Из-за юных лет моих и страха быть преданной позору не могла и не решалась я до сих пор открыть вам все свои желания. Но нынче, побуждаемая бесконечной любовью к вам и мучительными раздумьями, вынуждена была я хоть отчасти наградить вас так, как вы того заслуживаете. Однако моя честь и доброе имя не позволяют мне уступить вам в том, чего вы более всего желаете и что буду хранить я для вас как зеницу ока. После же того, как одержите вы блестящую победу над маврами и немного передохнете, сможете вы сорвать сладчайший и дивный плод любви, который достается тем, кто сочетается священными узами брака. Он принесет вам на всю жизнь и корону могущественной Греческой империи, которой вы достойны благодаря великой вашей доблести. Пусть не гнетет вас долгое ожидание, ибо в сем презренном мире счастье и наслаждение обретаются лишь тяжкими трудами. Однако высшее наслаждение, какое только может испытать моя душа, — это любить вас, ибо нет ничего для меня дороже на свете. Какой злодей сможет разлучить нас — двух любящих, которые так стремятся друг к другу, — если только вы не пожелаете этого? О многих вещах хотела бы я сказать вам, но не решаюсь, опасаясь предать их огласке. Теперь вы знаете, как сильно желаю я вам добра. Ни от чего так не страдаю я, как от мысли, что долго не увижу вас. Но, твердо надеясь на ваше скорое возвращение с победой, я утешаюсь и перестаю терзаться. Мне нечего добавить, кроме того, что вы можете повелевать мной как господин, которому я себя препоручила, и поступать со мной как вам будет угодно.

Тирант, желая ответить на столь любезные речи Принцессы, заговорил голосом, дрожащим более от несказанной радости, чем от волнения, и сказал следующее.