Замечу попутно, что обнаружение упомянутого документа для Риккарди оказалось подарком судьбы, хотя, возможно, сам он это понял не сразу. Ведь теперь вопрос о вине Галилея можно было поставить в иной плоскости – хитрый тосканец обманул доверчивого отца Мостро, не упомянув, испрашивая Imprimatur, о событиях февраля 1616 года. В итоге главный цензор Ватикана оказывался нелепой жертвой Галилеевых интриг.
