Глава 3
– А я выучил древнеахарский, – похвастался Мастер Лендин. – Первый, нах!
Мастер Сальтерс завистливо вздохнул, его коллега только что сделал изрядный шаг на пути к месту Ассистента. Вне всякого сомнения, Архимаг отметит мага, отличившегося в познании ахарского.
– Интересный язык? – вежливо поинтересовался он.
– Ахарцы жгут нипадеццки! – Мастер Лендин был счастлив поделиться познаниями. – Просто жесть! Знаешь ли ты, как Спящий себя именует?
– Как? – живо заинтересовался собеседник.
– Аццкий сотона! – гордо выпалил познавший ахарскую премудрость маг. – И не спрашивай меня, что это означает. Сия тайна – не для неокрепших умов.
– Я читал, ахарский язык заразен, – сказал Мастер Сальтерс.
– Дурацкие суеверия, – отмахнулся Мастер Лендин. – Субкультура примитивных народов неизменно обрастает пластами таинств и суеверий.
– Отжег, падонаг! Пацстолом! – неожиданно для себя выпалил Мастер Сальтерс и испуганно зажал себе рот. Похоже, ахарский и впрямь оказался заразен…
– Ну ни хрена себе! Деревянные тапки! – удивился Бол.
– В натуре, лапти, – согласился Боресвет. – У нас в таких бомжи ходят.
– Идиоты! – возмутился оракул. – В этих сандалиях ходил первый король Ледании!
– Бедная, должно быть Ледания, страна, – посочувствовал Боресвет. – У нас последний босяк такую обувку не наденет, а тут целый король! В натуре, такие шузы наши пацаны носить не будут.
– Фланские легионеры носили, – возразила Томагавка.
– Дык, я ж про реальных, – пояснил Боресвет.
Эльф внимательно рассматривал человеческую реликвию.
– Так поступать с деревом – варварство, – заявил он.
– В натуре, ноги натрут, – согласился богатырь. – Не, братан, ты не обижайся, но эти тапки не про нас. Вон, даже эльф отказался. Оно и понятно, кто ж на ноги наденет то, что в воде не тонет…
– Вам и не предлагаю, – высокомерно заявил оракул. – От вас требуется только передать их истинному владельцу.
– Ты сам-то понял, чего сказал? – возмутился Боресвет. – Эльф кольцо деревянное ищет, мы девку в топор превратить собираемся, а ты нам новый квест вешаешь? Нам что, теперь эти лапти на каждого встречного примерять, как тот козел с хрустальной бутсой?
– Туфелькой, – поправила Томагавка.
– Один блин разница, – отмахнулся богатырь, чуждый условностям женской моды.
Эльф осторожно дотронулся до сандалий, сделал рукой некий пасс.
– Здесь магия, – сказал он.
– Час от часу не легче, – вздохнул богатырь. – Семимильный сапог пристроить не успели, а уже волшебные лапти на халяву налили. Что они делают хоть?
– На ноги их надевают, – раздраженно заметил оракул. – Притом не на ваши. У тебя, воин, в них и рука-то вряд ли войдет.
– Войти-то войдет, – не согласился Боресвет. – Но лапти после этого менять придется, порву по-любому.
– Так, я им, понимаете, ценные советы даю, а они нос воротят! Сандалии эти – ключ ко всему. Берите, пока загадки загадывать не начал! Ну народ пошел, не иначе конец света не за горами…
Бол фыркнул. Эльф пожал плечами и решительно сгреб деревянную обувь в заплечный мешок.
– Сандалии они или тапки, неважно. Если они помогут найти Кольцо, я их возьму. Только скажи, как ими пользоваться?
– Право на вопрос вы все уже использовали, – спохватился вдруг оракул. – Идите отсюда, достали уже. А я-то думал, что соскучился по людям, давненько сюда никто не заглядывал. Забыл уже, какими они могут быть надоедливыми.
– Это точно, – подтвердил Лониэль. – Любого достанут.
Томагавка покосилась на него, но ничего не сказала. Просто пнула в голень. Эльф озадаченно охнул и поспешно отодвинулся от нее.
– Нам пора, – сказал он. – Уважаемый оракул, позвольте извиниться за всех нас за доставленные неудобства.
– Да, братаны, подвигали, – прогудел Боресвет. – Нам еще до Белары пехать и пехать. По горам, по степям, утром тут, ночью там.
– Портал бы, – вздохнула Томагавка. – И, как назло, ни одного мага.
– Как это? А я? – возмутился Бол.
– Портал осилишь? – вопросом ответила девушка.
– Нет, – честно сознался Бол. – Но вот у меня пояс есть, он однажды портал сделал. Волшебный такой пояс, старый только очень. Поэтому и не работает больше.
– Ну-ка покажи, – заинтересовалась Томагавка. – Кое-что в артефактах я понимаю, потому как собственной Силой меня Творец обделил.
Бол немедленно расстегнул куртку и похвастался волшебной шмоткой. Томагавка, против ожидания, не подняла на смех, внимательно изучая артефакт.
– Где взял? – наконец спросила она.
– Батя дал, – признался Бол. – Ему без надобности, а я вроде как маг. Только молодой еще и не очень опытный.
– Повезло тебе. – Голос ее звучал как-то странно. – Очень полезный артефакт. Некогда его называли «Пояс Блина».
– Офигеть! – восхитился Боресвет. – Твой дядя, что ли, сваял? Силен мужик, в натуре!
– Сам сделал, – согласилась девушка. – Своими руками. А уж сколько вложил туда Силы – одному Творцу известно…
– Так уж и одному, – не согласился Бол. – Блин небось тоже знает. Кстати, раз уж тебе не повезло оказаться его племянницей, может, подскажешь, как эта штука работает?
– Ты думаешь, дядя об этом хоть кому-нибудь говорил? – усмехнулась Томагавка. – Он, знаешь ли, этим поясом очень дорожил. Ума не приложу, как умудрился его прохлопать.
– Сперли небось, – предположил Боресвет.
– У него не больно-то сопрешь. – Девушка покачала головой. – Под землей найдет и такое устроит, сам себе глотку перегрызешь.
– Под землю я пока и не собираюсь, – возразил Бол. – Ты лучше скажи, сможешь заставить его портал подвесить? Один же раз получилось!
– Да уйдете вы когда-нибудь отсюда?! – возмутился оракул. – Я сам вам портал сделаю. Хоть в самое Заморье!
– Нет, в Заморье не надо, – отказался эльф.
– Нам бы в Белару, братан, – попросил Боресвет.
– Ленивые вы, люди, – пожаловался оракул. – Ладно уж. Вам какой – огненно-синий или огненно-красный с полосками?
– С полосками, – поспешно вставил Бол. – Синий видели уже… ничего себе портал, но вот разнообразия хочется. А чем они отличаются?
– Цветом, – сообщил оракул, и посреди зала возник огненно-красный портал с полосками. Боресвет хмыкнул. – Сандалии берегите! Гардарикцу не доверяйте – пропьет.
Богатырь повторно хмыкнул, забросил на плечо суму. Кольчуга протестующе скрипнула, но смолчала.
– А то нам кроме лаптей пропить нечего. Обижаешь, братан!
Эльф, собранный и целеустремленный, первым шагнул в портал. Бол посунулся было за ним, но его изящно опередила Томагавка. А пока он поднимался с пола и отряхивался от вековой пыли, в портале исчез и Боресвет. Бол пожал плечами и последовал за остальными.
– Наконец-то убрались, – успел услышать он голос оракула, исчезая в водовороте портала.
Испугаться не успеваю. Безгол встречает первого из нападавших ударом ножа, простым, но эффективным. Уходит в сторону, избегая ответного удара, безнадежно запоздалого, но еще опасного. И плавно скользит к следующему.
– Беги! – слышу его крик.
Какое там «беги»! Они уже рядом, повернись – и получишь в спину немного стали. Швыряю в ближайшего сумкой, попадаю в лицо. Удача! Золото со звоном рассыпается по мостовой, но противники на него внимания не обращают.
Попали, говорит Шепот Удачи и замолкает. Правильно, нужны мне больно сейчас его комментарии. Лучше бы предупредил заблаговременно…
Безгол крутится волчком, уворачиваясь от ударов. Следую его примеру, с той только разницей, что орудую дубинкой. С ножом я не больно ловок, дубинка привычнее. Те, кто так жаждет нашей крови, – настоящие мастера. Тут и один на один-то не вдруг выстоишь, а уж вдвоем на… сколько их там? Считать некогда, двое уже заходят за спину с намерением пырнуть чем-нибудь острым. Отступаю, отмахиваясь дубинкой. Святой Лакки меня не оставляет, дубинка попадает по руке одному из них, нож со звоном летит в темноту. По ругани узнаю Волка. Стало быть, от Короля по нашу душу пришли. Да уж, от этих не убежишь. Остается только подороже продать свою шкуру, пока в ней еще не наделали дырок. Потом ведь не купит никто… Снова отступаю, стараясь не думать о том, как скоро упрусь спиной в стену. Волк подобрал уже нож, против меня снова четверо. Сколько насели на Безгола, не знаю. Больше, чем он сможет осилить, это уж точно.
– Ты хоть в курсе, кошак, что за тобой весь город охотится? – ухмыляется Волк. – Чем ты так его величеству насолил, что он на тебя всех собак спустил?
– Да пошел ты. – Ускользаю от его ножа, чудом уворачиваюсь от атаки справа.
– Ты теперь этот… доппельгангер. За тебя дают две тысячи золотом. Большие деньги, да? Есть чем гордиться. Жаль тебя, кошак, хорошим вором был…
Мысли мечутся, пытаюсь найти выход из ситуации – и не могу. Уворачиваюсь от выпада Волка, но подставляюсь под клинок его соседа. Больно, блин! Рукав намокает кровью, я зверею от боли и безысходности. Разрываю расстояние, уворачиваюсь от ножа правого, бью носком сапога под колено. Боль ошеломляет его на миг, не больше, но мне этого хватает, чтобы скользнуть ему за спину и толкнуть на ножи приятелей. Это Крот, приятель Волка. Хуже прозвища для вора не придумаешь, в темноте он видит плохо. И вряд ли когда сумеет это исправить, даже если останется жив. Крот заваливается на землю, увлекая за собой одного из нападавших – кажется, это Вторник. Волк перепрыгивает через упавших, нож блестит в свете луны. Встречаю его ударом дубинки, он легко уклоняется и атакует. Компаньоны не спешат к нему присоединиться: Вторник никак не может выбраться из-под Крота (он грузный, Крот, а Вторник не особо силен), а второй то ли пытается помочь кому-то из них, то ли нож обронил, непонятно.
– Готовься, кошак, – шипит Волк, пытаясь достать меня ножом.
Легко ухожу в сторону… слишком легко! Волк изворачивается, нож с хрустом впивается в мой бок. Больно-то как! Ладно, пока еще жив – подергаюсь.
Отступаю, Волк прыгает вперед, принимая на левую руку удар дубинки. Выпускаю свое оружие, перехватывая руку с ножом, что нацелился мне под ребро. Волк рычит, сильно бьет локтем. Искры перед глазами, пальцы, сжимающие запястье, слабеют. Новый удар отбрасывает меня назад. Корчусь на земле, глядя на приближающегося Волка. Он не спешит, поигрывает ножом и нехорошо улыбается. Из-под поджатых губ выглядывают клыки. Не вампирские, конечно, но довольно внушительные.
Умудряюсь вытащить кинжал, но что от него толку, если лежишь на земле? По глазам Волка вижу: подняться не даст. Сейчас прыгнет на грудь, ударит ножом… Поспешно откатываюсь в сторону, получаю ногой в бок. Ему мало меня убить, надо сперва поглумиться. Выстреливаю обеими ногами в отчаянной попытке зацепить. Безрезультатно. Волк идет неторопливо, уверенно. Пытаюсь уйти кувырком назад, пинок догоняет меня в полете, припечатав к мостовой. Он что, собирается меня забить ногами, как собаку? В отчаянии кидаю свой кинжал, заранее зная, что не попаду. Не умею я метать ножи, Безгол не научил, не мог научить тому, чем сам не владеет. Бросок получается слабый, Волк презрительно ухмыляется, готовясь смахнуть кинжал в сторону… И воет от боли, совсем по-волчьи воет. Пытается перед смертью свою погремуху оправдать. Потому как кинжал сам собой рассыпался вдруг на сотню иголок, которые пробили Волка едва не насквозь.
Сижу на мостовой, удивленно пялюсь на последствия чуда. Вторник и его напарник (да это же Зюзя, лопни мои штаны), куда-то до этого спешившие, застывают произведениями древнего зодчества. Иглы веселой стаей вырываются из тела Волка, готовящегося побеседовать с Блином, складываются снова в кинжал. Кинжал летит ко мне, медленно вращаясь в воздухе. Тело отказывается пошевелиться, волосы встают дыбом. Правая рука, однако, действует сама – поднимается вверх, кинжал ласково тыкается в ладонь рукоятью.
Меня переполняет кураж, энергия чуть из ушей не выплескивается. Подбрасываю себя в воздух, приземляюсь на ноги, рука чуть опущена, острие кинжала смотрит вниз. Небрежно так смотрит, но внимательно. Ловлю взглядом глаза Зюзи и Вторника, в них загнанным зверем бьется страх. Иду на них нарочито медленно, и они отступают, глаз не сводя с моего кинжала. Прав был Фрол, непростая вещица мне попалась в сокровищнице Фраллов!
Не отпуская взглядом врагов, прислушиваюсь. Держится Безгол, все еще держится. Матерщина плотным ковром покрывает улицу и ближайшие переулки.
Зюзя, не выдержав, бросается прочь. Оставшись в одиночестве, Вторник исподтишка озирается по сторонам, прикидывая, не последовать ли ему примеру подельника. Ухмыляюсь, покачивая кинжалом. Ну-ну, и что же ты выберешь, приятель? Уж с тобой-то я и на простых ножах переведаться не побоюсь, а уж с волшебным кинжалом в руке и подавно.
И тут меня сковывает странное оцепенение. Ни рукой, ни ногой пошевелить не могу. Не иначе магия. Вот сейчас Вторник подойдет и, не торопясь, перережет мне глотку…
Вторник разворачивается и, безумно куда-то спеша, делает ноги. Зато от группы, занятой шинковкой Безгола, отделяются двое и направляются ко мне. Ладно, несколько секунд у меня есть, помолиться успею. Если, конечно, вспомню какую-либо молитву и успею ее прочитать.
Святой Лакки, заступись за меня пред Творцом и отопри двери… отопри, ты же умеешь! Или хоть подвинься, я сам отопру…
Наверное, святой Лакки или сестра его Удача за мной все же приглядывали. Потому как решили явить чудо, не первое уже за сегодняшний вечер. Темноту разорвала вспышка красного цвета, и из ниоткуда стали появляться люди. Общим счетом четверо. По всему видно, в посторонние разборки ребята и девка лезть не собирались. Но пришлось. Потому как головорезы Короля без внимания пришельцев оставлять отнюдь не собирались.
Те двое, что намеревались вытрясти из меня душу, мгновенно развернулись и атаковали. Ох и тяжело ребятам придется…
– Что за на фиг? – изумился Боресвет, когда нож чувствительно ударил его под ребро. Кольчуга недовольно скрипнула, нож сломался. – Вы чо, братаны, совсем озверели? Если стрелка, так и скажите, мы, в натуре, в чужие разборки не лезем…
Его слова будто и услышаны не были. Поняв, что кольчугу ножом не осилить, противник бросился в ноги, намереваясь перерезать сухожилия. И нарвался на тяжелый сапог богатыря.
– Не балуй, – строго сказал Боресвет. – Реальные пацаны спину не гнут, понял?
Что-то противник понял. Поднялся с земли, рукавом оттер кровь с лица, а потом так ловко запустил в Боресвета непонятной штуковиной, что тот и охнуть не успел. Только упасть и выругаться два раза.
– Боло, – определила Томагавка. – Вот уж не думала, что это старье еще используют.
– Меня звали? – Из портала появился Бол, огляделся по сторонам и неодобрительно покачал головой. – Вот на минуту всего задержался, а вы уже в драку встряли!
– Паршивое место, – согласилась Томагвка. – Но поверь уж, они сами напросились.
Сабля в ее руках вдруг замелькала так, что глазам стало больно. Нападающие неуверенно попятились, ожидая подмоги. Боресвет, поминая Блина и его родню, сдирал с ног веревку.
– Расплющим гадов? – кровожадно спросила Томагавка, забыв, что она не секира.
– А то! – Боресвет поднялся наконец на ноги, булава со свистом рассекла воздух. – Кто к нам с ножом придет, таких получит!
– А с боло? – хихикнула Томагавка.
– А с Болом и договориться можно, Бол пацан реальный, – сообщил Боресвет, атакуя стушевавшихся воров.
Те ловко уклонялись, постепенно отступая. Томагавка поддержала атаку, нападавшие дружно прыснули в разные стороны, оставляя поле боя победителям. То есть так могло бы показаться, если б не их навязчивое желание зайти за спину. А с фронта уже атаковали новые враги.
– Много их, в натуре, – подивился Боресвет, раскручивая булаву. – И шустрые какие, диву даюсь. Где таких набрали, хотел бы я знать.
– Гнездо у них тут, – мрачно сообщила Томагавка, делая шаг назад. Выпад ближайшего противника ушел в пустоту, но воспользоваться оказией девушка не успела: напарник подстраховал атакующего, и ей пришлось уворачиваться от нового удара.
– Всех порву, – заявил Боресвет, удачно зацепив противника булавой. И застыл на месте, бешено вращая глазами. – Что за хрень? Я двинуться не могу!
– Магия, дружок, – сообщила Томагавка.
Ее заклинание задело только краем, замедлив движение. Торжествующие враги бросились к ней, размахивая ножами… Глухо щелкнула тетива. Боресвет услышал чей-то предсмертный хрип и почувствовал, что его отпустило.
– У меня вот так однажды поясницу прихватило, – сказал он. – Не поверишь, неделю шевельнуться не мог. А Муромец вообще тридцать три года на печи просидел. Что это было, в натуре?
– Маг у них был, – сообщил Лониэль, доставая новую стрелу. – Неплохой маг был.
– Умер как воин от стрелы в толстое пузо, – расчувствовалась Томагавка.
– Каждому магу такую бы смерть, – пожелал Боресвет.
Бол оскорбленно фыркнул.
– Спасибо тебе за заботу. Ха, а где эти, которые ножами махали?
Нападавшие словно растворились в тенях, будто их и не было.
– Безгол!
– Один-то остался, – хищно заметил Боресвет, поудобнее перехватывая булаву…
Свист стрелы. Уж я-то этот звук хорошо знаю, не раз и не два мне в догонку стрелами салютовали. И – восхитительное ощущение свободы. Я снова могу двигаться! А значит, можно исчезнуть, пока есть возможность… Безгол! Ну не могу я сбежать, не зная, что с ним сталось. Понимаю прекрасно, эта четверка меня может на салат покрошить, если останусь, – но что делать-то? Не чужой он мне, Безгол, не могу я вот так взять и уйти. А может, он кровью истекает?
– Безгол!
Ни звука в ответ. Только здоровяк с дубиной движется наперерез. Ну что же, придется через тебя перешагнуть. Поднимаю клинок, ловя лезвием слабый свет луны. Обычно на людей безотказно действует, но этот не повелся. Перехватил дубину поудобнее и шагнул мне навстречу…
– Этот вроде свой, – с сомнением сообщила Томагавка.
– Это какой-такой «свой»? – не понял Боресвет. – Чем он от тех, которых порушили, отличается?
– На нас не нападал, – сообщила девушка.
Богатырь почесал затылок.
– В самом деле не нападал, – признал он. – Может, не успел просто? Эй, земляк, ты, в натуре, свой или нет?
– Я свой, – поспешно сообщил «земляк».
– Тогда скажи пароль, – потребовал богатырь.
– Не знаю, – сознался тот.
– В самом деле свой, – признал Боресвет. – Сколько часовым ни стоял, свой пароль никогда не знал, а вот шпионы-лазутчики ведают откуда-то. Так их и вычисляли…
– Кто таков? – требовательно вопросила Томагавка. – Почему эта свора на тебя насела?
– Может, на потом расспросы оставим? – огрызнулся свой. – Пока стража городская не набежала?
– Дело глаголишь, – одобрил Боресвет. – Стража, она набегать дюже горазда. А мы тут немного… намусорили. Того и гляди, оштрафуют на пару лет…
– Ты вор, – определила Томагавка. – И те, что напали, – воры. Что не поделили?
– Не понравился тут одному, – нехотя признал незнакомец.
– Одному? Блин, да он арифметику еще хуже Нанока разумеет, – ухмыльнулся богатырь. – Ты, братан, так и скажи – разборки у вас. Чай не дети малые, поймем.
Вор быстро осматривал трупы, не шарил по карманам, как ожидала Томагавка, а просто вглядывался в лица.
– Безгола утащили, – сказал он разочарованно. – Подловил его Король…
– Так мы и короля отметелили? – ужаснулся богатырь. – Ну погуля-а-али…
– Король – Глава Гильдии, – пояснил вор, собирая с мостовой рассыпавшиеся монеты. Сумки с золотом, разумеется, не было, кто-то хорошо поживился в эту ночь.
– А, погоняло такое, – успокоился Боресвет. – Ты вот скажи, мил-человек… вор тоже человек, не дергай меня за рукав! Скажи, где здесь переночевать можно?
– Где угодно, – пожал плечами вор. – Только без меня. Мне сейчас только у Блина безопасно, да и там достанут. Так что бывайте, ребята. Гостиница за углом. Дорогая, правда, но если деньги имеются – не проблема. А если нет – карманы у трупов выверните, они при жизни небедными были.
– Счастливо, – вздохнул богатырь, глядя вслед убегающему вору.
Вот уж не было печали! Так попасть это уметь надо. Что же делать-то теперь? То, что Безгол попался, уже плохо, попробуй его выцарапай у Короля. Разве что обменять на все Регалии… а они у меня не все, Сандалий не хватает.
Только ведь не выпустит он Безгола из рук ни за какие Регалии. А на меня объявит охоту… да она и так вовсю идет усилиями его величества. Вот они, два короля гадалкиных, и один из них настоящий. Стою у стены дома и размышляю. Не может же быть, чтобы выхода не было! Можно как-то и того, и другого обойти… как? Ни одной мысли в голове, только боль да тоска беспросветная. Безгол, друг, наставник мой, почему, ну почему ты не научил меня думать?
Слышу крики там, где остались трупы, ухмыляюсь против воли. Королю тоже несладко придется. Трупы-то опознают, и схватит тебя Купечество за глотку. Ушлый народ торговцы, таким поперек пути не вставай. Только Безголу это вряд ли поможет.
Ладно, Ригольд, не раскисай. Пока жив да на свободе, что-нибудь можно придумать. С магом посоветоваться, с одноглазым Фролом – может, что и подскажут. Да и Безгол говорил, подругу здесь встретил, – может, и она чем поможет?
Король поморщился, когда Семерка зацепил рану. Бинтовал он неумело, при виде крови бледнел и судорожно сглатывал. Салага еще, раздраженно подумал Король.
– Оставь меня, – коротко бросил он.
Семерка с поклоном исчез за дверью.
Король несколько раз сжал-разжал кулак, поморщился снова. Порез, оставленный Безголом, неопасен, но довольно болезнен. Который раз он проклял свою поспешность. Хотя умом понимал, что против него ополчилась сама судьба, приведшая странную четверку именно в то место и в то время, где она уж точно нужна не была. И даже в этом случае можно было все решить миром. Просто сказать: «Идите себе, братцы, не мешайте». Может, и послушались бы, дураков влезать в чужие разборки разве что в Гардарики найдешь, но уж никак не в Беларе. Нет же, понадобилось остолопам этим атаковать сразу, не спросив даже, кто да откуда на пути встал. Свидетелей, дескать, не оставляют!
Вот и получили. Из двенадцати шестеро там и остались. Плюс маг, его особенно жаль. Маги нынче в большом дефиците, второго Мастера поди еще сыщи. Нет, нелепо все же вышло. Когда враги под чарами оцепенели, ему казалось, что все уже кончено, победа на его стороне. И тут стрела из темноты… Глупая, нелепая смерть для мага. Чародеи должны умирать от старости в собственных постелях или хотя бы на кострах «Петушиного часа». Но никак уж не от стрелы в грудь!
Ригольд сумел уйти. Уложив Волка с помощью некой волшебной вещицы. Хитер щенок, где он только сумел отыскать такой артефакт? Ну чтобы устоять против Короля, волшебной вещицы мало. А то у него самого таких нет! Найдется чем ответить. Он, Король, всегда магическими штучками интересовался, не то что его собратья по Гильдии, как огня их боявшиеся. Потому и поднялся так высоко, и Безгола обошел, и Джеба, и Леща. И с Ригольдом уж как-нибудь справится.
А вот с чем действительно повезло, так это с Безголом. Не будь с ним ученичка, утек бы старый вор, растворился в ночном лабиринте города, ищи его потом. А так – не смог бросить щенка, подставился под клинки… попался! Лишь бы не сдох случайно раньше времени, порезали-то его изрядно. Тертому только дай до крови дорваться… Чего он в наемные убийцы не подался, вот где ему самое место. Очень хорошо, что не подался. Зато Королю есть на кого опереться в случае чего. Тертый, Волк и Кобра… да, Волка жалко, полезный был человек. Заменить его ох непросто будет…
Король пригубил вина, поморщился от дергающей боли в забинтованной руке. Безгол успел, сволочь. Мимо троих прошел, сумел, поганец, и почти уже достал Короля. Спасибо Тертому, вовремя его остановил. Надо ему золотишка отсыпать не скупясь, заслужил.
Безгол попался, а стало быть, и Ригольд тоже. Приползет на брюхе, все отдаст, лишь бы Король его наставника пощадил. И понимает ведь, что не пощадит он ни Безгола, ни самого Ригольда… а все равно приползет. Потому что деваться ему некуда и вся надежда на то лишь, что посетит Короля внезапный приступ милосердия. Впрочем, может, и посетит. На радостях какую только глупость не сделаешь. Ведь Регалии, словно отмычка, откроют ему двери в другую жизнь, о которой он всю жизнь исступленно мечтал.
На миг пришла мысль: не зря ли он во все это ввязался? Тот, кто заказал Регалии, обещал наградить по-королевски. И это было в его силах, старый вор знал это точно. Другой вопрос, нужны ли столь высокопоставленному лицу свидетели? Не захочет ли отделаться от того, кто слишком уж много знает? Ничего, кое-какие меры предосторожности он принял. Главе Гильдии, как куренку, голову не свернешь, без соли не съешь.
К тому же это дело терпит. Пока заказчик свое не получил, Король ему нужен. А потом – он знает, как разыграть партию так, чтобы безопасность себе обеспечить. Сейчас же стоит заняться другими делами. К примеру, побеседовать с Безголом…
С удивлением понимаю, что стал бояться темноты. Вор, боящийся шевеления теней, – без двух минут покойник. Но ничего не могу с собой поделать. Постоянно чудится, что вот-вот из темноты выскочат люди Короля…
На середине пути чувствую, что идти не могу. Просто не могу, и все. В глазах темнеет, ноги подгибаются. Иду, держась за заборы, за стены домов, несколько раз падаю. Догадываюсь перевязать раны, пальцы не гнутся, получается довольно паршиво. Зато чуть прихожу в себя от острой боли, начинаю что-то соображать.
К примеру, мне становится ясно, что в катакомбы я не попаду. Нельзя мне туда. Так и свалюсь где-нибудь на полпути, и крысы меня с удовольствием добьют. Прислоняюсь к стене, отдыхаю. Кровь медленно сочится из-под неловко наложенной повязки. Куда же мне теперь? К Зачинщику? Там будут искать в первую очередь. В гостиницу, на постоялый двор? Там кроме глаз еще и языки есть, которые немедленно сообщат Королю о Ригольде. Либо городской страже о доппельгангере. В общем, выбора нет. Иду – нет, уже ползу – к Зачинщику. И будь что будет. Святой Лакки, не оставь…
– Должны бы уже вернуться, – с тревогой сказал Мастер Лион. – Уж не случилось ли что?
– Вернутся, – успокоил его Фрол. – Куда им деваться. Небось завернули к этой Лани – или как там ее? Или у Зачинщика заночевали.
– Ты знаешь, где живет Зачинщик? – спросил Мастер Лион.
– Понятия не имею, – искренне ответил Фрол. – Да и без толку это, Зачинщик же меня не знает. Нет, если уж ты собираешься их разыскивать, начни лучше с гостиницы. Тем более эти знакомцы Головы с тобой о чем-то потолковать хотели. А еще лучше, сядь и успокойся. Вернутся они, непременно вернутся.
– Сердце не на месте, – сказал маг. – Что-то с ними случилось, я чувствую…
Резкая боль в руке. С трудом разлепляю веки, приподнимаюсь на локтях. Сигр вопросительно смотрит на меня – очнулся, мол? Тогда вставай, хватит лежать. Цепляясь за стену, поднимаю себя на ноги. Где это я? Ага, как раз у дома Зачинщика. Ну еще один рывок…
Поднимаюсь по скрипучим ступеням, изо всех сил колочу в дверь. Ощущение такое, что меня не слышат. С чего бы это, у Зачинщика сон чуткий. Может, засада? Мне наплевать. Засада так засада, разницы никакой. Бью со всего размаха, устоять на ногах нет возможности, ссыпаюсь вниз по лестнице с грохотом, способным разбудить весь квартал. Вскрикиваю от боли в раненой руке.
Дверь открывается, вижу заспанную физиономию Бенджамина, которая стремительно бледнеет прямо на глазах.
– Святой Лакки! Дик, что с тобой?
– Никогда не ходи к цирюльнику, Бенджи, – нахожу в себе силы пошутить. – Опасно это…
– Что стряслось? Тебя ранили? Где Безгол?
Зачинщику явно не до шуток. Мне, впрочем, тоже.
– Люди Короля. Безгола взяли. Меня ранили. Если не перевязать, помру от потери крови.
Зачинщик меняется в лице, зовет на помощь слуг. Ребята у него служат верные, ни Королю не сдадут, ни городской страже, тут можно не волноваться. Осторожно поднимают меня с земли, волокут в комнату. Рядом суетится Зачинщик, успевший раздобыть бинты и бутыль с каким-то лекарством. Одежду на мне разрезают, Бенджи промокает чистую тряпку жидкостью из бутылки.
– Терпи, – говорит он с сочувствием. – Будет больно.
Ухмыляюсь ему. Что я, боли боюсь? Давай уж, стерплю как-нибудь.
Раскаленное железо вжимается в мою руку. Вою в голос – откуда только силы взялись?
Зачинщик поспешно отдергивает тряпку:
– Все, все, не стони так жалобно. Бинтуйте!
И это называется стоном? Да я визжу, как недорезанная свинья! Слезы заливают лицо, жалобно мяучит Сигр, слуга аккуратно бинтует рану.
– Теперь вторую. Терпи, Дик, терпи, блиново отродье!
Какое там терпи! Второй раз я эту пытку точно не переживу! Ору, матерюсь, вцепляюсь пальцами в спинку кровати так, что ломаю нестриженые ногти. Где же это я вторую-то рану получил? А если еще и третья есть…
– Бинтуй. Теперь третья.
Святой Лакки… нет, ни о чем не прошу. Ты и так помог мне сегодня больше, чем я заслужил. Прими мою благодарность, добрый святой…
– А-а-а! – Почти теряю сознание.
Бенджамин подносит мне кружку с водой.
– Пей.
Послушно пью. Оказывается, в горле совсем пересохло. Жадно глотаю воду, как лучшее вино.
– Вино согрели? Несите!
Подогретое вино с пряностями уносит меня в рай. Перед глазами все плывет, накатывает приятная слабость. Глаза закрываются сами собой…
– Спи, Дик. Спи и ни о чем не беспокойся, – слышу из навалившейся темноты голос Бенджамина. И уплываю…
– Не подскажете, в какой комнате остановилась некая Лани? – поинтересовался Мастер Лион.
Хозяин гостиницы обрадовал его цепким профессиональным взглядом. Мастер Лион поежился, не ровен час разглядит в нем мага. Надо было применить «Прикидывание ветошью Квармола», побоялся синерясые учуют. А ведь под чарами все видели бы его кем-то иным: сапожником, кузнецом, придворным, наконец.
– У нее уже имеются кавалеры, – сообщил хозяин гостиницы, переключая внимание на нищего. Тот независимо ухмылялся, прислонившись к стене с таким видом, будто он здесь по праву.
– Мы и не набиваемся… – стушевался маг.
– Скажи, хозяин, ты тумаки обычные предпочитаешь или медные? – поинтересовался Фрол.
– Я вообще-то золото предпочитаю, – изложил хозяин свои предпочтения.
Охранник стоял здесь же, но голос нищего был вполне миролюбив, а хозяин вдобавок немало людей повидал на своем веку, чтобы понять, что угрозой здесь и не пахнет.
– Золото – металл редкий и благородный, – сообщил Фрол. – А только, ежели ты доброй медью брезгуешь, мы ее у входа подождем.
Нищий у входа – не лучшая реклама гостиницы. Это сообразил даже охранник, правда, уже после того, как хозяин произнес:
– Два тумака – и по рукам.
Нищий неторопливо достал из складок одежды требуемую сумму и вложил ему в руку. Хозяин машинально обратил внимание на изящную форму кисти, на тонкие пальцы, сохранившие следы колец.
– Непростой ты человек, – сообщил он Фролу.
– Бывает, и боги в личине нищих странствуют, – усмехнулся тот.
– Ко мне не забредали, – возразил хозяин. – А вот шпионы случались.
– Всем где-то жить надо, – ничуть не удивился Фрол. – И шпионам тоже. Считаешь, мы они и есть?
– Вряд ли, – покачал головой хозяин. – А впрочем, кто вас, шпионов, разберет. Не мое это дело – лазутчиков ловить. Идите уж, она в третьей комнате остановилась. А кавалеры ее – в четвертой.
– Большое спасибо, – поклонился Фрол.
Мастер Лион неторопливо проследовал вверх по лестнице, постучал в дверь с номером три.
– Кто там? – поинтересовался девичий голос.
– Я от Головы, – сообщил маг.
– Минутку, сейчас открою.
Дверь и в самом деле отворилась буквально минут через пять. Маг удивления подобной неторопливостью не высказал, понятно ведь, что девушке надо было привести себя в порядок.
Лани оказалась совсем не такой, как он себе представлял. Лицо открытое, доверчивое… ни следа той жесткости и азарта, которыми отмечено лицо любого вора.
– А где Голова? – удивилась девушка.
– Мы надеялись, что он с вами, – вздохнул маг. – Он вместе со своим учеником ушел вчера вечером… ночью, и до сих пор ни один из них не вернулся. Мы волнуемся…
Лани разволновалась тоже.
– Их надо найти! Чем я могу помочь?
– Боюсь, что ничем. – Мастер Лион грустно улыбнулся. – Фрол сейчас отправится искать пропавших в доме одного их друга. А я пока побеседую с вашими спутниками, как и просил Голова.
– И где же это я его искать буду? – проворчал Фрол. – Ладно уж, поспрашиваю у знакомых нищих. Зачинщик человек известный, кто-нибудь да знает. Только скажет ли?
– Мы отследили портал от башни Мастера Керса, – сообщил Мастер Лур. – Он ведет далеко на восток, в Заморье. Есть основание подозревать, что именно там и собирается таинственный Совет Ковена.
– Ваши предложения? – поинтересовался Орье.
– Мне удалось привлечь четверых Мастеров и одного Гроссмейстера, – сообщил маг. – Каждый обещал свое участие и помощь в убеждении прочих магов. Сейчас сил для атаки у нас недостаточно, но, я надеюсь, в ближайшее время ситуация изменится. Ковен представляет собой слишком серьезную опасность, игнорировать которую нельзя.
– Понадобится ли помощь войсками? – вопросил король.
Мастер Лур покачал головой.
– Воины будут только помехой. Это дело магов и только магов. Как только будем готовы, нанесем удар. А пока мои коллеги прощупывают местность.
– Разведку проводят, – понимающе сказал Лемур. – Величество, может, шпионов наших тамошних задействовать? Не может же быть, чтоб у нас в Заморье шпионов не было.
– А вот это лишним не будет, – согласился маг.
