Глава 5
Караганда — это сакральное место.
Фил
Бозел устал. Бозел нервничал. Бозел находился на грани отчаяния.
Драконы — животные тяжелые, и даже с учетом заключенной в их телах магии на долгие перелеты они не способны. Пять-шесть часов на крейсерской скорости, и у них от усталости начинает сводить крылья. А падения с большой высоты не переживет даже дракон.
Бозелу следовало приземлиться еще два часа назад. Но каждый раз, когда он смотрел вниз, пытаясь выбрать место для посадки, он видел маленькое желтое пятнышко, следовавшее за ним, как отбрасываемая на землю тень. Даже по пересеченной местности мастер Лю выдавал феноменальную для человека скорость.
Стараясь избавиться от погони, Бозел пролетел над несколькими реками, но мастеру Лю удалось форсировать водные преграды, не потеряв дракона из вида. Единственное, что могло спасти Бозела, — это горы, но гор, как назло, поблизости не наблюдалось.
Мастер Лю наводил на Бозела ужас.
Он не обладал большими габаритами, не пользовался оружием, совсем не походил на рыцаря, но в этом человеке присутствовало что-то смертельно опасное для любого живого существа, которое имело глупость встать у мастера Лю на пути.
Бозел пытался найти восходящий воздушный поток, чтобы хоть немного снять нагрузку с крыльев, но восходящих потоков почему-то не обнаружилось. Словно сама природа решила сыграть против дракона и выступить на стороне мастера Лю.
Еще полчаса, подумал Бозел. Еще полчаса, и я рухну на землю. Хотелось бы мне упасть на этого узкоглазого мерзавца и похоронить его под своей тушей, но он ведь, сволочь такая, увернется. Уж очень он подвижный.
Правое крыло свело судорогой, и Бозела закрутило в штопор. Он потерял половину высоты, прежде чем ему удалось остановить падение и стабилизировать полет. Мастер Лю дружелюбно помахал ему рукой.
Бозел плюнул в него огнем, но снова промахнулся.
— Отвали, гад! — завизжал Бозел. — На какую мозоль я тебе наступил, скотина?
— Ничего личного! — крикнул в ответ Лю.
— Все вы так говорите! — возмутился Бозел. — Может, для вас это и бизнес, но я принимаю ваши попытки слишком близко к сердцу!
— Береги дыхание, — посоветовал дракону мастер Лю. — Сможешь продержаться наверху еще пару минут.
— Ненавижу! — Бозел взмахнул крыльями, стараясь набрать высоту, но тут их снова свело. На этот раз оба.
Затормозить он сумел только у самой земли. Сил для повторного набора высоты у дракона уже не осталось. Их не хватило даже на то, чтобы произвести приземление по всем правилам, и Бозел сильно ушиб основание хвоста.
Мастер Лю оказался рядом. Бозел собрал остатки пламени и встал в боевую позицию, надеясь продать свою жизнь как можно дороже. Каким бы великим бойцом ни был мастер Лю, даже ему понадобится некоторое время, чтобы обеспечить кончину целого дракона…
Но тут у судьбы снова прорезалось чувство юмора, и Бозела сплющило в человека.
Трехметровый бетонный забор венчали три ряда колючей проволоки. Забор тянулся насколько хватало глаз, Гарри показалось, что он идет от горизонта до горизонта.
У него даже закралось подозрение, что забор строили китайцы — эта нация знала толк в заборах.
— Я не вижу входа, — сообщил Гарри.
— Я тоже.
— Как же в таком случае мы попадем внутрь?
— Перелезем? — предположил Джек.
— Такие заборы строят совсем не для того, чтобы через них перелезали, — сказал Гарри. — Может быть, ты проделаешь в нем дыру динамитом? Нет, лучше не надо. Фиг знает, что из этой дыры вылезет. Вдруг забор построили совсем не для того, чтобы кто-то не мог попасть внутрь, а для того, чтобы кто-то не мог вылезти оттуда наружу.
— У тебя поистине аналитический склад ума, — восхитился Джек. — Столько мыслей подряд, а ты даже не вспотел.
— Оч-чень смешно, — сказал Гарри. — А что ты думаешь об этом заборе?
— Я думаю, что Караганда уже близко, — сказал Джек. — И если мы не хотим пробиваться туда с боем, нам лучше не злить ребят, которые построили этот забор. Мы не будем через него перелезать или проделывать в нем дыры. Я предлагаю пойти вдоль забора и поискать вход.
— А если входа нет?
— Вход есть. Случается так, что нет выхода, но вход есть всегда.
Вход они обнаружили уже через полчаса. Ничего особенного, обычная ржавая калитка, которая даже не была заперта. Пронзительно скрипнув, она отворилась и пропустила путников на огороженную территорию. Гарри уже собрался отпустить что-нибудь язвительное по поводу умников, которые строят высоченные заборы, а потом забывают закрыть калитки, как вдруг увидел…
Прямо перед ними стояла табличка с надписью «Почтовый ящик Караганда», а за ней… Чего за ней только не было. Пожалуй, Караганда оказалась местным аналогом Греции, ибо в ней было все.
— Это какая-то помойка, — констатировал Гарри, рассматривая горы бэушных автомобильных покрышек, пиратских компакт-дисков и книг Дарьи Донцовой в бумажных обложках.
— Похоже на склад давно потерянных вещей, — сказал Джек. — И, судя по тому, что мы видим, теряли эти вещи по всей вселенной.
— Путь в обитель Святого Роланда тоже был потерян, — догадался Гарри. — Значит, мы можем найти его здесь.
— Это очень странно, — сказал Джек. — Слушая рассказ Горлогориуса об этом месте, я подумал, что он шутит и Караганда является чем-то вроде Шамбалы, о которой все знают, но никто не может отыскать, однако… Караганда действительно существует.
— И, судя по всему, она очень здоровая, — сказал Гарри. — Где мы будем искать путь в обитель?
— В Караганде, — машинально ответил Джек.
Бозел зажмурил глаза.
Прошла минута.
Бозел открыл глаза.
Занесенная для удара рука мастера Лю остановилась в нескольких сантиметрах от его груди и почему-то не спешила вырывать сердце. В глазах желтолицего воина поселилось великое удивление.
— Бей, — сказал ему Бозел. — Чего ты ждешь?
— Много лет назад я дал клятву, что больше не убью ни одного человека, — сказал мастер Лю.
— Это не помешало тебе прессовать богатырей, — заметил Бозел.
— Но я не убивал их. Просто убрал с дороги.
— И кому же ты дал такую клятву? — поинтересовался Бозел.
— Самому себе.
— Похвально, — сказал Бозел. — Я думаю, что слово, которое человек дал самому себе, он обязательно должен сдержать. Это не какие-то глупые обеты или присяги…
— Я тоже так думаю, — сказал мастер Лю. — Но возникает дилемма. Я дал слово убить тебя, но не могу этого сделать, пока ты находишься в человеческом облике. Ты не мог бы морфировать обратно в дракона? Или хотя бы в того крокодила…
— Нет, — твердо сказал Бозел. — Не могу. Мои трансформации от меня не зависят.
— Жаль.
— Мне тоже, — сказал Бозел. Но не сейчас, добавил он про себя.
— Значит, мне остается только одно, — сказал мастер Лю, наконец-то убирая руку от груди Бозела. — Я буду рядом с тобой до тех пор, пока ты не превратишься обратно в дракона. А потом я тебя убью.
— Я очень долго могу находиться в теле человека, — предупредил его Бозел.
— Успех сопутствует терпеливым, — сказал мастер Лю.
Гарри с Джеком успех пока не сопутствовал. Они обогнули кучи старых молотков, груды сломанных ключей, тонны забытой в карманах мелочи, чуть не задохнулись от вони, испускаемой горой потерянных носков, но пути в обитель стрелков так и не отыскали.
— Тут можно бродить годами, — сказал Гарри. — Они могли хотя бы нарисовать карту местности и обозначить на ней все достопримечательности.
— Кто «они»?
— Те, кто устроил здесь эту свалку. Наверняка тут кто-то живет, следит за порядком, отыскивает потерявшихся детей и всякое такое, — сказал Гарри. — А сейчас он сидит где-нибудь поблизости, наблюдает за нами и смеется. Я даже отчетливо слышу его смех.
— Это не смех, — сказал Джек, вытаскивая револьвер. — Это лай.
Чудовищное создание, пятьдесят процентов которого составляли челюсти, выскочило из-за штабеля новеньких водопроводных труб и бросилось на них. Пуля Джека настигла его на середине прыжка, и на землю монстр свалился уже мертвым.
— Интересная порода, — констатировал Гарри. — Крокодила пополам перекусит и не поморщится.
— Будь внимателен, — сказал Джек. — Представь, что эти твари смогут сделать с тобой.
— Ты хочешь сказать, что данный экземпляр существовал не в единственном числе? — уточнил Гарри.
— Их много. — Джек повесил саквояж на пояс и вытащил из кобуры второй револьвер. — И они приближаются.
Гарри выхватил из кармана волшебную палочку, прикидывая, какое заклинание сейчас лучше использовать. Три собаки бросились на них с разных сторон, трижды громыхнул револьвер Джека, одаривая их смертью.
Твари умирали молча, даже не взвизгивая.
В них было что-то неестественное. Даже в угарном сне природа не могла бы породить ничего подобного. Эти животные издавали звук, похожий на лай, на основании чего их можно было бы назвать адскими псами, но на этом сходство с собаками заканчивалось. Самый злобный питбуль по сравнению с ними выглядел не опаснее карликового пуделя.
У тварей было только одно предназначение — убивать, но они нарвались не на того парня. Пока Гарри возился с волшебной палочкой, Джек положил еще пяток кошмарных созданий, перезарядил револьверы и приготовился к отражению новой атаки.
Ее не последовало, хотя издалека до сих пор доносились отголоски адского лая.
— Может быть, они кончились? — с надеждой спросил Гарри.
— Нет, они просто затаились, — сказал Джек. — Ты уже готов сотворить какое-нибудь волшебство?
— Да, — смущенно сказал Гарри. — Просто у меня новая волшебная палочка, и я еще не привык к ее балансу.
— Волшебники, — вздохнул Джек.
— Что мне наколдовать? — спросил Гарри.
— Кошек, — сказал Джек. — Очень много кошек. Надеюсь, они смогут отвлечь чертовых псин.
— Не слишком ли это жестоко? — спросил Гарри. — Кошек же сожрут.
— Ты предпочитаешь, чтобы сожрали нас?
— Может быть, мне поступить наоборот? Создать каких-нибудь животных, которые могли бы закусить нашими собачками?
— А тебе известны такие животные? — спросил Джек.
— Пусть будут кошки, — согласился Гарри и взмахнул волшебной палочкой.
Перед ними возник лев. Он лениво зевнул, продемонстрировав большое количество острых зубов и обдав путников ужасной вонью из пасти. Гарри поспешно дематериализовал животное.
— Это была кошка? — уточнил Джек.
— У волшебной палочки очень непривычный баланс, — виновато проговорил Гарри. — Попробуем еще раз.
Милый рыжий котенок облизнулся и жалобно мяукнул, требуя молока. Очевидно, он принял Гарри за одного из своих родителей.
— Это — кошка, — согласился Джек. — Но не совсем то, что я имел в виду.
— Материализация животных — одно из самых трудных заклинаний, — сказал Гарри. — Ему посвящен целый раздел магии, который изучают три года.
— А ты эти годы в школу явно не ходил, — сказал стрелок. — Ладно, забудь про кошек и приготовься драться.
— А с котенком что делать? — спросил Гарри.
— Что хочешь. Дай ему молока или разнеси на атомы, лишь бы он прекратил мяукать.
— Он что, демаскирует нашу позицию? — спросил Гарри.
— Нет, мне просто его жалко, — сказал Джек.
К вечеру заметно похолодало.
Мастер Лю натаскал хвороста, а Бозел развел костер. Они поужинали скромными припасами из котомки мастера Лю, и присмиревший дракон даже не жаловался на отсутствие в его сегодняшнем рационе мяса.
Трапеза прошла очень цивилизованно.
Пока тело Бозела вкушало пищу, мозг дракона лихорадочно метался внутри черепной коробки в поисках выхода. Бозел не сомневался, что, как только он перестанет выглядеть человеком, мастер Лю его убьет. Он только не знал, когда с ним произойдет метаморфоза, которая положит конец его жизни.
Зато он вспомнил, кто такой мастер Лю.
Мастер Лю был одним из семи Непобедимых Бойцов.
Согласно одной из множества существовавших в созданной Филом вселенной легенд, это произошло во времена столь далекие, что в официальных исторических хрониках о них не осталось даже упоминаний.
Семеро бойцов, которые тогда еще не были непобедимыми, обретались в чудесной и ныне несуществующей стране под названием Голливуд. Жизнь в Голливуде была поистине чудесной, и многие старались попасть в эту страну всеми правдами и неправдами, пытаясь обойти существующие иммиграционные ограничения. Каждый житель Голливуда обитал в собственном доме с обязательным бассейном, был необычайно красив и пользовался большим успехом у противоположного (а когда и у своего) пола.
В качестве компенсации этой райской жизни на страну постоянно сыпались всевозможные катаклизмы. Метеориты валились с неба один за другим, то и дело в страну вторгались злобные пришельцы со звезд или не менее злобные монстры из ада, а наводнениям, землетрясениям, извержениям вулкана, ураганам и цунами просто не было числа, но жители Голливуда достойно и без потерь справлялись со всеми напастями, сохраняя хорошее настроение и белозубые улыбки.
Но мало кто знал, что на самом деле правили Голливудом не люди, а могущественные демоны — продюсермансеры, и самым могущественным из них был Бжерри Друкхаймер по прозвищу Мистер Блокбастер.
Семеро воинов пришли к нему и заключили сделку. Для нас остается загадкой, чем именно они расплатились с демонами, зато доподлинно известно, что они получили взамен. С тех пор ни один из этих воинов не знал поражений, и одержали они множество побед, увеличивая славу Голливуда и свою собственную. Говорят, что в эту великолепную семерку входил сам великий воин и мыслитель Жао-Клод Ван-Дао, но это просто слухи.
Все шло неплохо, и враги неизменно повергались в прах, пока воины не задались извечным философским вопросом: можно ли натравить невозможное на невозможное и что будет, если один Непобедимый Воин захочет навалять другому Непобедимому Воину? Как водится в таких случаях, выяснение философских вопросов закончилось грандиозной дракой, в ходе которой из числа непобедимых был выявлен чемпион, доказавший свое абсолютное превосходство путем умерщвления соперников. Как все уже догадались, этим непобедимым воином был сам мастер Лю.
Голливуд давно сгинул из этой вселенной, но магия его оказалась столь сильна, что мастер Лю и по сей день оставался непобежденным.
Шансы Бозела выйти живым из схватки с таким противником стремились к нулю. Он был старым, могучим и довольно коварным драконом, но законы вселенной сейчас работали против него.
Закончив с едой, Лю выудил из котомки небольшой котелок, накипятил в нем воды и заварил травяной чай. Будучи поклонником алкогольных напитков, Бозел к чаю относился прохладно, но согласился выпить чашечку, чтобы не обидеть мастера.
— Я не мог не заметить, что за последние сутки вы побывали в трех разных обличьях, — сказал Лю. — Не соблаговолите ли объяснить мне причину столь странных и неожиданных пертурбаций?
— Я оборотень, — сказал Бозел.
— Правда?
— Нет, я пошутил, — сказал Бозел. — На самом деле это наказание за доброе дело, которое я когда-то совершил.
— Так не бывает, — сказал Лю. — Вы слишком цинично смотрите на окружающий вас мир.
— Подтверждение моей правоты сидит прямо передо мной, и у него ваше лицо, — сказал Бозел.
— Законы кармы таковы, что каждый получает заслуженное в этой жизни или в следующей.
— Лучше бы в следующей, — сказал Бозел. — И вообще, я такого отношения не заслужил.
— Возможно, заслужили.
— Нет, — сказал Бозел. — Как вы можете меня судить? Что вы обо мне знаете? Мерзавец, который заказал вам мое убийство, рассказал что-нибудь о своих мотивах?
— Нет, — сказал Лю. — Но его мотивы очевидны. Вы дракон.
— И что? — взвился Бозел. — Это дискриминация по видовой принадлежности, и ничего более. Да, были времена, когда я творил нехорошие дела, похищал прекрасных дев, разорял деревни, испепелял замки и жрал благородных рыцарей пачками. Но это все были ошибки моей бурной молодости, и я давно остепенился. Даже по драконьим меркам я достаточно богат и содержу свои собственные стада, так что у меня нет нужды причинять беспокойство крестьянам. Я живу в захолустье, вокруг моей пещеры стоят предупреждающие таблички, и никто не попадает ко мне по ошибке. За последние двести лет я дрался только с теми, кто сам желал драки. А когда ко мне за помощью пришли волшебники, я выполнил все, что они от меня требовали. И какова благодарность? Кто-то подсылает ко мне убийцу за убийцей, а я этого парня даже не знаю. Может быть, вы меня просветите? Кто вас послал?
— Я не знаю. Никогда раньше не видел этого человека.
— И все же вы согласились?
— Как видите.
— Что он вам обещал?
— Ничего. Он рассчитался со мной авансом.
— Чем же?
— Древней рукописью.
— Зашибись, — сказал Бозел. — Жизнь дракона оценена в жалкий клочок старой бумаги. Если люди в срочном порядке не пересмотрят свои жизненные приоритеты, ваш вид ожидают большие неприятности. Разве вы не знаете, что любая жизнь бесценна?
— Буддисты считают, что человек не может переродиться в тело дракона или насекомого, поэтому даже они могут убивать и тех и других.
— Но, согласно принципу ахимса, нельзя отнимать любую жизнь, вне зависимости от законов Ганса-Иры, — возразил Бозел.
— К великому сожалению, я не разделяю принципа ахимса, — сказал мастер Лю.
— И древняя рукопись для вас дороже любой жизни.
— Не любой, — возразил мастер Лю. — Даже ради этой рукописи я не согласился бы отнять жизнь у человека.
— А у меня, значит, можно? Что ж, драконам не привыкать к подобному обращению. Хотя я, между прочим, тридцать процентов времени являюсь человеком.
— Заключая сделку, я этого не знал, — сказал мастер Лю.
— Значит, вашу сделку можно считать недействительной, — сказал Бозел. — Поскольку вас ввели в заблуждение, вы можете не выполнять условия договора, а рукопись оставить себе.
— Но временами вы все-таки дракон, — сказал мастер Лю. — И сделка не может быть расторгнута.
Дракон вздохнул. Он не любил принципиальных людей.
Спасти Бозела могло только чудо.
К слову, созданная Филом вселенная была полна чудес. Многие жаловались, что чудес в ней даже слишком много и было бы совсем неплохо добавить в жизнь обыденности, ибо некоторые чудеса обладают нехорошей тенденцией зашибать рикошетом.
Когда человек надеется только на чудо, он даже не пытается справиться с ситуацией своими силами. В долговременной перспективе подобное поведение может обернуться полной потерей инициативности, апатией и затяжной депрессией. Кроме того, чудеса непредсказуемы. Они случаются, когда вы меньше всего их ждете, а когда вы возлагаете на чудо все свои надежды, они не происходят.
В свете вышеизложенного можно ли считать чудом, что в круг света, очерченный костром, из ближайших кустов внезапно вывалился Негоро?
Бозел решил, что можно.
