего из жилетки и бридж до колен, а также лимонной рубашкой и белых носочков в желтую полоску. Образ завершали оранжевый галстук и оранжевые башмаки с серебряными пряжками. Согласитесь, было от чего впасть в ступор. Может быть, ему не так нужен друг, как хороший стилист. Тот ему просто необходим.
– Кого? – удивился юноша. Посмотрел по сторонам, пожал плечами и уставился на меня с немым вопросом. – Мы здесь одни…
– Тебя! – Чего не понятного?! – Есть одежда? Рубашка или свитер какой? – Я сурово поджала губы. Сидеть в позе кренделя здорово надоело.
– Меня?! Но почему? – Парень вроде бы что-то смекнул. Да не то и не так! Он отполз за груду игрушек, выглянул оттуда и сказал: – Так ты из этих?! Ты это… Только не приставай ко мне, ладно? Не люблю я этого, а лучше иди на все четыре стороны! Я на друга рассчитывал, а не на… – Новый знакомый скорчил тошнотворную рожу.
– Дурак! Я не из «этих», я – девчонка! Твой дружок дважды ошибся. Или ты. Товарища по играм завести решил! – передразнила я всадника на черном скакуне. Я приметила на стуле коричневую замшевую жилетку. Выбралась из коробки, рывком преодолела расстояние и закуталась в нее, почувствовав себя значительно лучше. Защищеннее.
– Девчонка?! – Юноша скривился, будто перед собой демона-вонючку увидел. – Не похожа! – уверенно заявил он. – Чем докажешь?
Я выдохнула, тряхнула головой и спокойно произнесла, отгоняя настойчивое желание долбануть близорукого придурка стулом:
– Мне штаны снять, чтобы ты убедился?! – Мои руки замерли, но не на завязках льняных брюк, а на ушах огромного кролика, чтобы при неверном ответе швырнуть комок меха в нового знакомого. Можно и стулом огреть, но я же не зверь – ребенка мебелью бить. А если он из-за меня инвалидом станет?
– Не надо, – расслабился незнакомец, – верю. Парень бы за мои сомнения сразу в морду дал без лишних разговоров, – пояснил он. – Жрать будешь?
– Кушать, – автоматически поправила я его некультурное выражение.
– Ну, ты можешь кушать, а я жрать буду. – Он сел за голубенький стол, являющийся частью мебельного гарнитура. – После вчерашних деликатесов, которыми меня и гостей повар на день рождения накормил, желудок уже законсервировался.
Я присоединилась к завтраку. Очень аппетитному на вид. Положила в тарелку яичницу с беконом, добавила сверху ломтики сыра, залила все это вишневым джемом и принялась уминать за обе щеки, не обращая внимания на удивленный взгляд юноши и ложку, застывшую на полпути к его рту.
Не собираюсь каждому встречному объяснять странности своих вкусовых пристрастий. История долгая, за пять минут не расскажешь. Более того – душераздирающая, а я нести ответственность за здоровье слушателей не хочу и не буду, поэтому давно привыкла игнорировать подобные взгляды.
Поглощая еду, я рассматривала комнату, где проснулась. Она напоминала детскую пятилетнего ребенка и рабочий кабинет взрослого мужчины одновременно. На одной половине валялись в художественном беспорядке мягкие игрушки, коллекция машинок и железная дорога, на другой находились мощный стол из красного дерева с зеротерминалом, шкафы, заставленные папками, кресло и торшер. Демон! Куда меня угораздило попасть и как отсюда выбраться?
– Друг тебе зачем нужен? У тебя их разве нет? – завела я ничего не значащий разговор. Пока не значащий. Главное – разговорить парня, а впоследствии он сам все пути отхода из особняка назовет.
– Нет. Ни одного. Когда маленьким был, мне папка запрещал привязываться к кому бы то ни было. Животных держать: собак, кошек, людей, эльфов… – Немного странное логическое завершение цепочки наименований домашних любимцев. – Он у меня вообще суровый был, – грустно улыбнулся парень. – Хотел, чтобы я сильным вырос. Каждый день на улицу после комендантского часа меня выгонял. Надеялся на мою смерть, а я выжил! – хлопнул в ладоши юноша.
Наше общество, конечно, изобилует гениями, созданными и рожденными, а грань между гениальностью и безумием тонка, но о столь жестоких методиках воспитания подрастающего поколения я не в курсе. Начинаю подозревать, что сумасшедший дом не тот, что у нас на окраине города с желтыми стенами за трехметровым забором, а находится прямо здесь.
– Ты сказал, был? А что с твоим отцом произошло?
– Так я убил его. Надоел он мне со своими нравоучениями…
Я поперхнулась кусочком бекона. Добрый мальчик! Родителей любит. Пора мне отсюда домой бежать. Пару моментов уточню и…
– Слушай, а кто это был, черный всадник, – спросила я, отрываясь от завтрака. Предпочла подальше отодвинуть тарелку. Мало ли, еще что в горле застрянет. В такой-то компании!
– А, в одном мире конец света наступил, так весь их божественный пантеон попросил у наших богов политического и экономического убежища. Зевс бороду почесал да и пустил их. Одного взял за хранилищем молний присматривать, второго поставил за братцем Посейдоном следить, а третий принял обязанности Ночного Охотника. – Угу, уже приступил к обязанностям. Я на своей шкуре опробовала. – Вампиры и оборотни в последнее время совсем распоясались. Ты официальную статистику за девять месяцев этого года знаешь? – Я отрицательно мотнула головой. – Три тысячи укушенных и две сотни обращенных! Стражи порядка не справляются, кровососы совсем оборзели. Впору намордники на них надевать. Вот он и будет порядок на улицах наводить. Иначе придется опять лицензии на отстрел вольным охотникам выдавать, а они дерут втридорога!
– Нашел о чем беспокоиться! Тебе сколько лет исполнилось? Четырнадцать, пятнадцать? Не тебе же сокращением популяции ночных человекообразных хищников заниматься… – Ребенок много думает о взрослых вещах. Взрослые столько о них не размышляют! Взрослым вообще размышлять свойственно уже на пенсии.
– Не мне. Я же не рыжий! – Юноша посмотрел в зеркало и провел рукой по волосам. Помню, ходило в университете проклятие: после этих слов прическа мгновенно приобретала медный колер, который держался месяца три. Так трусов и лгунов вычисляли. – Пусть Руфим занимается…
– Кто?! – просипела я при звуках знакомого имени. Совпадение?! Ну пожалуйста, пусть окажется совпадением!
– Принц Тьмы. Это наша с ним резиденция, – обрадовал меня парнишка.
Повезло мне как утопленнице. На берег возвращаться поздно – буду плыть по течению.
– Слушай, раз я оказалась девчонкой, то я пойду, ладно? – А сама к двери начала потихоньку пробираться.
– Ага, иди… – отпустил меня душевный мальчик. – Смотри, на принца не наткнись. Он с вечера не в духе. Его вчера невеста со свиданием кинула.
– Спасибо за предупреждение… Э-э-э… – Имя парня я спросить забыла. Невежливо получилось.
– Зови меня Тотти, и до скорой встречи, Фэй.
Уже за дверью я сообразила, что не говорила ему, как меня зовут. Не хочу знать ответа на данную загадку. Взяв низкий старт, я побежала к выходу из дома. По коридорам сновали слуги и подозрительные личности. Все они под ноги не смотрели, а потому имели честь попасться мне на пути.
Я неслась, оставляя позади себя шлейф ругающихся валяющихся на полу тел. Едва успевала извиняться. Я же воспитанный человек! Оглянувшись в очередной раз, посмотреть, ошпарилась ли служанка, несшая горячий чайник, или рок ее миновал, я при повороте на лестницу сшибла кого-то еще и проехала целый пролет из двадцати ступенек, с комфортом устроившись на его мягком теле. Я открыла рот для привычного «извините», но вместо этого из горла вырвался полустон-полувздох:
– Ваше высочество… – А дальше руки врезали по голове принца Тьмы подносом, который я зачем-то реквизировала у служанки. Никто не смеет стоять между мной и дверной ручкой на пути к свободе!
Ужаснувшись содеянным, я вскочила на ноги, оседлала перила, скатилась до холла и выбежала на улицу. Где сразу же попала под объективы зерокамер!
Прижатая к двери толпой журналистов, больше напоминающих хваткой бойцовых драконов, засыпанная их вопросами с ног до головы, я тряслась от страха. Сбитое гонкой дыхание не позволяло ответить, а дрожащие от непривычной нагрузки ноги норовили уронить меня на асфальт. Из огня да в полымя!
– Он над вами издевался?
– Вас били?
– Пытали?
– Убили?
– Ну хотя бы изнасиловали втроем?
Последний вопрос меня вогнал в краску, и я предпочла за лучшее ретироваться назад в обитель зла. Мне не по силам пробиться через стадо плотоядных баранов и баранесс. Внутри здания открылось второе дыхание, и я бодренько взбежала по лестнице, сбив второй раз принца Тьмы с ног и потоптавшись по его спине. Его хрип: «Взять ее!» настиг меня возле двери комнаты Тотти, которую я открыла ударом ноги.
– Есть на чем улететь отсюда?! – Я упала на колени от усталости и поползла к окну – нельзя терять время.
– Левиборд подойдет? – Парень нырнул на секунду в игрушечные завалы и выудил из них парящую доску – новомодное изобретение для развлечения подростков.
– Давай! – прохрипела я.
В комнату уже ломились люди, но они застряли в узком дверном проеме, пав жертвой борьбы за право первыми схватить меня. Не дождетесь! Юноша швырнул мне левиборд – я сунула в крепления ноги и взмыла вверх. И сразу отлетела обратно, ибо треснулась затылком о потолок. Удачно. Доска погребла под собой трех самых удачливых ловцов. А еще у меня в руках по-прежнему оставался поднос. Его-то я метнула в четвертого.
М-да… Прости, Руфим, не понимаю, отчего предметы кухонной утвари воспылали к тебе необузданной страстью. Женишок третий раз за день свалился нокаутированным.
– Как им управлять?! – вопила я, нарезая круги по комнате, прямо над протянутыми руками озверевших слуг. На их глазах девчонка чуть господина не угробила. С ним живым не сладко живется, а с мертвым совсем худо будет!
– Правая нога вверх – вверх, вправо – вправо и так далее, – отозвался от души хохотавший Тотти.
– Ага! Спасибо, друг! Окно не откроешь?
Парень махнул рукой, и стекло разлетелось на мириады осколков. Я направила левиборд к спасительному проему и… на пути вырос разозленный Руфим… И тут я, не снижая скорости, но вздернув нос доски вверх, проехалась ею по лицу принца и отбыла восвояси. Прости, родной, к тебе сегодня все плоское липнет…
Понимание, что после утреннего выступления мне однозначно крышка, причем та, что сверху гроба гвоздями приколачивается, пришло возле окон офиса, куда я на полном ходу и влетела. Тотти забыл сказать, как остановить парящую доску.
Я лежала вся в порезах от стекла и занозах от разнесенной в щепки двери моего кабинета на столе Эллочки. Сверху на мой нос капал алый лак подруги, которая уже пять минут сидела в одной позе с отвисшей челюстью и зажатой в руке кисточкой от флакона с краской для ногтей. Клиент из приемной испарился через тридцать секунд после моего феерического прибытия на работу. Я отдыхала, успокаивалась, раскладывала событие по полочкам в голове, делала неутешительные выводы о гостях, которые непременно скоро пожалуют. Но мне уже все до того места, что у пегасов под хвостом. Последний кусочек мозаики завершил картину: мой негаданный друг и помощник, мальчик по имени Тотти, оказался не кем иным, как Тоттеном Многоликим – действующим королем Тьмы. Ходили слухи, будто он недавно впал в детство и обожает строить козни собственному сыну…
– Знаешь, Фэй, по-моему, тебя прокляли. – Элла ожила. Девушка устроила недокрашенную руку у меня на животе и продолжила наносить лак. – Давай я отведу тебя к специалисту по проклятиям. Ты только переоденься, – напомнила мне о конспирации секретарша. Кроме матери, из нынешних знакомых она единственная знала о моем маленьком маскараде. – А по дороге ты мне расскажешь, что с тобой приключилось… Заодно разъяснишь, почему по всем каналам зеровидения трещат о твоей помолвке с наследником Тьмы. Ты же сказала, что пошутила насчет свадьбы! – гаркнула в ухо подруга. Она очень не любит узнавать обо всем последней. И терпеть не может, когда над ней потешаются.
Я добрела до своей квартиры, открыла дверь ключами из доставленной в офис посылки от Стервозины, вызвала бригаду ремонтников, переоделась и привела в порядок лицо. Жилетку и брюки положила стирать. В кармане первой обнаружила визитную карточку журналиста. В суматохе один из проныр успел мне ее сунуть. Раскинув мозгами, я сунула ее в бумажник. Никогда не знаешь, что и в какой момент сослужит полезную службу.
Пока я собиралась, секретарша встретила ремонтников, показала им фронт работ и уже ждала меня с таблеткой и стаканом воды. Девушка протянула мне лекарство, в ответ на недоверчивый взгляд бросила: «Успокоительное» – и следом вручила воду. Пирожное с заварным кремом было бы полезнее, но рядом с Эллой я могла о нем только мечтать.
Таблетка подействовала быстро. В двух кварталах от офиса я ощутила умиротворение. Мир вокруг поплыл, подернулся розовой дымкой. Тело приобрело приятную мягкость и потрясающую гибкость. Подруга пристроила меня за столиком уличного кафе, принесла отвратительный черный чай без сахара себе, а мне – зеленый с жасмином и чудовищные вегетарианские пирожные из сои, но я их съела и даже похвалила, а в процессе выложила подруге всю правду о своих похождениях начиная с понедельника. Три чашки волшебного напитка сотворили чудо: туман из головы улетучился, оставив после себя желание жить и прорву неизрасходованной энергии.
Следующим пунктом нашего путешествия стал маг. Мы отсидели солидную очередь. Ознакомились с нелегкой долей увешанной драгоценностями троллихи, которая имела за плечами длинный список наследственных проклятий. А по мне, так дело не в присутствии посторонних заклятий, а в отсутствии мозгов в продуваемой всеми ветрами голове этой тетки. Я даже усомнилась в рекомендации Эллочки: дамочку пятилетний ребенок облапошит, не то что взрослый мошенник! Высказывала свое мнение я тихо и лихо – прислушивалась ко мне вся очередь. Сама не знаю, как объяснить столь несвойственное мне поведение… Тянуло поделиться секретами со всем миром.
Специалист продержался в кабинете две минуты, после чего пригласил нас на прием вне очереди. Он с закрытыми глазами водил руками перед моим носом – диагностировал. Я смеялась. Элла знаками призывала меня к спокойствию. Объединенными усилиями жестикулирующая парочка повергла меня в хорошем смысле слова в истерику со слезами на глазах. Когда меня удалось успокоить, то маг сообщил о наличии проклятия. И мстительно добавил, что снять его ему не под силу, ибо перешибить магию принца Тьмы никто не сможет. Обожаю женишка! Фактически люблю его беспредельно! Все для меня делает, из кожи выпрыгнуть старается!
Я ощутила желание напакостить кому-нибудь, но так как стоящих кандидатов, способных провести вежливую светскую дуэль на словах, в пределах видимости не наблюдалось, то я решила отвести душу иным способом – совершить дерзкий набег на собственный банковский счет! Эллочка сперва несказанно обрадовалась. Ей-то давно диагноз «шопоголик» поставлен. Но потом в ее хорошенькую и глупенькую головку закралось нечто, так как посмотрела она на меня как на человека, утратившего способность рассуждать здраво. Понимаю. Редко меня настигает желание опустошить кошелек.
Подруга сломя голову потащила меня в гиперторговую лавку. Кофточки, рубашечки, брючки, юбочки… Какая пижамка с утятами! Все ночи о ней мечтала – в корзинку! Чулочки с розовыми бантиками – туда же! Куртка на зиму новая, теплые штаны, варежки, шапка… На ней я остановилась, почувствовав, что часа весов начала крениться в сторону природной жадности. Я оторвала Эллу от стеллажей с женским бельем и потащила к кассе. Девушка-продавщица посчитала общую сумму и озвучила ее с довольной улыбкой: мы ей дневную выручки сделали! Подруга расплатилась за свои вещи, а с моей картой возникли неожиданные проблемы.
– Ваш счет заблокирован, – сообщила продавщица.
– Простите, это какая-то ошибка! У меня на нем около пятидесяти тысяч манек! – Моему возмущению нет границ.
– Вот смотрите, – девушка развернула зеротерминал экраном ко мне, – ваш жених сегодня в двенадцать одобрил операцию блокировки.
– Мой жених?! – Кровь в венах вскипела, волосы встали дыбом. – Кто ему дал такое право?!
Девушка испуганно вытаращилась на меня, пролепетала:
– Вы-ы-ы-ы… Видите, номер доверенности указан… – К демонам номер, там моя подпись стоит!
– Элла, за мной! – скомандовала я и, чеканя шаг, направилась к входной двери. Посетители в ужасе разбегались с дороги. Не понимаю, почему они испугались маленькой, симпатичной, доведенной до бешенства девушки. Всё. Руфим напросился. Видать, ему мало показалось, добавки захотел. Обеспечу. В хозяйственную лавку загляну. За подносами!
Я открыла дверь, но не вышла из магазина: меня остановила продавщица.
– Вы вещи забирать не будете?
– Как?! Мне же заплатить нечем! – Сегодня день дураков объявили?
– Вам нечем, но ваш жених открыл вам доступ к своему счету. И средств на нем значительно больше, – намекнула она.
Идею мне точно ниспослали свыше. Я перевернула табличку на двери магазина, попросила запереть его и спросила, облизывая пересохшие губы:
– У вас ножницы портняжные есть?
– Да, а зачем вам? – смутилась девушка.
– Узнаете… – пообещала я, преисполненная мрачной решимости. Что там Стервозина говорила – мужчинам претят впустую потраченные деньги?!
Я плакала. Навзрыд. Вместе с Эллочкой и продавщицами магазина. Нам было так жалко их. Но мы все равно резали. И резали. И брили. И выщипывали. Они надеялись на лучшую жизнь. Мечтали обрести покой и достойное существование в шкафах. Получить должный уход в химчистках. Бедные, бедные… Дорогие и не очень… Мы совершали святотатство – мы уничтожали… шубы! За которые я предварительно заплатила с банковского счета Руфима. Ровно тридцать шесть штук: песцовые, норковые, из чернобурки. Стоимостью от пятидесяти до трехсот тысяч манек. Последнюю приводить в негодность было особенно тяжело. У нас сердца кровью обливались. Пульс зашкаливал. Элла в обморок раз пять упала, но мы справились. Через два часа на полу лежала горстка авангардных меховых изделий, а мне стало значительно легче.
Сердечно распрощавшись с персоналом торговой лавки, припудрив красные опухшие глаза, мы покинули оскверненное нашими руками и одолженными ножницами место. Но, пройдя два шага по тротуару, я уперлась носом в мужскую грудь.
– Теплого часа, Фэй.
Мой персональный палач пожаловал.
– И вам не чихать, Руфим… – Спиной я оттесняла подругу обратно к лавке, но сообразительные продавщицы уже успели опять закрыть дверь. Вот она – женская солидарность во всей красе!
– За покупками ходили, моя дорогая, – преувеличенно небрежно заметил демон.
– Да так, прикупили кое-чего, – фальшиво улыбнулась я и осмелилась посмотреть прямо в злющие глаза его высочества. О! Да там бездна и кара небесная в одной тарелке! Но мне совсем не страшно: хорошее успокоительное у эльфийки.
– Случайно не мозги? – После этого вопроса улица начала стремительно пустеть.
– Мужские? Нет, не встречались. Если увижу, то обязательно прикуплю, а то товар дефицитный. Некоторым их явно не хватает! – Небо над головой потемнело. Кажется, дождь собирается… Какая переменчивая сегодня погода!
– Мне надоели ваши выходки, Фейерия. Держите. – Мужчина сунул мне в руки увесистую стопку бумаг.
– Что это? – Я подавила желание выкинуть листы в ближайшую урну.
– Наш брачный контракт. – Сквозь тучи выглянул солнечный лучик.
– И вы уверены, что я его подпишу?! Ни за что! – Я сунула ему под нос фигу. Шикарная таблеточка! Надо у Эллы название спросить, когда она очнется.
– Дорогая, он уже вами подписан. На последнюю страницу взгляните. – Демон принял скучающий вид и зевнул. Я повиновалась и обнаружила свой росчерк в указанном месте.
– Это… Это… же подлог! Так поступать нечестно! – Я швырнула контракт в лицо принцу.
– Фэй, ты хотела меня оскорбить? – В глазах мужчины зажглись опасные огоньки. С неба раздался грозовой раскат. – Я – демон. Слово «честь» для меня оскорбление. Запомни на будущее! Раз ты не удосужилась прочитать договор, то я кратко ознакомлю тебя с основными пунктами. Все причиненные тобой неприятности конвертируются в объятия. – Я вздернула брови. – Десять объятий составляют один поцелуй. – Меня перекосило. – Сто накопленных и неоплаченных поцелуев… Сама понимаешь…
Вдохнуть-выдохнуть, вдохнуть-выдохнуть… Не помогает… Нога поднялась сама собой. Сам по себе мысок туфли воткнулся принцу под колено, а когда он рухнул, то руки размахнулись и добавили пакетами с покупками ему по лицу. Что-то звякнуло. Моя новая ваза в цветочек?! Не прощу! Я с размаху опустила шпильку на тыльную сторону ладони его высочества.
Никто не смеет указывать Ллеверлинам! С моей прабабкой сам Аид не справился, куда уж доморощенному принцу Тьмы с ее правнучкой совладать!
Я остановила кентавра-таксиста, забросила поперек седла тело подруги и под гром аплодисментов из распахнутых окон отправилась домой. Впервые на памяти жителей города кто-то умудрился дать отпор всесильному демону.
Чувствуя, что нервы опять на пределе, я порылась в сумочке эльфийки и вытащила два пузырька с таблетками. На этикетке одного было написано «Озверин», а на втором – «Антисекс. Осторожно. Применять только для кошек». О Афродита, и каким из них меня заботливая секретарша накормила?!
