56
«Мустанг» почти не касался колесами земли. Я мчался в Хани-Дью в сосредоточенном молчании, врезаясь в ночь дальним светом. Фаина сидела рядом. Она тоже молчала. После того как я все ей рассказал, она бросила: «Я должна быть там» и больше не произнесла ни слова. Она уже избавилась от вороньего облика – до последнего перышка, но в ее взгляде снова появилось что-то от больной, нахохленной птицы. А я так гордился, что вылечил ее от этого выражения!
Знаешь, Сурок, эта сумасшедшая гонка для меня расставила точки над многими «i». Я понял, что готов отпустить Фаину – это не разобьет мне сердце. А вот лишиться ее доверия было настоящей потерей… Господи, о чем я думал раньше?!
«Мустанг» подбросило на ухабе. Вот мы и в Хани-Дью. Я вспомнил, что на этой окраине жили в основном мои соотечественники. Понятное дело, кто еще мог даже в Атхарте проложить такие дороги! Не снижая скорости, едва не на боку проходя повороты, я вылетел к Приемному Покою.
Я уже говорил, что Приемный Покой – это просто место, где, покинув Землю, появляются атхартийские новоселы. Собственно, вокруг этих мест и возникают наши города. В моменте перехода через Порог есть много интимного и сакрального, поэтому люди издавна превращали такие места в некий гибрид храма и больницы. Вновь прибывшим нужна помощь – и физическая, и духовная. Они не понимают, где находятся, рвутся назад, по привычке цепляются за иллюзию искалеченного болезнью тела, кричат с пеной у рта, что произошла ошибка и рай выглядит совсем не так… Словом, служба в Приемном Покое – это непростой способ чувствовать себя социально востребованным в Атхарте.
Фаина бегом поднялась по одной лестнице, спустилась по другой… Она прекрасно помнила дорогу. Я едва поспевал за ней. Я вообще чувствовал себя очень неуютно. Все-таки трудно найти в Хани-Дью место, больше напоминающее о смерти. Разве что Кратер. В Атхарте привыкаешь жить без всяких там memento mori. В свое время я задержался здесь всего на три дня. Выслушал краткий курс пользования Атхартой – и пустился в свободное плавание. Сам удивляюсь, как спокойно тогда я отнесся к роковой перемене: ну умер так умер… Сейчас я оглядывался по сторонам с опасливым интересом и смутным узнаванием. Журнальные столики, закиданные красочными брошюрами типа «Вы умерли? Мы научим вас с этим жить!». Множество дверей, ведущих в палаты. И одна заветная дверь, за которой происходит таинство. Фаина решительно рванула ее на себя.
Я слышал, в некоторых Приемных Покоях воздвигнуты настоящие святилища. Там проводят специальные обряды, увидеть которые может лишь посвященный. У нас в Хани-Дью все, к счастью, гораздо демократичнее.
– Салют, Грег. Кого-то встречаешь? – радушно окликнул меня Фил, приятель Бэзила. Вместе с другими сотрудниками он хлопотал над телом, распростертым на полу.
Я обрисовал ситуацию.
– Ждите, – кивнул он. – Его еще нет.
Фаина нервно посмотрела на часы.
– Осталось две минуты, – обреченно прошептала она.
– Здесь можно курить? – спросил я.
Фил пожал плечами.
– Почему нет? Делайте что хотите, только не путайтесь под ногами.
Закурив, я огляделся. Хоть убейте, ничего здесь не помню! Очень странное помещение. Немного похоже на восточный шатер: на полу ковры, расшитые подушки… У стен – вазы с живыми цветами…
– О! Это ваш! – весело воскликнул Фил.
Я резко обернулся.
На ковре, скорчившись, лежал бледный бородатый человек. Он хрипло хватал воздух ртом, а на его шее болталась толстая веревочная петля.
С таким же хриплым звуком Фаина упала на колени и поползла к Никите.
– Тихо-тихо, – мягко остановил ее Фил. – Дайте ему прийти в себя.
Он деловито похлопал Никиту по щекам. Тот со свистом втянул воздух и открыл глаза. Взгляд у него был совершенно сумасшедший.
– Черт! Черт! Черт! – Фаина, грубо отстранив Фила, бросилась Никите на грудь. – Милый, хороший, любимый, прости… Это я виновата. Это я хотела, чтобы ты умер. Хотела, чтобы мы поскорее встретились. Господи, да откуда на нем эта веревка?!
– Вообразил, что его кто-то душит, – пояснил Фил. – Сердечный приступ, обычное дело.
Фаина, плача и ломая ногти, попыталась стащить петлю через голову. Но Никита вдруг схватил ее за руки.
– Фантик? Ты?! Не может быть… У меня бред, да? Это клиническая смерть? Но меня откачают?
– Нет, мой друг, – сказал Фил. – Вы умерли окончательно и бесповоротно. Вы в Атхарте. Что вам налить? Виски, коньяк? Хотите сигару? Вам теперь все можно.
Звеня бокалами, Фил суетился у стола как гостеприимный хозяин. А я мрачно смотрел на Никиту, тяжело повисшего на руках у Фаины. Как она только держит его, такую тушу? Клиническая смерть… Нет, брат, клиническая смерть – это твой путь через Темноту. Максимум, что ты можешь увидеть, перед тем как врачи вернут тебя к жизни, – это пресловутый свет в конце туннеля. Но если ты уже миновал Порог, обратной дороги нет…
Я прекрасно понимал это головой. Но чувства твердили о другом: этому человеку нужна помощь, и я не могу оставаться безучастен. Я нашарил в кармане телефон, яростно защелкал клавишами и нажал «Вызов».
Босс ответил почти моментально.
– Вирата! – без предисловий заорал я. – Вы можете вернуть человеку жизнь? Он уже у нас, но… Очень прошу, – шепотом закончил я.
Трубка молчала. Ну я и дурак! Мало было того ушата, который вылили на меня в Короне? Сказано же: боги не вмешиваются в дела атхартийцев. Так какого…
– Сколько времени он в Атхарте? – спросил вдруг Вирата.
– Точно не знаю… – растерялся я.
– Восемь минут, – сказала Фаина. Она подняла на меня глаза, в которых засветилась надежда.
– А, это парень твоей подружки, – усмехнулся бог. – Он умер в горах, да? И ни одного врача рядом? То есть вряд ли кто-то доподлинно констатировал смерть. А значит, его воскрешение не будет чересчур невероятным, не так ли? Отправляю к вам ангела. Он отнесет эту душу обратно на Землю.
– Вот так, просто?!. – поразился я. – А… Натх?
– С Натхом решим вопрос задним числом, – успокоил меня Вирата. – Я рад, что могу сделать тебе приятное. Пообещай только, что ты не станешь тревожить меня по поводу каждого вновь прибывшего. Ну с богом!
Я убрал телефон.
– Что?! Он поможет?! – тут же набросилась на меня Фаина.
Она все крепче прижимала к груди голову Никиты. Его длинные кудрявые волосы были мокрыми от пота…
– Кажется… – растерянно пробормотал я. Потом счел своим долгом уточнить: – Но ты действительно хочешь, чтобы он ожил и вернулся на Землю? Пойми, сейчас вы вместе, а расстанетесь надолго, может быть, навсегда… Неизвестно, в каком Приемном Покое он окажется в следующий раз. Ты ведь любишь его? Может, оставить все как есть?
– Нет! Нет! – Фаина отчаянно замотала головой. – Пусть живет – за меня и за себя.
– Можно забирать? – поинтересовался вошедший Хархуфий.
Теплый свет от его крыльев залил помещение. Ангел склонился над Никитой, что-то прошептал ему на ухо, и… объятия Фаины опустели. Словно по инерции, она обхватила за плечи саму себя. Ангел тоже исчез.
– Никогда такого не видел, – сказал Фил и выпил залпом стакан виски, предназначенный Никите.
А я представлял себе, как на горном перевале происходит настоящее чудо. Невидимый ангел латает надорвавшееся сердце, вновь запускает остановившуюся кровь… В тело возвращается жизнь. И первой это замечает та белозубая девушка в бейсболке. Сначала ей никто не верит, но вот Никита открывает глаза… Девушка смеется и плачет, и прижимает его голову к груди – совсем как Фаина… Ох… Кто-то больно ткнул меня пальцем в бок.
– А раньше ты не мог догадаться?! – гневно спросила Фаина, хлюпнув носом. – Трудно номер было набрать?! Наверняка твоему боссу было проще предотвратить смерть, чем оживить человека!
– Да мне как-то в голову не приходило, – пожал я плечами. – Никогда раньше не пользовался служебным положением. Я и сейчас думал, что Вирата пошлет меня куда подальше… А он взял и помог.
– Ты просто кретин, – сказала она. И вдруг рассмеялась сквозь слезы.
Я обнял ее за плечи, и мы отправились домой.
Она была очень ласковой со мной той ночью… Но уже на рассвете вдруг посмотрела мне в глаза и сказала:
– Не знаю, откуда у меня взялись силы отпустить его. Во второй раз я так не смогу.
И вот тогда мне стало страшно, Сурок. Я понял, что она говорит обо мне. Что она любит меня гораздо сильнее, чем я могу ей ответить.
Тем утром я впервые понял, что несвободен. И эта несвобода уже тяготила меня.
