Глава двадцать третья,
в которой главный герой беседует со «своими стариками» и не выносит ничего нового из этой беседы
Нам пришлось ждать в саду около трех часов.
Что ж, по сравнению с прочим это было вполне приятное времяпрепровождение. До беседки не долетал шум города, пирожные были восхитительны, а чай в чайнике не остывал.
Обсудив проблемы, мы болтали с Карин о том о сем, старательно избегая касаться в разговоре темы наших дальнейших действий. С учетом прибытия к стенам города сэра Ралло, они требовали тщательного планирования.
Мне уже дважды удалось убежать от людей графа Осмонда без потерь с обеих сторон. Позволит ли сэр Ралло сделать это в третий раз?
Я не хотел с ним драться. Его люди исполняют свой долг и не имеют против меня ничего личного. Чистый бизнес.
Пятнистые Лианы гораздо опаснее.
Должен заметить, что при решении такого рода проблем люди куда конструктивнее, чем эльфы. Благородно отправлять против подлежащего ликвидации человека только одного киллера за раз, но целая команда могла бы решить поставленную задачу куда проще и быстрее.
Пятнистые Лианы являются профессионалами, и не выходят на охоту, не получив о жертве исчерпывающей информации. Зачастую они знают об объектах охоты больше тех, кто их на эту охоту отправляет. Хотя в моем случае это сомнительно. Если бы они знали все…
Наконец-то к нам снова вышла служанка и позвала меня в дом, сообщив, что контакт установлен. Мне даже не пришлось просить Карин остаться в саду, она сама заявила, что при разговоре с моим учителем ей делать нечего, и налила себе еще чашечку чая.
Служанка проводила меня на второй этаж по широкой наружной лестнице, и оставила у двери в рабочий кабинет волшебницы. Прислуга не должна входить в те места, где ее хозяева творят магию.
Виола По Волнам Ходящая сидела в большом кресле с резной спинкой, которое чем-то напоминало мне трон. По правую руку от волшебницы стояло большое, в человеческий рост, напольное зеркало в металлической, украшенной причудливым орнаментом раме.
Поверхность зеркала была все еще покрыта рябью, и ничего не отражала, но мелодичный перезвон уже смолк.
Когда я присел на стоявший напротив зеркала стул, Виола произнесла магическую формулу, и я увидел своего учителя Исидро.
Он стоял перед своим телефоном в привычной зеленой хламиде, и его лицо не выражало никаких эмоций. Словно с ним связался не единственный в его жизни ученик, которого он не видел уже больше года, а совершенно посторонний чародей, желающий получить консультацию. Присутствие при разговоре Виолы, совершенно необходимое для поддержания контакта, заставляло его быть еще более сдержанным, чем обычно.
Вот и он. Но что я хочу ему сказать?
— Добрый день, Исидро, — поздоровался я. Не знаешь, что говорить, начни с приветствий.
— Добрый день, Рико. Вижу, что ты наконец-то обо мне вспомнил.
— Я не мог связаться раньше. Были проблемы.
— Догадываюсь. Если бы у тебя проблем не было, ты вряд ли бы и сейчас решился со мной поговорить. Где ты?
— Я буду в Бартадосе, — сказал я. — Как только смогу. Сейчас я недалеко от подножия Серых гор, так что дорога может занять некоторое время.
— Значит, блудный сын возвращается домой?
— Пришлось, — сказал я. — Исидро, я подцепил заклинание, от которого не могу избавиться самостоятельно, и мне потребуется ваша помощь.
— Что за заклинание? И при каких обстоятельствах ты его «подцепил»?
— По глупости, — признался я. — Это заклинание вынуждает меня… действовать опрометчиво, когда я слышу определенный звук.
— Тогда заткни уши, — вот уж хороший совет. До этого я мог бы додуматься и сам. Но чтобы отсечь колокольный звон, мне пришлось бы полностью лишить себя слуха, что избавило бы меня от одной проблемы, подарив взамен целый букет других. — Если ты не в состоянии добраться в Гнездо Грифона самостоятельно, мы можем выслать людей тебе навстречу.
— Не надо, — сказал я. Согласиться на такое означало бы расписаться в собственном бессилии. — Я справлюсь. Передайте моему отцу, что со мной все в порядке.
— Ты сам ему об этом скажешь. Только я не уверен, что с тобой все в порядке, Рико. Ты перестал следить за своей внешностью.
Да, я знаю, что светлею. Полагаю, это происходит каждый раз, как только я теряю сознание, и часть магической энергии меня покидает. Заклинания тоже нужно обновлять.
— Это уже не столь важно, — сказал я.
— Верно, — сказал Исидро. — Тебе придется многое нам объяснить, Рико. Ты подставился.
— У меня не было выбора.
— Я желаю услышать об этом полный отчет, когда ты будешь здесь, — отрезал Исидро. — А теперь поговори с доном Диего.
Исидро шагнул в сторону, и перед зеркалом возник мой приемный отец.
Поскольку он не был эльфом, то выглядел куда старше, чем Исидро, хотя и был моложе чародея на пару веков. Последний год не прибавил барону Вальдеса молодости. Напротив, он постарел гораздо сильнее, чем должен был… Мне стало стыдно. Это была целиком и полностью моя вина.
Когда я ушел из дома, я пытался сбежать не от него, а от своих наставников.
— Здравствуй, папа.
— Здравствуй, Рико. Я рад тебя видеть… — несмотря на то, что ты от меня сбежал. Окончание этой фразы я мог додумать и сам. — Насколько я понимаю, у тебя возникли сложности. Насколько они серьезные?
Драконы, Пятнистые Гиены, сэр Ралло, весь этот чертов Город Людей…
— Не очень серьезные, — сказал я. В таких случаях дети всегда врут своим родителям. По крайней мере, любящие дети. — Я расскажу все, когда буду дома.
— Я жду тебя и без твоего рассказа, — сказал дон Диего. Мы редко называли друг друга «отцом и сыном» даже в своих мыслях. Особенно он. Он ведь с самого начала знал, что я не его сын, меня же в этом вопросе просветили, только когда мне исполнилось десять лет. — Не буду отнимать твое время. Ты хотел поговорить с Мигелем?
— Я рад, что побеседовал с тобой, — сказал я. — Мы скоро увидимся, папа.
— Надеюсь, — сказал он. — Буду тебя ждать.
— До свидания.
— До свидания, Рико, — он отошел в сторону, и его место занял Мигель.
Исидро пытался выглядеть бесстрастным, отец был искренне рад меня видеть, а Мигель…
Мигель — это Мигель.
Однорукий никогда не бывает доволен. Список эмоций, отражающихся на его изборожденном шрамами лице, крайне ограничен. Обычно они варьируются от презрения до ярости, веселье Мигеля может быть только злорадным, а доброты в нем я вообще никогда не видел.
В детстве я боялся его, как боятся только монстров из глупых страшилок, сочиняемых подростками. С тех пор я стал старше, но я все равно его опасаюсь.
— Ты вляпался в очередное дерьмо, Рико, — заявил Мигель вместо приветствия. Кроме левой руки, у него отсутствует правое ухо, а по шрамам на лице можно изучать историю всех последних войн. Ухо, конечно, ему никто не вырастит, как и руку, но от шрамов он мог бы легко избавиться при помощи Исидро, но Мигель этого не хочет. Носит свои шрамы, как ордена.
— Вляпался, — сказал я.
— Думаешь, я удивлен?
— Ничуть.
— И ты прав. Ты хочешь что-то узнать, или просто решил передо мной покрасоваться?
— За мной послали Пятнистую Лиану.
— Ты убил его?
— Да, — сказал я. Пока я решил не вдаваться в подробности о настоящем убийце эльфийского диверсанта. — Но я был несколько ошарашен его визитом.
— Ты ожидал чего-то другого? Тебе не удалось меня огорошить, Рико, мы знали о том, что Лианы взяли след, но не могли тебя предупредить. И это только твоя вина. Если бы ты не был таким идиотом…
— Сколько их? — перебил я Мигеля. Лекцию о своей глупости я могу выслушать и в Бартадосе.
— Ты что, дурак? За тобой послали полноценную девятку, учитывая, кто именно заинтересован в твоей смерти.
Полноценная девятка? Пожалуй, пора писать завещание и отправить Карин подальше от себя. Никто не выживал после того, как на его след выходили девять.
— Понятно, — вздохнул я. — Еще один вопрос, Мигель. Вы слышали о рыцаре по имени сэр Джеффри Гавейн?
— Нет, — сказал Мигель. — Но я знаю род Гавейнов. Сыновей в нем гораздо больше, чем денег и боевой славы. Что у тебя с этим рыцарем? Разборка?
— Пока и сам не знаю, — сказал я. Я так и думал, что сэр Джеффри происходит из знатного, но обедневшего рода. Об этом свидетельствовал и его боевой конь.
— Ты разочаровываешь меня, Рико.
— Позовите Исидро, и закончим со всем этим, — сказал я.
— Я готов выдвинуться к тебе на помощь. Где ты находишься?
— Мне не нужна ваша помощь, Мигель.
— Так ли это? Давно ли ты научился собственноручно зашнуровывать свои ботинки?
— Я покупаю обувь без шнуровки, — сказал я.
— Очень на тебя похоже, — презрительно фыркнул он. — Ты всегда предпочитаешь обходить проблемы, а не попробовать их решать.
— Не всякая стена стоит того, чтобы долбить ее собственной головой, — сказал я.
— Слабак, — бросил Мигель и снова уступил место Исидро.
Как они меня достали!
Несколько минут разговора с этими парнями окунули меня в прошлое, от которого я сбежал в северные земли. Когда я вернусь в Гнездо Грифона, мне придется заплатить высокую цену за собственную безопасность.
— Почему ты отказываешься от помощи, Рико? — вопросил маг.
— Я могу сам о себе позаботиться, — сказал я. — Исидро, вы когда-нибудь слышали об одноразовом магическом артефакте в виде копья, предназначенного для уничтожения дракона?
— А где ты видел такой артефакт?
— Я не видел, только слышал о нем.
— В таком случае, ты должен знать больше, чем я. Потому что я ни о чем подобном даже не слышал. Копьями обычно пользуются рыцари, а не чародеи.
— Им и воспользовался рыцарь, — сказал я. — Но создал-то его чародей.
— Мне об этом ничего не известно, — повторил Исидро. — Какой дракон был убит?
— Грамодон, — сказал я.
— Ты имеешь к этому какое-то отношение?
— Весьма опосредованное.
— Надеюсь, — сказал Исидро.
— Как кто-то узнал обо мне и отправил по моему следу Пятнистых Лиан?
— Мы пока не знаем. Этот вопрос находится в стадии выяснения.
Значит, у Исидро до сих пор есть контакты с кем-то на Зеленых островах. Ноги моих проблем с Пятнистыми Лианами росли именно оттуда.
Интересно, а леди Ива знала, кого именно она хочет подставить? Вдруг история с Грамодоном была частью какого-то хитроумного плана? Эльфы способны выстраивать многоступенчатые заговоры с самыми непредсказуемыми поворотами. Они практиковались в искусстве плетения интриг задолго до того, как люди высадились на южном побережье Вестланда.
Вообще, глупо получилось. По-детски. Мне почему-то казалась, что стоит мне рассказать о своих проблемах старшему поколению, как проблемы тут же покажутся мне мелкими и далекими. Я не видел этих троих уже целый год. И, по большому счету, двоим из них мне нечего было сказать.
Абсолютно.
По сути, сотню золотых я отдам только за возможность увидеть дона Диего. Мои учителя ничем не могли помочь мне на таком расстоянии, кроме пары советов, которые я не счел очень уж полезными.
Придется разруливать кое-какие проблемы самостоятельно.
— Надеюсь, вы проясните все до конца к тому моменту, как я прибуду в Гнездо Грифона, — сказал я.
— Постараемся, — кивнул Исидро. — Нам это интересно ничуть не меньше, чем тебе.
— Полагаю, что я все-таки чуточку больше заинтересован, учитывая, что речь идет о моей шкуре, — сказал я.
— Береги себя и будь мудрым, — сказал Исидро, провел рукой перед зеркалом, и в следующий миг вместо высокого, светловолосого мага в зеленом балахоне я видел свое собственное отражение.
Разговор оказался не слишком полезным. Они ничего не знали о моих проблемах, или делали вид, что не знали, не желая раскрывать карты при посторонних. Тем не менее, я должен был отдать Виоле По Волнам Ходящей заранее оговоренную сумму.
— Я не возьму денег у ученика Исидриона Пентабаира, — ответила волшебница на мою попытку ей заплатить. — Я рада узнать, что Исидрион до сих пор жив. Думаю, мы с ним еще поболтаем после того, как ты уйдешь.
— Спасибо, — сказал я. — Я очень вам благодарен.
— И деньги окажутся для тебя совсем нелишними, — добавила Виола, а потом сказала то, что я совершенно не хотел слышать. — Я знала твоего отца, — она имела в виду совсем не дона Диего. Вот вам и еще один посвященный. — Ты очень на него похож.
— Надеюсь, что нет, — сказал я.
