«Мы, Фредерик , великой милостью всемогущего и вечного Господа Бога Император Греческой империи , шлем приветствия и поклон Вам, королю преславного и процветающего острова Сицилия. Памятуя о соглашении, нашими предками заключенном, а затем Вами и мною возобновленном, подтвержденном и клятвой освященном, Мы, через наших послов, доводим до Вашего сведения, что султан, безбожный мавр, с огромным войском вступил в наши пределы и вместе с ним - Великий Турок; захватили они уже большую часть наших владений, воспрепятствовать чему Мы не имеем возможности ввиду нашей глубокой старости и, вследствие оной, непригодности к боевым действиям. После того же, как потеряли Мы города, села и замки, лишились Мы и величайшего блага, посланного Нам в этом мире, - нашего первородного сына, каковой был утешением Нам и защитником святой веры Христовой и храбро сражался против неверных, к великой чести и славе как своим, так равно и нашим. В довершение всех несчастий был он погублен своими же. В прискорбный день его кончины закатилась слава наша и слава империи .

Дошла до Нас молва, будто при дворе Вашем обретается один отважный и многоопытный рыцарь по имени Тирант Белый, выдающиеся деяния которого приумножают его военную доблесть. И будто бы входит он в братство необыкновенного рыцарского ордена, по слухам, основанного в Англии под покровом преславного прародителя рыцарства, самого Святого Георгия. И по всему миру рассказывают о достойнейших и исключительных подвигах Тиранта, особливо же - о том, что свершил сей рыцарь ради Великого магистра, когда освободил его и весь орден от султана, ныне вторгшегося к Нам, а также о многих других доблестных поступках его. А посему я милостиво прошу, чтобы Вы, радея, как и подобает, о вере, любви и устремлениях к Богу и к рыцарству, соблаговолили от своего и моего имени попросить Тиранта Белого приехать ко мне на службу, а я обязуюсь дать ему из моей казны все, что он ни пожелает. Если же он не согласится, то я прошу Правосудие Божие сделать так, чтобы проникся сей рыцарь нашими горестями.

О благословенный король Сицилии! Не останься же глух к моим просьбам, более походящим на скорбный плач. Будучи сам коронованным монархом, сжалься над моими страданиями, дабы тебя безлирная доброта Господня охранила от подобных бед, ибо все мы подвластны колесу фортуны и никто не в силах остановить его. Да дарует Господь милость нашему благому и святому замыслу и да, не щадя пера нашего, пощадит нашу длань, каковая никогда не утомится описывать минувшие, нынешние и грядущие беды».

Когда письмо Императора было прочитано и Тирант узнал, что в нем написано, король, обдумав услышанное, начал говорить следующим образом.