М-да, нехорошо поступил Тесей, обломав весь кайф веселящимся героям.

К сожалению, не все могучие мужи успели как следует развлечься, за что здорово обиделись на дерзкого юношу. Ведь как правильно управлять примитивной на первый взгляд катапультой, знал только Синид.

Согнуть сосны и закрепить веревку — раз плюнуть, а вот попробуй потом верно рассчитать расстояние, траекторию полета и место благополучного приземления.

Вот то-то же!

Ко всему еще, пока дураки герои весело себе летали, Тесей ухитрился совершить свой второй подвиг. Это также вызвало определенное раздражение. Ведь отныне храбрый юноша сравнялся по количеству совершенных подвигов с самим Дентосом!

Глядишь, скоро Тесей самого Автолика переплюнет с его тремя скромными геройствами!

Такое ни в коем случае нельзя было допустить, и хитроумный Автолик решил с этого самого момента не спускать глаз с подозрительно удачливого сына правителя Афин.

Погудели, поругались, но в конце концов дерзкий юноша не мог не вызвать восхищения. Это ж надо, какой расторопный. Пока хитроумный Автолик по-глупому пошел на принцип, бац — и совершил Тесей свой второй подвиг.

Стремительно и блистательно.

Оставить с носом сына Гермеса — дело в Греции просто неслыханное.

— Да сатир с ним, с этим Синидом, — хлопнул по плечу хмурого Автолика Дентос — Наш брат только что совершил свой второй подвиг, а ведь едва прошли сутки с того момента, как он храбро поверг великана Перифета.

— Ну да, ну да… — согласились остальные герои.

— Вам не злиться, а радоваться надо! — продолжал ораторствовать Дентос, оказавшийся просто отличным парнем в этой разношерстной компании завистливых дуболомов. — Вот с кого нам всем следует брать пример — с Тесея…

Автолик, услышав сие, неприязненно скривился.

— Ну что ты, Автолик, скорчил козью морду? — укоризненно посмотрел на хитроумного сына Гермеса Дентос — Сегодня наш юный друг сравнялся со мной по количеству совершенных подвигов. Мне на них потребовалось несколько лет. Тесею чуть больше суток. Разве это не чудесно? Друзья, мы непременно должны отметить сие уникальное в Аттике событие.

— А вот это правильно! — прогудел лысый Эритрон. — Давайте, парни, снова как следует нажремся.

— Благо есть повод, — кисло усмехнулся Автолик, возненавидевший везунчика Тесея.

— Вот только устроим перекличку, — добавил Дентос, — и в путь…

Устроили перекличку, с удивлением недосчитались трех героев.

Бесследно пропали бравые братья Тикус с Туком и могучий Тронос, крушащий широким лбом всяческие деревянные перекрытия.

Утрата была воистину невосполнимой.

Выходило, что пропавшие герои попросту не вернулись из веселого полета.

— Плохи дела! — недовольно проворчал Автолик, и герои направились на поиски могучих собратьев.

Могучих собратьев обнаружили у обочины дороги, ведущей к городу Кромиону.

Тикус, Тук и Тронос безмятежно валялись в пыльной канаве и выглядели при этом так, словно угодили под десяток боевых колесниц.

— Кто же это их отделал?! — озадаченно поскреб затылок Дентос.

Многочисленные кровоподтеки на благородных античных лицах, ушибы и царапины привели пораженных этим ужасным зрелищем героев в трепет.

У Троноса была разорвана правая сандалия, а боевой шлем смят в гармошку. Бравые братья выглядели не лучше. Тикус в скособоченных золотых доспехах напоминал жертву расшалившихся циклопов, сыгравших несчастным героем пару матчей в футболикос. Тук на первый взгляд пострадал меньше всех, однако, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что у бедолаги сломана левая нога.

Кто? КТО посмел сотворить ТАКОЕ с величайшими героями Греции?! Этот вопрос читался у всех на лицах.

Просто чудовищное неуважение к защитникам всех обездоленных. Да как вообще подобное могло произойти? Кому под силу намять бока трем могучим греческим мужам?!

— Месть… — хором взвыли герои. — Сотворивших сие злодеев ждет страшная кровавая расплата. Отомстим за поруганную честь наших друзей!

— Секундочку, — встрепенулся Автолик, заметив, что один из братьев внезапно пошевелился.

Тук открыл правый более-менее здоровый глаз (левый заплыл синим фингалом) и хрипло спросил:

— Что с моей ногой?

— Она сломана! — горестно ответил Селий, как будто имел в виду свою собственную конечность.

Тук задумчиво пожевал губами и, пошевелив сломанной ногой, хмуро заметил:

— Да ни хрена, слегка вывихнута, только и всего.

— Слава Зевсу! — выдохнули герои.

— Скажи нам, кто посмел учинить подобное злодейство? — строго спросил Автолик.

— В смысле? — не понял Тук.

— Кто вам хари начистил, помните?

— Еще бы… — Избитый герой тяжело поднялся на ноги.

— И кто же это сделал?

— Тот, кого вы славили минуту назад, — злобно огрызнулся могучий эллин, вправляя вывихнутую конечность.

Герои непонимающе переглянулись.

— По-моему, он имеет в виду Зевса, — подал голос догадливый Тесей.

— ЗЕВСА?!

И славные мужи Греции все как один поглядели на небо.

— Ага, он самый, — подтвердил Тук, пинками приводя в чувства брата. — Сказал, что нам на Олимп еще рано, вот совершим с десяток великих подвигов, и тогда… возможно… при определенном стечении благоприятных обстоятельств… и если будут вакансии…

— Так вы что же, побывали на самом ОЛИМПЕ?

— Ну а где же еще? Наверняка Синид специально нас туда забросил, дабы насолить всемогущим богам.

— Да… дела… — обалдело поглядывали на затянутое облаками небо герои.

Очнулся Тикус, чуть не подравшись с пинающим его братом, пришел в чувство и Тронос, который, к счастью для себя, ничего толком не помнил.

— Как летел, помню, — честно признался могучий герой, двумя оттренированными ударами рихтуя смятый шлем. — Как в ворон плевал, тоже помню. Какие-то придурки в меня с земли из лука стреляли, а дальше… черный провал.

— Счастливчик, — завистливо процедил сквозь зубы Тикус.

— Эй, мужики, у кого-нибудь запасная пара сандалий есть? — с надеждой спросил Тронос.

— У меня есть! — обрадовано сообщил Тесей, протягивая грустному герою отцовский подарок.

— Ты что, издеваешься? — обиделся Тронос под всеобщий хохот коллег.

Были раскупорены целебные мази, кое-как обработаны боевые раны.

"Да, нелегкое дело — быть великим героем! — подумал Тесей. — Да и опасное!" (Вот-вот! Это тебе не у деда за пазухой в Арголиде сидеть.)

— Ну-с… — усмехнулся Автолик, когда побывавшие на Олимпе храбрецы были приведены в более-менее приличный вид, — куда теперь направимся?

— На пьянку, — напомнил Эритрон, воинственно размахивая кулаками. — Жрать охота, ну и отдохнуть тоже.

— Что ж, так и поступим! — кивнул сын Гермеса. — А то подвиг за подвигом… так, знаете ли, и надорваться можно.

Конечно, хитрый грек кривил душой, слегка льстя себе любимому. Подвиг за подвигом — это ведь всего лишь дерзкая мечта. Тут не знаешь, как один — единственный совершить. М-да. В особенности, когда вокруг всякие пронырливые Тесеи крутятся.

Слегка передохнуть и обмыть второй подвиг удачливого юноши решили в городе Кромионе, что так удачно располагался неподалеку.

Наученные горьким опытом великие герои решили пойти на хитрость и замаскироваться под похоронную процессию. Для этого могучие мужи поспешно переоделись в обычные для греческих граждан хитоны, скрывшие блестящие на солнце боевые доспехи.

На сомкнутые щиты был уложен Тронос, наиболее пострадавший после вылазки на Олимп, который должен был изображать преждевременно усопшего, то бишь покойника.

Впереди скорбной процессии медленно вышагивал рыдающий Автолик в надвинутом на лицо капюшоне (отец усопшего), заботливо поддерживаемый под руку самим Тесеем.

Таким вот макаром хитрые мерзавцы и вышли к главным воротам города.

Дремлющие на солнце стражники встрепенулись, очумело уставившись на непонятно откуда возникшую странную толпу.

— Стой, кто идет! — поспешно выкрикнул тот, кто выглядел особенно глупо.

Скорбная процессия остановилась.

— Это почтенный Нилос! — громко сообщил Тесей, имея в виду трясущегося рядом «хромого старикашку». — Сегодня в неравном бою с лесными разбойниками погиб его единственный сын, опора и надежда старика могучий Тронос.

Покойный в этот момент очень некстати почесал массивный нос, но этого, к счастью, никто из удивленных стражников не заметил.

— В неравном бою, один против сотни распоясавшихся негодяев пал храбрый воин! — пафосно вещал Тесей, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. — О горе, горе, кто же теперь позаботится о несчастном немощном старике, кто подставит плечо в трудную минуту, кто утешит, порадует добрым словом…

Автолик еще больше затрясся и зарыдал пуще прежнего с жуткими завываниями, явно при этом переигрывая.

— Нет больше среди нас могучего Троноса. Жуткая утрата омоется морем слез. Печаль и уныние снизойдут с небес, дабы грустно играть на эоле без надежной скорби в фамильном склепе старого Нилоса, в котором очень скоро будет лежать молодое тело его загубленного злым роком сына.

Теперь уже рыдал не только прикалывающийся Автолик, но и простодушные стражники, роняя на землю скупые мужские слезы.

Тесей на всякий случай принюхался.

Так и есть, замаскировавшимся героям здорово повезло, от стражей города сильно несло перегаром.

«Могли бы особо и не стараться», — раздраженно подумал юноша.

— О, пропустите же нас в город, о благороднейшие из мужей греческих, — нетерпеливо добавил Тесей.

— Конечно-конечно, проходите… — скорбно закивали стражники.

Пьяные кретины даже не удивились тому, что покойника почему-то вносят в город, когда все должно было происходить наоборот. Кладбище-то располагалось за пределами Кромиона.

Как только похоронная процессия торжественно преодолела ворота, произошло неожиданное.

Возлежащий на сомкнутых щитах покойник чудесным образом воскрес, вскочил на ноги и радостным басом проревел:

— Парни, мы внутри-и-и-и…

Полетели наземь скромные хитоны, и у перепуганных местных жителей тут же зарябило в глазах от сияния начищенных доспехов.

— ГЕРОИ-И-И-И! — истошно завопил кто-то из добропорядочных граждан, после чего прохожие бросились врассыпную.

— Да, это мы, сатир вас всех побери! — проревел им вслед Дентос, — И мы намерены как следует у вас погулять. Вперед, друзья, найдем же лучшее питейное заведение из всех!

— Веди нас, Эритрон! — скомандовал Автолик. — У тебя самый чуткий нос.

Эритрон профессионально зашевелил сломанным в двух местах в пьяной драке носом.

— Иду на запах «Особого Критского»! — торжественно провозгласил он.

— Вперед! — выкрикнул сын Гермеса, и великие герои, словно маленький диверсионный отряд в стане врага, устремились следом за лысым коллегой.

Застывшие у распахнутых ворот с открытыми ртами стражники медленно переглянулись.

— Вот тебе на, — тихо произнес один.

— И не такое иногда случается между небом и землей! — философски добавил второй, подняв вверх указательный палец, после чего бравые стражи нехотя вернулись на свой пост досыпать.

Не подвел лысый Эритрон героев, выведя могучую толпу славных греческих мужей прямо к тому самому питейному заведению, в котором посетителям подавали «Особое Критское» десятилетней выдержки, знаменитой марки «Кровь Минотавра».

— Не пущу! — яростно взревел огромный двухметровый детина, как видно владелец чудесного питейного дома.

В правой руке бугай держал разделочный тесак, а в левой — крепкую дубинку.

— Возможны осложнения? — прошептал на ухо Дентосу Тесей.

— Еще какие, — отозвался герой, с интересом поглядывая на бицепсы воинственного горожанина.

Мужику бы слегка вес сбросить, да заручиться хорошей родословной (хотя бы липовой) — и прямой путь в греческие герои владельцу пивного заведения обеспечен.

Могучие эллины в замешательстве топтались на улице. Им бы всем скопом взять да навалиться на наглеца, забывшего, с КЕМ он имеет дело. Но кому-то все же придется сегодня схлопотать по мордасам.

Горожанин, как видно, калач тертый: на щеке шрам, в ухе серьга, на поясе нож. Ни дать ни взять бывший пират.

Никто из героев не желал лезть на рожон, а выпить многим хотелось, особенно «Кровь Минотавра» десятилетней выдержки.

Ситуация обострилась, когда из питейного заведения появился второй здоровяк — точная копия вооруженного тесаком бугая. Этот новый персонаж держал в могучих руках ржавые, но крепкие на вид вилы.

— Я услышал какой-то шум, брат?

— Ты не ошибся, Малыш, у нас тут небольшие проблемы.

— Вот эти, что ли? — усмехнулся Малыш, демонстрируя отсутствие большей части зубов.

Героев передернуло.

Младший брат владельца пивного дома выглядел отъявленным головорезом.

— Ну ладно, кончайте базар, — вперед выступил могучий Эритрон, потерявший все мыслимое и не мыслимое терпение.

Задиристые горожане с уважением посмотрели на поблескивающую на солнце лысину героя, изучили его сломанный нос и разорванное правое ухо.

— Лично к тебе, дружище, у нас нет никаких претензий, — ответил владелец питейного заведения. — Можешь зайти и выпить столько вина, сколько пожелаешь, но этих дармоедов…

Горожанин строго указал на толпящихся у порога героев.

— Мы ни за что с моим младшим братцем не пропустим.

— Ты кого это назвал дармоедом, торгаш?! — тут же воинственно взревел Дентос, хватаясь за меч, но вовремя вмешавшийся Автолик удержал друга за плечо.

Эритрон оглянулся на коллег, затем перевел взгляд на красочную зазывающую вывеску, пожал плечами, сплюнул под ноги и величественно прошел в питейный дом.

Братья-владельцы беспрепятственно его пропустили.

— Вот же скотина безрогая! — громко выругался Бинатос.

— Эй вы, орангутанги! — выкрикнул все не унимающийся Дентос — Сейчас мы будем вас немножечко убивать!..

Но храбрые горожане не двинулись с места.

Дело грозило обернуться серьезным кровопролитном, и Тесей решил наконец вмешаться.

Молодой герой выступил вперед и так обратился к. несговорчивым местным жителям:

— Вижу у вас в ушах золотые серьги.

— Ну и что с того? — ухмыльнулись головорезы.

— Значит ли это, что вы бывшие морские пираты?

— Ты угадал, парень, так оно и есть!

— Так знайте же, — гордо бросил им Тесей, — что перед вами стоит единственный сын царя Афин Эгея, Тесей!

Эффект превзошел все ожидания.

— Племянничек! — басом взревели разбойники, обнимая оторопевшего юношу. — Что же ты сразу нам не сказал. Заходи вовнутрь, мы откупорим в честь тебя лучшие бочки с вином.

— А как же мои друзья? — нахмурился Тесей.

— Эти?! — И бывалые пираты неприязненно поглядели на героев. — Что-то уж больно много их у тебя. Впрочем, пусть тоже заходят. Ежели не станут буянить и ломать мебель, то пожалуйста.

— Тронос, ты слышал? — строго предупредил коллегу Автолик. — Следи за своей головой.

— Я постараюсь, — неуверенно отозвался Тронос, очень редко способный контролировать свои странные поступки.

Таким вот образом находчивый Тесей решил проблему с пьянкой, ну и заодно сберег десяток зубов своим могучим друзьям.

— Ну что, племяш, рассказывай, куда путь держишь? — доброжелательно поинтересовался Ирий (тот самый храбрый дядька со шрамом на щеке). — И каким образом тебя угораздило связаться с этой сомнительной компанией?

Обтерев рукой гладкий подбородок, Тесей опустил на стол опорожненную кружку, где только что плескалось великолепное критское вино, и так ответил своему дяде:

— Направляюсь я к отцу в Афины. Но явиться с пустыми руками не к лицу для молодого героя. Сначала мне нужно совершить несколько подвигов, а затем уже предстать перед отцом.

— В наш род пошел! — гордо кивнул Ирий, подливая юноше душистого вина.

— Отец вот мне сандалии под камнем оставил и меч.

Увидав дары, дяди громогласно рассмеялись.

— Узнаю шутника Эгея, — хохоча, прогремел Ирий. — Мы вместе с ним такие штуки в молодости вытворяли, вся Греция содрогалась.

— Но ты не ответил на другой вопрос, — напомнил второй дядя, у которого не хватало зубов. — Как угораздило тебя связаться с шайкой Автолика?

— С шайкой Автолика? — переспросил Тесей. — М-да, никогда не рассматривал их под этим углом.

— Ну а чем они отличаются от нас, бандитов и разбойников, — шепотом проговорил Ирий, — от романтиков больших греческих дорог? Единственное наше отличие — статус! У героев он официальный, у нас нет. Шляются где попало, ни хрена не делают, жрут, пьют, девок портят и ни за что никогда не платят.

— Да, в твоих словах есть крупица здравого смысла, — согласился Тесей, с интересом глядя на ораторствующего посередине зала Эритрона.

Не на шутку разошедшийся герой с пеной у рта доказывал двум подвыпившим гетерам, что нет в Аттике более любвеобильных мужчин, нежели лысые.

— Лысые — самые искусные любовники во всей Греции! — так утверждал могучий Эритрон, и с его аргументами (в виде двух острых мечей) трудно было поспорить. — Ни один эллин с обычной шевелюрой не сравнится в этом с облысевшим греком. Ученые Аргоса недавно предали огласке результаты своих многолетних уникальнейших исследований. После проведенного обширного социологического опроса ими доподлинно было установлено, что страдающие отсутствием волосяного покрова на голове мужчины в сто крат ненасытней и страстней любого средне статистического грека, в том числе и любого героя!

Похоже, Эритрон нарывался на серьезную дискуссию.

Последняя брошенная им в запале фраза не могла не вызвать бурю эмоциональных откликов.

— А как выглядели ученые мужи, проводившие уникальные исследования? — с интересом спросил Дентос, обладатель пышной густой шевелюры.

— Весьма достойные эллины! — тут же ответил Эритрон.

— А их прически?

— В смысле?

— У них были на голове волосы?

— Нет, все трое ученых лысые, как мое колено.

— Парни, все ясно! — торжественно провозгласил Дентос — Не верьте этим полоумным байкам. Теорию о любвеобильности лысых выдумали сами лысые, только и всего.

— Неправда! — заголосил раскрасневшийся Эритрон, которому, по понятным причинам, было обидно за всех лысых граждан Греции.

— Был у меня недавно один лысый любовник, — внезапно подала голос одна из гетер, — по правде говоря, полный импотент.

На этом тема о лысых оказалась исчерпана.

Но события внезапно приняли довольно неожиданный оборот.

Дело в том, что прислуживавший героям юноша нечаянно пролил на лежащего под столом Троноса целый кувшин неразбавленного вина.

Тронос мгновенно очнулся и, увидев, сколько пропало втуне чудесного напитка, хрипло проревел:

— Ты что это, кромионская свинья, вытворяешь?!

Юноша побледнел, а со своего места тут же резко вскочили храбрые дядья Тесея.

— Не смей произносить эти слова в стенах Кромиона! — гневно выкрикнули дядья, здорово насторожив таким своим поведением хитрого Автолика.

— Секундочку, — поспешил вмешаться сын Гермеса. — Извольте объяснить.

И родственники Тесея по отцовской (не Посейдона!) линии пояснили.

Оказывается, окрестности Кромиона уже второй месяц держала в страхе огромная дикая свинья, сбежавшая, по слухам, из столовой самого Олимпа и потому обладающая сверхъестественной силой. Боги специально якобы ее такой вырастили, дабы перед обедом хорошенько за свирепой свининкой побегать, размяться… ну или от свининки. Какая, впрочем, разница.

Но вот простым смертным со свиньей действительно пришлось туго. Кусалась, зараза, не дай Зевс как, так что ночью бродить в округе Кромиона сделалось занятием опасным, если не сказать смертельным.

— Вот так подфартило! — хором выдохнули герои, и через минуту родственники Тесея обалдело глядели на мигом опустевшие, залитые вином столы.

— Может, они нам привиделись, — задумчиво предположил Ирий, хотя версия была ненадежной, вино ведь кто-то все выдул!

Ловить дикую свинью решили на Дентоса.

Могучий герой для этого специально стал на четвереньки и очень натурально захрюкал, чем вызвал новый приступ всеобщего веселья. Но лучше Дентоса никто из героев хрюкнуть так и не смог, даже сам Тесей.

— Мы выманим свинью из логовища! — усмехался придумавший хитрый план Автолик. — Она подумает, что в окрестностях завелся ее сородич, конкурент, так сказать.

— С мечом и в доспехах? — с сомнением проговорил Селий. — Да и вином от «сородича» прет на двести стадий.

— В том-то все и дело! — важно кивнул сын Гермеса. — Дентос единственный из нас всех нажрался до свинского состояния, следовательно, он больше всех подходит на эту роль.

— Рох-рох… — с небывалым энтузиазмом отозвался Дентос.

— Вот видите, он уже вошел в свой сценический образ.

Но произошло непредвиденное.

Вместо кромионской свиньи на громкое наглое хрюканье из густых зарослей выскочили здоровые бородатые мужики в доспехах, десятка этак полтора.

Увидав других вооруженных до зубов бугаев, незваные гости остановились.

— Какого сатира?! — возмущенно воскликнул высокий чернобородый атлет. — Кто дал вам право вмешиваться в наш подвиг?

— А ты, собственно, кто такой? — нехорошо сощурившись, поинтересовался Эритрон.

— Я Аноитос, сын Ареса! — гордо выкрикнул чернобородый.

— Аноитос в переводе со старогреческого означает «дурак», — захихикал на ухо Тесею Автолик, и значительно громче произнес: — А я Автолик, сын Гермеса. Съел, да?

Аноитос заметно помрачнел.

— Герои? — упавшим голосом уточнил он, хотя это и так уже было очевидно.

— Герои! — подтвердил хитрейший из греков. — Вы, как я вижу, тоже.

— Конкурирующая банда! — неприязненно скривился Эритрон.

Что ж, бывали и такие накладки.

— Ну и как будем решать возникшее недоразумение? — спросил Бинатос.

— А нечего тут решать, — мрачно ответил Аноитос — Мы первые начали выслеживать свинью еще со вчерашнего дня, значит, подвиг наш.

— А в ры не хо? — зловеще поинтересовался, как правило, молчаливый Трегастилион.

— В смысле? — не врубился сын Ареса.

— Рох-рох! — очень не к месту подал голос по-прежнему стоящий на четвереньках Дентос, и все с недоумением уставились на пьяного героя.

— В рыло не хочешь? — спокойно пояснил могучий Эритрон.

— ЧТО? — опешил Аноитос — Наверное, я ослышался…

И сын Ареса повернулся к своим спутникам, желая удостовериться, что и они слышали ужасное оскорбление.

Спутники дружно закивали.

— Мне нанесена страшная обида! — проговорил сын Ареса, по-прежнему не веря, что это произошли — Ребята, за оружие!

Ой, что тут началось! Даже не знаю, как и описать. Греция в тот момент, когда сошлись клинки великих героев, содрогнулась. Пошло-поехало героическое мочилово, рубилово, квасилово, колбасилово, мордобилово (нужное подчеркнуть).

Могучий Дентос каким-то совершенно немыслимым образом ухитрился избежать героической сечи, как и в начале конфликта оставаясь в строго горизонтальном положении и выдавая с завидной периодичностью свое коронное «рох-рох».

— Ви-и-и-и! — истошно разнеслось над долиной, где вовсю рубились могучие мужи Греции, и все замерло.

Первой мыслью было: кто-то ранил пьяного Дентоса.

Но с приманкой все оказалось в порядке. Приманка улыбалась, весело прыгая на четвереньках.

Кто же в таком случае так истошно и натурально завизжал?

И тут герои УВИДЕЛИ.

— Так… — тяжело опустил раскалившийся за время битвы меч Аноитос — Признавайтесь, кто убил свинью.

И все почему-то сразу же посмотрели на старавшегося держаться незаметным Тесея.

— Где же твой меч, дружище? — холодным, как лед голосом поинтересовался раскрасневшийся Автолик.

Тесей в ответ потупил взор.

— Все ясно! — с отчаянием выкрикнул сын Гермеса, и все узнали серповидный меч юноши, торчащий в жирном боку валяющейся в густой траве свиньи.

— Я думал, что это предводитель конкурентов, — попытался виновато оправдаться будущий герой Афин.

— Да-а-а-а… -хохотнул Селий.-В профиль вылитый Аноитос.

Так находчивый Тесей блистательно завершил свой третий подвиг. (Вдвойне фигня!)