НАЧАЛО ЧЕТВЕРТОЕ. И ПОСЛЕДНЕЕ

Нарисуйте перед своим мысленным взором среднестатистического молодого жителя Москвы начала XXI века. Постарайтесь при этом не впадать в крайности. Нам не нужен коротко стриженный отморозок с ярко выраженным отсутствием интеллекта на лице, зато с присутствием барсетки под мышкой, массивной золотой цепи с нательным, снятым с какого-нибудь храма, крестом на бычьей шее, рассекающий по столичным улицам на последней модели БМВ, переделанной отечественной тюнинговой фирмой, с положенным под водительское сиденье дробовиком и гранатометом в багажнике. Нам также не нужен борец за идею с горящим взором, тщательно штудирующий современную литературу в поисках порнографии и, найдя оную, скупающий на корню весь тираж, зарабатывая тем самым писателю бабки, на которые тот не рассчитывал, и славу, о которой тот не мечтал, а затем складывающий этот тираж в гигантский унитаз и заливающий все хлором в центре города, при этом искренне полагая, что он с кем-то куда-то идет и помогает президенту Путину бороться за моральный облик российского гражданина, который, к слову, до истории с унитазом ни об этой книге, ни об этом писателе и не слышал, но теперь тут же вознамерился эту самую книгу купить и найти возмутительную порнографию самолично. И еще нам не подойдет трудоголик-клерк с нездоровым блеском в глазах, твердо убежденный, что родился он в деловом костюме и при мобильном телефоне, что всякий нормальный человек должен просыпаться в шесть утра и что через работу на крупную корпорацию, желательно импортную, а еще желательнее отечественную, но связанную с нефтью, лежит путь в райские кущи.

И если все же эти трое возникли перед вашим мысленным взором, то отвесьте им пинка чуть пониже пейджера и пошлите заниматься энтомологическими исследованиями в ближайшей сельской местности.

Теперь попробуем вместе.

Возьмите обычного раздолбая. Того самого, что сумел окончить десять (одиннадцать, двенадцать) классов, проскользнуть в университет и при этом увернуться от армии. Того самого, что вечерами угоняет папину машину, чтобы покатать девчонок или поучаствовать в безумных уличных гонках на Воробьевых горах. Того самого, что говорит «cool» вместо «клево» и «respect» вместо «ништяк». Того самого, что пьет продвинутое пиво, чатится по ночам и жалуется на нищенскую стипендию и задолбавший «совок», втайне мечтая о «Ломборджини-Дьябло», карьере Зидана и коммерческом успехе Билла Гейтса. Того самого, что живет в соседнем подъезде. Не живет? Тогда попробуйте заглянуть в зеркало.

Наденьте на раздолбая:

A. Потертые джинсы от какого-нибудь известного производителя.

Б. Футболку любого цвета, но с обязательно присутствующей надписью на английском языке, в переводе гласящей «Оттрахай вот это», либо «Отвали туда-то», либо «Пойди и займись тем-то», либо «Да я и сам такой».

B. Новые, но прошлогодней модели кроссовки от фирмы «Найк» — ибо свежая коллекция весит больше денег, а с другой стороны, «Найк» он и в Африке «Найк».

Г. Солнцезащитные очки.

Д. Часы «Casio G-Shock», причем чем больше и массивнее они будут, тем выше социальный статус и авторитет у данного конкретного раздолбая в его раздолбайской среде.

Засуньте в задний карман джинсов раздолбая паспорт, ибо ревностные служители резиновой дубинки и слезоточивого газа обожают проверять документы у личностей, одетых так, как указано чуть выше. В другой задний карман засуньте энную сумму российских денег, полученных от родителей при условии, что это будут последние деньги, выпрошенные в этом месяце. В передний карман положите пачку иностранных сигарет и зажигалку, а на пояс повесьте сотовый телефон, подключенный по тарифному плану «Би-Плюс», ибо на приличный контракт с ежемесячным взносом нет денег, а с корешами связываться как-то надо.

Ну, довольно обобщений. Назовите данного раздолбая Левой, наколите ему на правый бицепс зеленого кенгуру, и вот уже перед вами стоит главный герой нашего повествования.

Для него эта история вот-вот начнется, а пока он даже не подозревает обо всем, что обрушится на его голову на следующих страницах, и не дает себе труда задуматься, что на самом деле эта история началась ужасно давно.

Лева вышел из типовой московской квартиры, закрыл за собой типовую железную дверь, спустился по типовой лестнице типового подъезда, раскрашенного типовыми граффити, вышел из типового дома с типовым неработающим домофоном, потом из типового двора, находящегося в типовом спальном районе, и пошел по типовой улице в направлении типовой станции метро.

И тут же рядом с ним на обочине припарковалась совсем нетипичная для этого района машина. Поскольку Лева был весьма разносторонне образованным молодым человеком, он сразу же распознал в этом авто «Порше-Бокстер» 2002 модельного года, полноприводный, с задним расположением шестицилиндрового двигателя с распределенным впрыском дорогого «девяносто восьмого» топлива.

Стекла «порше» были тонированы процентов под девяносто, поэтому Лева не мог разглядеть, кто сидел за рулем. Да он и не особо-то пытался. В конце концов, стоять посреди улицы и пялиться на чужую машину было невежливо. И со стороны выглядело довольно глупо. Не дикарь же он какой-нибудь, в конце концов. Машина и машина.

А поскольку шансы на то, что «порше» решил припарковаться именно на этом месте из-за него, Левы, а не по своим «поршевским» и неведомым посторонним людям делам, стремились к нулю, и, несмотря на свою завышенную самооценку, даже Лева это прекрасно понимал, а потому посчитал необходимым продолжить движение.

Тихо, как подкрадывающийся к своей жертве хищник или очень породистая машина, каковой он и являлся, «порше» пополз за ним.

Лева остановился.

«Порше» тоже.

Лева пожал плечами и сделал три шага вперед.

«Порше» прополз еще на метр.

Леша уставился на «порше».

Словно увидев в этом какую-то команду, пассажирская дверца «порше» распахнулась, и у Левы снесло крышу.

За рулем сидела… нет, слова типа «женщина» или «девушка» не могли бы передать всей глубины чувств, которые она вызвала у Левы. Это была богиня. Самое очаровательное лицо в мире плюс тело, только что сошедшее со страницы «Плейбоя» или «Пентхауса», тело, какое невозможно встретить в реальной жизни, а если и возможно, то очень трудно подобраться к нему хотя бы на расстояние, достаточное для того, чтобы полюбоваться этим чудом в бинокль. Если бы Лева присмотрелся повнимательнее, он заметил бы, что лицо богини слишком уж напоминает лицо Алисии Сильверстоун и Клаудии Шиффер одновременно, но, положа руку на интимные места, признаем тот факт, что смотрел Лева отнюдь не на лицо.

На богине был наряд, который, скажем прямо, очень редко встретишь на человеке, сидящем за рулем автомобиля, тем более такого спортивного и роскошного. В таком виде можно сниматься для того самого «Плейбоя», потягивать холодный «мартини» из запотевшего бокала, возлежа на пятиметровой в любом направлении кровати, или, на худой конец, сниматься в кино, после просмотра которого подростки надолго закрываются в ванных комнатах. Кружевной черный бюстгальтер, трусики ему под цвет, сексуальные чулки на поясе и туфли на шпильках, наводящих людей, понимающих толк в розах, на мысли о кинжалах.

— Приветик, — сказала богиня низким, чувственным, чуть хрипловатым и невыразимо сексуальным, волнующим и пробуждающим самые смелые желания голосом, высунув кончик языка и облизав им губы. Губы явно были позаимствованы из рекламного ролика последней коллекции «Максфактор». — Прокатимся с ветерком?

Лева сделал шаг вперед. Шаг, как ни странно, начинался в районе ширинки.

Богиня, которая оказалась еще и пышноволосой блондинкой, чуть опустила спинку своего сиденья и заложила ногу за ногу фирменным движением Шарон Стоун.

Второй Левин шаг был уже не столь решителен, как первый. Его крыша медленно, постепенно и с большим скрипом возвращалась на место.

Лева смотрел голливудские фильмы. И, если он и вынес из них что-то полезное, так это то, что, когда к тебе подваливает роскошная блондинка на шикарной машине, которую, и блондинку и машину, ты раньше и в глаза не видел, это непременно ведет только к одному. К неприятностям. Типа наставленных на тебя стволов и засунутых в район ребер ножей. Лева твердо знал, где находится бесплатный сыр, и, хотя и верил, что чудеса в этой жизни случаются, был также убежден, что случаются они с кем угодно, но не с ним.

Поэтому третий шаг, который он сделал по направлению к «порше», был совсем маленьким и очень похожим на шаг доктора Джонса, каковым тот наступал на показавшуюся ему особо подозрительной плитку пола в древнем и затерянном в непролазных латиноамериканских джунглях храме инков. И именно после третьего шага Левина крыша почти уже заняла свое первоначальное положение, и он смог заставить себя оторвать взгляд от богини и заглянуть ей за спину.

За спиной у богини были деньги. Столько денег Лева в своей жизни еще не видел. Небольшое заднее сиденье и все пространство от него до спинок передних кресел было засыпано зелеными пачками стодолларовых банкнот. Среди них встречались и новые, и старые, свеженькие, как пучок укропа на рынке, и потертые, явно не раз переходившие из рук в руки, повидавшие много сомнительных и не очень сделок. Такое количество наличных денег в нашей, да и в любой стране практически невозможно заработать честным путем.

Итак, мгновенно пронеслось в Левиной голове, что мы имеем? Клевая тачка, роскошная телка и куча бабок. И зачем же я ей нужен?

Мозг моментально сделал нужные выводы и дал команду нижним конечностям на отступление.

Богиня снова перекинула ногу за ногу (и как ей руль не мешает?), томно потянулась и спросила:

— Так мы едем?

— Э, — сказал Лева, прекрасно понимая, что за произнесенный сейчас ответ будет ненавидеть себя весь остаток своей жизни, сколь бы длинной она ни была. — Нет.

— А почему? — обиженно спросила богиня.

И в самом деле, почему, подумал Лева. Я ее не знаю, но у нее клевая машина, неприличное тело и куча бабулек. Наверное, потому, что я молод и мне хочется пожить еще немного.

— Со временем беда, — сказал Лева. — Стрелы забиты, понимаешь?

— Понимаю, — сказала богиня.

Одна ее очаровательная ножка соскользнула с другой ее очаровательной ножки и легонько коснулась педали газа. Машина рванула с места с пробуксовкой, оставив на асфальте килограмм мишленовской резины с каждого колеса, открытая пассажирская дверь захлопнулась сама собой под давлением ветра. «Порше» ловко резанул чью-то черную «Волгу», увернулся от автобуса и влился в поток. Через двадцать секунд его уже не было видно.

— И что это было? — спросил Лева сам себя. Но, поскольку сам себе он на этот вопрос ответить не мог, развернулся, закурил сигарету и пошел к метро.