ГЛАВА 7
Он улетел через пять дней, оставив в моей душе сосущее чувство утраты сродни внутренней неудовлетворенности. Хотя по идее должна бы радоваться. Аппетит выздоравливающего грифона непомерно возрос, и уже к четвертому дню нашего пребывания в долине Тиграш все лапы сбил в поисках добычи, но все равно хватало только на прокорм раненого монстра. Вынужденные перейти на вегетарианскую диету окружающие недовольно роптали, мол, проще такого пристрелить, чем прокормить. Эльфы пытались охотиться, но горные козлы оказались хитроумными бестиями, недоверчивыми к тому же, и вовсе не горели желанием покончить жизнь, получив стрелу. Не знаю, чем их приманивал Тиграш, но ни лорду Тиррэлю, ни лорду Эллэну, ни Арагорну в паре со Скворчащим Животиком не удалось подойти на расстояние полета стрелы. Создавалось впечатление, будто животные нагло издеваются над охотниками, злорадно красуясь на скалах вне досягаемости, что, понятное дело, хорошему настроению мужчин не способствовало.
И вот однажды я пошла кормить грифона, соблюдая наш обычный утренний ритуал (следующим пунктом которого после завтрака было нанесение еще одного слоя грязи), и, к своему удивлению, нашла огород Арданассак абсолютно обезгрифоненным.
— Он улетел, — доверительно сообщил сэр Толеснал, хрустя яблоком.
— Но обещал вернуться? — на всякий случай уточнила я, пораженная вероломством монстра в самое сердце.
— Не знаю, благородная дама, — пожал плечами рыцарь. — Лично мне он ничего подобного не говорил. Но вы можете дождаться Кехта. Возможно, он слышал что-нибудь.
Я покачала головой. Сомневаюсь, что грифон, не найдя время на прощание со своим лекарем, обнаружил в своем плотном графике несколько минут для общения с оруженосцем.
«Не переживай, — вклинился в безрадостный ход моих мыслей Джастудай. — Теперь ты на сто процентов уверена, что грифон всего лишь зверь, чье выживание зависит от того, насколько четко он следует своим инстинктам. В нем нет ни любви, ни благодарности, ни души, а окружающие делятся на два вида: те, кого можно съесть, и те, кого есть нельзя».
«Возможно, ты прав, — не могла не согласиться я. — Но от этого менее грустно не становится».
«Прекрасная речь, братишка, — одобрил монолог Кумивар. — А на месте гадалки я бы бросил этот участок и разбил огород где-нибудь еще. Сомнительно, что после грифона и обилия грязи, которую ты с таким усердием лила на зверюгу сверх всякой меры, здесь хоть что-то сможет вырасти в ближайшие лет десять».
Я удивленно воззрилась на недавнее место лежки зверя. Землю действительно покрывал изрядный слой грязи, перьев, вылезшей шерсти и еще бог знает чего. И даже невооруженному взгляду далекого от земледелия индивида понятна тщетность попыток вырастить здесь хоть что-нибудь.
«Ты прав, — ошеломленно протянул Джастудай. — И с нашей стороны условия договора соблюдены, но я бы рекомендовал воительнице удалиться раньше, чем ведьма сможет оценить результаты. Боюсь, она будет сильно расстроена горькой судьбой своего огорода».
«На мой взгляд, глупо привязываться к клочку земли, — скептически хмыкнул Кумивар. — И тем не менее я согласен с братом и предлагаю провести остаток дня в приготовлениях, а завтра на рассвете покинуть гостеприимную долину и продолжить наш путь».
«Что я слышу, доблестный клинок предлагает бежать? — искренне изумилась я. — Начинаю опасаться за собственные уши. Уж не подводит ли меня слух?»
«Это не побег вовсе, а тактическое отступление, — спокойно возразил он. — Мы и так слишком здесь задержались».
«И правда, леди, история со спасением зверя слишком затянулась. Нам следует спешить, если хотим найти принцессу до того, как у нее появятся внуки», — поддержал брата Джастудай.
Что ж. С этим не поспоришь.
— Благородная дама! — Голос сэра Толеснала вывел меня из задумчивости. — Зверь улетел, мясо вам больше не понадобится, может, отдадите его мне и моему оруженосцу?
Хитрый ход. Я оценила.
— Сэр, я могу выделить вам только часть. Остальное нам и самим пригодится.
— Но грифону вы готовы были отдать все, — возмутился рыцарь. — А он, между прочим, всего лишь зверь.
— Да, но этот зверь залечил свою гораздо более опасную рану раньше вас и благополучно избавил нас от своего общества. Теперь я с моими спутниками продолжу свое странствие. Так что припасы пригодятся нам самим, а я вынуждена с вами распрощаться. Прощайте, сэр Толеснал. Удачи с подвигами.
Я повернулась и уже было ушла, когда сэр Толеснал окликнул меня, заставив обернуться:
— Вы собираетесь разыскать принцессу. Ее похитил дракон?
— Не думаю, — покачала головой я. — Хотя, возможно, драконы приложили лапу к сокрытию города, где она находится, от посторонних глаз. Или это были демоны.
— Демоны… — мечтательно протянул рыцарь, и его благородное лицо озарила улыбка. — Интересная, должно быть, у вас жизнь.
— Да уж не жалуюсь, — скептически хмыкнула я.
Ведра с мясом тяжело оттягивали руки, и только предвкушение сытного обеда не давало мне злобно запустить их в кусты.
— А не найдется ли в вашем отряде место для рыцаря и его оруженосца? — с надеждой вопросил сэр Толеснал. — Я, знаете ли, давно мечтал спасти какую-нибудь принцессу, но как-то все не представлялось случая. Принцессы почему-то предпочитают путешествовать исключительно с большой охраной и их очень редко похищают.
— Очень недальновидно с их стороны, — не удержалась от ехидного словца я.
Но моя ирония была успешно проигнорирована возжелавшим свершения героического поступка рыцарем.
— Между тем спасение прекрасной принцессы — идеальный подвиг для любого рыцаря, — мечтательно закатил глаза от предвкушения он.
Ну-ну. Похоже, благородный сэр уже видит себя верхом на лоснящемся холеном жеребце увозящим красавицу под серебристой вуалью в закат. Интересно, он что, совсем не понимает, что, прежде чем транспортировать очаровательных дев на копытном транспорте, нужно сначала узнать ее местонахождение, а для этого придется провести занимательную игру в двадцать вопросов с выходцами из ада (или его аналога в местном мире). Назовите меня привередой, но, на мой взгляд, демоны не тот вид, с которым имеет смысл вести увлекательные беседы.
— А вдруг принцесса некрасива, что тогда? Оставим ее там, где есть? — поинтересовалась я.
Карие глаза рыцаря выразили такое неподдельное изумление, что стоило задать вопрос хотя бы для того, чтобы увидеть это выражение лица.
— Разве та, что вы ищете, некрасива?
Ну прямо как ребенок, которому сообщили, что санки Санты по ошибке сбили ПВО.
— Нет. Принцесса Норандириэль золотоволоса, голубоглаза и прекрасна, как и положено высокорожденной эльфийке, — усмехнулась я и увидела облегчение, которое выразилось на лице сэра. — Я спросила гипотетически. И все же, если дама некрасива, разве она не заслуживает спасения?
— Итак, место для нас найдется? — спокойно проигнорировал вопрос сэр Толеснал.
— Пара крепких спутников никогда не бывает лишней, особенно в таком опасном предприятии, как наше. Но как быть с вашей страшной травмой? — Я изобразила крайнюю степень озабоченности. — Думаю, вам стоит повременить с путешествиями, пешими прогулками и поездками верхом. Разве сможете вы далее продолжать путь, полный терний и лишений? Вы все еще не можете ходить, а ваш скакун не набрался сил. Не лучше ли остаться в долине на заслуженный отдых и залечить раны? Даже самый смелый дух, увы, узник тела и вынужден считаться с его потребностями.
Эк я загнула! Прямо сама себя зауважала. Есть чем гордиться.
«Воительница, снимаю шляпу в восхищении», — снизошел до одобрения Кумивар.
И хотя похвала меча мне польстила, не смогла удержаться от колкости в его сторону:
«Ты же меч. Откуда у тебя головной убор?»
«Но если бы он у меня был, непременно снял перед твоим красноречием», — ничуть не смутился он.
М-да. Этого ничем не прошибешь.
— Ради свершения подвига во славу прекрасной дамы Брунхильды Светлоокой готов обуздать слабую плоть силою воли и твердостью характера, — пафосно выдал сэр. И чтобы слова не расходились с делом, запустил огрызок яблока в ближайшие кусты, легко воздел себя на ноги и упер руки в бока, изображая позу героя, готового к боевым свершениям.
— Свершилось чудо! Друг спас жизнь друга! — скептически хмыкнула я.
В это время из кустов вылез Кехт, правой рукой придерживая ведро с лечебной грязью, а левой ощупывая замечательный фингал вокруг правого глаза.
— Кстати, о дружбе. Друзья точно так не поступают, — укоризненно молвил он. — О! Ваше сэрство! Вы изволили встать? Тогда эта гадость вам точно больше не понадобится. Аллилуйя!
Ведро с грязью улетело по высокой дуге и звякнуло где-то за пределами досягаемости.
— Вот и славно. Приятно, знаете ли, доставлять людям радость. Если к утру не передумаете, жду вас на рассвете вместе с ослом, жеребцом и припасами.
Мне показалось или у Кехта лицо перекосилось, словно он съел два кило лимонов разом и на голодный желудок? Наверное, известие о грядущих героических свершениях подействовало не так вдохновляюще, как на его хозяина. И я не могу его в этом винить. Пара предыдущих подвигов у них точно не задалась.
Друзья восприняли новость с оптимизмом загостившегося на одном месте цыганского табора. Вовремя появился Тиграш с новой добычей, и заготовка припасов пошла полным ходом: вялили мясо, проводили ревизию припасов, укладывали вещи. По ходу сборов стало понятно, что столько мяса, пусть даже вяленого, под силу тащить на себе только тигру, но тогда мне придется топать пешком. Я было возмутилась такому жестокому обращению с нежной и хрупкой мной, но уступила интересам большинства. В конце концов, путешествовать на сытый желудок гораздо приятнее, чем на пустой. А в морозном холоде гор хорошее питание — залог выживания. К тому же Тиграшу не придется охотиться еще и для нас, он сможет дольше отдыхать, а значит, мы будем больше проходить за день.
— Может, пока есть свободное время, стоит кому-нибудь сбегать к Арданассак за рекомендацией к тролльему шаману? — предложила я, бросая красноречивые взгляды в сторону Скворчащего Животика, чтобы ни у кого не возникло сомнений, кому именно должна выпасть подобная честь.
Черноволосый мальчишка-эльф насупился и умудрился побагроветь, несмотря на темный цвет кожи.
А что я такого сказала? Он самый молодой и легкий на подъем. Я, может быть, сама вызвалась бы, но не стану. Ведь как пить дать заплутаю в трех соснах, и на мои поиски придется снаряжать спасательную экспедицию.
Арагорн смерил своего ученика взглядом неожиданно голубых глаз с вертикальными кошачьими зрачками и усмехнулся, явив белозубую улыбку на темном лице.
— Не стоит. Гадалка была так любезна, что сразу отдала нам записку, чтобы сберечь наше драгоценное время и ноги. А может, просто не хотела, чтобы ее и дальше беспокоили по пустякам отряды странных личностей.
— Как мило, — умилилась я дальновидности элле.
— Кто бы сомневался, — скептически хмыкнул лорд Тиррэль, точно знавший, что, раз его угораздило явиться в этот мир темным эльфом, значит, он просто обязан добавить свою ложку дегтя в любую бочку меда. — Только у нее оказалось весьма специфическое чувство юмора.
— Что ты хочешь этим сказать? — удивленно нахмурилась я. — Неужели отшельница сожгла написанное прямо у вас на глазах и не удалось сохранить даже пепел?
— Если бы! — Улыбка темного стала еще шире. — Эта леди явно спятила. Впрочем, это как раз неудивительно, если учесть тот факт, что гадалка живет в одиночестве на вершине горы не один десяток лет. При таких обстоятельствах любой умом тронется.
— Не следует говорить о леди в таком тоне, — вклинился лорд Эллэн, но темный не удостоил его даже взглядом.
— Арданассак просто взяла молоток и зубило, высекла несколько рун на здоровенном камне и торжественно преподнесла нам.
— Ты шутишь? — удивленно выдохнула я.
Слыхала я о наскальной живописи, но чтобы вот так писали записки… Век живи, век учись — дураком помрешь.
— Хорошенькая шутка! Нам пришлось вместе тащить эту дивную «записку» по горам. Мы бросили ее на тропе, ведущей к троллям. Впрочем, тропой ее можно назвать весьма условно, так что гарантии, что мы ее найдем на обратном пути, нет. Впрочем, может, это и к лучшему. Общение с демонами никогда не входило в мои планы. Хорошего все равно не скажут, а проблем наверняка прибавится. К тому же демоны весьма неохотно говорят правду и любят запутывать людей.
— Если темному лорду что-то не нравится, он вполне может вернуться обратно и спрятаться под одеялом, — вставил лорд Эллэн, но и тут смутить оппонента не удалось.
— Лорд Эллэн, — улыбка Тиррэла стала хищной, — прятаться от темных сил скорее привилегия светлых. Ведь вы всегда утверждали, что Темный двор составляют сплошь выходцы из бездны. Зачем же мне избегать собственной родни?
Светлый тряхнул гривой золотых волос и не снизошел до ответа. Надо полагать, крыть было нечем.
