Одному лишь Господу ведома воля моего сердца, слова же вашей милости так ободрили меня, что нет такого дела, что не исполнил бы я вам в угоду, в благодарность за милосердие и сострадание, что явили вы ко мне, презренному. Влачу я жалкую жизнь и ни перед чем не остановлюсь, дабы обрести отнятую у меня свободу, вас же глубоко я почитаю и одного лишь жду теперь — ваших приказаний. Знайте, что из-за любви пал я столь низко, ввергла меня она в великое искушение, и, коли не позабыл бы я обо всем на свете в любовных утехах, не терпел бы теперь такую муку. И потому кляну я эту проклятую любовь и мою наивность, что причиной явилась мучений, горя и слез, омрачающих мне жизнь. Но как бы то ни было, готов я вам подчиниться, не страшась опасностей и урона. У знал я вашу доблесть и благородство и готов не только служить вам, но и голову сложить ради вашей милости, не говоря уж о том, чтобы обрезать себе уши или понести любое другое увечье.

Поблагодарил Тирант пленника за эти слова и так сказал:

Клянусь честью рыцарской: не прикоснуться мне к еде до тех пор, пока не верну я тебе свободу.

Сей же час покинул Тирант пленника и отправился к Эмиру, дабы переговорить с ним, и выкупили они албанца за сотню дублонов, а на следующий день, как обычно, выехали из лагеря со всем войском и стали возле города, что окружал замок Монт Тубер. Между тем жители города, привыкнув к их постоянным наездам, не обращали на воинов никакого внимания, зная, что нет у них никаких орудий, ни пушек, ни бомбард, а коли задержатся они дольше обычного, тут же прибудет король со своими людьми. Потому многие жители города с разрешения короля и с согласия Эмира и Тиранта нередко приходили к ним в лагерь, ничего не боясь, и беседовали с воинами.

Однажды послал Скариан в неприятельский лагерь двух рыцарей с посольством, и передали они волю короля: ежели удастся сторонам договориться полюбовно, осыплет король Скариан милостями и щедро одарит Эмира и Тиранта. Однако же и Эмир и Тирант наотрез отказались от такой сделки, желая до конца мстить за смерть короля Тремисена и его сыновей. После переговоров, как обычно, предложили послам угощение, но в тот день, заранее сговорившись с албанцем, порешил Тирант осуществить свой тайный план, и вот что случилось.

После того как закончили трапезу, албанец незаметно подошел к тому месту, где хранили столовое серебро, и выкрал большой позолоченный кувшин. Но едва он попытался скрыться, страж, охранявший серебро, принялся вопить что есть силы, так что донеслись крики его до Тиранта, который в ту минуту беседовал с жителями города. Спросил Тирант, что за страшный переполох в лагере. И тут на глазах у всех пустился албанец наутек, но несколько воинов бросились ему вдогонку, схватили его и привели пред светлые очи Эмира и Тиранта. Страж, охранявший серебро, крепко держа албанца за волосы, так сказал:

Господин, прошу я вас назначить наказание для этого отъявленного вора, что посмел украсть у меня на глазах серебряный кувшин.

Попросил Тирант Эмира первым сказать свое слово, и сказал Эмир:

Вот мой приговор — повесить его.

Тирант же так возразил ему:

Господин мой, не время сейчас убивать людей, разве что врагов в смертельном бою. Прошу я вас смягчить приговор: пусть высекут его на глазах у всех и обрежут ему уши.

Так и поступили, и свидетелями тому были посланники Скариана. Как обрезали албанцу уши, повесили ему на шею украденный кувшин и повели по лагерю, и при этом нещадно хлестали его конской упряжью. А как повели его в третий раз, рванулся албанец и, развязав руки, бросился со всех ног под стены города. Альгвасил совсем было догнал его, но внезапно споткнулся и рухнул наземь, и в эту минуту люди, стоявшие на стенах, принялись палить из пушек, защищая беглеца, так что удалось ему вбежать в городские ворота. Жители города препроводили албанца в замок и, увидев нагого беглеца с обрезанными ушами, страшно избитого и истекающего кровью, король и королева преисполнились к нему жалости. Велели они принести албанцу рубашку и одежды, а король милостиво подарил ему украденный кувшин и оставил албанца при себе.

Тирант сделал вид, что страшно разгневан этим побегом, и просил передать Скариану, чтобы вернул ему вора, а коли не захочет король этого сделать, все воины Скариановы, что попадут в плен, будут убиты, а если и оставят им жизнь — обрубят руки или ноги, а может, нос и уши. И отвечал Скариан, что нипочем не отдаст албанца, а ежели угодно Тиранту начать жестокую войну, пусть только попадется он в плен — напомним мы ему об этом албанце и отделаем еще хлеще. Не стал Тирант более длить разговоры и вернулся со всем войском в город Алинак. А албанец, желая рассказать о себе, повел такую речь перед королем Скарианом.