Глава 27
Нэрис скучающим взглядом посмотрела на разложенные на столике карты. Проклятый пасьянс не сходился.
– А если так?.. – Она протянула руку, подумала и недовольно фыркнула: – Нет, так тоже не получается…
Леди Мак-Лайон решительно собрала колоду в аккуратную стопку и отодвинула на край стола. Ей было откровенно скучно, и карты тут не особенно помогали. С момента разоблачения одного из заговорщиков прошла уже целая неделя, и за эту самую неделю девушка совершенно измаялась от безделья. Нет, разумеется, она не сидела круглыми сутками у окошка с вышивкой! Напротив, со скуки вспомнив о долге добродетельной жены и хозяйки дома, она исправно готовила обеды и ужины, выгнав-таки неугодную кухарку; она загоняла всех слуг, заставив их едва ли не языком вылизать Фрейх от башни до основания; она вместе с Бесс перешила на ту свое голубое подвенечное платье; она связала брауни теплые шерстяные носки в полоску; она даже (хоть и не без внутренней дрожи) наведалась в рощу фэйри и повидалась с Сибиллой, наконец-то услышав рассказ о том, как броллахан до смерти перепугал наемного убийцу из клана Ножей. «Да уж, с юмором у этого любителя «блестящих штук» все в порядке! – вспомнив о броллахане, улыбнулась Нэрис. – И изобретательны-ы-ый!..» Это же надо было догадаться: вылезти из-под земли прямо перед несчастным убийцей в образе его уже порядком разлагающегося собрата и битых полчаса завывать про «страшное проклятие», «неупокоенных» и «живых мертвяков», коими, по его словам, становятся все, кто не в том месте переходит дорогу злокозненному лорду Мак-Лайону… Вкупе с медведем-оборотнем, которого Ножи уже до этого видели, явление лицедействующего броллахана (очень натурально изобразившего живой труп) произвело на наемника неизгладимое впечатление. Нож позорно бежал, бормоча покаянные молитвы, умница-броллахан разжился еще одной «блестящей штукой», а пребывающий в блаженном неведении Ивар до сих пор недоумевает – отчего больше никто не покушается на его жизнь и здоровье?
Девушка тяжело вздохнула и, облокотившись о стол, подперла голову руками. Все дела переделаны, обед дожидается своего часа на плите, Бесс стирает, Эйнар в карауле, Ивар опять с самого утра куда-то умчался и Творимира с собой взял. А леди Кэвендиш уехала. И поговорить-то даже не с кем.
Нэрис краем глаза покосилась на валяющуюся в кресле раскрытую книжку. «Сказание о Финне Мак-Кумайле», уже раз пять перечитывала, надоело!..
– Тоска зеленая, – резюмировала девушка, обратив взор к окну. Осень уже уверенно вступила в свои права, дождь льет третий день кряду, холодно, промозгло, сыро… Определенно – не до прогулок! Что за невезение такое? Она, забывшись, побарабанила пальцами по столешнице и, поймав себя на этом, улыбнулась. Точь-в-точь как Ивар! Ну, дело понятное – с кем поведешься… «На того и дети похожи», – как говаривал в свое время Томас. Шалопай он был все-таки редкостный! «Но дети от целомудренных поцелуев в лоб мимоходом не появляются, – подумалось Нэрис. – Когда же мой дорогой супруг выследит этого хитрого мятежника и займется наконец мною?! Ох, слышала бы это мама…»
Она снова протяжно вздохнула. Она чувствовала себя ненужной. И не только как жена. Помочь Ивару с его работой она больше ничем не могла. Все, что удалось узнать, узнала, но выше головы не прыгнешь. Тем более теперь. Здраво рассудив, что чересчур любопытная супруга обязательно снова куда-нибудь влезет, лорд Мак-Лайон рассказывал ей только то, что считал наиболее безобидным, с собой больше никуда не брал, а в свое отсутствие в весьма категоричной форме велел сидеть дома. Эйнару были отданы соответствующие указания, под страхом немедленного доноса Олафу Длиннобородому. Сын конунга, которому, естественно, такие перспективы не понравились, без обиняков все выложил Нэрис и добавил, что хочет она или нет, но ей придется какое-то время «вести себя подобающе». То есть как раз сидеть у окошка с вышиванием, стряпать еду и радовать мужа полнейшим невмешательством в дела Тайной службы… Она смирилась и всю неделю честно старалась.
И очень скоро поняла, что нет ничего скучнее жизни «порядочной замужней женщины». К ним ведь даже в гости никто не ездит! Ивара опасаются!.. Хоть он и бывший королевский советник, но гончая – она гончая и есть… А судя по всему, в Хайленде у каждого рыльце в пушку. Может, и не в плане заговора, но тем не менее любого из лордов есть за что прищучить. Вот они глаза королевской ищейке и не мозолят, от греха… «А я тут со скуки умираю! – отчаянно жалея себя, подумала девушка. – Одна дома целыми днями, ни погулять, ни в гости… Собственный муж и тот вечно в отлучке. Или «в работе», что по сути одно и то же. Вчера ждала его, как дурочка, до трех ночи, шелковую рубашку нацепила, соблазнительные позы репетировала, замерзла, как ледышка, плюнула и опять одна заснула. А он в пять явился и в восемь уже снова исчез. Какие там дети? Так ведь, прости господи, девицей и помрешь!..»
Нэрис покачала головой. Да бог с ними, с одинокими ночами! Вон позавчера случилась-таки великая радость. Ивар сразу после завтрака не умчался куда-то по своему обыкновению, а велел седлать лошадей и пригласил супругу развеяться, по холмам верхом прогуляться. Она уж и обрадовалась. И что? Едва из ворот выехали, сир Нокс навстречу. Он к леди Мюррей ехал, по делу какому-то… И угораздило же его коня оскользнуться! Лорд Маккензи, конечно, из седла не выпал, привычный, а вот бумаги, что леди Мюррей вез, в самую грязь и упустил. Ивар же и рад помочь – собрал, отдал… И стоило только сиру Ноксу отбыть восвояси, как лорд Мак-Лайон глазом сверкнул, коня в галоп бросил – и домой поворотил. Мол, дело есть, мол, безотлагательное, мол, позабыл совсем… Ага, как же!
Нэрис сердито засопела, припомнив ту злосчастную прогулку. Никакого удовольствия, одевалась дольше, чем ездили. «Уделяй он мне хоть треть того внимания, что этой своей «службе», – подумала она, – я была бы самой счастливой женой во всей Шотландии».
В дверь постучали.
– Входите! – живо обернулась девушка, втайне надеясь, что случилось что-нибудь из ряда вон выходящее, и ее затворничество наконец кончилось. – О, Ивар? Я думала, ты вернешься к ужину…
– Получилось быстрее. – Он улыбнулся и вошел. – Или ты не рада?
– Рада, почему же! – Она с надеждой заглянула ему в глаза: – Все в порядке?
– Да. – Он хмыкнул. – Я тебя этим не сильно расстроил?
– С чего бы вдруг? – независимо пожала плечами сникшая леди. – Так, просто спросила… Обедать будешь?
– Буду. Точнее – будем. – Он улыбнулся. – Доставай из сундука лучшее платье, моя дорогая. К обеду у нас гости.
– Гости! – Она радостно подхватилась со стула. – А сколько? А кто? А…
– Нэрис, Нэрис, успокойся, – добродушно замахал руками муж. – Еще полно времени. Будут лорд Манро, Нокс Маккензи, леди Кэтрин Мюррей… и еще один гость. Пока не скажу кто – это сюрприз.
– Ну, Ивар!.. – Сгорающая от любопытства девушка просительно сложила руки под подбородком. – Что за тайны? Это его величество, да? Ох, господи, если бы я знала, я бы… Всего две перемены блюд… Хотя если поторопиться, то…
– Тихо, тихо. – Лорд Мак-Лайон, поймав забегавшую по комнате жену, обнял ее за талию. – Это не государь. Так что в срочном порядке проводить ревизию погреба и жарить оленей в собственном соку не надо. Я, пока сюда шел, и так чуть слюной не захлебнулся – такие запахи из кухни соблазнительные! Ирландское рагу?
– Ага, – смущенно кивнула девушка, нерешительно улыбаясь. – Ивар, ну, пожалуйста, хоть намекни – кто?.. Я же изведусь до обеда! А если потом окажется, что это какой-нибудь там лорд Фрезер, то еще и расстроюсь…
– Расстроишься?! – пророкотали из коридора, и дверь в гостиную распахнулась. – Дожил! Двадцать лет растил, едва ли не седмицу сюда тащился… И вот так-то меня встречают?!
– Папа! – восторженно взвизгнула Нэрис и, выскользнув из рук смеющегося супруга, с радостным воплем повисла на шее лэрда Вильяма Максвелла. – Ой, папа!.. Вот уж сюрприз так сюрприз. А мама тоже приехала?
– Нет, мама осталась дома. – Растроганный отец чмокнул дочку в лоб. – У ней там заготовки на зиму, ярмарка в конце недели… забот полно, сама понимаешь!
– Ну и что, – опечаленно пробормотала девушка, – забот у нее всегда много, а дочь, между прочим, одна. Ну да ладно… Может, зимой к нам вместе выберетесь.
– Или вы к нам, – обменявшись с Иваром многозначительными взглядами, сказал лэрд Вильям. – Ну, отпусти меня, дочь! Мне надо с зятем поговорить…
– Конечно-конечно, – закивала она. – Я сейчас велю вам сюда выпить принести. Наверняка продрогли с дороги!
– Пусть в кабинет несут, – попросил лорд Мак-Лайон. – Мы там будем.
– Хорошо! – Нэрис выпорхнула из гостиной, и до мужчин донесся ее удаляющийся деловитый голос: – Бесс! Бесс, где тебя опять нечистый носит?! Немедленно поди сюда, а не то…
Дальнейшее перечисление того, что ждет запропавшую служанку, потонуло в стуке каблучков. Лэрд Максвелл довольно улыбнулся:
– Хозяйственная! Вся в мать!.. – И добавил, значительно подняв палец: – Цени!
– Ценю, – краем губ улыбнулся Ивар. – Пойдемте в кабинет. Там поговорим спокойно… Устроились благополучно?
– Вполне, все довольны. – Торговец вздохнул: – Однако, скажу я тебе, и натерпелся же я страху, пока ехали! Не за себя, конечно… Ну, ты понимаешь.
– Понимаю, – кивнул лорд. – Сам волновался, как бы что не случилось. Но, слава богу, обошлось! Вы уж простите, кроме вас, некого было просить, чтоб без огласки.
– Ничего! – отмахнулся лэрд Вильям. – Бывало и похуже… тем более не чужие теперь, так ведь?
Ивар кивнул и пропустил тестя вперед. Лэрд Вильям огляделся, одобрительно прищелкнул языком:
– Замок знатный! Фамильный? Да уж, нынче так не строят… А витражи недавно вставили. Почем обошлось?
Лорд Мак-Лайон, пряча улыбку, назвал цену. Брови тестя взлетели кверху:
– Ох ты ж, вдвое переплатил! – Он покачал головой и, следуя за зятем по коридору, хищно повел носом: – Дотерплю ли до обеда-то? Эк дочурка расстаралась… золото! Золото, а не девка! Прав я?
– Несомненно, – кивнул Ивар, глядя на лопающегося от гордости отца. – Алмаз чистой воды, сам не нарадуюсь. Прошу вас. Сейчас виски принесут, а мы с вами пока…
Дверь в кабинет захлопнулась.
А из-за тяжелых складок оконных занавесей справа высунулась голова вышеупомянутого «чистой воды алмаза». Нэрис с досадой посмотрела на закрытую дверь и разочарованно фыркнула:
– Что им, кроме меня да витражей, и поговорить не о чем?! Только пыль зря глотала! Надо, кстати, за это нагоняй служанке дать…
Она выпуталась из плюшевых складок и, на цыпочках прошмыгнув мимо кабинета, слетела вниз по лестнице. Времени до обеда оставалось не так уж много, а надо его, обед этот, все же как-то разнообразить! И непременно десерт. И папе с Иваром в кабинет напитки подать, да закуска хоть какая не помешает… Да и себя в порядок привести! Ведь гости же будут!
«Успею, – прикинув в уме список неотложных дел, решила Нэрис, быстрым шагом направляясь в кухню. – Хорошо, основные блюда уже готовы… Интересно, зачем вдруг папа приехал? И что у них с Иваром за разговоры? Неужто дорогой супруг и моего отца в свои дела втянул? Хотя папа не авантюрист, да плюс еще возраст… Но, готова спорить на что угодно, он сюда по просьбе Ивара явился. И пусть они оба сколько угодно любящих родственников из себя корчат, меня так просто не обманешь!..»
Обед прошел самым замечательным образом. Никаких неприятных неожиданностей, все мирно, спокойно и даже, пожалуй, весело. Лорд Мак-Лайон, которому подобные тихие деньки выпадали нечасто, пребывал в благодушном настроении, которое усиливал стаканчик привезенного щедрым тестем доброго виски. Лэрд Вильям, нимало не смущаясь высокого общества, травил байки, коих у старого торговца в запасе имелось превеликое множество. Сир Нокс Маккензи, осоловев от съеденного (только рагу – три полные миски, а еще суп, жареная свинина и закуски, и десертом не побрезговал), расточал розовеющей хозяйке дома неуклюжие комплименты относительно ее кулинарного таланта. Та смущалась, но ей было приятно. Леди Кэтрин Мюррей, ничуть не похожая на убитую горем вдову, определенно наслаждалась вечером, не забыв отдать дань угощению, обсудить тонкости варения яблочного джема с Нэрис, расспросить Ивара об общих знакомых в Лоуленде, принять невнятые соболезнования размякшего сира Нокса и звонким смехом наградить одну из забавных историй лэрда Максвелла. Единственный, кого обошла вниманием леди Кэтрин, был сир Лоуренс, явно чувствовавший себя не в своей тарелке.
«А не соврали уважаемые лорды! – думал Ивар, смакуя виски. – Манро и вправду в нее влюблен по самые уши. Ну, что помолвку разорвал – оно понятно. Хотя, по-моему, зря. Вдова лорда Мюррея определенно не малахольная дамочка и не робкого десятка. Я б на его месте все-таки рискнул…»
«Знал бы, что Кэт тоже будет, – ни за что бы не поехал, – были мысли сира Лоуренса. – Не обед, а пытка!.. Мак-Лайон не иначе как нарочно меня пригласил. Вон как щурится… Голову даю на отсечение – ему любезные соседи уже все разболтали! Точно, разболтали, по лицу вижу! Дипломат, тоже мне… трудно, что ли, понять, как я себя буду чувствовать? Мало того что, считай, у алтаря невесту бросил, так еще и к смерти ее мужа потом руку приложил! Кэт, разумеется, виду не покажет, но… этот холодный взгляд, этот официальный тон… Господи, да когда уже кончится этот проклятый обед?!»
«Эвон как Манро-то бесится, – про себя ухмыльнулся Нокс Маккензи. – Отбивную всю вилкой истыкал, а к рагу и не притронулся даже, сидит с постной рожей… И зря! Рагу-то отменное. Еще бы миску съел, да не лезет уж! Эх, была б жива моя старуха, я б сам обеды да ужины давал… Дал же бог сыновей – хоть один бы жену в дом привел! Жрем черт-те что, только и радости – по гостям ездить».
«Ну вот, снова здравствуйте! – сердилась про себя Нэрис, глядя на мужа. – Одна уехать не успела, а он уже на следующую значительные взгляды исподтишка бросает! И та тоже хороша… Нет, ну они же только что перемигнулись! Ни стыда, ни совести, при живой-то жене!.. Тьфу ты, пропасть, да неужто я ревную? Вот еще, с чего бы? Или все-таки есть с чего? Ну, правильно, муж как-никак… Улыбается. Слава богу, не леди Кэтрин, мне. Какая у него улыбка все-таки… обаятельная! Так, не расплываться. Как там мама учила: стыдливо порозоветь, опустить глаза и из-под ресниц пронзительным взглядом. Ага! Мамочка плохого не посоветует, видно, в молодости была та еще кокетка – он аж виски поперхнулся… Проняло! Я, конечно, не леди Кэвендиш, но… Нет, вы только посмотрите на это! Что она ему там шепчет?! На часы показывает… О встрече договариваются, что ли? Ну уж нет. Это, в конце концов, мой муж! И я его… ну, хорошо, признаю, он мне более чем симпатичен. Люблю я его, черт побери! И если эта «веселая вдова» только попробует…»
Один только лэрд Вильям ни о чем не думал. Он был человек простой, счастливый в браке и не имел никакого отношения к Тайной королевской службе. Ему было хорошо, сытно и весело. А еще он был рад, что недельная тряска в седле под дождем наконец-то закончилась. И что он с честью выполнил просьбу зятя. И наконец он был счастлив снова увидеть свою маленькую Несс. Неважно, что ей уж за двадцать и она замужняя женщина. Для отца дочка и в сорок все равно еще ребенок.
Когда подали напитки, леди Мюррей засобиралась домой. К немалому, надо сказать, облегчению несчастного сира Лоуренса, который тут же воспрянул духом и даже согласился на уговоры Нокса Маккензи сыграть «партейку за кружечкой». Нэрис аналогичное приглашение отклонила, вызвавшись проводить гостью до ворот, но, пока она поднималась из-за стола и выслушивала очередные восторги сира Нокса по поводу изумительного угощения, ее шустрый супруг уже перехватил инициативу. «Нет уж, мой дорогой, я тебе сегодня такого удовольствия не доставлю! – пронеслось в голове у раздосадованной леди, пока она спешно покидала каминную залу. – Не муж, а головная боль. Как они быстро исчезли-то!»
Девушка прикрыла за собой дверь и направилась к лестнице, ведущей в холл. Не через черный же ход он эту бесстыдницу провожать будет?
– Я, право, не очень понимаю, зачем вам нужны эти бумаги, – донесся до нее голос леди Мюррей. – Но вот, пожалуйте, я привезла. Только не забудьте вернуть, тут закладные, договора на аренду…
– Не беспокойтесь, мне и пяти минут хватит. Будьте любезны, посветите мне… Ну и почерк был у вашего супруга! Как курица, простите, лапой… Ага. Этот договор подписан семнадцатым числом… Лорд Мюррей погиб восемнадцатого и в тот день ничего не подписывал?
– Нет. Это последнее, получается.
Нэрис, притаившаяся за лестницей, недоуменно наморщила лоб. «Похоже, я не те выводы сделала, – запоздало дошло до нее. – Ему не леди Кэтрин нужна была, а ее бумажки. И ее саму это, кажется, вовсе не расстроило. Совсем я с ума сошла с этой дурацкой ревностью».
– Так-так… – заинтересованно протянул бывший королевский советник, быстро шурша листочками. – Да, все сходится. Так я и думал! Кстати, леди Кэтрин, последний вопрос – ваш муж был левша?
– Да. – Она удивленно моргнула. – Но какое это имеет значение?
– Первостатейное, – веско обронил лорд. – Впрочем, если позволите, я вам все объясню завтра. Я заеду где-нибудь после полудня, если вас это не затруднит?
– Бога ради, – пожала плечами вдова лорда Мюррея. – Когда пожелаете. Кстати, завтра вечером я жду лорда Маккензи по поводу этой кошмарной закладной на замок. Лорд сделал мне очень щедрое предложение и дал время на размышление… Я все обдумала и склонна дать согласие. Мы договорились завтра все обсудить и подписать. Можете приехать тоже.
– Вечером я собирался к сиру Лоуренсу, – припомнил Ивар и задумчиво потер подбородок: – Может, мы тогда вместе к вам заглянем? Или вам бы этого не хотелось?
Леди Кэтрин Мюррей невесело усмехнулась:
– Я так понимаю, сплетни и до вас добрались? Нет-нет, не извиняйтесь, о нашей разорванной помолвке весь Хайленд знает!
– Я уверен, – виновато проговорил лорд Мак-Лайон, пытаясь загладить свою бестактность, – у сира Лоуренса были очень веские причины так поступить. И, определенно могу сказать, к вам они отношения не имеют. Может, стоит простить его?
– Давно простила. – Леди набросила на плечи теплый плащ. – Любящая женщина, сир, все простит. Но ничего не забудет… Простите, мне действительно пора. Я жду вас завтра, и лорда Манро тоже, хотя сомневаюсь, что вам удастся его ко мне затащить. Передайте своей супруге мое искреннее восхищение, ужин был чудесный!
– Обязательно. – Ивар поклонился и, распахнув перед гостьей дверь, вышел вместе с ней на крыльцо.
Нэрис задумчиво почесала кончик носа.
– Ничего не понимаю, – вполголоса пробормотала она. – Какая разница – левша был лорд Мюррей или правша? И зачем Ивару все эти бумаги? Что он там искал такое? И ведь нашел же, по голосу ясно!
Девушка покачала головой и, развернувшись, медленно направилась обратно к каминной зале. Оттуда доносились оживленные мужские голоса и сухие шлепки картами о стол. Обед кончился, снова стало скучно. И папу не потормошишь, если уж он за игру сел – пока не проиграется, не успокоится. Картежник он азартный, но не слишком удачливый. Правда, больших ставок не делает, сказывается деловая жилка… Подняться, что ли, за рукоделием? Все равно заняться нечем больше. А затворницей у себя в гостиной в одиночестве сидеть – осточертело!
Нэрис, поразмыслив, повернула назад. И нос к носу столкнулась с мужем.
– Ты куда? – Он приобнял ее за плечи. – Я надеялся, ты с нами посидишь.
– Посижу. Я только за вышиванием поднимусь… Но вы же в карты будете играть?
– Я не играю. Неинтересно. Так что пусть гости развлекаются, а мы с тобой просто посидим у камина. Вдвоем, а?.. Вечно же некогда, а тут такой момент чудный выдался. Кстати, – он улыбнулся и поцеловал млеющую жену в висок, – спасибо за ужин. Рагу волшебное! Я такого даже у леди Агнесс не ел.
– Подхалим, – она польщенно заулыбалась.
– Ни боже мой! – заявил лорд. – Истинная правда! Чтоб мне опухнуть, как говорит сир Нокс…
– Проводил леди Мюррей?
– Да. Она просила передать тебе свое восхищение… Хотя, как я понял, ты и так все слышала.
– Откуда?! – Нэрис, как могла, изобразила крайнее удивление, но королевскую гончую это не впечатлило.
– Милая, ну ты же за лестницей пряталась, я заметил. Хоть там и темно, но платье у тебя ярко-желтое и пышное, подол из-за ступенек выглядывал… Лиса любопытная.
– При чем тут любопытство? – буркнула она, мучительно краснея. – Я просто думала… ну, что вы тут… и весь вечер перемигивались…
– Нэрис, ну ей-богу, ты что?! Решила, что я и леди Кэтрин… – Не договорив, он запрокинул голову и расхохотался.
Нэрис сердито нахохлилась:
– А что я еще могла подумать?!
– Милая, да ты у меня собственница, – с довольной улыбкой во весь рот сказал он, снова чмокнув жену в висок. – И мне, грешен, признаюсь, это даже нравится… Беги за своим вышиванием. Жду у камина.
Он удалился, весело насвистывая что-то себе под нос. Леди Мак-Лайон недовольно фыркнула вслед супругу, коря себя за то, что опять попалась, и взбежала вверх по лестнице.
Сир Лоуренс, попрощавшись, уехал. Лэрд Вильям вместе с дочерью поднялся в ее маленькую гостиную на втором этаже. Нэрис не терпелось хорошенько расспросить отца о маме, о доме… в конце концов, они так давно не виделись! Лорд Маккензи тоже засобирался было к себе, но Ивар, прикрыв дверь каминной залы и оставив снаружи Творимира, попросил:
– Сир, задержитесь еще ненадолго. Мне нужно с вами поговорить. Уверяю, много времени это не займет.
– Ну, вот он я. Вещай, чего уж там, – пожал плечами лорд, плюхаясь обратно в кресло. Если по совести, сир Нокс был и сам не прочь еще с часок посидеть у огня, вытянув ноги к камину, нежели трястись в седле под холодным осенним дождем на переполненный желудок. Опять же и виски у соседа был отменный!
– Леди Мюррей сказала, что вы завтра вечером договорились встретиться относительно той злополучной закладной на ее замок?
– Да, – подтвердил горец. – Условились, что я приеду к ней после ужина. Раньше не могу, занят… Грант заехать обещал.
– Ясно. Кстати, насчет закладной – на чем порешили?
– Ну как, – развел руками сир Нокс, – я вот что подумал: не след мне бедняжку из собственного дома выгонять! Еще и с ребенком. Да и не виноватая она, что Мюррей таким псом брехливым оказался да изменником. Она ж и не знала даже… Однако, сам посуди, Мак-Лайон, деньги-то, две тысячи монет, вернуть мне надо? Надо. От я и придумал: подпишем с ней договор, что, мол, до выплаты долга все доходы с земли Мюррея поступают мне. А леди Кэтрин пускай живет себе как жила, горя не знает. Я ж не бессердечный какой, я ж понимаю. Владения, конечно, небольшие, плюс замок содержать, слуг, гарнизон… Но, думаю, за год-полтора расквитаемся. И я свое верну, и она ничего не потеряет!
– Очень благородно с вашей стороны, сир, – одобрительно кивнул Ивар, пряча ехидную улыбку. «Благородно-то благородно, – подумал он, – а только, сдается мне, соседушка, помимо тех двух тысяч еще и сверх долга неплохо наварится!» Он плеснул себе виски и добавил: – А для леди Мюррей это, действительно, самый лучший выход. Она мне перед тем, как уехать, сказала, что хочет принять ваше предложение. Дальновидная женщина.
– Да уж не дура, – согласно прогудел Маккензи. – И собой, между прочим, хороша… А что ты ухмыляешься, Мак-Лайон? Я, может, и не молод, однако и в старики пока не записывался! И в энтом плане (ну, ты меня понимаешь!) еще очень даже…
– А вы, простите, леди Кэтрин в каком разрезе интересуетесь? – приподнял бровь Ивар.
Горец выпятил грудь:
– Да уж понятно, что не в окошко к ней по ночам лазить. Я вдов, она тоже… Может, и женюсь. А чего? У тебя вон сегодня посидел, так не поверишь, до чего семейственности вдруг захотелось. Чтоб жена под боком, уют, понимаешь ли…
– …ужины? – не утерпел язвительный собеседник.
Нокс было насупился, а потом, хмыкнув, махнул рукой:
– А хоть бы и так!
– Что же, дело хорошее, – улыбнулся Ивар и, сделав глоток из своей чаши, перешел к главному: – Однако это оставим пока. Я вас просил задержаться по другому вопросу. Мне завтра будет нужна ваша помощь, лорд. И, кстати, сира Роджера, раз уж он все одно к вам вечером заедет, тоже можете прихватить. Не помешает.
– Опять, что ль, кого-то штурмовать собрался? – прищурился Маккензи.
– Не совсем. Видите ли, сир, я наконец-то во всем разобрался. И я знаю, кто тот, второй заговорщик.
– Чего?! – округлил глаза горец, выпрямляясь в кресле. Сытое умиротворение слетело с него в одну секунду. – Дак чего ж ты молчал-то?!
– Не хотел при всех. Да и… Нужно было дождаться, когда Манро домой уберется.
– Он?! – ахнул тот. – Все-таки он?
– Да, – коротко кивнул бывший королевский советник. – Определенно больше некому. И это его странное миролюбие, и письмо подложное – на том, что я получил, его печать. Легко сказать, мол, поддельная, а поди дознайся! Кроме того, свой экземпляр, якобы от меня, он мне предъявить не смог… Сказал, мол, сжег, и все. В чем я лично сильно сомневаюсь. Как и в том, что это письмо вообще существовало. Кроме того, у него было как минимум две веских причины убрать Мюррея – и как неблагонадежного соратника, и как обыкновенного соперника. Сир Лоуренс и правда не на шутку увлечен леди Кэтрин. Но самое главное – у него было время и возможность его убрать!
– Ну, дела-а-а… – пробормотал Маккензи. – Дак что ж ты его тогда прямо за ужином не…
– Я вас умоляю, сир! Здесь были дамы и мой тесть, это же опасно! Мало ли на что способен такой человек, как Манро, если загнать его в угол? Кроме того, моих доказательств маловато. Нужно на чем-то его поймать, причем сделать это при свидетелях. И свидетелем должен быть не абы кто, а свой человек. Уважаемый человек. То есть вы, дорогой сосед. Если, разумеется, вы сами согласитесь на столь рискованное предприятие…
– Обожди, Мак-Лайон, – нахмурил брови тот, – дак у тебя ж свидетель есть! Этот твой… музыкант продажный.
– Был, – хмуро отозвался Ивар. – Не обижайтесь, сир Нокс, соврал я вам, вам и лорду Гранту. Я, признаться, тогда еще ни в чем не был уверен, потому карты и не открыл.
– Меня, что ли, подозревал? – хохотнул сосед.
– И вас и сира Роджера, – не стал скрывать лорд Мак-Лайон. – Однако теперь это в прошлом. Так вот – нет у меня никакого свидетеля. Помните рощу ту, у Грантов на земле?
– Само собой, – передернуло суеверного горца. – Сам видал, чего там водится. Брр, пакость эдакая! Едва ноги унес, Роджеру низкий поклон, вытащил дурака, покуда поздно не стало… Так и чего с рощей-то?
– Ничего, – пожал плечами бывший королевский советник. – Вам повезло, а Тому – нет. Вот и все. Ничего он мне сказать не успел и уже не скажет. Поэтому выхода у меня другого нет, кроме как просить вас…
– Понял, понял, – кивнул Маккензи. – Да уж, нарассказывал ты нам сказок! Ну да дело твое, главное – Манро таки попался.
– Пока нет. Но, надеюсь, уже завтра мы все сможем вздохнуть спокойно. Вы не волнуйтесь, сир Нокс, делать вам ничего не надо, единственное, что от вас требуется, – просто присутствовать при нашем разговоре с сиром Лоуренсом.
– Так он при мне и начнет откровенничать…
– Начнет, куда денется! – опытно сощурился лорд Мак-Лайон. – Все продумано. Ну так что, я могу на вас рассчитывать?
– Пожалуй… да! – после паузы решительно стукнул себя кулаком по колену Нокс Маккензи. – А где? Когда?
– Все просто: приезжайте к леди Мюррей после ужина, как вы с ней и условились, спокойно заключайте свой договор, а мы с Манро подъедем чуть позже. Так сказать, визит вежливости вдове…
Горец недоверчиво посмотрел ему в лицо:
– Это-то все хорошо, Мак-Лайон. Да только… Ты уверен, что он с тобой поедет? Он, сколько помню, от леди Кэтрин с самого того скандала шарахается, как черт от ладана. Да и… ведь заподозрить что-нибудь может!
– Ну, насчет его отношения к леди вы не переживайте, – тонко улыбнулся Ивар. – Может, и шарахается, да только все одно еще раз предмет обожания увидеть никак не откажется! Классический случай… Кроме того, мы же поедем не просто так, а по серьезной причине!
– Это по какой же?..
– Видите ли, – замялся хозяин дома, нерешительно вертя в руках опустевшую чашу, – я ему сказал… только не сердитесь, прошу вас…
– Ну? – настороженно поторопил его сосед.
– Я ему сказал, что раскрыл заговор и второй мятежник – это вы!
– Что-о-о?! – взревел Нокс Маккензи, характерно багровея.
Ивар, словно защищаясь, поднял обе руки вверх:
– Согласен, это свинство с моей стороны, но иначе мне было его туда не затащить! Поймите меня, сир, ну что я еще мог придумать?
– Все, что угодно, но только не это! – рявкнул взбешенный горец. – Ах ты ж, паршивец!.. И ведь хватило же ума!
– «Весь в отца», да? – предположил коварный лорд.
Нокс едва не плюнул от досады:
– Куды там! Где старику Мак-Лайону до такого талантливого сыночка?!
Ивар подкупающе улыбнулся возмущенному соседу. Несмотря на все эти гневные вопли, будущий «свидетель», определенно, не откажет себе в удовольствии поучаствовать в аресте лорда Манро… «Все идет как надо, – удовлетворенно подумал лорд, примирительно протягивая пыхтящему Маккензи полную чашу ароматного виски с осторова Скай. – Пока все идет как надо!»
Нэрис, сердито сопя, стояла у окна, терзая пальцами бархат оконной занавеси. Лэрд Вильям только что ушел. И, как она ни старалась, как ни умасливала размякшего после ужина папочку, как ни пыталась выведать у него истинную причину его неожиданного визита в Хайленд, он так ничего и не сказал. То есть не то чтоб совсем ничего… «Это не наше с тобой дело, дочка! – сурово отрезал отец. – Меня твой супруг попросил, я приехал. Зачем – тебе знать без надобности. Для твоего же блага и блага Шотландии!» Вот и все откровения. Точнее – их полнейшее отсутствие.
«Что же делать? – думала леди Мак-Лайон, глядя сверху на задний двор. – Уж если папа ничего не сказал, то от Ивара и подавно ни полсловечка не дождешься… Ибо государственное дело и благо Шотландии превыше всего! Чертовски обидно. Но ведь папа определенно что-то привез. И что-то невероятно ценное, надо полагать, – вон какая охрана! Едва ли не сорок человек, считай, готовая дружина, как у Эйнара. И все эти байки о том, что «я ведь не последний человек в торговой гильдии, малышка, у меня хватает недоброжелателей», гроша ломаного не стоят! Что я, не знаю, сколько бойцов отец с собой в поездки обычно берет? Ну пару дюжин от силы! А тут… И, главное, такие все здоровые, что наш Творимир!..»
Она прилипла носом к холодному стеклу. Ага, четверо воинов подошли к сараю, сменили другую четверку, что стояла по периметру на страже. Караул. Значит, вот в этой пристройке любимые родственники и держат свое сокровище! Это хорошо, «сундучок» найден, осталось откинуть крышку… то бишь как-то пролезть внутрь. Нэрис протерла ладошкой запотевшее стекло и вгляделась попристальней. Нет, через дверь – нереально, эти лбы и подойти-то не дадут! Особенно, если дальновидный лорд Мак-Лайон их насчет нее предупредил. Что очень вероятно. Окошек в пристройке нет, по крайней мере, с этой стороны… Но наверняка сказать нельзя. Надо узнать точно.
Она нахмурила брови: один из караульных, кивнув товарищам, двинулся вокруг сарая. С обходом, надо полагать. Интересно, как часто они это делают? Если хотя бы раз в десять минут, не чаще – шансы есть! Главное, незаметно подобраться… Отвлечь суровых охранников точно не получится – сразу видно, люди опытные.
– Ну, ладно! – решительно сказала Нэрис, отлипая от стекла. И, придвинув к окну кресло, забралась в него с ногами. – Не хотите рассказывать, не надо! Сама разберусь!
Она оперлась локтями на холодный подоконник и, вперив взгляд в дверь вожделенной пристройки, приготовилась ждать.
…Явившаяся в спальню ближе к полуночи Бесс, всплеснув руками, остановилась на пороге.
– Это что еще за выкрутасы? – удивленно пробормотала она, глядя на свернувшуюся калачиком в кресле у окошка молодую госпожу. Та сладко спала, положив голову на подлокотник. Камин давно простыл, в комнате стоял жуткий холод. Свеча на туалетном столике едва теплилась. – Ох ты ж, господи, – вздохнула служанка, качая головой, и на цыпочках, чтобы не разбудить хозяйку, вышла.
Спустилась вниз, на кухню, и, найдя там Творимира, начала издалека:
– Приятного аппетита вам, сударь! Вы еще, я вижу, на боковую не собираетесь? А мне вот и никак… Вы ж не представляете! Прихожу я, значится, к госпоже, чтобы баиньки ее уложить, а она в кресле спит, как есть в туфлях и платье!
– Эх? – пожал плечами русич, обмакнув горбушку хлеба в свою похлебку.
Бесс развела руками:
– Ну я и подумала – ведь что зазря будить-то? Она и так всю неделю, почитай, бессонницей маялась! Сударь, вы бы уж помогли мне… Я ж сама ее до кровати-то не донесу.
– Эх… – Творимир недовольно вздохнул и, отложив ложку, угрюмо посмотрел на девушку. По его личному мнению, такими вещами следовало бы заниматься лорду Мак-Лайону, а уж никак не ему. А еще лучше – не миндальничать, разбудить да в постель отправить!.. Небось не больная, что ей сделается?
– Ну пожалуйста, сударь! – Служанка обратила на сурового вояку взгляд несчастной овечки, оружие, которому не было равных по силе в ее женском арсенале.
Будь на месте воеводы тот же Тихоня, он бы уже мчался наверх, как на крыльях. Творимир был в этом плане покрепче, да и нежных чувств к Бесси не питал, в отличие от норманна… Однако и он был не каменный.
– Эх! – русич отодвинул свою миску, с сожалением бросив мимолетный взгляд на дымящуюся похлебку, и встал.
