Глава 9

– Значит, теперь у меня не будет проблем с магией? – взволнованно спросила я, с надеждой поглядывая на властелина. – И я наконец смогу нормально колдовать?

Алекс не спешил с ответом. С самого момента отъезда он не произнес ни слова. Поглощенный своими мыслями, даже уступил место во главе процессии Габриэлю. Вряд ли того это сильно обрадовало, учитывая, что, помимо Линки, к нему в попутчики бесцеремонно навязался еще и Лапус. Но крылатый стоически терпел все тяготы переезда. Видно, уже предвкушал встречу с магами. Иначе с чего бы ему то и дело плотоядненько коситься на ханатту?

– Мечтать не вредно, – обломал все радужные планы на будущее вредный ангел.

– Это еще почему? – вмиг упавшим голосом спросила я.

Габриэль та еще язва, но, надо признать, все его выпады в конечном счете оказывались справедливыми. Я еще после памятного посещения села людоедов поняла, что к нему лучше прислушиваться. Да и в других случаях интуиция темного ангела нас еще ни разу не подводила. Взять хоть Дармира… Вот собачились они, собачились – и что из этого вышло?

– А ты у друга своего полосатого спроси.

Из сумки, притороченной к луке седла, послышалось весьма выразительное шебуршание, и через мгновение не стало видно даже выглядывавших оттуда кончиков рыжих ушей. Ага, спросишь его, пожалуй. Дохлый номер.

Кот вообще после давешнего разговора старался держаться от меня подальше. Не то все же чувствовал за собой вину, не то до сих пор опасался горячей встречи с обещанным огненным шариком. Кто его разберет.

Но Лап, видно, окончательно решил убедить нас в своей непредсказуемости, потому что из сумки послышалось приглушенное:

– Не будешь ты нормально колдовать. Никогда.

– Почему?

Как же мне все это надоело! Сплошные странности. Уже и шагу не ступишь, чтобы болезненно не наткнуться на какую-нибудь из них.

– Потому что, прежде чем поставить блоки, твоя бабка вытянула из тебя почти весь дар. Самую малость оставила, чтобы на нужные в быту заклинания хватало.

У меня глаза на лоб полезли от кошачьего заявления. Ну почему со мной вечно так? И за что?

– Старухе крупно повезло, что Влас добрался до нее раньше меня, – с ненавистью выдохнул Алекс, но быстро спохватился: – Прости.

Я равнодушно пожала плечами и уставилась на фиолетовый камень под лошадиными копытами. Главное сейчас – не думать об этом. И постараться не чувствовать. Иначе просто рехнусь.

Раздавленная глыбой реальности надежда робко шевельнулась на дне души и затихла. В конце концов я хранительница, и этого уже никто не изменит. Проживу как-нибудь и без магии.

Что же тогда так пусто внутри стало? Слезы так и норовят на глаза навернуться…

– У меня еще остались знакомые среди магов, – медленно проговорил властелин. – И некоторые очень даже неплохи. Если хочешь, можно показать тебя кому-нибудь из них. Все равно в Акрис едем.

Для полного счастья не хватает, чтобы меня разным магам показывали, как какую-нибудь зверюшку диковинную. Вот просто всю жизнь об этом мечтала! Спасибо, бабушка, удружила!

Но высказываться вслух я все же поостереглась – мужа пожалела. Он и так последние два дня весь клыкастый ходит. По моей, между прочим, милости. Только сейчас понемногу стал в норму приходить, а тут такое.

К тому же могу себе представить, чего гордому Алексэрту стоило это предложение. Лучше я просто покачаю головой, и закроем эту тему.

– Точно?

– Ксеньюшка права, – неожиданно поддержала меня Люба. – Что сделано, то сделано. Своим вмешательством вы только все испортите.

Если бы серые глаза моего благоверного умели метать молнии, бережиня уже свалилась бы под копыта лошадям.

– К тому же ты их целую вечность не видел. – Габриэль, как всегда, подошел к вопросу с чисто рациональной стороны. – Может, за это время твои знакомые успели спеться с Власом. Не стоит выдавать свои слабости кому попало.

Не признать правоту ангела было невозможно при всем желании, поэтому разговор завял сам собой за неимением встречных аргументов.

Монотонный стук копыт успокаивал, а мерное покачивание убаюкивало. Ох как бы опять в лесу не заночевать! Заходящее солнце уже выкрасило белоснежные изваяния деревьев в красное золото, а столица магов появляться на горизонте все не торопится.

– Далеко еще? – нетерпеливо спросила я и повернулась к властелину в ожидании ответа. На лесную ночевку я сегодня определенно не настроена.

– Прилично. До темноты вряд ли поспеем, слишком поздно выехали.

Я горестно вздохнула и постаралась сосредоточиться на чем-то другом. Разныться сейчас недоставало. Тогда не только кот, но и все остальные чего доброго от вконец расклеившейся меня шарахаться начнут.

Ладно, положим, с даром, вернее, его отсутствием, кое-как разобрались. Обидно, конечно, но претензии предъявлять уже некому. Точнее, есть, но, боюсь, на некромантию у меня силенок не хватит. Значит, надо прекращать скулить и пора начинать думать о более насущных проблемах.

Например, что я стану делать, встретившись с Власом? Или с Данутой? Да, на худой конец, хоть с Лунаей! Зная мое везение, можно с уверенностью утверждать, что это произойдет в самый неподходящий момент. Когда рядом не будет никого из друзей, чтобы защитить бестолковую хранительницу.

Да и не дело это, чтобы Алекс, отложив заботы о том, как затолкать мерзкого колдуна обратно в Замирье, носился со мной. Такая перспектива меня совсем не устраивает! Значит, надо срочно придумывать, что я сама смогу противопоставить врагам. Кроме чужой и подозрительно темной силы, сопровождаемой назойливым внутренним голосом, разумеется. Этот вариант меня тоже не устраивает. Все же, сражаясь со злом, совсем не обязательно опускаться до его уровня.

И тут сознание неожиданно кольнула догадка.

– Ты ведь много знаешь о магии, да? – осторожно начала я и покосилась на мужа в ожидании какой-нибудь реакции.

Та не замедлила последовать.

– Иногда даже больше, чем хотелось бы, – недовольно проворчал властелин. – Но помнится, мы договаривались, что вопрос магии для тебя временно закрыт.

Дальше последовала уже привычная познавательно-ругательная лекция об опасности чужого дара для непонятливой меня, перемежающаяся с отчаянными призывами стряхнуть наконец пыль с чувства самосохранения и хотя бы изредка использовать оное по назначению.

Я слушала вполуха, с большим вниманием разглядывая проплывающие мимо коричневатые сосенки, серебристые березки, вековые дубы. Передвигались мы не слишком быстро. Габриэль не спешил пускать своего коня в галоп, мы же покорно следовали примеру ангела как временного главы нашего небольшого отряда.

Из-за пышного, высеребренного инеем куста робко выглянул белоснежный заяц и с настороженным любопытством уставился на потревоживших его покой путников. Ни за что бы не заметила зверька, если бы не темные сверкающие глазенки.

Губы тронула невольная улыбка.

– Ксения! – ворвался в уши грозный рявк властелина. – Ты меня вообще слушаешь?

Пришлось в срочном порядке возвращать на лицо осмысленное выражение.

– Конечно же нет, – честно призналась я, невинно хлопая глазками. – Но, если хочешь, могу подробно пересказать весь твой прочувствованный монолог.

Спереди сдавленно крякнули. Возмущенный таким вопиющим безобразием властелин вперил пронизывающий взгляд в облаченную в черное спину. Да так, что у Габриэля промеж лопаток засвербело. Иначе с чего это крылатый так нервно плечами повел?

Вот что значит годы практики! Сохранять невозмутимое выражение лица больше не было сил, и я начала потихоньку подхихикивать. Через мгновение ко мне присоединились Линка с Габриэлем. Даже из оккупированной котом сумки донесся придушенный хрюк.

– Совсем от рук отбились, – мученически вздохнул Алекс и возвел глаза к безучастному небу. Которое, кстати, уже начинало темнеть. Или проблема ночлега сегодня волнует одну меня?

Я жалобно уставилась на хмурого мужа и заканючила:

– Может, выключишь ненадолго властелина? У меня к тебе вопрос. Или будет лучше, если я накинусь с ним на первого встреченного в Акрисе мага?

Алекс насмешливо фыркнул (наверное, представил картинку) и благосклонно кивнул:

– Ладно уж, горе луковое, спрашивай, что хотела. Но знай, рисковать своей хранительницей я не намерен. Ты слишком тяжело мне досталась, чтобы вот так просто потерять тебя из-за одного мстительного идиота, который никак не может успокоиться.

Можно подумать, я сама только и думаю, как бы вляпаться в очередные неприятности. Мне и так приключений в жизни предостаточно! Как связалась с одним властелином сероглазым, так они за мной буквально по пятам ходят, в нехилом таком количестве. Только успевай улепетывать.

– Ты когда-нибудь слышал про заклинание Острого Огня? – Понятия не имею, почему я вспомнила о нем именно сейчас. Просто слова, сказанные бабушкой перед смертью, вдруг стали казаться очень важными. И вообще в мыслях стало как-то… светло, что ли.

Может быть, виной тому сломанные блоки?

У Алекса глаза сделались квадратные от удивления. И не у него одного. Габриэль обернулся и с подозрением покосился на меня. Хм… Давненько я не наблюдала за ним такого вот взгляда. Наверное, с тех пор, как рассказывала историю своего появления в долине.

И что я такого спросила, чтобы это заставило крылатого поступиться своим принципам не просматривать ауру друзей?

– Я-то, положим, слышал, – наконец выговорил властелин и строго сдвинул седые брови. – Но вот где ты набралась подобной гадости?

– Бабушка собиралась рассказать мне о нем, но не успела, – честно призналась я.

Впрочем, властелина это ничуть не успокоило. Напротив, он лишь сильнее напрягся, как-то весь подобрался и стал похож на затаившегося перед прыжком зверя. Почувствовав скверное настроение хозяина, Дар нервно фыркнул и принялся прясть ушами.

– Знаешь, родная, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, изрек мой благоверный, – с каждым твоим упоминанием о ней я все больше жалею, что не успел познакомиться с этой загадочной леди.

И не говори! Вы бы определенно нашли друг друга.

Но высказать эту мысль вслух я не успела. Бэгги резко шарахнулась вправо, едва не сбросив зазевавшуюся наездницу в сугроб, и мне пришлось изо всех сил вцепиться в поводья, дабы избежать этой печальной участи. К счастью, лошадка быстро успокоилась, и я все же осталась в седле.

Другие животные вели себя не лучше. Правда, сбросить всадников не пытались, но тем не менее заметно нервничали. Будто чувствовали приближающуюся опасность.

Я прислушалась, но никаких подозрительных звуков из леса не доносилось. Только свист ветра среди веток да потрескивание деревьев. Где-то очень далеко провыл одинокий волк. Вполне обычные для вечернего леса звуки. Внутренний голос на пару с интуицией тоже бессовестно помалкивали, предоставляя мне делать выводы самостоятельно.

Габриэль сосредоточенно вглядывался вперед. И что он там узрел? Я даже привстала на стременах, но в сгустившихся сумерках ничего толком разглядеть не смогла. Впрочем, ощущение опасности от крылатого не исходило. Скорее – сосредоточенного любопытства.

Примерно те же эмоции читались на лице властелина. Со скидкой на то, что мой супруг был явно раздосадован вынужденной остановкой и не считал нужным этого скрывать.

Постойте-ка… Остановкой?

Только сейчас до меня дошло, что мы давным-давно никуда не едем.

– Ксюша, организуй-ка какой-нибудь источник света, – не обращая внимания на недавний запрет властелина, попросил ангел.

Покосившись на мужа и не встретив возражений, я привычно взмахнула рукой.

Спорхнувший с пальцев светлячок бесстрастно высветил огромный валун, лежащий аккурат посреди дороги. Это что еще за шутка юмора?! Тоже мне Великий путь!

– Оригинальные здесь у них декорации, ничего не скажешь, – присвистнул Габриэль.

Алекс презрительно скривился и кивнул куда-то вбок, попутно разворачивая Дара. Я направила светящийся шарик в указанном направлении и едва сдержалась, чтобы не захохотать в голос. Совсем нервы никуда не годятся.

Среди деревьев змеилась узенькая тропинка. Подозрительно чистая – на ней не было ни снежинки. Именно туда уверенно свернул властелин. Мы, задумчиво переглянувшись, последовали его примеру.

Уже съехав с Великого пути, я заметила покосившийся указатель «Большая дорога».

Как поэтично… Или лучше сказать – комично?

Выстроившись цепочкой, мы не спеша двинулись вперед. Все же на большую дорогу эта тропка никак не тянет. По ней и в одиночку-то проехать затруднительно. Жесткие ветки больно хлестали по лицу, за шиворот беспардонно заваливались снежные комья, к тому же я постоянно боялась, что лошадь споткнется и сломает себе что-нибудь. Или мне. В общем не путешествие, а сплошное удовольствие.

Но сюрпризы на этом не закончились. Напротив, они только начинались…

Где-то неподалеку послышались стук копыт и разговоры. Прислушавшись, я уловила, что звуки становятся все громче. Судя по всему, две процессии двигались навстречу друг другу.

– Зато в лесу ночевать не придется, – невозмутимо сообщил властелин.

Но я его оптимизма не разделяла.

Еще немного – и навстречу нам выехала весьма колоритная группа. С десяток вооруженных до зубов мужчин. Судя по отсутствию характерных повязок – не наемники. Хотя… Если вспомнить, где мы находимся… Кем же им еще быть?

Компания подобралась разношерстная. От плечистых и волосатых мужиков, в которых явственно проглядывалась толика тролльей или орочьей крови, до субтильных юношей. Ни одного мага я не почувствовала. Хоть это радует.

Разбойники щеголяли цветастыми одеждами, пестрыми шевелюрами (Рудика бы точно удар хватил!), немереным количеством сверкающих драгоценными камнями украшений, сережками, торчащими из самых неожиданных мест, и золотыми зубами. От такого разноцветья рябило в глазах.

Может, я наконец свихнулась?..

Взгляд непроизвольно задержался на одном из них. Это был худощавый брюнет, смуглый, черноглазый, облаченный в голубой дорожный костюм. На плечи мужчины была небрежно наброшена рыжая шуба. А в правом ухе покачивалась золотая сережка с изумрудом.

В отличие от остальной компании брюнет вовсе не выглядел комично. И меньше всего походил на разбойника. Скорее на прогуливающегося аристократа. И плевать, что едва ли не ночью и в глухом лесу.

Я невольно залюбовалась темноволосым незнакомцем. Обалденный… Жаль только, что гад.

Тем временем красавчик уверенно выдвинулся вперед, из чего можно было сделать вывод, что он здесь главный. Ага, главный гад. Звучит!

– Ну, что ли, добрый вечер, родственнички, – белозубо улыбнулся брюнет.

Я еще раз окинула его заинтересованным взглядом и окончательно усомнилась в своих недавних выводах. Не тянет это чудо природы на разбойника в моем представлении. Не тянет – и все, хоть тресни!

Впрочем, судя по зверским оскалам на довольных рожах его дружков, вряд ли он просто проходил мимо.

– А ты, я смотрю, все дурачишься, – укоризненно покачал седовласой головой властелин, но в его глазах проблеснули веселые искры.

Так что же это получается, неужели они знакомы?

Подтверждая мою догадку, Алекс тронул поводья, заставив Дара сделать несколько шагов вперед, и крепко пожал протянутую руку.

Вот даже как? Я изумленно взирала на эту картину. Все чудесатей и чудесатей!

– Да вот, – скромно потупился парень, – развлекаюсь в меру сил своих. Злодействую потихоньку.

– А что же Измир? – Алекс уже откровенно усмехался.

И правда, странно как-то… Не может же господин директор смотреть сквозь пальцы на логово разбойников едва ли не у стен Академии! Или может?

– Бесится, – довольно заявил красавчик и дал отмашку своему почетному эскорту.

Вся колоритная группа испарилась точно по мановению волшебной палочки. Вот это я понимаю – авторитет!

Тем временем незнакомец наконец заметил меня, одарил чарующей улыбкой и принялся укорять моего супруга:

– Что же ты не предупредил, что женишься? Я бы хоть подарок прислал.

– Еще чего не хватало! – ужаснулся властелин. – Вслед за твоим подарком всенепременно бы явился его хозяин и обвинил меня в пособничестве разбойникам и перекупке краденого. Упаси боги от таких даров!

– Тогда хоть бы на свадьбу пригласил! – не желал униматься разбойник.

– Чтобы вы мне всю долину разнесли? – насмешливо фыркнул мой муж. – Нет уж, уволь! К тому же все получилось несколько… кхм… неожиданно.

Наблюдая за словесными баталиями этой парочки, я сама не заметила, как успокоилась. На душе потеплело, а все проблемы вдруг стали казаться такими далекими. Кроме совсем уж насущных: нестерпимо хотелось согреться, поесть и завалиться спать. Именно в таком порядке.

– Моя хранительница Ксения. – Властелин все же вспомнил о моем существовании. Потом коротко представил всех остальных.

– Филипп, – кивнул парень, продолжая очаровательно улыбаться. – Но лучше просто Фил. Прошу следовать за мной.

Наконец-то, я уже разве что не посинела от холода. И зубами не стучала из чистого упрямства.

Фил развернул своего жеребца и устремился куда-то в глубь леса. Судя по тому, как уверенно он продвигался вперед, разбойничий лагерь располагался здесь уже не один месяц, а то и год. И куда только маги глядят?

– А этот Фил мне определенно нравится, – заявила я, завидев невдалеке огни.

Нет, ну правда! Очень даже симпатичный разбойник. И глаза у него добрые, хоть и черные. И ни капельки не холодные, даже, наоборот, смешливые.

Думаю, мы подружимся.

Судя по тому, что никакой видимой реакции со стороны благоверного не последовало, он был со мной полностью согласен.

– Крыльями чувствую, от него будут проблемы, – не смог не добавить бочку дегтя в мою ложку меда Габриэль. Кто бы сомневался!

– Бедовый он, – чуть слышно отозвалась бережиня.

– Зато какой краси-ивый! – восхищенно протянула Линка и тут же спрятала покрасневшую мордашку в складках плаща ангела.

Никак не ожидавшая от мелкой подобного заявления, я на этот раз все же оказалась в сугробе.

Лагерь встретил нас четырьмя большими кострами, нестройным гомоном и запахом жарящегося на вертеле дикого кабана. Признаться, я ожидала чего-то более… впечатляющего, что ли. А тут ничего так, вполне себе уютненько.

Большая круглая поляна была тщательно расчищена от снега. Огромные мохнатые ели надежно скрывали вотчину разбойников от посторонних глаз и защищали от пронизывающих ветров. Рассевшиеся у огня мужики в ожидании ужина пытались что-то бренчать на гитаре. Выходило не очень. Предсмертные стоны несчастного инструмента покоробили даже мой не слишком притязательный слух.

Здесь же обнаружилось несколько шалашей из ельника, изнутри и снаружи тщательно утепленных звериными шкурами. В одном из них нам и предстояло провести ночь. Все лучше, чем под открытым небом, пусть и с охранными контурами, не позволяющими замерзнуть.

Магии в разбойничьем лагере не наблюдалось и в помине. Озадаченная ее отсутствием, я пристала с расспросами к Алексу и вскоре выяснила, что Фил, оказывается, ярый противник колдовства. Почему так, мне предлагалось спросить у него самого.

Разумеется, доканывать своим вездесущим любопытством обаятельного разбойника я не стала, но про себя решила быть поосторожнее. Мало ли как этот красавчик относится к магам. Доказывай потом, что я к этим господам могу быть причислена разве что с очень большой натяжкой.

Тьфу ты! Просто седая старина какая-то!

Переодевшись в сухое, мы пристроились к одному из костров и сразу же получили по жестяной миске, доверху наполненной золотистым рисом с кусочками мяса.

Я с энтузиазмом схватила источающую головокружительный аромат жестянку и в мгновение ока проглотила все до последней крупинки. Даже будь там яд, меня бы это навряд ли остановило.

– Как думаешь, почему Измир ничего не предпринимает против всего этого? – лениво спросила я расслабившегося и подобревшего властелина, красноречиво обводя рукой поляну.

Тот заметно удивился, что выражалось в уже давным-давно ставшем привычном жесте – чуть приподнятой брови.

– А что, по-твоему, он должен сделать?

Хм… И он еще спрашивает?

– Разве по законам Белтании за разбойничество не вешают?

Алекс добродушно усмехнулся и притянул меня поближе к себе:

– Вешают. Если поймают… Не думаешь же ты, что господин директор позволит устроить облаву на собственного сына?

– Сына?! – Я была поражена. – Не знала, что у Измира есть сын.

Впрочем, куда больше меня впечатлил род деятельности директорского отпрыска. Хотя чему я, собственно, удивляюсь? Старый маг – точно такой же человек, как и все мы, пусть и директор Академии.

– И даже не один, – рассмеялся над моей наивностью властелин. – С его старшей дочерью ты уже имела несчастье познакомиться.

Я старательно наморщила лоб, но ничего подобного припомнить так и не удалось.

– Точно? Что-то я запамятовала…

– Данута, – подсказал благоверный. – Правда, насколько я помню, у него есть еще одна дочь, но она тихо живет в Моренске и ни в каких мутных историях замечена не была. А Фил – самый младший. Он лишен дара с рождения, вот и чудит.

Но я уже не слушала. Подумать только! Данута! Мерзкая гадина, оставившая на моем плече отметину, – дочь магистра Измира! А я, как обычно, обо всем узнаю едва ли не последней. Обидно.

– А раньше ты не мог сказать? – Руки так и чесались отвесить ему хороший подзатыльник. Совсем совесть потерял!

– Мог, – невозмутимо сообщил властелин и попытался зарыться носом в мои волосы, но я уклонилась.

– Так почему не сказал? – зашипела я. Получилось не хуже, чем у гадюки, которой ненароком оттоптали хвост.

– Вот поэтому и не сказал.

Я досадливо скрипнула зубами, но продолжать этот бессмысленный спор поленилась. Властелин – это диагноз, притом неизлечимый. А в случае с моим благоверным, искренне уверенном, что он прав всегда и во всем, так и вовсе – приговор.

Наевшиеся и заметно повеселевшие разбойники принялись мучить несчастную гитару с удвоенным рвением. Пришлось в целях сохранения слуха как такового переместиться подальше от источника жутких звуков. Отгородившись от горе-музыкантов (гитара передавалась по кругу, но справиться с капризным инструментом пока не удалось никому) широкой спиной Алекса, я немного расслабилась. Взгляд лениво заскользил по поляне.

У соседнего костра несколько здоровенных детин терзали многострадальную гитару. Рядом играли в кости и азартно спорили о результатах. Тут и там слышались обыкновенные мужские разговоры: об оружии, о последнем набеге, о женщинах (которых, кстати, я здесь пока не видела), о бочонке доброго вина, который вчера удалось умыкнуть прямо из-под носа растяпы-возницы, следовавшего с обозом в Академию. Кое-кто очень тихо, чтобы, не приведи боги, не услыхал Фил, даже пытался рассуждать о магии. Иногда до меня доносились скабрезные шуточки и сальные анекдоты. Жизнь в лагере шла своим чередом.

Разбойники, и до того не внушавшие должного страха, теперь и вовсе воспринимались как старые знакомые. В глубине души уютным клубком свернулось чувство защищенности. Спокойно здесь. Будто и не в разбойничьем лагере находишься, а в собственной долине. Почти.

Пожалуй, я бы не отказалась от такого «эскорта» до самого Акриса. А лучше – пока не победим Власа. Может, подкинуть властелину мыслишку?

Быстрее всех сдался Габриэль. Видно, сказки о белоснежных и возвышенных ангелах, коротающих дни за музицированием и сочинением стихов, не на пустом месте возникли. Во всяком случае, судя по гримасе отвращения, прочно обосновавшейся на физиономии крылатого, пресловутый медведь его уши благополучно обошел стороной.

Ангел стремительно переместился к соседнему костру и бесцеремонно распихал разбойников, расчищая себе место. Те окинули его оценивающими взглядами и нарываться не стали. Молодцы, умные бандюги. Предусмотрительные.

Габриэль потянулся за гитарой. Мужикам уже и самим стало интересно, что же у него получится. А может, просто захотелось поглядеть на позор нахального гостя. В любом случае инструмент крылатому отдали без разговоров.

Внимательно оглядев протянутую гитару, ангел брезгливо поморщился (небось тоже ворованная!), но за неимением лучшего с азартом принялся подкручивать струны. Вся поляна, затаив дыхание, наблюдала за его манипуляциями.

Наконец с приготовлениями было покончено.

Тягучая, словно патока, мелодия окутала поляну черным бархатом. Густая, рычащая, но в то же время певучая, струящаяся. Романтичная. Я не понимала ни слова, но готова была поклясться, что ангел поет о любви. Его голос мягко обволакивал, ненавязчиво проникал в самое существо, порождая трепет.

Даже матерых разбойников с большой дороги (в самом буквальном смысле этого слова!) проняло, что уж говорить обо мне! Веки опустились сами собой, голова уютно склонилась к плечу властелина. А перед закрытыми глазами замелькали красочные образы, сменяя друг друга с головокружительной быстротой.

Я и вообразить себе не могла, что в душе чернокрылого бушуют такие чувства. На глаза стала наворачиваться предательская влага.

Музыка оборвалась неожиданно.

И воцарилась просто нереальная тишина. Я вздрогнула, лишившись такого манящего покрова из грез, и едва ли не силой разлепила глаза. И обнаружила себя уютно устроившейся у Алекса на коленях. Когда только успела, спрашивается.

Разбойники, казалось, и дышать-то забыли. Каждый боялся нарушить звенящее молчание первым и окончательно развеять остатки волшебного флера, окружившего нас в те минуты, пока пел ангел. И морды у них были до того просветленные, хоть сейчас стройным шагом к дознавателю и на виселицу.

Гибриэль задумчиво обвел взглядом круг поляны, неопределенно пожал плечами и, прихватив ханатту, скрылся в темноте. Видно, понял, что перестарался.

– Ты это… – осторожно царапнул меня по руке Лап, – прости меня.

Так, кажется, меня посетили слуховые галлюцинации… Я недоверчиво воззрилась на кота в ожидании хоть какого-нибудь подвоха. Но его не последовало. Напротив, рыжая моська выглядела до того разнесчастной, что даже мое переполненное обидой сердце дрогнуло.

В конце концов этот полосатый прохвост – мой друг. А друзей иногда приходится прощать. Нет, по-хорошему, конечно, следовало дуться долго и правдоподобно, дабы его рыжая совесть окончательно пришла в рабочее состояние, но ведь все равно придется мириться. Так что здесь без вариантов.

Я осторожно погладила кошака, а потом и вовсе сгребла упитанную тушу в охапку и прижала к груди, бессовестно зарывшись замерзшим носом в пушистый мех.

– Надеюсь, секреты у тебя закончились, – вполне мирно выдохнула я, перекрывая раскатистое урчание. – Потому что если нет – одним огненным шариком ты у меня не отделаешься.

Не забыть бы сказать Габриэлю, что его крылатой персоне цены не будет в тайной службе какого-нибудь короля. Вы только представьте! Одну песенку сбренчал, и все во всем мигом признались, раскаялись и воспылали желанием понести заслуженное наказание. С такими талантами никакой ханатты не надо!

– Острый Огонь – одно из сильнейших заклятий на крови, – медленно, словно все еще раздумывая, стоит ли вообще возвращаться к этой теме, выговорил Алекс.

А вот это уже занятно! Я встрепенулась, сбросила с себя остатки расслабленной неги и принялась жадно ловить каждое слово бывшего мага. Интуиция подсказывала, что он может рассказать куда больше, чем энциклопедия, мирно лежащая на дне безразмерной сумки. Если захочет.

– Оно полностью испепеляет противника, но перед этим вытягивает из него все жизненные силы и отдает их хозяину. Жуткая мерзость. Надеюсь, тебе не надо объяснять, что оно давным-давно запрещено?

Пфе… Я отрицательно мотнула головой. Страшно даже подумать, до чего надо дойти, чтобы опуститься до такого.

– А ты… – Инстинкт самосохранения был категорически против, но не спросить я не могла.

– Я – нет, – успокоил меня властелин. – Но зато Острый Огонь был любимым заклинанием Власа. Впрочем, судя по тому, что осталось от ардрадского посыльного и твоего дома, где вы жили с Ариадной, за прошедшие полвека мало что изменилось.

Грядущая встреча обещает быть недолгой.

– Постой-ка! – Я вскочила и принялась нервно вышагивать подле костра – так думается легче. – С посыльным все относительно сходится, хотя я в упор не понимаю, чем он помешал колдуну. Но как Власу удалось уничтожить мой дом?

Властелин устало потер виски и невидяще уставился на огонь. Этого не знал даже он.

Какое-то время я безмолвно разглядывала отблески пламени в серых глазах. Расцвеченная бликами, радужка отливала красным. Казалось, что огонь не отражается, а горит в зрачках.

– Думаю, скоро у нас будет возможность спросить его лично, – наконец проговорил Алекс.

Ага, вот только возможность прочувствовать ответ на своей шкуре меня совсем не вдохновляет.

Всеобщее оцепенение давно спало, и жизнь в лагере закипела с новой силой. Местные обитатели вернулись к прерванным занятиям. Правда, терзать несчастную гитару больше никто не пытался. Поняли бандюги, что с ангелом им не сравниться. Зато наиболее активные решили поразмяться на сон грядущий и обнажили мечи. Вернувшийся Габриэль поддержал эту затею обоими крыльями, и теперь на поляне стоял такой лязг – хоть уши затыкай.

Впрочем, Линке, мирно посапывающей на коленях у бережини, это нисколько не мешало. Да и меня уже тянуло забраться в выделенный нам шалаш и последовать ее примеру.

Но все планы на отдых наглым образом обломал Фил. Красавчик вырос прямо передо мной, точно из-под земли. Понятия не имею, где его носило все это время, вот только голубой костюм успели сменить золотистые одежды, а сам разбойник выглядел подозрительно отдохнувшим. Хорошо ему!

– Ну что, родственнички, поговорим?

Пригнувшись, я нырнула под прикрывающую вход шкуру… да так и замерла в нелепой скрюченной позе и с приоткрытым от удивления ртом. Ох ничего ж себе! Хорошо нынче живут лесные разбойники!

Небольшой с виду шалашик из еловых лапок на поверку оказался просторным домом. Видно, неприязнь Фила к колдовству оказалась не настолько сильной, чтобы отказывать себе в привычных удобствах. А в том, что обаятельный разбойник привык жить в роскоши, сомневаться не приходилось. Сын директора Академии как-никак!

Вот я и созерцала в немом изумлении помещение, буквально ослепляющее блеском золота. Аляповато, конечно, да и не факт, что не иллюзия, но зато вполне в духе этого шалопая.

Меня настойчиво отодвинули с прохода, и из-за шкуры, с этой стороны выглядевшей как дубовая дверь с бронзовым орнаментом, появился слегка встрепанный Габриэль. Вслед за ним показались Люба и потирающая заспанные глазенки Линка. Непонятно ведь, с кем именно и о чем собрался говорить Филипп. Вот они и решили не отставать.

Ангел прошелся взглядом по сверкающей комнате и скептически фыркнул, но высказаться не успел.

– Даже изгнанный и облаченный в лохмотья король остается королем, – высокомерно заявил хозяин сверкающих апартаментов. Впрочем, сам тут же не выдержал и громко рассмеялся. И, повернувшись ко мне, с почти детской непосредственностью спросил: – Ну как? Нравится?

Я внимательно оглядела расшитые золотом «лохмотья» и весь остальной антураж и пожала плечами. Со сверкающими безделушками здесь явный перебор.

– Скажи-ка мне, позер несчастный, – властелин опасно сузил глаза, – Измир хоть в курсе, что его малолетний оболтус основательно пощипал хранилище артефактов? Или, может, он сам тебе отдал мейсы?

Парень мгновенно погрустнел. Все-таки властелин – он и в чужих владениях властелин. Себя так легко не переделаешь. А нарываться на неприятности молодому разбойнику не хотелось. Особенно памятуя о былых «подвигах» моего благоверного.

Получить по шее Фил вряд ли боялся, а вот магии – весьма. Не боялся, просто опасался. Но настолько, что это уловила даже я.

И правильно, на Алексе ведь не написано, что с колдовством он покончил раз и навсегда. Пусть побаиваются, целее будем.

– Как же, даст он! – принялся страдальчески вздыхать разбойник. – У этого старого хрыча монетки медной не допросишься, пока сам не украдешь!

– Насколько я вижу, ты и без его подаяний не бедствуешь.

– Все сам, все сам! – Фил широким жестом обвел помещение. – Здесь ограбишь, там украдешь. Только тем и перебиваюсь.

Меня уже заметно потряхивало от смеха. Вот же шут гороховый!

– Ты давай выкладывай, что тебе нужно. – Властелина уже начали утомлять картинные стенания разбойника. – Нам завтра вставать рано.

– И кстати, – совершенно не к месту встряла я, – что это ты к нашему семейству примазываешься? Уже во второй раз, между прочим.

Фил пристально оглядел собравшихся, кивнул своим мыслям и указал на мягкий диван и пару кресел под золотистыми накидками, предлагая устроиться поудобнее. Разговор обещал быть долгим.

– Я так и думал, что этот старый интриган в директорской мантии ничего вам не сказал! – непонятно чему обрадовался парень. – Совсем старик с головой не дружит. Его, наверное, еще во время инициации посохом бога Хисаэрта по черепушке приложили! – Причем так основательно, что даже на детях аукнулось. – Моя старшая сестра всегда была… эм… со странностями. Помню, еще в детстве такое откалывала!.. Родители с ума сходили. То кота материного гадостью какой-то вонючей намажет (три дня отмыть не могли, даже магия не взяла), то пыточную в подвале устроит. От Данки даже домашние призраки со скоростью заклинания улепетывали. А когда у нее дар пробудился, тут вообще все за головы похватались…

Уж не знаю, чего разбойнику хотелось больше: просветить нас об истинном положении вещей или напакостить любимому папочке (подозреваю, что все-таки второе), но несло его основательно. А я слушала. И каждое слово, сказанное Филиппом, тяжелым камнем ложилось на душу.

Прошли годы, и Данута из нелюдимой девочки выросла в прекрасную девушку. К тому же, несмотря на свои порой жестокие выходки, ведьмой она оказалась талантливой. Да и о папочке-директоре забывать не стоит.

От женихов отбоя не было. По словам Фила, даже племянник самого короля не смог остаться равнодушным к красоте молодой магички. Но все, невзирая на деньги и звания, получали в лучшем случае холодный и не слишком вежливый отказ. В худшем – какое-нибудь особо изощренное проклятие.

– Мой принц еще появится, – загадочно улыбаясь, заявляла девушка. – Из другого мира ведь путь не близкий…

И вот однажды она привела к Измиру странно одетого молодого человека. Незнакомец представился Власом и заявил, что давно мечтает попробовать себя в роли преподавателя.

Впервые старшая дочь просила его об услуге, и Измир не смог отказать. Решил приглядеться к колдуну получше. И даже смотрел сквозь пальцы на то обстоятельство, что он не только словно с неба свалился, но и умудрился каким-то непостижимым образом обойти гильдию, не получить звание ни магистра, ни даже заурядного мастера. А уж последнее-то присваивается каждому выпускнику Академии. Без исключения.

Однако такого студента господин директор, как ни старался, вспомнить не смог. Стареет, не иначе.

За следующие несколько месяцев новый преподаватель не дал ни единого повода для нареканий. Студентам нравился, да и дело свое знал отлично. Даже с самим Измиром мог посоперничать в силе. Единственный недостаток Власа заключался в том, что его полюбила Данута.

Этого Измир допустить не мог. Чтобы его любимая старшая дочь связала свою жизнь с непонятно откуда взявшимся колдуном без роду без племени? Никогда такого не будет!

Влас молча выслушал гневную отповедь несостоявшегося тестя и спокойно принял отказ.

А через год началась война.

– Данка послала всех к… в общем, далеко и сбежала с Власом, – горячо возмущался Фил. – И после этого у них еще хватает наглости утверждать, что это я – позор семьи!

– Все это, конечно, очень познавательно, – властелин задумчиво побарабанил пальцами по мягкому подлокотнику, – и несколько отличается от общеизвестной версии событий. Но будь так любезен, объясни, чего ради ты решил рассказать нам эту старую сказку?

Филипп плутовато улыбнулся, выдержал недолгую паузу, дабы иметь возможность насладиться нашими заинтересованными лицами, и наконец продолжил:

– Так вот, сбежала она, значит, а через год у них родилась дочь.

Тут уж я не могла не вмешаться:

– Знаю! Луная.

Черные глаза разбойника удивленно округлились:

– При чем здесь Луная? Мою племянницу зовут Ксения, и ты с ней знакома как никто другой.

Сердце пропустило удар. Это такая глупая шутка, да?

– Ну-ка повтори, что ты сейчас сказал, – очень тихо попросил Алекс. Серые глаза сделались совсем темными и напоминали грозовое небо. Разве что молнии не сверкают.

– Он сказал, что твоя хранительница – дочь Власа, – вклинился Габриэль. Видно, ангелу тоже опротивела довольная физиономия разбойника.

– Стойте! – закричала я, вскакивая. – Этого просто не может быть. С момента того, о чем нам сейчас рассказал Фил, прошло около двадцати лет. А мне только недавно исполнилось восемнадцать! Люба, ну скажи же им!

У меня сейчас было два желания: проснуться и провериться на наличие помутнения рассудка.

Бережиня покачала головой:

– Мне жаль, но этот мальчик сказал правду.

В глазах потемнело, и я снова плюхнулась на диван.

– Есть заклинание, производящее совмещение временных пластов, – пояснил Фил. – Когда Измир и Ариадна узнали о твоем существовании, они решили выкрасть тебя. Вроде как хотели защитить, но я бы на твоем месте не слишком в это верил. Маги, тем более эти двое, ничего не делают просто так.

Сердце обожгло болью. Вот, значит, как? Интересно, дар из меня вытянули тоже из благих побуждений?

– А чтобы Влас вас не достал, тебя и Ариадну перебросили в будущее. Недалеко, всего на пару-тройку десятков лет. Помню, заклинание всем Советом плели…

Боги, почему все это происходит именно со мной?

Под изучающими взглядами друзей сделалось неуютно. И нестерпимо захотелось смеяться. Тело затрясло… и из глаз брызнули слезы. Крупные капли обжигали щеки, скатывались вниз, к подбородку, и оставляли мокрые следы на темной ткани дорожного костюма.

Алекс поднялся и, не сказав ни слова, вышел вон. Я рванулась было следом, но была остановлена Любой.

– Не ходи за ним. – Женщина схватила меня за рукав, заставляя остаться на месте. – Лучше его сейчас не трогать.