О роли женщины в японской семье среди иностранцев ходит больше всего легенд. И пожалуй, с ней же связано больше всего заблуждений. Еще в довоенные годы обрел популярность каламбур о наилучшем выборе в жизни: «иметь американскую зарплату, английский дом, китайского повара и японскую жену». Экзотический образ Чио-Чио-сан, созданный французским писателем Лоти и итальянским композитором Пуччини, надолго утвердил представление о японках как о существах удивительно женственных, безраздельно преданных и неизменно покорных.

Мнение о современных Чио-Чио-сан всегда было идеализированным. Даже у иностранцев, проживших полжизни в Японии, не говоря уже о мимолетных туристах. Оказавшись в Токио в 60-х годах, я каждое утро видел, как жены всех моих соседей по переулку выходили за порог, дабы низким поклоном проводить своих супругов на работу.

Доводилось мне видеть и мужей, возвращавшихся домой «на тройке». Это русское выражение, вошедшее в японский лексикон, означает, что по поручению хозяина ночного клуба две девицы под руки доставляют домой слишком охмелевшего клиента. Жена в таких случаях приглашает спутниц выпить чаю, выясняет, все ли счета оплачены, и с благодарностью провожает неожиданных посетительниц.

Словом, многие приметы местной жизни дают повод думать, что японская женщина – само воплощение покорности мужчине. В действительности же дело обстоит не совсем так. С феодальных времен отношения в японской семье строятся по такому же принципу, как когда-то в государстве. Многие столетия Страной восходящего солнца за императоров управляли их военачальники – сегуны. Подобным же образом реальной властью в доме и семейным кошельком обладает женщина. Хотя все положенные почести при этом воздаются номинальному главе семьи – мужчине.

Как шутят современные японцы, мужская голова занята важными вопросами: чем кончится глобальный финансовый кризис, когда будет решен территориальный спор между Токио и Москвой? А на долю жены остаются мелкие, второстепенные дела: какой купить холодильник, куда поехать отдыхать, каких репетиторов нанять детям.

Японский муж не без основания называет жену министром финансов. Он полностью отдает ей зарплату. Тем более что делать «заначки» ему нет необходимости. Ведь попойки с сослуживцами и партнерами оплачиваются фирмой как «развлечения в интересах дела».

Самурайский капитализм, когда мужчина целиком посвящает нанимателю не только рабочий день, но также вечера и праздники, в годы «экономического чуда» 60-80-х годов оставался основой трудовой и семейной этики. Однако с 90-х годов снижение рождаемости увеличило спрос на рабочую силу. А это, в свою очередь, перечеркнуло традицию, когда женщин было принято нанимать лишь до замужества.

Сотни тысяч сельских девушек шли к конвейеру, чтобы заработать себе на приданое. До замужества трудилось и большинство горожанок. А лет через десять после свадьбы, вырастив и отправив в школу детей, они могли вновь наниматься лишь на временную или почасовую работу без перспектив служебного роста.

В 60–80-х годах средняя зарплата японок составляла меньше половины мужской. Подобную дискриминацию объясняли разрывом в уровне образования. Но теперь он заметно сократился. Если прежде в вузы шла лишь каждая восьмая школьница, то теперь каждая третья.

Однако сочетать служебную карьеру с домашними делами в Японии как нигде трудно. По местным традициям с работы принято возвращаться домой на последней электричке. А детских учреждений, где малыша можно оставить после шести вечера, практически нет.

Результат: японки стали позже выходить замуж и еще позже рожать. За последние полвека средний возраст невест увеличился с 22 до 30 лет. К тому же ослабли материальные стимулы для замужества. Девушка с дипломом получает не менее 3 тысяч долларов в месяц. Продолжая жить с родителями, она не платит ни за свою отдельную комнату, ни за завтраки и ужин, приготовленные заботливыми материнскими руками.

Среди японок детородного возраста половина незамужних. В благополучной стране с наивысшей в стране номинальной зарплатой ежегодно появляется на свет лишь миллион младенцев – половина прироста голодных послевоенных лет. На женщину детородного возраста в среднем приходится по 1,5 ребенка. А для нормального воспроизводства этот показатель должен быть не ниже 2,1. Стало быть, Японии грозит депопуляция. К 2100 году ее население может сократиться почти вдвое.

Жители Страны восходящего солнца с горькой иронией сетуют нынче на то, что, утратив мировое первенство в производстве автомашин и телевизоров, они к тому же разучились производить себе потомство. Нынешняя семья это чаще всего муж и жена, которые оба ходят на работу и растят одного ребенка.

Помню, в 60-х годах большинство браков в Японии совершалось по сватовству. Выбор спутника жизни считался делом не личным, а семейным. Теперь в роли «посаженых отцов» для молодых сотрудников часто выступают руководители фирм. Но в целом брак по сватовству стал скорее исключением, чем правилом. Да и молодожены все чаще предпочитают жить отдельно от родителей, что породило неведомый прежде японцам призрак «одинокой старости».

Опубликованная правительством «Белая книга о реформе образа жизни» призывает не засиживаться по вечерам с сослуживцами, проводить больше времени в семье, кардинально улучшить систему детских учреждений, чтобы японки рожали больше детей и считали это своим патриотическим долгом. Ну а то, что в Японии провозглашается национальной идеей, обычно претворяется в жизнь.

Итак, какова же она, Чио-Чио-сан XXI века? С тех пор, как я написал свою книгу «Ветка сакуры», выросло совершенно новое поколение японок. Они образованы не хуже мужчин, зарабатывают не меньше их, так что экономически независимы. И когда приходится делать выбор между материнством и карьерой, часто жертвуют первым ради второго.

Важный прорыв: японские женщины занимают уже почти 10 процентов управленческих постов в бизнесе. И хотя в Англии этот показатель составляет 33 процента, а в США – 44 процента, сам факт, что каждый десятый менеджер в Стране восходящего солнца стал «боссом в юбке», еще недавно был немыслимым в этом царстве мужчин.