Глава 3

Майлз спрятал комм-устройство в карман и оглядел зал. Прием был в самом разгаре. В зале толпилось, наверное, не меньше сотни роскошно одетых людей. Моды Земли и галактики просто ослепляли. Немало было и военных мундиров. Кое-кто, впрочем, собирался уходить, и приставленные к гостям барраярцы проводили их через охрану. Цетагандийцы, похоже, уже исчезли, прихватив с собой своих друзей. Кажется, его побег удастся…

Айвен по-прежнему болтал у фонтана со своей прекрасной подопечной. Майлз безжалостно прервал их.

– Айвен! Жди меня у главного выхода через пять минут.

– Что?!

– Чрезвычайная ситуация. Объясню потом.

– Что за… – начал было Айвен, но Майлз уже выскользнул из комнаты. Он пробирался к шахтам внутренних лифтов, делая огромное усилие, чтобы не пуститься бегом.

Когда за ним закрылась дверь их с Айвеном комнаты, он лихорадочно стянул с себя зеленый парадный мундир, сорвал сапоги и метнулся к шкафу. Вытащив оттуда черную футболку и серые брюки дендарийской формы, он напялил их на себя. Барраярские сапоги пришли из кавалерии, дендарийские происходили от пехотных ботинок. Барраярская обувь удобна, когда имеешь дело с лошадьми, но Майлз так и не смог внушить это Элли. Ей бы потрястись пару часов в седле, по пересеченной местности, чтобы бедра огнем горели от кровавых мозолей, тогда она убедится, что фасон обуви – это не прихоть и не кокетство. Хотя здесь лошадей как будто нет.

Майлз запечатал боевые башмаки дендарийцев и, включив максимальную скорость спуска в лифтовой шахте, на лету поправил серый с белым китель. Приземлившись, он одернул его, поднял подбородок и сделал глубокий вдох. Если дышишь, как загнанная лошадь, тебя наверняка заметят. Майлз прошел коридором к главному выходу, миновав зал приемов. Слава Богу, цетагандийцев по-прежнему не видно.

Айвен изумленно раскрыл глаза, увидев приближающегося Майлза. Ослепительно улыбнувшись своей блондинке, он извинился и, прижав Майлза спиной к какой-то пальме в горшке, чтобы скрыть от посторонних глаз, прошипел:

– Какого дьявола?

– Ты должен меня отсюда вывести. Мимо охраны.

– О нет, я ничего тебе не должен! Галени из моей шкуры коврик сделает, если увидит тебя в этом наряде.

– Айвен, у меня нет ни секунды на споры и объяснения – именно поэтому я действую в обход Галени. Куин не стала бы меня вызывать, если бы я не был нужен позарез. Мне надо покинуть посольство сейчас же!

– Ты окажешься в самоволке!

– Если меня поймают. Скажи им… скажи, что я ушел к себе из-за боли в костях.

– У тебя что, снова разыгрался суставный остит? Спорим, врач посольства найдет тебе такое противовоспалительное…

– Нет-нет… Не больше обычного, но это хоть что-то, хоть какая-то зацепка. Есть шанс, что тебе поверят. Пошли. Захвати ее. – Майлз подбородком указал на Сильвет, которая ждала поодаль, во все глаза глядя на Айвена.

– Зачем?

– Маскировка. – Улыбаясь со стиснутыми зубами, Майлз схватил Айвена за локоть и потянул к главному выходу.

– Как поживаете? – Он повернул голову к прекрасной Сильвет и, поймав ее руку, продел под локоть. – Так приятно познакомиться с вами! Вам понравился прием? Удивительный город этот Лондон…

Они с Сильвет тоже неплохая парочка, решил Майлз. Когда они проходили мимо охранников, он взглянул на них краешком глаза. Они заметили только ее. Если ему повезло, в их памяти он останется небольшим бесцветно-серым пятнышком.

Сильвет озадаченно взглянула на Айвена, но они уже были на свежем воздухе.

– У тебя нет охранника, – запротестовал Айвен.

– Я скоро встречусь с Куин.

– А как ты вернешься обратно?

Майлз приостановился:

– У тебя есть время продумать это.

– Ха! И сколько же именно?

– Не знаю. Пока я не вернусь.

Наружная охрана бросилась встречать машину, с шипением остановившуюся у входа в посольство. Бросив Айвена, Майлз быстро перебежал через улицу и нырнул во вход подземки.

Через десять минут, сделав две пересадки, он вышел на поверхность, оказавшись в старой части города, с реставрированной архитектурой XXII века. Ему не пришлось проверять номера домов, чтобы отыскать указанный Элли адрес: толпа, баррикады, проблесковые огни, полицейские флайеры, пожарные, «скорая помощь»…

– Проклятие, – пробормотал Майлз, устремляясь туда. Он машинально переключился на монотонный бетанский говор адмирала Нейсмита: – У, дерьмо!

Главным полисменом наверняка должен быть тот, у которого комм с усилителем, а не те, в боевой броне, с плазменным оружием. Пробравшись сквозь толпу, Майлз перепрыгнул через баррикаду:

– Вы командуете операцией?

Констебль сначала ошеломленно осмотрелся и только потом взглянул вниз. Сначала он удивился, но, опознав мундир Майлза, нахмурился:

– Вы один из этих психопатов?

Майлз качнулся на каблуках, соображая, как ответить. Первые три варианта он отбросил сразу же и просто сказал:

– Я адмирал Майлз Нейсмит, командующий Свободным флотом дендарийских наемников. Что здесь происходит? – Прервав разговор, он медленно и осторожно вытянул указательный палец и поднял к небу наставленное на него бронированной женщиной дуло плазменного ружья. – Не надо, дорогая, я на вашей стороне.

Она недоверчиво сверкнула глазами за прозрачным окошечком шлема, но старший полисмен мотнул головой, и она отступила на несколько шагов назад.

– Попытка ограбления, – хмуро бросил констебль. – Когда служащая попыталась ее предотвратить, они на нее набросились.

– Ограбление? – переспросил Майлз. – Извините, но это просто бессмыслица. Я полагал, расчеты ведутся здесь посредством компьютерного перевода кредиток, а наличные деньги отсутствуют. Видимо, произошло недоразумение.

– Не наличные, – кратко бросил констебль. – Товар.

Магазин, увидел Майлз краешком глаза, торговал вином, и витрина была разбита. Он подавил тошнотворное беспокойство и продолжал говорить, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и небрежно.

– В любом случае мне непонятно это противостояние с плазменным оружием из-за магазинной кражи. Вы не считаете, что отреагировали слишком резко? Где ваши парализаторы?

– Они взяли заложницу, – сурово ответил констебль.

– Ну и что? Парализуйте их всех – Господь разберет, кто прав, кто виноват.

Констебль как-то странно посмотрел на Майлза: явно не знает собственной истории, а ведь эта фраза была произнесена всего-то навсего по ту сторону пролива.

– Ваши парни утверждают, что у них есть какое-то устройство, которое сработает, если они отключатся. И тогда весь квартал взлетит на воздух. – Констебль помолчал. – Это правда?

Майлз тоже помолчал.

– А вы уже опознали кого-то из них?

– Нет.

– Как вы с ними разговариваете?

– Через комм-устройство. По крайней мере разговаривал. Похоже, они его уничтожили несколько минут назад.

– Мы, конечно, оплатим весь ущерб, – выдавил из себя Майлз.

– Вы оплатите не только это, – прорычал констебль.

Тут Майлз краем глаза увидел, что на улицу опускается флайер с надписью по борту «Агентство Евроновости»:

– По-моему, пора кончать эту волынку.

Он направился к магазину.

– Что вы собираетесь делать? – спросил констебль.

– Арестовать их. Им будет предъявлено обвинение за вынос оружия с корабля.

– Без всякой помощи? Вас пристрелят. Они пьяны в стельку.

– Не думаю. У моих людей было столько подходящих моментов сделать это…

Констебль нахмурился, но не стал его останавливать.

Автоматические двери не работали. Майлз озадаченно постоял перед стеклом, потом начал колотить по нему. За его радужными переливами мелькнула тень. Наступила очень длинная пауза, а потом двери раскрылись сантиметров на тридцать. Майлз повернулся боком и проскользнул внутрь. Находившийся за ними мужчина снова вручную закрыл их и вогнал на место металлический засов.

Внутри магазина царил полный разгром. Майлз ахнул: в воздухе стоял такой густой запах алкоголя, что, даже вдохнув его, можно было почувствовать себя мертвецки пьяным. Под ногами хлюпал пропитавшийся спиртным ковер.

Майлз осмотрелся, пытаясь определить, кого он прикончит первым. Ему бросился в глаза тот, что открыл дверь, мужчина в одном нижнем белье.

– Адмирал Нейсмит?.. – прошипел «швейцар». Он встал по стойке «смирно» – правда, под углом к полу – и отдал честь.

– Ты в чьей армии, солдат? – рявкнул Майлз. Тот замахал руками, словно пытаясь что-то объяснить жестами. Имени его Майлз припомнить не смог.

Еще один дендариец, на этот раз в мундире, сидел на полу, прислонившись спиной к колонне. Майлз присел рядом на корточки, прикидывая, сумеет ли поднять его за грудки, чтобы поставить на ноги или по крайней мере на колени. Он заглянул пьяному в лицо. Маленькие красные глазки, углями пылавшие в черных пещерах глазниц, неузнавающе воззрились на него. С возгласом отвращения Майлз поднялся, не пытаясь больше достучаться до этого бедолаги – его сознание провалилось куда-то в п-в-туннель.

– Подумаешь! – донесся хриплый голос с пола, из-за стойки с бутылками – одной из немногих не опрокинутых. – Подумаешь!

«О, сегодня тут собрались самые сливки, гиганты ума!» – угрюмо подумал Майлз. Из-за полки между тем возникла некая фигура со словами:

– Не может быть, он опять исчез…

Наконец-то появился хоть один, имя которого Майлз помнил. Даже слишком хорошо. Дальнейшее объяснение происходящего стало излишним.

– А, рядовой Данио. Вот неожиданная встреча!

Данио изобразил нечто вроде стойки «смирно», нависнув над Майлзом. Древний пистолет с изборожденной зарубками рукоятью угрожающе торчал из его кулака. Майлз кивком указал на него:

– Это то самое смертоносное оружие, из-за которого меня оторвали от дел? Мне говорили, у вас тут чуть ли не весь корабельный арсенал.

– Что вы, сэр! – ответил Данио. – Это было бы нарушением устава. – Он любовно похлопал по пистолету. – Мое личное имущество. Потому что никогда нельзя знать заранее. Психи есть повсюду.

– Еще какое-нибудь оружие у вас есть?

– У Ялена охотничий нож.

Майлз подавил облегченный вздох. Раз эти идиоты здесь одни, то дендарийский флот, может, и не завязнет в юридическом болоте.

– Вы знаете, что по местному законодательству всякое ношение оружия рассматривается как уголовное преступление?

Данио поразмыслил над этим.

– Чушь, – решительно откомментировал он наконец.

– Тем не менее, – проговорил Майлз, – мне придется забрать ваше оружие и унести на флагманский корабль.

Он заглянул за полку: тот, кто лежал на полу (надо полагать, Ялен), сжимал в руках нож с открытым лезвием, которым можно было разделать целого бычка, встречайся они на асфальтированных улицах и взметнувшихся к небу эстакадах Лондона. Быстро сообразив, Майлз ткнул пальцем в нож:

– Подайте мне его, рядовой Данио.

Данио высвободил нож из сжатых пальцев своего товарища.

– Не-е-е… – выговорил горизонтальный.

Завладев оружием, Майлз вздохнул спокойнее.

– Так, Данио… А теперь быстро – потому что они уже нервничают – расскажите мне, что здесь произошло?

– Ну, сэр, мы гуляли. Сняли комнату. – Данио дернул головой в сторону полуобнаженного «швейцара», который прислушивался к разговору. – У нас кончились припасы, и мы пришли сюда, чтобы прикупить еще, потому что этот магазин самый близкий. Всего набрали, и тут эта сучка отказалась принять наши карточки! Прекрасные дендарийские карточки!

– Сучка?.. – Майлз огляделся, перешагнув через обезоруженного Ялена. О боги!.. Служащая магазина, пухленькая пожилая женщина, лежала на полу с кляпом во рту, связанная перекрученными кителем и брюками раздетого солдата.

Майлз вытащил охотничий нож и направился к ней. Она истерически захлюпала носом.

– На вашем месте я не стал бы ее освобождать, – предостерег его раздетый. – Она жутко шумная.

Майлз остановился и присмотрелся к женщине. Ее седеющие волосы стояли дыбом, за исключением прядей, прилипших к залитым потом лицу и шее, а полные ужаса глаза бегали. Она пыталась вырваться из своих пут.

– Угу. – Майлз на время спрятал нож за пояс. Наконец-то он прочел на кителе имя раздетого. Это было неприятное опознание: Ксавьер. Да, теперь он его вспомнил. Он хорошо показал себя на Дагуле.

Ксавьер встал прямее.

Проклятие! Вот и полетел его план кинуть всю компанию местным властям и молить Бога, чтобы их не выпускали до того момента, пока флот не уйдет с околоземной орбиты. Удастся ли как-нибудь отделить Ксавьера от его никчемных друзей? Увы! Похоже, все они вляпались, все без разбора.

– Значит, она отказалась принимать ваши кредитные карточки. Теперь вы, Ксавьер, – что было дальше?

– Э-э… произошел обмен оскорблениями, сэр.

– И?

– И наше возмущение вышло из-под контроля. Кидались бутылками… Вызвали полицию. Ее уложили одним ударом. – Ксавьер с опаской посмотрел на Данио.

Майлз обратил внимание, что повествование Ксавьера вдруг стало безличным.

– И?

– И полиция приехала. И мы сказали им, что взорвем тут все, если они попытаются войти.

– У вас действительно есть возможность осуществить эту угрозу, рядовой Ксавьер?

– Нет, сэр. Это был чистый блеф. Я пытался сообразить… ну… как бы в такой ситуации поступили вы, сэр.

Этот парень чертовски наблюдателен. Даже когда в стельку пьян, отметил про себя Майлз. Он вздохнул и пригладил обеими руками волосы:

– Почему женщина не захотела принимать ваши кредитные карточки? Разве это не универсальные земные, которые вам выдали в космопорте? Вы не пробовали воспользоваться теми, что остались с Махата Солярис?

– Нет, сэр, – ответил Ксавьер, в доказательство показав свою карточку. Выглядела она как положено. Майлз повернулся, чтобы проверить ее на комм-устройстве, и тут увидел, что оно расстреляно. Последняя пуля пришлась точно в центр экрана головидео. Скорее всего это был завершающий удар, хотя устройство все еще пощелкивало и слабо кашляло. Майлз прибавил его стоимость к счету и поморщился.

– По правде говоря, – тут Ксавьер закашлялся, – женщина здесь ни при чем: это машина выплюнула карточку.

– Она не должна была этого делать, если… – начал Майлз и мысленно закончил: «Если только с центральным счетом все в порядке». В животе у него вдруг похолодело. – Я проверю, – пообещал он. – А тем временем мы должны выйти на улицу таким образом, чтобы местная полиция не поджарила вас живьем.

Данио радостно кивнул на пистолет в руке Майлза:

– Мы можем пробиться через черный ход. И бегом к ближайшему входу в подземку!

Майлз, на мгновение потеряв дар речи, представил себе, как стукнет сейчас Данио его собственным пистолетом. Данио спасло только то, что Майлз опасался за свои кости. Он сломал правую руку на Дагуле, и воспоминание о боли было еще свежо в его памяти.

– Нет, Данио, – сказал Майлз, когда к нему вернулся дар речи. – Мы тихо – очень тихо – выйдем из передней двери и сдадимся.

– Но дендарийцы не сдаются! – запротестовал Ксавьер.

– Это не передовая, – терпеливо объяснил Майлз. – Это всего лишь винный магазин. И даже бывший винный магазин. И даже не наш собственный. – (Мне, несомненно, придется купить это заведение.) – Считайте лондонскую полицию не противником, а лучшим другом. Это так и есть, кстати. Потому что, – тут Майлз холодно взглянул на Ксавьера, – пока они с вами не закончат, я за вас не примусь.

– О! – сказал Ксавьер смущенно: похоже, до него кое-что дошло. Он тронул Данио за руку. – Может… может, нам следует пойти за адмиралом домой, а, Данио?

И Ксавьер поднял бывшего владельца охотничьего ножа на ноги. После секундного размышления Майлз тихо подошел со спины к красноглазому, вытащил карманный парализатор и направил самый слабый импульс в основание его черепа. Красноглазый завалился набок. Майлз вознес короткую молитву, чтобы этот последний стимул не отправил его в травматический шок. Одному Богу известно, что за химический коктейль ему предшествовал: ведь парень явно не ограничился одним только спиртным.

– Берите его за плечи, – велел Майлз Данио, – а вы, Ялен, за ноги. – Ну вот, он уже успешно обездвижил троих. – Ксавьер, откройте дверь, заложите руки за голову и спокойно, без шума сдайтесь полицейским. Данио, вы идете следом. Это приказ.

– Жаль, с нами нет остальных, – пробормотал Данио.

– Единственная армия, которая вам сейчас понадобится, – это армия опытных адвокатов, – сухо заметил Майлз. Еще раз взглянув на Ксавьера, он вздохнул: – Я ее вам пришлю.

– Спасибо, сэр, – отозвался Ксавьер и заковылял вперед. Майлз шел сзади, скрипя зубами от бессильной ярости.

Солнечный свет на улице заставил его заморгать. Небольшой отряд дендарийцев буквально свалился в руки ожидавшей их полиции. Данио не сопротивлялся, когда его обыскивали, но Майлз вздохнул спокойно, лишь когда солдата связали силовыми путами. Констебль-командующий направился к Майлзу. И тут в дверях магазина раздался негромкий хлопок, а тротуар лизнуло голубое пламя.

Майлз вскрикнул и резко повернул назад, глотнув побольше воздуха и задержав дыхание. Он проскочил в магазинную темноту, пронизанную лентами жара, и помчался вдоль полок. На пропитанном спиртным ковре расцветало пламя, как полосы золотой пшеницы, причудливо изгибающиеся в соответствии с концентрацией алкогольных паров. Огонь подбирался к лежащей на полу женщине: еще секунда, и ее волосы вспыхнут ужасающим нимбом…

Майлз кинулся к ней. Подсунул под нее плечо, с трудом поднялся. Он готов был поклясться, что ощущает, как трещат его кости. Тут женщина начала брыкаться – весьма некстати. С ношей на плечах Майлз направился к двери, ослепительно сиявшей – как выход из туннеля, как ворота самой жизни. Его легкие пульсировали, стараясь захватить кислород сквозь плотно сжатые губы. Общее время – одиннадцать секунд.

В двенадцатую комната позади него вспыхнула и заревела. Майлз и его ноша упали на тротуар и покатились. Он все переворачивал ее и переворачивал: огонь лизал одежду женщины. Где-то невообразимо далеко визжали и кричали люди. Ткань дендарийского мундира, рассчитанная на боевые условия, не горела и не плавилась, зато превратилась в прекрасный фитиль для горючих жидкостей, пропитавших ее. Эффект получился дьявольски живописный. Но одежда бедняжки служащей была из обычной ткани…

Майлз подавился попавшей в рот пеной, которой окатил их подбежавший пожарный. Женщина-полисмен уже стояла рядом, судорожно сжимая совершенно бесполезное плазменное ружье. Пена огнетушителя напоминала пивную, только вкус у нее оказался похуже: Майлз выплюнул отвратительные химикаты и мгновение лежал на тротуаре, задыхаясь. Господи, какой вкусный воздух! Люди его недооценивают.

– Бомба! – крикнул констебль.

Майлз перевернулся на спину, с наслаждением глядя на ломтик синего неба глазами, которые каким-то чудом не заплыли, не лопнули, не оплавились.

– Нет, – печально выдавил он из себя. – Бренди. Огромное количество очень дорогого бренди. И дешевой водки. Загорелись, наверное, из-за короткого замыкания на комм-устройстве.

Он откатился в сторону из-под ног пожарных, которые мчались вперед со всей своей оснасткой. Один из них поднял его на ноги и оттащил подальше от пылающего здания. Тут Майлз застыл, уставившись на человека, который наставлял на него – как ему показалось в первую секунду – дуло микроволновой пушки. Волна адреналина не помогла Майлзу – он был настолько выпотрошен, что не сумел сообразить что к чему. Странный человек горячился, настаивал на своем. Майлз ошеломленно моргнул, и микроволновая пушка превратилась в нечто более понятное – головидеокамеру.

И Майлз остро пожалел, что это не микроволновая пушка…

Освобожденная от пут служащая тыкала в его сторону пальцем, плакала и выкрикивала что-то. Не слишком-то у нее признательный облик для человека, которого только что спасли от ужасной кончины. Камера на секунду качнулась в ее сторону – но служащую уже уводили врачи. Майлз надеялся, что ей дадут успокоительное. Он представил себе, как она возвращается вечером домой, к мужу и детям. «Ну, как сегодня дела в вашем магазине, дорогая?..» Интересно, она потребует деньги за молчание? А если да, то сколько?

Деньги – о Боже…

– Майлз! – прозвучавший у него за спиной голос Элли Куин заставил его вздрогнуть. – Вы уже контролируете ситуацию?

Пока они ехали в подземке в лондонский космопорт, на них откровенно глазели. Поймав краем глаза собственное отражение в зеркальной стене, пока Элли получала жетоны, Майлз понял, что удивляться нечему. Приглаженный, блестящий лорд Форкосиган, который смотрел на него из зеркала перед началом дипломатического приема, преобразился. Сейчас это был гадкий, замызганный карлик. Покоробившийся вонючий мундир усеян хлопьями высыхающей пены. Белая вставка на груди черна от копоти. Лицо в саже, голос каркающий, глаза красные от дыма. И разило от него дымом, потом и спиртным, особенно спиртным. Не мудрено: он разве что не искупался в бренди. Стоявшие рядом люди начинали осторожно отодвигаться, учуяв этот «букет». Слава Богу, полиция отобрала у него нож и пистолет, которые будут выступать в качестве вещественных доказательств. Но все равно рядом с ним и Элли в вагоне никто не сел.

Майлз со стоном опустился на сиденье.

– Ну и охранник из тебя, – с досадой бросил он Элли. – Почему ты не защитила меня от той журналистки?

– Она не пыталась тебя застрелить. Кроме того, я только появилась. Я не могла рассказать ей, что там происходит.

– Но ты гораздо фотогеничнее. Это помогло бы улучшить образ дендарийского флота.

– Перед камерами я немею. А ты говорил достаточно хладнокровно.

– Я пытался все смягчить. «Мальчишки есть мальчишки, хохотнул адмирал Нейсмит на фоне подожженного его войсками Лондона…»

Элли усмехнулась:

– И потом, кому я была интересна? Ведь это не я бросилась в горящее здание… Господи, когда ты оттуда выкатился, весь в огне…

– Ты это видела? – Майлз немного повеселел. – А съемки получились удачные? Может, это хоть немного загладит похождения Данио и его лихих товарищей.

– Выглядело все это ужасно. – Элли содрогнулась, вспоминая. – Я удивлена, что ты не получил сильных ожогов.

Майлз дернул обгоревшими бровями и постарался незаметно спрятать под мышку покрытую волдырями правую руку.

– Пустяки! Это все костюм. Я рад, что не все наше снаряжение плохо продумано.

– Не знаю. Сказать по правде, я боюсь огня с тех самых пор, как… – И Элли прикоснулась рукой к лицу.

– Что вполне естественно. Все произошло исключительно на рефлексах. Когда мой мозг наконец догнал мое тело, все уже было позади; вот тогда-то меня и затрясло. Мне случалось видеть огонь – в бою. Единственное, о чем я мог думать, – это о скорости: когда огонь достигает определенной точки, он распространяется исключительно быстро.

Майлз не стал делиться с Элли своим беспокойством относительно своего появления на публике и этого проклятого интервью. Было уже слишком поздно, хотя его воображение никак не могло расстаться с идеей тайного дендарийского налета на компанию «Евроновости» с целью уничтожения видеодиска. А может, начнется какая-нибудь война, или катер потерпит крушение, или правительство падет из-за крупного сексуального скандала, – и эпизод с винным магазином будет забыт начисто? Кроме того, цетагандийцам наверняка известно, что адмирала Нейсмита видели на Земле. Адмирал тут же исчезнет снова, превратившись в лорда Форкосигана. На этот раз – кто знает? – может быть, навсегда.

Майлз вышел из подземки, держась за поясницу.

– Кости? – встревоженно спросила Элли. – Ты не повредил позвоночник?

– Точно не знаю. – Он топал рядом с ней, скрючившись в три погибели. – Это мышечный спазм. Бедная тетка-кассирша была, должно быть, упитаннее, чем мне показалось. Адреналин вечно обманывает…

Ему не стало лучше к тому времени, как их личный катер пристыковался к «Триумфу» – флагманскому кораблю дендарийцев, находившемуся на орбите. Элли настояла, чтобы они зашли в лазарет.

– Потянули мускулы, – без всякого сочувствия объявила после медсканирования главный врач флота. – Идите полежите с недельку.

Майлз дал заведомо ложные обещания и вышел, сжимая в забинтованной руке пачку пилюль. Он был уверен, что диагноз верный: боль начала немного отступать. По крайней мере мышцы шеи были уже не так сильно сведены, и можно было надеяться, что постепенно процесс распространится ниже. Он уже спускался с пика адреналинового стресса. Стало быть, следует поскорее закончить свои дела здесь – пока он еще в состоянии говорить и ходить одновременно.

Майлз одернул китель, безрезультатно пытаясь смахнуть пятна пены, вздернул подбородок – и решительно вошел в святая святых офицера-финансиста.

По корабельному времени был уже вечер – оно только на час отличалось от лондонского, – но бухгалтер наемников по-прежнему оставалась на своем посту. Вики Боун, полная, подтянутая пожилая женщина (явно техник, а не боец), говорила успокоительным распевом. Она повернулась в своем кресле:

– Ах, сэр! Вы получили перевод?.. – Только тут она обратила внимание на внешний вид Майлза, и голос ее упал: – Боже правый, что с вами?

– Именно это я и надеюсь у вас узнать, лейтенант Боун. – Майлз выдвинул себе стул, повернул его задом наперед и уселся, положив руки на спинку. – Не далее чем вчера вы докладывали, что все наши заказы, не связанные с жизненно важными функциями, отсрочены, и наш кредит на Земле в порядке.

– Временно в порядке, – озабоченно ответила Боун. – Четырнадцать дней назад вы сказали, что мы получим перевод через десять дней. Я постаралась сделать так, чтобы большая часть расходов была отнесена на это время. А четыре дня назад вы объявили, что придется ждать еще десять суток…

– По крайней мере, – мрачно подтвердил Майлз.

– Я отсрочила все, что можно, но некоторые платежи пришлось сделать, чтобы кредит был продлен. Мы опасно залезли в резервные фонды еще на Махата Солярис.

Майлз устало провел пальцем по спинке стула.

– Угу. Наверное, нам следовало лететь прямо к Тау Кита.

Но теперь слишком поздно. Если бы он имел дело непосредственно со штабом службы безопасности второго сектора…

– Нам все равно пришлось бы оставить на Земле три четверти флота, сэр.

– И я не хотел разбивать флот. Но если мы пробудем здесь еще какое-то время, никто уже не улетит: мы попадем в финансовую черную дыру… Послушайте, проверьте ваши программы и скажите мне, что произошло с кредитом личного состава примерно в 16:00 по лондонскому времени.

– М-м? – Пальцы бухгалтера вызвали на экран таинственные и многоцветные данные. – О Боже. Такого просто быть не может. Куда же делись деньги?.. А, прямая отмена. Тогда все ясно.

– А теперь пусть мне тоже будет ясно, – напомнил ей Майлз.

– Ну, – повернулась к нему Боун, – когда флот надолго останавливается там, где имеется хоть какая-то финансовая система, мы пускаем свои свободные средства в оборот.

– Вот как?

– Конечно! Все, что не тратится в данный момент, размещается на возможно долгий срок на краткосрочные прибыльные вклады. Поэтому наш кредит устроен так, чтобы в каждый момент не превышать установленного минимума. Когда приходит время оплатить счет, я провожу его через компьютер и перебрасываю со вклада на кредитный счет ровно столько, сколько требуется.

– А стоит так рисковать?

– Рисковать? Да это просто основы разумного финансирования! Только на прошлой неделе мы получили свыше четырех тысяч федеральных кредиток за счет процентов и дивидендов – пока не вышли за пределы допустимого минимума.

– О! – только и сказал Майлз. На мгновение он представил себе, что бросит воевать и начнет играть на бирже. Холдинговая компания Свободных дендарийских наемников? Увы, император скажет по этому поводу пару теплых слов…

– Но эти дебилы, – лейтенант Боун махнула рукой в сторону схематического изображения похождений Данио, – попытались получить деньги со счета непосредственно через его номер, а не через центральную бухгалтерию флота, как им бесконечное число раз было велено. А поскольку счет у нас крайне мал, естественно, денег они не получили. Иногда мне кажется, что я вещаю глухим. – Под ее ловкими пальцами на экране появилось еще несколько разноцветных строк. – Но мы не можем прокручивать деньги до бесконечности, сэр! Инвестиционный счет пуст и уже не дает дохода. Я не думаю, что мы продержимся даже шесть дней. А если кредит и тогда не будет получен… – Вики Боун в ужасе вскинула руки, – …весь дендарийский флот сядет в долговую яму!

– О! – Майлз растирал шею. Нет, ему только показалось, что головная боль проходит. – А вы не можете переводить деньги со счета на счет – так, чтобы получить… э-э… виртуальные средства? Временно?

– Виртуальные средства? – переспросила она с нескрываемым отвращением.

– Чтобы спасти флот. Как в бою. Бухгалтерия военного времени… – Он опустил руки на колени, доверительно улыбаясь Боун. – Конечно, если это за пределами ваших возможностей…

Она возмущенно раздула ноздри:

– Конечно, нет! Но то, о чем вы говорите, рассчитано главным образом на разбежку во времени. Финансовая сеть Земли полностью интегрирована, и в ней никаких разбежек во времени нет. Они появятся, только если работать в межпланетном масштабе. Но вот что мы в силах предпринять… – Боун замолчала. – А может, и нет.

– Что?

– Надо обратиться в какой-нибудь крупный банк и получить краткосрочный заем под залог… ну, скажем, оборудования. – Ее взгляд, скользнувший по стенам «Триумфа», дал понять, о каком именно оборудовании идет речь. – Возможно, нам придется скрыть от них некоторые наши финансовые обязательства и степень амортизации, не говоря уже о двусмысленности объекта, коим владеет флотская корпорация, и того, что принадлежит капитанам-владельцам. Зато у нас будут реальные средства.

А что скажет коммодор Танг, когда узнает, что Майлз заложил его флагман? Но Танга здесь нет. Танг в увольнении. К тому моменту, как Танг вернется, все уже останется позади.

– Надо просить в два-три раза больше, чем нужно, чтобы получить достаточную сумму, – продолжала объяснять Боун. – Вам придется подписать кое-какие бумаги в качестве старшего офицера корпорации.

Это адмиралу Нейсмиту придется подписывать, подумал Майлз. Человеку, законное существование которого строго… виртуально. Хотя, конечно, земной банк об этом не узнает. Дендарийский флот весьма надежно подтверждал существование этого его «я». Наверное, это будет самым безопасным из всех его предприятий.

– Ну что же, лейтенант Боун, действуйте. Подготовьте все необходимые документы. Гм-м… воспользуйтесь «Триумфом» – это наша самая крупная собственность.

Боун кивнула, плечи ее расправились. К ней вернулось ее обычное спокойствие:

– Да, сэр. Благодарю вас, сэр.

Вздохнув, Майлз с трудом поднялся. Садиться не следовало: усталые мышцы закостенели вконец. Когда до носа Боун дошел наконец «аромат» его одежды, она невольно поморщилась. Наверное, следует потратить несколько минут на то, чтобы привести себя в порядок. И без того исчезновение лейтенанта Форкосигана будет достаточно трудно объяснить. К чему еще пугать людей вонючими обгорелыми тряпками.

Выходя, Майлз услышал, как лейтенант Боун неодобрительно бормочет за его спиной:

– Виртуальные средства! Боже правый…