Вернувшись в лагерь, пересказали рыцари королю весь разговор графини с сыном, и король остался очень доволен благоразумием юноши. Той же ночью велел король хорошенько охранять лагерь, никому не позволив снять доспехи, а на рассвете, едва взошло солнце, приказал осмотреть всю округу. Затем велел он трубить в трубы и переместить лагерь на полмили ближе к маврам. А когда стали лагерем в большой долине и расставили шатры, велел король изготовиться к бою. Меж тем перевалило уже за полдень.

Узнав, что христиане покинули город, подивились мавры, ибо никогда раньше не отваживались враги ни на шаг выйти за городские стены, теперь же подошли они совсем близко. Сказали тогда мавританские воеводы, что причиною тому величайшая жестокость, которую учинил король Кале-бен-Кале — предал он коварной смерти христианских послов, и, узнав о том, попросили христиане подкрепления в Испании или во Франции.

Потому-то и подошли они к нашему лагерю и, уж будьте уверены, каждого, кто им попадется, разрежут на куски.

Заговорил тут рыцарь, который ездил с посольством в город, и так сказал:

Оказали они нам великие почести, а как вошли мы в ворота, увидели множество народа на башнях, площадях, в окнах и на балконах и подивились, ибо, клянусь Магометом, сдается, было там не менее двух тысяч воинов. А наш проклятый король велел убить христианских послов безо всякой вины.

Выслушали мавританские воеводы эти слова, поговорили с другими послами, и, прознав правду, убили Кале-бен-Кале и провозгласили нового короля. Затем они вооружились, словно собирались немедленно вступить в бой, и предстали перед христианами.

Солнце уже клонилось к закату, но мавры все же взошли на вершину ближнего холма. Увидев их, сказал король-отшельник:

По всему видно, боятся нас мавры, оттого и забрались так высоко. Скажите мне теперь, сеньоры и братья, хотите ли вы победить жестоких мавров силой оружия или военной хитростью? Ибо с помощью Господа нашего и Пресвятой Богородицы сделаю я вас победителями.

И сказали все:

Сеньор, нелегко нам будет победить, если милость Господа и ваша доблесть нам не помогут, ведь после смерти своего короля собрали мавры всю воинскую силу, числом куда более нашего, а потому, сдается, несдобровать нам.

О сеньоры, об одном прошу вас: не падайте духом. Разве не видели вы, как в бою немногие многих, а слабые сильных побеждают? Запомните, что я скажу вам: важнее на войне сноровка, чем сила, и хотя велико их число и мало наше, великим почетом и славой покроем мы себя, а те, кто придут после нас, превозносить будут наш подвиг. Я же, много лет проживший отшельником, всем, кто умрет вместе со мною в этой битве, отпускаю грехи. Помните, что каждому должно закалять дух в таких боях и не бояться смерти, ибо лучше умереть, как подобает христианину, чем оказаться в плену у неверных. Пусть бьется каждый что есть силы, и дадим мы бой и выйдем победителями, чтобы ни один правитель в мире не упрекнул нас в трусости или в вероломстве, ибо всю силу свою отдадим мы, дабы разбить неверных, врагов наших, что хотели забрать нашу землю, а жен, дочерей и сыновей полонить навеки.

Как сказал король-отшельник эти взволнованные слова, подошел к нему настоящий король и повел такую суровую речь:

Истинно королевское поведение твое и благородство, досточтимый отец, убеждают меня, что великая доблесть заключена в твоих деяниях, и ясно показывают, кто ты есть. Подыми же могучую свою руку с разящим мечом, надежду нашу и опору, и, ведомые всепобеждающей твоей рукою, отправимся мы против неверных. Вели нам свершать достославные подвиги, готовы мы все повелеваться тебе и исполнять твои приказания. Не след нам доле совещаться, настала пора, собравшись с духом, взяться за оружие и ринуться на врагов, отомстив сурово за страшную их жестокость, ибо лучше для рыцаря добрая смерть, чем жалкая и скверная жизнь.

По душе пришлись королю-отшельнику эти решительные слова другого короля, и так сказал он.