Глава 4

С самого утра Риэнхарн нетерпеливо поджидал, когда же драгоценная дийес Риннэлис Тьен пожелает с ним пообщаться. Он ждал ее появления, как юный влюбленный ожидает свою девушку, вот только цель у кахэ была прямо противоположной. Сегодня нелюдь намеревался не только спастись сам, но и вытащить своего племянника. Убийство мерзкой человечки тоже стояло в списке планов на день.

Вообще, кахэ уже сейчас мог бы сбежать из камеры и устроить «веселую» жизнь страже, но идея вырваться с милейшей дийес дознавателем под мышкой все же привлекательнее, к тому же это облегчит спасение Таэля. Человечка послужит одновременно пропуском, шитом и ключом к той двери, за которой держат младшего родича. А потом хладный труп Риннэлис Тьен обнаружат в какой-нибудь сточной канаве. Самое лучшее место для упокоения этой гадюки в обличье человеческой женщины.

За свою долгую жизнь Риэнхарн никого не ненавидел до такой степени, как дознавателя Риннэлис Тьен, но к ненависти кахэ примешивалась изрядная доля благоговейного страха. Люди в основе своей были для южанина примитивными животными — по сравнению с остальными расами, — животными опасными, но на редкость предсказуемыми, в то время как действия дийес Риннэлис всегда были неожиданными. Ее разум был точен в работе, как гномьи механизмы, и не давал сбоев. Казалось, в тело человеческой девушки боги поместили разум старого эльфа, который успел отточить свой ум до остроты бритвы и потерять всякий интерес к тому, что выходило за рамки его идеально выверенных логических построений. Это было неправильно, неестественно, а значит, дийес Тьен следует уничтожить.

Риэнхарну дважды приносили еду суровые стражники, разительно отличавшиеся от тех, кто охранял его прежде. Видимо, те самые «мальчики» Тарна, приятеля дийес Тьен. Странно, что у змеи имеются приятели, вообще непонятно, как кто-то может терпеть такую стерву! В отличие от обычных стражников, эти ребятки вызывали вполне объяснимые опасения: они были собранными, подтянутыми и излучали уверенность в собственных силах. Но если сделать все правильно, то вряд ли эти молодчики смогут помешать кахэ вырваться.

— Выходи, нелюдь! — велел явившийся по его душу стражник. Риэнхарн спокойно и даже чуть лениво поднялся, презрительно глядя на человека. Тот спокойно принялся за обязательный обыск.

«Глупые люди… Мое главное оружие — я сам!» — подумал Риэнхарн, пряча свою злую радость в тени ресниц.

Его повели по все тем же переходам, где стоял густой полумрак, который не могло разогнать пламя чадящих факелов. Ни одного окна не было, видимо, таким вот нехитрым способом люди решили осложнить арестованным побег.

Те десять минут, что кахэ и его сопровождающий шли к допросной, показались нелюдю самыми долгими в его жизни. Мужчина готов был приплясывать на месте от нетерпения, но не стоило привлекать к своему поведению излишнее внимание стражи, сохрани предки, еще заподозрит неладное и отправит к какому-нибудь магу для проверки блокирующих чар. И тогда, можно сказать, песня оборвется…

Когда наконец показалась та самая — проклятая, заветная, долгожданная — дверь, Риэнхарн подумал, что он, наверное, потерял несколько лет жизни за время пути к своей цели. Если только бессмертное создание в состоянии потерять часть своей жизни из-за каких-то жалких, потрепанных злосчастной человечкой, нервов.

— Добрый день, ларо Риэнхарн, — привычно оскалилась дознаватель, вежливо указывая на табурет. Дийес Риннэлис превосходно знала, как можно создать себе преимущества перед допрашиваемым, и явно не собиралась добровольно расставаться даже с самым ничтожным из них.

— Приветствую вас, ларэ, — вымученно ответил кахэ. Признать день добрым было нельзя, поскольку перед ним стояла Риннэлис Тьен, одно существование которой сводит к нулю наличие чего-то положительного в этом грешном мире.

— Думаю, ларо, мы многое можем сказать друг другу, не так ли? — ласково спросила дознаватель, усаживаясь в кресло напротив.

«Так… Чуть-чуть, ну, отвернись… Пожалуйста, дийес Риннэлис», — мысленно молил кахэ.

Накинуть на девчонку разом несколько «цепей» оказалось делом одной секунды — не зря Риэнхарн готовил эти заклятия всю ночь. Среагировать змея просто не успела, реакция человека, не улучшенная зельями, не сравнится со скоростью южан.

— А вот теперь мы действительно поговорим, моя милая дийес, — мягко протянул кахэ, осклабившись как упырь и одним движением стряхивая с рук кандалы. С помощью магии было легче легкого избавиться от таких «украшений».

И растерянно застыл, глядя на равнодушное выражение лица Риннэлис Тьен. Человечка даже не выглядела удивленной.

«Демоны с ней!» — отмахнулся от своего разочарования нелюдь, снимая с пояса дознавателя тонкий кинжал. Клинок, обязательный для любого служащего королевской стражи, являлся скорее частью формы и был абсолютно бесполезен в бою — им разве что оцарапать можно, — но Риэнхарн решил, что незачем искушать судьбу и давать дийес Тьен шанс на спасение, пускай и ничтожный. Слишком многое поставлено на кон.

— Надеюсь, вы не против совместной прогулки, дийес? — иронично поднял бровь кахэ.

— Я, кажется, говорила вам, что обращение «дийес» ко мне неуместно? — спокойно поинтересовалась девушка, глядя прямо в глаза мужчины.

В ее взгляде не было и малейшего следа страха, а голос звучал ровно, как всегда. Либо змея действительно его не боялась, либо была просто потрясающей актрисой.

— Неужели вы не понимаете, что на этот раз вы проиграли? — недоуменно спросил кахэ.

Снисходительно улыбнувшись, дознаватель ответила:

— О нет, ларо Риэнхарн, это вы все еще чего-то не понимаете.

— Например?

— О ларо, об этом позже, а пока я в вашем полном распоряжении.

«Она явно что-то задумала. Я что-то упустил, видимо, существует какой-то способ, с помощью которого она сможет выпутаться… Демоны, только где его искать, этот проклятый способ?! Почему я, кахэ, разменявший четвертую сотню лет, не могу разгадать намерений жалкой человечки?!» — злобно думал Риэнхарн.

Теперь идея с побегом уже не казалась ему удачной, он тихо паниковал, не представляя, что может выкинуть дийес Риннэлис и чем это будет грозить ему, а главное, Таэлю. Но отступать, увы, было поздно, да и не стал бы высокородный южанин паниковать из-за страха перед какой-то человеческой девчонкой, смотревшей на него холодными змеиными глазами, которые, казалось, даже начали отливать золотистым цветом, как у настоящей рептилии.

Подавив тяжкий вздох, кахэ встал и машинально подал руку дийес Риннэлис, та, не задумываясь, ее приняла. Лишь минуту спустя мужчина осознал, что он сделал.

— Приятно иметь дело с благовоспитанным нелюдем, — заметила человечка. — Как я понимаю, вы желаете встретиться с ларо Таэллоном?

— Вы правы, — сухо кивнул мужчина, спешно пытаясь выстроить линию поведения, чтобы не уронить окончательно его и без того пострадавшее достоинство. Конечно, никто, кроме дийес Риннэлис, не узнает о его возможном промахе, а сама человечка вскоре отправится к своим предкам, но, к сожалению, это не вернет Риэнхарну самоуважение.

— Надеюсь на ваше благоразумие, дийес, — оскалился на манер дознавателя кахэ, беря девушку под локоть. Гримаса не удалась, это понял даже сам мужчина, но змея, видимо, предпочла дать ему самому осознать свой провал в полной мере. Она взяла с вешалки серый плащ, в котором кахэ ее никогда не видел, и повесила на предплечье.

«Гадина!» — подумал он.

— Увы, ларо, я никогда не отличалась благоразумием, но вот ум во мне всегда признавали, — чуть приподняла уголки губ дийес Тьен.

Более всего эта фраза напоминала скрытый вызов, так что Риэнхарн внутренне напрягся, впрочем, никаких резких движений со стороны человечки не последовало. Испугалась? Вряд ли. Если эта змея хладнокровно спровоцировала его срыв, не особо переживая за свою жизнь, значит, с инстинктом самосохранения она справляется без особых проблем… Значит, выжидает удобного момента, дабы достойно ответить на его выходку. Понять бы еще, что она планирует сделать.

Под ошарашенными взглядами стражников Риэнхарн покинул допросную под руку с дийес Риннэлис, которая раздраженным жестом остановила кинувшуюся было к ним охрану. Лицо дознавателя было нереально безмятежным.

— Вам нужно объяснять, куда идти? — поинтересовался у своей пленницы нелюдь.

— Разумеется, нет, ларо, — покачала та головой, еле заметно улыбнувшись.

Через несколько минут кахэ узнал: в управе все-таки есть окна, хоть и чересчур маленькие. В них виднелась фонтанная площадь, по которой лениво передвигались настолько жирные голуби, что летать они, наверное, могли только во сне. Голубей мужчина не любил — тупые драчливые птицы. То ли дело Ворон, покровитель Дома, который мог переходить из мира мертвых в мир живых — черная величественная птица, воплощение неотвратимости рока. Глупые люди считали, будто вороны приносят несчастье, забывая, что вестник не является причиной, он лишь предупреждает о грядущем. Смертные же любили голубей, считая их воплощением смирения и любви. Кахэ находил это не соответствующим истине: столь наглая птица символом смирения быть не может по определению.

— Куда вы ведете меня, дийес? — опомнился Риэнхарн, когда оказался у выхода из управы.

Девушка посмотрела на него, впервые выразив удивление:

— Ларо, мне показалось, или вы хотели видеть своего племянника? Неужели вы успели поменять свое решение и теперь желаете побеседовать с моим начальником, ларо Гроссом?

Смысл происходящего упорно ускользал от понимания кахэ.

— Нет, но…

— Так к ларо Таэллону мы, собственно говоря, и направляемся, — позволила себе немного ехидства дийес дознаватель, прямо глядя на своего бывшего пленника.

Риэнхарн с сожалением смирился с тем, что запугать эту змею ему не удастся.

— Ведите, дийес.

— Риш! — раздался истошный крик позади. Кахэ вздрогнул, вспомнив, что этот голос принадлежал Лэру, приятелю Риннэлис Тьен.

«Это конец. Вот это точно конец. Убить ее я, конечно, успею, хоть какая-то радость, но тревогу уже поднимут, и проживу я не больше трех минут… Предки, в чем я провинился перед вами?!» — лихорадочно размышлял кахэ.

— Лэр, что случилось? — чуть растерянно спросила дознаватель, повернувшись к своему другу. Попытавшийся было ее удержать кахэ получил ощутимый удар локтем по ребрам.

— Риш, Гросс мертв, — тихо сообщил парень, выглядевший жутко встрепанным и ошарашенным. — Только-только вскрытие закончил.

— И? — слегка озадаченно произнесла девушка. На ее лице появилось выражение, говорящее о возникших дурных предчувствиях.

— Официальная версия — сердечный приступ.

— Ну-ну. При абсолютно здоровом сердце, — хмыкнула дийес Риннэлис. — А неофициальная?

— «Драконья слеза», Риш. Двести процентов, что использовали ее. И ведь только вчера начато служебное расследование! Какое совпадение!

— Оперативно работают, — вздохнула дознаватель.

— Это точно. А этот что здесь делает? — поинтересовался Лэр, кивнув в сторону кахэ, который уже совсем не понимал, что происходит и что ему теперь делать.

— А… Все в порядке, — отмахнулась человечка. — А то, о чем я тебя просила?

— Прости, что я так долго, — смущенно сказал алхимик, доставая из своей сумки какую-то папку. — Здесь абсолютно все. Кстати, ты оказалась в очередной раз права. Поздравляю.

— Ты когда-то сомневался в силе моего интеллекта? — криво усмехнулась Тьен.

— Нет. Ты только поосторожнее там, Риш, ладно? А то что-то чересчур быстро и легко этот молодчик на тот свет отправляет. Я понимаю, ты у нас самая грозная, но позаботься о себе. И кахэ этот… Отправь его лучше куда подальше, ведь наверняка планирует тебя угробить для улучшения мировой обстановки.

— Все под контролем, — фыркнула человечка. — Меня так просто не убить. Ну ладно, пока. Кстати, Тарн ничего мне не передавал? Чисто по-дружески.

— Он просил сказать, что дело безнадежное: вычислить, с кем общался в последнее время Гросс, не представляется возможным.

— Плачевно, — вздохнула дийес Риннэлис. — То есть он не установил слежку за ларо Итэном сразу после покушения на кахэ?

— Нет, ты же знаешь… Необходимо было постановление суда и все такое… — как-то не очень уверенно протянул Лэр.

— Ладно, проехали, — отмахнулась дийес Тьен. — Пока.

— Счастливо, Риш.

Я крайне удивлена. Нет, не тем, что ларо Риэнхарн все-таки решился на побег и прихватил меня в качестве заложницы. Как раз это было предсказуемо, и, по моему разумению, даже странно, что кахэ устроил это безобразие только сегодня. Удивительно то, насколько быстро убрали ларо Гросса, да еще и использовали «Драконью слезу», невероятно дорогой и редкий яд, который действует быстро и не оставляет никаких зацепок. Я точно знаю: за одну порцию этой отравы придется выложить годовое жалованье дознавателя. М-да… Значит, тот, кто не желает видеть ларо Аэна среди живых, невероятно богат, раз за неполные сутки расстался с той дикой суммой, что потребовалась на подкуп ларо Гросса, а впоследствии на то, чтобы отправить его на тот свет.

Жаль, Тарн не к месту вспомнил о порядке проведения следственных действий. Мог бы и не изображать из себя неподкупного и непогрешимого стража, ведь знаю, балуется иногда слежкой и обыском без постановления суда.

От размышлений меня отвлек тот факт, что на кахэ начали подозрительно коситься. Ну еще бы… Представляю, какое впечатление производит грязный немытый оборванец (в которого успешно превратился после задержания и содержания под стражей Риэнхарн Аэн), шествующий по улице под ручку с дознавателем в форме. Я пару минут оценивающе смотрела на своего непрошеного спутника (тот нервно косился, ожидая, что я собираюсь каким-то образом устроить ему неприятности), а затем набросила на него собственный плащ, стараясь не думать о том, что мне же его потом и стирать. Ларо Риэнхарн удивленно покосился на меня, но, видимо, решив, что так действительно будет лучше, не стал отказываться от плаща и высказываться по поводу моей благотворительности.

Плащ я захватила на тот случай, если нелюдь обзавелся каким-то пристойным оружием (мой кинжал не в счет) и планирует применить его ко мне. Жить все-таки еще хотелось… За время работы в страже я усвоила: плащ — незаменимая вещь, если хочешь, чтобы чей-то нож не нашел уютного места у тебя под ребрами, а запутался в складках одежды, да и в лицо противнику можно бросить этот большой кусок ткани, давая себе возможность выиграть пару секунд и атаковать самой.

По моим наблюдениям, из всего оружия у ларо Аэна был только он сам и его магия, поэтому я могла пожертвовать своей одеждой, не особо беспокоясь: уж с подобной ситуацией я с трудом, но все-таки справлюсь. К тому же пока наши с нелюдем планы полностью совпадали: он желал попасть к своему племяннику, а я желала попасть в свою квартиру. В принципе, чтобы справиться с кахэ, мне не требовалось находиться на своей территории. Я, естественно, не была столь беспечной и кое-что предприняла, с самого начала не надеясь на наших «специалистов», неспособных качественно работать. Кахэ никогда не были особо сведущими в человеческой магии, предпочитая возиться со своей исконной, вербальной, поэтому вряд ли ларо Риэнхарн обнаружил в своей ауре разрозненные фрагменты стандартного заклинания подчинения четвертого уровня, простого и надежного в употреблении, как топор. От мысли, что на этот раз я точно обошла нелюдя, на лице появилась слабая, но отчетливая улыбка. Кахэ заметно занервничал.

— И все-таки куда вы ведете меня, дийес? — снова решил прояснить обстановку ларо Аэн. Обращение «дийес» меня раздражало, но вряд ли сейчас, полностью уверенный в своем превосходстве (хотя какие-то сомнения на этот счет все же посещают нелюдскую голову), кахэ прислушается к моему мнению и прекратит это безобразие. Я родилась человеком и планирую им умереть, так что ко мне должно обращаться «ларэ» и никак иначе.

— Я уже ответила на ваш вопрос, ларо, — заметила я. — Вы хотели видеть ларо Таэллона, к нему мы и идем.

— Городская тюрьма в другой стороне! — А нервы у кахэ определенно начали сдавать. В очередной раз порадовалась, что профессиональные качества никуда не делись, и я продолжаю действовать на окружающих устрашающе.

— Разве я говорила, что ларо Таэллон в тюрьме? — предельно вежливо поинтересовалась я, отточенным до совершенства движением приподнимая брови в легком удивлении.

— Ну а где же он?! — вспылил кахэ, впрочем, не мешая вести себя в нужном направлении.

— Терпение, ларо, — мягко улыбнулась я. — Разве не это заповедовал Дому Эррис Ворон?

Упоминание священной для Дома Эррис птицы слегка вразумило ларо Риэнхарна, хотя в его глазах я видела с трудом сдерживаемый гнев и жажду убийства. Убийства дознавателя, разумеется.

Я всю свою самостоятельную жизнь ходила по самому краю пропасти, послав к демонам обыкновения дознавателей, а также правило прогибаться под начальством, молчать, когда нужно, говорить то, что велят. Я сознательно нарывалась на крупные неприятности, зная: меня могут стереть в порошок в любой момент. Мысль, что с таким стилем работы я, скорее всего, проживу недолго, была обыденной и приелась. Но могу сказать одно: ближе к своей смерти, чем сейчас, я находилась только в тот момент, когда ларо Аэн кинулся на меня в допросной. По крови побежало знакомое предвкушение крупной игры, которое разогнало мерзкую скуку, оставлявшую меня, лишь когда я с головой погружалась в очередное расследование или когда кто-то в очередной раз решал, что без головы я буду выглядеть гораздо лучше.

Желание остаться в живых и в этот раз можно было расшифровать как желание в очередной раз выиграть, хотя… Инстинкт самосохранения у меня все же остался, поэтому дальнейший путь я проделала молча, дабы не дать кахэ лишний повод меня придушить. Тот стоически не предпринимал попыток меня убить явно из-за того, что, если я умру, до племянника он вряд ли доберется. Я всегда верила в силу интеллекта южных нелюдей.

Естественно, весьма неплохой «хвост» сопровождал нас от самой управы. Кто бы сомневался…

Дийес Риннэлис решила замолчать именно в тот момент, когда кахэ был морально готов отправить ее на тот свет. Холодная, расчетливая, хитрая стерва! Она даже испугаться не соизволила! Последнее откровенно бесило мужчину. Правда, сквозь ярость тихонько пробивалась одна паническая мысль: а что, если дийес дознаватель заранее предвидела возможность его побега и на этот случай у нее давным-давно заготовлен идеальный план? Что тогда делать? Куда бежать, чтобы не только самому спастись от этой змеи, но и дурачка Таэля вытащить? Попытка убедить себя, будто он сильнее этой проклятой человеческой девчонки и в состоянии с ней справиться, с оглушительным треском провалилась, погребя под своими обломками самоуверенность кахэ.

А дийес Риннэлис невозмутимо шла на один шаг впереди, словно волны рассекая толпу простолюдинов, которые шарахались от ее фиолетовой мантии, как вампир от распятия. Дознавателей не особо боялись, но закономерно опасались, не желая попасться под руку наделенным властью, когда те в дурном расположении духа. Но не любили слуг закона всей душой. Это было вполне объяснимо, поскольку дознаватели были не в силах отказаться от земных страстей и вовсю использовали прелести служебного положения для улучшения семейного бюджета и доставления неприятностей ближним. Пожалуй, из всего отряда дознавателей абсолютно чистой на руку была только Риннэлис Тьен, хотя относились к ней даже хуже, чем к остальным: она была непонятной, соответственно более страшной. За спиной дийес Риннэлис то и дело раздавались проклятия, но настолько тихие, что расслышать их мог только Риэнхарн. Если бы брань достигла ушей дийес Тьен, то она бы не поленилась подробно объяснить, какие последствия влечет за собой «нанесение оскорблений дознавателю при исполнении должностных обязанностей», а потом еще и обеспечила эти последствия.

Через десять минут дийес Риннэлис свернула с оживленной улицы в тихий двор, куда выходил парадный вход одного из многочисленных доходных домов, приносивших их владельцам в столице больше прибыли, чем золотой прииск — в провинции.

«Небедно живут дознаватели…» — мысленно присвистнул кахэ, представляя, сколько в месяц нужно платить за счастье обитать в центре Иллэны в пристойном доме. Конечно, Риэнхарну, как носящему черное, к тому же принадлежащему к наиболее влиятельному Дому, не приходилось задумываться о том, сколько он тратит, но нелюдь имел неплохое представление о соотношении цен и жалованья в большинстве человеческих государств.

— Добрый день, милая! — проскрипела с лавочки благообразная старушка в цветастом платье, улыбаясь беззубым ртом.

— Добрый, лара Иреан, — кивнула в ответ девушка. — Как ваше здоровье?

«Это она-то милая?!» — вконец опешил нелюдь, сообразив, что старая женщина обращалась к гадюке, стоявшей рядом с ним.

— Все хорошо, Риннэлис. Ты сегодня рано. И скажи мне, кто этот милый молодой человек? Неужели ты наконец-то задумалась о замужестве? — хитро улыбнувшись, выдала старушка, переводя взгляд с растерянного нелюдя на глупо хлопающую глазами дийес Тьен.

— Нет, лара. И это не милый молодой человек. Это четырехсотлетний злобный кахэ, к тому же фигурант моего уголовного дела, — не моргнув глазом, выдала змеища с самым невинным лицом, на которое только была способна. — И я вообще не думаю о замужестве, лара Иреан. Я еще только жить начинаю.

— А о родителях ты подумала? Они ведь внучат ждут, а ты все о работе! — не унималась старушка.

В позе дийес Тьен кахэ уловил раздражение.

— Родители согласны подождать, лара, — со вздохом ответила девушка, невозмутимо проходя к подъезду.

Риэнхарну не оставалось ничего другого, как пойти вслед за дийес Тьен, спиной чувствуя возмущенный взгляд старушки, которая, похоже, не поверила в то, что кахэ здесь исключительно по делу, а не для совращения милой и невинной дийес Риннэлис. Бред какой!

Нелюдь шел в шаге позади, держась так, чтобы в любой момент иметь возможность удержать девушку, если она все же решит выкинуть какую-нибудь глупость. Впрочем, и свернуть стерве шею из такого положения тоже было весьма удобно. Все это время гадюка оставалась на удивление послушной, но это не значит, что в последний момент она не извернется, чтобы укусить.

— Куда вы меня привели? — сухо и угрожающе поинтересовался мужчина.

— Как ни прискорбно, к себе домой, — пожала плечами дийес Тьен, делая пару сложных пассов перед дверью, а затем вставляя ключ в замочную скважину.

В кахэ уже в который раз за день зашевелились самые нехорошие предчувствия.

— Не думаю, что визит мужчины к одинокой девушке способен благотворно повлиять на ее репутацию, — едко заметил Риэнхарн. — Я никогда не позволил бы себе скомпрометировать юную дийес. Я хочу видеть своего племянника.

Змея смерила его оценивающим взглядом и с самой любезной улыбкой откликнулась:

— Ларо, я не думаю, будто в этом мире есть хоть что-то, способное испортить репутацию дознавателя со стажем. К тому же, боюсь, вы не первый мужчина, посещающий мою скромную обитель.

Прежде чем кахэ сумел язвительно ответить, она продолжила:

— Ваш племянник здесь, ларо Аэн.

Удивлению Риэнхарна не было предела.

Дийес Тьен, воспользовавшись растерянностью нелюдя, спокойно прошла в свою квартиру и повесила ключ на ажурный крючок, который был прибит к стене возле зеркала в человеческий рост.

— Входите, ларо, уж простите, но не предлагаю вам быть здесь как дома, — радушно улыбнулась дийес дознаватель, и в ее глазах мелькнуло выражение предвкушения чего-то интересного.

«Что на этот раз?!» — занервничал кахэ по полной программе, но все же вошел вслед за человечкой. Ведь там должен быть племянник… А также там может быть очередная ловушка.

— Ларэ! Наконец-то вы вернулись! — раздалось из комнаты. — Вы все-таки должны меня… — начал было тщательно подготовленный монолог ларо Таэллон, но растерянно умолк, узрев рядом со мной своего старшего родича.

— Таэль?! — с присвистом выдохнул мой фигурант, забыв закрыть от удивления рот. Глаза кахэ приняли почти идеально круглую форму. Видимо, ларо Риэнхарн до конца так и не поверил в то, что его племянник в полном здравии находится у меня дома, а не в пыточной камере.

— Дядя?! — пораженно воскликнул ларо Таэллон. И лицо его было зеркальным отражением физиономии старшего нелюдя. Младший кахэ уже смирился с тем, что я бессердечное чудовище, и был морально готов выбивать из меня своего драгоценного дядю не мытьем, так катаньем. До ларо Таэллона дошло: планы придется кардинально менять и он, похоже, даже немного расстроился.

Воссоединившимся родственникам, судя по возмущенному выражению лица одного и покаянному взгляду второго, явно нужно было обсудить сложившуюся ситуацию. Желательно без меня. Я решила, что в этот раз вполне допустимо проявить тактичность, совершенно не свойственную дознавателям, и удалилась на кухню, дабы приготовить обед и просмотреть содержание папки, врученной мне Лэром. В принципе я уже имела некоторое представление о содержащихся в ней сведениях, но, увы, мои умозаключения, не подкрепленные фактами, не стоят ничего даже в моих глазах, не говоря уже о суде.

Доведенным до автоматизма движением я сняла с папки магическую печать, развязала тесемки, скрепленные кокетливым бантиком, и погрузилась в самое увлекательное из возможных чтив под аккомпанемент мелодичных ругательств, доносящихся из прихожей.

Надо сказать, диалог двух родичей вызывал живой интерес даже при моем посредственном знании kaheily. Если началась беседа с банального «Что ты здесь делаешь?», то уже спустя десять минут собеседники перешли на личности, и их речь расцвела такими эпитетами, что, даже не полностью понимая произносимое, я смущенно краснела.

В папке действительно оказалось подтверждение всех моих умозаключений и даже немного больше. Как я и предполагала, все время, которое я возилась с ларо Риэнхарном, было потрачено впустую. Я, конечно, подозревала о невиновности нелюдя, но, честно говоря, документальное подтверждение того, что он не совершал убийства юной ларэ Айрэл, вызвало во мне разочарование. Пожалуй, я бы с удовольствием посмотрела на то, как Риэнхарна Аэна повесят, но я слишком дорожила своей профессиональной репутацией, да и моральные принципы, привитые воспитанием, выбить из себя трудно. Так что кахэ все же останется в живых. Жаль…

Родственники все еще общались в прихожей на повышенных тонах, поэтому я предпочла не покидать относительно безопасную кухню, дабы не радовать многочисленных недругов своей преждевременной кончиной. Сейчас ларо Риэнхарн способен прибить меня из-за переизбытка эмоций, которые обеспечил ему младший родич. Защититься можно только от того, что способен предугадать, а предугадать можно только разумные поступки, к каковым не относятся убийства и нанесение тяжких телесных повреждений в состоянии неконтролируемой ярости. Такие «милые» проявления натуры можно предсказать только в том случае, если сам старательно их провоцируешь, как раньше я это сделала со старшим кахэ. В данный момент ситуация находилась не под моим контролем, и я посчитала, что лучше не высовываться из кухни без особой необходимости. В конце концов, я голодна, сейчас что-нибудь быстренько приготовлю и поразмышляю над сложившей ситуацией.

Вскоре ко мне присоединился взъерошенный и злой Кэрри, которого явно не порадовало появление в доме еще одного нелюдя в расстроенных чувствах.

Мы с котом понимающе переглянулись. Да, два раздраженных кахэ на моей территории — это уже чересчур, но деваться некуда.

Я положила себе на тарелку тушеного мяса с вермишелью, страж, нудно и беспрестанно вякавший, тоже получил свою долю, и теперь довольно урчал, поглощая мою стряпню.

— Это ненадолго, — пообещала я Кэрри, садясь за стол.

Надеюсь, я сказала правду.

Неожиданно вопли мужчин стихли, и в дверях кухни возник смущенный ларо Таэллон.

— Ларэ Риннэлис, а нам с дядей ничего не осталось? — умоляюще глядя на меня, проканючил младший кахэ. Его родич маячил за спиной Таэллона, и по его виду можно было сказать: ларо Риэнхарн тоже голоден, но гордость не позволяет ему признаться в слабости своему противнику.

— Садитесь, — сдержанно улыбнулась я, понимая, что мое идеально вежливое лицо вот-вот пойдет трещинами и осыплется к ногам горстью старой штукатурки.

Ларо Таэллон принял мое предложение, не задумываясь, ларо Риэнхарн замялся, но обоняние кахэ, более тонкое, чем у людей, не позволило ему игнорировать запах пищи долго. Не думаю, что порядки в нашей управе в последние две недели сильно изменились, и арестантов вдруг начали пристойно кормить.

— Ты еще и ел у нее, — брезгливо констатировал старший нелюдь, возмущенно косясь на племянника.

— А я что, должен был от голода умереть?! — окрысился ларо Таэллон.

— Лучше умереть от голода, чем принять пищу из рук врага!

— Я так понимаю, вам не накладывать? — поинтересовалась я у ларо Риэнхарна. Тот сглотнул, покосился на тарелку, вдохнул запах мяса… В общем, выглядел он жалко.

— Накладывайте, ларэ Риннэлис, — отмахнулся от дядиных терзаний парень. — Он так может еще долго промучиться.

— Жаль… Остывшее мясо — это жалкое зрелище…

— Вы правы, ларэ, — согласился Таэллон и принялся уписывать мою стряпню за обе щеки.

Я невольно умилилась его хорошему аппетиту. Ларо Риэнхарн, напротив, ел украдкой и с таким выражением лица, будто совершенно точно знал: я ему стрихнина подсыпала. Как невежливо! Вот я, к примеру, предоставляла своим врагам возможность в полной мере насладиться таким зрелищем, как употребление мною отравленных ими продуктов. А что? В ядах я разбиралась превосходно и всегда знала, какое противоядие необходимо принять, дабы не отправиться на тот свет раньше времени, — а людям приятно. Правда, ровно до тех пор, пока они не начинали понимать, что я все еще жива и относительно здорова.

Насытившись, младший нелюдь возжелал утолить голод информационный и спросил меня:

— Ларэ, скажите, а почему дядя Риэн здесь, вы ведь дали понять, что не намерены устраивать нашу встречу и как-то мне помогать? — Тон ларо Таэллона был более чем благодушным.

— О, ваш дядя был весьма настойчив в своем желании с вами увидеться, — приподняла уголки губ я. — И ему хватило такта найти необходимые доводы, чтобы я согласилась исполнить его просьбу.

Парень посмотрел на довольно улыбающуюся меня, затем на злого и смущенного родича и расхохотался до слез.

— А все-таки?

— Ваш дядя похитил меня, затем, угрожая убийством, заставил вывести его из управы и потребовал, чтобы я привела его к вам, — пожала плечами я, откидываясь на спинку стула.

Я была сыта и довольна жизнью.

— А он в курсе?.. — Видимо, ларо Таэллон хотел узнать, осведомлен ли его дядя о том, что мое скромное жилище защищено от вторжения, попытки побега и сопротивления вынужденных гостей. Я уже было начала отвечать на этот недосказанный вопрос, как во входную дверь что есть силы забарабанили, и я услышала до боли знакомый вопль: «Откройте, городская стража!» Ларо Риэнхарн растерялся, и это дало мне несколько секунд, чтобы дойти до двери, в которую так усердно ломились мои сослуживцы. Кахэ опомнился достаточно быстро и оказался рядом со мной до того, как стражники попадут в квартиру, но не настолько быстро, чтобы не дать мне открыть дверь.

— Добрый день, ларо, — поприветствовала я своих коллег с самым невинным видом, на который только была способна. — Чем обязана?

За моей спиной пораженно застыл кахэ, морально готовый к смерти, но при этом не понимающий, почему я все еще не даю возможности стражникам его убить.

— Все в порядке, ларэ Тьен? — чуть смущенно поинтересовался офицер, чье лицо было мне смутно знакомо. Очевидно, меня прибыли спасать от злобного нелюдя, вот только никак не могли понять, почему я так мало похожу на жертву.

— Вполне, ларо офицер. — На моем лице мелькнула тень удивления. — А что-то должно было случиться?

Стражники удивленно переглядывались, не понимая, что же, собственно говоря, здесь происходит. Кахэ, с обреченной физиономией маячивший за моей спиной, не вносил в ситуацию ясности.

— Но… Нам сообщили, что вас похитил ваш подследственный… — промямлил офицер.

— Он меня что?.. — Возмущенное изумление у меня вышло даже лучше, чем обычно.

Стражники тоже считали, что похищение меня — дело если и возможное, то точно опасное для жизни.

— А почему он тогда здесь находится?

Ларо Риэнхарн ощутимо напрягся. А я думала, что у кахэ крепкие нервы.

— Ларо Диэльран из Дома Трэйт находится в моем доме, поскольку я более не имею к нему никаких претензий, но следствию необходимо, чтобы он задержался в столице и помог прояснить некоторые моменты, — терпеливо разъяснила я. Диэльран — имя весьма распространенное, поэтому в Доме Трэйт совершенно точно найдется кахэ, названный так. — В данный момент этот почтенный ларо находится в затруднительном положении, и я посчитала, что должна оказать ему гостеприимство.

— Что?! — одновременно выдохнули и стражники и не ожидавший подобного поворота событий кахэ.

— С ларо Диэльрана снимаются все обвинения. Обнаружены неопровержимые доказательства его непричастности к убийству ларэ Софии Айрэл, — доходчиво объяснила я, глядя на пришедших кристально честными глазами.

— Значит, все в порядке? — еще раз уточнил на всякий случай офицер.

— Абсолютно, — заверила я его.

— Но… Он не принудил вас так сказать? — покосился мужчина на кахэ, который находился в состоянии абсолютной прострации.

— Ларо, я в своем доме. Как вы думаете, можно ли принудить к чему-либо дознавателя, находясь на его территории? Уверяю вас, здесь не то что мне угрожать, здесь чихнуть без моего разрешения нельзя.

Последнее заявление стражников полностью успокоило, они посчитали свой служебный долг выполненным и покинули мое жилище.

— Всего доброго, ларэ, простите, что потревожили, — поклонился офицер.

— Всего доброго, ларо, — улыбнулась я и с огромным удовольствием закрыла дверь, пока ларо Риэнхарн не попытался удрать вслед за стражниками.

Первый раз за свою жизнь Риэнхарн понял полное значение слова «попал». Это был полный проигрыш. Ведь он чувствовал, есть какой-то подвох, когда вошел в эту небольшую уютную квартиру, воспринимавшуюся отдельно от змеи, которая в ней обитала. Вот какую злую шутку сыграла с ним нелюбовь к человеческим заклятиям. Когда он удосужился как следует изучить магический фон жилища дийес Тьен, то понял, что выбраться отсюда попросту невозможно, если только сама хозяйка не захочет его выпустить.

— Зачем вам понадобилось лгать, будто я вас не похищал и с меня сняты обвинения? — удрученно спросил Риэнхарн, готовый к чему угодно, только не к тому, что ему ответила дийес Риннэлис.

— Я предпочитаю говорить правду, ларо. И не собираюсь из-за вас изменять своей привычке, — спокойно сказала девушка.

— Но… как?

— Увы, ларо Риэнхарн, но ваш побег был для меня предсказуем. И я, естественно, имела возможность не позволить совершить вам столь предосудительный поступок. Если бы хотела.

Это следовало ожидать с самого начала.

— А обвинения?

— Они действительно сняты с вас. И если бы вы проявили должное благоразумие, то я сообщила бы вам об этом еще в управе, — самодовольно оскалилась дийес Риннэлис.

«Чудовище, — в очередной раз пришел к этому выводу кахэ. — Ну и зачем ей нужен был весь этот идиотский спектакль с похищением?!»

— То есть я свободен? — поинтересовался мужчина.

— Увы, ларо, нет. До конца расследования вы пробудете под стражей.

— Но почему?! — как голодный волк взвыл нелюдь.

— Вряд ли мне в очередной раз передадут дело, в котором вы будете проходить подозреваемым, — усмехнулась человечка.

— Что? — не понял Риэнхарн.

— Кровная месть на территории королевства Эрол запрещена и приравнивается к убийству с отягчающими обстоятельствами. Даже если вы сумеете добраться до убийцы ларэ Софии, в чем я очень сомневаюсь, учитывая возможности последнего, то покинуть наше государство ни вам, ни вашему племяннику не удастся. А мне нежелательно, чтобы власти узнали ваше подлинное имя, поскольку, думаю, это плачевным образом отразится на моей карьере, — разъяснила свои мотивы дийес Тьен.

— Вы не понимаете… — начал было кахэ.

— Увы, не понимаю. И не собираюсь вникать в ваши душевные переживания, — отрезала дийес Тьен.

Мужчина с трудом подавил в себе порыв кинуться на эту змею и придушить тут же, своими руками. Все равно ведь не удастся.

— Вы будете следующей в списке тех, кого я уничтожу. Сразу после того, кто убил ее.

— Я польщена, — улыбнулась девушка. — Я поговорю с герцогом Айрэлом. Думаю, он позволит вам присутствовать на похоронах ларэ Софии.

На это Риэнхарн даже надеяться не смел. Попрощаться с ней…. Но… Он ведь даже не просил…

«Ну и как это понимать?!» — промелькнула у него мысль.

— Вы хоть поняли, что я сказал? — спросил дийес Тьен кахэ, надеясь, что у той всего-навсего отказал слух.

— Разумеется, ларо, — кивнула человечка, задумчиво взирая на него. На этот раз без своей вечной нарочито естественной улыбки.

— Я хочу вас убить!

— Не вы первый, не вы последний, ларо, — равнодушно пожала плечами дознаватель. — Увы, среди желающих моей смерти слишком мало тех, кого можно назвать достойными противниками. Я даже рада, что вы поставили меня так высоко в личном списке врагов.

— Вы сумасшедшая? — выдвинул единственную пришедшую на ум правдоподобную гипотезу мужчина.

— Не думаю, ларо, — покачала головой дийес Риннэлис. — Я скорее чересчур разумна. Порой это даже утомляет.

— Ларэ… Так вы все-таки… — вклинился в разговор растерянно-счастливый Таэль, в глазах которого было слепое преклонение перед этой девушкой.

— Вы опять под властью вами же созданных иллюзий, — вздохнула дийес дознаватель. — Никакой благотворительности, ларо Таэллон. Просто я нашла подтверждение того, что ваш дядя не причастен к смерти ларэ Айрэл, а значит, больше не представляет для меня интереса в качестве подозреваемого.

— Значит, для вас интерес представляет только дело, которое вы расследуете? — желчно усмехнулся старший кахэ.

— Разумеется, ларо. Не поверю, будто при вашем уме вы не поняли этого раньше.

— Комплимент от дийес Риннэлис Тьен… Я должен быть польщен? — съязвил нелюдь, прожигая дознавателя тяжелым взглядом.

— Я никогда не делаю комплиментов, — хмыкнула Риннэлис Тьен. — Это была всего лишь констатация факта.

— Вы чудовище… — Риэнхарн Аэн озвучил свое нелестное мнение насчет дийес Тьен.

— Я в курсе, — кивнула девушка, с которой почему-то исчезла привычная маска любезности.

«Этот раунд я проиграл…» — пришел к выводу нелюдь.

По крайней мере, похоже на то, что виселица ему не грозила, да и Таэль все же был в порядке.

После судьбоносного разговора почти по душам с Риэнхарном Аэном я покинула поле боя, дабы прибрать на кухне. Вообще-то я отличалась клинической склонностью к беспорядку, но, начав самостоятельную жизнь, обнаружила, что ничто так не успокаивает нервы и не помогает собраться с мыслями, как уборка. Естественно, если она не сопровождается возмущенными воплями родственников, которые конечно же самые любимые и дорогие, но превосходно умеют вытягивать из окружающих последние остатки нервов.

Моя посуду, я параллельно размышляла, куда бы мне пристроить пару нелюдей, чтобы они одновременно были в зоне моей досягаемости, не мешали жить и при этом не попали к моим драгоценным коллегам. Терпеть на своей территории кахэ в количестве двух штук я не намеревалась. Мне и одного хватало для тихого непрекращающегося бешенства. Терпеть не могу, когда кто-то оказывается в моем доме. А эти двое не только здесь оказались, они еще имеют наглость каждый раз вторгаться в мое личное пространство. Я всегда считала зону радиусом в три шага вокруг меня неприкосновенной для всех, но кахэ раз за разом старательно вторгаются в это запретное пространство, чтобы недовольно высказать мне свои претензии, глядя прямо в глаза. Можно подумать, это дает им хоть какое-то преимущество. Я люблю скольжение по самой грани, но умирать еще морально не готова, поэтому предпочитаю быть загадкой неразгаданной и, следовательно, живой.

Отпускать ларо Риэнхарна пока было нельзя, категорически нельзя, поскольку он тут же отправится искать убийцу ларэ Софии, чтобы уничтожить его своими руками. Я неплохо разбираюсь в обычаях кахэ и ни секунды не сомневаюсь в намерениях старшего нелюдя. Убийство возлюбленной кахэ еще бы мог скрепя сердце оставить местным властям, все-таки она еще не была ни женой, ни невестой… А вот убийство ребенка своей крови южанин никогда не простит, в кахэ традиции порой говорят сильнее разума. И угораздило же неизвестному преступнику убить женщину, ждущую ребенка от ларо Риэнхарна. Не будь этого, я бы уже давно отправила нелюдя во владения его Дома, от греха подальше. Наверное, мне удалось бы уговорить ларо Риэнхарна, что разберутся и без него, особенно если учесть, что своим пребыванием на территории Эрола он подвергает опасности и племянника…

Зато теперь у меня есть все факты для того, чтобы с чистой совестью заявить о невиновности нелюдя, и мои руки развязаны для поиска настоящего убийцы.

Вот только в голове упорно шевелилось подозрение, будто я упустила что-то весьма и весьма важное…