Глава 16

После того как Джексом с Шаррой выложили Пьемуру все, что знали о последних событиях в Иста-Вейре, в том числе и о внезапной болезни мастера Робинтона, юный арфист вдруг принялся многословно расписывать многочисленные недостатки, причуды, глупые слабости и наивные мечтания своего наставника. Его слушатели были совершенно ошеломлены — но потом разглядели, что по щекам Пьемура текут слезы.

Но тут вернулся Рут', насмерть перепугав Пьемурова скакуна, который поспешил скрыться в лесу, и арфисту пришлось долго выманивать его обратно. Скакун носил забавную кличку Дуралей.

— Вообще-то он не такой уж дуралей, — сказал Пьемур, утирая с лица слезы, смешанные с потом. — Он прекрасно соображает, что этот парень, — он скосил глаза на Рут'а, — не прочь им закусить.

Привязав Дуралея к дереву, он подергал узел, проверяя его на прочность.

«Не стану я его есть, — заявил Рут', — он маленький и очень тощий». Рассмеявшись, Джексом передал Пьемуру слова дракона, и арфист в знак благодарности отвесил Рут'у шутливый поклон.

— Как бы объяснить это Дуралею, чтобы он понял, — со вздохом произнес Пьемур, — а то ему трудно уловить разницу между дружелюбно настроенным драконом и его голодным собратом. Кстати говоря, эта его привычка — прятаться в ближайших зарослях, почуяв приближение дракона, — не раз спасала мне шкуру. Видите ли, мне вовсе не положено делать то, чем я здесь занимаюсь. И посему главное, чтобы меня за этим занятием никто не застукал.

Пьемур замолчал, желая оценить впечатление, которое произвела на слушателей его загадочная реплика.

— Не тяни, — усмехнулся Джексом, — ведь ты не стал бы говорить об этом, если бы не собирался поведать нам все до конца. И потом, разве ты не сказал, что разыскивал здесь нас?

Пьемур довольно ухмыльнулся:

— И вас тоже.

Он растянулся на песке и долго возился, устраиваясь поудобнее. Потом взял кружку фруктового сока, которую подала ему Шарра, залпом выпил ее и попросил наполнить снова.

Джексом терпеливо наблюдал за этим представлением. Он привык к выходкам Пьемура еще в те времена, когда они вместе занимались у мастера Фандарела и в цехе арфистов.

— А ты никогда не задумывался, Джексом, почему я забросил учебу?

— Менолли сказала, что тебя куда-то отправили.

— Не куда-то, а как раз сюда, — Пьемур обвел рукой окрестности, выразительно нацелив пальцем на юг. — Спорю на что угодно: я познакомился с нашей планетой получше любого ее обитателя… включая даже драконов! — он важно поклонился, тем самым намекая слушателям, что им следует проявить восторг и изумление. — Правда, я еще не полностью… — он снова сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность следующих слов, — обошел Южный материк, но зато места, где я побывал, знаю как свои пять пальцев! — он продемонстрировал стоптанные сапоги. — А ведь каких-нибудь четыре недели назад, когда я отправлялся на восток, они были новехонькие! О, сколько историй могли бы рассказать эти сапоги! — он скользнул по лицу Джексома задумчивым взглядом. — Одно дело, дражайший лорд Джексом, безмятежно парить над землей, взирая на мир с заоблачных высот, и совсем другое, смею тебя заверить, пробираться по земле, под землей, сквозь землю, вокруг земли — и все на своих двоих. Однако только так можно по-настоящему понять, что к чему.

— А Ф'лар знает?

— Более или менее, — хитро прищурившись, ответил Пьемур. — Но, бьюсь об заклад, скорее менее, чем более. Видишь ли, около трех Оборотов назад Торик начал торговать с севером, поставляя туда железную, медную и оловянную руду превосходного качества — как раз то, чего, как ты знаешь, так недостает нашему Фандарелу. Вот Робинтон и решил, что было бы небесполезно разведать, где Торик их берет. Наш мастер оказался настолько дальновидным, что остановил свой выбор на мне… Так ты уверен, что с ним все в порядке? Вы от меня ничего не скрываете?

Развязные манеры Пьемура не мешали разглядеть, что он искренне встревожен.

— Мы сказали тебе все, что знаем сами, и все, что знает Рут', — Джексом замолчал, спрашивая дракона о последних новостях. — Ну вот, Рут' говорит, что мастер спит. Еще он говорит, что драконы не позволят ему покинуть нас.

— Вот оно что — драконы не позволят ему уйти? Ну и дела! — Пьемур покачал головой. — Хотя, должен признаться, меня это вовсе не удивляет, — продолжал он с обычной непосредственностью. — Драконы знают, кто их друг. Так вот, как я уже сказал, мастер Робинтон задумался о том, что было бы разумно с нашей стороны побольше разузнать о Южном — тем более что Ф'лар сам имеет на него виды.

— Откуда ты так хорошо осведомлен о намерениях Робинтона и Ф'лара? — поинтересовалась Шарра.

Пьемур фыркнул и погрозил ей пальцем.

— Я-то знаю откуда, а вот вы — догадайтесь! Но ведь я прав, не так ли, Джексом?

— Про замыслы Ф'лара ничего не могу сказать, но, держу пари, не он один интересуется Южным.

— Твоя правда! Но, полагаю, ты понимаешь, что решающее слово принадлежит ему?

— А вот я, например, так не считаю, — заявила Шарра. — Мой брат — властелин холда… Да, это так, — горячо воскликнула она, видя, что Пьемур собирается возразить. — Или, во всяком случае, будет им, если его холд признают северные лорды. Он рискнул поселиться здесь вместе с Ф'нором, когда тот отправился на десять Оборотов назад. Тогда больше никто не отважился последовать его примеру. Он терпеливо сносил все выходки Древних, и теперь у него прекрасный обширный холд, к тому же личинки надежно защищают его от Нитей. И никто не может оспорить его право владеть тем, что у него есть…

— Разве я против? — поспешил согласиться Пьемур. — Но, несмотря на то что Торик принял уже много народу, перебравшегося сюда с севера, он не сможет безгранично расширять свои владения! Ему бы суметь обработать и защитить то, что у него есть. А ведь на Южном столько земель, что никто даже не может себе представить — ну, кроме меня, разумеется! Клянусь Скорлупой, я прошагал по этому материку путь, никак не меньший, чем расстояние от верховьев Тиллека до оконечности Нерата у нас на севере! — Насмешка в его голосе неожиданно сменилась восхищением. — Как вспомню тот залив, до которого мне удалось добраться… Это нечто потрясающее! Противоположный берег не разглядеть в знойном мареве, хоть мы с Дуралеем два дня тащились через непроходимые пески. Воды остаюсь только-только на обратный путь — ведь я был уверен, что песок скоро сменится нормальной землей… Я послал Фарли вперед — сначала к другому берегу, потом к устью реки, но в картинах, которые она передавала, один сплошной песок. И тут я вижу: дело дрянь, придется возвращаться. Но, — он повернулся к слушателям, — вы, конечно, понимаете, что за тем заливом может быть еще столько же земель, сколько я пересек, прошагав до него от холда Торика. А ведь я так и не обошел материк по кругу! Торику не справиться и с половиной того, что я облазил. А это, заметьте, только западная сторона. Теперь восточная… Чтобы добраться от Торика до вас, у меня ушло целых три недели, причем часть пути нам пришлось проделать вплавь. Кстати, мой Дуралей — отличный пловец! Всегда свеж, как весенний рассвет, и никогда не жалуется. Как вспомню, каким отборным зерном кормил своих скакунов мой папаша и чем приходится довольствоваться бедняге Дуралею! И это при двойной-то нагрузке! — Пьемур замолчал и сокрушенно покачал головой при мысли о подобной несправедливости. — Так вот, — он поспешил вернуться к своему рассказу, — как мне было велено, я проводил разведку и при этом двигался в вашу сторону. Правда, я рассчитывал попасть сюда гораздо раньше! Кто бы знал, до чего я устал! И ведь никому не ведомо, сколько мне еще предстоит скитаться, пока я не доберусь до цели.

— А я-то думал, ты искал нас!

— Так-то оно так, но мне придется продолжить путь… раньше или позже. — Он приподнял левую ногу, ту, которую все время поглаживал, и изобразил на лице гримасу боли. — Клянусь Скорлупой, больше не смогу сделать ни шага! Нога стоптана почти до колена — ведь так, Шарра?

С поднятой ногой он подполз по песку к целительнице, которая озабоченно смотрела на него. Она ловко размотала лохмотья, которые скорее всего некогда были куском Пьемурова плаща, обнажив длинный, недавно заживший шрам.

— Нет, ты скажи, Шарра, — разве можно ходить с такой ногой?

— По-моему, нельзя, Пьемур, — сказал Джексом, критически оглядев едва затянувшуюся рану. — Как ты считаешь, Шарра?

Девушка переводила взгляд с одного на другого, глаза ее смеялись.

— Совершенно определенно — нет! Твою ногу нужно долго отмачивать в теплой соленой воде, потом выдержать на солнце, и то вряд ли это поможет. Потому что ты, Пьемур, ужасный негодяй, а вовсе никакой не арфист, посланный с ответственным поручением. Любой добропорядочный холдер пришел бы от тебя в ужас!

— Ты вел записи во время путешествия? — спросил заинтересованный Джексом; он несколько завидовал свободе, которой пользовался Пьемур.

— Вел ли я записи? Я? — Пьемур насмешливо фыркнул. — Да почти вся Дуралеева поклажа это и есть записи! Как ты думаешь, почему я хожу таким оборванцем? Просто у меня нет места для лишней одежды. — Понизив голос, он нагнулся к Джексому: — А нет ли у тебя здесь случайно пары листочков бумаги? У меня есть кое-какие идеи…

— Есть, и притом полным-полно. И чертежные инструменты тоже. Пойдем!

Джексом поднялся. Пьемур, ни на шаг не отставая и лишь едва заметно прихрамывая, двинулся за ним. Джексом вовсе не собирался показывать Пьемуру свои неуклюжие попытки составить карту ближайших окрестностей. Но он забыл, что от проницательного взгляда арфиста ничего не скроешь. Пьемур сразу обнаружил рулон аккуратно склеенных листков и, даже не думая спрашивать разрешения, развернул его. Скоро он уже кивал головой и что-то бормотал себе под нос.

— Я смотрю, ты тут даром времени не терял! — ухмыльнулся молодой арфист, и Джексом понял, что его работа получила одобрение. — Вижу, в качестве единицы длины ты использовал Рут'а? Вполне здраво. А я научил Фарли, свою королеву, летать как бы по шагам, только очень длинным. Я считаю секунды и наблюдаю за ней, а она в конце каждого своего «шага» делает нырок. Я замечаю количество секунд, а потом, составляя карту, высчитываю расстояние. Н'тон, когда работал вместе со мной, дважды перепроверял мою меру, так что я уверен, она довольно точна. А если еще принять в расчет скорость и направление ветра… — Взгляд его упал на высокую стопку чистых листов, и он восхищенно присвистнул. — Они мне очень пригодятся, чтобы запечатлеть те места, где мы с Дуралеем уже побывали. Так что, с твоего позволения…

— А как же больная нога? — с непроницаемым лицом спросил Джексом.

Пьемур с непонимающим видом уставился на него, потом они оба дружно расхохотались, да так, что Шарра прибежала узнать, что их так развеселило.

Следующие несколько дней пролетели вполне безмятежно. Они начинались с доклада Рут'а о состоянии здоровья мастера-арфиста. В первое же утро Пьемур заметил, что Дуралей объел всю окрестную зелень, и спросил, нет ли где поблизости подходящих лужаек. Прихватив с собой Пьемура, Джексом с Рут'ом слетали на пышные луга, раскинувшиеся в пойме реки, к югу от их убежища. Путь занял у них добрый час. Рут' с готовностью помогал собирать охапки высоких сочных трав, лениво колыхавшихся на ветру. Пьемур объявил, что на таких отличных кормах даже бедняга Дуралей может слегка нагулять тело. Рут' добавил — специально для Джексома, — что в жизни не видел скакуна, у которого был бы такой голодный вид.

— Мы не собираемся откармливать его для тебя, — посмеиваясь, сказал Джексом.

«Ведь он — друг Пьемура. А Пьемур — мой друг. Я никогда не ем друзей моих друзей!»

Джексом не удержался и передал это рассуждение Пьемуру, который так и покатился со смеху, а потом хлопнул дракона по крупу с такой же грубоватой лаской, с какой он обычно обращался со своим Дуралеем.

Они навьючили на Рут'а с полдюжины тяжелых связок травы и полетели в обратный путь. И тут Пьемур спросил, видел ли Джексом гору вблизи.

— Мне еще нельзя в Промежуток, — ответил Джексом, не скрывая от арфиста своего разочарования.

— Ты прав — куда уж тебе, после горячки-то!

Джексом даже удивился, получив независимое подтверждение запрета, наложенного целительницами.

— Ну, ты не переживай! Ждать тебе осталось не так уж долго. — Прикрыв глаза от солнца, Пьемур бросил взгляд на симметричную вершину. — До нее не меньше четырех, а то и пяти дней пути. А кажется — совсем рукой подать. Да и дорога не из легких, сразу понятно. Но ты, — тут он ткнул Джексома под ребро, так что у того дух перехватило, — должен сначала поднакопить силенок, а то я слышал, как ты пыхтел, когда мы возились с травой. Так-то!

— Послушай, а не лучше ли привести Дуралея сюда, пусть пасется. Вокруг нет ни единого дракона, разве что Рут'. А он обещал Дуралея не есть.

— Нюхнув вольной жизни, он уже не вернется. Он слишком большой дуралей, чтобы понимать, что со мной ему гораздо спокойнее… Вот, скажем, дракон приносит ему пищи — вместо того чтобы использовать в качестве пищи его самого.

Дуралею прибавка к обычному меню пришлась весьма по вкусу, и он, посвистывая от удовольствия, принялся уминать привезенную траву.

— А насколько он смышлен, твой Дуралей? — спросила Шарра, поглаживая бурую косматую шею животного.

— Он, конечно, не так умен, как Фарли, но, между нами, вовсе не такой уж дуралей — правильнее назвать его ограниченным. А в пределах своих границ он соображает как надо.

— Например? — поинтересовался Джексом, который никогда не задумывался об умственных способностях скакунов.

— Вот тебе и пример. Я могу послать Фарли, наказав ей лететь столько-то часов в указанном направлении и принести что-нибудь, взятое с земли. Как правило, она приносит траву или веточки, а иногда — камешки или песок. Я могу отправить ее на поиски воды. Это как раз и сбило меня с толку у Большого залива. Она действительно нашла воду, вот мы с Дуралеем и потащились. Только я забыл сказать, что вода должна быть пресной, — Пьемур пожал плечами и рассмеялся. — Нам же с Дуралеем приходится шагать по земле, и он прекрасно в ней разбирается. Он не раз выручал меня, обходя стороной топи и зыбучие пески. Он мастер найти самый безопасный путь в горах. И воду чует издалека… я имею в виду питьевую. Так что зря я его не послушал, когда он артачился и ни за что не желал лезть в те треклятые пески, что лежали на пути к Большому заливу. Он знал, что там подходящей воды нет, хотя Фарли настаивала, что ее полно. В тот раз я поверил Фарли. Вообще говоря, из них двоих получается один хороший надежный проводник. А все трое — Дуралей, Фарли и я — просто непобедимая команда.

— К слову сказать, я нашел кладку огненной ящерицы, да еще королевскую, в пятой… — Фарли отчаянно зачирикала, — ну ладно, ладно, в шестой или седьмой бухточке, считая отсюда. Я-то сам вряд ли найду туда дорогу, но Фарли запомнила место… Это я на тот случай, если кому-то из вас понадобится. Знаете, не будь зеленые файры так глупы, их расплодилось бы видимо-невидимо. Только они совершенно никчемные создания.

Шарра засмеялась:

— Помню день, когда мне впервые удалось найти кладку. Тогда я не знала разницы между гнездами золотых и зеленых. Как я тогда ее караулила… не отходила целыми днями. Ни одной живой душе не проговорилась — хотела запечатлить всех разом…

— Сколько дней ты там просидела? Четыре или пять? — покатываясь со смеху, спросил Пьемур.

— Даже шесть. Только я не учла, что змейка-песчанка, подобравшись снизу, уже сделала свое дело задолго до того, как я нашла кладку.

— Почему же змеи не портят яиц королев? — спросил Джексом.

— Золотые никогда не отходят от гнезда, — ответила Шарра. — Королева мгновенно замечает змеиную нору и тут же убивает змею. — Она передернулась. — Змей я ненавижу еще больше, чем Нити!

— А они, между прочим, во многом похожи, верно? — спросил Пьемур. — Только направление удара у них разное. — Он показал руками, как один враг нападает на воображаемую жертву снизу, а другой сверху.

Когда становилось жарко, Джексом вместе с Шаррой и Пьемуром занимались тем, что превращали заметки, замеры и грубые наброски арфиста в подробные карты материка. Пьемуру хотелось как можно скорее отправить их Сибеллу, Робинтону или Ф'лару.

На следующий день все трое, с Рут'ом в качестве впередсмотрящего и Дуралеем в качестве вьючного животного, отправились по утренней прохладе разыскивать королевскую кладку, о которой рассказывал Пьемур. В гнезде оказалось двадцать одно яйцо, все уже совсем твердые — от Рождения их отделял лишь день-другой. Завидев людей, дикая ящерка метнулась прочь, так что они беспрепятственно выкопали яйца и осторожно упаковали в корзинку, которую навьючили Дуралею на спину. Джексом велел Рут'у предупредить Кант'а, что у них есть яйца файров.

«Кант' говорит, что они в любом случае собирались к нам завтра, — ответил Рут'. — Арфист хорошо поел».

Рут' часто передавал им разные мелочи, касающиеся самочувствия мастера Робинтона. По меткому выражению Пьемура, это было все равно что находиться рядом с больным, не слыша, однако, его докучливых жалоб.

Обратно они пошли через лес, заодно набрав фруктов. Деревья у берега были уже обобраны подчистую, а если приедут Ф'лар с Лессой, им, конечно, захочется свежих плодов.

— Ты покажешься Ф'лару, когда он будет здесь? — спросил Джексом юного арфиста.

— А почему бы и нет? Он знает, чем я занимаюсь, — Пьемур поднял к небу лицо и глубоко вздохнул. — Знаешь, Джексом, когда видишь, как прекрасен этот материк, начинаешь задумываться — с чего это наши перебрались на север?

— Может быть, Южный, пока его не заселили личинками, был слишком велик, чтобы защищать его от нападения Нитей? — предположила Шарра.

— Скажешь тоже! — Пьемур насмешливо фыркнул. — Эти древние Записи никуда не годятся — в них пропущено самое важное. Помните, фермерам на севере предписывалось наблюдать за личинками, а зачем — ни слова! Или написано, что Южный материк был заброшен, а почему — никому не известно. Правда, если в те времена здесь было столько же землетрясений, сколько сейчас, я не могу упрекнуть предков в отсутствии здравого смысла. По пути к Большому заливу я едва не отправился на тот свет от жуткого подземного толчка. Чуть не потерял Дуралея — он обезумел от страха! Если бы Фарли за ним не проследила, я никогда не отыскал бы эту безмозглую скотину!

— Землетрясения бывают и на севере, — возразил Джексом, — в Кроме и на Плоскогорье, а порой и в Айгене, и на Телгарской равнине.

— Только не такие, в которое я угодил, — сказал Пьемур, тряся головой при одном воспоминании о пережитом. — Не такие, когда перед тобой земля проваливается в бездну, а позади вздымается над твоей головой на половину высоты дракона.

— Когда это случилось? Примерно три-четыре месяца назад?

— Именно тогда!

— В Южном холде земля только содрогнулась, но и от этого душа у меня ушла в пятки!

— А вы когда-нибудь видели, чтобы из моря вынырнул вулкан, плюющийся золой и раскаленными камнями? — спросил Пьемур.

— Нет, но я подозреваю, что сам ты тоже ничего подобного не видел, — недоверчиво глядя на него, проговорила Шарра.

— Очень даже видел! К тому же со мной был Н'тон, а он-то не даст соврать!

— Только не надейся, что я его не спрошу!

— А где это было, Пьемур? — спросил Джексом, завороженный нарисованной арфистом картиной.

— Я потом покажу тебе на карте. Н'тон до сих пор наблюдает за тем районом. Когда мы виделись в последний раз, он сказал, что вулкан уже перестал дымить и вокруг него образовался остров в форме почти правильного круга…

— И все же я предпочла бы увидеть все собственными глазами, — не желая уступать, заявила Шарра.

— Я тебе это устрою, — добродушно пообещал арфист. — А вот и подходящее дерево! — добавил он и, подпрыгнув, ухватился за нижнюю ветку, а потом проворно забрался наверх. Срывая побеги, усыпанные красными плодами, он опускал их прямо в протянутые руки Шарры и Джексома.

Путь вдоль берега занял у них всего два часа. Зато обратно по узкой тропинке, вьющейся через густой подлесок, они добирались раза в три дольше. Джексом начал представлять тяготы Пьемуровых странствий, когда арфисту приходилось героически продираться сквозь густой кустарник с липучим соком. К тому времени, как они вышли к берегу, все трое в кровь искололи себе пальцы и колени. Джексом совершенно не понимал, куда они идут, но Пьемур ориентировался отлично и вместе с Рут'ом и файрами не давал им уклоняться от цели.

Когда они наконец добрались до дома, только гордость не позволила Джексому сразу рухнуть от изнеможения и заснуть мертвым сном. Но Пьемур мечтал искупаться, а Шарра собиралась готовить на ужин жареную рыбу, так что Джексом заставил себя превозмочь усталость.

Позже он подумал — вероятно, поэтому ночью ему и снились такие яркие сны. Главным в них была дымящаяся гора, выплевывающая золу и докрасна раскаленную лаву, у подножия которой метались толпы людей. Самое неприятное, что Джексом тоже был среди этих людей! Ему все время казалось, что он бежит слишком медленно. Светящаяся красно-оранжевая река, изливавшаяся из кратера вулкана, грозила поглотить его, а он никак не мог заставить себя двигаться побыстрее.

— Джексом! — Пьемур тряс его за плечо. — Ты так кричишь во сне — Шарру разбудишь! — Пьемур замолчал, и тут в предрассветном сумраке они отчетливо услышали стон Шарры. — Пожалуй, ее тоже не мешает разбудить. Видно, и ей снятся кошмары.

Но едва Пьемур начал выбираться из-под одеяла, как девушка глубоко вздохнула, а потом задышала ровно и спокойно.

— Это все мои рассказы о вулкане — мне и самому сегодня приснилось извержение, — проворчал Пьемур. — Да еще умять на ночь столько рыбы и фруктов! Я все наверстывал пропущенный обед, — он вздохнул и снова улегся.

— Спасибо тебе, Пьемур.

— За что? — протяжно зевая, поинтересовался арфист.

Джексом перевернулся на другой бок, устроился поудобнее и скоро погрузился в спокойный сон без всяких сновидений. Утром всех троих разбудил трубный вопль Рут'а.

— Это Ф'нор! — сказал Джексом, услышав сигнал дракона.

«Ф'нор не один», — добавил Рут'.

Джексом, Шарра и Пьемур уже подходили к берегу, когда над ними появились четыре дракона. По сравнению с коричневым Кант'ом остальные трое казались мелкими. Закричав от удивления, файры, до того дремавшие на спине у Рут'а, стремительно исчезли — остались только Мийр, Талла и Фарли.

Джексом услышал, как Рут' сообщил Кант'у: «У нас Пьемур» — и в тот же миг Ф'нор принялся бешено размахивать руками, а потом вскинул их над головой в победном жесте всадников.

Кант' спустил своего седока на прибрежный песок и, отдав какую-то команду остальным драконам, с довольным видом зашлепал к воде. Рут' немедленно присоединился к нему.

— Пьемур! Какая встреча! — радостно воскликнул Ф'нор, расстегивая на ходу летный костюм. — Я уж начал побаиваться, что ты совсем сгинул!

— Сгинул? — Пьемур изобразил оскорбленный вид. — Прямо беда с вами, всадниками! Никакого уважения к тем, кто ходит по земле. Слишком уж вам легко все дается. Прыг вверх — и исчезли! Не успеете моргнуть глазом — и уже на месте! И никаких тебе усилий, — он возмущенно крякнул. — В отличие от вас я знаю пройденный путь назубок — каждый паршивый пригорок и овражек!

Но Ф'нор только ухмыльнулся и с такой силой хлопнул юного арфиста по спине, что Джексом даже удивился, когда тот устоял на ногах.

— Значит, ты хорошо позабавишь мастера Робинтона подробным и изрядно приукрашенным рассказом о своих путешествиях!

— Так ты приехал, чтобы отвезти меня к мастеру Робинтону?

— Не совсем. Он сам направляется к вам! — Ф'нор обвел рукой бухту.

— Что-что?

Порывшись в висящей на поясе сумке, Ф'нор извлек сложенный лист бумаги.

— Вот из-за чего я сегодня выбрался к вам! И не забудьте, что обещали мне яйца файров. Договорились?

— Что это? — Джексом, Шарра и Пьемур обступили коричневого всадника; тот нарочито медленно разворачивал сложенный лист.

— Это… холд, который предстоит построить для мастера Робинтона здесь, в бухте.

— Здесь?! — хором воскликнули все трое.

— А как он сюда доберется? — засомневался Джексом. — Ведь ему наверняка не позволят лететь через Промежуток, — он не смог скрыть досады, и Ф'нор, вскинув бровь, понимающе взглянул на него.

— Мастер Идаролан отдал в распоряжение мастера-арфиста свое самое большое и быстроходное судно. Его сопровождают Менолли и Брекка. Морское путешествие никак не может повредить ему.

— Он подвержен морской болезни, — напомнил Джексом.

— Только не на таком большом корабле. — Ф'нор обвел их на редкость серьезным взглядом. — А теперь — за работу. Я привез инструменты и рабочие руки, — он кивнул в сторону дожидавшихся поодаль юных всадников. — Мы расширим вашу хижину и превратим ее в настоящий маленький холд, — сказал он, заглядывая в листок. — Прежде всего надо вырубить весь тот лесок…

— И тогда наш мастер-арфист изжарится на солнце, — вставила Шарра. — Разве ты этого хочешь?

— Не понял…

Шарра взяла у него из рук план и, взглянув на него, неодобрительно нахмурилась.

— Маленький холд? — переспросила она. — Да ведь это ваш дурацкий северный замок! Для Южного это просто никуда не годится. — Она опустилась на песок и, подобрав осколок раковины, принялась набрасывать чертеж. — Во-первых, я не стала бы строить на месте нашего домика, — слишком близко к воде, а здесь бывают довольно сильные шторма. Вот там, подальше, — она показала на восток, — есть небольшой пригорок, затененный высокими плодовыми деревьями.

— Высокими деревьями? Да это же пища для Нитей?

— Ох уж эти всадники! Ведь ты на юге, а не на севере! Тут вся земля кишит личинками! Нити прожигают в листьях дырки почти каждую неделю, но растения сами залечивают раны. Зато климат здесь жаркий, и нужно, чтобы вокруг было как можно больше зелени — она дает прохладу. Строить лучше на столбах, чтобы здание было поднято над землей, — для этого здесь полно камня. Нужно сделать большие окна, а не такие узкие щелки — чтобы по комнатам гулял ветерок. Если уж вам так хочется, можно при необходимости закрывать их ставнями, но я почти всю жизнь прожила на юге и знаю, какие дома здесь нужны. В них должно быть много окон и сквозные коридоры, чтобы здание хорошо проветривалось… — Иллюстрируя свои слова, Шарра проводила четкие глубокие линии, хорошо видные даже на сухом песке. — А еще понадобится печь на открытом воздухе. Мы с Бреккой занимались стряпней вон в тех выложенных камнем ямках, — она махнула рукой в сторону мыса. — И потом, зачем в доме купальня, если море всего в двух шагах?

— Но против водяных труб ты, надеюсь, не будешь возражать?

— Нет, это, конечно, удобнее, чем таскать воду из ручья. Только кран нужно сделать не только в доме, но и там, где будет кухня. Стоит подумать о баке рядом с очагом — нам может понадобиться горячая вода…

— Ну, ничего не забыто, мастер-строитель? — В голосе Ф'нора прозвучало скорее уважение, чем насмешка.

— Если мне придет в голову еще что-нибудь, я тебе сразу же сообщу, — с достоинством ответила девушка.

Усмехнувшись, Ф'нор перевел взгляд на ее набросок.

— Я не совсем уверен, что нашему арфисту придется по душе такое обилие зелени, — озабоченно хмурясь, сказал он. — Вы-то, я знаю, привыкли встречать Нити под открытым небом.

— И мастер Робинтон, кстати, тоже, — заметил Пьемур. — Знаешь, Шарра права насчет климата и в том, что лучше строить под деревьями. Лес всегда можно вырубить, Ф'нор, да только вырастить его снова не так-то просто!

— Ладно, уговорили! А теперь вы трое — Б'рефли, К'ван и М'ток, отпустите своих драконов — пусть они поплавают вместе с Рут'ом и Кант'ом. Они нам не понадобятся, пока мы не срубим деревья. К'ван, дай-ка мне свой мешок! Ведь топоры вроде у тебя? — Ф'нор раздал инструменты, не обращая внимания на ворчания Пьемура, мол, он месяцами продирался сквозь лес, чтобы теперь его рубить! — Ну-ка Шарра, веди нас к площадке, которую ты выбрала для холда. Мы срубим лишние деревья и используем их как балки.

— Они достаточно толстые, — согласилась девушка, подводя их к облюбованному месту.

И она не ошиблась. Ф'нор обвел контур, где предполагалось возвести здание, и пометил деревья, которые придется свалить. Но одно дело — сказать, и совсем другое — сделать. Топоры не желали вонзаться в древесину, упрямо отскакивая от стволов. Ф'нор слегка растерялся. Пробормотав что-то о тупых топорах, он достал точило. Удовлетворительная острота лезвия стоила ему порезанного пальца. Он предпринял следующую попытку, но, увы, результат был не многим лучше.

— Ничего не понимаю! — заявил он, разглядывая следы топора на стволе. — Почему эта древесина такая твердая? Ведь это всего-навсего плодовое дерево, а не северный строевой лес! Как хотите, ребята, только сегодня мы должны расчистить площадку.

К полудню единственным, кто не стер руки в кровь, оказался Пьемур, который за время своих странствий привык махать топором. Но больше всего их обескуражил смехотворный результат — удалось свалить всего шесть деревьев.

— Ну что, наработались? — спросил наконец Ф'нор, отирая пот со лба. — Давайте-ка взглянем, что там приготовила Шарра, пахнет очень соблазнительно!

Пока Шарра заканчивала приготовления к обеду, они успели искупаться. Соленая вода разъедала ссадины, которые девушка смазала холодящим бальзамом. Когда парни прикончили жареную рыбу с тушеными кореньями, Ф'нор отправил их снова точить топоры. До самого вечера обрубали сучья, а потом велели драконам сложить бревна в сторонке. Шарра очистила площадку от травы и кустов, а Рут' по ее просьбе притащил с берега черных камней, чтобы отметить опоры будущего здания.

Как только Ф'нор вместе с юными добровольцами отбыли на ночь в свой Вейр, Джексом с Пьемуром рухнули на песок и поднялись, только когда Шарра позвала их ужинать.

— Уж лучше обойти кругом весь Большой залив, — ворчал Пьемур, осторожно двигая руками то так, то эдак и морщась от боли.

— Думай о том, что работаешь для мастера Робинтона, — посоветовала Шарра.

Джексом задумчиво разглядывал свои ссадины.

— Судя по тому, как у нас продвигаются дела, ему не стоит спешить.

Сжалившись над их страданиями, Шарра растерла одеревеневшие мышцы юношей ароматной мазью, которая пощипывала и приятно согревала кожу. Джексому показалось, что его спину она массировала дольше, чем лопатки Пьемура. К счастью, юный арфист не интересовался ничем, кроме совершенно завораживавших его записей и карт; но Джексому очень хотелось, чтобы гость добрался до них на денек-другой позже. Теперь, когда рядом с ним и Шаррой постоянно был третий лишний, Джексом никак не мог упрочить едва завязавшуюся связь с девушкой.

На следующее утро возможностей для этого оказалось еще меньше. Шарра разбудила их, сообщив, что прибыл Ф'нор, а с ним — новые помощники.

Джексом должен был бы насторожиться, услышав ее вкрадчивый голос и крики, доносившиеся снаружи. И все же он оказался совершенно не подготовленным к зрелищу, которое предстало перед его глазами, когда они с Пьемуром, прихрамывая, вышли из хижины.

Бухта, поляна, небо — все так и кишело людьми и драконами! Как только одного дракона разгружали, он сразу же взлетал, чтобы дать место следующему. Вода в бухте ходила ходуном; огромные тела и крылья зверей гнали волны на берег. Рут' застыл на восточном мысе бухточки, задрав голову к небу, то и дело он приветственно трубил. На крыше домика собралась целая стая файров, и все они трещали без перерыва.

— О Великая Скорлупа — ты видывал что-нибудь подобное? — воскликнул Пьемур. Потом хохотнул и, потирая руки, добавил: — Одно ясно как день: валить деревья нам сегодня больше не придется!

— Джексом! Пьемур!

Услышав энергичный голос Ф'нора, юноши обернулись. Коричневый всадник торопливо шел к ним. От него не отставали мастер-кузнец Фандарел, мастер леса Бендарек, Н'тон и командир одного из бенденских крыльев — кажется, это был Т'геллан.

— Джексом, не тебе ли я вчера оставил два чертежа? Никак не могу их найти… А, вот они! — Ф'нор взял со стола два наброска — первый, сделанный Бреккой, и второй, который предложила Шарра, — и стал объяснять мастерам. — Вот, взгляни, Фандарел, и ты, Бендарек, какая у нас возникла идея.

Мастера внимательно изучили наброски — сначала один, потом другой. Оба при этом медленно и неодобрительно покачивали головами.

— Замысел неплох, Ф'нор, но толку пока маловато, — вынес, наконец, общий приговор огромный кузнец.

— Предводитель Телгара Р'март выделил мне достаточно всадников, чтобы привезти сюда хорошо высушенные бревна для каркаса, — сказал кузнецу Бендарек.

— А у меня есть трубы для воды, металл, чтобы соорудить настоящий очаг и прочую кухонную утварь, петли для окон и дверей и всякие хозяйственные мелочи…

— Лорд Асгенар настоял, чтобы я взял его каменщиков. Нужно как следует выложить фундамент и где надо сделать облицовку…

— Но первым делом, мастер Бендарек, нужно исправить чертеж.

— Вполне согласен. Это очень миленький домик, но для главного арфиста Перна можно придумать что-нибудь более достойное.

И оба мастера с таким увлечением взялись исправлять набросок, что вовсе перестали замечать окружающих. Они облюбовали стол, который Джексом отвел для своих карт, и Пьемур, метнувшись к ним, едва успел спасти свои зарисовки и обмеры. Бендарек, не обратив никакого внимания на его вмешательство, взял первый попавшийся листок и, вытащив из кармана палочку для письма, стал четкими уверенными линиями набрасывать чертеж. Мастер-кузнец тоже схватил листок и принялся чертить свое.

— Сказать по правде, Джексом, — лукаво прищурив глаза, проговорил Ф'нор, — я ведь только спросил Ф'лара с Лессой, можно ли мне взять еще несколько помощников. Лесса окинула меня суровым взглядом, а Ф'лар позволил взять столько свободных всадников, сколько мне потребуется. И что ты думаешь? На рассвете вокруг Вейра собралась толпа драконов и половина главных мастеров Перна! Должно быть, Лесса переговорила с Рамот'ой, а та — со всем Перном…

— Они все только и ждали предлога, Ф'нор, и ты его дал! — произнес Пьемур, наблюдая суматоху, воцарившуюся на некогда тихом берегу. Повсюду суетились толпы всадников и ремесленников, деловито перетаскивавших по песку все новые и новые грузы.

— Понимаю, только я никак не ожидал такого единодушного отклика. Ну, как я мог им запретить приехать сюда?

— Я думаю, — сказала подошедшая к ним Шарра, — что они таким образом выражают любовь и уважение к мастеру Робинтону. — Но Джексом поймал ее взгляд и понял, что девушка разделяет его чувства по поводу этого нашествия на их мирную, уединенную бухточку, где они еще так недавно были вдвоем.

Тут Джексом заметил, что на него смотрит Ф'нор, и изобразил на лице бледное подобие улыбки.

— Зато теперь наши вчерашние волдыри заживут — правда, Пьемур? — пробормотал он.

Пьемур кивнул. Молодой арфист наблюдал лихорадочную деятельность, разворачивающуюся на берегу, и на скулах у него ходили желваки.

— Пойду-ка я поищу Дуралея. От этой суматохи бедолага, верно, забился куда-нибудь в чащу. Фарли! — он протянул руку, и с крыши слетела его огненная ящерица. — Ищи Дуралея, Фарли! Веди меня к нему!

Оглянувшись через левое плечо, ящерица чирикнула, и Пьемур, ни на кого не глядя, удалился в указанном направлении.

— От долгого одиночества парень совсем одичал! — засмеялся Ф'нор.

— И не мудрено.

— Так ты тоже понимаешь, что он чувствует? — рассмеялся Ф'нор, услышав скупой ответ Джексома. — Я бы, Джексом, на твоем месте не поддавался подобным чувствам, — сказал коричневый всадник, хлопнув юношу по плечу. — С такими-то помощниками ты и оглянуться не успеешь, как холд будет готов. И снова вокруг воцарится милый твоему сердцу покой…

— Идиоты! — внезапно воскликнула Шарра.

Стараясь не замечать недоуменного взгляда Ф'нора, Джексом посмотрел на девушку. Все это время она, видимо, прислушивалась к беседе, которую вели между собой два главных мастера.

— Теперь придется объяснять все заново! — Сердито сжав кулачки, Шарра решительно вмешалась в совещание Фандарела и Бендарека. — Уважаемые мастера, я хочу напомнить вам, что вы не учли совершенно очевидную вещь. У нас жаркий климат. А вы оба привыкли к морозным зимам и моросящим дождям. Если вы построите холд вот так, — она ткнула пальцем в их наброски, — то его обитатели в летний зной задохнутся от жары, а лето, между прочим, уже на носу. У нас, в Южном холде, дома строят так. Стены возводят толстые, чтобы дом не нагревался от солнца и внутри было прохладно. Дом ставят на столбах, чтобы под полом гулял ветер, и делают много окон, причем больших, — ведь ты, мастер Фандарел, привез сюда столько металлических ставен, что хватит на целую дюжину холдов! Нет, я вовсе не забыла про Нити, но они в отличие от жары бывают все же не каждый день. И еще…

Ф'лар прищелкнул языком:

— Послушаешь — вылитая Брекка! Сейчас войдет в раж. Знаешь, я бы предпочел куда-нибудь удалиться. — Он ткнул Джексома в грудь. — Вот ты и покажешь нам, где здесь можно поохотиться. Мы навезли еды с собой, но раз уж ты, по сути дела, здешний лорд, то тебе придется угощать нас жареным мясом.

— Сейчас, только возьму летное снаряжение, — с таким облегчением воскликнул Джексом, что все трое всадников расхохотались.

Джексом быстро натянул длинные кожаные штаны, набросил на плечи куртку и присоединился к всадникам, ожидавшим его на пороге.

— Думаю, можно взлететь с мыска, что на левой стороне бухты, там, где сейчас Рут', — предложил Ф'нор.

Что-то просвистело у Джексома над самым ухом, и, невольно пригнувшись, он увидел позади себя Мийр. Она висела в воздухе, сжимая в лапках обломок черного прибрежного камня. Джексом услышал, как Шарра благодарит ящерицу за быстрое возвращение.

Он поспешил скрыться, пока ему не нашли какое-нибудь занятие. Ф'нор прихватил веревочные арканы, которые они тщательно проверили и, смотав, повесили через плечо. Когда они пробирались меж штабелей разнокалиберных бревен, груд железных ставен и кип тюков с неизвестным содержимым, встречные окликали всадников и спрашивали Джексома о здоровье.

Пока дошли до оконечности бухты, Джексом успел встретить всадников из всех Вейров, кроме Телгара — там сегодня ожидали нашествие Нитей, — и представителей всех цехов, причем рангом не ниже помощника мастера. Он так долго был отрезан от мира, что даже не подозревал, насколько во всех Вейрах, цехах и холдах озабочены здоровьем лорда Руатанского. Юноша был смущен, и одновременно ему льстило это внимание; однако он никак не мог смириться, что неожиданное вторжение — пусть даже вызванное самыми благородными побуждениями — нарушило тишину и уединение мирной бухточки.

Как назвал его Ф'нор? Здешний лорд? Он встряхнулся — рядом с ним, роняя брызги, неслышно опустился насквозь промокший Рут'.

«Сколько народа! Сколько драконов! До чего же весело!» — его выпуклые глаза сверкали радостью и волнением.

Белый дракончик, который рядом с двумя огромными бронзовыми и почти столь же громадным коричневым казался особенно маленьким, был в таком восторге от всего происходящего, что Джексом не мог оставаться безучастным.

Рассмеявшись, он ласково потрепал Рут'а по плечу и прыгнул ему на шею. Остальные всадники уже оседлали своих драконов, и Джексом, подняв сжатую в кулак руку, потряс ею в воздухе, давая команду на взлет. Продолжая смеяться, он покрепче ухватился за складку на шее Рут'а, и тот взмыл вертикально вверх. Белый был уже высоко, когда его более тяжелые спутники наконец оторвались от земли. Рут' учтиво сделал круг над бухтой, ожидая, когда все поднимутся, а потом, повернув на юго-восток, возглавил строй.

Он направлялся в сторону самого дальнего из прибрежных лугов, которые отыскали они с Шаррой. Обычно птицы и скакуны пробирались туда по утрам поваляться в воде и прохладном иле. Там хватало места, чтобы большие драконы могли развернуться, предоставив своим всадникам возможность сделать точный бросок.

Как они и ожидали, на влажных речных лугах, там, где берег пологими уступами спускался от окраины леса к реке, паслись большие стада животных и стаи птиц. Из-за постоянных затяжных дождей деревья не могли укорениться на прибрежном косогоре, зато травы вырастали по пояс: сейчас они пышно зеленели, но скоро безжалостный летний зной спалит их, превратив в сухое сено.

«Охотиться будем поодиночке. Ф'нор велит нам добыть птицу, да покрупнее. Каждый должен постараться поймать самца — на сегодня этого хватит».

— А если и не хватит, — ответил Джексом, — всегда можно наловить побольше рыбы.

Юноше не терпелось испытать свои силы. Он еще никогда не охотился с арканом… Вот он выследил птицу — отличного крупного самца. Тот горделиво покачивал хвостовым гребнем, величаво выступая перед самками. Покрепче сжав ногами шею Рут'а, Джексом взял в руку конец веревки с крючьями. Потом указал Рут'у выбранную жертву, и белый круто нырнул вниз и отвел крылья, чтобы Джексому было удобнее бросить аркан. Поджатые лапы дракона едва не коснулись высокой травы; юноша свесился вбок и ловко обвил петлей большую уродливую голову самца. Птица попятилась, еще сильнее затягивая веревку. Джексом пристукнул каблуками, и дракон послушно взмыл вверх. Ловкий рывок — и птичья шея хрустнула, как сухая ветка.

Птица оказалась такой тяжелой, что Джексом чуть не вывихнул себе плечо. Рут' пришел ему на помощь, перехватив веревку передними лапами.

«Ф'нор нас похвалил. Говорит, что надеется управиться не хуже».

Джексом направил Рут'а к дальнему краю луга. Опустив ношу на землю, Рут' сел, и Джексом принялся обвязывать веревку вокруг его шеи. Затем они поднялись, чтобы посмотреть, как Т'геллан доблестно преследует улепетывающую жертву — крупного самца, которого он не сумел поймать с первого раза. Ф'нор и Н'тон уже закончили охоту — под шеями их драконов свисали жирные туши. Ф'нор торжествующе потряс кулаком, и они с Н'тоном, развернувшись, отправились в обратный путь. Поворачивая вслед за ними, Джексом увидел, что со вторым броском Т'геллану повезло больше, но всадник слегка замешкался, так что пришлось взять круто вверх, чтобы не задеть за вершины деревьев. И все же охота удалась на славу. Они так быстро управились, что дичь не успела даже как следует испугаться. К завтрашнему дню, когда планировался очередной набег, стая совсем успокоится.

До бухты добрались без приключений; правда, обратная дорога заняла немного больше времени, ведь они возвращались с грузом. За время их отсутствия на краю леса появилась обширная поляна.

«Непонятно, как даже при таком количестве народа им удалось повалить столько деревьев», — удивился про себя Джексом и тут же увидел, как дракон с корнями вырвал ствол из земли и понес на берег соседней бухты, где уже высился целый штабель бревен. На поляне уже стояли столбы из черного прибрежного камня, на них опирались балки из высушенной, хорошо обработанной твердой древесины, которые доставил сюда мастер Бендарек. К дому, плавно изгибаясь, вела широкая дорожка, посыпанная золотистым песком, который драконы наносили с берега в мешках из-под огненного камня. По краям поляны многочисленные ремесленники трудились не покладая рук — пилили, строгали, приколачивали, подгоняли; от мыса на краю бухты к поляне протянулась длинная цепочка людей — они таскали куски черного камня и складывали в кучи.

Джексом заметил, что на восточном краю бухты уже выкопаны ямы для жаровен, а над ними установлены металлические вертела; в ямах пылал огонь. В тени стояли шеренги столов с грудами красных, золотистых и зеленых плодов.

Спланировав над бухтой, Рут' мягко приземлился. Увидев, что Джексом начал отвязывать добычу, двое мужчин, возившихся у ям, бросились ему на помощь. Избавившись от груза, Рут' сразу же улетел купаться. Стягивая летное обмундирование, Ф'нор не спеша подошел к Джексому. Всадник, прикрыв глаза ладонью от ослепительного сверкающего солнца, наблюдал за кипучей деятельностью, которая разворачивалась на берегу некогда пустынной бухты. Глубоко вздохнув, он вдруг закивал головой, словно увидел нечто, вызвавшее у него искреннюю радость.

— Теперь я вижу, что все прекрасно образуется, — сказал он, обращаясь скорее к себе самому, нежели к Джексому. Потом обернулся к юноше и, обхватив его за плечи, добавил: — Да, переезд не составит для них проблемы.

— Переезд?

Ф'нор явно имел в виду не строительную лихорадку, связанную с прибытием мастера-арфиста.

— Я говорю о всадниках, которые вернутся к земле, к хозяйству. Много ли тебе удалось здесь разведать?

— Прибрежные бухты — до тех лугов, где мы были сегодня. Да еще ближайшие окрестности — позавчера мы с Пьемуром сделали пешую вылазку.

Они оба, не сговариваясь, повернулись к вершине вулкана, которая правильным конусом выделялась на фоне облаков.

— Так и притягивает взгляд, да? — ухмыльнулся Ф'нор. — Ты, Джексом, первым достигнешь ее. И вообще я хотел бы, чтобы вы с Пьемуром начали серьезные исследования в этом районе. Ты ведь не станешь возражать, верно? Вам с Пьемуром это пойдет только на пользу. А теперь, пока я не забыл, где та кладка огненной ящерицы, о которой ты говорил?

— Там двадцать одно яйцо, и я хотел бы, если можно, взять себе пять…

— Что за вопрос!

— Забросишь их в Руат?

— Сегодня же вечером!

— А знаешь, вот что любопытно… — Джексом пристально огляделся по сторонам.

— Что именно?

— Обычно здесь бывает куда больше файров. А сейчас я едва насчитал полдюжины. И все они помечены.