Глава 34
Вперед и вверх, а там…

Надя не поверила бандиту. Да ну, какая глупость! Зачем Олегу Борисовичу могло понадобиться убивать Нанаса? Ладно бы еще тот был ему помехой, но ведь она сама пришла, никакой Нанас не может помешать ей уехать с Ярчуком!

С другой стороны, вспомнила девушка, когда начальник гарнизона выдвигал свои требования бандитам, он не знал, что все сложится именно так. Как раз, рассуждая здраво, можно было предположить, что именно Нанас и станет основным препятствием в достижении ярчуковской цели. Ведь и на самом деле, окажись сейчас муж рядом – разве бы стал он безмолвно наблюдать, как увозят его любимую жену? Ни за что в жизни не стал бы!

А еще… если хорошенько подумать, то Олег Борисович Ярчук был, в сущности, готовым на все, в этом ей не раз уже приходилось убеждаться. Ну, а с учетом того, что Нанаса он с самого начала недолюбливал, то… Случай-то избавиться раз и навсегда от неугодного человека самый что ни на есть удачный. Война, как говорится, все спишет.

И все-таки поверить в такую беспринципную жестокость начальника полярнозорненского гарнизона было трудно. И Надя спросила у него напрямик, вновь невольно перейдя на «вы»:

– Олег Борисович, признайтесь, это так?

Ярчук резко отвернулся. Помолчав, процедил:

– Так будет лучше.

– Кому?! – не поверила своим ушам девушка. – Может быть, Нанасу?

– Всем. И ему – в первую очередь.

– У вас с мозгами все в порядке? По-моему, вы или дуркуете, или…

– У меня все в порядке с мозгами, – вновь повернулся к ней и прошил ее жестким взглядом начальник гарнизона. – Но ведь ты сама убеждала меня, что он тебя любит!

– Конечно, любит! И что, за это нужно убивать?

– За это тоже… Но мы сейчас о другом – лучше ему станет или нет. Вот представь: ты уедешь, а он будет убиваться – и от любви страдать, и от твоего… предательства. А так – вечный покой, и никаких терзаний.

– А еще кому будет лучше? Мне?

– Разумеется. Ты не будешь казнить себя, что изменяешь мужу, что бросила его на произвол судьбы. Ну а уж мне тем более будет лучше. Потому что я буду знать: ты моя и ничья больше.

– Господин… э-э… Яндекс, – повернулась к бандиту Надя. – Как, по-вашему, лучше всего можно назвать этого… гада?..

– Сука, падла, чмо, – охотно начал перечислять бородатый. – Животное, одним словом.

– Ну, зачем же зверюшек обижать, – криво усмехнулась Надя. – А вот чмо – это красиво. Ему подходит. – Затем она вновь повернулась к Ярчуку и со всего маху врезала тому кулаком по лицу.

От неожиданности начальник гарнизона покачнулся и вскрикнул, схватившись за брызнувший кровью нос.

– Слушай меня, гнида, – выплюнула девушка, едва сдерживаясь от переполнявшей ее ярости и омерзения к этому человеку. Мысль о том, что еще совсем недавно она испытывала к нему какие-то чувства, сейчас вызывала у нее реальную тошноту. – Я поеду с тобой только в том случае, если мы отправимся назад сейчас, оставив Нанаса в покое.

– А говорила – чужим стал, – прогнусавил Ярчук, по прежнему зажимая нос ладонью. – Любишь ведь его, по глазам вижу!

– Не твое собачье дело, кого я люблю, а кого ненавижу. Я тебе нужна? На, забирай!

Начальник гарнизона угрюмо молчал, вперив в девушку взгляд исподлобья.

– Слушай, если он не хочет, давай я заберу?! – гоготнул с откровенным удовольствием наблюдавший за этой сценой Яндекс. – Я таких горячих люблю. Да и тебе со мной скучно не будет, обещаю! Яндекс не только знает, но и умеет все.

– Забирайте! – выкрикнула в отчаянье Надя. – Только с условием – не трогать моего мужа, возвращаться прямо сейчас.

– Не, – вздохнув, развел руками бандит, – не трогать я не могу. Уговор дороже денег. Вот если эта сявка его с нас снимет, скажет, что пустит в Полярные Зори и так, тады ладно.

– Ну! – развернулась к Ярчуку девушка. – Говори!

– Мочить его!!! – взвыл вдруг, брызгая кровью, начальник гарнизона. – Слышишь, ты, урка недоделанная?! Мочить!!! Иначе х… тебе, а не Полярные Зори!

Яндекс едва заметно вздрогнул, а лицо его покрылось красными пятнами. Но голос, которым он обратился к Наде, по-прежнему был добродушным, даже извиняющимся, а речь вновь приобрела «благородный оттенок»:

– Увы, милая барышня, придется вам какое-то время побыть вдовой. Надеюсь, недолго. И еще очень надеюсь, что вы после всего этого не станете жуч… пардон, женщиной этого козлины… Подумайте насчет моей кандидатуры на досуге.

– Если убьете Нанаса – можете вон его взять себе в жучки, – кивнула на Ярчука девушка.

– Ай-яй-яй, как грубо! – замотал головой бандит. А потом резко бросил – уже начальнику гарнизона: – Двинули, шавка позорная! Где твой фазан?

– Яндекс! – бросила Надя в спину направившемуся к лесу бородачу. – А вы петь умеете?

– Петь?.. – повернув голову, ошарашенно заморгал замерший на месте Яндекс. Его обескураженный вид мог бы вызвать у девушки смех, если бы ей так не хотелось плакать. – Что, здоровье стресса не выдержало?..

– Нет, со здоровьем у меня пока все в порядке. Настроение только плохое. У вас, по-моему, тоже. А когда поешь – как-то легче становится. И что такого особенного я спросила? Многие люди умеют петь.

– Допустим, петь я умею, – хмыкнул Яндекс. – И вовсе не одну лишь «Мурку». Между прочим, я на четвертый курс питерской консерватории перешел, когда все жахнуло. Как раз на каникулы к папе-маме в Олешку приехал. Этот чмошник прав – урка я недоделанный. Самоучка, так сказать, – гоготнул бандит. – Только петь я не стану. Мне еще братву на дело вести, а как они меня уважать после «Гори, гори, моя звезда» будут?.. Мы с тобой после споем, на нашей свадьбе. Ага? – подмигнул он Наде.

«Скоро женихов можно будет коллекционировать», – подумала та. А вслух ответила: – Может, и на свадьбе. А может, на поминках. Только я сейчас хочу.

– Так пой, коли хочешь, – посмурнел при упоминании поминок бандит. – Только бодренькое что-нибудь, а то и впрямь грустно. Навел тоску урод этот!..

– Высоцкого уважаете?

– А то!.. – обрадовался Яндекс. – Неужто знаешь? Откуда?

Ничего объяснять Надя не стала. Шепнула мысленно: «Прощай, любимый! И прости…» А потом глубоко вздохнула и завопила на всю долину – так, что от скал отразилось эхо:

– Между прочим, она правильно поет, – вклинился в паузу, когда девушка набирала в легкие новую порцию воздуха, уже пришедший в себя и как-то нелепо скукожившийся Ярчук. – Нам как раз в горы и нужно, дым-то оттуда идет.

– А ты ведь в натуре чмо, – презрительно глянул на него и сплюнул прямо на ботинки начальника гарнизона Яндекс. – Такую песню испортил, падла!

Однако Наде было сейчас вовсе не до разборок своих «женихов». Она с напряжением ждала, что же будет дальше, ведь не услышать ее сигнала Базз не мог.

И ждать ей пришлось совсем недолго. Сначала она услышала, будто где-то поодаль, за деревьями, некий струнный оркестр начал настраивать инструменты – там разноголосо запели струны. Но девушке было понятно, что в роли струн сейчас выступали тетивы варварских луков. Послышались крики недоумения и боли. Их тут же заглушили хаотичные автоматные и ружейные выстрелы. Но вскоре из хаоса вырисовался строгий и звучный ритм обоюдной перестрелки. Кто в кого стрелял, разумеется, было непонятно – и бандиты, и варвары находились по одну от Нади сторону, но ей казалось, будто она различает экономно-редкие «голоса» трех «своих» автоматов. Понятно, что пения лучных «струн» и свиста стрел услышать теперь при всем желании было невозможно.

Между тем Яндекс, коротко бросив Ярчуку: «За мной!», с автоматом наизготовку и пригнувшись, словно готовясь к прыжку, уже подбегал к ближайшим деревьям. Начальник гарнизона, крикнув Наде: «Ложись, дура!», последовал за ним, хоть и не особенно прытко.

Девушка, обведя вокруг взглядом, выбрала один из прибрежных валунов и, подбежав к нему, присела за шершавым каменным боком.

Она понимала, что бой вряд ли затянется надолго: что такое три «калаша» против арсенала почти в три десятка стволов? Луки и копья брать в расчет было и вовсе смешно. Поэтому Надя молила сейчас всех богов и духов лишь об одном: только бы не забыл Базз отправить к Нанасу гонца и только бы не подстрелили того по дороге.

– Эй!.. – услышала вдруг она приглушенный крик. – Дочь небесного духа, где ты?

– Я здесь! – подскочила девушка и тотчас увидела оглядывающего пустынный берег Базза.

Окровавленные руки дикаря сжимали автомат. Куда именно был ранен мужчина, определить не представлялось возможным – кровью были залиты и его голова, и грудь. Возможно, правда, что это была вовсе не его кровь, поскольку на ногах Базз держался довольно уверенно.

– Сюда! – позвал он, увидев Надю. – Только пригнись!

Девушка быстро подбежала к дикарю. Тот схватил ее за руку кровавой ладонью и потащил к деревьям. А едва они оказались в лесу, подтолкнул ее в спину:

– Беги!

– Куда?.. – изумленно уставилась на него Надя.

– Куда хочешь. К Нанасу, к саамам – куда считаешь нужным. Здесь скоро все кончится, нам не продержаться.

– Постой, но разве ты не отправил к Нанасу человека?

– Не отправил. Нас и так мало.

– Но мы же договаривались!

– Потому я тебя и позвал. Беги сама! И не тяни, времени нет! Закончится бой, и они тебя хватятся.

Надя внезапно задумалась. А ведь и впрямь – гонцом лучше всего быть именно ей! Ведь теперь, когда стало ясно, что бандиты с Ярчуком от своего не отступятся, делать ей с ними было нечего. И если уж погибнуть ей все равно придется, так лучше не среди врагов, а рядом и вместе с любимым. Хотя, почему вместе?.. Конечно!.. Ну как она не подумала об этом раньше?!.. Взорвать газ нужно именно ей, а не Нанасу. Ведь он нужен саамам, он теперь нойд! Да и ему самому среди своих будет не так без нее одиноко. Ну а ей, останься она в живых, без Нанаса все равно не будет здесь радости и счастья – ненавистный Ярчук отчасти прав, говоря, что жизнь среди дикарей не для нее… Или она – не для этой жизни, неважно. И пусть ей ужасно не нравится слово «дикарь» применительно к людям, истинное положение вещей это никак не меняет. И она решилась.

– Если исход боя предрешен, побежали вместе! – позвала Надя Базза.

– За кого ты меня принимаешь?! – сверкнул глазами тот. – Чтобы я сбежал, бросив своих?..

– Но они в любом случае погибнут! Только, если ты вернешься, погибнешь еще и ты.

– Конечно погибну! А тебе что, меня жалко?

Надя кивнула. Ей и впрямь было очень жаль этого мужчину – пусть неправедного и жестокого, но зато прямого и открытого, не прячущего ни от кого своих истинных желаний и чувств. И, как оказалось, куда более благородного, честного и чистого, чем некоторые из тех, кто, ничтоже сумняшеся, с рафинированной гордостью считает себя цивилизованным человеком.

– Тогда поцелуй меня, – тихо и хрипло попросил вдруг Базз.

Девушка вздрогнула, отпрянула от варвара, но тут ее посетила мысль, что даже приговоренному к казни предоставляется последнее желание. А тут человек добровольно идет на смерть. Причем, если подумать, то ради того, чтобы жила она, – тоже.

И она шагнула к варвару, обняла его, не обращая внимания на кровь, и поцеловала в губы. Не дружески, не по-сестрински, а именно так, как целовала бы любимого перед расставанием навеки. Базз ответил ей – сначала робко, словно не веря своему счастью, а потом…

Позже Надя не раз вспоминала этот поцелуй. И если после того, как она поцеловалась с Ярчуком, ее постоянно мучила совесть, то расставание с предводителем варваров она навсегда оставила в сердце, как одно из самых ярких, волнующих, настоящих событий своей жизни. И почему-то совсем не испытывала при воспоминании об этом чувства вины. Наверное, потому, что она и не была ни перед кем виновата.

А потом она долго, задыхаясь, бежала в гору. Кровь стучала в висках, пот заливал глаза и пропитал собою тельняшку – бушлат Надя сбросила почти сразу. Пропало чувство времени; ей казалось, что она бежит уже целую вечность и давно миновала нужное место. Но стоило поднять глаза – дым заветного костра все еще был впереди, причем, если и приблизился, то совсем ненамного.

Но все когда-то кончается. Кончилась и эта изматывающая, сделавшая неподъемными деревянными колодами ноги, затуманившая кровавой пеленой глаза пытка.

Подбежав к костру, не видя ничего вокруг, лишь жадно глотая ставший неожиданно плотным воздух, девушка навзничь рухнула на камни. Она понимала, что не время сейчас валяться, что скоро ей и так отдыхать целую вечность, но поделать с собой ничего не могла.

И только голос Нанаса – тревожный, даже испуганный, – привел ее наконец в чувство.

– Отдай! Отдай! – кричал где-то неподалеку муж. – Нельзя! Это опасно!..

С трудом перевернувшись на живот, Надя посмотрела в ту сторону. Кровавая пелена с глаз уже спала, но взгляд девушка сумела сфокусировать не сразу. А когда ей это удалось, она не поверила своим глазам: Нанас боролся с Сейдом! Причем, было видно сразу, что это не просто дружеская возня; да и не ко времени было бы сейчас предаваться подобным забавам. Нет, ее муж, вцепившись одной рукой в шкуру пса и повалив того наземь, другой рукой то колотил мохнатого друга что есть силы, помогая себе еще и коленями, то хватался зачем-то за собачью плоскую пасть.

От изумления Надя забыла про усталость. Она поднялась на ноги и подошла ближе. Лишь тогда она сумела заметить, что Сейд что-то сжимает зубастыми челюстями. Нечто большое и темное, похожее на крупную картофелину. А потом ее мужу удалось зацепиться за что-то, болтающееся на этой «картофелине», и он потянул его на себя. Пес зарычал, не выпуская из пасти непонятную «игрушку». Тогда Нанас дернул это «что-то» со всей мочи и, опрокинувшись назад, покатился по склону. Он вскочил на ноги совсем недалеко от девушки и уставился на свою ладонь, на указательном пальце которой болталось нечто, похожее на большое кольцо.

Тревожное предчувствие заставило Надю подскочить к мужу. Она схватила его ладонь и поднесла ее к глазам. Так и есть! Это было кольцо. А точнее – предохранительная чека от гранаты.