Глава тридцать шестая

Тусклый свет факелов освещал развалины, в центре которых, между двух колонн, расположился алтарь, по форме напоминающий круг. Края его украшали красные языки пламени, время от времени вздрагивающие от сильных порывов ветра. Стены были частично разрушены, что давало возможность сквозняку заглянуть в каждую щель этого малопривлекательного места.

Холодная капля упала мне на лицо. За ней – вторая. Я осторожно подняла раскалывающуюся от боли голову и посмотрела наверх. Крыши не было. Редкие капли дождя падали на меня, благодаря чему я и пришла в чувство. Языки пламени зашипели.

Я решила не шевелиться, чтобы не прервать разговор трех эмпатов, склонившихся над алтарем. Одного узнала сразу. Кенэт. На двоих других были надеты маски, скрывающие их лица. Они о чем-то негромко переговаривались и рисовали ножом непонятные символы на жертвеннике. Внезапно зигзагообразный клинок сверкнул в свете факелов. Нож! Тело мое похолодело. Без сомнения, это был тот самый кинжал!

Недалеко от меня лежали без сознания Эдель, Воллэн и близнецы. По отрывистому дыханию друзей я поняла, что они живы, правда, так же, как и я, крепко связаны.

Следующее, что увидели мои глаза, вызвало во мне абсолютно невозможный ужас. На расстоянии в один метр от алтаря по кругу стояли три столба с привязанными к ним жертвами… Дорриэн, Солея и Лор. Глаза их были открыты, но безжизненно смотрели в одну точку – на алтарь. Похоже, их чем-то опоили, иначе Дорриэн не позволил бы так легко себя привязать. Я пробежалась взглядом по эмпату. Слава богу, цел и невредим. В отличие от меня: исцарапанной, с онемевшей от удара челюстью, перепачканной кровью, своей и чужой. «В таком виде впору в хорорах сниматься!» – не к месту и не вовремя пошутил мой внутренний голос. «Ты будешь следующим, кого я придушу после этой троицы!» – пообещала я ему и принялась придумывать возможные варианты развития событий. Черт! В голову лезли только концовки с летальным исходом. Причем – моим.

Рядом зашевелилась и негромко застонала Эдель. Эмпаты повернули головы к нам. Начиналась самая интересная часть…

– Поднимите и приведите их сюда! – прозвучал голос самого высокого.

Голос, привыкший повелевать и отдавать приказы.

Стражники грубо схватили нас, словно мы были мешками с картошкой, и подвели к жертвеннику. Друзья медленно возвращались из небытия к унылой реальности.

Из плеча Рэя торчала стрела. Голову его брата «украшала» рана, уже успевшая покрыться запеченной кровью. Должно быть, его ударили чем-то тяжелым. Рубашка Воллэна окрасилась в бордовый цвет. Не успевшая зажить после поединка рана открылась и сильно кровоточила. Эдель выглядела не лучше.

– Вот мы и встретились, посланница!

Где-то я это уже слышала. Да и голос знакомый. Эдель и Воллэн резко подняли головы и уставились на вампира. Узнали.

– Ты! – прохрипела эмпатия, становясь похожей на белое полотно.

– Я, родная. – Эмпат громко захохотал. Так обычно смеются сумасшедшие. Глупо и без повода. – Соскучилась?

Воллэн молчал, он был поражен до глубины души. Эльфы тоже изумленно застыли. Одна я, как всегда, не могла понять, что их так шокировало. А когда поняла, выпала в осадок. Удивить меня нелегко, шокировать еще труднее, но в тот момент я находилась в крайней степени потрясения.

– Может, представитесь, уважаемый?

– Сними маску. К чему весь этот маскарад? – глухо прошипела Эдель.

Эмпат приблизился ко мне и, сорвав с себя маску, изобразил шутливый поклон.

– Наденьте обратно. Она вам идет, – не сдержалась я.

Сил не было смотреть в это лицо душевнобольного, нависшее надо мной, словно грозовая туча. Именно его я видела в своих кошмарах.

Вампир не обратил внимания на мои слова и произнес торжественно и гордо, отчего мне тут же захотелось вырвать его поганый язык:

– Сударыня, рад знакомству с вами. Позвольте представиться, Шерэтт из рода Тэр ашт’Сэйн, Владыка Темного королевства.

– Ты же умер, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала я.

– Ненадолго. – Он танцующей походкой прошелся между столбов. – Я «умер», чтобы воскреснуть вновь и стать еще более могущественным и великим Владыкой Драгонии. И всей Этары.

Ну вот! Еще один придурок, помешанный на власти. Мало их, что ли, было до него?

– Что ты задумал? – Воллэн окончательно пришел в себя и сам решил во всем разобраться.

– Разве не ясно, Вол? – Я устроилась поудобнее, настолько, насколько это позволяло мое изувеченное тело, и попробовала веревки на прочность. Развязать не получится, резать нечем. – Вашему бывшему Владыке захотелось повторить подвиг Эрота и провести Обряд смешения кровей. Вот только почему он привязал собственного сына к столбу, мне непонятно.

С лица эмпата исчезла довольная ухмылка. То ли ему не понравилось слово «бывший», то ли упоминание о сыне резануло слух, но он схватил меня за шкирку, как котенка, и, с силой встряхнув, поставил на ноги. Хорошо хоть не ударил. Я уже начинаю привыкать – здесь как что, так сразу морду бьют.

– Ты забываешься, посланница.

– Не пытайтесь учить эту маленькую дрянь, государь. У нее язык хуже змеиного жала. – Это были первые разумные слова, которые я слышала от Кенэта.

Третий заговорщик держался в стороне и хранил молчание, не торопясь снимать маску. Ладно, с ним разберемся позже.

– Может, перед смертью поведаете нам свой гениальный план? – Перед чьей именно смертью, я уточнять не стала. Посмотрим по обстоятельствам. – Наверное, уверены, что ваши-то планы уж точно увенчаются успехом.

Шерэтт приблизился ко мне и прошипел:

– Сколько же в тебе яда, посланница! Я с удовольствием вырву твое черное сердце.

– Еще успеете, – обнадежила я вампира. – Окажите честь, расскажите. Я сгораю от любопытства.

Остальные молчали, пытаясь свыкнуться с мыслью, что Владыка жив и никогда не умирал.

– Я тебе не только расскажу, но и покажу, – он повернулся к своим подчиненным. – Скоро рассвет. Пора начинать.

Но, как и любой злой гений, Владыка не мог устоять и не похвастаться собственным величием. Эмпат в маске попытался остановить его, но в ответ услышал несколько красноречивых фраз:

– Не бойся. Твоего имени я не открою. Хотя твои опасения излишни. Они все равно унесут нашу тайну в могилу. Братскую, – добавил он, расхохотавшись смехом сдвинувшегося шакала. – Ты хочешь знать, зачем я инсценировал свою смерть и что здесь происходит? Что ж, слушай…

Слушать я его не хотела, а вот потянуть время было нам на руку.

– С самого детства я восхищался своим предком Эротом. Больше ни один эмпат, ни до него, ни после, не решился на подобный подвиг.

Подвиг? Тоже мне – подвиг! Убить беспомощных детей, привязанных к столбам! Если бы это был действительно подвиг, сколько бы в мире развелось героев!

Однажды верный пес Шерэтта – Кенэт – нашел в архиве расшифрованный Эротом манускрипт. После его перевода и тщательного изучения маг понял, что Владыка допустил ошибку в переводе одного короткого предложения. И эта ошибка оказалась для него роковой.

«Эр энтум ар Ти нох дэр Лемэн эленох!» – он перевел так: «И смешается кровь эмпата с кровью эльфа и человека, и станет она началом новой эпохи Великих».

А нужно было тщательнее проверять символы и знаки ветхого драгонийского языка. На самом деле в манускрипте было сказано следующее: «И смешает кровь эмпата, эльфа и человека, и станет она началом новой эпохи Великих».

Казалось бы, разница невелика, но смысл совершенно иной.

– Эрот не понял, что в жертву нужно было принести троих: эмпата, эльфа и человека. Обряд прошел неверно и породил непредвиденные последствия.

– И ты решил принести в жертву родного сына? – голос Эдель задрожал от гнева.

– Ты не понимаешь! Уничтожив Дорриэна и других наследников Этары, я дам жизнь новой династии Владык. Династии совершенной и всесильной. Дорриэн никогда бы меня не поддержал! Он всегда был слишком слабым.

– Вы это уже говорили. Давайте дальше, – милостиво разрешила я продолжить рассказ.

Шерэтт вздернул в недоумении брови, но продолжил.

…Для того чтобы провести Обряд, нужно было собрать троих наследников вместе. Но как это сделать? Ни эльфы, ни люди не спешили в гости к правителю Темного королевства, а приглашение в Драгонию без особого повода вызвало бы ненужные подозрения. Особенно со стороны людей. Теора – расчетливая и умная правительница, она никогда бы не отпустила сына к вампирам без веских причин. А Седрик, если бы его дочь была приглашена, обязательно увязался бы следом и не отошел бы от нее ни на шаг.

Просчитав все ходы, Шерэтт придумал план, который могло породить только поистине больное воображение. Он решил отправиться в Нельвию с официальным визитом и… умереть. За несколько лет до этого Владыка встретился с Седриком и убедил того дать согласие на брак Солеи и Дорриэна.

Перед самым отъездом в Нельвию он взял с сына клятву, что тот женится на эльфийке и станет править Драгонией вместе с ней. Ничего не подозревающий Дор согласился. В принципе, ему было все равно, на ком жениться. До сих пор наследник Темного королевства не обращал особого внимания на девушек, полностью отдавая себя магии, учебе и развлечениям.

С Солеей все было решено. Она приедет за три недели до бракосочетания, и у Шерэтта будет достаточно времени, чтобы провести Обряд.

С Лориэном дело обстояло намного сложнее. Но тут сыграли на руку напряженные отношения между Драгонией и Нельвией. Шерэтт решил «умереть» в Геллионе.

Эмпат рассуждал так: два королевства всегда были на ножах, а после его смерти во дворце Теоры Дорриэн непременно объявит Нельвии войну. Захочет отомстить. Теоре ничего не останется, как отправить посланника мира к будущему Владыке. Сама она королевство не оставит. Без Зоррена ей не справиться (слишком часто люди восстают против своей правительницы!). А визит посланника может затянуться не на одну неделю. Следует учесть и время на дорогу. Поэтому остается кандидатура Лориэна. Сыну Теора доверяет. К тому же он парень смышленый и с детства приучен играть в политические игры.

Так все и шло, как было задумано. Шерэтт приехал в Геллион и через три дня умер. Для этого он принял сильнодействующее снотворное, благодаря которому его сердце на пятнадцать суток перестало биться. Один из телохранителей оставил на шее Владыки следы от металлической цепи.

Утром началась паника. Правитель Темного королевства убит. Теора сразу поняла, чем это может ей грозить. Она приказала молчать о найденном в крови эмпата лекарстве. И правильно сделала. Узнав о снотворном, Дорриэн тотчас бы объявил Нельвии войну. Однако в суматохе она забыла об охране Владыки. А охранников-то и надо было допросить в первую очередь. Но поздно. Телохранители скрылись в неизвестном направлении. Да это и понятно. В Драгонии их ждала бы позорная смерть, ведь они не защитили повелителя.

Шерэтта с почестями похоронили в усыпальнице Владык, откуда он в тот же день исчез. Вампир рассчитывал, что Дорриэн станет действовать сразу. Но принца грызли сомнения. Несмотря на все доводы Кенэта, он оттягивал принятие решения. Шерэтт нервничал. А вдруг сын так и не решится объявить людям войну? Тогда весь спектакль со смертью окажется напрасным. Наконец Дорриэн послал советника в Нельвию, чтобы тот припугнул Теору. Дело сдвинулось с мертвой точки! Теперь-то уж королева пошевелится и пошлет сына вместе с Воллэном в Драгонию. И даже если бы ее величество решила отправить в Темное королевство Зоррена вместо принца – у Шерэтта имелся план. Эмпат попросту дождался бы, пока советник покинет пределы Нельвии, а потом отправил Теоре поддельное письмо, написанное «рукой» Зоррена, в котором последний под каким-либо предлогом настойчиво просил бы ее величество отправить принца следом за ним в Драгонию. Зоррена Теора послушалась бы в любом случае и отпустила бы сына.

Дорриэн вспомнил (конечно, не без помощи Кенэта и старейшин!) о клятве, данной отцу, и поехал просить руки Солеи.

Владыка торжествовал. До начала новой эпохи остались считаные месяцы.

– Начало! Вот о чем они тогда говорили! – пробормотала я.

– Ты что-то сказала? – на минуту Шерэтт отвлекся, услышав мое бормотание.

– Не обращайте внимания. Я молюсь.

Я следила из-под опущенных ресниц за эмпатом в маске. Именно он говорил с Кенэтом на балу. Тогда его лицо скрывал капюшон, сейчас на нем была маска. Никаких примечательных черт в его внешности не было. Высокий, худощавый, с длинными темными волосами, собранными в хвост. Вот и все, что я могла о нем сказать. Кто он? Чего боится? Ведь, как сказал Шерэтт, мы все умрем и не сможем его раскрыть.

А вампир продолжал:

– И тут появляешься ты и путаешь мне все карты. Советники Теоры шокированы. Королева решила поручить такое важное задание малолетней девчонке, о которой прежде никто ничего не слышал! Девчонке, которая все во дворце Геллиона перевернула вверх дном!

Но правительница непреклонна. Невзирая на уговоры приближенных, она отправляет тебя вместо сына. Жаль, что мы не сразу узнали о твоих способностях. Тогда бы все закончилось намного быстрее.

– Это ты подослал шарков, чтобы убить нас? И гарпий?

Вместо Владыки ответила Эдель:

– Дар Шерэтта – повелевать животными и мелкими демонами. Но как ты подчинил себе гарпий? Они ведь демоны высшего ранга!

– Хватит вопросов! – оборвал незнакомец. – Шерэтт, пора начинать. Ты и так потратил слишком много времени на болтовню.

Владыка скривился и снова попросил эмпата заткнуться. Но тянуть больше не стал. Подойдя к алтарю, подозвал Кенэта.

– Последний вопрос, Шерэтт. – Воллэн поднялся и помог встать Эдель. – Зачем ты разлучил нас?

Не переставая чертить знаки на алтаре, Владыка ответил:

– Девчонка мешала мне. Везде совала свой нос и постоянно что-то выспрашивала. Однажды даже ухитрилась пролезть в мой кабинет и найти там кинжал. Помнишь, Эдель?

Девушка сверкнула глазами от бессильной ярости.

– Я даже не подозревала, что это за кинжал. А ты набросился на меня, будто я сотворила что-то ужасное.

Шерэтт оторвался от написания символов и посмотрел на дочь.

– Могла бы сотворить, если бы знала.

Вопросы закончились. Все, о чем мы не спросили, было и так ясно. Это Шерэтт подослал убийцу на кладбище, Шерэтт устроил фарс с письмом от Теоры, и он же выманил Лориэна в Ирриэтон.

Вот что мне не давало покоя! Я интуитивно чувствовала, что не все в этой истории с убийством гладко. Если хорошенько покопаться, слишком много нестыковок выплывало наружу. Но мы предпочли избрать легкий путь, сделав Кенэта главным действующим лицом спектакля.

Я чуть ли не плакала. Умирать не хотелось, а смотреть, как убивают твоих друзей, тем более. Не хочу чувствовать то, что чувствовала Алия, когда убивали ее Элая. Я с тоской взглянула на Дорриэна. Мы даже проститься не сможем. Он, как и прежде, неотрывно смотрел на алтарь. И вдруг моргнул! Украдкой взглянул на меня, потом вновь уставился в одну точку.

Эмпаты занялись подготовкой обряда. Кенэт достал свиток и, осторожно развернув его, подал Владыке. Прошлое повторялось, превращаясь для нас в неотвратимое настоящее.

Я сбросила с себя оцепенение и придвинулась к Эдель. Вол стоял с другой стороны и держал в своих связанных руках руки девушки. Трем эмпатам сейчас было не до нас. Стражники застыли сзади, возле входа в храм, и могли видеть только наши спины.

– Эдель, развяжи нас! – я многозначительно посмотрела на веревки.

– И как я, по-твоему, это сделаю? Попрошу у папочки нож на пару минут? – зашептала эмпатия, удивленная моей просьбой.

– Боюсь, он тебе его не даст. Воспользуйся аринерией. Искры уничтожат веревки.

– А вместе с ними и наши руки. Чем я потом буду сражаться?

Я шикнула на Вола. Вечно лезет, куда его не просят!

– Ну создай немножко искр. Так, чтобы только веревки задело.

Она закатила глаза и что-то пробормотала на ветхом драгонийском. Еще и ругается! Я спасти их пытаюсь, а они недовольны!

– Ойнэр мэр Лот… – Шерэтт уже начал вызывать демона Жуткой тьмы.

– Эдель, жги веревки! – я угрожающе зашипела.

– Кому?

– Да какая разница?! Вон Вол держит тебя за руки. Ему и жги!

– Не могу!

– Тогда жги мне, черт тебя побери!

– И тебе не могу!

– Жги! – зашипели мы в один голос.

Эмпатия глубоко вздохнула и зажмурилась, концентрируясь. Потом открыла глаза и осторожно дунула. Я сжала челюсть, боясь заорать благим матом на весь храм. Одна из искр все-таки попала на кожу, оставила на ладони красный след. Глотая слезы боли, я дрожащими пальцами начала развязывать руки Эдель, затем Волу. Сзади послышались предупреждающие крики стражников. Но когда они подбежали к нам, Воллэн встретил их с распростертыми объятиями. Успевшая набраться энергии Эдель играючи сожгла одного, а второго проткнула его же мечом. Я бросилась к эльфам. Радостно обняв меня, они кинулись к стенам капища, встречать прибывающих солдат. И где только Шерэтт набрал такую армию?

– Нарин! Осторожней!

Я обернулась и увидела Кенэта, творящего заклятие. Только не это! Лучше бы он на меня с мечом пошел! Из рук мага начали вырываться клубы дыма. Я запаниковала. Сейчас он точно меня прикончит!

К счастью, на помощь пришла Эдель. Эмпатия быстро сплела антизаклятие и послала его магу. Кенэт, не ожидавший такого поворота событий, отлетел в сторону и, ударившись головой о камень, затих. Вот вам и Верховный маг Темного королевства!

– Нарин, развяжи меня! Скорее!

Голос Дорриэна звучал слабо, но вполне осмысленно. В отличие от Лориэна и Солеи, эмпат понимал, что происходит.

Я подбежала к нему и развязала веревки.

– Чем вас опоили?

Дорриэн пошатнулся, но устоял. Растирая опухшие руки, быстро проговорил:

– Наркотиком. Точно не скажу каким. Я пришел в себя как раз тогда, когда… он снял с себя маску.

Эмпат кивнул в сторону Шерэтта. Бедный! Даже не могу себе представить, каково осознавать, что тебя хотел убить твой собственный отец.

Разрезав веревки Солее, Дорриэн подхватил ее на руки и отнес в сторону. То же самое он сделал и с Лором. Я радостно прыгала вокруг эмпата, время от времени отбиваясь от лезущих в драку солдат. Совсем охамели! Может, мне поговорить по душам надо, а они мечи под нос тычут!

– Что делать будем? Сейчас Шерэтт дочитает заклятие, и придет Иценус. Тогда нам всем будет… хм… В общем, всем будет плохо!

Дорриэн посмотрел на меня, потом на алтарь, потом снова на меня и, схватив в охапку, нежно поцеловал.

Я блаженно улыбнулась и в тайне возликовала. Прощена и помилована!

– Как же я рад, что ты здесь. Рядом со мной.

– Не сомневаюсь. Вдвоем умирать всегда веселей.

Я подняла с земли камень.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь не допустить появления в капище еще одного демона. Здесь их и так слишком много. На нервы действуют!

Я прицелилась. Камень угодил в ветхий пергамент. Лист рассыпался на мелкие кусочки, они упали на алтарь и вспыхнули синим пламенем.

– Не могли переписать на новую бумагу! Хранители традиций, блин!

Шерэтт взревел. Разъяренный тем, что не дочитал заклятие и прочесть его уже не сможет никто и никогда, Владыка в сердцах выкрикнул чье-то имя.

– Проклятье! Только красного феникса нам сейчас не хватало! – процедил Дорриэн.

Сверху послышался крик, напоминающий приближающиеся раскаты грома. Ну что за напасть? Сколько нечисть ни трави, ее не уменьшается!

– Эдель! – я подпрыгнула к эмпатии и, бессовестно отвлекая ее от расправы над очередным бравым воякой, осведомилась: – Никогда не пробовала готовить феникса в собственном соку?

Не поняв смысла вопроса, солдат и девушка переглянулись. Как же с ними тяжело! Отбросив раненого эмпата в уже успевшую образоваться вокруг нее кучу тел, Эдель развела руками, будто спрашивая: «Чего ты от меня хочешь?»

– Сейчас попробуешь, – указала я на крылатое существо, совершающее посадку подобно самолету-истребителю.

На какое-то мгновение сражающиеся замерли, подняли головы к небу и поняли, что плохо сейчас будет всем. Всем, кроме Шерэтта. Воскресший мертвец стоял, скрестив руки на груди, и с радостным упоением наблюдал за выражениями наших лиц.

В углу начали приходить в себя принц с эльфийкой. Как раз вовремя, нужно же в последний раз в жизни услышать пение птички!

Феникс открыл клюв, чтобы закричать. Но не успел даже пискнуть, как на него обрушился сноп искр. Больше у Шерэтта не было феникса. Все облегченно вздохнули и продолжили разбирать по камешкам храм Иценуса.

– Отпусти ее! – послышался гневный крик Дорриэна.

Кажется, я опять что-то пропустила! Пока глазела по сторонам, Шерэтт успел схватить все еще плохо соображавшую Солею и приставить к ее горлу нож. Эльфийка испуганно вскрикнула и попыталась освободиться. Но Шерэтт еще сильнее сдавил шею принцессе и приказал не шевелиться. Дурой Солея не была, хоть и часто таковую напоминала. Она замерла и начала тихонечко поскуливать. Жалобно так, с надрывной хрипотцой в голосе.

– Ты проиграл, Шерэтт! – даже меня ледяной тон Дорриэна заставил задрожать. – Сдайся, и тебя будет судить Совет старейшин.

– Мальчишка! Ты еще будешь указывать мне, что делать?! Надо было избавиться от тебя, когда ты был ребенком! Ты никогда не хотел стать сыном, которым я мог бы гордиться!

На шее Дорриэна вздулась жилка. На секунду прикрыв глаза, он тихо ответил:

– А ты для меня всегда был примером, отец. Как оказалось, не самым лучшим. – Принц сделал шаг навстречу, не отводя взгляда от ножа.

Глаза сумасшедшего Владыки забегали. На лбу выступили капельки пота.

– Еще одно движение, и твоей невесты не станет!

Не знаю, чем бы все это закончилось, но внезапно на сцене появился новый актер – демон Иценус. На этом месте первый акт нашей трагикомедии закончился и начался второй. Назовем его так: «Знакомство с местным криминальным авторитетом».