Еще один довод в пользу того, что начиная именно с этой части ощущается рука де Галбы.

«<...> “претерпевание” героя греческого (а также византийского. — М. А.) романа в отличие от эпоса, сказки и средневекового рыцарского романа имеет особенно пассивный, страдательный характер, <...> нигде человек не представлен до такой степени игралищем случая и судьбы» (Мелетинский Е.М. Указ. соч. С. 11).