Глава 15

Подчеркивая окончание разговора, Ричард посмотрел вдаль и наконец заметил, что лужайка вокруг монумента уже не пустует: горожане со всех сторон приходили сюда отдохнуть после трудового дня. Но сверху было видно, что одна группа людей целенаправленно движется к монументу — гуляющие оглядывались на них, вероятно, интересуясь, что они затевают. Ричард понял их намерения, никого не спрашивая, потому что вел эту небольшую толпу человек, которого он очень хотел увидеть, — Ицхак.

Еще издали тот замахал рукой и закричал:

— Ричард, Ричард!

Несмотря на тяжелое настроение, Ричард не мог удержаться от улыбки, глядя на старого приятеля — приземистого, все в той же забавной красной шляпе с узкими полями. Поняв, что Ричард его заметил, он ускорил шаг и чуть ли не рысцой понесся по траве.

— Ричард! — снова крикнул он. — Ты вернулся, как обещал!

Когда вся компания принялась взбираться по ступеням на холм, Ричард пошел им навстречу. Внизу уже собиралась большая толпа любопытных, сквозь нее уверенно прокладывал путь рослый здоровяк, и Ричард узнал Виктора. Достигнув мраморной площадки, Ицхак бросился к Ричарду и потряс его руку, сияя от великой радости.

— Ричард, как я счастлив снова видеть тебя в Алтур-Ранге! Ты теперь станешь возчиком в моей конторе перевозок, да? У меня куча заказов, не знаю, как управиться — и тут ты! Сможешь завтра приступить к работе?

— И я рад тебя видеть, Ицхак.

Ицхак все еще тряс руку Ричарда

— Значит, договорились? Станешь моим партнером. Будем делить все поровну, ты и я!

— Ицхак, если вспомнить, сколько денег ты мне должен…

— Деньги! — фыркнул Ицхак. — При чем тут деньги? Работы полно и будет еще больше, так зачем беспокоиться о деньгах? Забудь про них. Мы вдвоем заработаем сколько тебе угодно. Мне нужен толковый человек. А хочешь, пусть я буду твоим партнером, так даже лучше — всегда будем при деле. Про тебя все спрашивают. «Где же Ричард?», так и твердят. Послушай, Ричард, если ты…

«Как было бы просто и замечательно, — подумал Ричард. — Грузить фургон, ездить с места на место, получать деньги, неспешно обедать и каждый день мирно ложиться спать, не думая, как спасти мир». То, что Ицхак по наивности забыл, с кем имеет дело, его посмешило бы — но сейчас было не до смеху. Не в силах долго подготавливать почву, он сразу отрубил:

— Ицхак, ничего не получится. Мне нужно разыскать Кэлен.

— Кэлен? — непонимающе заморгал Ицхак.

— Его жену, — сердито пояснил Виктор, остановившись рядом с Ицхаком.

Ицхак, разинув рот, взглянул на Виктора и вновь обернулся к Ричарду.

— Жену? — Он сдернул красную шляпу с головы. — Жену? Но это чудесно! — Ицхак широко развел руки. — Чудесно! — Он обнял Ричарда, крепко прижал, смеясь и пританцовывая на цыпочках. — Ты женился! Это событие следует отметить. Мы устроим пир горой и…

— Она пропала, — сказал Ричард, высвобождаясь из объятий Ицхака. — Я ее ищу. Мы не знаем, что с ней случилось.

— Пропала? — Ицхак пригладил черные волосы и снова надел шляпу. — Я помогу. Поеду с тобой. — Его темные глаза сразу стали серьезными. — Скажи, что я могу сделать?

Эти слова не были пустым проявлением вежливости. Ицхак был искренне готов помочь. У Ричарда потеплело на сердце: он знал, что этот человек ради него бросит все. Но сейчас был неподходящий момент для объяснений, и Ричард сказал только:

— Все не так просто.

— Ричард, — протиснувшись вперед, вмешался Виктор, — у нас неприятности…

Ицхак раздраженно прервал Виктора:

— У Ричарда жена пропала. Зачем морочить ему голову еще какими-то неприятностями?

— Не кипятись, Ицхак, Виктор уже знает про Кэлен, — Ричард положил левую руку на рукоять меча и обратился к Виктору:

— Что случилось?

— Только что вернулись разведчики. Они обнаружили отряды Имперского Ордена, которые идут в нашем направлении.

Ицхак снова сдернул шляпу с головы:

— Войска?

— Еще один обоз с провиантом? — спросил Ричард.

— Нет. Боевые подразделения, и они движутся на нас.

— Солдаты идут? — округлив глаза, воскликнул Ицхак. — И скоро они тут будут?

По растущей толпе прошел шумок: люди передавали друг другу тревожную новость.

— Судя по скорости марша, им потребуется еще несколько дней. У нас есть время подготовить оборону. Но времени не слишком-то много.

Никки подошла к Ричарду. Прямая, с высокой поднятой головой и пронзительным взглядом, она привлекла всеобщее внимание. Гомон толпы утих. Даже люди, не знавшие, кто такая Никки, обычно умолкали в ее присутствии — не понимая, почему такая привлекательная женщина пугает их.

— Разведчики точно определили направление? — спросила она. — Возможно, они пройдут мимо нас, направляясь на север?

— Они не направляются на север, — буркнул Виктор, уверенно мотнув головой. — Они идут с севера.

Пальцы Ричарда крепче стиснули рукоять меча.

— Идут с севера? Ты не ошибаешься?

— Это закаленные боевые части, — подтвердил Виктор. — Еще хуже, что по дороге они подобрали одного из своих жрецов.

Люди заволновались. Раздались возбужденные голоса, и каждый, желая быть услышанным, старался перекричать другого.

Никки вскинула руку, призывая к тишине. Других усилий ей не потребовалось — на склоне темнеющего холма, на мраморных ступенях мгновенно все стихло. Брови Никки сошлись на переносице, словно у ястреба, высмотревшего добычу. Подойдя вплотную к угрюмому кузнецу, она прошипела:

— С ними идет чародей?

Виктор не попятился — один из немногих — и ответил:

— Говорят, что он — жрец высокого ранга в Братстве Порядка.

— А в братстве вообще все чародеи, — заметил Ицхак. — Эту новость доброй не назовешь. Нет в ней ничего доброго!

— Это уж точно, — вздохнул Виктор. — Судя по донесениям разведчиков, там несомненно есть чародей.

В толпе снова поднялся гомон. Одни уверяли, что в любых обстоятельствах сумеют отразить попытку Ордена вновь захватить Алтур-Ранг. Другие, не столь самоуверенные, задавали растерянные вопросы.

Никки, обдумав новости, обратилась к Виктору:

— Удалось ли разведчикам узнать имя или какие-нибудь подробности, определить, кто он?

Засунув пальцы за пояс, Виктор кивнул утвердительно:

— Этого жреца зовут Кронос.

— Кронос… — задумчиво повторила она.

— Наши ребята поработали с умом, — сказал Виктор. — Они ухитрились незамеченными опередить солдат и, прикинувшись местными жителями в городишке, лежавшем на пути легиона, дождались их прихода. Солдаты стали лагерем на краю городка на несколько дней, для отдыха и пополнения припасов. Понятно, что горожан они обобрали дочиста. Напившись допьяна, солдаты выболтали достаточно, чтобы мои ребятки уловили суть их намерений. А они намерены не только положить конец восстанию в Алтур-Ранге. Они получили приказ сокрушать крамолу повсюду и не проявлять при этом излишнего милосердия. Учинить, так сказать, образцовую расправу. Задача не представляется им слишком сложной — и они заранее предвкушают, как позабавятся после победы.

Глухое молчание воцарилось в толпе.

— А как там насчет чародея? — спросил Ицхак.

— Видимо, этого Кроноса считают весьма благочестивым. Он среднего роста, голубоглазый. С солдатами не пил. Зато долго и нудно проповедовал горожанам о необходимости следовать истинным заветам Создателя и жертвовать всем, что они имеют, на благо ближних — то есть Имперского Ордена и возлюбленного императора. Но когда он не проповедует, то занимается совсем иными делишками. Он распутник, и, судя по всему, ему все равно, какая женщина ему попадается и хочет ли она этого. Одну девушку по приказу Кроноса схватили прямо на улице, ее отец возмутился, поднял шум и собрал толпу; тогда добрый брат вышел и вспышкой своей силы поджег отцу кожу. Оставил его в назидание другим кричать и корчиться от боли, а сам пошел дальше развлекаться с дочерью. Бедняга умирал несколько часов. Мои ребята говорили, что ничего страшнее не видывали. После этого, понятное дело, никому уже не хватало духу возражать, когда Кронос выбирал себе новую женщину.

Толпа зароптала. Многих потряс и возмутил этот рассказ. Мысль о том, что орденские изверги собирались «образцово» покарать их самих, также не прибавила никому радости.

Никки не удивило сообщение об этой жестокой выходке. Она надолго погрузилась в задумчивость, потом покачала головой:

— Этого брата Ордена я не знаю — их много, и я не могу знать всех.

Темные глаза Ицхака перебегали с Ричарда на Никки.

— Что будем делать? Войска и чародей…. Это плохо. Но вы что-то придумаете, да?

Из толпы раздались возгласы одобрения и согласия с Ицхаком. Люди хотели знать, что думает Ричард. А он считал, что тут обсуждать нечего.

— Вы боролись за свободу и победили, — сказал Ричард. — По-моему, сдаваться вам нельзя!

Люди и с этим согласились. Они знали очень хорошо, каково жить под пятою Ордена, и уже распробовали вкус свободы. И все же страх начал закрадываться в сердца народа.

— Но вы здесь, с нами, лорд Рал, — послышалось из толпы. — Вы видали переделки и похуже, чем эта. С вашей помощью мы победим вражеских солдат!

Однако среди сгустившихся сумерек раздались совсем не те слова, каких ожидали все.

— Боюсь, что остаться здесь я не смогу, — медленно проговорил Ричард. — У меня есть неотложное и крайне важное дело. Мне придется уехать завтра на заре.

Потрясенное молчание стало ему ответом.

— Но войско противника будет здесь через два-три дня! — наконец воскликнул кто-то другой. — Лорд Рал, уж столько-то вы можете подождать!

— Если бы мог, то остался бы с вами и устроил достойную встречу этим солдатам, как раньше устраивал — но сейчас не могу себе позволить даже лишнего часа промедления. Битва ждет меня в другом месте. Но враг у нас один, и душою я буду здесь, с вами.

Ошеломленные люди не сводили с него глаз; он понял, что нужно объясниться подробнее.

— Неужели вы не способны просчитать, что случится дальше? Если я останусь, и мы победим тех солдат, которые сейчас идут убивать вас, вскоре придут другие, и в большем числе. Не можете же вы задерживать меня здесь до бесконечности, чтобы спасать вам свободу всякий раз, когда Джегань будет присылать своих солдат на захват Алтур-Ранга? Вы более не рабы — но, научившись вести житейские дела, теперь вы должны научиться самостоятельно защищаться. В мире полно таких мест, как Алтур-Ранг, и всем им предстоят такие же испытания. Раньше или позже вам придется взять ответственность на себя — так почему бы не сейчас?

— Значит, вы покидаете нас, когда мы больше всего нуждаемся в вашем присутствии? — прозвучал голос из толпы.

Его никто не поддержал, но было ясно, что многие подумали то же самое. Кара незаметно придвинулась ближе к Ричарду. Но прежде чем она успела стать, заслоняя его, он исподтишка взмахнул рукой, предупреждая, чтобы она не двигалась.

— Ну-ка опомнитесь, люди! — прорычал Виктор. — Ричард никого не покидает, и я не допущу подобной болтовни! — Стоявшие рядом горожане попятились, учуяв угрозу в его тоне. От одного только гневного взгляда Виктора бывало, бледнели здоровяки вдвое крупнее его. — Он уже сделал для нас больше, чем кто бы то ни было прежде. Всю свою жизнь прожили мы под властью Ордена. Ричард показал нам, кто мы на самом деле, доказал, что мы — гордые люди и можем сами устраивать свою судьбу. Мы взяли на себя ответственность за наши собственные жизни и добились свободы. Это не он пришел и даровал нам ее. Мы выковали ее сами!

Люди, стоящие на ступенях лестницы и внизу, на траве, выслушали эту отповедь молча; кое-кто пристыженно поглядывал на соседей. Но как только Виктор договорил, собрание взорвалось возбужденными выкриками согласия, предложениями, что нужно предпринять. Никки дернула Ричарда сзади за рукав и отвела его в сторонку, где можно было поговорить вполголоса.

— Ричард, эту битву сейчас следует считать наиболее важной!

— Я не могу остаться.

Ее голубые глаза сверкнули еле сдерживаемым гневом:

— Здесь твое настоящее место, ты должен возглавить народ! Ты — лорд Рал. Они рассчитывают на тебя!

— Независимость означает ответственность. Мы все боремся за то, во что верим. Они сделали свой выбор, когда подняли восстание, я — свой. Я намерен сделать то, что считаю своим первостепенным долгом.

— Ты бежишь от боя с врагом ради погони за фантомами?

Ее язвительные слова остались без ответа. Ричард отошел от чародейки и обратился к народу:

— И Древний, и Новый мир охвачены войной. — Разговоры в толпе мало-помалу стихли, люди поворачивались к Ричарду, чтобы и слышать, и видеть его. — Войско, идущее сюда, состоит из вояк, закаленных и испытанных в этой войне. Проходя по разным землям севера, они разоряли их, они орудовали своими мечами, секирами и булавами, убивая и вооруженных, и безоружных людей Нового мира. Эти войска набрались опыта в захвате городов и убиении мирных жителей. Явившись сюда, они будут пытать, насиловать и убивать граждан этого города, как они поступали и с теми городами… если вы не сумеете их остановить.

Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание.

— Но даже если вам удастся выстоять, на этом не кончится. Орден пришлет новых солдат. Если вы победите и их, в следующий раз придет еще большее войско.

— Ричард, как тебя понимать? — спросил Ицхак, нарушив всеобщее молчание. — Значит ли это, что положение безнадежно и нам нужно сдаться?

— Нет. Я хочу, чтобы вы отчетливо осознавали, что значит воевать против Имперского Ордена — видели подлинные размеры предстоящей вам работы. Если вы хотите остаться свободными перед лицом такого противника, недостаточно просто стоять на месте и оборонять город. Ни одна война еще не была выиграна обороной. Вам нужно дать врагу такой отпор, чтобы отбить у него охоту снова посягать на вашу свободу. Заботясь о себе, вы поможете и всему миру избавиться от Имперского Ордена.

Ричард медленно покачал головой.

— Сейчас только Д’Хара, земля, которой я правлю, еще противостоит Ордену, Но в одиночку у нас нет шанса на успех. Как только Д’Харианская империя падет, император Джегань использует освободившиеся от этой войны войска и со всей силой обрушится на те островки сопротивления идеям Ордена, какие еще останутся. И первым в списке непокорных будет Алтур-Ранг. Это его родной город. Он не позволит, чтобы здесь оставались противники его убеждений. Он напустит на вас своих самых свирепых псов — уроженцев Древнего мира. Вас окружит и обескровит войско Джеганя, составленное из ваших же соплеменников. Вы умрете все до единого, ваших сыновей вырежут, а ваши жены, сестры и дочери станут наградою для тех мерзавцев, чьей силой поддерживается власть Ордена.

В потрясенной толпе не слышно было ни звука. Страх читался на всех лицах, белеющих в сумерках. Накануне битвы они ожидали бодрых, хвастливых речей, а не этой суровой правды.

Виктор прокашлялся.

— Ты еще что-то хочешь сказать нам, Ричард?

Ричард посмотрел на море голов, окружающее площадку, где он стоял, и кивнул.

— Да. Я пытаюсь объяснить, что просто стоять и защищаться, когда к вам придут, недостаточно. Вы должны сами нанести болезненный удар Имперскому Ордену и способствовать его падению.

Ицхак поднял руку:

— Способствовать его падению? Каким образом?

— Как все вы хорошо знаете, под властью Ордена у народа было мало работы, мало еды, мало надежд… кроме надежды на лучшую жизнь в посмертии — но только в обмен на самоотверженное служение в этой жизни. Жрецам Братства Порядка нечего предложить вам, кроме нищеты — потому они возводят страдание в ранг добродетели и великодушно обещают вам неслыханные, вечные наслаждения в неком ином мире. Эту награду нельзя заранее увидеть, об этом мире ничего не известно никому — кроме, якобы, самих жрецов. Никто из вас не стал бы продавать даже собаку за такие пустые обещания — и все же набрались целые легионы обманутых, готовых отдать свои жизни, единственные и неповторимые, в этой нечестной сделке!

Ричард оглядел примолкшую толпу и продолжил:

— Джегань взывает к воле Создателя. Он призывает бороться за будущее всего человечества и объявляет уничтожение всех, владеющих особым даром, весомым поводом для вторжения войск Древнего мира в Новый мир. Он убеждает своих подданных, что жители далекого севера — развратные язычники, и ради любви к Создателю их следует покорить. Но на самом же деле Джегань всего лишь отводит внимание народа от бедности и безработицы, к которым привели действия и учение Имперского Ордена. Вину за падение Древнего мира он возлагает на предателей — например, таких, как вы, — и на их сообщников на севере, якобы еще более злобных. Так Джегань дает отчаявшимся молодым людям выход, предмет, который можно ненавидеть, которому можно мстить за их собственные несчастья. Вы сами видели, как много таких юных и преданных «благородному делу» ребят покинули Алтур-Ранг, чтобы присоединиться к армии Джеганя. Они полностью уверовали в учение Ордена и теперь считают, что во всех их бедах виноваты инакомыслящие. Большинство из них уже недоступны доводам разума или раскаянию.

Голос Ричарда звучал все громче:

— Поскольку война идет далеко от его основных владений, Джегань позволяет этим дикарям рыскать повсюду и грабить — надеясь, что, поживившись какой-нибудь добычей, они забудут, какое жалкое будущее ожидает их дома. Во имя Создателя и Порядка они подавляют всякое сопротивление и захватывают целые страны. Они поражают страхом всех, кто оказывается на их пути. Многие люди, не вынеся жуткого ожидания орды убийц Джеганя, в надежде заслужить пощаду и избежать самой страшной расправы, предпочитают сдаться на их милость и добровольно присоединиться к делу Имперского Ордена. Но теперь, когда вы понимаете суть происходящей борьбы, нет нужды отчаиваться и пугаться. Прежде всего учтите, что Имперскому Ордену не удалось в полной мере устранить трудности, возникшие из-за отдаленности его земель. Несмотря на захват огромных богатств, войскам постоянно нужно пополнять всевозможные припасы — от муки для выпечки хлеба до перьев для изготовления стрел. Они не могут наскрести достаточно провианта для прокормления огромного числа солдат. Им нужны ремесленники и работники, им нужен постоянный приток пополнения рядового состава взамен множества погибших. Вести войну в чужой и отдаленной земле трудно. Даже потери от болезней у них огромны. Однако подкрепления неизменно приходят, и до сих пор им всегда удавалось более чем восполнить потери. С каждым днем войско их растет и множится. Но это означает, что и потребности все более возрастают…

Теперь вся толпа внимательно и напряженно слушала Ричарда. А он продолжал:

— Те обозы, что непрерывно тянутся на север, жизненно важны для Имперского Ордена сейчас, когда они завоевывают Новый мир. Вам может показаться, что дела этой отдаленной земли вас мало касаются — но в действительности эта угроза столь же близка, как и отряд, направляющийся прямо сюда. Как только убийцы закончат уничтожать моих сородичей на севере, они вернутся, чтобы уничтожить вас. Если Орден выиграет, все люди проиграют, где бы они ни жили. Спрятаться будет негде. И если вы хотите уцелеть, хотите не только прогнать врага, но и дожить до весны, до следующего года, если хотите прожить много лет, сохранить то, что зарабатываете, прокормить семью, добиться лучшей жизни для себя и своих детей, для внуков — тогда вы должны лишить Орден возможности выжить! Виктор и его ребята уже взялись за эту задачу — но их усилия можно сравнить с шепотом, когда нужно яростно кричать. Этот отряд должен быть намного многочисленнее. Нужны и другие отряды. Беспрерывно нападайте на обозы Ордена и разоряйте их. Убивайте солдат на марше. Ломайте повозки, заваливайте дорогу, чтобы они не могли ехать дальше. Пусть Орден не дождется ни муки, ни оружия, ни подкреплений. Орден не сможет послать обратно в Древний мир тех, кто умрет от голода в необитаемых горах севера, и некому станет вонзать нож в ваше сердце!

Ричард обернулся, жестом указав на Кару и Никки.

— Но есть и другие способы добиться победы. Эти две женщины, стоящие сейчас рядом со мной, когда-то были моими врагами. Но я помог им понять, что сражаюсь за жизнь, за простое человеческое счастье, — за все, что цените и вы. И они, осознав истину, стали воительницами на стороне нашего дела… — Ричард обвел рукою людей, тесно стоящих на ступенях лестницы и на лужайке. — Вспомните, не так уж давно все вы были врагами Нового мира. Многие из вас с детства верили обманам Ордена. Но когда перед вами, словно яркое пламя, вспыхнул образ иной жизни — реальной и достойной человека, — у вас хватило духа избрать новый путь. И вот я стою среди бывших врагов, в сердце вражеской страны — но как же все изменилось! Как много друзей я обрел среди вас! Значит, можно открыть глаза и тем, кто сейчас трудится ради победы Ордена. Если кто-то из них постигнет, как чудесна и прекрасна эта жизнь, значит, станет на одного меньше желающих убить вас. Я мечтаю о том, чтобы истина открылась всем, и весь мир зажил спокойно и радостно.

Он снова несколько понизил голос:

— Но есть и такие, кто потерян для истины, для разума. Они ненавидят все, что вы считаете прекрасным. Этих фанатичных последователей Ордена остается лишь убивать, потому что уж они-то при первом же удобном случае убьют вас и разрушат все, что вам дорого. Поэтому распространяйте вашу борьбу повсюду, не оставляйте ни единого уголка, где проповедники смерти чувствовали бы себя в безопасности. Да, вам придется беспощадно убивать фанатиков с горящими глазами, сражающихся за Орден. Но еще важнее другое: чтобы вырвать эту заразу с корнем, нужно уничтожать тех, кто внушает им учение Имперского Ордена — своими речами они развращают и отравляют умы, не способные думать. Если их не остановить, не заткнуть им рот — они и дальше будут воспитывать одинаковых, как отчеканенные монеты, убийц, грозящих вам и вашим семьям. Сердца этих людей настолько пропитаны ненавистью, что они не признают никаких границ. Они не позволят вам существовать, потому что ваше процветание демонстрирует лживость их учения!

Голос Ричарда вновь окреп и сейчас далеко разносился над собравшейся толпой. Люди слушали его, боясь шелохнуться.

— Эти учителя ненависти должны узнать, что для них нет на вашей земле безопасного места, — продолжал он. — И они узнают, что нормальные люди не потерпят их бесчинств, и вы не успокоитесь, пока не настигнете их всех. Все вы храбро сделали первый шаг и сбросили оковы. Все вы достойно прошли испытание. Но сейчас дело не в том, чтобы выиграть еще одну битву. Речь идет о будущем. Многие уже пали в борьбе за общее дело, и еще больше погибнет в новых боях. И все же победа над злом возможна и вполне в ваших силах. Но вы должны понимать, что война за вашу мечту далеко еще не закончена. Свободу всегда трудно сохранить и легко утратить. Для этого достаточно простого равнодушия. — Ричард показал рукою на статую, словно излучающую теплое сияние в последнем свете дня. — Вот что напомнит вам о настоящей жизни, о ценности свободы — дух этой статуи, которой все мы восхищаемся!

— Лорд Рал, — жалобно произнес пожилой горожанин, — для нас это слишком большая задача. Мы люди простые, не воины. Если б вы повели нас, было бы по-другому, а?

— Я тоже был простым проводником в лесах, — сказал Ричард, положив руку на грудь, — когда мне пришлось принять вызов, брошенный судьбой. И тоже не хотел становиться лицом к лицу со злом. Оно, казалось, повсюду преследовало меня. Но мудрая женщина — та, чьим подобием является эта статуя — доказала мне, что сдаваться нельзя. Я не лучше вас, не сильнее вас. Я просто человек, который сумел понять, что с тиранией нужно неустанно бороться. Я взялся за это дело потому, что больше не хотел жить в страхе, но стремился отстоять право жить, как мне хочется. Я дал себе обещание, что буду смело сражаться за свою родину и лучше умру, чем поступлюсь свободой, бросив тем самым на произвол судьбы будущее моего народа.

— В Новом мире, на севере, люди сражаются и погибают день за днем, — продолжил он после паузы. — Такие же простые люди, как вы. Никто из них не желает воевать, но им приходится, ибо иначе они умрут. На севере действительность сталкивает нас с чудовищными зверствами солдат Ордена. Они не люди, которых можно мерить масштабом цивилизации. Они превратились в дикие орды с низменными инстинктами и жаждой крови, которую мы ни представить, ни объяснить себе не можем. Они не ведают никакой пощады и получили от своего императора полную свободу убийств и разрушений на нашей земле. Беззащитные старики, женщины и дети будут зарезаны, угнаны в рабство, а их добро бессмысленно разграблено и разрушено. А завтра судьба этих несчастных станет и вашей судьбой. Ни у кого нет надежды устоять и победить в одиночку. Когда придет ваше время, то же случится и с вами. Вам нужно ощутить единство с другими свободными людьми и вместе дать отпор тем, кто готов набросить тень тьмы на весь мир!

Один из тех, кто стояли в первом ряду, выкрикнул:

— Но не то же ли самое внушал нам Орден — насчет самопожертвования на благо человечества?

Ричард улыбнулся наивности вопроса.

— Те, кто призывают вас к всеобщему благу, на деле ненавидят всякое благо вообще. У каждого человека есть какие-то цели, и многие ради личной выгоды способны совершать подлости. Но это не значит, что следует заставить всех людей отрешиться от своих интересов, как уверяют нас проповедники Ордена. Нужно научить человека видеть шире, дальше собственного носа, осознать и право каждого на личный интерес, прочувствовать единство желаний всех людей мира. Просвещенный таким сознанием, я поднял меч против Имперского Ордена — и эта борьба стала моим личным интересом. И вам ради собственного блага, ради тех, кого вы любите, нужно вступить в борьбу, и пусть каждый сделает то, что ему по силам, ради достижения общей цели. Я не заставляю вас бороться за все человечество, но хочу, чтобы вы поняли — ваша борьба за жизнь и есть частица общей борьбы… Ведь нет ничего постыдного в личных интересах. Без них человек не смог бы выжить. Но нужно уметь различать, в чем заключается этот интерес в тех или иных условиях. А сейчас он заключается именно в необходимости подняться и нанести сокрушительный удар Ордену. Для усиления наших сил, и в особенности — для ведения беспощадной борьбы там, где враг хочет ступить на нашу землю, — я призываю всех способных носить оружие мужчин к участию в борьбе. Весь Древний мир надеется на нас. Призванные в самое тяжелое время к защите родины, мы не успокоимся до тех пор, пока не будут завоеваны победа и мир и упрочена наша свобода. А после обретения полной свободы каждый из вас сможет вернуться к частным делам.

Сколько хватало глаз, Ричард повсюду видел темные фигуры людей, и многие кивали, соглашаясь с его словами. Виктор, внимательно следивший за толпой, с улыбкой обратился к Ричарду.

— Лорд Рал, думаю, мы согласны с вами. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы так и получилось.

Виктор крепко пожал Ричарду руку, и толпа разразилась приветственными возгласами.

Теперь народ на площади Свободы принялся обсуждать, как лучше справиться с задачей, и Ричард наконец смог отвести Никки в сторону. Кара шла за ним по пятам.

— Ричард, я признаю правоту всего, что ты сейчас сказал и сделал — но ты все-таки нужен здесь и…

— Никки, — перебил он, — завтра утром я уезжаю. Кара отправится со мной. Я не собираюсь подсказывать, приказывать — но думаю, что тебе лучше остаться и помочь народу. И без того им трудно будет справиться с имперскими солдатами, а ведь там есть еще и чародей! Ты намного лучше меня знаешь, как справиться с такой угрозой. Ты очень поможешь горожанам.

Никки долго смотрела ему в глаза, потом взглянула на толпу внизу.

— Мне нужно быть с тобой, — сказала она сдержанно, но он уловил мольбу в ее словах.

— Я уже сказал — это твоя жизнь, и я не стану указывать тебе, что делать. Однако и ты не пытайся указывать мне!

— Тебе следовало бы остаться и помочь, — упрямо повторила она и, отвернувшись, добавила: — Но, в конце концов, ты — Искатель. — Она снова посмотрела на людей, оживленно беседующих с Виктором. — Сейчас они не высказали возражений, но будут обдумывать твою речь и вполне могут, столкнувшись с вражескими солдатами, после жестокой и кровавой битвы, решить, что с них довольно…

— Я, собственно, надеялся, что если ты останешься и поможешь им справиться и с чародеем, и с войском, его сопровождающим, это прибавит веса моим речам и поддержит убежденность народа. Ведь здешним жителям хорошо известно, как много ты знаешь о характере Ордена. Они отнесутся со вниманием к твоим советам, особенно после того, как ты поможешь спасти город и их семьи.

Подождав, пока она взглянет на него, Ричард продолжал:

— А тогда ты сможешь покинуть их и присоединиться к нам с Карой.

Она внимательно посмотрела на него и, сложив руки на груди, уточнила:

— Значит, тебе будет приятно, если я поступлю, как ты предлагаешь, и останусь помочь городу?

— Несомненно, — подтвердил Ричард, пожав плечами.

Никки раздраженно вздохнула.

— Ну что ж, тогда я останусь и постараюсь справиться с наступающей угрозой. Но после этого — когда мы разобьем войско и устраним чародея — ты позволишь мне присоединиться к вам?

— Я же сказал — да, позволю!

Она сдалась наконец и кивнула:

— Я остаюсь.

— Отлично. — Ричард повернулся и позвал: — Ицхак!

— Я тут, — подбегая, отозвался тот. — Что случилось?

— Мне нужно шесть лошадей.

— Шесть? Ты возьмешь с собой кого-то еще?

— Нет, едем только мы с Карой. Но нам нужны будут запасные лошади, чтобы ехать быстро, не переутомляя их. Только нам нужны не твои тяжеловозы, а верховые, быстроногие лошади. И упряжь для них, — добавил Ричард.

— Верховые лошади… — Ицхак снял шляпу и той же рукой почесал в затылке. — Когда вы отправляетесь?

— Мне нужно уехать как можно скорее, лучше всего на рассвете.

Ицхак подозрительно взглянул на Ричарда:

— Я полагаю, это зачтется как частичное погашение моего долга?

— Я хотел успокоить твою совесть относительно начала выплаты, — усмехнулся Ричард.

Ицхак подавил короткий смешок.

— Будет тебе все, что требуется. Да еще я присмотрю, чтобы вас снабдили провизией.

Ричард положил руку на плечо Ицхака:

— Спасибо, друг. Большое спасибо. Надеюсь, когда-нибудь я смогу сюда вернуться и перевезти для тебя парочку грузов, чтобы вспомнить былые времена.

Лицо Ицхака просветлело.

— Вернешься, когда мы все освободимся окончательно?

— Окончательно, — повторил Ричард и посмотрел на небо — звезды уже усеяли его. — Ты не подскажешь, где найти тихое местечко, чтобы мы могли перекусить и поспать до утра?

Ицхак взмахом руки указал на холмы за площадью, где прежде располагались хижины строителей дворца.

— С тех пор, как ты приезжал в последний раз, у нас появились гостиницы. Народ отовсюду валом валит взглянуть на площадь Свободы, и всем нужен ночлег. Во-он там я выстроил домик и сдаю комнаты. Поверь, лучших нигде не найдете! — Он назидательно поднял палец. — Такая уж у меня репутация — я предоставляю лучшее из имеющегося, будь то фургоны для перевозки или комнаты для усталых путешественников.

— Чувствую я, что твой долг быстро убывает…

— Много есть желающих посмотреть на эту замечательную статую, — тонко улыбнулся Ицхак. — Комнату найти нелегко, потому они недешевы!

— Ну, в этом я и не сомневался!

— Но услуги соответствуют цене, — настаивал Ицхак. — Все справедливо! И еще у меня там есть конюшня, и я поставлю там ваших лошадок, как только найду. Уже иду!

— Вот и хорошо. — Ричард подобрал с мраморных плит свой мешок и забросил за спину. — Хоть и дороговато, зато близко идти!

Ицхак широко развел руки:

— И ты еще недоволен? Да один вид из окон на заре дорогого стоит! — Он ухмыльнулся. — Но для вас, Ричард, госпожа Кара и госпожа Никки, все бесплатно!

— Нет, нет! — Взмахнув рукою, Ричард предупредил возможные возражения. — Будет лишь справедливо, если ты получишь какую-то прибыль за вложенные средства. Вычти стоимость нашего пребывания из суммы долга. Что касается прибыли, я уверен, что она основательно округлилась!

— Прибыль? Округлилась?

— Разумеется, — сказал Ричард, поворачиваясь в сторону далекой гостиницы. — Ты воспользовался моими деньгами. Будет лишь справедливо, если я получу за это компенсацию, как ты полагаешь?