4. Этика войны (пространство ответственности)
Лоис Буджолд понимает оборотную, черную сторону великих побед.
Фельдшер сняла бинты, и взорам открылось нечто жуткое: нос, уши, губы, щеки — ничего этого не было; подкожный жир и волосы сгорели дотла. И все же Элли пыталась что-то сказать, издавая невнятное клокотание… («Ученик воина»).
Цикл романов о Майлзе Форкосигане относится к военной прозе. И от того, что вместо пулеметов используются нейробластеры и плазменные ружья, война не становится чище.
Однако то ли за счет естественного отбора талантливых генералов в эпоху «Сражающихся Звезд» и дискретной вселенной, то ли за счет высокого мнения Буджолд об умственных способностях человечества, но средний уровень компетенции командного состава в мире Майлза Форкосигана существенно выше, чем в окружающей нас реальности последнего десятилетия XX века. В связи с этим романы Буджолд могут рассматриваться как пособие не только по логике, но и по этике войны.
Аксиоматическая этика войны в современных военных академиях, к сожалению, не преподается. Нет в их программе и однодневного семинара по преступным приказам, подобного тому, который организовал в Барраярской военной академии Эйрел Форкосиган.
Определение: войной называется такой способ разрешения конфликта, при котором выживание противника не рассматривается в качестве необходимого граничного условия.
Аксиома Лиддел-Гарта: целью войны является мир, который был бы лучше довоенного (хотя бы только с вашей точки зрения).
Из этой простой и очевидной аксиомы вытекает ряд важных утверждений.
Следствие 1: всякое использование средств массового поражения (от стратегических бомбардировок до применения ядерного оружия) удаляет обе стороны от цели войны.
Следствие 2: глобальная война не может иметь цели и поэтому изначально проиграна обеими сторонами.
(Во вселенной Буджолд это понимают все. Потому Вторая Цетагандийская война закончилась, практически не начавшись, как только выяснилось, что овладеть Ступицей Хеджена с ходу не удалось. Альтернативой отступлению могла быть только глобальная схватка империй. Не факт, что в этой схватке Цетаганда была бы обречена. Но очевидно, что стоила бы такая война дороже, чем вся Ступица и ее нуль-переходы. Стремление военных скрыть поражение под очередной горой трупов в мире Майлза Фиркосигана имеет свои пределы — пределы локальной войны.)
Следствие 3: «сегодняшний противник завтра станет вашим покупателем, а послезавтра — союзником» (Лиддел Гарт).
Следствие 4: «сто раз сражаться и сто раз победить — не есть лучшее из лучшего. Лучшее из лучшего — разбить чужую армию, не сражаясь» (Сунь-Цзы).
Граничное условие 1: в рамках европейской парадигмы мир будет лучше довоенного, только если он обеспечивает более оптимальные условия для развития при сохранении традиционных европейских ценностей: свободы и познания.
Уже поэтому обе мировые войны на Земле были проиграны обеими участвующими в них сторонами!
Теорема Сунь-Цзы: «лучшее — это разбить замыслы противника, затем — разбить его союзы, затем — разбить его войска. Самое худшее — осаждать крепости».
Превосходным примером использования этого правила может служить опять-таки хедженская кампания («Игра форов» и, может быть, в еще большей степени «Цетаганда»).
Написав, «самое худшее — осаждать крепости», Сунь-Цзы остался на уровне знаний своего времени. С тех пор мы существенно продвинулись вперед в определении «самого худшего».
Поправка 1: самое худшее — бомбить неприятельские города.
Поправка 2: еще хуже — расстреливать мирное население.
Следствие 1: антипартизанские действия удаляют от цели войны.
Следствие 2: антипартизанские войны априори проиграны.
Используя эти простые аксиоматические правила, нетрудно сделать выводы относительно уровня компетенции тех советско — российских офицеров, которые организовали Афганскую или Чеченскую операции.
(До сих пор непосредственные участники пребывают в уверенности, что высшее командование предало их «на пороге победы». Но антипартизанские войны все время идут на этом пороге. Только ступить за него никак не удается.)
Аксиома Христа: жизнь человека обладает ценностью — в том числе и на войне.
Принципиальное уточнение: противника всегда следует считать человеком.
Вторая теорема Сунь-Цзы: «хорошо уничтожить государство противника, но гораздо лучше оставить его в целости. Хорошо уничтожить армию противника, но гораздо лучше оставить ее в целости (…) хорошо убить солдата противника, но гораздо лучше оставить его в живых».
Комментарий Эйрела Форкосигана: Я не воюю с пленными.
Комментарий Ли-Вэй-Гуна: убитый солдат противника — всего лишь один мертвый враг. Живой, но зараженный паникой может подорвать боеспособность всей его армии.
Еще один комментарий: нет человека — нет возможности его использовать.
Третья теорема Сунь-Цзы уже упоминалась в этой статье: «война — это путь обмана, дело противное добродетели. Полководец — агент смерти».
Четвертая теорема Сунь-Цзы (следует из второй и третьей): «поэтому война любит победу и не любит продолжительность».
Строго говоря, это следует из определения социальной энтропии как меры не реализованной на личное или общественное благо, но затраченной работы. Всякая война увеличивает социальную энтропию (и, как следствие, меру страдания людей) тем больше, чем она длительнее и чем результат ее неопределеннее. А потому:
…если нет возможности быстро выиграть войну, следует найти способ быстро проиграть ее, иными словами, быстрый проигрыш приводит к цели войны вернее, чем медленный выигрыш.
У Лоис Буджолд эта редчайшая и сложнейшая теорема военного дела используется едва ли не как технический прием (Эйрел Форкосиган у Эскобара, Оссер у Тау Верде).
Следствие: поскольку своевременный мир может быть заключен только при сохранении нормальных психологических отношений между воюющими сторонами, эмоциональная пропаганда враждебности к противнику недопустима.
Подобно тому как логика войны завязана на металогику принятия решения, этика войны также допускает выход в надсистему. И эти две надсистемы — этическая и логическая — оказываются совпадающими.
Собственно, в этом нет ничего удивительного. И логика, и этика — лишь стороны одного и того же процесса познания. Обе эти науки изобретены для того, чтобы дать человеку четкие ориентиры поведения в мире. Решая одну и ту же задачу, они не могут не приводить в схожих ситуациях к схожим ответам. Именно поэтому в этически неоднозначной ситуации следует поступать исходя из логического анализа; в ситуации, неоднозначной логически, правильным будет самое нравственное решение.
Следствием этого можно считать некую разновидность закона кармы: всякие неэтичные действия (на войне) не могут привести к полезному результату, поскольку у противника обязательно найдется опровержение. Сам факт нарушения законов этики означает, что такое опровержение существует. Дело командира — его найти.
Это положение военного искусства было, видимо, единственным, которое не усвоила Кавилло.
Вам следовало придерживаться первоначального контракта. Или вашего второго плана. Или третьего. Собственно говоря, вам надо было держаться чего-то одного. Чего бы то ни было. Но ваш безграничный эгоизм превращает вас в несомую ветром ветошь, не нужную никому («Игра форов»).
Военная история XX столетия поучительна в частности тем, что рано или поздно за любое нарушение военной этики приходила расплата. Из участников второй мировой войны лишь Соединенные Штаты Америки пока не заплатили по счету сполна.
