Глава 20
Йорик устроился на Мишином плече как магараджа, объезжающий на любимом слоне строй гвардейцев.
— Изыди! — заорал орк, едва увидав монстра. — Миша, ты что такое притащил? Кыш! Брысь! Велосипед, куси его! Фас!
— Ба, да ведь это тот тип в подштанниках! — завопил Йорик. — Отменный бегун, между прочим. Утречком мы с ним здоровски прошвырнулись. Привет, Полосатые Подштанники! Можно я буду звать тебя просто ПП?
Гиллигилл зашелся в яростном крике.
— УБЬЮУУУУУУ!
Орк выхватил из-за пояса тесак и ринулся на Йорика.
— Вот это я люблю! — радостно загомонил череп, спрыгивая с Мишиного плеча. — Бой не на жизнь, а на смерть! Когти и ловкость против кухонного ножа и толстой ж… Пардон, мадам, не хотел оскорбить ммм… прекрасную часть вашего естества. — Последние слова были адресованы Велосипеду.
Нож орка со свистом рассек воздух. Йорик, пискнув по-мышиному, увернулся и цапнул противника за запястье. Гиллигилл коротко рыкнул, его левый кулак с костяным стуком вошел в соприкосновением с черепом. Чудище укатилось в травяные заросли, широкой полосой тянувшиеся вдоль дороги.
— Ага! — выкрикнул орк, бросаясь следом. — Вот я тебя…
Что именно «вот» осталось неизвестным. Череп шаровой молнией вырвался из крапивных джунглей и, вереща «укушу-укушу-укушу», принялся носиться вокруг Гиллигилла. Орк закружился волчком, стараясь уследить за противником. Время от времени он наносил ножом колющие удары, но Йорик был проворней. Он мчался с такой скоростью, что превратился в жужжащий белый круг. Иногда из этого круга вырывалась тень, клацали зубы, и орк болезненно вскрикивал, хватаясь за укушенное место.
Миша, Олло и Геремор таращились на происходящее, не в силах остановить схватку.
— По-моему пора вмешаться, — шепнул Геремор Мише, когда Гиллигилл начал раскачиваться как пьяный, — иначе наш дорогой орк отбросит копыта.
— Эй, Йорик, — неуверенно позвал Миша, надеясь, что обращается как раз к тому сегменту жужжащего круга, где сейчас находится череп, — хорош изводить Гиллигилла.
— Фигтебефигтебефигтебе! — проверещало в ответ. (В разной тональности — в полном соответствии с эффектом Допплера).
— Ах так! — в голосе милиционера послышалась угроза. — Ладно…
— Ты куда? — крикнул Олло.
— Сейчас!
Миша скрылся за деревьями и тотчас вернулся, волоча за собой узловатый березовый сук.
Гиллигилл сопротивлялся из последних сил. Он вяло тыкал ножом, скорее по инерции, чем в надежде поразить врага, и затравленным взглядом обшаривал окрестности в поисках пути к отступлению.
Белый круг жужжал еще неистовей. В траве появилась ровная утоптанная колея, похожая на наезженный тракт.
— Йорик, баста! — рявкнул милиционер. — Стоять!
Череп издал ехидное «Гиии» и продолжил атаку.
— Сам напросился!
Молодой человек с размаху воткнул сук в середину колеи. Раздался оглушительный бильярдный щелчок. Описав идеальную параболу, Йорик с громким «Бац!» приземлился на растрескавшийся асфальт позади машины.
Итог битвы был печален.
Гиллигилл выглядел как начинающая балерина, которая все никак не научится правильно крутить фуэте. Он медленно раскачивался из стороны в сторону, а его глаза, жившие, казалось, своей собственной жизнью, двигались независимо друг от друга в самых неожиданных направлениях. При этом орк ругался такими словами, что захватывало дух.
Йорику тоже досталось. Он лежал на дороге, задрав лапы к небу, и жалобно мяукал. Огоньки в пустых глазницах, некогда рубиново-красные, теперь тлели мутными желто-зелеными искрами.
— Второго раунда не будет, — прокомментировал Миша.
— Ввррагу не сдаеойцца наш горрррдый Варряг! — прогорланил Йорик дурным голосом.
— Сейчас, сссейчассс, — тяжело дыша, просипел в ответ Гиллигилл. — Ммало не пока… покажжется… — орк попытался поднять ставший вдруг удивительно тяжелым тесак.
— Второго раунда не будет! — прикрикнул милиционер. Ни орк, ни череп спорить не стали.
— То-то. Придете в себя — обсудим, как проникнуть в больницу.
Военный совет проводили в лесу, расположившись на вкопанных в землю деревянных катушках из-под кабеля. Столом служила тоже катушка, но размером побольше.
Велосипед, изящно закинув ногу на ногу, со скучающим видом ловила пастью пролетающих насекомых. Йорик развлекался тем, что по очереди вспрыгивал на колени каждому из присутствующих и принимался исступленно мурлыкать.
Когда удалось его угомонить, Олло и Геремор совместными колдовскими усилиями начертили примерный внутренний план осаждаемой крепости. Склонившись над ним, разумная часть компании принялась разрабатывать предстоящую операцию.
Велосипед и Йорик, в меру способностей, помогали ценными советами.
Больницу решили штурмовать ночью.
— Я думаю, действовать нужно с двух сторон, — задумчиво проговорил Миша.
— Гав! — согласилась Велосипед и кокетливо поправила шерсть на загривке.
— Почему с двух? — спросил Геремор. — Одним заклинаньем вышибем ворота, разгоним охрану огненными шарами и…
— И рожи расцарапаем! — радостно встрял Йорик.
— Гав! — поддакнула Велосипед.
— Видишь ли, — сказал милиционер. — Если здесь замешаны те самые «враги семейства», то ваш волшебный «трах-бабах» может не сработать. Наташина бабушка, уж до чего подкованная в колдовском деле старушка, и та их побаивалась. Поэтому я предлагаю сделать так: двое — например, мы с Геремором — ведут к воротам Велосипеда… Велосипеду…
— Гав!
— Нам открывают ворота…
— И мы расцарапываем им рожи! — в глазницах Йорика вспыхнули огоньки.
— Гав!
Миша сердито кашлянул.
— И мы входим внутрь! При виде Велосипеды все в шоке, начинается жуткая беготня, а мы тем временем…
— Царапаем рожи! — череп аж подпрыгнул от восторга.
— Гав!
— МЫ, ТЕМ ВРЕМЕНЕМ, — с нажимом сказал милиционер, — ищем Наташу. Если же что-то пойдет не так, тогда мы подаем сигнал, и Олло с Гиллигиллом…
— Расцарапывают всем рожи! В кровь!
— Гав!
— ОЛЛО С ГИЛЛИГИЛЛОМ расцарап… Тьфу! Царап… Да заткнитесь вы оба! Они в это время… Что я хотел сказать, а?
— Мы с Олло устраиваем шум и грохот, — подсказал орк, с удовольствием треснув Йорика по черепу, — отвлекаем охрану, или кто там есть, а вы смываетесь.
— Гав! — подытожила Велосипед.
Солнце медленно сползало за деревья, но до темноты еще было далеко. Карта исчезла с импровизированного стола. Ее место занял поднос с неизменным жареным мясом, горшочки с перепелами под грибным соусом и кувшин ароматнейшего мизинетского вина.
Когда от перепелов остались лишь разодранные в клочья скелетики, Йорик заявил, что отправляется охотиться на зайцев, и исчез за деревьями.
— Эй, зайцелов, без добычи не возвращайся! — крикнул вслед ему Миша.
Велосипед заскучала и, чтобы развеяться, принялась шарить в окрестных кустах, бесстрашно ступая босыми ногами в заросли матерой крапивы. Юбка и жакет давно покрылись репьями и колючками, но это мало беспокоило хозяйку. Время от времени Велосипед возвращалась к столу и одаривала хозяев разными разностями, найденными в лесу: сучками, консервными банками, мухоморами.
Кувшин, который стараниями предусмотрительного Геремора, внутри был куда больше, чем снаружи, все не пустел. Мужчины смаковали вино и, щурясь в янтарных лучах заходящего солнца, неспешно беседовали о том, о сем.
О предстоящем деле до времени решили не вспоминать.
Эльфы и орк поведали Мише о своем мире и о том странном способе, каким они его покинули.
— Так где, говорите, этот ваш портал? — спросил Миша, потягивая вино из хрустального бокальчика с серебряным ободком, украшенным тончайшей гравировкой. Геремор был великим докой по части заклинаний, которые позволяли создавать всякие изящные вещицы.
— Он говорил про юго-восток, — орк ткнул пальцем в сторону белокурого эльфа. — Какая-то там Азия, средняя. Это как понимать? Не старшая и не младшая, что ли? Велосипед, на кой ляд мне палка?
— А я тебе говорил: не связывайся с этой псиной, — наставительно изрек Геремор. — Теперь вот играй, раз оно хочет.
Повернувшись к Мише, он сказал:
— Этот портал висит высоко в небе. Их специально устраивают повыше, чтобы не забредали случайные прохожие… Гиллигилл, твоя псина меня обмусолила!
— Как же вы собираетесь его найти?
— О, у меня для этого припасено специальное заклинание.
Геремор щелкнул замком Боекомплекта.
— Видишь… черчу вот такую руну… Велосипед, пошел вон! Или пошла… Отвали! Так вот, черчу руну, а потом заклинание. Оно, к счастью короткое. Велосипед, сдохни! Нет, Миша, это не заклинание. Гаррапарон!
В воздухе повисла зеленая стрелка, указывавшая на юго-восток. Под ней горели золотом незнакомые Мише буквы.
— Класс! — восхитился молодой человек. — Слушай, а как вы наш язык-то выучили?
— Элементарно, — ответил Геремор, подливая себе вина.
— Геремор, научи его по-нашему говорить, — предложил Олло. После доброй выпивки его косички умиротворенно улеглись, образовав на голове нечто похожее на прямой пробор.
— Конечно, научу! — великодушно согласился Геремор. — Сейчас и приступим. Велосипед, ты уж определись, собака ты или человек. Не получится у тебя почесать за ухом задней лапой. И не надо меня облизывать. Гиллигилла лижи. У него в кошеле кошачьи черепа, пусть даст тебе погрызть.
Гиллигилл ответил неприличным жестом.
— Смотри сюда, — продолжал Геремор. — Вот такая руна, — на золотой крышке жарко вспыхнула замысловатая загогулина. — Ты только эльфийский хочешь знать или с орками тоже собираешься общаться?
— И с орками, — кивнул Миша, — и с гномами и с русалками и с домовыми и с лешими. Всех давай!
Геремор покачал головой.
— Смотри, поначалу башка будет пухнуть. Ну, раз все языки хочешь знать… — он открыл прилагавшийся к Боекомплекту пергамент с заклинаньями. — Ага, вот оно. Готов?
Миша кивнул, изо всех сил надеясь, что никто не замечает, как дрожат его пальцы. Испытывать заклинания на себе ему еще не приходилось.
— Геземраа Лиринзрааа Гистионн Прааа! — выкрикнул эльф. — Гиллигилл, да уберешь ли ты когда-нибудь эту сволочь?!
Последняя фраза была произнесена по-эльфийски, и, тем не менее, Миша понял каждое слово. Велосипед тоже поняла. Как минимум, тон. Обиженно взвизгнув, она отбежала в сторону.
— С ума сойти! — возопил Миша. Его голова буквально ломилась от новых слов и совершенно невообразимых понятий. — Я теперь грогллул прулл мате-мате аппини полиглот грамп.
— Эй, не на всех языках сразу! — воскликнул Олло. — Посмотри-ка лучше сюда. — Эльф протянул милиционеру инструкцию от своего Боекомплекта. — Сможешь прочесть?
— Попробую… — Миша взял пергамент и сощурился. — Так… Забрать из чистки кальсо…
— С другой стороны! — рявкнул Олло.
— А, с другой… ну, вот, например… «Геррисмаргрцк… кц… нг праа чичерчир… герког… нцц», — запинаясь, прочел Миша и с сомнением уставился на эльфов. — И че эта хрень значит?
Олло всплеснул руками.
— Ба! Это же подарок Заззу на мой день рожденья. Я совсем забыл. Заззу вписал его в мой пергамент, и велел активировать за праздничным столом. Сказал, что будет сюрприз. Мда…
Он на минуту замялся. Потом, видимо, решившись на что-то, начертал на крышке магический символ и поспешно сунул Боекомплект Мише. Быть может, слишком поспешно, но милиционер этого не заметил.
— Щас будешь учиться колдовать. Слушай сюда. Заклинания надо читать громко, четко выговаривая каждое слово. Помни, ошибешься в одной букве, и могут случиться самые невероятные вещи, — Олло бросил уничтожающий взгляд на Геремора.
— Не дрейфь, Миша, все получится, — подбодрил рыжий эльф, видя Мишину нерешительность, и как бы невзначай отодвинулся от милиционера.
Миша пожал плечами, набрал в грудь побольше воздуха и гаркнул так, что зазвенели хрустальные бокалы:
— Геррисмаргрцккцнг! Праа! Чичерчиргеркогнцц!!!
Олло зажмурился. Геремор прикрыл голову руками. Гиллигилл непонимающе захлопал огромными глазищами.
Но ничего страшного не произошло. Над Мишиной головой из ниоткуда появилось небольшое розовое облако. Из облака высунулся мрачный измотанный бес в шутовском наряде и, пробубнив скороговоркой: «ДорогойДругПздравляТьбяС НемРжденяПрстиМнеМоиНеудачныШутки», бросил Мише на колени новехонький меч в золоченых ножнах. В тот же миг облако с легким хлопком исчезло.
— Во дела! — выдохнул милиционер.
Внезапно Олло побагровел. Его лицо исказилось и стало похожим на маску, которую рисовал сам Сатана. Никто не видел его таким с тех пор, как в трехлетнем возрасте он повздорил с домашним котом, из-за того, что тот отказывался нюхать отцовский табак. Олло выскочил из-за стола и принялся прыгать посреди поляны как одолеваемая демонами рессорная пружина.
— Заззу, ты паскуда! — орал он. — Бородатый козломордый шутник! Мешок с пиявками! Облезлый хвост шелудивой коровы! Сын плешивой макаки!
— Чего он? — удивился Миша.
— Не обращай внимания… — пробормотал Геремор, стараясь не смотреть милиционеру в глаза. — Он не очень любит дни рожденья. Знаешь, стареешь на один год, и все такое…
— И подарку не рад? — спросил Миша. — Гляди, какой справный меч. Рукоять в ладонь ложится как родная, честное слово.
— Это твой меч, — сказал Геремор.
— Как так?
— Вот так. Старинный закон. Кто прочел заклинанье, того и подарок, и отдавать его никому нельзя. Так что владей.
Миша вытянул меч из ножен и восхищенно уставился на сверкающий, украшенный рунами клинок.
— Первый раз в жизни настоящий меч держу. Классная штука. Олло и впрямь лопухнулся.
Олло дал маху, от того и бесился. Старик Заззу провел его и на этот раз. Не то, чтобы в поступке волшебника было что-то личное. Нет! Как раз наоборот, рыжий эльф и полковой колдун прекрасно ладили друг с другом.
И все было бы ничего, если бы не древняя традиция, согласно которой колдуны дарили сослуживцам на день рожденья, скажем так, не совсем обычные подарки. Это могло быть все что угодно — от туалетной воды с запахом тухлых яиц до весьма полезного в хозяйстве Бездонного кошелька, набитого мелкими монетами. Фокус состоял в том, что чародей вручал имениннику заклинанье, и тот активировал его на свой риск — в самом полном смысле этого слова.
За все годы своей службы Олло лишь единожды получил в подарок от Заззу что-то, что не взорвалось, не укусило и не сбежало из дому, прихватив все деньги и ценные вещи. Этим счастливым подарком была медная ложка для обуви, полученная давным-давно. И вот теперь, когда выпал второй шанс, рыжий эльф собственными руками отдал его приятелю.
Когда эмоции немного улеглись, Олло, горестно вздохнув, плюхнулся на траву. Рядом уселась сердобольная Велосипед и, преданно глядя в глаза, несколько раз лизнула его в нос. Сочтя на этом свой долг выполненным, она вернулась за стол.
— А этот ваш Заззу сильный колдун? — спросил милиционер, любуясь нечаянным подарком.
— Гений! — кивнул белокурый эльф, и серебряные ленточки звякнули в его волосах. — Лучший колдун за последние пятьсот лет. Гиллигилл не даст соврать.
Орк мрачно кивнул.
— Угу. Если б не треклятый Заззу, последняя война закончилась бы совсем по-другому.
— Раз он такой гений, почему вас не вытащит отсюда?
Геремор пожал плечами.
— Как же он нас найдет? Даже богам не дано знать, что творится в других мирах. Но если бы только Заззу узнал о том, что мы здесь, он непременно явился бы нас спасать.
— С целой толпой учеников и подмастерьев, — мрачно подхватил Олло, подсаживаясь к столу. Чтобы легче было смириться с утратой меча, рыжий эльф решил пропустить еще стаканчик-другой вина. — Заззу медом не корми, дай поучить уму-разуму подрастающее поколение.
— Особенно женскую его часть, — угрюмо поддакнул Геремор. — Проклятый бабник.
— Бабник-то бабник, но я бы ему обрадовался, хоть он и сволочь, — сказал Олло, глядя на солнце, почти скрывшееся за деревьями.
