Ф'лар испытывал удовлетворение — и, одновременно, недовольство. Четвертый день они жили в обществе Фэкса, и лишь благодаря тому, что Ф'лар крепко держал в руках себя и своих людей, ситуация не разрешилась взрывом.

«И ведь это чистая удача, что именно я выбрал Плоскогорье, — размышлял Ф'лар, пока Мнемент' неторопливо скользил к черным холмам в сторону Руат-холда. — Тактика Фэкса наверняка привела бы к успеху, окажись на моем месте Р'гул, помешанный на своей чести, или С'лан, или Д'нол, слишком молодые, а потому не склонные проявлять благоразумие и терпение. Что касается С'лела, то он отступил бы в замешательстве — для Вейра это было бы так же плохо, как открытая схватка».

Ему давно следовало связать все факты воедино. Упадок Вейра произошел не только из-за противодействия правителей холдов и их подданных. Причины крылись и внутри — немощная королева, ее всадница, не способная править племенем Крылатых. Крах был связан и с необъяснимым упорством Р'гула, не желавшего беспокоить лордов и удерживавшего всадников в границах Вейра. Главное внимание уделялось теперь подготовке к Играм, приводившим к внутреннему соперничеству между крыльями. Фактически, они стали единственным развлечением Вейра.

Трава у стен холдов выросла не за одну ночь, и не за один день лорды решились отказать Вейру в традиционной десятине. Это произошло постепенно, при попустительстве самого Вейра, и в конце концов смысл его существования обесценился настолько, что выскочка, случайно унаследовавший древний холд, смел с таким презрением относиться и к всадникам, и к элементарным правилам, оберегающим Перн от Нитей. Ф'лар сомневался, что Фэкс посмел бы атаковать соседние холды, если бы Вейр сохранял прежнее влияние. Каждый холд должен иметь своего собственного правителя, способного защитить людей и место их обитания от Нитей. Один холд — один лорд. А не жадный до власти выскочка, претендующий на семь холдов разом. Это шло вразрез с древней традицией, и это являлось преступлением, ибо как может один человек защищать одновременно семь долин? Любой житель Перна, кроме всадника, способен находиться в данный момент времени только в одном месте. И требовалось много дней, чтобы попасть из одного холда в другой, — конечно, если человек не сидел на шее дракона. В старые времена люди Вейра не допустили бы подобного пренебрежения древними обычаями.

Ф'лар увидел вспышки пламени над бесплодными холмами Прохода; Мнемент' послушно развернулся, чтобы предоставить своему всаднику лучший обзор. Ф'лар заранее выслал вперед часть крыла: полет над неровной, изрезанной местностью был отличной тренировкой. Он раздал им небольшие куски огненного камня и велел выжечь всю лишнюю растительность. Полезно напомнить Фэксу и его воинам о боевых возможностях драконов, об этом огненном чуде, о котором простой народ Перна, кажется, стал забывать.

Огненные струи фосфина, извергаемые драконами, образовывали в воздухе непрерывно меняющийся световой узор. Р'гул наверняка возражал бы против этой тренировки, упирая на возможность несчастного случая — вроде того, что привел к изгнанию Лайтола. Однако Ф'лар придерживался старых традиций — как и каждый летавший с ним всадник; те, в ком пробуждались сомнения, покидали крыло. Ни один из оставшихся еще ни разу не подвел своего командира.

Ф'лар знал, что его люди, как и он сам, наслаждаются невероятной скоростью полета на огнедышащих чудовищах. Пары фосфина действовали возбуждающе; человека, управляющего огромным величавым зверем, охватывало ощущение могущества, подобного которому не было и не могло быть в обычной жизни. С момента Запечатления всадники навсегда становились особыми людьми. Но полет на боевом драконе, синем, зеленом, коричневом или бронзовом, полностью искупал риск, постоянную напряженность и изоляцию от остального человечества.

Мнемент' приопустил крылья, чтобы проскользнуть в узкую щель Прохода, соединяющего долины Крома и Руата. Едва они вынырнули по ту сторону скалистого разлома, разница между двумя холдами потрясла их.

Ожидание удачи покинуло Ф'лара. При осмотре предыдущих четырех холдов его не оставляло чувство, что Поиск завершится в Руате. Конечно, была та миниатюрная брюнетка, дочь мастера цеха ткачей из Набола, законного холда Фэкса… И еще высокая гибкая девушка с огромными глазами, ее отец служил помощником управляющего в Кроме… Однако… Окажись на месте Ф'лара другой бронзовый всадник — С'лел, К'нет или Д'нол — он, безусловно, думал бы о любой из этих девушек как о возможной подруге, даже если ни та, ни другая не стала бы госпожой Вейра.

Но Ф'лар все время убеждал себя, что найдет нечто более подходящее на юге. И теперь, при виде постигшего Руат разорения, ею надежды испарились. Он бросил взгляд вниз и увидел, как знаменосец Фэкса приглашающим жестом наклонил стяг.

Подавив разочарование, Ф'лар направил Мнемент'а к земле. Фэкс ожидал всадника во главе своего отряда. Он указал на заброшенную долину и с сарказмом произнес:

— Вот великий и древний Руат, на который ты так надеялся.

Ф'лар холодно улыбнулся в ответ, не показав, как удивили его слова Фэкса. Неужели его намерения были столь прозрачны для лорда Плоскогорья? Или это просто удачная догадка?

— Теперь я понимаю, почему изделия твоего родового холда завоевали славу лучших, — процедил Ф'лар.

Мнемент' позади него заворчал, и всадник резко приказал ему замолчать. Неприязнь бронзового дракона к Фэксу граничила с ненавистью. Подобная антипатия со стороны дракона являлась в высшей степени необычной и никоим образом не поощрялась Ф'ларом. Конечно, он не испытал бы сожалений в случае смерти Фэкса — но только не от огненного дыхания Мнемент'а.

— Не много добра поступает мне из Руата, — сказал Фэкс голосом, похожим на рычание. Он резко дернул поводья своего скакуна, и свежая кровь окрасила пену на губах. Животное откинуло голову назад, чтобы ослабить болезненное давление удил. Фэкс с яростью ударил его между ушей. Ф'лар понимал, что гнев лорда вызван не столько непокорным животным, сколько видом бесплодной долины Руата.

— Я — верховный правитель, — продолжал Фэкс. — Никто не оспаривает этот факт. Мое право и моя рука простерты над Руатом. Холд должен платить дань своему властелину…

— И голодать большую часть года, — сухо заметил Ф'лар, окидывая взглядом обширную долину. Лишь отдельные поля были вспаханы. Немногочисленные стада бродили по скудным пастбищам. Сады зачахли. Цветущие деревья, в изобилии покрывающие долину Крома, тут встречались лишь изредка; казалось, что сами лепестки их не желают раскрываться в этом унылом месте. Хотя солнце стояло уже высоко, ни на фермах, ни в полях не было и намека на оживление. Вокруг царила гнетущая атмосфера безысходности.

— Моему правлению в Руате сопротивляются.

Ф'лар бросил взгляд на Фэкса. В голосе лорда послышалась жестокость, лицо его помрачнело; видимо, бунтовщикам Руата суждены еще большие неприятности. К ненависти, с которой Фэкс относился к Руату и его обитателям, примешивалось другое, неясное для Ф'лара, сильное чувство. Но едва ли им был страх, так как Фэкс, несомненно, обладал мужеством и непробиваемой самоуверенностью.

Отвращение? Нерешительность? Мистический ужас? Ф'лар не сумел бы дать четкое определение странному нежеланию Фэкса приближаться к воротам Руат-холда. Эта перспектива явно его не прельщала, и теперь, находясь вблизи непокорного холда, он не мог сдержать раздражения.

— Какая глупость со стороны руатанцев, — с дружелюбной усмешкой произнес Ф'лар.

Фэкс резко повернулся к нему; ладонь его нависла над рукоятью меча, глаза сверкнули. Ф'лар с невольным удовлетворением почувствовал, что узурпатор действительно может обнажить оружие против всадника! И он был почти разочарован, когда лорд, взяв себя в руки, натянул поводья своего скакуна, пришпорил его и в бешенстве ринулся вниз, в долину.

«Мне все-таки придется его убить», — подумал Ф'лар, и Мнемент' в знак согласия расправил крылья.

Ф'нор опустился рядом с бронзовым всадником.

— Кажется, он едва не набросился на тебя! — Глаза Ф'нора сверкали, губы искривились в насмешливой улыбке.

— Он остыл, вспомнив, что подо мной дракон.

— Берегись его, бронзовый. Скоро он попытается убить тебя.

— Если сможет!

— Он считается неукротимым бойцом, — заметил Ф'нор, улыбка на его лице погасла.

Мнемент' захлопал крыльями, и Ф'лар машинально шлепнул его по громадной, покрытой мягкой кожей шее.

— Считаешь, что я уступаю ему? — спросил Ф'лар с легким раздражением.

— Насколько я знаю, нет, — быстро ответил Ф'нор. — Я не видел его в деле, но то, что я слышал, мне не нравится. Он убивает часто; иногда — без всякого повода.

— И поскольку мы, всадники, не жаждем крови, нас не опасаются? — резко спросил Ф'лар. — Тебе стыдно, что ты так воспитан?

— Нет, мне — нет! — Ф'нор судорожно втянул воздух, смущенный тоном командира. — И другим из нашего крыла — тоже! Но иногда люди Фэкса так смотрят на нас, что я невольно ищу какой-нибудь повод для схватки.

— Схватка нам, возможно, еще предстоит. Здесь, в Руате, происходит что-то непонятное. Наш благородный лорд теряет почву под ногами.

Мнемент', а затем и Кант', коричневый зверь Ф'нора, расправили крылья и захлопали ими, чтобы привлечь внимание всадников. Ф'лар пристально посмотрел на бронзового дракона; тот склонил голову к плечу человека, его огромные глаза, подобно опалам, сверкали под лучами солнца.

— В этой долине скрыта какая-то таинственная сила, — пробормотал Ф'лар, пытаясь понять, что могло растревожить дракона.

— Да, что-то тут есть, — согласился Ф'нор. — Даже мой коричневый стал тревожиться, попав сюда.

— Спокойно, брат, спокойно, — предостерег Ф'лар. — Подними крыло в воздух. Обыщем долину. Я должен был догадаться — предчувствие не оставляло меня. До чего же мы, всадники, поглупели, особенно в последнее время!