Кроме того, экзегетические позиции Галилея и Беллармино отличаются еще в одном немаловажном отношении: первый распространял «принцип аккомодации» на те фрагменты Священного Писания, которые касаются природных явлений (и в первую очередь на эти фрагменты), тогда как Беллармино, сердцу которого «моисеева физика» была много ближе аристотелевой, природные явления ставил (в контексте библейской герменевтики) в один ряд с историческими событиями и фактологическими, в том числе и бытовыми, описаниями, распространяя тем самым единый экзегетический принцип на всю библейскую топику.
