Глава шестнадцатая

Как же хорошо вернуться домой! Первым делом разыщу близнецов, освобожу их от навязанных обязанностей, а потом в ванную. Буду отмокать там до вечера, потчевать себя всевозможными вкусностями и последними придворными сплетнями, которые поведает мне Инэка. Ей одной мы не побоялись довериться и посвятить в наши планы. Разумеется, эмпатия знала только часть правды – о том, что мы с Джаредом отправляемся на поиски артефакта, способного спасти Драгонию, а близнецов оставляем в замке вместо себя. Инэка должна была помогать эльфам чем сможет и прикрывать их в случае необходимости.

Представляю, как она обрадуется, когда я предстану перед ней целой и невредимой. Небось бедняжка места себе не находила, пока я колесила по стране в поисках приключений на свои вторые девяносто.

С магом я распрощалась возле городских ворот. Джаред решил вернуться в Ирриэтон, когда Стэн станет самим собой. Иначе, если придворные увидят двух Катрайнов, объяснить сей феномен будет непросто. Мне также следовало быть осторожной, чтобы ненароком не столкнуться с Рэем в многолюдном (то есть многоэмпатическом) месте.

Дабы избежать подобных казусов, накануне моего отъезда мы с Инэкой договорились, что по возвращении я тайком проберусь в замок и дождусь эмпатии в ее комнате.

С этой частью плана справилась без труда. Правда, служанка долго не появлялась, я даже успела задремать. Проснулась от радостного возгласа, тут же сменившегося бесконечными охами и ахами.

– Ваше величество, – стенала эмпатия, оглядывая меня с ног до головы, – вы на себя непохожи! Такая щупленькая, почти прозрачная. Я так за вас переживала! Хвала гелланиям, вы вернулись!

– И горю желанием занять свое место. Где эльфы? Надеюсь, подмену никто не заметил?

Перестав сканировать каждый сантиметр моего тела на предмет обнаружения ссадин и более тяжких увечий, эмпатия взволнованно произнесла:

– Стэнтон пока держится, но господин Воллэн в случае, если он не заговорит, грозится применить пытки.

У меня засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.

– Так, стоп! Инэка, объясни толком, какие пытки и к кому их хотят применить!

Девушка принялась в подробностях живописать последние события, происшедшие в Ирриэтоне. Оказывается, Воллэн, упрямец, времени даром не терял и все-таки навел справки о Катрайне. Понял, что род Джареда уже давно не существует, и сделал поспешный вывод: Верховный маг – самозванец. Разумеется, советник и предположить не мог, что дело тут совсем в другом.

Стэнтона взяли под стражу, и теперь Совет, скооперировавшись с придворными волшебниками, общими усилиями пытался разговорить псевдомага, дабы выведать у того настоящую цель его появления в Эсфероне.

Проклятье! С надеждой на спокойный отдых можно было распрощаться прямо сейчас.

– Значит, так, – решила я взять бразды правления в свои руки, – быстренько приводим меня в божеский вид, потом ты находишь Рэя и просишь его затаиться, а я иду выручать Стэна.

Бедный парень! Надеялся несколько дней пощеголять в статусе Верховного мага, а вместо этого ему устроили занимательные каникулы в ирриэтонском подземелье.

– Что после этого начнется… – заметила дальновидная служанка. – Так просто старейшины не сдадутся. Они уже заочно подписали магу приговор.

– Ну это мы еще посмотрим.

Ишь какие прыткие! Я им, пожалуй, подпишу… Устроили в замке бедлам! Хватают кого ни попадя без моего дозволения и волокут в темницу. Пусть только попробуют что-нибудь вякнуть! Распущу Совет к чертовой бабушке и объявлю в королевстве абсолютную монархию, а заодно и матриархат. Вот тогда они у меня попляшут… Если, конечно, я раньше не окажусь на одних «нарах» с эльфом.

В таком воинственном настроении отправилась в подземелье. Благо в столь ранний час в коридорах замка было пусто. Придворные еще нежились в своих постельках, не спеша приступать к «трудовым» будням.

Отыскала место заточения друга быстро. Желающих попасть в ирриэтонские казематы было немного, поэтому охрана обнаружилась только возле одной из дверей.

Заметив меня, солдаты вытянулись по струнке.

– Открывайте! – рявкнула я.

– Ваше величество, не положено! – доложил один из стражей.

– Приказ господина Старшего советника, – нахально подытожил второй.

От такой наглости я опешила. Черт побери! Как распоясались! Ведь знала же, что меня в этом королевстве и в грош не ставят, но чтобы так явно выказывать непочтение…

Испепеляя эмпатов взглядом, угрожающе прошипела:

– С каких это пор приказ господина Старшего советника значит больше, чем приказ Владычицы?! Открывайте немедленно или уже сегодня окажетесь на месте пленника!

Солдаты мешкали. Растерянно переглядывались, пожимая плечами. Совсем оборзели!

Не дожидаясь, пока до этих недоумков дойдет вся значимость моих угроз, выхватила у стража связку ключей. Разумеется, отбирать ключи у Владычицы эмпаты поостереглись. Только переминались с ноги на ногу, лихорадочно соображая, как выкрутиться из щекотливого положения, чтобы и меня не гневить, и перед старейшинами выслужиться.

Замок щелкнул. Я уже готова была переступить порог камеры, когда за спиной раздалось негодующее:

– Нарин!

И какого демона ему не спится?!

На всех парах ко мне мчался Воллэн, а за ним, едва поспевая, семенили трое старейшин.

– Ты что творишь?! – напрочь позабыв о правилах этикета, закричал советник, загораживая вход в темницу. – Катрайн – государственный преступник!

– И какие же такие государственные преступления, не постесняюсь спросить, он совершил? – Оттолкнув эмпата, прошмыгнула в камеру.

Воллэн не отступал.

– Тебе прекрасно известно, в чем его обвиняют! Мы с тобой об этом уже сто раз говорили!

Вообще-то говорил он не со мной, а с Рэем, но, видимо, убеждения эльфа оказались недостаточно вескими, раз его брат по-прежнему находился в заточении.

Стэн, привлеченный шумом, уже крутился возле двери. Подавив в себе желание броситься в объятия друга, радостно объявила:

– Ты свободен!

Стэнтон расцвел в благодарной улыбке. Хотел тут же выскочить из камеры, но теперь дорогу нам преграждал не только Воллэн, но и тройка пылающих праведным гневом старейшин. И так просто сдаваться они не собирались. Мы с эльфом переглянулись. Сейчас начнется…

– Ваше величество, это неподобающее правителю поведение! – возмущался Мерилл.

– Вы не можете его просто взять и отпустить! – истерично визжал Тильдор.

Призвав все свое терпение, нарочито спокойным тоном произнесла:

– Я не просто могу, я это сделаю. Более того, оставлю за лордом Катрайном его должность!

От такого заявления они опешили. Даже Воллэн поначалу не нашелся что сказать. Воспользовавшись всеобщим замешательством, схватила эльфа и вытолкала его в коридор.

– Нарин, – Воллэн удержал меня за руку, – ты допускаешь ошибку. – Одними губами добавил: – Совет этого не простит.

– Плевать я хотела на твой Совет, – также тихо ответила я, а потом во всеуслышание объявила: – Воллэн, собери старейшин. Нам нужно о многом поговорить.

Довольно! Я и так слишком долго плясала под их дудку. Пришла пора поменяться местами!

Совет в полном составе встретил меня гробовым молчанием. Эмпаты были не просто злы. Нет, своим сегодняшним решением я, можно сказать, растоптала их самолюбие. Ясно дала понять, что указы старейшин для меня ноль без палочки.

Никто не спешил нарушать тишину. Даже Лонар, обычно скорый на слово, сейчас почему-то засунул язык подальше и выглядел на удивление спокойным и безмятежным. «Не к добру это!» – пронеслось в голове.

Заняв место во главе стола, громко произнесла:

– После исчезновения моего мужа я вынуждена была без посторонней помощи учиться править целым королевством…

Мерилл открыл было рот, явно намереваясь возразить, но я попросила его не перебивать.

– Честно пыталась следовать вашей воле, подписывала все издаваемые указы, чтила традиции Драгонии. Надеялась, что и вы отнесетесь ко мне с пониманием и, вместо того чтобы ставить палки в колеса, будете мне надежной опорой. Но, к сожалению, я ошиблась. Для вас я всегда являлась лишь досадной помехой, которую всячески старались устранить.

Но вы, кажется, забыли, что давали мне клятву верности, и теперь я намерена потребовать ее исполнения. Зарубите себе на носу, Совет лишь совещательный орган, окончательное решение отныне будет оставаться за мной.

Начну с того, что аннулирую подписанный мною ранее закон о кристаллах. Я требую, нет, приказываю провести перераспределение кристаллов и направить их в те уголки Драгонии, где в них особенно нуждаются. В то время как вы здесь жируете, целые деревни вымирают от нехватки энергии. Сокрытие энергетических ресурсов будет расцениваться как преступление. И еще, – обвела старейшин тяжелым взглядом, – я корю себя за то, что подписывала документы, не читая, а все потому, что слепо доверяла вам, особенно тебе, Воллэн, – повернулась к другу, хотя, судя по выражению его лица, после сегодняшнего на нашей дружбе можно будет смело поставить крест. – Прошу немедленно предоставить все документы, подписанные мною с начала моего правления. Теперь, обещаю, буду вчитываться в каждую букву, проверять каждую запятую, и не дай бог, вы проигнорируете мое решение. У кого-нибудь есть вопросы?

Вопросов не было. Слишком неожиданным оказалось для них мое заявление. Разумеется, когда старейшины придут в себя, они все выскажут, пока же этот момент не настал, нужно линять по-быстрому.

И я покинула зал заседаний.

Покончив с перевоплощением в самих себя, близнецы явились ко мне и потребовали подробного отчета о нашей с Джаредом «командировке».

– Где вы столько пропадали?! – вопрошал Рэй. – Мы себе места не находили, уже не знали, что и думать!

– А я чуть не признался Волу, – взволнованно заговорил Стэн. – Решил, если ты скоро не объявишься, придется нам все ему рассказать и попросить о помощи. Я бы себе не простил, если бы с тобой что-нибудь случилось.

«Какие они все-таки замечательные!» – умилилась я. Вместо того чтобы думать о своей судьбе, братья беспокоились обо мне.

– Я заболела, и мы были вынуждены остановиться в деревне, чтобы можно было немного оклематься. Правда, там не обошлось без эксцессов. Да и на развалинах нам тоже «подфартило». Честно говоря, в какой-то момент даже подумала, что больше вас не увижу.

Рассказав эльфам о нападении на детей старосты и приключениях в храме, продемонстрировала захваченный трофей. Жидкий огонь золотой каплей переливался на дне сосуда, но стоило братьям на него взглянуть, волшебное пламя будто ожило. Запрыгало мячиком, ударяясь о стенки чаши, затем принялось менять форму, то увеличиваясь в размере, то превращаясь в крошечную песчинку.

– Не обращайте внимания, он просто выделывается перед вами. – Я уже успела привыкнуть к метаморфозам, происходящим с этим чудом, и теперь его преображения едва ли могли меня удивить.

А вот эльфы были в восторге от маленького пламени и даже уговаривали выпустить огонек на свободу.

– Разбежались! – хмыкнула я. – Не представляете, сколько сил ушло, чтобы поймать этого стервеца. Теперь, пока не исполним задуманное, он должен находиться в надежном месте.

Спрятав сосуд в тайник, где хранились Слезы богов, спросила:

– А вы чем занимались? Ну за исключением того, что Стэн сидел в тюрьме, а ты, Рэй, пытался его оттуда вытащить.

– Я бы предпочел отправиться в подземелье вместо брата, – ворчливо забубнил Рэй. – Все лучше, чем выносить общество этих похотливых гадов. – Эльф патетически вздохнул. – И как только женщины нас переносят? Я чуть было не убил одного из твоих воздыхателей.

– А с этого места поподробней, – заинтересовалась я.

Оказывается, женихи, устав томиться в неизвестности, решили пойти в наступление. Дождливыми ночами пели под окнами королевской спальни трогательные серенады, чем доводили Рэя до белого каления, подкарауливали по-за углам, желая признаться мне (то есть ему) в любви. Один, самый прыткий и отчаянный, настолько расхрабрился, что даже рискнул полезть к Владычице с поцелуем.

Представляете реакцию Рэя? На следующее утро эмпата нашли в парке. Ему еще повезло – отделался легким сотрясением мозга и вывихнутой рукой. После этого горячие головы чуть поостыли, и дерзкие поползновения нахрапом взять Владычицу прекратились.

– Благодаря твоим стараниям еще трое выбыли из игры, – сделала я в уме краткие подсчеты. – Неплохо. Пару недель, и выбирать мне будет не из кого.

– Я бы на твоем месте особо не обольщался, – омрачил мою радость Рэй. – Старейшины из меня всю душу вытрясли, требуя поскорее определиться с мужем. Поверь, им уже настолько невтерпеж, что они готовы сделать этот выбор за тебя.

Я призадумалась. Рэй прав, мне следовало что-то предпринять. И как можно скорее. Я уже столько раз испытывала терпение старейшин, а сегодняшняя капля наверняка стала последней. Следующий ход будет за Советом, и, боюсь, на этот раз мне поставят и шах, и мат.

Нарин будто с цепи сорвалась. Вдруг ни с того ни с сего вознамерилась начать управлять королевством. Лучшего момента не могла подобрать?!

Мало того, тут же стала сыпать новыми указами. Видите ли, богатые должны поделиться кристаллами с бедными, и тогда все будет в ажуре. Идиотка! Нашла простое решение неразрешимой проблемы!

– Неужели не понимает, – изливал я свои возмущения Эдель, – чем это может для нее обернуться? Совет в бешенстве, знать недовольна. Как бы все не закончилось государственным переворотом и казнью нашей сумасбродной правительницы. В свете последних событий подобные последствия вполне можно предположить. И знаешь что, дорогая, может, кто-то и посчитает меня жестокосердным, но больше заступаться за нее я не собираюсь. Тем более после того, что она сегодня вытворила.

– Воллэн, Нарин права. – Мне никак не удавалось понять, почему Эдель поддерживает эту своенравную девчонку. – Мы не смеем обрекать других на верную смерть.

– Ну да! Лучше так: все любили друг друга и умерли в один день! – не сдержался я.

– Да, лучше! – упрямо возразила принцесса. – Лучше, чем стать убийцами. Именно на нас возложена ответственность за судьбы и жизни вверенных нам эмпатов, а мы пытаемся выжить за их счет.

– Эдель… – Я обнял жену. Она склонила голову мне на грудь и печально вздохнула. – Мы ищем выход и не перестаем надеяться. Силы всех магов брошены на спасение Драгонии. Но нам нужно время. А магам необходимы кристаллы, они тратят колоссальное количество энергии, пытаясь нас спасти. Вот только благодаря стараниям Нарин мы лишились единственного шанса, и теперь я уже не знаю, что может нам помочь. Разве только чудо.

– Нужно продолжать молиться и верить, – прошептала Эдель. – Но отбирать кристаллы у других, чтобы продолжить сомнительные эксперименты, которые, может статься, ни к чему не приведут, – не выход, – закончила принцесса еле слышно и устало откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза.

– Когда ты в последний раз использовала кристалл? – Я губами коснулся лба Эдель и ощутил холод ее кожи.

– Недавно. – Эмпатия отвела взгляд. – Воллэн, со мной все в порядке.

– Да. И именно поэтому еле ворочаешь языком.

Открыв шкатулку, обнаружил только пять кристаллов. Значит, солдаты, по приказу Нарин устроившие обыск в замке, не забыли и про покои принцессы. Как будто не понимают, что сейчас ей необходимо вдвое больше энергии!

Еле уговорил Эдель воспользоваться кристаллом. Эмпатия упрямо заверяла, что с ней все в порядке и она вполне способна еще пару дней обойтись без подпитки. Может, она и способна, но рисковать здоровьем ребенка я не мог. Малыш-то уж точно ни в чем не виноват. В тот момент я уже почти ненавидел Нарин. Если по ее вине пострадает мой наследник, я ей этого не прощу!

В последнее время жизнь в замке стала просто невыносимой. Старейшины не оставляли попыток принудить меня к решительным действиям против Джареда, и требование выпроводить его из Драгонии оказалось самым гуманным из предлагавшихся наказаний. Я же, естественно, упиралась как могла. Каждая стычка с Советом оканчивалась бурным скандалом. Я была так на них зла, что хотелось биться головой об стену и крушить все вокруг. А в итоге приходилось постоянно на ком-то срываться. Самыми подходящими кандидатурами для этого стали мои многострадальные женихи, которые с маниакальным упорством продолжали осаждать неприступную крепость, то бишь меня. Ох, признаться, и пощекотала я им нервы.

Но и этого, как оказалось, было недостаточно. Внутри меня все кипело, и, чтобы выпустить пар, я решила воспользоваться японской методикой. Если нельзя посчитаться с врагом в реальности, можно расправиться с ним мысленно и таким образом вернуть себе утраченное душевное равновесие.

Приказав слугам снести портреты старейшин в мои покои, отправилась за кинжалами. Когда-то я с ними неплохо управлялась.

Развесив полотна, наметила очки. За попадание в лысину награждала себя пятью баллами, в лоб – десяткой, ну а зарядить в оба глаза – тут и все сорок дать было не жалко. В самом центре поместила портрет Лонара. Тот самый, который совсем недавно неизвестно почему так огорчил господина де Ранвальма.

Навыки метания вспомнились быстро, и вскоре моими стараниями напыщенные физиономии эмпатов превратились в мелкое решето. Именно за этим невинным занятием меня и застал наш достопочтенный Совет, явившись на «поле брани» в полном составе. Когда незваные гости вошли, я как раз извлекала из правого глаза Мерилла острый клинок. Еще один прочно застрял в стене, продырявив левую глазницу старейшины, и мне никак не удавалось его оттуда извлечь. Досада!

Эмпаты недоуменно оглядели свои слегка подпорченные лики. Один из них, выступив вперед, чуть заикаясь, пробормотал:

– Ваше величество, что… что все это значит?

Я не удостоила его ответом. Отвернувшись, продолжила свое занятие. И зачем только притащились? Небось опять начнут требовать казнить Катрайна или вернуть им изъятые кристаллы. Ни того ни другого они, разумеется, не получат.

За спиной послышалось шушуканье. Видно, народ совещался.

Мне надоело чувствовать на себе сверлящие взгляды, и я все-таки спросила:

– Что-то хотели? Не зря же приперлись всем скопом.

Эмпаты вразнобой загалдели:

– Вы должны нас выслушать…

– Это очень важно…

– Речь идет о престолонаследии…

Ага, вот, значит, зачем явились. Прогнозы Рэя оказались верны – старейшины поставили мне ультиматум, который в переводе с их деликатного языка звучал примерно так:

– Немедленно определяйся с мужем, или мы найдем способ от тебя избавиться!

Что я могла ответить? Снова закатить скандал? Но это сейчас не входило в мои планы. Поэтому была вынуждена безропотно покориться.

– Вы правы, мне уже давно следовало смириться со своей участью. Больше я не стану тянуть и в ближайшее время сообщу вам о своем решении. Теперь, надеюсь, вы довольны?

Стоило видеть их лица в тот момент. Это было что-то…

Из шокового состояния старейшин вывел кинжал, лезвие которого опасно сверкнуло в отблеске свечей. Отступив на несколько шагов, прицелилась и, выкинув вперед руку, залепила нарисованному де Ранвальму прямо между глаз. Йес! Точное попадание! Не теряя времени, послала вдогонку следующий кинжал. Эмпаты дружно проводили его взглядами…

Потом засуетились, стали заверять, что они рады моему единственно правильному решению, и, пожелав всегда быть такой же чуткой к их просьбам, поспешно удалились.

Только не подумайте, что я сдалась без боя и действительно намеревалась обзавестись новым супругом. Ни в коем случае. Сейчас для меня было важно задурить старейшинам головы и потянуть время, потому как наконец-то вернулся мой феникс и принес радостную весть – иллары согласились помочь. Правитель лесного народа, Солэн, обещал в скором времени прибыть в Эсферон. А значит, нам удастся вернуть Дорриэна. Тогда, кто бы ни одержал победу в борьбе за трон, это будет неважно. Тогда все будет неважно.

И даже то, что в моих вещих снах Дорриэн начал забывать обо мне, не могло омрачить настроения. Я растоплю лед в его сердце, разожгу в нем прежнее чувство. Вместе нам удастся справиться со всеми невзгодами. Только пусть будет рядом. Со мной.

На такой оптимистической ноте я закончила тренировку. Этим вечером должен был состояться карточный турнир с нашими дорогими гостями, и мне следовало поторопиться, чтобы успеть подготовиться. Бедолаги, они даже не подозревали, во что снова вляпались.

– Ваша ставка, герцог.

Мужчина неуверенно огляделся по сторонам, словно пытался отыскать путь к отступлению, но, поняв, что от меня ему нет спасения, обреченно бросил на стол свое последнее сокровище, перстень, украшенный огромным, размером с грецкий орех, изумрудом. Нехило! Давно мечтала о таком перстенечке. Он еще больше будет подчеркивать изящество моих музыкальных пальчиков.

Игра шла уже не один час. За столом остались только я и трое эмпатов. Придворные, которым сегодня досталась роль зрителей, напряженно следили за ходом игры. Вокруг меня уже лежала приличная куча всякого ширпотреба, начиная от монет и драгоценностей и заканчивая договорами на недвижимость.

Если бы я была по другую сторону игорного стола, давно бы обвинила партнеров в мошенничестве. Дураку ясно, что никто не может три часа кряду постоянно срывать банк. Кстати, мухлевать мне очень помогла сила Велены. В моей руке всегда оказывались только выигрышные карты.

Занятая игрой, я не сразу заметила, как на соседнее кресло опустился барон Лакруаль, самый, не побоюсь этого слова, стремный кандидат в суженые.

– Ваше величество, – с придыханием начал он, низко наклонившись ко мне, словно хотел сообщить что-то необычайно важное. – Я восхищен вашей виртуозностью. Никогда не встречал столь талантливого игрока, способного просчитывать наперед каждый ход соперника.

– Вы очень добры, барон, – очаровательно улыбнулась я толстячку.

И как оказалось, зря. Тот расценил мою улыбку как сигнал к действию и начал откровенно клеиться, пустив в ход изрядно надоевшие уже комплименты.

Я только рассеянно кивала в ответ, стараясь сосредоточиться на игре. А этот идиот продолжал зудеть мне на ухо, какая я потрясная, красивая, умная… сексуальная?!

На последнем слове я резко захлопнула карточный веер, которым тщетно пыталась загородиться от приставучего кавалера, и уставилась на него бешеным взглядом. Эмпат осекся на полуслове и, кажется, понял, что переусердствовал. Хотела сразу поставить его на место, чтобы впредь не смел со мной фамильярничать, но тут меня посетило вдохновение…

Ласково улыбнувшись оробевшему воздыхателю, предложила:

– А почему бы нам с вами сегодня не уединиться? – и как бы невзначай коснулась под столом своей ногой его жирной ляжки.

Тот смешно запыхтел. Вытянул вперед губы, чтобы облобызать мою руку, но я снова схватила карты и, прикрываясь ими, словно щитом, вкрадчиво прошептала:

– Не здесь. Нам ведь не нужны свидетели.

Барону так понравилось это мое многообещающее «нам», что его голова отчаянно запрыгала на толстой шее, выражая полное согласие.

– Сегодня в полночь у меня. А теперь я бы хотела вернуться к игре.

Избавившись от общества Лакруаля, продолжила обчищать еще державшихся «на плаву» эмпатов.

Ровно в двенадцать часов ночи в мою дверь тихонько поскреблись. Велев близнецам, готовым разразиться безудержным смехом, закрыть рты и куда-нибудь спрятаться, пошла открывать.

Принаряженный жених с розой в руках и подобострастной улыбкой на лице стоял на пороге. По такому случаю Ульрих решил вылить на себя литр какой-то душистой дряни, прилизал редкие, мышиного цвета волосы, напялил узкий, явно на два размера меньший камзол голубого цвета и искренне полагал, что своим видом сумеет сразить меня наповал.

Я действительно была сражена и в буквальном смысле чуть не грохнулась от удивления на пол. Хотя и барон не остался равнодушен к моему эффектному появлению; у него от изумления отвисла нижняя челюсть, а масленые глазки с неимоверной скоростью забегали по моей фигуре, облаченной в костюм «ночной бабочки»: кроваво-красный корсет плотно облегал талию, белые чулки с подтяжками соблазнительно обтягивали стройные ножки, на губах алела помада, контрастируя с темной подводкой.

Забирая у барона презент, томно проговорила:

– Ну что же вы так смутились? Я удалюсь на минутку, дам вам возможность спокойно раздеться. – Пощекотала эмпата под тройным подбородком и скрылась за ширмой, где прятались близнецы.

Потея от напряжения, барон стал торопливо избавляться от экипировки. И когда остался в одних подштанниках, я велела ему прекратить раздеваться и улечься спиной на пол. Манящей походкой трижды обошла вокруг эмпата, завороженно следящего за каждым моим движением, и замерла в двух шагах от него. Потом приблизилась вплотную, многообещающе поставила ногу ему на живот и, вытащив из-за спины хлыст со стальным наконечником, нежно проворковала:

– Ну что, поиграем?

Эмпат от неожиданности вскрикнул. Затем встал на четвереньки и попятился задом к выходу под громкое улюлюканье близнецов. Потом, поняв, что кроме нас в комнате еще кто-то есть, и, по-видимому, решив, что Владычица намерена устроить оргию, проворно вскочил на ноги и стрелой полетел к двери. Правда, с перепугу забыл ее открыть и со всей силы впечатался лбом в тяжелые створки. Пришлось близнецам за ноги и за руки выносить незадачливого сердцееда с «поля боя».

«Еще минус один!» – с улыбкой подумала я, глядя им вслед.