43

– Вы все еще не показали нам свою магию, – наконец сказал один из мужчин.

Ричард выпустил маленькую руку Кэлен и вышел вперед.

– Кейджа-Ранг придумал ограничение для своей магии, проведя границу по этому перевалу. – Ричард достал маленькую фигурку, изображающую его самого, и показал им. – Это послали мне, чтобы предупредить о падении границы вашей страны.

– Почему верхушка окрашена таким странным черным цветом? – спросил один из стоявших впереди.

– Думаю, это показывает, как истекает мое время, а может быть, то, как скоро я умру.

Мужчины взволнованно зашептались. Ричард поднял руку, призывая их дослушать.

– Внутри фигурки песок – всем видно?

Вытягивая шеи, люди старались разглядеть то, на что он обращал их внимание. Но не все стояли достаточно близко, и Ричард прошел между ними, держа статуэтку так, чтобы можно было убедиться в сходстве изображения с ним и увидеть песок внутри.

– Это ненастоящий песок, – пояснил он. – Он магический.

Лицо Оуэна скептически исказилось.

– Но вы же сказали, что мы не можем видеть магию.

– Вы изначально неодаренные, и магия не затрагивает вас, так что вы не можете видеть обычную магию. Однако граница все же не дает вам выйти во внешний мир, не так ли? Почему, как вы думаете?

– Это стена смерти, – сказал пожилой человек, так, словно это было нечто само собой разумеющиеся.

– Но как она может причинить вред людям, на которых не действует магия? Попытка самостоятельно пройти через границу означает для вас смерть, как и для любого другого. Почему? Потому что граница – это место, в котором присутствует потусторонний мир. Потусторонний мир – это мир мертвых. Вы можете быть неодаренными, но вы смертны. И как вы связаны с жизнью, так же вы связаны и со смертью.

Ричард снова поднял статуэтку.

– Эта магия связана с миром мертвых. Поскольку все вы от природы смертны, то связаны с миром мертвых. Вот почему вы видите песок, который показывает, как утекает мое время.

– Я не вижу ничего магического в том, как песок пересыпается вниз, – проворчал один из мужчин. – Почему я должен верить вам на слово, что он магический и показывает истечение вашей жизни?

Ричард повернул статуэтку на бок. Песок продолжал пересыпаться, но уже вбок.

Изумленные вздохи и шепот раздались в группе людей, наблюдающих за этим зрелищем, которое противоречило всем законам известного им реального мира.

Они подошли поближе, словно зачарованные дети, чтобы рассмотреть статуэтку, которую держал Ричард. Желание увидеть магию пересиливало страх перед ней. Некоторые осмелились подойти поближе и потрогать чернильно-черную поверхность статуэтки, когда Ричард протянул им фигурку для осмотра. Другие подходили ближе, чтобы увидеть, как песок начинает падать в ту сторону, в которую поворачивали фигурку.

Люди обсуждали увиденное чудо, но еще не уверились в том, как им его истолковали.

– Но мы все это видим, – сказал кто-то. – Это не показывает нам, чем мы отличаемся от вас или кого-либо еще, как вы сказали. Это лишь доказывает, что мы способны видеть магию, как и вы. Может быть, мы не изначально неодаренные, а вы ошиблись.

Ричард подумал с минуту, размышляя над тем, как бы показать им истинную магию. Хотя он и обладал даром, но многого не знал о контроле над ним. Ричард был способен управлять собственным даром лишь в моменты, когда его проявление было вызвано праведным гневом. Он не мог просто так, на заказ, продемонстрировать что-то небольшое, как умел это Зедд. Кроме того, даже если бы он и мог сотворить нечто магическое, неодаренные этого просто бы не увидели.

Уголком глаза Ричард заметил Кару, стоящую со скрещенными на груди руками. Его осенило.

– Связь между лордом Ралом и его людьми имеет магическую природу, – сказал он. – Такую же, как и другие связи, в том числе и та, что позволила защититься от сноходцев.

Ричард дал девушке знак приблизиться.

– Кара не только мой друг, но и морд-сит. Тысячи лет морд-сит были свирепыми защитниками лорда Рала. – Ричард поднял руку Кары, чтобы они увидели красный эйджил, висевшей на прочной золотой цепочке у нее на запястье. – Это эйджил, оружие морд-сит. Эйджил имеет силу благодаря связи морд-сит с лордом Ралом – со мной.

– Но у него нет клинка! – воскликнул человек, разглядывая эйджил, который раскачивался на конце золотой цепочки. – Его невозможно использовать в качестве оружия.

– Рассмотрите его получше, – предложил Ричард, взяв Кару за локоть и подтолкнув ее вперед, в гущу людей. – Посмотрите на него поближе, чтобы убедиться, что этот человек прав, что у эйджила нет клинка, лишь только небольшой жезл.

Люди приблизились к Каре, и девушка прошла между ними, позволив каждому потрогать и осмотреть эйджил. Пока ничего не понимая, они тщательно разглядывали его, оценивали длину, проверяли остроту концов, взвешивали. Надо было всесторонне обследовать диковинное оружие и убедиться, что эйджил не тяжелый и им нельзя ударить плашмя, как ножнами. Ричард приказал Каре дотронуться до кого-нибудь. Эйджил скользнул к ней в руку. Люди попятились, напуганные выражением ее лица, когда морд-сит пошла им навстречу, сжимая в руке то, что Ричард назвал оружием.

Кара дотронулась эйджилом до плеча Оуэна.

– Она уже дотрагивалась до меня раньше этим красным жезлом. Ничего не происходит, – успокоил он остальных.

Кара прикоснулась эйджилом к тем, кто стоял недалеко. Некоторые отпрянули назад, боясь, что она поранит их, хотя эйджил и не причинил вреда их товарищам. Тем не менее многие испытали прикосновение эйджила и убедились, что ничего не происходит.

Ричард закатал рукав.

– А теперь я докажу вам, что на самом деле это серьезное магическое оружие. – Он протянул руку Каре. – Режь до крови, – спокойно сказал он.

Кара уставилась на него.

– Лорд Рал, я не...

– Режь, – еще раз приказал Ричард, протягивая руку.

– Стой! – вмешался Том, оттолкнув его руку. – Лучше режь мою.

Морд-сит тут же поняла, что д’харианец прав. Такая демонстрация быстрее убедит недоверчивых.

– Нет! – возразила Дженнсен, но было уже поздно.

Том вскрикнул, когда Кара дотронулась концом эйджила до его руки. Юноша невольно споткнулся и чуть не упал, струйка крови стекала по его руке. Люди смотрели так, словно не были уверены в том, что видят.

– Может, это какой-то фокус? – предположил кто-то.

Пока Дженнсен заботилась о Томе, перевязывая его рану, Ричард протянул руку Каре.

– Покажи им, – настаивал он. – Покажи, что может сделать эйджил морд-сит с человеком, обладающим магическими способностями.

Кара посмотрела ему в глаза.

– Лорд Рал...

– Сделай это! – приказал Ричард. – Покажи им, тогда они поймут, – он повернулся к наблюдателям. – Подойдите ближе, чтобы вы могли сами увидеть его ужасную работу.

Ричард сжал кулак, подставив внутреннюю часть предплечья Каре.

– Сделай это так, чтобы они ясно увидели, что произойдет, в противном случае все это будет напрасно. Не заставляй меня напрасно испытывать боль.

Кара сжала губы, недовольная его командой. Девушка еще раз посмотрела в глаза Ричарда и увидела в них твердую решимость. Тогда она тоже решилась. Заглянув в глаза Кары, Ричард понял, насколько больно ей держать эйджил. Он сжал зубы и кивнул, показывая, что готов. Сохраняя каменное выражение лица, морд-сит направила эйджил на внутреннюю сторону предплечья. Ричард почувствовал себя так, словно его ударила молния. Самая страшная, какую он только мог представить. Ужасный всплеск боли пронзил руку. Боль отозвалась в плече. Казалось, кости развалились на кусочки. Скрипя зубами, воин держал дрожащую руку, а Кара медленно вела эйджилом вниз к кисти. Кровавые пузырьки поднимались, лопались и струйками стекали по руке.

Ричард задержал дыхание, сжав мышцы живота, и опустился на одно колено – он не собирался этого делать, но просто не мог больше выстоять на ногах под лавиной обрушившейся на него боли. Люди задыхались, шокированные видом крови и страданий. Многие удивленно перешептывались.

Кара отняла оружие. Ричард почувствовал напряжение в мускулах. С трудом переведя дыхание, он наклонился вперед, пытаясь успокоиться и подняться. Кровь стекала с пальцев.

Кэлен стояла сзади с небольшим шарфом, который Дженнсен достала из кармана.

– Ты в своем уме? – яростно прошептала она, перевязывая его кровоточащую руку.

– Спасибо, – поблагодарил он жену за заботу, не желая отвечать на ее вопрос.

Ричард не мог заставить пальцы перестать дрожать. Кара держалась слегка сзади. Он был уверен, что девушка была осторожна и не сломала ни одной кости, но чувствовал себя так, словно это все-таки произошло. Медленно приходя в себя, Ричард ощутил, что от боли по лицу бегут слезы.

Когда Кэлен закончила перевязку, Кара взяла его под руку и помогла встать.

– Мать-Исповедница права, ты не в своем уме, – проворчала она.

Ричард не стал спорить и доказывать верной подруге необходимость того, что он приказал ей сделать. Вместо этого он повернулся к зрителям и показал им руку. Темно-красное пятно медленно проступало по всей длине шарфа.

– Вот и могущественная магия. Вы не могли видеть ее, но можете оценить результаты. Такая магия может убить, если Кара захочет этого, – люди бросали на морд-сит встревоженные взгляды, наполненные уважением. – Но она не может поранить вас, потому что вы не взаимодействуете с подобной магией. Только те, кто родился с искрой дара, может почувствовать прикосновение эйджила.

Настроение людей изменилось. Вид крови отрезвил всех.

Ричард медленно подошел к ним.

– Я доказал вам, что все, рассказанное мною, – правда. Я не утаил от вас ничего важного или относящегося к делу. Теперь вы знаете, кто я и кто вы, и как мы все вместе оказались в этой ситуации. Если вы хотите узнать что-нибудь еще, я готов дать вам честный ответ.

Когда Ричард замолчал, люди стали переглядываться, высматривая, есть ли у кого-нибудь вопросы. Вопросов не было.

– Пришло время вам принять решение о своем будущем и будущем тех, кого вы любите, – продолжил Ричард. – Сегодня вы определите свое будущее. – Он показал на Оуэна. – Я знаю, что у него была любимая девушка Мэрили, которую забрал Орден. Знаю, что вы все пострадали от действий Ордена. Мне не известно, как зовут каждого из вас, и неизвестны имена людей, которых вы потеряли, но поверьте, я понимаю вашу боль. И хотя мне ясно, как вы дошли до такого состояния, что решились отравить меня, но все же вы не имели права делать это.

Многие избегали взгляда Ричарда, опуская глаза.

– Я собираюсь дать вам шанс встать на правильный путь. – Он немного помолчал, чтобы они осознали сказанное. – Вы многое выдержали и долго страдали, столкнувшись с угнетением, но теперь вы должны сделать выбор.

Ричард опустил руку на рукоять меча.

– Я хочу знать, где вы прячете противоядие от яда, которым меня напоили.

Люди обменялись встревоженными взглядами. Они озирались по сторонам, пытаясь понять чувства своих товарищей; они привыкли вместе решать, что делать.

Оуэн пытался разгадать намерения своих друзей, но они были еще более растеряны, чем он сам. Наконец парень облизал губы и робко спросил:

– Если мы пообещаем рассказать тебе, где противоядие, вы согласны сначала дать нам слово, что поможете нам?

Ричард принялся расхаживать. Люди нервно наблюдали за ним, ожидая его ответа, глядя на кровавые капли, падающие с его пальцев, и дорожку, которую они оставляли на камне.

– Нет, – категорически отказал Ричард. – Я не позволю вам объединять две несвязанные между собой проблемы. Вы отравили меня, это неправильно. У вас есть шанс исправить ошибку. Если я позволю вам торговаться со мной, ставить мне какие-то условия в обмен на исправление этой ошибки, таким образом я признаю, что ваши действия можно как-то оправдать. Рассказав мне, где спрятано противоядие, вы поступите единственным достойным образом, и вы должны сделать это безо всяких условий. Сегодня вы принимаете решение о том, каким будет ваше будущее. Я не скажу ни слова, пока вы не сообщите мне о своем решении.

Некоторые выглядели так, словно вот-вот ударятся в панику, другие – так, словно сейчас заплачут. Оуэн оттеснил бандакарцев от Ричарда, чтобы они могли обсудить это между собой.

– Нет, – сказал Ричард, внезапно останавливаясь. Люди замолчали и повернулись к нему. – Я не хочу, чтобы кто-то согласился с решением большинства. Я хочу, чтобы каждый из вас высказал мне свое личное мнение.

Люди пристально смотрели на него. В конце концов, кто-то спросил, что он имеет в виду.

– Я хочу знать, безо всяких условий, что каждый лично решит для себя – избавить меня от яда, или использовать его как угрозу, чтобы заставить меня сотрудничать. Я хочу знать, что решит каждый.

– Но мы должны прийти к соглашению, – возразил один человек.

– С какой целью? – поинтересовался Ричард.

– Чтобы наше решение было верным, – пояснил он, – Без соглашения невозможно принять достойное решение ни по одному важному вопросу.

– Вы отдаете решение вопросов морали на суд толпы, – сказал Ричард.

– Но соглашение позволяет рассудить достойно, потому что отражает волю людей, – настаивал другой.

– Понятно, – рассудил лорд Рал. – Значит, если все вы решите изнасиловать мою сестру и сочтете это вполне нравственным, потому что решение об изнасиловании было единогласным, и если я стану возражать, то безнравственным окажусь я, потому что останусь в одиночестве и не признаю вашего соглашения. Вы такой способ решения имели в виду?

Люди сжались от отвращения.

– Ну... не совсем... – заговорил он.

– Хорошее и плохое не может быть предметом договора, – прервал Ричард. – Вы пытаетесь построить добродетельную власть толпы. Разумный моральный выбор строится на уважении к жизни, а не на соглашении. Соглашение не заставит солнце взойти в полночь, также как не сможет переделать плохое в хорошее. Если что-то неправильно, не имеет значения, сколько тысяч людей высказались за это, вы должны противостоять им. Если что-то справедливо, никакое общественное осуждение не должно столкнуть вас с пути. Я не желаю больше слушать эту невразумительную болтовню о соглашении. Вы не стадо гусей, а люди. Я хочу знать, что думает каждый. – Он указал на землю перед ними. – Пусть каждый возьмет по два камешка.

Ричард смотрел, как они нерешительно наклоняются и выполняют его приказ.

– Сейчас каждый из вас зажмет в кулаке один или два камня, – решительно продолжил он. – Каждый подойдет ко мне, к человеку, которого вы отравили, и раскроет ладонь, так чтобы только я один смог увидеть ваше решение. Один камешек будет ответом «нет». Он будет значить, что вы отказываетесь сообщить мне, где противоядие, если я сначала не пообещаю, что попытаюсь вернуть вам свободу. Два камешка в вашей ладони будут значить «да», то есть, что вы согласны рассказать мне, где спрятано противоядие без каких-либо условий.

– Но что произойдет, если мы согласимся? – спросил кто-то. – Вы даруете нам свободу?

Ричард пожал плечами.

– После того, как каждый из вас сообщит мне о своем решении, я оглашу свое. Если вы расскажете мне, где противоядие, я, возможно, помогу вам, или, возможно, излечившись от яда, оставлю вас и вернусь к своим делам. Вы узнаете об этом только после того как ответите мне. А сейчас отвернитесь от своих друзей и положите в кулак один камешек, если вы против, или два камешка, если согласны сообщить мне, где противоядие. Когда закончите, выходите вперед по одному и показывайте мне ваше решение.

Мужчины отвернулись, обмениваясь косыми взглядами, но, следуя инструкциям Ричарда, они не стали ничего обсуждать. Каждый самостоятельно положил камешки в кулак.

Когда люди отвернулись, Кара и Кэлен подошли ближе к Ричарду. Они сделали из ситуации свои выводы.

Кара схватила его за руку.

– Ты с ума сошел? – раздраженно прошептала она.

– Вы обе меня сегодня уже об этом спрашивали.

– Лорд Рал, должна ли я напоминать тебе, что однажды ты уже пробовал прибегнуть к голосованию и из-за этого попал в неприятности? Ты сказал, что больше никогда не сделаешь такой глупости.

– Кара права, – тихо, чтобы не услышали остальные, согласилась Кэлен.

– На этот раз все по-другому, – убежденно сказал Ричард.

– Нет никакой разницы, – резко возразила Кара. – Нас опять ждут неприятности.

– Сейчас все иначе, – настаивал он. – Я объяснил им, что неправильно и почему, теперь они должны выбрать как поступить: правильно или нет.

– Ты позволяешь другим определять твое будущее, – укоризненно произнесла Кэлен. – Ты отдал свою судьбу в их руки.

Ричард глубоко вздохнул, взглянув в зеленые глаза Кэлен и затем в ледяные голубые глаза морд-сит.

– Я должен был сделать это. Теперь пусть подходят и покажут мне, что решили.

Кара разгневанно отвернулась и отошла к статуе Кейджа-Ранга. Кэлен пожала руку мужа, выражая молчаливую поддержку и одобрение его решению, даже если она не понимала его причин. Он мог позволить себе лишь слегка улыбнуться жене в знак признательности, прежде чем она отвернулась и отошла к статуе, где ждали Кара, Дженнсен и Том.

Ричард отвернулся, не желая, чтобы Кэлен поняла, как ему больно. Боль, вызванная ядом, медленно поднималась к груди. Каждый вдох причинял страдания. Его рука все еще содрогалась от боли, которую причинило ему прикосновение эйджила. Но хуже всего была головная боль. Он хотел бы знать, увидела ли Кара эту боль в его глазах. В конце концов, морд-сит хорошо разбиралась в видах боли.

Лорд Рал знал, что промедление будет для него смертельно. У него нет времени помочь этим людям, а потом получить противоядие. Он не знал, каким образом освободить их империю от власти Ордена. Он не мог избавить от захватчиков даже свою собственную империю.

Ричард чувствовал, как истекает его время. Собственный дар приносит ему головную боль, и если он не сумеет справиться с ним, то в конце концов, дар убьет его. Кроме того, и это гораздо хуже, что боль от дара ослабляет его, позволяя яду действовать быстрее. С каждым уходящим днем ему все труднее будет противостоять яду.

Если он сумеет добиться согласия этих людей, и они скажут ему, где спрятано противоядие, он, может быть, успеет принять его вовремя.

Если нет – шансов выжить у него не останется.