Глава 35

Сначала я услышала только слово «аур». И инстинктивно дернулась проверить: неужели этот недобиток, хакарл ему куда можно и нельзя, ожил? Прибить, пока снова до Джано не добрался! Потом – человеческие мысли ведь быстрые – до моего сознания дошла приставка «виц». А следом – когда я увидела того, кто говорил, – закопошилось нехорошее ощущение, от того, что смотрел он в нашу сторону. К копошению присоединился виноватый вид Микеле, а потом сам собой всплыл отрывочек из их с Мелисс разговора: «Так что у нас теперь новый аур?»

Новый аур?!

– Спокойно. – Вампир предусмотрительно выставил в мою сторону раскрытую ладонь. – Споко-ойно… Не стоит совершать опрометчивых поступков.

– Новый аур, Микеле? – Мои руки совершенно самостоятельно опустились туда, где у людей потоньше имеется талия.

– Временный! Пока… Это потом, если вице не откажется и если его предназначение будет подтверждено, то…

– То что?

– То он – или она – пройдет ритуал и возьмет на себя то, что предназначено. Заботу о вампирах общины, обеспечение безопасности и контроль над Инфериорой.

– Заботу?! – Сейчас мой голос, наверное, напоминал забытую на плите кастрюлю кипятка – шипел, кипел и пузырился. – Это называется заботой? Ну, знаешь!..

Микеле промолчал, Мелисс странно улыбнулась:

– А ты можешь лучше?

– А хуже все равно не будет!

– Виц-аур… – Похоже, у черных типов с терпением было не особо. – Позвольте привлечь ваше внимание к более неотложным делам, нежели пустые споры?

– Ладно… – Мне пришло в голову, что Микеле, конечно, хитрый пройдоха, но не подонок, и если такой станет ауром, то, может, все не так плохо… – Ладно уж. Иди, если ждут.

В синих глазах метнулась какая-то тень.

– Дарья, они не меня ждут.

– Как не те… – начала я. И замолкла. До меня долго доходит иногда, это да… особенно когда устала. Но когда на тебя смотрят все – ожидающе, испытующе, подозрительно, нетерпеливо – это, знаете ли, помогает осознать непонятное. – Я?..

И Микеле опустил голову, приложив руку к разодранной на груди рубашке.

– Так получилось, – хрипловато проговорил вампир. – В тебе достаточно силы, и ты только что победила прежнего аура и его присных. Приветствую вас, виц-аур Дарья.

На несколько секунд я почувствовала себя… нет, не ауром.

Шизофреником. С одной поправочкой: шизофреники, бедняги, страдают раздвоением личности. А в моей голове окопалась, похоже, целая компания. «Совсем охренели?! – взвыл голос номер один. – Да они…» – «А че сразу я? – тут же перебил второй. – Блин, теперь я домой вообще не попаду никогда!» Голос номер три, кажись, принадлежал убежденным пессимистам, потому что единственными связными высказываниями были: «Влипли!» и «Надо сматываться!» Четвертый злорадно потер воображаемые лапки и мурлыкнул что-то типа: «Ах, я? Давно пора было навести тут порядок. Ну не обижайтесь, кузнечики! Первым делом обязательно отпинать аргентумов, потом…» Пятый советовал не стоять столбом, а сказать хоть что-то толковое, пока электорат не передумал с выдвижением нового аура, но его здорово сбивал с толку первый, который продолжал гвоздить избирателей и невезение словами из родного, великого и могучего: «Расспросить, где шлялись эти черные типы раньше, и разнести за появление к шапочному разбору. Потребовать немедленно отпустить мальчишек и подлечить Джано», – продолжал строить планы четвертый. «И сразу закопают», – перепуганно хрюкнул трусишка, который благополучно проспал во мне лет десять, а теперь внезапно проснулся. «Да не молчи же ты!» – рыкнул пятый.

Причем все это одновременно!

А я-то думала, что пузо – единственная моя проблема. Н-да.

А вот шестой проснулся внутри, не голос, а что-то тихое и незаметное, как змея в траве, и именно он хрипловато проговорил моими губами:

– Привет… ствую.

Зал среагировал странно. Хотя… что возьмешь с ненормального мира…

Я отвернулась от попадавших на колени – брр! – постаралась взять себя в руки.

– Я… займусь… неотложными делами, – бросила взгляд в сторону чаши фонтана, и аргентум, вроде как лежавший без сознания, дернулся и спрятался за одного из «гвардейцев». – Какие там у меня обязанности?

У незваных гостей нервы были покрепче – падать на колени они не стали. Но такие взгляды надо обязательно фотографировать и потом продавать желающим похудеть для наклеивания фотографии на дверцу холодильника. Увидишь – забудешь, зачем пришла, и уползешь на инстинкте самосохранения.

Один из них, седой, одетый не в черное, а в темно-красное, процедил:

– Можете начать с того… успокойте вашу торре. Башню, – пояснил он после паузы… и после того, как понял, что ни про какое «торре» я не имею ни малейшего понятия.

Кого? Что?

Супер. Кто-нибудь знает, как укрощать башни?

Обязанностей у аура, оказывается, полно, и укрощение башни – не самая трудная. С башней мы как раз поладили быстро. Просто нужно было встать в одно из мест фокуса и «позвать».

Инфериора откликнулась с таким энтузиазмом, что чуть не похоронила нас в зале просто от излишнего дружелюбия. Вы когда-то видели башню, пробующую повилять верхушкой, как хвостиком? Со стороны и правда смотрелось весело и трогательно (со мной потом эмир восторгами делился), но когда находишься внутри, то чувства немножко иные…

Оказывается, прежний аур, эгоист и вообще полный свин, приняв от предшественника живой домик, не особо им занимался. Он пользовался тайными ходами, которые башня берегла от остальных, заимствовал энергию, если приспичило, распихивал по подземельям тех, кто его не устраивал, но взамен, как положено хорошему хозяину, ничего не давал. Даже не пожалел бедную башню, когда какие-то злоумышленники два раза подряд обвалили ей крышу и верхний этаж. Последнюю энергию отобрал. А у нее, между прочим, до сих пор стенки побаливали и стропила плохо заживали. И солнечные элементы на крышу так и не поставили-и-и…

«Будут тебе элементы», – попыталась успокоить я, невольно пожалев бедный вампирский домик. Не слишком ему повезло с хозяевами. Особенно с последним, колонна ему пухом.

«Не повезло, – согласилась башня печально. – Хлюпик жадный. Я его и не слушалась, вот! А ты меня не бросишь?»

Не бросить многометровую башню? Кхм. А что? У нас с Джано уже есть ящерица, которая плавит камни, паук, который занимается вязанием и починкой, цветочки, которые способны слопать бегемота. И живое тесто, которое меняет облики. Присоединить к этому зоопарку живую башню? А почему бы нет?

«Не брошу».

«А полечишь?»

«Обязательно. Лучшим камнем. Только не вздумай опять хвостом вилять!»

Такой вот веселый момент.

Кажется, единственный веселый момент на остаток дня. И на ночь. И на следующий день. Дальше ничего веселого не было. А была работа. Много-много работы…

Нужно было дать согласие на доступ гвардии карбонадо на «мою территорию». По-моему, это глупо – они ведь и так уже были тут… и не сказать, чтобы особо много от этого согласия зависело, черные вели себя даже не как милиция, а как спецназ ФСБ в шпионском гнезде. Я попросила Инфериору насыпать им немного штукатурки за шиворот, чтоб не зарывались. Но позволила (очень уж нервничали Мелисс и Микеле, мол, гвардии карбонадо никто не может отказать). Позволила обследовать башню, особенно подземелья и комнату изъятий. И присутствовать на моем разговоре с эмиром и местными. И помочь мне восстановить защиту города. И оказать помощь младшим вампирам, которые из-за махинаций аргентумов оказались на грани если не смерти, то потери способности контакта с энергооболочками (простая пища уже не могла помочь им восстановиться, а с аргентумов пока взять было нечего). И дала разрешение на доступ в город вампиров других общин – для опознания…

И на допросы причастных лиц.

В том числе – самой себя…

Тяжелым допрос не был, гвардейцы (и кто еще там) все-таки различали аура прежнего и нового и вешать всех собак на первого попавшегося вроде не собирались. Особенно после разговора этого самого аура с бывшими аргентумами. Нет, что вы, я их пальцем не тронула. Пока. Просто пообещала… Вряд ли аргентумы были в курсе, что такое хакарл, в котором я обещала их утопить, что такое ГМО, которым я обещала их накормить, и при чем тут: «Дракулы недосиженные, Ван Хельсинга на вас нету!» – вместе с персональными гробами… но вместе все звучало грозно. А потом дело дошло до вымечтанного мной рецептика «котлеты из аргентумов», ну помните?

– Свежее мясо. С этим порядок, его даже больше, чем надо.

– Яйца (я даже знаю, чьи!).

При замешивании теста его надо взбить – обязательно взбить, стар-р-рательно (выразительный взгляд в область объекта взбивания). Разбить два яйца (можно вампирьих, можно с добавлением змеиных, причем вместе со змеей и ядом), полить молоком (ваза с цветами подойдет и где-то тут еще был уксус). Добавить соль и перец по вкусу.

Перца у нас полно, кузнечики, а для такого долгожданного блюда я мешка не пожалею! Перемеша-а-ать… мешалку только найти потяжелее.

И выпекать на противне на ме-э-эдленном огне. До появления корочки.

Это стало последней каплей – пусть не очень грозно звучит, зато понятно и убедительно!

Аргентумы бледнели, синели и чуть не подрались из-за того, кто первым пойдет на допрос к гвардейцам, а значит, окажется подальше от меня…

Хороший получился разговор, прямо вспомнить приятно. И гвардейцы стали куда вежливей. Кажется. Помню плохо…

Еще до разговора с седым гвардейцем мир воспринимался каким-то… мутным. В прямом смысле мутным – впечатление было, что я не иду, а проплываю через воду. Каждое движение давалось чуть тяжелей, чем обычно, предметы расплывались и подрагивали, иногда резко меняя размер, а пол под ногами по твердости смахивал на облака – контакта с ним не ощущалось. Кое-что из симптомов было знакомо из прежнего опыта: именно так, плюс боль в мышцах, ощущалась сильная усталость… ну или последствия сильного удара.

А на допросе меня как-то отпустило то напряжение, на котором я держалась все время (к Тагиру и Джано подошли врачеватели, мальчишкам выдали по паре лепешек), стало спокойней. И в голове поплыл туман…

Надеюсь, эти двое (седой и его помощник) хоть что-то поняли из того, что я несла. Сама я помнила только четыре момента, причем за три из них мне обязательно станет стыдно… немного позже, когда я снова начну соображать.

Момент первый: я требовала, чтобы не обижали мою команду, а то натравлю на обижающих стаю кусачих цветочков…

Момент второй: рассказ, как я повалила ауром колонну. И как дошла до жизни такой. И откуда взялся Тагир, и откуда появилась летающая голова, и откуда мы взяли говорящего скального дракона, который утверждал, что он на самом деле вампир. И про Джано тоже рассказывала, и про тесто разумное, уже успевшее сожрать все нераздавленные фрукты. При этом я почему-то держала седого за пуговицу. Может, чтобы ему лучше слышно было?

Момент третий, самый нормальный: мне протянули большую пиалу воды, а с другой стороны – чашку с кофе. Это после вопроса, как я и Джано впервые узнали про нелегальную доставку «покупок» и моего ответа про гигантских ящериц и громадных улиток… не слишком, видать, понятный ответ получился…

Момент четвертый, слезоразливной. Почему я плакала? Рассказывать не буду. Нет, и не просите. Никому и никогда!

Чем закончился допрос, не помню, что ела, тоже как-то не слишком отложилось в памяти, большинство «приказов» окружающим отвесила по подсказке Мелисс или Микеле. Но помню, что старалась ни на минуту не упускать из вида стайку мальчишек (а это было непросто) и неподвижную фигурку с котенком на руках…

Джано никто не трогал, кроме Шера и незнакомого вампира в бело-голубом халате с желтой каймой по низу – лекаря. Но в себя он не приходил…

И от этого в нашей победе был «привкус пепла». Ояката так говорил, это значит, победа, не принесшая радости. Точно. С радостью было туговато…

Была работа, работа, работа…

Пока мир не выключился. Вот только что я держала за руку одного Младшего, осторожно «подкармливала», такое вот изъятие наоборот, чтобы парень восстановил хотя бы минимальный баланс… и вдруг стало совсем темно…

– А какой он? Короткий, длинный? Приблизительно…

– Приличествует ли такой интерес блистательному потомку рода…

– Ой, замолчи. Ты ничего не понимаешь! Я же не собираюсь смотреть потихоньку, я спрашиваю!

– Лицезрение подобного не подобает…

– Тише ты! Разбудишь!

– Так ты же сам хотел!

– Ну…

Мальчишечьи голоса затихли. Взрослый, который заикнулся насчет приличного и неподобающего, тоже замолк. Интересно, о чем это они? И кто они? Один – Шер, второй… знакомый, но не помню. Взрослый голос вообще не знаю. И что, интересно, все они забыли в моей спальне?

Голова болела, тело ощущалось неподъемно-чугунным, а в пересохшем горле обосновалась пустыня Сахара… Правда, не вся. Примерно пару килограммов горячего песочка кто-то очень не ленивый сыпанул мне в глаза, так, для полноты ощущений. При мысли о том, что сейчас придется встать, голова заболела вдвое сильнее. Мол, попробуй только шевельнись, я тебе устрою.

Да, нелегка ты, шапка Мономаха. В данном случае – аурская должность.

Можете понять, почему оповещать о своем пробуждении я пока не стала. Временно.

– Шер… – перешел на интимный шепот смутно знакомый голос. – А он в толщину какой?

Э-э… интересно, почему у меня щеки потеплели? О чем они вообще, а? Кажется, глаза придется открывать досрочно.

– Да нет. Скорее наоборот: длинненький, но тонкий.

– Посмотреть бы…

– Подожди немного…

М-м-мальчишки!

Может, лучше глаза поплотней закрыть? Во избежание.

– Еще ни разу не встречал девушку с хвостом, – вздохнул после паузы мальчишеский голос. – Как думаешь, может, удастся уговорить ее согласиться выйти замуж? Отец согласен.

Замуж?

Я забыла про боль и слабость – взлетела над подушкой не хуже Дауда.

– Амин ал Джамал! Еще раз позовешь замуж – самому хвост отращу! Ох…

Солнечный свет врезал по глазам, будто мокрым полотенцем, и пришлось срочно переключаться на режим «взгляд сквозь ресницы». Окружающий мир не стал дожидаться, пока я оживу окончательно – чья-то маленькая рука придержала мою голову, а к губам прижался край чашки с чем-то прохладным, горьковато-травянистым.

– Пей осторожно, по глотку…

После второго глотка Сахара куда-то испарилась из моего горла, а после пятого пара гномов, усердно сверливших мои виски, плюнула на работу и ушла в неизвестном направлении. Глаза тоже обрели способность видеть… как раз для того, чтобы узреть сына эмира – малолетнего претендента в мои женихи – и его воспитателя. А поил меня отваром Шер.

Мой настойчивый несовершеннолетний жених хлопнул в ладоши и улыбнулся:

– И тебе привет, аур Дарья, – потом сказал Алишеру: – А ты: «Спит, спит, не буди!» Папа тоже иногда спящим притворяется…

Ну… ну… ну паршивец!

– Хотя на хвост я бы все-таки взглянуть не отказался, – с сожалением проговорил противный мальчишка.

Хвост? Они про хвост?..

Но в следующий миг у меня из головы вылетели и хвост, и все остальное.

– Дарья, там Джано забирают…

– Подожди! – пытался остановить меня Шер. – Дарья, не аур-совет, не на суд, успокойся! И без тебя не отдадут – ты же теперь его аур… пока.

– А куда?

– Его родственники забирают. Эта… Лаура их привела.

Пока я лихорадочно заматывалась в местные тряпочки (кстати, новые, белые с золотой каймой), новостей набрался целый ворох.

Первое: гвардия отца карбонадо (так и не поняла, кто он такой) уже допросила всех членов общины, часть Даров и теперь шерстила обысками комнаты аргентумов и их приближенных.

Второе: в город прибыли представители аур-совета, пока не все, правда.

Третье: в хмаль приехали несколько вампиров – ищут своих родичей, пропавших в последние годы… Среди них отец и сестра Джано.

– Как он?

Мальчик опустил глаза.

– Так же…

Понятно. Прикусила губу. А я надеялась…

– А Тагир?

– Хорошо. С ним Рад сидит. Лекари говорят, ему еще пару дней вставать нельзя, а потом придется ходить в специальных повязках. А Дауд пропал. Сказал, что хочет кое-что поискать, и смылся, со вчерашнего вечера его нет. Повязку надень.

– Что?

– Повязку надень. Наголовную. Ауру положено.

Я мрачно посмотрела на расшитую золотыми и серебряными узорами тряпочку. Сказала бы я, что положено ауру… Беда в том, что сейчас аур – я. Вот же бред…

Если у меня были какие-то сомнения насчет родственных связей Джано, то хватило одного взгляда, чтобы они испарились. Мужчина, который сидел рядом с моим вампиром, был точной копией Джано, только состаренной лет на двадцать. И покрепче. Джано, несмотря на все мои старания, оставался гибким и тонким, как змейка, хорошо хоть вырос…

– Я забираю своего сына, – проговорила копия.

– Луиджи… – укоризненно сказал чей-то незнакомый голос.

– Я забираю своего сына! Аур она или нет, он не принадлежит этому хмалю, и она не может мне запретить!

– Да что вы говорите?! – взъерошилась я. Нет, я понимаю, родители нашли потерянного сына, но так разговаривать? Сомневаюсь, что Джано сейчас нужны такие… крикливые родственники. Он и так натерпелся.

– Луиджи, она как раз имеет право, – говоривший, незнакомый вампир в светлой рубашке и расшитой жилетке, сидел у окна. – Это ей твой сын на краю смерти отдал всю форца… Это не просто его порождение, а, похоже, нечто большее. Подумай.

В комнате повисла тишина. Левчик на руках Джано завозился, потянулся и фыркнул в сторону Луиджи. Джано не шевельнулся. Сегодня он выглядел немного лучше, чем вчера, со светлой кожи словно волшебной резинкой кто-то стер все царапины и синяки… только глаза остались вчерашними – и Джано в них не было.

– Я должен забрать сына… – тихо проговорил Луиджи. – Прошу, виц-аур. Он должен вернуться домой…

– Вампиры, как правило, хорошо восстанавливаются. Дай ему время. Понимаешь, это все очень сложно. Он наверняка очень боялся повторного наложения оболочки… он ведь знал про оболочку?

– …

– Вот. И, передав тебе форца, в оставшееся время, скорее всего, попробовал свернуть свое сознание в грано, чтобы сохранить личность.

– ?

– Грано – сложное понятие. Самое близкое из значений – зерно, зернышко. Хотя… это неточно. Другая аналогия – бутон. Цветочная почка, где «лепестки» уложены очень плотно, понимаешь? Мы можем так обезопасить свое сознание, если оно под угрозой. Раньше, когда люди преследовали нас, технику грано применяли, чтобы сойти за представителей рода человеческого…

– …

– Такому обучают достаточно рано, Лиджано должен был владеть техникой в достаточной степени для того, чтобы… не знаю, что пошло не так. Скорее всего, ему просто не хватило времени. Либо… нет, скорее всего, просто не хватило времени. Ментальный удар пришел до завершения свертывания, смял уровни сознания. Возможно, после этого оно самопроизвольно заблокировалось… Ну не надо снова, будь добра!

– …

– Он должен восстановиться. Успокойся.

– …

– У меня уже платки кончаются. Возьми себя в руки! Ты виц-аур! На тебе ответственность за этот хмаль! Неужели вампирам будет легче, если они увидят своего аура зареванным?

– Я в ваши… ауры… не напрашивалась!

– Ну так надо было Джано не помогать и с прежним ауром не драться. Осталась бы обычной девчонкой.

– Не-э-эт…

– Что – нет?

– Не могла…

– Почему?

– Он сволочь… аур ваш… нельзя так…

– Нельзя, – вздохнул. – Ты взяла на себя ответственность за решение и вмешалась. Теперь прими ответственность за последствия этого вмешательства.

Всхлип…

– Иначе никак, понимаешь? Когда ты выбираешь, что сделать, ты выбираешь и тот вариант будущего, который предопределяется твоими действиями. Так что держись, аур Дарья, привыкай, что от твоих решений теперь многое зависит.

– А если я ошибусь?

Я обязательно ошибусь! Я не хочу! Я не смогу! Я домой хочу!

– Уже лучше. Нет тех, кто не ошибается, Дарья. Например, девочка, которой не повезло, и она осталась в детстве без внимания, может переключить свои потребности на что-то более доступное… например, на еду… Нет, я не читаю мысли. Я просто привожу пример ошибки. И называю ее цену. Но чтобы ошибаться меньше… или без катастрофических последствий… нужно учиться, Дарья.

Я хочу домой. Я наревелась на год вперед, нанервничалась. Башню довела до «роняния черепицы». Представители аур-совета пребывали в изумлении, Микеле в напряжении, мальчишки заодно со мной – в слезах, а я в шоке. От себя.

Не ожидала я, что потеря Джано так отзовется. Настолько… не знаю, как сказать. Наверное, я себе врала про «братика». То есть не наверное, а точно…

Да, я его отпустила. К семье. В его город.

Если ему там будет лучше, если… где там… блин, опять!

– Раймондо, вы платок обещали? Давайте.

– Опять? – Вампир вздохнул и протянул необходимую вещь. – Дарья, почему бы вам не подумать об иных вещах? О сорванном Представлении, благодаря которому судьбы Даров зависли в неизвестности? О Младших вампирах, которым еще поправляться и поправляться до нормы? О Старших, которые были под оболочкой, а теперь дезориентированы и пребывают кто в растерянности, кто в панике? Мелисс, кстати, сорвалась на соляной рудник, и, боюсь, дешево рудник не отделается… особенно если учесть, что ваша орихальти серьезно помышляет о самоубийстве, если не найдет, кого ищет…

О ваших мальчиках? О вашем двойнике, который сменил облик под кого-то из нас и теперь бродит по Инфериоре, а мы не можем его найти. А если вам смешно, то подумайте еще вот о чем: ваш предшественник мертв, но аргентумы единодушно утверждают, что хитрую схему похищение-покупка-оболочка-изъятие он придумал не сам, а по подсказке. И что сообщников у него было не меньше двух. При этом они понятия не имеют, кто это, а у нас на настоящий момент в городе уже пять представителей аур-совета и никакого понятия, кто из них может быть сообщником!

– Дарья! – Шер влетел в дверь, оборвав речь Раймондо на полуслове. – Там Мелисс… там она… ой, беги, смотри!

Мелис… ну если бы мне не сказали, что это Мелисс, вряд ли бы я узнала.

Ледяное воплощение изысканнейших манер и правил в штанах и мужской рубахе спрыгнуло с лошади, тряхнуло головой, отбросив с лица спутанную гриву волос, и заорало, требуя, чтобы ей немедленно помогли снять с седла какой-то невообразимо грязный сверток…

– Что это такое? – При взгляде на преобразившуюся хозяйку слуг взяла оторопь – вплоть до задавания вопросов.

– Сам ты что! – вызверилась Мелисс. – Это мой муж! Будущий. Джакомо… ну же, милый, давай, осторожненько…

Мне неожиданно стало смешно.

– Мелисс, рудник хоть уцелел?

– Частично, – отмахнулась вампирша. – Только управляющего надо будет нового найти. И надсмотрщиков… Пошлите туда кого-нибудь, чтобы…

Взрыв, который произошел в следующую секунду, я не осознала. Для меня это были свет и удар… и боль. А грохот послышался потом…